Жена опального лорда

Глава 33

Глава 33

Уже которую ночь подряд я спала по несколько часов, почти до света ворочалась с боку на бок и сто раз прокручивала в голове одни и те же мысли. И эта не стала исключением. Все, что рассказал Келлин, нужно было разложить по полочкам. Переварить.

Я не ошиблась, его действительно тянуло к Лорен. И он злился из-за этого – и на себя, и на нее. Злился, когда она смотрела на него и – возможно! – пыталась объясниться. А еще больше – когда она попросила забыть об этом и начала крутить с одним парнем, другим, третьим. А потом взяла и навязала ему себя, вот тут уж у него окончательно сорвало крышечку.

Я понимала, это те самые чувства, которые совершенно не в ладах с разумом. Рассказ о них дался ему с трудом. И о Маэре, и о Лорен он говорил с такой горечью…

Но я вспоминала его поцелуй – и улыбалась. Не первый, со злостью и отчаянием. Второй – легкий, нежный. И то, как Келлин спросил, прячась за шутку, буду ли я его ждать. А я ответила всерьез. Может, поэтому и поцеловал вот так, с надеждой на лучшее?

Когда я проснулась, в окно сквозь неплотно задернутые шторы пробивались первые бледные лучи солнца.

Может быть, еще не поздно выйти и проводить его?

Я не хотела будить Весту, поэтому надела ночную накидку на рубашку, а сверху закуталась в плащ. Ноффер приподнял голову и посмотрел на меня с недоумением.

- Пойдем, - я легонько пихнула его ногой, - потом доспишь.

Однако облом настиг буквально в нескольких метрах от лестницы в лице Теренса.

- Доброе утро, госпожа, - поклонился он. – Если вы хотели проводить лорда, то, к сожалению, опоздали. Он только что уехал.

- Проспала, - вздохнула я. – А он… не захотел меня будить. Иди, Ноффер, прогуляйся.

Тот не стал возражать и лениво потрусил к боковой двери, которую специально для него держали открытой. Вернувшись к себе, я дождалась, когда пес поскребется в дверь, легла и снова уснула.

Теперь время тянулось еще медленнее. Я просто изнывала от скуки и беспокойства. Ни разговоры с Эйвином, который по-прежнему лежал в постели и точно так же маялся от безделья, ни прогулки по саду, ни чтение не могли отвлечь в полной мере. Это было похоже на летний лагерь, в который меня отправляли на каникулах. Каждый день тянулся как неделя, и только воскресенье, когда приезжала мама, пробегало мгновенно.

Через три дня, прихватив Ноффера и Эччера с парой крепких ребят, я поехала в замок к Громмеру. Поехала наудачу, не зная, застану ли его, но это был какой-никакой способ убить время. Даже если нет, попрошу наконец у библиотекаря семейную хронику – наверняка такая есть в любой знатной семье.

Мне повезло дважды, нет, даже трижды: мы добрались благополучно, дядя оказался дома и сам выдал мне толстенькую книжечку в кожаном переплете.

- Только обязательно верни потом, Лорен, - предупредил он. – Если хочешь, могу заказать для тебя копию, а эта должна находиться в замке.

Сзади к переплету был прикреплен деревянный футляр-трубка. Я потянула за планку и размотала длинный лист с родословным древом, но каким-то странным: оно почему-то совсем не расширялось. Последними на нем значились отец и дядя Лорен - Тайберн и Громмер.

- Это линия наследования, - пояснил он. – Как видишь, здесь только мужчины – обладатели титула.

- У вас нет сыновей, дядя. Это значит, что после вас титул и все имущество перейдет королевству?

- Нет, Лорен. Все получит твой сын. Если он у тебя будет.

- Но… как? – растерялась я.

- Разве Келлин не сказал? Право наследования через дочь – свадебный подарок короля. Тебе и ему. Оно дается крайне редко, но его величество умеет быть благодарным. Сын Келлина – наследный лорд Нарвен. Если сын родится у вас… ну мало ли вдруг, - Громмер состроил забавную гримаску, - тогда он будет наследным лордом Витте.

Я припомнила смутно, что нечто подобное было и у нас в средневековой Англии: король мог разрешить передачу титула по женской линии. О чем-то таком я читала.

- Нет, Келлин мне ничего об этом не говорил. Выходит, у него была еще одна причина согласиться на наш брак, - почему-то меня это сильно царапнуло.

- Нет, Лорен, - Громмер аккуратно свернул древо обратно в футляр. – Он узнал об этом уже после того, как дал согласие. Помнишь, перед самой свадьбой тебя позвали поздороваться с ним? Мы как раз разговаривали об этом.

Ну да, тогда мне показалось, что Келлин даже не обратил внимания на мое появление. Теперь все стало понятным. Наверняка был в шоке от такой новости.

- Так что… Келлин не знал, - Громмер усмехнулся в бороду. - А вот кое-кто другой – очень даже. Догадываешься кто?

- Огрис? Но откуда?

- От Вентрана. Ты же помнишь, он ведал выморочным имуществом. Титул лорда Витте со всем имением в будущем должен был попасть как раз туда.

- Дядя, но вы ведь еще нестарый мужчина. Могли бы жениться, родить сына.

- Лорен, - Громмер с досадой покачал головой, - у меня не может быть детей. Вообще.

- И все равно ничего не понимаю, - я провела пальцем по обрезу страниц. – Зачем Вентран рассказал Огрису о решении короля? – и тут до меня дошло! – Подождите! Это просто был крючок, на который его поймали?

- Именно так. Он все рассказал. Трусливый подсвинок! Сначала храбрился, думал, что титул убережет от виселицы. Но сейчас военное время, а он связан с вражеским шпионом. Как только понял, сразу начал все выкладывать. Вентран поверил в твое влияние на короля и боялся, что оно возрастет еще больше, когда ты станешь дамой Нарвен. Подослать убийц в замок до свадьбы было слишком сложно и опасно. Тот разговор, который ты услышала, должен был выманить тебя. Так и вышло, ты испугалась и решила сбежать с Огрисом. Этот дурачок размечтался, что женится на тебе, пусть даже в Меринге, ты родишь сына, а до его совершеннолетия всем будет управлять он.

- А я-то думала, все дело в приданом.

- Пф! – презрительно выпятил губу Громмер. - Приданое – это такая мелочь. Наша семья одна из самых богатых в Нерре.

- Но, дядя, вы-то еще живы.

- Сегодня жив, а завтра… уж тебе ли этого не знать?

- Да, это верно, - вынуждена была согласиться я. - А как же Айли? Как она с этим связана?

- Не знаю. Она молчит, а Огрис уверяет, что никаких дел с ней не имел. Да и правда, зачем ему отправлять кого-то убивать тебя? Думаю, девчонка спятила от любви и решила сама от тебя избавиться. Если б я знал, что она в него влюблена, уж точно не отправил бы ее с тобой.

Ну вот все и прояснилось, думала я на обратном пути, машинально обводя пальцем герб на обложке. Странно только, что Келлин ничего не сказал о королевском подарке. Хотя… дети все-таки появляются не из воздуха. Он мог скрепя сердце согласиться на брак ради будущего сына и жить в другом крыле дома, но лечь со мной в постель – и чтобы я подумала, будто это ради денег? Нет, это был бы не Келлин, насколько я уже успела его узнать. Потому и промолчал.

Надеясь, что это все-таки случится?..

***

Три дня, четыре, пять. Келлин не возвращался.

Я не находила себе места, хотя и пыталась уверять себя, что ничего страшного не произошло.

В конце концов, человек такого ранга не может просто пропасть бесследно. Если бы его убили, об этом уже стало бы известно. К тому же он сказал, что война идет на территории Тремонте, а туда ему не нужно. Просто задержался. Скоро вернется.

Но чем больше я убеждала себя, тем страшнее становилось. Словно чувствовала: случилось что-то плохое.

Что будет со мной – на это было наплевать. Попадем с Эйвином под опеку короля, да и дядя не бросит. Но Келлин…

Я без конца вспоминала наш последний разговор. И как он спросил, буду ли я его ждать. И поцелуй…

Глаза то и дело жгло от набегавших слез, а по ночам я ревела в подушку. Если бы не бесконечные ливни, целыми днями бродила бы у ворот, глядя через ограду на дорогу. Вместо этого сидела в детской: ее окна выходили на подъездную аллею. Любой шум срывал сердце в барабанную дробь, и тут же приходило разочарование. Когда Келлин остался караулить у замка Вентрана, я тоже ждала и волновалась, но то мое беспокойство было ничем по сравнению с нынешним.

Эйвин поправился, хотя все еще оставался вялым и капризным. От его «когда приедет папа?» хотелось визжать и топать ногами, но приходилось улыбаться и повторять, что папа уехал по делам и вернется, как только сможет.

Я по-прежнему ходила везде с Ноффером, наверно, больше по привычке. Остался ли в доме какой-нибудь сообщник Айли или, может, Вентрана, почти перестало меня беспокоить. Один мой страх выгнал другой, как рыжие тараканы выживают с кухни черных.

На восьмой день появился Громмер. Я вошла в гостиную, и хватило одного взгляда на его лицо, чтобы внутри все оборвалось.

- Детка, думаю, тебе сейчас не помешает глоток, - он налил айтема из графина и протянул бокал мне.

- Келлин… погиб? – голос сорвался, я стиснула бокал так, что еще чуть-чуть, и он бы треснул.

- Нет, но…

- Но?

- Его захватили в плен, Лорен.

Я одним глотком осушила мерзкое пойло и закашлялась. Громмер погладил меня по спине, налил себе, выпил.

- Но как? Он говорил, что едет не в Тремонте, а только к границе.

- Не знаю. Как это произошло, где? Пришло донесение из расположения наших войск, а там узнали от слуги Келлина, который был с ним.

- А слуга вернулся?

- Нет, остался там, чтобы быть поблизости. На всякий случай. Король отправил предложение обменять Келлина на Эрмона Дарте, это…

- Знаю, внебрачный сын короля Тремонте, - перебила я. – А еще родственник Вентрана. Это он нанял бродяг, которые похитили меня из дворца. Вот только…

Я замолчала, потому что сказать вслух было слишком страшно. Сказать то, что в голове нарисовалось в одну секунду со всей беспощадностью.

Да, Келлин был достаточно крупной политической фигурой, вполне годной для серьезного обмена. За него могли потребовать не только Эрмона, но еще и Вентрана, а может, и не только - если бы не одно обстоятельство. Именно Келлин был главным вдохновителем партии войны. Именно его настойчивость и убедительность сорвали планы Тремонте нанести первый удар. Будь я на месте их короля, казнила бы лорда Нарвена публично. Это было бы основательной пощечиной противнику, а вместе с тем сильным деморализующим актом.

Похоже, и Громмер прекрасно это понимал, потому что не стал подталкивать меня продолжить мысль. Посидев еще немного, он попросил быть мужественной, пообещал держать в курсе дел и уехал.

Мужественной? Какая-нибудь героическая мерисьюшка из ромфанта тут же подорвалась бы на поиски возлюбленного – одна и в мужской одежде. И, что характерно, нашла бы и спасла. Но у меня не было мужской одежды, в седле я держалась как мешок сена и даже не знала, в какой стороне находится Тремонте. Ах да, на севере, кажется, но это не точно. А самое главное – мне нужно было думать об Эйвине, чтобы он не остался совсем один. И сейчас постараться не впадать в панику – хотя бы при нем. Я бы, наверно, даже стала молиться, если бы умела, но меня никто не учил. Поэтому просила куда-то в мировое пространство: пусть Келлин вернется целым и невредимым.

Прошло несколько дней, и Громмер приехал снова, с новостями из дворца.

- Обрадовать нечем, Лорен, - не глядя на меня, сказал он. – В Тремонте обмен пленниками отвергли. Его будут держать там до конца войны – не как пленного, а как заложника.

- Они что, думают, это повлияет на ход войны? – удивилась я.

- Конечно, нет. Это лишь гарантия того, что мы не станем казнить их шпионов и будем хорошо обращаться с их пленными. Но я бы не слишком доверял их правителю. То есть я ему совсем не доверяю. Он коварный и вероломный, как лисица.

Наверно, я сильно побледнела, и Громмер спохватился:

- Все же будем надеяться на лучшее, Лорен. Конечно, война может затянуться, но рано или поздно закончится. Пока она идет без особого успеха с обеих сторон. Мы сильнее на море, армия Тремонте – на суше. Возможно, ему даже разрешат написать письмо, но особо рассчитывать на это не стоит. Если захочешь, можешь взять Эйвина и служанок, пожить у меня. Пока Келлин не вернется.

- Спасибо, дядя, - я растроганно обняла его. – Скажите, почему мы раньше с вами не ладили?

- Почему? – он пожал плечами. – Ты считала, что я слишком строг и не даю той свободы, которой тебе хотелось. А я всегда любил тебя как родную дочь. Но я рад, что ты изменила свое отношение. Наверно, повзрослела и стала размышлять более здраво. Или на тебя перестали дурно влиять твои бесстыжие подруги – Марета и Люцина. Рядом с ними ты и сама становилась такой же безголовой, уж прости за прямоту.

- Наверно, - вздохнула я. – Спасибо еще раз. Я подумаю.