Гарем стервозных мажорок 5 [СИ]

Глава 6

Разговор с Анжеликой очень поднял ему настроение. Виктор медленно прошелся по комнате, вспоминая моменты, проведенные с ней. А особенно ту ночь с сексом и драмой. Да и веселье в клубе выдалось весьма забавным, не говоря уже про знакомство со второй японкой и момент в кабинке туалета. А вот информация про иск от феминисток беспокоила.

Он решил последовать совету Алёны и лечь подремать, всё равно делать толком было нечего, а эмоции зашкаливали. Разлегшись на диване, парень анализировал текущую ситуацию, слова сестры, и незаметно для себя погрузился в приятную дремоту.

Сквозь сон Виктор услышал, как дверь со скрипом открывается и в комнату кто-то заходит. Ему показалось, что он на каком-то детском празднике. Его начали тормошить за плечо, он нехотя раскрыл глаза и зевнул.

В комнате было темно. Перед ним стояла Алёна в довольно странном и вычурном одеянии — своеобразный аристократический костюм-плащ с капюшоном, черный, мрачный, сложнейшими золотыми узорами на воротнике, рукавах и поясе.

— Пора, Вит, вставай скорее! — сказала она негромко.

Парень чуть потянулся, присел и вопросительно посмотрел на неё. Сердце учащенно забилось.

Комната освещалась лишь лунным светом и отдаленными фонарями где-то во дворе, парень ощутил всю мрачную и будоражащую воображение красоту момента.

— Когда спустимся вниз, будь готов и не паникуй, — снова нарушила молчание Алёна и протянула ему руку.

Виктор с легкой опаской взял её ладонь и поднялся. Она напомнила ему члена тайного общества или какую-то древнюю жрицу.

— Готов к чему? — спросил он, и голос дрогнул.

— К чему угодно, братец — у каждого отношения с родовым накопителем индивидуальные и выражаются по-разному. Будь смелым!

— Знаешь, звучит не очень оптимистично, — нервно ответил Виктор.

— Идём! — Алёна кивнула в сторону двери и через секунду сделала жест левой кистью.

«Будь что будет, всё-таки они моя семейка и явного зла они мне не желают, судя по всему. Надеюсь на это», — парень, взглянув на сестру, пошёл к выходу из комнаты.

Алёна вышла за ним — он полуобернулся и вопросительно посмотрел на неё.

— Идём вниз, братец, к выходу, а оттуда уже в бункер, — её голос прозвучал немного патетически, как ему показалось.

— Куда?! — изумившись, глубоко вздохнул Виктор и пошёл уже знакомым путём к лестнице.

Спустились они быстро. Коридоры были освещены мрачновато, лампы еле горели и мигали. Виктор ощутил легкий комок в солнечном сплетении и острое чувство тревоги, будто находился где-нибудь ночью, в древнем храме.

Когда вышли из здания и парень увидел знакомые очертания парка, Алёна показала налево, в сторону угла:

— Нам туда, во внутреннюю часть дома. Как самочувствие?

— Не знаю. Лампы и фонари еле горят, такое ощущение, что происходит древняя мистерия, — ответил Виктор.

— Вот как, — произнесла Алёна и парень уловил в её голосе сильную тревогу. — Пойдём быстрее. Давай руку!

Виктор не стал кочевряжиться и протянул ей ладонь, ощущая, что так будет лучше. Они двинулись по аллее, расположенной вдоль здания, к углу. Там свернули, прошли далее и свернули снова, во внутреннюю часть двора.

Там, в нескольких десятках метров на равном удалении от левого и правого крыла здания виднелось небольшое строение с колоннами, освещённое факелами. Что это было — часовня, древнегреческий храм или беседка, Виктор сейчас сказать затруднялся — у него начала кружиться голова и покалывать в икроножных мышцах.

— Симпатичное строение, — когда прошли половину пути, сказал он и ощутил, что голос очень сел.

— Это уменьшенная копия пантикапейского святилища Диониса, разрушенного тысячи лет назад. Говорят, что царь Митридат Шестой Евпатор провёл в нём свою последнюю ночь, — пафосно разъяснила Алёна.

Виктору её голос показался звучащим откуда-то издали и как бы изнутри, но очень гулко, при этом он ощущал её ладонь — она похолодела. Через несколько шагов в его глазах появились молнии, откуда-то сверху с криком прилетел сокол и сел на его левое плечо, больно впившись когтями — Виктор вздрогнул и машинально попытался его согнать, однако на плече ничего не было.

Железные, тяжелые двери строения были распахнуты настежь. По бокам горели факелы, пламя колебалось от порывов сильного ветра.

— Нам сюда! — услышал он глухой, металлический голос Алёны, при этом ощущал её ладонь, но саму её не видел.

Узкий, темный проход вел к открытым дверям лифта, какого-то очень старого, такие он видел в дореволюционных домах.

— Я не хочу туда, — замотал головой парень, однако к собственному удивлению, спокойно вошёл в кабину.

Двери с лязгом закрылись, вернее, их закрыла Алёна и нажала кнопки на панели. Раздался пронзительный, высокочастотный звук — Виктор в ужасе открыл рот и попытался зажать уши.

— Мы уже в двадцати тысячах лье под землёй, — услышал он гулкий, пугающий голос сестры.

Парень со страхом огляделся — он был один, вокруг был открытый космос и звёзды. Невыразимое количество звезд. Одна из них, с красноватым отсветом, прямо-таки манила к себе и обещала вечное блаженство. Она резко приблизилась к нему, за секунду преодолев миллионы световых лет. Виктор не выдержал и двинулся к ней, однако ощутил боль в ступне и увидел, что двери лифта открыты и он уже стоит в коридоре, довольно узком и столь же плохо освещённом, как и предыдущий.

— Не зацепись за камни, — послышался далекий голос сестры. — Иди к свету, не оборачивайся.

— К какому свету? — попытался спросить Виктор, однако услышал лишь собственный слабый шепот.

Через секунду он увидел свет — тот ударил ему в глаза и обжёг все тело, каждую клеточку. Свет был теперь везде, огненно-янтарный, он закрывал собой всё пространство. Ощущение было и невыносимое, и в то же время потрясающее. С частотой колебания переменного тока Виктор желал, чтобы это и прекратилось, и продолжилось...

— Три кубика эпинефралидона... Капельницу... Массаж... Заклинание стабилизации... Разряд — сто десять... Два кубика адреназола... Заклинание синхронности... Разряд — двести сорок... — свет его поглощал, он слышал голоса сестры и ещё чей-то, тоже очень знакомый.

Виктор не понял, когда свет стал совершенно невыносимый и когда его резко поглотила темнота.

Проснулся он от того, что невыносимо болела голова и ещё более дико хотелось пить. Во рту было такое ощущение, будто там поселились осы и строят гнездо. Кое-как открыв глаза, он увидел потолок и попытался повернуть голову.

Всё болело и ныло, в том числе и шея, однако ему удалось повернуться — он был в своей комнате, на кровати. Недалеко сидела Валерия в кресле и дремала, зажав в руке какой-то журнал. В комнате горели два светильника где-то сбоку, за окнами была вроде как ночь.

— Во-оды... — прошептал Виктор и попытался шевельнуться или даже привстать, однако это ему не удалось.

Первое, что ему пришло на ум — никакого святилища Диониса в имении нет, естественно. Он перепутал семейную часовню с древним храмом, но это и не удивительно.

Сидевшая в кресле девушка встрепенулась, привстала и уставилась на него. Потом улыбнулась, поднялась из кресла и побежала к выходу из комнаты с криками «Он очнулся, скорее все сюда!»

«Бля, воды скорее дайте», — Виктор попытался доползти к краю кровати и дотянуться до столика со стоящей там водой и каким-то лекарствами.

У него это не получилось — сил совсем не было, а ещё в правой руке он ощутил какие-то катетеры. Он струдом повернул туда голову — с другой стороны стояла капельница на стойке.

В комнату ворвались Валерия, Лада, Алёна и двое людей постарше, которых мозг Виктора идентифицировал как отца и мать.

— Сыно-о-ок, ты очнулся! — закричала мамаша и бросилась к нему, начав его обнимать.

Парень узнал эту красивую женщину — почти копия матери из его мира, только помладше и сейчас одета более по-домашнему, нежели когда он видел её в «Неаполе» несколько дней назад с Алёной.

Память бурным потоком начала возвращаться, многие смутные образы и догадки либо обретали основу, либо отметались мозгом как полная ерунда.

— Во-о-ды да-айте-е! — прохрипел Виктор.

— Алёна, воды скорее! — повернулась всхлипывающая маман.

Через несколько секунд она приподняла его за спину и он чуть не ударился зубами о край стакана.

— Трубочку ему дайте! Что вы кудахчете, отойдите все! — сказал отец своим властным, сильным и чуть хриплым баритоном.

Виктор вспомнил, что именно этот голос он слышал там, около света. Через несколько секунд ему вставили трубочку в рот, он начал жадно пить.

— Свет. Двадцать тысяч лье под землёй, — прохрипел он, откинувшись на подушки.

Послышался немного истерический смех. Виктор повернулся — это смеялась Алёна, прикрыв рот ладонью.

— Братец, у тебя были такие видения, что мы еле тебя откачали. Накопитель в двадцати метрах под землёй, а не в двадцати тысячах лье. Я еле тебя довела к часовне, тебя конкретно штормило. Ты проспал почти что двое суток.

«Ну да, это точно были глюки. Иначе это весь этот трип никак не объяснить. Что же это за накопитель такой, что он меня так приложил?!» — Виктор уже начал вспоминать информацию и данные, известные его здешней, уже настоящей личности.

— Всё прошло хуже, чем я ожидал, но мы тебя откачали, сын. Видишь, ты сам этого захотел, когда выперся со своей дурацкой речью и нам пришлось тебя срочно возвращать, — послышался голос отца — он стоял около быльца, одетый в строгий, стильный черный мундир префекта, и в упор смотрел на него.

«Характер у него тяжелый. Внешне очень похож и на моего настоящего отца, и что-то есть от адмирала Колчака — суровое лицо, сильный взгляд. Неужели у меня такое будет в его возрасте?» — поразился Виктор, разглядывая родителя.

— Вот только не обвиняй в этом ребенка, Антон! Он ни в чём не виноват! — слегка истерично заявила маман, повернувшись к нему.

«Ага, ребенок вот с таким хером, уже внука внука вам заделал», — парень ощутил, что его тянет заржать.

— А где остальные? — вместо этого спросил он.

Не хватало ещё двух старших сестер и брата.

— Остальные в командировках, младший, работают, — ответила Алёна, которая что-то набирала в шприц. — Никто не ожидал, что ты вернешься в эти дни.

— Вы скоро станете бабушкой и дедушкой, — довольно неожиданно для себя ляпнул Виктор, пока маманя гладила его лицо.

Через секунду она прекратила это делать, её зрачки расширились.

— Он бредит, — нервно засмеялась Алёна. — Остаточное действие заклинаний и лекарств!

Однако через несколько секунд воцарилась тишина, все уставились на него — Виктор заулыбался.

— Нет, он не бредит, — послышался пораженный голос Лады. — Он уже несколько дней живет с младшей Корниловой и Дроздовской, и чем они там занимались...

— Чем, сексом без контрацепции! — перебил её Виктор и не смог удержаться от истеричного смеха.

«Блин, вот это меня штырит», — ясно понял он краем сознания.

— Пиздец, младший, ты не шутишь? — пораженно вымолвила Алёна.

Мать отошла к отцу и стала рядом с ним.

— Я особо и не хотел, всё это получилось спонтанно тридцать первого... — Виктору стало не по себе от обращенных на него взглядов.

— Ещё и тридцать первого, ну прекрасно! — тяжело промолвил отец и осуждающе покачал головой. — Ладно, обсудим это потом, пока в себя приходи. Алёна, Лада и Лера, неотрывно наблюдайте за ним, — властно произнёс он, взял за руку мать и повёл её к выходу из комнаты.

Когда они вышли, Алёна, закончив манипуляции со шприцом, сказала:

— Да, младший, ты не меняешься — не здесь находишь себе неприятности, так там. Ещё и с Корниловой. Ума — палата!

Виктор вздохнул, ощутив, что начинает реально злиться.

— Меня вот только не надо обвинять, это был ваш хитрый план, — он покивал на стоящую около кресла Ладу, которая задумчиво потирала подбородок.

— Нормальный план и перспективный союз, — слегка нервно промолвила блондинка.

— С ума сойти — не одно, так другое. Руку не дергай, я тебе успокоительное вколю, — Алёна присела на край кровати и начала хлопать его правую руку, пытаясь выявить вену. — Сжимай кулак, — велела она через несколько секунд.

Виктор так и сделал — сестра была довольно известный магофармаколог и занималась в семье именно этим направлением. Её муж, из рода Каппелей, был прокурором Омско-Акмолинской области и заместителем окружного республиканского префекта безопасности, то бишь собственного тестя.

— Ты и правда встречаешься с младшей Корниловой? — пока сестра делала укол, обиженным голосом спросила Валерия.

— Кузина, а чего ты ожидала? Там такая запутанная шпионская история, что спроси лучше у своей старшей сестры, как она всё это подстроила. Меня играли, как тряпичную куклу, — довольно резко ответил Виктор и закашлялся.

Лера всхлипнула. К ней подошла Лада и приобняла.

«Только ещё одну кузину мне для полного счастья не хватало», — тяжело вздохнул он.

Воспоминания, которые накрыли его сейчас, были шокирующими — девственность-то он потерял два года назад именно с Ладой, с которой потом ещё спал раза три. Скорее всего, она его готовила в любовники именно для Валерии — наложились сложные внутриклановые расклады на тот момент, но вмешался фактор Лизы и многое пошло по-другому — обе кузины добивались его симпатии, и в целом это само по себе было нездоровое влечение.

— Ты всегда был козлом, — всхлипнув, заявила Валерия. — Люди не меняются.

— Ну спасибо, блин, за такую высокую оценку, — засмеялся Виктор под одобрительный взгляд Алёны.

— Хватит об этом, девочки, дайте ему в себя прийти, его до сих пор штормит, — строго промолвила сестра, поглядев на остальных.

— Ну вот как можно было переспать с кем-то из Корниловых?! — топнула ногой Валерия и уткнулась в плечо Лады.

Послышались всхлипывания.

«Какая-то драма. Что ей от меня надо?» — немного ошалел Виктор — голова и так ещё кружилась, да и самочувствие было предельно муторное.

— У меня всё тело болит, особенно шея и грудь, — пожаловался он сестре.

— А как ты хотел? Ритуал возвращения выдался очень тяжелым, мы с отцом сутки приходили в себя, — усмехнулась она, довольно нежно глядя на него.

— Я бы хотел такой фигни больше не повторять. Такое надо запретить, чтобы никто такое не испытывал больше, — прохрипел Виктор — в горле всё еще першило.

— Это и так запрещено, — произнесла Лада.

— Стану депутатом — вынесу этот вопрос на голосование и добьюсь реального запрета, — поморщившись от боли в шее, заявил Виктор.

Алёна удивленно посмотрела на него, усмехнулась и повернулась к Ладе.

— Он много чего успел за дни, когда познакомился с Корниловой и Дроздовской — я же говорила тебе, кузина, — пожала плечами Лада и продолжила гладить по голове Леру.

— Думала, ты шутишь, — в голосе Алёны послышалась ирония.

— Он реально будет баллотироваться по округу в Москве. Кроме того, он знаком с нынешним премьером и обзавелся кучей связей — парень оказался не промах в своей ипостаси бедного студента, — посмеиваясь, разъяснила ей Лада.

Некоторое время молчали — Алёна обтерла парню лицо влажной марлей, потом приложила руку ко лбу.

— Температура поднялась, что ли? Надо замерять, — решила она, встала и открыла одну из коробочек на приставном столике.

Виктор ощутил, что его начинает кидать в сладкую дремоту.

— Не засыпай, — откуда-то услышал он голос сестры. — Держи градусник.

«Она на самом деле очень заботливая, но была довольно строгой, когда я вытворял все те дела», — пребывая в полудрёме, думал он о сестре и о том, что все истории Лады в самолёте оказались правдой — некоторые моменты она даже смягчила.

— Тридцать восемь и шесть. Он или болен, или это побочное влияние накопителя. Я не знаю. Надо звонить доктору Колпаковской. Лада, дорогая, пошли за ней машину, срочно.

— Конечно, — услышал Виктор голос кузины.

Через несколько секунд он ощутил, что проваливается в приятное, но тяжелое забытьё.