Тем не менее, тогда он не придал словам капеллана особого значения. Но вот сейчас они предстали перед ним совсем в ином свете.
И совсем в ином свете предстало собственное ощущение, что капеллан чего-то не договорил. Теперь Кирилл знал — что.
Капеллан должен был сказать: «Вот только никто из нас заранее не знает, совершает ли он поступок в угоду собственному грехолюбию или ради высоких целей безопасности других людей. Всё это станет известно позже, и, возможно, ты ещё не раз проклянёшь полученную от такой уверенности силу».