Жена на одну ночь

Глава 32

Арсен

– Арсееен... Арс, – меня легонько тормошит Марина, моя помощница. – Мне показалось или ты действительно заснул?

Поднимаю голову. Я у себя в кабинете, на верхнем этаже башни бизнес-центра. За окном глубокие сумерки, в свете фонарей весело танцуют озорные снежинки. Город замер и в нетерпеливом ожидании отсчитывает последние часы уходящего года.

– Который час?

– Половина девятого, – Марина не сводит с меня растерянного взгляда. В последний раз я ночевал на работе, когда мы с Лианой только развелись. Судя по хмурому выражению лица, девушка боится повторения.

– Прости, – провожу по лицу ладонью и невинно улыбаюсь. – Домашние уже звонили?

– Три раза. Обещала быть к одиннадцати, – скользит по мне долгим взглядом. – Но сначала напою тебя своим фирменным кофе!

– Спасибо, – благодарю я. Она усмехается и уходит, бесшумно прикрыв за собой дверь.

Нас с Мариной связывают не только рабочие, но и теплые дружеские отношения. Я прекрасно знаю ее отца, дядю Витю. Он долгие годы был нашим семейным юристом и близким другом моего покойного отца. Мы до сих пор иногда собираемся на праздники и проводим вместе каникулы. Это уже стало для нас семейной традицией. Но на работе все иначе. Ни Марина, ни я терпеть не можем панибратства. Здесь нас связывают только дела, и я не представляю, как справлялся бы без своей верной помощницы. Поэтому плачу ей очень и очень щедро.

Пока жду Марину, иду в ванную и умываюсь. Смотрю на свое отражение, на темные круги под глазами и сети лопнувших капилляр и не могу скрыть ироничной улыбки.

Волосы отрасли и выглядят так, будто никогда в жизни не видели расчески. От некогда аккуратной ухоженной бородки ничего не осталось. Одежда тоже оставляет желать лучше. Измялась вся и выглядит жалко. Да чего уж греха таить – я сам выгляжу жалко. Даже ничтожно.

А ведь умом я это понимаю. Осознаю, что нужно брать себя в руки, не расклеиваться, бороться за свое счастье...

Но сил уже совсем не осталось.

Я истощен.

И не только физически.

Морально.

Вот, что самое страшное.

Мама звонит постоянно, уговаривает вернуться домой. Хотя бы на праздники. Она даже Саргиса уговорила, чтобы они с Лейлой пока у нее пожили. Бедняжка... Старается изо всех сил, хочет восстановить то, что мы вместе разрушали годами.

И я ее понимаю. Она боится, что я больше не смогу относиться к ней как прежде. Перестану называть «мамой», откажусь от нее...

Я все понимаю!

Но не знаю, как быть. Как смотреть ей в глаза и делать вид, что ничего не случилось.

Это невозможно! Неправильно!

Я не могу и не хочу притворяться.

Да, нелегко. Да, больно. Да, невыносимо.

Но это ЖИЗНЬ! И она не спрашивает разрешения, не советуется. Она просто делает. И в этом заключается главная прелесть жизни – никогда не знать, что тебя ждет за очередным поворотом.

Качаю головой, улыбаясь своим мыслям и впервые за долгие месяцы не чувствуя на плеча груза безысходности, выключаю воду и возвращаюсь в кабинет. Беру с вешалки пальто, потихоньку готовлюсь выходить.

– Твой кофе, – Марина протягивает мне большую чашку ароматного напитка. Благодарно киваю, без сил падаю на диван и делаю глоток обжигающего напитка.

– Марин, спасай. Что можно подарить маме?

– Ну это зависит от того, что ты хочешь сказать ей этим подарком, – она упирается на мой стол и складывает руки на груди.

– Что она моя мам, и я всегда буду любить ее. Несмотря ни на что.

– Даже так, – легкая усмешка появляется на ее губах, а в глазах пляшут веселые чертики. – Ладно, тогда нужно что-то символическое. Украшение, например, кулон...

– Думаешь ей понравится?

– Уверена. И обязательно скажи, что любишь ее. Иногда слова бывают важнее, – добавляет она и решительно идет к двери. – А теперь по домам!

Я как раз допиваю свой кофе и, подхватив вещи, иду за ней.

– Давай ребят попрошу, довезут тебя? Поздно уже.

– Хорошо. Спасибо.

Помогаю ей надеть шубу и мы вместе спускаемся на парковку. Провожаю Марину до машины и, велев водителю отчитаться, как отвезет ее, иду к своему внедорожнику.

Завожу двигатель и медленно выезжаю во двор бизнес-центра. Все нормальные люди уже давно разъехались по домам, так что в этой части города движение хорошее.

Делаю музыку чуть громче и сосредотачиваюсь на заснеженной дороге. Крупные снежинки сплошным потоком сыпятся на лобовое стекло. Красота, будто по облакам еду. Жаль, Лиана не рядом. Ей бы понравилось.

Интересно, что она сейчас делает? Последний раз мы разговаривали два часа назад. Она тогда помогала Софье Михайловне с выпечкой...

Коварный, жестокий Цветочек. Бросила меня одного и дразнит из другого города.

Но я тоже не так прост, как она думает! Всего несколько часов осталось. Я доберусь до нее и пусть только попробует соврать, что мне не рада. Знаю же, что ждет. Хоть и не говорит об этом напрямую.

В любом случае, этот новый год мы встретим вместе! Даже если придется всю ночь сидеть у нее под дверью. Я на все пойду, только бы быть с ней рядом. С ней и нашей девочкой...

Телефон на приборной панели призывно вибрирует. Беру в руку и смотрю на дисплей – «Мане». На автомате сбавляю скорость. Глубоко вздыхаю и принимаю звонок.

– Мане? Что-то случилось? – говорю как можно спокойнее, хотя внутри уже медленно разливается беспокойство.

– Прости, пожалуйста, – тараторит она, громко шмыгая носом. – Я... я не знаю, к кому обратиться... Лиане звонить не стала, ей нельзя волноваться...

Сердце пропускает удар.

Я тут же сворачиваю на обочину и резко ударяю по тормозам.

– Успокойся и объясни нормально, – требую жестко. – Что случилось? При чем здесь Лиана?!

– М-манвел, – выдыхает шумно. – Он уз-знал, что папа сделал своей единственной наследницей Лиану... Я... я никогда не видела его таким. Он словно обезумел! Кричал, грозился убить Лиану. А когда Софи попыталась его остановить, он... он...

Чувствую, как внутренности сковывает льдом.

Дыхание схватывает, застревает в горле комом.

Сжимаю челюсти и кулаки.

– Где он?! Где сейчас эта гнида?!

– Он...он уехал. Я боюсь, что он может навредить Лиане...

Сука!

Цветочек!

Черт!!!

Я похороню его!

Убью, если с ней что-то плохое случится.

Собственными руками удавлю...

– Не навредит, – без тени сомнений. – Я не позволю!

Нажимаю на «отбой» и набираю своего безопасника.

– Слушаю, – бодрый голос Игнатова звучит в динамике. Всегда наготове. В любое время дня и ночи. Не зря я ему доверил самое дорогое.

В двух словах объясняю ситуацию и, получив заверение сделать все в лучшем виде, отключаюсь.

Голова гудит от вопросов.

Почему Левон это сделал?

Что хотел этим сказать?

И где сейчас эта гнида?!

Разбираться нет времени, каждая секунда на счету.

Я завожу машину и на всех парах мчу в аэропорт. Параллельно звоню лучшему другу, чтобы попросить о небольшой услуге...

***

Никогда еще время не шло так медленно. Расстояние не казалось таким бесконечным, а самолет медленным.

В аэропорту меня встретил один из бойцов Чернова. Начальник местной полиции, Козырев Иван Анатольевич. В бывшем офицер специальных служб и близкий товарищ Полковника.

До пункта назначения ехали молча.

Слова оставили на потом.

Когда все закончится, и жизни моего Цветочка ничто не будет угрожать.

Если с ней или с нашей дочкой что-то случится, я не выживу! Сначала пристрелю Манвела, а затем и себя. Потому что без моих девочек мне жизнь не нужна!

Но слава небесам пока все под контролем.

У дома Софьи Михайловны дежурит целая армия вооруженных до зубов спецназовцев. Полиция мониторит базу внутренних сообщений, так что Манвел не сможет добраться до Лианы незамеченным. Но даже если ему это удастся, дальше ворот он не пройдет. Его тут же застрелят!

Выуживаю из кармана телефон и набираю Цветочку сообщение. Звонить не хочу – она все поймет и испугается. А ей нельзя волноваться!

– Готов?

Поворачиваюсь к подошедшему Козыреву.

Его черная полицейская форма ярко контрастирует с искрящимся на морозе снегом. На глазах солнцезащитные очки.

Киваю. Сдержанно. Едва заметно.

– Отлично! Объект уже близко. Ты же помнишь, что мы не можем взять его прямо сейчас? –смотрит на меня испытующе.

Снова киваю.

А жаль. Я бы с удовольствием его прикончил...

Сжимаю челюсти и кулаки.

– Через пятнадцать минут он будет здесь. Действуем по плану. Ты заходишь в дом и ждешь сигнала. Тебе сообщат, когда нужно будет выйти. Главное встреть его и выведи на эмоции. Остальное мы сделаем сами. Это понятно?

– Да.

Беру свой пиджак и одеваюсь.

Движения на удивление спокойные. Волнения нет совсем.

Только уверенность.

Абсолютная концентрация на деле.

Лиана...

Я с тобой, маленькая. Всегда!

Уверенно подхожу в деревянному забору. Хватаюсь за ручку.

– Боец, – доносится сзади голос Козырева, –никакой самодеятельности!

Толкнув дверь, иду по узкой дорожке к дому.

Снег громко хрустит под ногами, отзываясь в ушах протяжным эхом.

«Всё будет хорошо», – повторяю как мантру, делаю глубокий вдох, выдыхаю и уверенно поднимаюсь на крыльцо.

Никто не отберет у меня мое счастье!

***

Сердце на части разрывается при виде моей девочки. Счастливая, вся светится.

И ради кого?

Придурка вроде меня?

Еще вчера я молился, чтобы ты хотя бы раз посмотрела на меня ТАКИМИ глазами. Мне казалось, что как только это произойдет, и все плохое закончится. Я кинусь к тебе. Обниму крепко, насколько позволит твое хрупкое тельце. И все снова станет как прежде.

Оказалось, все наоборот. Не могу сдвинуться с места. Ничего не могу. Только смотреть. На расстоянии, чтобы... не навредить.

Что-то болезненно-горькое медленно растекается по венам, протыкает сердце отравленными щипами.

Проклинаю себя. Ненавижу за то, что лоханулся и сейчас вынужден защищать ее от полоумного братца. Коварство моей сестры сделало свое дело, меня ловко обвели вокруг пальца, разыграли как последнего идиота. И я, сам того не понимая, поставил Лиану под удар...

– Арсен! Ты... ты все-таки приехал, – словно через стекло до меня доносится голос Цветочка. Сморгнув наваждение, заставляю себя улыбнуться. Отпускаю дверной косяк, за который держался все это время и захочу в дом.

– А как иначе, – хрипло, глядя в глаза. – Я просто понял, что больше не могу без тебя. Ни секунды... Ты нужна мне, Лиан... как воздух...

Она дрожит. Обнимает себя за плечи, улыбается и... плачет. Горячие слезы крупными каплями сбегают по ее щекам... быстро, обжигая. Выворачивая наизнанку.

И тут меня накрывает.

Я не понимаю, как оказываюсь рядом. Обхватив бледное личико руками, рывком притягиваю к себе.

– Тихо... Тихо, моя маленькая... Только не плачь, пожалуйста. Не рви мне душу...

– Н-не буду, – бросается мне на шею, обнимает и... целует. САМА.

Прижимается ко мне всем телом, заставляя на несколько секунд забыть обо всем: об опасности, о полицейских, что ждут снаружи, ошибках, которых совершил немало... о себе.

– Лианааа, – срывается с губ.

И я сдаюсь.

Набрасываюсь на ее рот. Целую жадно, глотаю. ее рваные стоны. Пью по каплям. В эту минуту я действительно дышу ей. Растворяюсь. Тону.

И тут же выныриваю, когда в наушнике раздается зычный голос Козырева.

Пора!

С трудом отрываюсь от нее, глажу по лицу, волосам, пытаюсь отдышаться.

– Все хорошо? – спрашивает робко. Хмурится.

– Конечно, – оставляю короткий поцелуй на ее губах. – Ты иди в дом. Холодно. Я вернусь через минуту. Припаркую машину и приду.

Лиана кивает, награждает меня долгим многообещающим взглядом и скрывается за дверью.

Я срываюсь с места.