Герои

16. Браконьерство первое. Лёвушку на плащик

Что ответил Геракл, когда Эврисфей велел ему истребить Немейского льва – история, опять же, молчит. Вероятнее всего – он просто с намеком поправил на своей голове шкурку Киферонского людоеда. Ну, или имело место что-нибудь вроде «Тренировки – наше все!»

Но Немейский лев, как-никак, был деточкой Тифона и Ехидны, а потому от Киферонского родича отличался примерно как танк от «Запорожца» (в комплекте – громкий рев, ненормальная проходимость, способность жрать топливо со страшной силой, плюс оная же страшная сила, минус выхлоп «Запорожца», плюс армированная броня). Изнутри лев, видимо, тоже был немножко армированным, потому что долгие годы преспокойно терроризировал окрестности Немеи, лопая практически все, в том числе немытых немейцев – и хоть бы хны.

Поскольку такое полезное изобретение, как коктейль Молотова, в Элладе тогда еще не прижилось, а молниями Зевс сына не снабдил, Гераклу пришлось действовать по старинке. То есть, топать до логова льва, садиться в засаду и проверять шкуру зверя на стрелоустойчивость.

С точностью хорошего снайпера Геракл положил все три стрелы точно в армированную шкуру, после чего льву не стало ни больно, ни обидно. «Отстой», – мрачно подытожил герой и взялся за дубинку.

После хорошего удара по черепу лев малость «поплыл», ибо бронированная шкура – это круто, а сотрясение мозга – это сотрясение мозга. Геракл великодушно отшвырнул дубину и навалился на зверя в удушающем приеме.

А дальше аэды расходятся в толковании и дают несколько версий развития событий:

– не задохнуться, когда на тебя падает сто пятьдесят килограммов дурного греческого оптимизма – очень сложно.

– Геракл в долгом пути не особо заботился о дезодорантах (плюс не слишком ароматная львиная шкура на плечах), а у кошек хорошее обоняние. Смерть тонкой натуры от конфликта с геройской действительностью была практически мгновенна.

– лев знал о подвиге Геракла на почве деторождения и «Шо?! Шо от меня хочет этот мужик?! А-а-а-а, умираю от ужаса…».

– лев всегда подсознательно мечтал об обнимашках и сдох от счастья, получив желаемое в таком объеме.

Результат в любом случае оказался один: броня сменила хозяина. Шкурку Киферонского людоеда Геракл пристроил на гвоздик, как костюм выходного дня, а сам натянул то, что попросторнее и не так блохами порчено.

Все, что осталось от льва после свежевания, Геракл торжественно предъявил Эврисфею, что, опять же, чуть не вызвало смерть от конфликта тонкой натуры с полежавшей, ободранной действительностью. Отдышавшись, Эврисфей запретил Гераклу появляться в Микенах и принялся срочно собирать мозги в кучку, потому что надо было дать Гераклу что-то такое неожиданное, смертельное, чтобы он ни разу с этим не сталкивался…

Ну, и зная умственные способности микенского царя – неудивительно, что следующим подвигом стала змея.

Античный форум

Гермес: Вообще-то, Геракл мог просто запеть. Быстрее, надежнее, разрушительнее.

Афина: Тогда лев совершил бы самоубийство, а доведение до суицида – не подвиг.

Стимфалийские птицы: Лёва – лузер.

Цербер: Лев – отстойник.

Лернейская гидра: Неудачник.

Ананка-Судьба: Бгы-гы, я молчу-молчу…