Гальрадский ястреб

Глава 15. Воспитательница Фрида Гелдер

Камилла помнила, как сильно переживала, когда ехала в замок Браго в невероятно комфортном и шикарном конном экипаже в сопровождении воинов Малеонского ордена. Как сидела молча в карете и перебирала возможные варианты будущих событий. Повторяла про себя все известные факты о личности Фриды Гелдер.

Всё оказалось куда проще, чем думалось. По прибытии её встретил старший советник Двейн. Среди толпы его легко было найти из-за одежды серебристого цвета с золотыми полосками и практически полным отсутствием волос на голове. Двейн говорил медленно, неторопливо. Сразу пригласил к себе в кабинет, предложил чаю, от которого Камилла любезно отказалась. Просто из вежливости спросил, как поживает муж, как дети. Разговор протекал размеренно и спокойно. Не пришлось даже спрашивать, что именно нужно делать. Советник сам в процессе разговора сделал несколько важных замечаний, которые Камилла тут же запомнила и повторила про себя. Следить за тем, чтобы сестры Лира и Амелия ложились спать вовремя и вовремя вставали, собирались к столу как полагается, чтобы младшая посещала назначенные ей занятия, а старшая готовилась к церемонии. Советник предупредил, что если что-то нужно, она знает, где кабинет, и может приходить до полуночи, но по пустякам беспокоить не стоит. Затем показал, где её покои. Шикарная комната, о которой Камилла могла только мечтать, находилась в противоположенном крыле замка, ближе к девочкам. Про приглашение в замок советник Двейн даже не упомянул. Его Камилла показывала только командиру стражников при въезде в замок.

Наконец, старший советник представил сестрам Фриду Гелдер.

Новую воспитательницу приняли прохладно. Лира разговаривала учтиво и вежливо. До принятия титула управительницы оставались считаные дни, и Лира всем своим видом показывала, что уже взрослая и сама знает, что нужно делать и как себя вести. В разговоре она учтиво намекнула, что Камилла для воспитательницы слишком молода и поинтересовалась, сколько у неё детей. Камилла как можно более непринужденно ответила, что детей у неё двое, замуж вышла в шестнадцать и это нормально.

Младшая сестра — Амелия, поначалу была более молчаливой. И в отличие от Лиры, многое себе позволяла и с первой минуты знакомства обратилась к Камилле, чуть ли не как к хорошо знакомому другу. Камилла решила, что это попытка сбить с толку или разозлить и не реагировала, как подобает благородной даме. Тем более, простая манера общения была более привычна. В коммуне все друг друга знали и общались непринужденно.

Иногда Амелия прогуливала занятия с личными учителями. В такие дни Камилла знала, что почти наверняка могла найти девочку в саду, возле памятника отцу. Ухоженный сад, полный красивых деревьев и цветов, находился на заднем дворе замка. Камилла впервые в жизни видела такую красоту. Большинство цветов вообще не росли в Гальраде и были привезены из Палеонесса.

Наслаждаясь видом, Камилла застала Амелию, сидевшую на широкой скамье в полном одиночестве.

— И чем же ты тут опять занимаешься? — спросила Камилла.

— Просто сижу, — отстраненно ответила Амелия.

Будучи на два года младше сестры, она ничуть не уступала ей в красоте, а в каком-то смысле даже превосходила. В основном предпочитала платья светлых тонов, а её пышные волосы красиво вились кудрями. На первый взгляд это был просто милый ребенок, но если присмотреться — далеко не с благочестивым характером. По утрам она много времени проводила, наводя красоту вместе с несколькими приближенными служанками. Вначале знакомства с новой воспитательницей Амелия надменно показывала, что излишнее общение ей ни к чему. Но за пятнадцать дней кое-что изменилось. Камилла поняла, что с ней можно общаться на разные темы, если удавалось разговорить. Амелия держалась отстраненно от многих людей, но иногда Камилла чувствовала, что ей не хватает общения. Впрочем, то же самое можно было сказать и про Лиру.

Воспитательница села рядом. Девочка смотрела на пышные пурпурные розы, украшавшие клумбу у памятника. Увидев, что Камилла тоже любуется цветами, пояснила:

— Палеонесская алая роза. Любимые цветы мамы.

— Насколько я знаю, ты сейчас должна быть не здесь, — заметила Камилла. — Думаю, Лира никогда не подавала такой пример.

На разговоры про сестру Амелия реагировала резко. Камилла не раз наблюдала, что они не общаются друг с другом и поддерживают беседу только при крайней необходимости.

— О, она у нас такая учтивая! — Язвительным тоном ответила девочка. — Наверняка будет все решения стараться принимать сама! Не то, что дядя, возложил все на советников и уехал в неизвестном направлении. Поминай как звали.

— Ну, а если бы её не было, ты бы сейчас готовилась к церемонии наследования. Тогда бы ты пошла на занятия?

— Если б её не было…

Амелия резко остановилась. Наверняка в голове крутилось множество вариантов, и Камилла понимала, что ходит по тонкому льду. Нельзя поднимать темы, которые могут настроить других людей против неё. Но это был единственный способ заставить девочку шевелиться.

— Если б её не было, — продолжила Амелия. — Пришлось бы выбрать регента, который правил провинцией ещё два года до моего совершеннолетия. Так что все осталось бы на своих местах.

— И кого бы ты выбрала? — неожиданно для самой себя спросила Камилла.

На самом деле хотелось знать, кому девочка доверяет.

— Тебя, госпожа Фрида Гелдер! — неожиданно бросила она, вставая со скамьи.

— Ух ты, — иронично откликнулась Камилла. — Спасибо за доверие, но боюсь, с управлением целой провинцией мне не справиться.

— Но с нами-то ты справляешься, — быстро возразила Амелия. — Значит, и с провинцией справишься.

— Тогда не подводи мой авторитет и иди уже, наконец, на занятия.

Амелия ушла, оставалось надеяться, в комнату к учителю. Камилла уже несколько раз получала гневные высказывания об опоздании младшей. Ещё раз взглянув на палеонесскую розу, она подумала о том, что за все пятнадцать дней пребывания здесь, никаких результатов пока нет.

Воспитательница вздохнула и неспешно пошла обратно в замок. Нужно было обязательно зайти к советнику Вилберну, который ещё вчера хотел видеть её в своем кабинете, чтобы поговорить с глазу на глаз.

Его покои располагались в самом конце левого крыла замка, и дойти туда от сада занимало немало времени. Гербы рода Рокстерли на стенах, высокие узкие окна, широкие коридоры вновь предстали перед глазами. Некоторые гости замка узнавали воспитательницу, здоровались, желали доброго дня или просто одаривали кивком головы.

Камилла застала советника Вилберна у себя в кабинете.

— Будьте любезны, закройте дверь, — сразу попросил он.

Камилла послушалась.

Ей нравился этот кабинет. Сквозь большие витражные окна проникало много солнца, делая комнату одной из самых светлых в замке. Вилберн сидел за большим письменным столом из темного дерева. В огромном шкафу стояли книги, сколько Камилла не перечитала бы за всю жизнь. А в углу комнаты большая застеленная кровать, спрятанная за белой ширмой.

Советник Вилберн поднял глаза на Камиллу, молча ожидая. Время не щадило его. На кистях рук виднелись вены, лицо покрыто морщинами, тело исхудало, седые волосы до плеч непослушно растрепаны. Во взгляде было нечто такое, что заставляло держаться на стороже.

Вилберн был стар. Большую часть жизни он посвящал благополучию рода Рокстерли.

— В замке суета и это осложняет ситуацию, — пояснила Камилла. — Советник Двейн много времени проводит у себя в кабинете, никого не пускает и что он там делает неизвестно. В замке множество гостей. И никому нет никакого дела до безопасности девочек.

— Возможно, поэтому я и попросил Дориана о помощи, и прислали вас, — ответил Вилберн.

Он всегда говорил неторопливо и спокойно, даже если это были очень важные вещи, а решение требовалось незамедлительно. Спокойствие отражалось и в неторопливой походке, несуетливых движениях.

— Видел, как вы общались с Амелией, — заметил советник. — Несколько раз. Если вам удалось заполучить её расположение, значит, вы способны на невозможное.

— Вы так считаете?

— Амелия мало кого к себе подпускает после смерти Оливии. Мать она была плохая, но все-таки — мать. А если говорить о самой Амелии, то она в людях разбирается, я это знаю, уж поверьте. Вы хороший человек. Но независимо от того, какая вы, нужен результат.

Камилла вздохнула. Вилберн говорил очевидные вещи, как тут поспоришь? И правдивые. С момента пребывания в Браго пятнадцать дней назад попытки понять, кто именно писал старшему советнику об убийстве Лиры, не сдвинулись с мертвой точки. И только недавно, когда Дьюк рассказал о покушении на Лиру в особняке, кое-что прояснилось. А ведь эта почти взрослая леди даже не сообщила ей, что покидает замок! Но рассказывать о покушении, не стоило. Тогда пришлось бы сказать и то, что Дьюк с общиной напали на имение Рокстерли, будучи изгнанниками, совершив тем самым преступление.

— Возможно, мне нужно ещё раз поговорить с вашей служанкой, — предположила Камилла.

— Хорошо, я пришлю её. Но позвольте поясню ещё раз? Ави не просто служанка, а мои глаза и уши в этом замке и на протяжении нескольких лет уже не раз сообщала важную и полезную информацию. Да и советник Двейн изменился за последние полгода, стал будто другим человеком, уже и не узнать. А раньше мы хорошо общались. Верно, это из-за того, что спутался с североземцами.

Вилберн сложил несколько бумаг на столе в одну стопку и убрал в заплечный мешок, лежащий на коленях. По всей видимости, до прихода Камиллы, он наводил порядок и собирался в дорогу. Вздохнув, старик поднял глаза на Камиллу, и жадно оглядел с головы до ног, словно оценивая красоту женского тела. К слову, именно он подарил ей несколько шикарных платьев, тунику, пару поясов и подходящую по размеру обувь. Откуда это все и кому принадлежало раньше, язык не повернулся спросить. Но всё подошло почти идеально.

— Вижу, вы стали разговаривать более вежливо. И одеваетесь, как подобает высокородной даме. Быстро учитесь. Смотрите, как ведут себя другие. Похвальная наблюдательность, — заметил он. — Но знайте, за этими улыбками, за этими вежливыми фразами скрывается чернь. Все, что хотят эти люди, гости, приехавшие лицезреть престолонаследие, это облизать Лиру Рокстерли с ног до головы, чтобы заручиться связями, поддержкой и финансированием из казны центральной провинции. Лучше бы Лира спросила при случае, где все они были в тот час, когда императору понадобилась поддержка пять лет назад, вы так не считаете?

— О чем вы говорите? — не поняла Камилла.

— О нападении североземцев. Не припоминаете? Северная провинция пострадала, но, благо, не слишком сильно. Экономику довольно быстро удалось восстановить, хотя это уже никого не волновало. Главное, что император Норберт справился, разбив североземцев силами своего ордена. Пожалуй, это последний значимый поступок, который он свершил перед тем, как расстаться с жизнью.

Камилла не ответила. Вилберн ничего не знал о её детстве. Прошло пять лет после нападения на коммуну, и казалось, время пролетело незаметно. Все эти годы она иногда спрашивала себя: родная деревня до сих пор существует или навсегда стерта с лица земли? Мог ли кто-то выжить и вернуться? Чтобы отстроить сожжённые дома, заново засеять землю и развести скот. Чтобы смотреть, как плодородная почва впитает невинную кровь и примет в свои объятья мертвые тела. А затем продолжит приносить жизнь, как это было всегда.

— Видите? — спросил советник, достав из-под плаща завернутое в трубочку и перевязанное лентой письмо.

— Что? — не поняла Камилла.

— Печать, — Вилберн указал пальцем на надломанную после вскрытия печать герба Рокстерли. — Меня вызывает лично управитель Грейнор. К сожалению, вынужден оставить вас разбираться со всем самостоятельно.

Камилла чуть не потеряла дар речи. Взглянув на печать, она увидела символ ястреба, расправившего крылья в двойном круге. Герб Рокстерли, встречавшийся в коридорах замка.

— Что? — возмутилась она. — Вы не можете уехать! А если меня раскроют? Вас рядом не будет.

— Никому нет никакого дела до безопасности. Разве не вы это сказали? Вряд ли кто станет подозревать, прошло уже почти две недели. Поэтому помните: все в ваших руках. Лира — будущее всего Гальрада. Истинная дочь своего отца. Если все пойдет хорошо, она заявит о своем праве на престолонаследие и станет императрицей всего Гальрада.

— Это немыслимо, — прошептала себе под нос Камилла, понимая, что не сможет ничего изменить.

— Я отправил письмо Велимиру о том, что покидаю замок и оставляю вас одну. Попросил, пусть прибудет в леса Саргоса и ждет, чтобы в случае необходимости обеспечить вам безопасный отход. На ваше счастье он один из лучших блуждающих на континенте и, думаю, сможет вас разыскать.

Советник встал из-за стола, перекинул сумку через плечо и оглядел кабинет. А затем спросил:

— Могу я что-то ещё сделать для вас напоследок?

— Может, вы хотя бы скажете дяде Лиры, что она в опасности?

— Я думал об этом, но нет, — ответил советник. — Не то, чтобы Грейнор мне не доверял. Мы всегда были в хороших отношениях. Однако не общались уже около полугода. И с тех пор, как он начал странствовать по провинции, многое изменилось здесь, в Браго. Сейчас у меня нет никаких доказательств, а слова простой служанки легко опровергнуть. И в итоге ничего не изменится.

— То есть, управитель не поверит? — уточнила Камилла.

— Моё слово против слова старшего советника? Нет, не думаю. Знаете, раньше, когда был жив Норберт, я вел дела по внешней политике всего государства. Хорошие были времена, но они прошли. Теперь меня считают стариком, которому всюду мерещатся заговоры и посягательства на семью управителя.

Вилберн вздохнул.

— Что ж, прощайте, Камилла. Надеюсь, когда встретимся в следующий раз, Лира будет жива и здорова.

Он направился к двери. Камилла не знала, когда встретит этого человека снова.

Несколько часов до вечера Камилла провела, бродя по имению Рокстерли, в попытках придумать план. Все нити вели к старшему советнику Двейну, а он любил сидеть в своем кабинете и держаться подальше от всех. Всюду расхаживали важные лорды, стражники, прислуга, главы гильдий, аристократия из столицы. Длинные коридоры начали казаться однообразными, а залы наполнялись разговорами о предстоящей коронации, обсуждениями рода Рокстерли, величия замка и величине богатств.

Под вечер от мыслей отвлекла Авистия — глаза и уши советника Вилберна. Камилла натолкнулась на неё, направляясь проконтролировать, что сестры находятся в своих комнатах и готовятся ко сну. Авистии на вид было лет десять-двенадцать, совсем ещё ребенок. Но советник не прогадал. По общению и поведению девочка была умна не по годам.

— Я выполнила ваше указание, госпожа Фрида, — отрапортовала она, слегка поклонившись.

Как раз ранним утром Камилла, как и обещала Дьюку, написала послание его общине. В нём было кратко сказано, Дьюк задерживается в замке до коронации и Лире угрожает опасность. Камилла приказала девочке найти получателя на окраине провинции, в таверне.

— Ты передала письмо? — на всякий случай уточнила Камилла.

— Да, — уверенно подтвердила Ави. — Собственноручно человеку по имени Божко. Содержимое письма никто не ви…

— Да тише ты! — шикнула Камилла и отвела девочку в сторону, хотя проходившие люди совершенно не обращали на двоих никакого внимания. — Молодец, только много не болтай.

— Ни слова, госпожа. Вы знаете, что советник Вилберн покинул замок сегодня днем? — спросила вдруг девочка.

— Да, знаю. Переживаешь за него?

— Нет, что вы. Советник давно не покидал замок, но ничего страшного случиться не должно. Он велел во время своего отсутствия держаться рядом с вами и выполнять поручения. Я полностью в вашем распоряжении.

Она снова сделала легкий поклон.

— Здорово, — отозвалась Камилла без особой радости. — Раз так, нам нужно будет ещё раз поговорить про то, что ты видела. Но не сейчас. Позже приходи. А теперь иди.

Ави молча поклонилась и поспешила удалиться. Возможно, хоть так поиски убийцы сдвинутся с мертвой точки.

Когда в Браго наступал вечер, гости расходились по комнатам, кто-то все ещё гулял в саду, другие возвращались в главный зал и при факелах слушали менестреля. Кто-то танцевал до глубокой ночи, кто-то просто выпивал. Слуги зажигали факелы на стенах в длинных коридорах, и огромный замок превращался в гигантскую постройку ярких огней, величественно возвышающуюся над Саргосом, столицей Гальрада. Главные ворота закрывались до утра. Наступала ночь.

Когда Камилла пришла проведать Амелию, та уже была в кровати, читала какую-то книгу при свете свечей. Она отвлеклась, поднимая глаза на нарушившую покой воспитательницу.

— Убери книгу. Я гашу свет, — предупредила Камилла — Ты же не боишься темноты?

— То, что я младшая сестра, не означает, что я ребенок. Мне уже четырнадцать, Фрида.

— Я помню.

Амелия отложила книгу и улеглась на подушку. Шикарный балдахин над кроватью, подвешенный к потолку с трех сторон, всегда был закрыт только со стороны окна.

— Была одна воспитательница до тебя. Жутко мне не нравилась, — зачем-то решила рассказать Амелия. — Однажды я разозлилась на неё и пожаловалась маме, что она меня ударила. Это, конечно, была ложь. Но никто даже не стал разбираться, было это на самом деле или нет. Просто после того разговора я больше никогда её не видела.

— И ты это рассказала, чтобы я понервничала?

— Нет, не по этому. Просто… у меня скверный характер.

— Я так не думаю. Но иногда кажется, что хорошая порка действительно не помешает, — больше в шутку пригрозила Камилла. — Так что лучше закрывай глаза и спи.

Амелия кивнула и отвернулась на правый бок, то ли и вправду решив лечь спать, то ли просто притвориться. Камилла погасила свечи и тихо покинула комнату.

В это время в замке становилось гораздо тише и спокойнее, чем днем. В пустующих коридорах и возле дверей встречались только стражники, реже кто-то из гостей. Звуки шагов негромким эхом разносились по коридорам. Но на этот раз прямо у двери юной госпожи ожидал старший советник.

— Добрый вечер, Фрида. Амелия спит?

— Да, уже легла.

Сонное состояние вмиг улетучилось. Перед ней стоял человек, замешанный в покушении на Лиру. Ещё не хватало, чтобы кто-то навредил девочкам ночью. Раньше они жили в донжоне, который всегда охранялся стражниками. Но Амелия упоминала, что после смерти отца, мать девочек решила, что в собственном доме ей никто не угрожает, и велела отменить охрану не только у себя, но и у всех дверей в замке. Она пыталась многое изменить на свой лад вскоре после смерти императора. И, кажется, пора бы уже посоветовать девочкам закрывать комнаты на ключ до утра.

— Раз вы, наконец, свободны, мне бы хотелось обсудить кое-какие детали вашего пребывания здесь. Прошу пройти ко мне в кабинет, там и сможем спокойно поговорить. Это ненадолго.

Голос старшего советника звучал спокойно и сдержанно. Он едва заметно улыбнулся и Камилле это не понравилось. В его поведении прослеживалось что-то неестественное, нечеловеческое. А за добродушным взглядом могли скрываться лживые намерения. Но поиски доказательств так и не сдвинулась с мертвой точки, а Камилла все время хотела найти повод ещё раз побыть у советника в кабинете. И теперь он сам зовет туда. Этим стоило воспользоваться.