Железо и серебро

14

Втроем они миновали темные и вонючие тоннели ливневки и выбрались наружу в подвале дома Олбри. Анна потянулась включить связь на мобильном, но когтистые пальцы слуа перехватили ее за запястье.

— Нет, — вкрадчиво сказал он. — Нам не нужны здесь твои друзья с пулями железными и серебряными. Мы же договорились. А они так часто все портят.

Греймур стряхнула его руку. Взяла пальто, брошенное на ящики. Сказала Дэйву: — Я на машине.

На машине, в которой установлен маячок. Ник О'Ши настоял после истории с похищением. Почему-то Анне очень захотелось, чтобы "ее друзья" имели представление, где она.

Тревога нарастала отвратительным ледяным комком в животе. Как будто ее жизнь бежит по кругу, только ставки с каждым новым заходом становятся выше. Вначале баньши. Потом Морган О'Рейли. Теперь эта тварь.

— Тем проще, — Дэйв пожал плечами.

— Пусть будет так, — слуа легко пожал плечами и первым начал подниматься по лестнице в жилую часть дома.

Наверху царила тишина. В гостиную уже проник тяжелый, затхлый запах, который бывает только там, где больше не живут люди.

— Старуха Олбри не решается оставаться здесь одна, — задумчиво сказал слуа. — Глупо. Я бы пальцем ее не тронул.

Анна зло подумала, что совсем не обязательно трогать кого-то пальцами, чтобы свести с ума. Снаружи она жадно вдохнула ночной воздух. Прикрыла глаза и позволила себе просто какое-то время дышать.

Они справятся. Как-нибудь разберутся. И с этой канализационной тварью, и с правосудием Другой стороны. Греймур тряхнула головой и пошла к машине.

— Мы сядем сзади, — сказал ей Дэйв и открыл для слуа дверь. Тот молчал.

Он молчал, пока они неслись по ночным байльским улицам, освещенным фонарями, белыми и золотыми, и только когда город остался позади, слуа сказал:

— Нужно будет однажды вернуться сюда.

У Анны от этих слов прошел мороз по коже, и она прибавила скорость. Ей очень хотелось покончить быстрее со всем этим.

Второй раз слуа заговорил, когда впереди выросло туманное мерцание Границы. — Быстрее, чем кони Охоты.

Греймур вспомнила — когда-то его звали Омелой, и он бы среди всадников Короля-Охотника. Так говорили ей Тис и Заря. Они много еще чего говорили, кажется, о том, что слуа мечтает вернуться на Другую сторону, и что Король-Охотник дал кому-то обещание, но сейчас все эти слова казались Анне ужасно далекими и не имеющими никакого отношения к существу на заднем сиденье ее машины.

Сбрасывая скорость перед Границей, она видела его лицо в зеркале заднего обзора. Спокойное, печальное, и увечья не так бросались в глаза. Анне даже стало жаль его. Совсем немного.

Она первой вышла из машины. Первой подошла к туманной стене, как будто подсвеченной внутренним светом.

— Как давно… — прошептал слуа за ее спиной. Анна обернулась.

Он стоял там, где бледное свечение Границы смешивалось со светом фар. Наверное, дело было в этом, но лицо слуа смягчилось, из глаз пропал чудовищный, пугающий холод. Дэйв стоял за его плечом темной молчащей фигурой.

— Вот мы и здесь, — сказал Омела негромко. — Я так давно хотел вернуться сюда. Вдохнуть волшебство. Снова почувствовать его ток по жилам. Не надо тревожиться, девочка. Мы здесь, и теперь все завершиться как должно. Дай мне ключ. Я не трону тебя, даю слово.

Лицо слуа мягко мерцало. Пряди тумана стелились по земле, обнимая его ноги. Ветер принес далекий перезвон колокольчиков и запах, свежий и сладкий, едва различимый, словно смутная греза.

Не было больше канализационного чудовища в грязных одеждах. Был прекрасный юноша, который возвращался домой. Трава вокруг него серебрилась от инея, серебрились его волосы, и прохладное серебро звучало в его голосе:

— Отдай мне ключ, и я уйду. Тебе больше будет не о чем тревожиться — некому будет собирать слуг, чтобы приносить жертвы. Никто не придет к тебе во сне и не отравит его холодом. Даю слово, что не стану вредить тебе. Отдай мне ключ.

Что-то было с его голосом, что заставило Анну сунуть руку в карман и вытащить наружу серебряную веточку. Она сверкнула на свету ярко и яростно, когда женщина перебросила ее слуа. Тот поймал. И обернулся к Дэйву. Сказал так же серебряно и чарующе:

— Тебе не надо оставаться здесь. Пойдем со мной. Ты же скучал по волшебным ветрам и колдовским туманам. Я знаю, что скучал, — он рассмеялся. Анна словно завороженная смотрела, как Дэйв сделал шаг навстречу слуа. — Вам обоим будет так лучше. Ни неправого правосудия. Ни страха перед рогами Охоты. Я могу защитить тебя. А потом ты вернешься к ней. Когда наступит зима.

Слуа протянул Дэйву изящную белую руку, и Анна почти кивнула, соглашаясь с его доводами. Почти. Потому что где-то под ребрами болезненно заныло в предчувствии беды. Так резко, так сильно, что Анна едва устояла на ногах. Дыхание перехватило. Надо было закричать, остановить Дэйва, но Греймур тогда могла хватать воздух, словно выброшенная на берег рыба.

— Решайся, — слуа улыбнулся.

— Эй, ты! Прозвищем Омела, именем Шохайра! — звонкий девичий голос вонзился в серебряный морок, словно нож. Тот самый, из холодного железа, который разрушает любые чары. — Отпусти его!

Дэйв резко отшатнулся от тянущейся к нему когтистой руки. Слуа вздрогнул. Сияние осыпалось с него, растеклось по траве, утонуло в тумане. Осталось существо, облаченное в грязное рубище. Изуродованное. И смертельно опасное.

Он успел перехватить Дэйва за запястье, дернул к себе, вторая рука легла на его горло, когти впились в кожу.

— Украденный мальчишка мой! — рыкнул Омела. — Я не говорил, что отпущу его. Древними клятвами — мы связаны.

Он шагнул к Границе, вынуждая Дэйва следовать за ним. Анна подалась вперед. И бессильно опустила руки. В отчаянии перевела взгляд дорогу, но свет автомобильных фар бил в глаза, не давая ничего разглядеть за ним. Греймур показалось, что она узнала голос Эмбер Моран, и внутри нее все заледенело от ужаса. Она не могла защитить Дэйва, она не сможет защитить Эмбер, чего стоит ее один нелепый нож против этого чужого, могущественного, страшного.

Звук выстрела ударил по ушам так неожиданно, что Анна вскрикнула. Дэйв вывернулся из хватки слуа и оттолкнул его от себя. Грохнул еще один выстрел. Омела успел вскинуть руку. Анна увидела, что пуля прошила ее насквозь.

Слуа отступил на шаг. Потом еще на один. По его лицу текла кровь, посреди лба зияло темное отверстие. Теперь он был по-настоящему страшен. Анне показалось, что ее засунули в морозильник в морге, когда слуа посмотрел на нее.

Потом он стремительно развернулся и бросился в туман. Вдогонку ему раздался еще один выстрел, но Граница поспешно скрыла фигуру беглеца.

В наступившей тишине собственное дыхание показалось Анне ужасно, невозможно громким.

— Ну хоть так, — сказал шеф-инспектор О'Ши, выходя на свет. За его спиной маячила Эмбер. — Док, ты должна девчонке. Если бы она не сказала мне, что ты поехала куда-то с этим… этой…

Он сунул пистолет в подмышечную кобуру и замялся, словно не очень понимая, куда девать второй. Потом сунул его за пояс. Анна сообразила — холодное железо и серебро сидов.

— Кажется, — она с трудом удержалась, чтобы не сесть прямо на землю, — мне нужны какие-то ответы.

— А как они нужны мне! — оскалился О'Ши.

— Шеф-инспектор, — хрипло сказал Дэйв.

— А ты вообще молчи, — тот скривился. — Покойникам слова не давали. Вы бы оказали мне очень большую услугу, мистер, мать вашу, Олбри, если бы и впредь оставались тихим и незаметным, как мертвец.