«Храбрость есть способность противостоять воображаемому»
Первый сержант рейнджерского полка Армии США Майк Икеда наклонился к своему командиру, капитану Дэниэлу Рохасу, говоря достаточно громко, чтобы быть услышанным за гулом четырех больших двигателей С-17:
— Сэр, эта операция полный FUBAR[60], ведь так?
Рохас в ответ тонко иронично улыбнулся.
— А что не так, сержант? Вроде все, как всегда.
— Все не так, — ответил Икеда. Он с отвращением покачал головой. — Во-первых, мы в этой войне выступили не против нужной стороны. Во-вторых, два взвода на одном С-17 это не та сила, чтобы безопасно выполнить это задание. И, в-третьих, потому что правила применения силы вообще за гранью понимания. — Он похлопал по однозарядному гранатомету М320, установленному на карабин М-4. — Что за «нелетальная» хрень? Я действительно должен во всем полагаться на драный электрошокер-переросток?
Рохас нахмурился.
— Вы же обучены применению 40-мм выстрелов «Human Electro Muscular Incapacitation». Разве нет, первый сержант?
— Не вопрос, капитан, — сказал Икеда. — Чертовы HEMI замечательны для разгона беспорядков. Я могу без проблем достать любого сукиного сына за пару сотен ярдов, засандалив по нему пятьюдесятью тысячами вольт, — сердито сказал он. — Но я не думаю, что слишком замечательное средство для противостояния вражеским солдатам.
Теперь уже Рохас вздохнул.
— Правила применения установлены именно потому, что мы не хотим никого убивать, и не должны этого делать. Это должна быть быстрая, чистая операция, проведенная с хирургической точностью в очень специфических условиях с очень ограниченными последствиями.
— Да, сэр, — согласился Икеда, поджав плечами. — Я просто чертовски надеюсь, что и на другой стороне это понимают.
— Аминь, первый сержант, — сказал Рохас. — Еще вопросы? — Сухо спросил он.
— Только одна, сэр, — сказал сержант. Он указал большим пальцем через плечо. — Вон то чучело из СпН ВВС не дает мне покоя. Парень до такой-то матери готов всех шапками закидать, а у этого есть другая сторона. Это такое дерьмо, которое может довести других до цинкового ящика.
Рохас оглянулся на заполненное десантное отделение. Даже среди плотно сидящих рейнджеров и спецназовцев из командования специальных операций ВВС не было проблемой применить первого лейтенанта Уильяма Вебера. Высокий жилистый молодой офицер ВВС был в спортивных очках, но было видно, что его глаза блестят от предвкушения. Он оживленно втолковывал что-то своей группе, тыча пальцем одной руки в ладонь другой, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.
— Да, вы, наверное, правы, Майк, — медленно ответил капитан. — Таким образом, выполняем свои задачи и держим периметр. Пускай Вебер и его ребята выполняют свои.
— Есть, сэр!
Темное пространство осветило красным светом.
— Боковые, встать! Готовность пять минут! — Закричал выпускающий. Борясь с весом своих парашютов и другого снаряжения, рейнджеры с спецназ ВВС поднялись с сидений вдоль бортов и построились лицами к задней рампе.
— Центровые встать! — Солдаты, сидевшие по центру самолета также встали на ноги и построились. Гул двигателей С-17 начал слабеть. Большой самолет замедлялся до скорости выброски…
Восемнадцать мужчин и женщин, составляющих экипажи девяти из десяти XF-111 эскадрильи «Железный волк» собрались в центре дистанционного управления, слушая Маклэнэхэна, зачитывавшего последние сводки по данным, касающимся предстоящей операции.
— Судя по данным, собранным нашим RQ-20 «Вендетта», мы в достаточной степени уверены, что у русских есть «Бериев-100» над Крылово, в южной части центра Калининградской области у польской границы, прикрывающий «Искандеры», — сказал Брэд, указывая местоположение российского самолета ДРЛО на экране. Затем он указал другую точку, неподалеку от оценочной максимальной дальности обнаружения радаром «Бериева-100». — В соответствии с планом операции, два «Койота» вылетят через двадцать минут к этой точке. Третий «Койот» мы расположим восточнее, на случай действий со стороны российской армии, продвигающейся с востока. Они будут оснащены…
Прямо перед ним на пол упал небольшой металлический цилиндр. Он подскочил в воздух и взорвался с ослепительной вспышкой и оглушительным хлопком.
Брэда швырнуло прямо на экран. В этот же момент вторая светошумовая граната взорвалась с другой стороны инструктажной. Дым и остатки вещества заполонили все вокруг. Прежде чем ошеломленные и дезориентированные пилоты и штурманы «Железного волка» смогли придти в себя, в серую дымку ворвалось множество вооруженных людей, укладывая всех на пол под дулами автоматов.
Что за черт, подумал Брэд в полной прострации. Он попытался выпрямиться, но вместо этого тяжело грохнулся на пол, когда один из атакующих сбил его с ног. С жестокой эффективностью тот заломил ему руки за спину и стянул их пластиковой затяжкой.
Членов экипажей одного за другим скрутили по рукам и ногам и собрали вдоль стены. Атакующие были в броне и камуфляже. В американских, в замешательстве, подумал Брэд, когда дым начал рассеиваться. Он стиснул зубы. Их держали под прицелом американские спецназовцы? Это было слишком неправильно — намного уровней больше, чем его ошарашенное сознание могло переварить.
Звон в ушах постепенно стих. Он обрел способность слышать звуки, доносящиеся из остальной части Центра Дистанционного управления — звуки бьющегося стекла и ломающегося пластика. О черт, понял он, эти ублюдки выводили из строя станции дистанционного управления.
Вдоль пленных расхаживал высокий худой офицер ВВС США со знаками различия первого лейтенанта на воротничке. За толстыми стеклами очков зло блестели голубые глаза. Он остановился перед Брэдом и окинул его взглядом. На бледном худом лице появилась ухмылка.
— Так, так, так, что это у нас здесь? — Сказал он с тянучим алабамским выговором. — Я так полагаю, это тот бесполезный кусок собачьего говна по имени Брэдли Дж. Маклэнэхэн!
О черт, подумал Брэд, вдруг узнав его. Три года назад курсант второго курса Уильям Вебер своими провокациями заставил его потерять самообладание во время «Второго зверства» — трехнедельных полевых сборов, которые должен был пройти каждый курсант переж началом первого учебного года в Академии ВВС США в Колорадо-Спрингс. Постелив этого самодовольного сукиного сына, он действительно отвел душу, но это стоило ему и приема в Академию и поставило крест на всех планах по службе в ВВС США.
— Елы, а это реально крутой прикид, — издевательски сказал Вебер, указывая на темно-зеленую форменную куртку эскадрильи «Железный волк» на Брэде длинным указательным пальцем. — Что, так твои герлскауты продают больше печенек? — Он фыркнул. — Ну и где твои наемнички без больших металлических друзей, во всем вас спасающих?
Брэду пришлось приложить усилие, чтобы не ответить. Вебер и его головорезы считали, что группа специального назначения «Железного волка» сейчас на фронте? Да, подумал он, это будет очень приятный сюрприз.
Вебер, мерзко улыбаясь, подрегулировал камеру на шлеме.
— Скажи привет хорошим людям в Штатах, Маклэнэхэн. Потому что концерт окончен. Следующая остановка — федеральная тюрьма строгого режима.
Внутри одного из замаскированных и защищенных от авиабомб ангаров, построенных, чтобы скрыть и защитить самолеты эскадрильи «Железный волк», капитан Надя Розек следила за заправкой и оснащением XF-111 «Суперварк» Брэда, который она будет дистанционно пилотировать во время предстоящей атаки. Плавно перемещаясь, кибернетическое пехотное устройство, управляемое Патриком Маклэнэхэном, взяло планирующую бомбу AGM-154A Joint Standoff Weapons ил JSOW, и аккуратно поместило девятисоткилограммовый боеприпас на один из узлов подвески самолета. Будучи не такой дальнобойной и совершенной, как новые AGM-158 JASSM, эти точные планирующие бомбы несли боевую часть, наилучшим образом подходящую для уничтожения большого количества российских пусковых установок вспомогательной техники. Они содержали 145 суббоеприпасов BLU-97В комбинированного действия — помимо кумулятивного заряда, пробивавшего вражескую броню, они давали множество смертоносных осколков и циркониевых колец, вызывавших сильные возгорания. В других ангарах вдоль стоянки самолетов также кипела работа, другие наземные группы «Железного волка» делали одинаковую тяжелую работу, готовя остальные самолеты к боевому вылету.
Вдруг высокий человекоподобный робот застыл. Его голова повернулась к Наде.
— У нас могут быть проблемы, — раздался синтезированный голос. — Все мои каналы связи с центром управления просто отключились.
— Проблемы с питанием? — Спросила Надя.
КПУ покачал головой.
— Невозможно. Вспомогательные генераторы ЦДУ работают. Однако проблема может быть в неисправности проводки.
— Возможно, — сказала Надя, сразу направившись в сторону створок ангара. Она вскинула свой 5,56-мм карабин MSBS «Радон». — Но я думаю, нужно проверить. Мне не нравятся так называемые «несчастные случаи» так близко к нашему летному полю.
— Мне тоже, — сказал Патрик, направляя КПУ в ту же сторону. — Диспетчерская базы только что будто исчезла.
Надя отключила освещение у ангара и выскользнула в тихий темный лес. Робот последовал за ней, двигаясь с удивительной грацией и скрытностью. Они направились к краю леса и пригнулись, тщательно рассматривая взлетную полосу и прилегающие к ней сооружения.
— Это не наши, — мрачно пробормотала Надя, глядя на группы по четыре человека, рассеивавшиеся по летному полю. Несмотря на бронежилеты, они двигались быстро и явно формировали оборонительный периметр.
— Нет, — сухо сказал Патрик. — Это наши. — Он помолчал. — То есть, так полагается. — КПУ наклонил к ней голову. — Это рейнджеры Армии США. Из того, что я могу слышать по аудиосистеме и радио, им приказано арестовать наемников «Скайон» без причинения вреда полякам. Если будет возможно.
— Как… Заботливо, — сказала Надя. Ее белые зубы блеснули в темноте.
— Ладно, — сказал Патрик, и она могла поклясться, что он произнес это с улыбкой. — Кто-то из Белого дома только что немного облегчил нашу работу. — Он прервался на мгновение, мысленно общаясь с остальной наземной группой «Железного волка». Сообщения передавались прямо в сознание, словно собственные мысли. — Я предупредил «Колотуна», Шофилда, и их группы, а также польский спецназ, работавший с нами. Никто из них не обрадовался.
Это, подумала Надя, было монументальным преуменьшением. Майор Макомбер, капитан Шофилд и остальные вернулись в Повидз всего несколько часов назад, после многих дней, проведенных в тылу врага. От того, что так необходимый им отдых был прерван, даже еще и предательским нападением американского спецназа на авиабазу союзного США государства, они определенно были очень злы. Как бы выразился Брэд? Вот, продумала она — счастья полные штаны.
Ее как током ударило.
— А что Брэд и остальные пилоты и персонал? Они должны были быть в ЦДУ, когда началась атака!
— Значит их взяли в плен, — ровно сказал Патрик.
— Тогда мы должны спасти их! — Воскликнула Надя.
— Согласен, — согласился КПУ. — Но сначала мы должны позаботиться от рейнджерах, занявших периметр базы. Тихо. И без серьезных телесных повреждений. По возможности.
ВСССЗЗЗЬЬЬ!!!!!
От резкого электронного шума в гарнитуре в сержанта Майка Икеды заболели уши. Он сменил частоту. То же самое. Плохо. Перекручивающий мозг шум раздавался на всех частотах. Кто-то глушил тактические системы связи. Вздрогнув, сержант снял гарнитуру. Воцарилась блаженная тишина.
Черт, подумал он. Многовато помех для незаметной и неожиданной атаки. Кто-то на этой польской базе, черт ее возьми, был уверен, что американцы были здесь. А без связи рейнджерам придется полагаться на такое старомодное средство как «ноги модели 1», выдаваемое каждому солдату при рождении.
Икеда повернулся к рядовому.
— Малвани, мы должны сообщить капитану Рохасу. Следуй за мной. Смотри по сторонам и держи этот дебильный шокер наготове.
Солдат обеспокоено посмотрел на него.
— Если поляки ставят помехи, сержант, может и нас надо играть по-взрослому? — Он похлопал по прикладу М-4, висевшего у него на груди. — Эта маленькая красотка бьет на дофигища дальше и сильнее.
Икеда с неохотой покачал головой.
— Хочешь устроить перестрелку с союзником по НАТО на его собственной территории, рядовой? Уверен, что нет. — Он нахмурился. — И, в любом случае, капитан приказа не давал. Так что давай найдем его, хорошо?
Двое рейнджеров нырнули в высокую траву и поползли к взлетной полосе. В последнем докладе капитан Рохас сообщал, что он и его командная группа находились рядом с защищенными ангарами, сооруженными поляками для своих бомбардировщиков F-111. Это обеспечивало им хорошую позицию в центре оборонительного периметра с обзором на все летное поле. С-17, выбросивший их, уже разворачивался обратно, чтобы подобрать их — под предлогом неисправности, ввиду которой он не мог долететь до Варшавы. План предполагал, что как только наемники «Скайон» будут взяты в плен, они покинут польское воздушное пространство в максимально возможном темпе. Над Германией их ожидали F-22 «Раптор» и даже пара новейших F-35 «Лайтнинг-II», чтобы сопроводить в безопасное место.
Продвигаясь из тени в тень по ужасающе тихой базе и ощущая себя все более и более открытым и незащищенным, Икеда оказался у передней части большого закамуфлированного ангара. Большие двустворчатые ворота были прикрыты, скрывая находящийся внутри самолет.
Сержант осторожно сунул голову за угол. В приборе ночного видения он увидел небольшую группу людей в шлемах, собравшихся вокруг спутникового передатчика. Чем бы Рохас и его группа не были заняты, они выглядели очень сосредоточенными. Лучше было не сваливаться на них, как снег на голову и рисковать схлопотать шоковую гранату. Большинство рейнджеров постоянно держали пальцы на спуске и имели ужасающе быстрые рефлексы.
— Капитан? — Прошептал он. — Это Икеда. Я захожу.
Ничего. Вообще никакого движения.
Какого черта? Икеда сглотнул. Обстоятельства менялись чертовски быстро. Он посмотрел на Малвани. Рядовой выглядел нервным до невозможности.
— Жди здесь и прикрывай, — прорычал он. Тот отрывисто кивнул.
Зарядив шоковую гранату и изготовив гранатомет М320 к стрельбе, Икеда двинулся по высокой траве к Рохасу и остальным. Он опустился на одно колено и похлопал капитана по плечу. И остальных. Никакой реакции. Они были неподвижны.
Бах!
Икеда резко развернул голову в сторону ангара. Что за звук, похожий на удар в стену? Его глаза расширились. Малвани не было. Он просто исчез.
— В покере бывает такой момент, когда правильным действием будет спасовать, сержант Икеда, — вдруг раздался из-за его спины странный электронный голос. — Это как раз такой момент.
Сержант снова развернулся, вскинув оружие. Всего в нескольких метрах от него стояла высокая тощая фигура. Ой, бля, подумал он. Это было одно из «Кибернетических пехотных устройств», о которых они были проинформированы — долбаных боевых роботов, которые, как их заверили при планировании операции, находились за сотни километров отсюда в российском тылу. Я был прав, с горечью подумал он. Эта операция с самого начала была полной жопой.
Он облизнул пересохшие губы.
— Что, черт возьми, вы сделали с капитаном и остальными? — Спросил он. — Парализующий газ? — Его рука медленно, очень медленно начала опускаться к подсумку, где находилось одно из выданных им средств поражения КПУ — СВЧ-граната, генерирующая микроволновой импульс. В теории, попадание такой гранаты в робота было аналогично по воздействию, удару молнии — оно бы мгновенно поджарило все его системы, в том числе систему жизнеобеспечения.
— Ничего подобного, сержант, — заверил его робот. — На моем КПУ установлен микроволновой излучатель. Он разогревает жидкость в теле любого живого существа. Чем дольше вы находитесь под воздействием луча, тем более сильные жар, боль и дезориентацию вы ощущаете, пока, наконец, не потеряете сознание.
— Судя по всему, на это понадобиться некоторое время, — Икеда заставил себя сказать это спокойно. Его пальцы сжались СВЧ-гранату.
Странная машина кивнула шестигранной головой.
— По меньшей мере несколько секунд, сержант, — сказал он. — Возможно, вы даже успеете зарядить и выстрелить в меня импульсной гранатой, которую вы только что схватили. — Он поднял голову. — Давай, Колотун.
ЗЗЗАААППП!
У Икеда подкосились колени, и он упал на спину. Каждая мышца в теле отнялась. Его начало бесконтрольно колотить, и он ничего не мог с этим сделать.
Послышались шаги. Над ним склонился крупный мощно сложенный человек.
— Извиняйте, если что не так, — сказал он с жесткой ухмылкой. — А эти ваши тайзеры на что-то годятся.
— Вы смогли восстановить связь с капитаном Рохасом, лейтенант? — Раздался в гарнитуре первого лейтенанта Вебера голос, знакомый ему по сотням политических выступлений и пресс-конференций.
Он неосознанно вытянулся. Личное внимание президента США в ходе критически важной спецоперации может сказаться на его службе самым чудесным образом — если он не облажается.
— Пока нет, госпожа президент, — быстро сказал он. — Но мы считаем, что причиной этому может быть электроника и экранирование в здании, в котором мы находимся. В качестве меры предосторожности я отправил человека найти капитана Рохаса, и ожидаю, что он доложит мне в самое ближайшее время.
— К сожалению, могут быть другие… подводные камни, — медленно сказала Стейси Энн Барбо, находящаяся в Оперативном центре Белого дома в семи тысячах километров. — Мы потеряли связь с остальной частью десанта.
По спине Вебера пробежал холодок.
— Потеряли связь, мэм? — Пробормотал он. — Но мы…
Именно в этот момент дверь в дальнем конце помещения влетела внутрь облаком ломаного дерева и битого бетона. Огромная человекоподобная машина ворвалась в проем и развернулась к Веберу, его ошеломленным подчиненным и пленным. 25-мм автоматическая пушка на ее правом плече развернулась в их сторону.
Вебер инстинктивно схватил Брэда Маклэнэхэна и прикрылся молодым человеком. Выхватив второй рукой из кобуры пистолет М-9 «Беретта», он приставил его к голове Брэда.
— Отойди от моего сына, — раздался голос КПУ. Синтезированный голос звучал как-то знакомо.
В гарнитуре Вебер услышал испуганный вздох президента Барбо. Он не обратил на него внимания.
— Что ты там гавкаешь? — Прорычал он.
— Я сказал, отойди от моего сына, лейтенант! — Сказал робот, на этот раз четче.
На мгновение, Вебер замер.
— Генерал Маклэнэхэн? — Пробормотал он. Его рот внезапно пересох. — Но… но вы же мертвы!
— Как видишь, нет, лейтенант, — холодно сказал КПУ. Его голос ужесточился. — А теперь выполняй приказ. Отпусти моего сына, опусти оружие и положи руки за голову. — Шестигранная голова робота немного поворачивалась из стороны в сторону, следя за другими американскими спецназовцами, старавшимися не делать резких движений: автоматическая пушка на плече робота отслеживала их, словно змея на голове Медузы. — Остальных это тоже касается.
Быстро придя в себя, Вебер покачал головой.
— Черта с два! — Он еще сильнее вжал дульный срез в голову Брэда. Это был его шанс показать президенту и членам совета нацбезопасности, что он не боялся буйного психопата вроде Патрика Черт-Его-Дери Маклэнэхэна. Он ухмыльнулся. — И что ты сделаешь, будешь стрелять в меня прямо через своего мальчика? Я знаю, что ты хладнокровный сукин сын, но ты действительно готов сделать это?
— Я не собираюсь стрелять в тебя, лейтенант, — спокойно сказал робот.
— Я так не думаю, — усмехнулся Вебер. Он мог зайти с туза, радостно подумал он. С Брэдом в качестве живого щита, этот железный монстр не мог сделать ничего не ему, ни его людям. А потом он замер в ужасе, ощутив, как что-то холодное, твердое и круглое прижалось к его собственному затылку.
— Он не станет стрелять в тебя, dupek[61], - раздался низкий и злой женский голос прямо у его уха. — А я стану.
— Ты не посмеешь, — заикнулся Вебер, ощущая слабость в коленях.
— А почему нет? — Спросила женщина, криво усмехнувшись. — Моя страна подверглась агрессии со стороны России. Мой президент поручил мне освободить этих людей, наших защитников, используя все необходимые меры. И лично ты, dupek, угрожаешь человеку, которого я люблю. Так что, как ты думаешь, я сделаю?
Тупо, ощутив полную, безоговорочную и унизительную неспособность что-либо сделать, Вебер аккуратно убрал пистолет от головы Брэда и поставил его на предохранитель.
Женщина, стоявшая за ним, взяла у него пистолет без сопротивления.
— Спасибо, лейтенант, — сказала она. — Я думаю, ты останешься жив. Пока что.
Она подтолкнула его вперед стволом автомата. В этот же момент в помещение ворвалась еще одна группа вооруженных людей, большинство их которых было одето в экипировку польского спецназа. За несколько секунд Уильям Вебер и остальные ошарашенные спецназовцы ВВС оказались снаружи под неусыпной охраной.
Когда выводили Вебера, Патрик остановил его, поставив бронированную руку на уровень груди лейтенанта, от чего тому показалось, что он налетел на фонарный столб. Пальцами другой руки Патрик подхватил его за подбородок и поднял голову, так, чтобы камера на шлеме оказалась направлена прямо на голову робота.
— Ты предала свою страну и своих союзников, Барбо, — сказал Патрик в камеру низким и угрожающим синтезированным голосом. — Если мы выберемся отсюда живыми, я заставлю тебя за это заплатить. Я клянусь.
В оперативном центре Белого дома, президент Стейси Энн Барбо ощутила полную прострацию, глядя по защищенному спутниковому каналу, как ее штурмовая группа сделала свою работу с поразительной точностью и явно мощью. А потом была столь же красиво нейтрализована. Теперь она и члены совета нацбезопасности смотрели прямо в покрытое датчиками «лицо» «Кибернетического пехотного устройства», которым управлял…
— Маклэнэхэн, — прошептала президент. — Нет. Не может быть.
Бронированная рука заслонила поле зрения камеры. Они услышали короткий треск, когда пальцы сомкнулись на камере, а затем изображение исчезло.
Несколько мучительно долгих минут после пропажи картинки с нашлемной камеры лейтенанта Вебера никто из офицеров и чиновников не проронил ни слова. Они сидели, словно замороженные, старательно избегая взглядами президента. Барбо смотрела на погасший экран в полной прострации.
Наконец, она оторвалась от экрана, сверля взглядом своих советников.
— Итак, возможно, кто-либо в этой комнате знал, что Патрик Маклэнэхэн жив, вместо того, чтобы к всеобщему удовлетворению умереть? — Ее взгляд сосредоточился на главе ЦРУ Томасе Торри.
— Итак?
— Нет, госпожа президент, — сказал он, покачав головой. — Ни у кого из моих людей не было ни малейшей информации о том, что генерал Маклэнэхэн выжил после ранений, полученных два года назад.
— Имея двадцать миллиардов финансирования в год, ваши долбаные шпионы не могут отследить одну назойливую муху? — Мрачно сказала Барбо. — Я не считаю, что так и должно быть.
Генерал Спеллинг резко подался вперед, глядя на нее из-за длинного стола. Председатель Объединенного комитета начальников штабов был явно очень зол. Узнав, что президент отдала через его голову приказ о секретной операции против союзного государства, он имел на то основания. То, что он оказался вынужден беспомощно наблюдать за настолько сокрушительным провалом этого необдуманного налета, было еще хуже.
— Жив Маклэнэхэн или мертв, в этом бардаке не так уж важно, — твердо сказал он. — Около сотни американских солдат взяты в плен в стране, которая была одним из наших ближайших союзников по НАТО. Доставка их домой должна стать нашим главным приоритетом. — Его лицо ожесточилось. — Когда это будет сделано, когда это будет сделано, мы сможем начать выяснить, кто виноват в этом фиаско.
Барбо посмотрела на него. Генерал ВВС даже не пытался на что-то намекать. Он открыто угрожал возложить ответственность за эту катастрофу на нее — а не на того, кто в действительности бы виноват — планировщиков и исполнителей операции. Если делу будет дан ход, лояльность партии ей, вероятно, сохранить удастся, по крайней мере до тех пор, пока Коэн будет держать рот на замке относительно предварительных договоренностей с Москвой. Но процесс все равно будет политически разрушительным и постыдным.
Кроме того, она понимала, что Спеллинг был неправ относительно того, что на самом деле было важно. Захват горсти людей, пускай даже это были элитные спецназовцы ВВС и рейнджеры, не значил ничего — когда русские угрожали перевести свою войну с Польшей в войну с Соединенными Штатами.
— Напротив, генерал, — отрезала она. — То, что Маклэнэхэн неожиданно оказался жив, имеет самое непосредственное отношение к этому кризису.
Спеллинг уже открыл рот, чтобы возразить, но директор ЦРУ незаметным движением головы заставил его замолчать.
— Каким же образом, госпожа президент? — Тихо спросил Торри.
— Я читала психологические характеристики Грызлова, составленные вашими аналитиками, — сказала Барбо. — Разве нет? — Торри медленно кивнул.
— Тогда скажите мне, Том, что будет, когда Грызлов узнает, что человек, убивший его отца, на самом деле жив? И, мало того, командует наемниками, втоптавшими в дерьмо российские вооруженные силы?
— Черт возьми, — пробормотал Эдвард Рош. Лицо советника по нацбезопасности побелело. — У него полностью снесет крышу.
— Следовательно, поэтому мы должны держать ситуацию под контролем, — сказала Барбо. — Прежде, чем русские сложат все элементы мозаики воедино. — По крайней мере, мы вставили Маклэнэхэну палку в колеса, повредив оперативный центр «Скайон». Следовательно, ему придется воздержаться от того дикого трюка с роботизированными F-111, который он запланировал.
— Я боюсь, что нет, мэм, — решительно сказал Спеллинг. — Я знаю Патрика Маклэнэхэна. Конечно, первоначальный план предполагал удар с дистанционно управляемых самолетов, но то, что наши ребята сделали с центром управления, его не остановит. Не остановит, пока у него есть пригодные к полету самолеты и подготовленные экипажи.
Глаза Стейси Энн Барбо расширились, когда она поняла, что генерал был прав. Не было сомнений, что Маклэнэхэн был среди пилотов, в ведущем F-111. Это был его метод.
— И какова же его цель? Москва? Лично Грызлов?
— Нет, господа президент, — сказал Торри. — Москва слишком сильно защищена. И шансы на обнаружение и уничтожение Геннадия Грызлова небольшой ударной группой просто исчезающе ничтожны. — Директор ЦРУ задумался. — Я бы предположил, что целью будут тактические ракетные бригады, развернутые русскими в Калининграде.
— Эти «Искандеры» — последнее реальное оружие, оставшееся в руках Грызлова, — согласился Спеллинг. — Помимо них, поляки и «Скайон» уже победили боеготовые российские наземные и воздушные силы.
— О, господи, — пробормотала Барбо, представляя себе реакцию своего российского коллеги на еще одну атаку наемников «Скайон». Она посмотрела на Спеллинга. — Эти F-111 могут выполнить подобную задачу?
Председатель Объединенного комитета начальников штабов покачал головой.
— Учитывая оборону, которую русские развернули, чтобы прикрыть «Искандеры»? Я очень в этом сомневаюсь. Я очень удивлюсь, если любой из этих самолетов вообще долетит до цели, не говоря уже о том, чтобы нанести серьезный ущерб. — Он пожал плечами. — Но Патрик Маклэнэхэн уже удивлял меня в прошлом.
На мгновение Барбо испытала сильное искушение выйти из оперативного центра и позвонить Люку Коэну в Москву. Если русские будут точно знать о готовящейся атаке F-111, их истребители и ЗРК смогут размолотить силы Маклэнэхэна. Он затем она передумала. Они уже поставила под угрозу свое будущее, позволив Грызлову знать о ее намерении атаковать оперативную базу «Скайон». Открытый сговор с русскими будет слишком серьезным шагом — даже в отчаянной попытке сохранить мир.
Нет, холодно подумала Барбо, она просто будет надеяться, что истребители и зенитные средства Грызлова сметут Маклэнэхэна и его F-111 самостоятельно. А если русским это не удастся? Что же, ставки сделаны.
Брэд замер на месте, пока Надя осторожно резала пластиковые затяжки на его руках, будучи совершенно неспособен стереть со своего лица абсолютно идиотскую, как он был совершенно уверен, улыбку. Освободившись от наручников, он крепко сжал ее в объятиях, и страстно поцеловал. Улыбнувшись, она поцеловала его в ответ.
— Спасибо, — сказал он ей на ухо. — Я у тебя в долгу.
— Это точно, — согласилась Надя, криво ухмыляясь. — И я намерена потребовать с тебя долг как можно скорее… И делать это как можно чаще.
— Так, прежде чем вы двое перейдете к более интересным вещам, — мягко прервал их Патрик. — Я хочу напомнить, что у нас серьезные проблемы.
Брэд посмотрел на КПУ.
— Да, сэр. Боюсь, что так. — Он взглянул на Марка Дэрроу. Он попросил бывшего пилота КВВС проверить станции дистанционного управления, как только они освободились.
Лицо Дэрроу было мрачным.
— Полный трэш, угар и содомия. — Он покачал головой. — Эти дегенераты выдрали всю проводку и все платы, и, судя по всему, вдобавок разбили все мониторы.
— Сколько нужно на восстановление, Марк? — Спросил Брэд.
Англичанин беспомощно пожал плечами.
— Одному богу известно. По меньшей мере, недели, возможно, месяцы. Я бы сказал, что было бы быстрее доставить сюда со «Свалки» новое оборудование, но если рейнджеры серьезно занялись нами, это, может, и не вариант.
— Что означает, что ЦДУ выведен из строя, что бы мы не делали, — сказал Брэд, повысив голос, чтобы все его слышали. — Значит, мы никак не можем удаленно пилотировать наши XF-111.
Надя приобрела пораженный вид.
— Значит, нет способа уничтожить ракеты Грызлова в срок.
— На самом деле, можем, — тихо сказал Брэд. Он медленно обвел зал взглядом, встречаясь глазами со всеми пилотами и штурманами «Железного волка». Некоторые из них побледнели, поняв, что он предлагает. Но все они, один за другим, хотя и с неохотой, согласно кивнули.
— Да, черт его дери, — пробурчал Зиверт. — Почему Макомберу и его ребятам всегда достается все веселье?
Марк Дэрроу кивнул.
— Назвался груздем — полезай в кузов.
Надя снова поцеловала его.
Брэд повернулся к отцу.
— Итак, папа, я считаю, что «Железные волки» все еще могут выполнить эту задачу. Только на этот раз все будет на самом деле — на самолетах, а не на компьютерах!