Гарпунер

Глава 15

Всё же медики в семье, это хорошо. После коньяка, забыв про все проблемы, Ирка, Марина Карловна и тёща, выгнав всех лишних из кубрика устроили консилиум, предварительно как следует осмотрев меня и ощупав. Мне стучали по груди и спине, тыкали холодной слуховой трубкой и совали чайную ложку в рот — в общем делали вид, что лечат.

— Двухсторонняя пневмония, любит наш Витя в море купаться, только, наверное, забыл, что мы на Севере живём — докладывает мой лечащий врач тёще — температуры уже два дня нет, откашливается хорошо, в легких есть ещё хрипы, но уже выше чем было. Ещё неделя и будет здоров как бык!

— Чем лечили? — задумчиво говорит тёща, положив руку на мою широкую, обнаженную грудь.

— Ингаляции, банки, да и всё — хмыкнула врач «Алеута» — да вон, посмотри, его карта и температурный лист на тумбочке лежат.

— А чего за уколы вы мне ставили и порошки я ложками ел?! — удивился я — на заднице живого места нет!

— Это витамины, общеукрепляющие организм — засмеялась врачиха.

— То есть сам выкарабкался? — подвела черту моя тёща.

— Ну да, ты же сама знаешь, как это бывает. А Жохов, он парень крепкий, ну и влияние ингаляций нельзя сбрасывать со счетов!

— Понятно — тёща замолчала и задумалась, но руку свою не убрала, а даже, (вот же развратница старая!) стала меня тихонько поглаживать.

— Кхе! — кашлянул я, чтобы как-то отвлечь маму Ирки, от моего молодого тела. Она вздрогнула, быстро взглянула на меня и опомнившись отдернула руку, как от горячего утюга, отчаянно покраснев.

— Всё ясно! Будем долечивать в домашних условиях! — решительно вынесла свой вердикт моя новая родственница, стараясь не смотреть мне в глаза. Она повернулась к Ирке и не столько спрашивая, сколько утверждая, продолжила — пока вы у нас хотя бы поживёте? Я так понимаю молодая семья ещё новой жилплощадью не озаботилась?

— Мы снимем дом или квартиру! — поспешил ответить я за жену. Жить под одной крышей с малознакомыми людьми мне как-то не улыбалось, а денег, что мы заработали за рейс, должно было хватить с лихвой. Сейчас китобои, одни из самых высокооплачиваемых людей в стране.

— Вот когда на ноги встанешь, тогда и снимете! — тёща перевела взгляд на меня — а пока тебе нужен покой и уход!

Закутанного в тулуп, и под конвоем своих новых родственников, меня вывели с «Алеута» уже через час. Позади нас плёлся тесть, и браво шагал Костик, неся мои и Иркины вещи. Костик с интересом крутил в руках ручной гарпун, подаренный мне когда-то стариком алеутом. На берегу нас ждала санитарная полуторка, вызванная тёщей из больницы, где она работала, для перевозки меня любимого в дом родителей Иры. Причал пустел, все свободные от вахты китобои разбрелись кто куда, но только подальше от надоевших за рейс китобойцев и плавбазы. Кто-то поехал домой, кто-то к друзьям и знакомым, но довольно большая часть команды направилась в местные рестораны и рюмочные, чтобы отпраздновать возвращение на берег. Среди моряков и работников плавбазы было очень много тех, кто попал на флот по комсомольским путёвкам и местным не был, а значить и родственников во Владивостоке не имел.

Иркина семья жила в большом новом доме. Самое высокое здание старого Владивостока, «Серая лошадь», так его ещё называют. Это общее название для обоих домов и с номером семнадцать и с номером девятнадцать, но коренные жители Владивостока их всё-таки делят, называя первый дом домом на «штыках», а вот второй как раз в честь сельскохозяйственного животного, но комплекс один, и поэтому для несведущих оба дома всё-таки «Серая лещадь». Странное название конечно, дом сейчас почти сверкает новеньким розовым фасадом. Говорят, что название ему дали в честь скульптуры лошади, которая раньше красовалась возле этого дома, на крыше или на его фасаде, но сейчас никаких лошадей видно не было, дом украсили скульптурами красноармейца, лётчика, колхозницы и шахтёра. Скорее верна другая версия происхождения этого народного названия, серой «Лошадь» могла стать после того, как здания в начале Великой Отечественной перекрасили в серый цвет — так их маскировали. Да версий происхождения этого названия масса, при чем одно интереснее другого, и сами коренные жители Владивостока, делаться на «партии», которым «достоверно» известно, от «проверенных» источников, что их версия самая правильная. В моё время, серые здания снова перекрасили в розовый цвет, сбылась мечта поэта Сергея Чернышёва: «Мечтаю, надеюсь и верую, что город украсится розами, закончатся дни наши серые, и «Лошадь» опять станет розовой».

Отличное место, статусное и расположено не далеко от морского и железнодорожного вокзала, этакий советский «бизнес класс» в стиле сталинского неоклассицизма тридцатых годов. Это хорошо, что дом новый, тут есть все блага цивилизации, и свет, и вода, и лифт и даже центральная канализация с мусоропроводом! Рядом вовсю шла стройка второго блока этого комплекса, который долен быть выше готового на один этаж и который предназначался для работников НКВД. Ну а первое здание предназначалось для проживания работников Дальневосточной железной дороги, поэтому получило ещё одно название «железнодорожного» дома.

Тут квартирку сейчас просто так не получишь, уж очень квартиры тут большие даже по современным мне меркам. Квартира в первом доме, в котором и проживала семья Ирины, так и вовсе была огромная — потолки были чуть ли не четырехметровые! Санузел, ванная комната и четыре комнаты! И тут у меня возник закономерный вопрос — а кто у нас папа?!

На удивление у Иры, в доме родителей была своя собственная комната. Небольшая но светлая, с видом на двор, что чёрт возьми гораздо лучше крохотной каюты гарпунёра на китобойце. Меня проводили до узкой, односпальной кровати и чуть ли не силой заставили лечь, а Ирка в это время начала разбирать наши вещи.

— Мы только переехали, папе дали квартиру — увидев мой удивлённый взгляд, пояснила мне Ира — толком не обжились даже.

— А папа у нас кем работает? — задал я мучавший меня вопрос своей супруге.

— Папа инженер по строительству железных дорог! — с гордостью сообщила мне Ирка — я точно не знаю, но он какой-то отдел в НКПС возглавляет.

— Понятненько — протянул я. Значить тесть у меня инженер номенклатурщик, который ответственен за развитие Дальневосточной железной дороги. Таких людей сейчас ценят и поощряют, но и спрос с них огромный. Тут варианта всего два: или папа будет справляться со своей работой и ловко обходить недоброжелателей и дальше будет жить хорошо и безбедно, или он поедет в гости к жильцам недостроенного соседнего дома… — а мама у тебя врач, а вы с братом чего тогда в море ударились? Романтики захотелось?

— Ну… — покраснев протянула Ира — тетя Марина предложила мне с ней поработать, когда я фельдшерские курсы закончила, и я согласилась, в институт я уже поступить не успевала, а Костик всегда о море мечтал, он сейчас в военно-морском училище учиться! Первый набор, в следующем году должен закончить.

— Вот кстати. Ты чего мне про свои планы то не говорила?! Когда с мужем собиралась поделиться? Во Владивостоке нет медицинского института! Ты сейчас уедешь, а я в рейс скоро снова уйду. Как мы жить то будем, в разных городах? А потом ты не забывай, после института будет ещё и распределение! Не рановато ли мы поженились? Может твоя мама права? Найдёшь себе какого-нибудь столичного студентика, и забудешь про Витьку Жохова! А я тебя сразу предупреждаю, с рогами я ходить не согласен! Вы с Карловной меня чуть ли не силком, по-быстрому окольцевали прямо на «Алеуте», а о том, что дальше будет кто думать должен?!

— Я никуда не поеду Витя! Так просто ты от меня не отделаешься! Если ты пойдёшь в следующий рейс, то я пойду с тобой! — Ирка плюхнулась на кровать своей шикарной задницей и заревела — куда ты, туда и я! Я тебя знаю, ты не сможешь быть долго один, а эти стервы, которые в столовой на «Алеуте» работают, своего не упустят!

— Ну и чего делать будем? Как бы потом, ты мне всю жизнь это не припоминала, мол «а если бы не ты, я бы врачом была!» и так далее и в том же духе! Да и маман твоя меня сожрёт или отравит, если из-за меня её планы рухнут! — в слух сказал я, а сам подумал — если я следующий промысловый сезон переживу…

— Я не знаю! Как ты скажешь, так и будет! — Ирка упала мне на грудь и снова заревела. Типа: «ты мужик — ты и решай!», а я потом буду тебе мозг кушать, если что-то пойдёт не так. На это я насмотрелся ещё в своей семье. У моей мамы, в отношениях с отцом был только один принцип: «даже если против тебя будет весь мир, я буду стоять сзади и шептать тебе на ухо — «А я же говорила!».

Ирка между тем реветь не переставала. Ну вот что за порода такая, чуть что, сразу слёзы лить! Вот как знал, что с женитьбой, мои проблемы только начнутся! Еще дня не прошло, как мы на берегу, а я уже скучаю, по своей пушке и китам!

— Обустроились? — тёща зашла в комнату без стука. Так и хочет меня подловить в неглиже тётка! — Ирочка! Ты почему плачешь?! Он тебя обидел?! Что случилось?!

— Ругал её, что маму не слушает — буркнул я — вот думаю сейчас, ремня ей всыпать, что ли? Или в угол поставить? Вы как думаете? Заявки принимаются в течении часа, а потом приговор будет вынесен и обжалованию уже подлежать не будет!

— Ремня?! — тёща застыла с открытым ртом. Ничего не понимает женщина в ролевых играх, всё всерьёз восприняла.

— Думаете лучше розгами? Это всё же ваша дочка, можно бы и поберечь её попу! Я всё же склоняюсь к ремню, это должно быть не так больно, хотя на себе не проверял конечно. Но если вы хотите…

— Мама! Выйди немедленно! Ты почему к нам врываешься без предупреждения?! Витя не одет! — от былой растерянной и заплаканной Ирки не осталось и следа, с кровати вскочила разъярённая фурия.

— Ой! — тёща попятилась назад — простите ради бога, всё никак не привыкну, что у нас теперь живёт посторонний мужчина.

— Витя не посторонний! — перешла на визг Ирка, найдя выход своему плохому настроению — он мой муж!

— Простите… — тёща исчезла так же быстро, как и появилась. Но уже через пару секунд постучала в дверь и не открывая ей, громко сказала — пойдёмте обедать! Все только вас ждут!

За большим обеденным столом собрались всё те же. Стол накрыт довольно богато по нынешним временам. Салатики, стейки из какого-то мяса, жаренная курица лежит на блюде, заливное, бутылка коньяка, портвейн и запотевший графинчик с водкой, от которого не отводит своего взгляда тесть. Стол накрыт белой скатертью, и сервирован аж тремя сменными столовыми приборами! И если я не ошибаюсь, то ложки, вилки и ножи — серебряные! Тесть с тёщей и Ирка напряжены, а вот Лика, Костик и Марина Карловна весело переглядываются.

— Ну что, родственники, событий сегодня хоть отбавляй! — взяла на себя роль тамады Лика — и Ирка дома, да не одна, а с мужиком приехала, и новоселье считай не обмывали! Нет повода не выпить! Костик, чего расселся?! Поухаживай за женщинами!

— За присутствующих здесь дам! — как только фужеры и стопки оказались наполнены, я тут же перехватил инициативу, но свой любимый тост, про «дам» и «не дам» всё же до конца произносить не стал, а выдал фразочку поскромнее и поприличнее — за наших эффектных, очаровательных, элегантных женщин сидящих за этим столом!

— Вот же засранец! — засмеялась Марина Карловна — узнаю Жохова! Без мыла в ж…

— Марина! — тёща успела перебить свою подругу — спасибо Виктор!

— Чего спасибо-то? Пей давай! За такой то тост! — хохочет Лика, и лихо опрокинула в себя гранённую стопку водки — наконец-то в семье настоящий мужик появился! Эх, завидую я тебе Ирка!

Тесть опять грустно промолчал, но стопку опрокинул так же профессионально, как и сестра. Видна хорошая квалификация, тренируется товарищ, но не так часто, как бы ему хотелось.

— Расскажите о своей семье Виктор — начала расспросы тёща.

— Рассказывать особо нечего, считайте, что я сирота. Мама умерла, отец бросил меня, когда я был ещё маленький, у него теперь другая семья, а я жил у бабушки в деревне. Собственно, бабушка и есть вся моя семья — выдал я краткую справку о семейном положении, не вдаваясь в подробности.

— Это печально, а какие планы у вас на жизнь Виктор? — ни как не угомониться тёща, с кислой миной жуя студень.

Что ей ответить то? Какие бы не были планы у всех сидящих за этим столом, через два года они кардинально поменяются! Я-то знаю, чего будет, а они нет! Сейчас смело можно планировать хоть в космос слетать, но война бросит тебя или в окопы, или, что с тёщей, Иркой и доктором «Алеута» более вероятно, в полевой госпиталь! Буду врать! Всё равно мне ничего не изменить, хоть я сто писем Сталину отправлю! Я собрался с духом и собирался было уже рассказать придуманную мною историю, как в дверь позвонили.

— Опять тебя! — недовольно взглянула мама Ирины на тестя — вообще покоя нет! Ты можешь хотя бы раз нормально с семьёй время провести?!

— Прости дорогая, может быть это важно? — оправдываясь, тесть ушёл в прихожую, где послышался звук открывающейся двери. Через десять секунд он вернулся и во взгляде его была растерянность, но при этом и какая-то радость — это не меня, это к Виктору…

Под молчание и заинтересованные взгляды всех присутствующих я вышел из-за стола. Кого это чёрт принёс? Я же даже никому не говорил, где буду! Да и потом, с «Алеута» мы сошли всего пару часов назад! С этими мыслями я подошёл к входной двери и увидел возле неё одного из вахтенных матросов с «Алеута».

— Ух! Витёк! Пришлось побегать и тебя поискать!

— Чего случилось? — встревоженно спросил я.

— Капитан-директор велел тебя разыскать. Завтра утром ты должен быть на «Алеуте»! Будут корреспонденты и фотограф, интервью у тебя брать будут. Велено передать, что бы был при параде!

— Тфу! Напугал! Я думал что-то серьёзное…

— Да ты что, Витёк! Это же пресса! Куда ещё серьёзнее! — удивился посыльный. Они тут не привыкли к обилию информации, и каждый заштатный журналистишка кажется им небожителем. Да и газеты чуть ли не до дыр зачитываются, прежде чем уйти для использования не совсем по прямому назначению…

— Ладно, понял. Поболеть нормально не даёте! Передай, что буду завтра как штык, если ночь переживу…

— Чё, совсем плохо? — участливо спросил меня вахтенный.

— Да нет, с тёщей знакомлюсь…

— Ах-ха! Ну удачи!

Дверь за матросом закрылась. Я тяжело вздохнув поплёлся за стол к новым родственникам. Настроения не было. Всё же я тут чужой человек, и чувствую, себя неуютно, под оценивающими взглядами Иркиной родни. Скорее бы этот адский обед закончился…

Уже вечером, лёжа на узкой скрипучей кровати с женой, я снова вспоминал прошедший день. Не всё конечно так плохо, но как же мне не нравиться то, что я живу теперь у родственников жены! Как приймак какой, которого с улицы подобрали! Всё время приходиться за собой следить и спрашивать разрешения! Так дело не пойдёт! Надо как можно быстрее обзаводиться своей жилплощадью, пусть даже и съёмной! Да я даже согласен вернуться в нашу с Иркой каюту на «Алеуте»! И Ирка тоже всё время в напряжении, бросается как коршун на любого, кто косо на меня посмотрит, только добавляя нервозности! Она переживает, что мне тут не понравиться и не зря! Мне уже тут не нравиться, несмотря на ванну и теплый сортир! Единственным лучиком света в этой тьме были только тётя Лика и Костик, с которыми я сразу нашёл общий язык. Да что там говорить, тётка у Ирки мировая, мы с ней на одной волне! И чего она не моя тёща? Ну а тесть тряпка, это уже ясно, в семье царит голимый матриархат! За весь день я от него не больше пары фраз услышал. Мужик смерился со своей участью уже давно и теперь не живёт, а выживает в этом аду, в который занесла его жизнь. Ничего удивительного, что он на работе всё свое время проводит и жилы себе там рвёт, лишь бы дома как можно меньше появляться. С этими мыслями я и провалился в сон.

Утро встретило меня запахом кофе и свежих блинчиков. Когда я проснулся, Ирки уже в кровати не было, она шуршала на кухне как электровеник, а мой отглаженный и почищенный китель висел на стуле. Форменная фуражка, так же почищенная от пыли и грязи лежала на тумбочке. Я сладко потянулся, мрачные мысли, которые крутились в моей голове вечером и ночью, растворились без остатка. Есть всё же плюсы в том, что я теперь женат! Меня снова ждал «Алеут», по которому я даже успел соскучиться, всего за один день!