Гарем стервозных мажорок 5 [СИ]

Глава 8

Виктор последовал совету. Бодренько вернувшись в своё крыло и поднявшись наверх, несколько минут он искал подходящий костюм. Выбор остановил на строгом черном, шитым на него и чуть приталенном однобортнике. Рубашку подобрал бордовую, галстук — на тон темнее.

«А ничего так, стиляга-симпатяга!» — оглядев себя в зеркало, он остался доволен.

Туфли надел с немного острым носком, черные, лакированные.

Времени оставалось ещё минут пятнадцать, поэтому Виктор взял свой планшет и набрал номер Хикэру, чтобы потом не забыть.

— Ваташи киите имасу! (Я слушаю!) — раздался в трубке знакомый голос, прерываемый каким-то гулом.

— Добрый день! Госпожа виконтесса Асано-Монтоку? — на всякий случай уточнил он.

— Ах, Виктор? Это вы? — собеседница перешла на русский.

Парень узнал знакомый акцент.

— Да, Хикэру, это я! Вот, уладил свои дела и решил вам позвонить...

— Виктор-кун, милый мой, простите меня! — взволнованно произнесла Хикэру.

— За что? — удивился парень.

— Я не смогла надолго остаться в вашем прекрасном Омске и вчера вылетела во Владивосток. Сейчас я в Иркутске, в аэропорту, жду свой рейс, — пояснила японка.

«Прекрасный Омск — сказано сильно», — сдержал усмешку Виктор.

— Вот оно как. А я хотел вас пригласить на ужин!

— Мне так жаль, Виктор-кун! — голос девушки был полон сожаления. — Я надеюсь, что через четыре, максимум шесть недель, я снова буду в Москве. Я лечу в Токио, чтобы получить новое назначение, и надеюсь, что это будет Москва!

— Хикэру-тян, я желаю вам удачи! Очень надеюсь, что мы с вами увидимся! — нежно произнес парень.

— Я тоже очень буду ждать нашу встречу, Виктор-кун! — томно прошептла в трубку японка. — Не забывайте меня!

— Поверьте, вас не забудешь! До встречи, Хикэру-тян! Счастливого пути!

— До встречи, милый Виктор!

Положив планшет, парень ещё раз взглянул на себя в зеркало, закрыл комнату и пошёл вниз. Он сожалел о том, что не успел встретиться с японкой — как ни крути, она была очень классная, да и нравилась ему гораздо больше в плане характера, чем Мисаки, склонная к излишнему драматизму и театральности.

«А ведь и мои, и её родители два года назад реально нас хотели поженить. Отец имел далекоидущие планы на союз с правящей в Японии парламентской группировкой, но почему-то не сложилось. Как оно сейчас, хрен его знает, но вряд ли уже Мисаки может на что-то претендовать в отношении меня. Время ушло, политическая ситуация поменялась. А вообще охереть просто — взять и женить сына на японке за здорово живешь. Хорошо хоть она красивая, а иначе вообще был бы полный абзац. Что же должно произойти, чтобы надо было такое устроить собственному сыну?!» — задумался он.

Оказавшись на улице, Виктор заметил активность народа в парке — ему было видно, как с центральной аллеи люди двигались к главному корпусу.

«Так, спокойно! Я здесь свой, сын, брат, член семьи и так далее. Всё будет нормально!» — ощутив волнение, парень постарался взять себя в руки.

Под сердцем, в месте сосоредоточения эндейса, он ощутил легкий, холодный комок. Было довольно неприятно.

«Надо купить себе эндейсохронометр, это поможет контролировать потенциал. Только жутко дорогая херовина. Надо брать немецкий, механический», — вспомнил он про один из весьма дорогих и полезных приборов, которые одаренные использовали для контроля потенциала.

Виктор направился в сторону центрального входа, настраивая себя на слегка ироничный стиль общения. С родственниками иначе будет сложно, особенно после такого длительного расставания и всех ему сопутствующих неприятных обстоятельств.

Запах сирени стоял везде. Обогнув правое крыло, парень вышел на одну из аллей вдоль парка направился к помпезному центральному зданию. На площадке, с клумбами, газонами и статуями около лестницы, виднелось уже довольно приличное количество народа. Машины прибывали, высаживали гостей и быстро уезжали.

«А виновник торжества — я!» — Виктору стало слегка не по себе, но он волевым усилием взял себя в руки. — «Если надо будет, и речь толкну, и тост скажу — надо привыкать к публичности, если хочу стать эффективным политиком».

Медленно направляясь ко входу в особняк, Виктор рассматривал и пейзаж, и сам корпус — очень красивый, светло-зеленоватый, в стиле скорее елизаветинского барокко. Далее прошелся взглядом по группам людей, которые стояли возле различных статуй, которых было вдосталь. Они образовывали довольно интересный лабиринт, будто точки притяжения, соединяя аллеи, ведущие от парка к центральной лестнице.

Знакомые лица парень увидел, когда прошёл ещё шагов двадцать. Алёна с мужем, Лада с Лерой, Лебедев, Колпаковская-младшая стояли небольшой группой и отвечали на приветствия гостей, проходивших мимо них по аллее.

Виктор приосанился, поскольку родственники его давно заметили. Они стояли около трехметровой статуи адмирала Колчака, центральной в этой экспозиции.

— Добрый день, дамы и господа! — подойдя, улыбнулся и поздоровался Виктор.

— Привет, дорогой, — протянул ему руку Игорь Каппель, муж Алёны — солидный и спортивный, стриженный бобриком блондин в парадном вицмундире с регалиями.

— Господин областной прокурор! — улыбнулся Виктор.

Тот засмеялся. Несколько раз он отмазывал его после проделок, при этом нельзя сказать, что прокурором он был паркетным — экономическую преступность в области он искоренял настолько, насколько позволяли наличные ресурсы и клановые расклады, а бытовая преступность была одной из самых низких по стране за последние два года. Охраной окружающей среды он тоже занимался на деле, а не для галочки. С Алёной они были четвероюродными братьями-сестрами, брак у них поначалу складывался крайне тяжело — у той крутой и властный характер, а он любитель бань и рыбалок, но в целом стерпелось-слюбилось за уже шесть лет.

— Ты будто после крепкой пьянки, дружок! — произнес своим легким басом Игорь.

— Лучше бы так, даже пять пьянок сразу, чем-то, что со мной было, — улыбнулся Виктор и выразительно посмотрел на Алёну.

Сестра была одета в великолепный серо-фиолетовый костюм от именитого итальянского дизайнера. Каблуки подчеркивали её стройную фигуру. Фиолетовый вообще был цветом ассоциации республиканских магофармакологов, в которой Алёна играла не последнюю роль.

— Сейчас отгуляем обед и можем ехать на Щучьи Выселки, — взмахнул ладонью Игорь.

— Блин, любимый, — чуть ли не прошипела Алёна, взяв его под руку, — какие Выселки? Тебе лишь бы бухать!

— Порыбачим, чего?! Ушицы сделаем, по соточке перед банькой примем, — на лице Игоря отобразилось недоумение. — Ты ж с нами поедешь, да?! Приглашаются все присутствующие!

Алёна что-то начала шептать ему на ухо, прокурор чуть помрачнел.

— Я бы поехал, — заявил Виктор немного в пику ей.

— Виктор, ты же знаешь, что нет! — многозначительно произнесла Лада, одетая в парадный мундир офицера контрразведки.

— Ну если так... — огорченно пробасил Игорь, глядя на Виктора.

— Знаешь, я не против поехать, времени до завтра ещё много!

— Мальчики, давайте вы не будете меня нервировать, — веско промолвила Алёна.

— Давайте будем ответственными, — поддержала её Лада.

Игорь усмехнулся и подмигнул Виктору.

— Пойдём уже, матушка твоя уже около входа гостей встречает, — кивнул он в сторону здания.

— Да, идём, — согласилась Алёна.

Виктор вспомнил кое-что, о чём забыл спростить сразу.

— Кстати, а мой магокэф и эндейс не замерили вчера, случайно? — поинтересовался он у младшей Колпаковской.

— Почему, же, замеряли, — ответила она и посмотрела на Алёну.

Виктор глубоко вздохнул, его будто обдало холодом.

— Что такое, братец? Тебе плохо? — нахмурилась Алёна.

— Не совсем. Прошу прощения, но мне нужны Лада и Алёна, — обвёл Виктор всех присутствующих взглядом. — Отойдём вон туда на минуту, — показал он в сторону одной из статуй, где никого не было.

Так и сделали.

— Что случилось, Вит? — требовательно спросила Алёна.

— Помнишь, мы говорили, почему это со мной случилось и что всего шесть человек про это знают, включая тебя, — парень посмотрел на Ладу.

Она хмыкнула и вопросительно взглянула на Алёну.

— Так вот, я только сейчас вспомнил, когда спросил про замеры эндейса... — вздохнул Виктор.

— Что в этот раз? — вздохнула Лада.

— Дело в том, что мы с Лизой несколько раз гуляли после той таблетки, а она в хороших отношениях с Ириной Марковой, дочкой главы РСК. Ну и поскольку она не в курсе всех ваших планов, как выяснилось, то с помощью Иры мы прибором, — Виктор на пару секунд задумался, вспоминая название, потом поднял палец, — торсионным спектролимбометром, да, замеряли мой скрытый на тот момент кэф. Ира его достала специально для этого дела, ради меня. Стелла и Вельцева тоже самое делали, чтобы подтвердить мою личность... — он рассказал про посиделки в кафе с Лизой и Ирой, и про Стеллу с Катей и их замеры таким же аппаратом.

— Ну просто охереть! — явно себя сдерживая от мата, сказала Лада. — Секрет, который теперь знает любой отсюда и до Мексики! Зашибись, чего! Теперь они точно поймут, что у нас в этом цикле проблема с избранным.

— Да, неприятно. Но этого можно было ожидать, кузина. То есть Марковы всё знают, да и Корниловы тоже. Теперь корректируй планы, исходя из этого, — покачала головой Алёна, поглядев на Ладу. — Молодец, что сказал, дорогой, это очень важно!

— Я не уверен, что они знают, — криво усмехнулся Виктор. — Не факт, что Ирина кому-то рассказала из своих.

— Не будь наивным, кузен, — заявила Лада. — Считай это железобетонным фактом. Я видела твою Иру в «Эксрайме» — она очень настойчивая и амбициозная, у неё военная жилка.

— Никакая она не моя, — удивился парень.

— Почему нет? Мне она нравится больше, чем твоя брюнетка, — улыбнулась контрразведчица. — А Лизка тоже мне ни словом не обмолвилась. Но так даже лучше в итоге.

— Зато мне брюнетка нравится больше! — отрезал Виктор и ощутил, что немного разозлился. — Чем лучше?

— Пусть она будет в неведении, кузен — так для неё безопаснее.

— Пойдёмте к гостям, скоро начинается мероприятие, — показала Алёна на вход.

Когда вышли из лабиринта статуй и подходили к огромной, широкой центральной лестнице, где стояла мать Виктора и несколько слуг в ливреях, Лада, шедшая с парнем позади всех, негромко сказала ему:

— Знаешь, я подумала про ту цепочку предположений и фактов, о которых ты говорил. Чутьё мне подсказывает, что заговор есть. Всё это напрямую связано и с кланово-корпоративными балансами, и с политической ситуацией, которая очень непростая сейчас. Потому в партии и намечаются большие перемены.

— Заговорщиков мы знаем — это мы сами в том числе, — тихо ответил ей Виктор.

— Если бы всё так просто! Интерес к тебе Марковой — это наш козырь в текущих событиях!

Виктор промолчал, поскольку они поднялись по лестнице и подошли к матери, которая любезничала с очередными приехавшими гостями. Один из слуг повёл их внутрь.

— Сынок, дорогой мой, как ты себя чувствуешь? — повернувшись к Виктору, спросила она.

Одетая в шикарное представительское синее платье с узорами, с жемчужным ожерельем на шее, выглядела она той, кем и была — женой, по сути, олигарха.

«Понятно, что ей особо не до меня. Могла бы утром зайти к сыночку», — отметил парень и ощутил легкую обиду.

— Спасибо, матушка, сегодня уже гораздо лучше, чем обычно! — вежливо ответил он.

— Проходите за стол, отец скоро прибудет и начнём. Алёна, поухаживай за братом!

Виктор решил благоразумно промолчать — уж он был в состоянии найти себе место или налить чего-нибудь вкусного.

Однако всё оказалось значительно более сложно, чем он думал — места за огромным столом распределялись строго по ранжиру. Собственно, мать и сестра и устроили этот обед, а потому все досконально спланировали, как и подобает светским дамам такого уровня.

Пройдя впечатляющий вестибюль, уставленный дорогой мебелью, завешанный картинами и гобеленами, они оказались в ещё более огромной гостиной, где был накрыт огромный стол в виде буквы «п». Ярко горели люстры, их свет почти ослеплял, множество гостей уже расселись по своим местам и беседовали, сновали официанты в бело-черных костюмах и с полотенцами через руку.

Виктор очень впечатлился — это был роскошный дворец. Ему остро захотелось здесь жить, никуда не уезжать.

— Нам сюда, по правую руку от отца, — чуть обернушись, показала ему Алёна направление влево от входа.

— Здравия желаю, Виктор Антонович! — поприветствовал его какой-то военный в каппелевском, черно-сером с малиновыми вставками, мундире.

— Здравствуйте! — парень вежливо покивал.

Пока дошли до левой стороны стола, если смотреть от входа, он ответил на приветствия не менее полутора десятков различных людей.

Все они были ему незнакомы, хотя он понимал, что здесь элита города и области, вся клиентелла могущественного сибирского клана.

«Однако, я становлюсь знаменитым», — усаживаясь в правой части вершины стола, Виктор преисполнился уверенностью и гордостью.

Стол был огромный. Сама перекладина буквы «п» была добрых двенадцать метров, от одной резной лестницы до другой, а каждая из ножек — метров по двадцать пять или тридцать. У Виктора потекли слюнки, когда он увидел всё то великолепие, которыми были заставлены столы: начиная от нескольких видов алкоголя и заканчивая десятками салатов, закусок, запеченного мяса и рыбы, а также вазочек с красной и черной икрой.

Наборы посуды и серебряных столовых приборов были на все случаи жизни и столового этикета — для птицы, мяса, салатов, рыбы, соусов, десертов и тому подобное.

«Тут каждый стул стоит, как половина мебели в квартире Энджи», — Виктор только сейчас окончательно осознал, куда он попал и к какой богатой и влиятельной семье принадлежит.

Алёна усадила его левее всех, поближе к центральному месту, оставленному для родителей. Справа от него сел Игорь, и дальше девушки. Левее от него, за родительскими местами, были Пепеляевы — очень благообразная пара, родители Лады, Леры и Лизы — они приветливо улыбнулись ему. В клане они отвечали за угольный бизнес. Далее, по левую руку от них, расположились ещё несколько троюродных и дальних родственников, и родители Игоря.

«Вся фамилия, а вернее сказать, клан, в сборе. Братец мог бы и приехать», — подумал Виктор о старшем — тот был военным.

За столом гости понемногу ели и даже выпивали, в целом это не возбранялось. Для того и собрались.

— Накатить по чарке, что ли? Ты как, готов, здоровье позволяет? — предложил ему Игорь.

— Давай по пятьдесят, на голый желудок пока хватит.

Прокурор протянул руку к одной из ближайших бутылок и налил себе и Виктору по маленькой рюмке. Водка оказалась «Адмирал» — этикетка парня впечатлила.

«Одна из самых дорогих и престижных марок. Семейный водочный бизнес, Анюта с мужем им занимаются», — вторая старшая сестра и её муж занимались в клане именно этим направлением, легким пищепромом и алкоголем.

— Вы что делаете? — услышал Виктор недовольный шепот, или скорее шипение, Алёны, которая увидела все эти поползновения мужа.

— Дорогая и любимая, за тебя! — поднял рюмку Игорь.

Виктор чокнулся с ним и опрокинул в себя полтинничек — пошло ох как хорошо и легко, и закусил каким-то кусочком буженины, потом огурцом.

Сестра смотрела недовольно, но промолчала. Через несколько секунд Виктор всё понял — на них, в общем-то, пялилась куча народа, несмотря на обманчивый шум в зале и за столами.

— Всё хорошо, сестрица, не нервничай, — произнес он. — Отличная водка, что и говорить.

На входе в зал начала происходить какая-то суета и шевеление.

В зал зашёл знакомый Виктору дворецкий Петрович, облаченный в сине-серую ливрею с какими-то знаками различия или чем-то подобным. Парень не разглядел, но понял, что это тоже парадная форма.

— Господа, внимание! — торжественно и чётко объявил он. — Его Высокопревосходительство господин Республиканский Префект с супругой!

Виктор совершенно ясно понял, что полагается встать. Собственно, все гости и начали это делать, родственники тоже.

Пока парень поднимался, откуда-то сверху, со второго этажа, грянул гимн РКДР — «Патриотическая мелодия» Глинки. Играла хоть и запись, но мощно, впечатляюще — парня аж пробрало.

Через несколько секунд в зал торжественно вошли родители — отец, в мундире префекта, и мать в своём красивом платье, держащая его под руку.

Гимн продолжал играть, со стороны гостей раздавались крики приветствия.