Жених для няни

Глава 11

Девчонки в школе на Димку не то чтобы вешались, но кокетничали будь здоров, да только все их уловки и ухищрения отражались о каменную стену его безразличия. Глянет искоса, угукнет и снова то в окошко смотрит, то с Рустамом разговаривает… то за мной взглядом следит, наблюдает. Во время прогулок он тоже не реагировал на кокетливые взгляды и короткие юбки проходящих девиц. Я уже давно поняла, что Дима не склонен к ветрености и уж если испытывает к кому-то симпатию, то это всерьёз и надолго. Радовала ли меня эта черта его характера? Бесспорно. Беспокоила ли? Разумеется. Потому что вокруг него было немало миловидных сверстниц, с которыми он вполне мог бы завести гармоничные отношения. но не заводил.

Я чувствовала, что краду у него юность, мешаю устроить личную жизнь. Имею ли я право быть рядом с ним пусть и в качестве друга? Не совершаю ли ту же ошибку, что и раньше? Не попираю ли священное звание учителя, разрешив ученику слишком приблизиться?

Но кроме Зарецкого у меня в школе был ещё один поклонник. Артём Сергеевич, препод по ОБЖД, явно замолаживал мою скромную персону: то в столовой подсядет, то в учительской плюхнется на соседний стул и болтает, болтает, даже уши вянут. Вворачивает всякие «офицерские шуточки», развлекает даму, а мне забежать от него хочется, потому что от офицера у него одно название. В общем, майор майору рознь. И даже при том, что мне весьма импонируют блондины, его соломенные волосы и бледно-голубые рыбьи глаза я жажду поскорее забыть.

И запах. У каждого мужчины есть свой неповторимый запах, и в некоторых случаях его не может перебить даже туалетная вода. Кто — то пахнет вкусно, кто-то не очень, ну а кто-то просто отвратно. Здесь была как раз такая ситуация. Возможно, другим женщинам его «аромат» очень даже нравится (математичка так и стреляет в Артёма Сергеевича глазками), но у меня вызывает стойкое неприятие. В общем, у нас с Кудряшовым полная несовместимость, только он этого, кажется, не понимает или просто не хочет принять. И вот как при таком положении вещей не ожидать конца учебного года, аки манны небесной?!

Диплом у меня шёл полным ходом, я уже активно подбиралась к выводам, стремясь сдать готовую работу преподавателю на предварительный просмотр до майских праздников, а потом останется только внести необходимые правки. А посему у меня было достаточно свободного времени, чтобы уделить воспитаннику субботы или даже воскресенья. Апрель стоял в самом разгаре, погода была хорошая, всё активно распускалось и цвело. В конце месяца школа устроит коллективный поход в лес, а пока я, радуясь теплу, гуляла с Тимофеем как можно больше и водила его то в парк, то в зоопарк, то на аттракционы.

Всё это время Дима ходил с нами, только теперь уже не позади, как молчаливая тень, а как полноценный участник прогулки. А Мария Ивановна продолжала умиляться, что Димка оттаял, перестал мне грубить и даже гуляет с нами, и говорила, что так ей за меня и Тимку намного спокойнее. Знала бы она, ЧТО её старший сын говорил мне совсем недавно на скамейке в парке, возможно, не радовалась бы так сильно.

Поначалу Зарецкий разговаривал не очень много, не перебирал на себя моё внимание, давал побыть няней, но вскоре стал всё чаще включаться в наше с Тимой общение как равноценный нянь! Позволял младшему забраться к себе на плечи и проехаться, держась за уши «лошадки», делал ему самолётик, раскручивал на карусели и катал на качелях, играл в мяч. А я. я чувствовала (глупость, конечно!), будто мы с Димой почти как молодая семья: мама, папа и малыш. И мне почему-то стало так тепло на душе. Может, я созрела для того, чтобы создать собственную ячейку общества? Или это просто минутная блажь? И отчего я не могла представить на месте Димки никого другого?

Вот только что-то внутри меня мешало ощутить, что Дима уже вполне взрослый. Я старательно отгоняла от себя эти мысли, считала его ребёнком, который только играется во взрослую жизнь. Как в игре «Дочки-матери», когда мы со всей серьёзностью воспитываем детей, ходим на работу, заботимся о семье, но со стороны всем прекрасно видно, что игроки ещё дети. Да, Зарецкий в свои почти семнадцать ещё ребёнок, несовершеннолетний, который заботится о Тиме как старший брат и лишь временно примерил на себя роль «отца семейства». У него ведь вся жизнь впереди, чтобы превратить игру в реальность. Воспринимать ситуацию именно так было намного легче. Почему же я так думала? Может, просто боялась поверить, что уже сейчас для нас обоих всё это совсем не игра?!

В один из субботних вечеров я решила пригласить Диму в кино. То, что он с моего молчаливого разрешения бывал с нами везде, где только можно, стало таким естественным процессом, что я к этому почти привыкла. Но не стоит забывать, что у него выпускной класс, и всё то время, когда Димка не гуляет с нами или не ходит в спортивную секцию, он занимается. Вот и в тот день мы с Тимой отправились гулять на площадку, а Зарецкий остался дома корпеть над учебниками. Потом таки пришёл к нам с неизменной электронной книгой в руках и, устроившись на скамейке, погрузился в чтение, время от времени поднимая на нас взгляд: в понедельник у него намечалась важная контрольная.

И мне захотелось его развеять. Он парень серьёзный, от учёбы не отлынивает, прекрасно понимает, что от этого зависит его будущее, поэтому я была спокойна и за эту контрольную, и за другие. Он обязательно всё успеет и хорошо подготовится, так что я своими руками фактически подтолкнула его немного профилонить занятия и дать себе отдых. Честно говоря, это был первый раз, когда я сама (!) звала куда-то парня.

— Дим, мы с Тимой собираемся в кинотеатр пойти, там как раз мультик хороший показывают. Если тебе такое интересно (и если ты не против сделать перерыв в учёбе)… может, хочешь сходить с нами?

Я была готова к чему-то типа: «Ангелина Павловна, я ведь уже не маленький, чтобы на мультики ходить! Вы меня совсем за ребёнка принимаете?!» И к прочему, прочему, прочему.

Но Димка глянул без тени улыбки или возмущения:

— Я пойду, давно в кино не был. Да и сеанс наверняка закончится, когда стемнеет.

Снова он за своё, охранником намеревается быть.

Но нет, простой ролью наблюдателя Димка решил больше не ограничиваться. Теперь он фактически взял над нами с Тимкой шефство и рулил по-своему! Купил билеты, повёл к буфету и приобрёл всё, на что ткнул пальцем Тимка и куда указала я. Мы с воспитанником сильно не наглели, но если бы и наглели, уверена, Дима бы выполнил все капризы.

В кино было темно, только свет экрана и зелёные лампочки с надписью «Выход» позволяли что-то видеть, его рука подле моей руки, его нога возле моей ноги. Но я думала совсем не о мультике, а о том, что последний раз была в кинотеатре с Егором и другими ребятами с курса. И сидела тогда рядом с Киреевым, иногда касаясь его то рукой, то ногой, но чувствовала себя по-другому, не так, как сейчас с Зарецким.

Поначалу Тимка хотел устроиться между нами, но Дима сказал ему:

— Как, ты разве не хочешь сесть на коленки к братику?! А вдруг там что-то страшное будет? Если появится жуткий злодей? Только я смогу тебя защитить!

Тимофей, разумеется, хотел оказаться под защитой, он вообще старшенького чуть ли не боготворил, поэтому в итоге Димка, явно довольный итогами переговоров с младшеньким, сел в центре между мной и свободным креслом, куда мы сгрузили вещи. Не менее довольный Тимофей устроился у него на руках и трескал попкорн.

— Спасибо, что позвали меня с собой, — шепнул Дима где-то на середине сеанса, наклонившись к моему уху, и меня бросило в жар. А нечего было дышать мне в шею!

Сидит, хитрюга, весь из себя такой царь, положив подбородок Тимке на макушку, на экран почти не смотрит, меня взглядом сканирует. И улыбка на губах удовлетворённая, её даже в этих потёмках видно. Да чтобы я снова его пригласила… Впрочем, кому я вру?! Приглашу, и не раз. И сама пойду, если позовёт. Вон какой счастливый! И мне хорошо на душе, когда он такой, а не колючий и холодный.

Окончание мультика Тимка проспал, и мы не стали его будить. Дима взял брата на руки и донёс до машины (Мария Ивановна откомандировала с нами водителя). Устроились все вместе на заднем сидении: я с краю, Дима посередине, а Тимка полулежал с другой стороны, улёгшись головой на колени брата. Тима заворочался и хныкнул во сне, и я стала гладить мягкие волосы ребёнка и приговаривать всякие ласковые вещи, чтобы он спокойно спал дальше.

Гладила, приговаривала, пока не заметила, что в машине получилось своеобразное продолжение кинотеатра: в салоне царила полутьма, наши с Димой плечи и колени касались друг друга, взгляд его слегка прищуренных глаз прожигал меня насквозь. И я отчётливо поняла, что куда бы мы с ним ни пошли, что бы ни делали, этот взгляд останется неизменным и будет преследовать меня даже тогда, когда Димки не будет рядом.

Впрочем, одними прогулками и играми наше общение с Димой не ограничивалось. В доме Зарецких была просторная комната для занятий спортом, где имелись и боксёрская груша, и тренажёры, и целый ворох матов. Тут Димка частенько отрабатывал приёмы в компании отца или Рустама, который нередко заглядывал в гости. И именно здесь он стал учить нас с Тимой элементарным навыкам самообороны.

— Я не всегда смогу быть с вами и помочь, — говорил бывший воспитанник. — Вы тоже должны научиться хотя бы самым простым вещам.

Я была только «за». Вот какому-нибудь большому дяде-тренеру я бы, может, и не решилась позволить валять себя по полу, устеленному матами (с некоторых пор я не очень жаловала мужские прикосновения, особенно это неприятие обострилось в последнее время, когда Артём Сергеевич так и норовил взять меня за руку), а Димке. с ним было не так страшно. Он всегда действовал очень мягко, не швырял меня, а аккуратно укладывал, я даже глазом моргнуть не успевала. И когда пыталась отрабатывать на нём то, чему научилась, он вёл себя деликатно, «нападал» осторожно, поддавался и давал мне возможность провести приём. Потом поддаваться перестал, чтобы ситуация была приближена к реальности.

Но что в первую нашу тренировку, что во время дальнейших, я всегда очень волновалась, прикасаясь к нему. Изящный, но сильный, он мог опрокинуть меня на себя или навалиться в ответ, делая удержание, и моё сердце в такие моменты (особенно если наши лица оказывались близко-близко) бежало впереди планеты всей. Отрабатывать удары ногами и руками было не так волнительно, хотя когда Дима подходил и поправлял то руку, то ногу, скользя ладонями по обнажённой коже, адреналин снова зашкаливал. Может, я всё себе напридумывала, но мне казалось, что подходил Зарецкий слишком уж часто.

Зато Тимка искренне наслаждался тренировками. Он так забавно махал ногами и руками, что мы с его старшим братцем только умилялись. Малыш действительно старался повторять за своим кумиром и был настроен решительно.

— Братик, если тебя не будет, я и сам смогу защитить нашу Ангелину! — заявляло это мелкое чудо. — Я почти такой же сильный, как ты!

Господи, какой же это замечательный ребёнок!

Когда яблони были в цвету, Дима отправился на соревнования и приехал с победой. Мы с Тимкой в это время были в детском театре на представлении и болели за старшенького на расстоянии, но потом встретили его совместными обнимашками. В подробности я особо не вдавалась, но знала, что Димка совсем недавно получил звание мастера спорта по дзюдо. В мае, как раз после дня рождения, Зарецкий собирался отправиться на ещё одни состязания, после которых планировал завершить спортивную карьеру. Он не говорил, почему собирается оставить занятия в секции, а я не настаивала. Скажет, когда придёт время.

— Димочка, ты у меня такой молодец! — Мария Ивановна улыбнулась, потрепала его по волосам, чмокнула в щёчку Тимофея… и снова занялась крошкой дочерью, переключив на неё всё своё внимание.

Дима к подобному был привычный и не обижался, а вот Тимке, конечно, хотелось бы больше маминого тепла. Поэтому мы с Димкой активно продолжали опекать и воспитывать младшенького, ведь у мамы на него было слишком мало времени, как когда-то на старшего сына, но зато малышка в первые свои годы будет обеспечена её любовью и заботой.

А на ближайших выходных пришёл черёд Димки меня приглашать. Посиделки предстояли с ребятами из спортивной секции, которых я ещё шесть лет назад причислила к «группе спасения». Это те самые парни, которые очень нам помогли во время драки с Сергеем и его компашкой. Насколько поняла, ребята решили вместе посидеть в кафешке, поздравить Димку с победой, да и просто хотели повидаться.

Встреча была очень тёплой и радушной. Ох, как же они изменились! Мой одногодка Лёша был уже совсем взрослым парнем, почти мужчиной. Этот высокий и подтянутый обладатель спортивной фигуры наверняка пользовался успехом у девушек. Он учился на дневном отделении, поэтому окончил университет ещё год назад, а сейчас уже работал преподавателем физкультуры. Продолжив карьеру в другом спортивном клубе, который был ближе к его ВУЗу, он получил звание мастера спорта международного класса, но потом решил, что с мордобоем пора завязывать, и выбрал более мирную профессию.

Пятикурсник Виталик ещё раздумывал о будущем месте постоянной работы, а пока подрабатывал охранником в магазине. Саша сейчас учился на четвёртом курсе, более того, он даже успел жениться, но сегодня прийти не смог, о нём я узнала заочно. Толик заканчивал третий и тоже пока не определился с будущей профессией. Ну а Кирилл учился на первом, но уже определился с будущим и планировал стать программистом. Он был единственным из присутствующих, кто вместе с Димкой остался в спортивной секции и своим примером нарушал байку, что все программеры хлюпики и доходяги.

Мы болтали о жизни и весело проводили время. С одной стороны большого стола восседали я, Димка и Тимка, расположившийся между нами. С другой — Лёша, Виталик, Толик и Кирилл. Парни нашли общий язык с младшим Зарецким, всё было тихо и спокойно, пока Виталик вдруг не заявил:

— А Димка-то счастливый сидит. Что, вернул таки свою Ангелину?

— Надолго ли? — с сомнением качнул головой Толик. — Вдруг она скоро снова упорхнёт?

— А он не даст ей упорхнуть! — поддержал Зарецкого Кирилл. — Верно я говорю, Дим?

— Ребят, вы чего? — поменялся в лице Дима.

«Мы так не договаривались!» — будто говорили его глаза.

Ясное дело, что парни просто шутили, но я, как и он, смутилась. И Лёшка это заметил, а потому, кажется, решил добавить градуса веселью и проговорил шутливым тоном:

— Смотри, Ангелин, я уже дипломированный специалист и, как и ты, преподаватель. Хорош собой, да ещё и свободен. Может…

И тогда я тоже решила отшутиться.

— Прости, Лёш. Ты действительно хорош, но Димка вырос таким шикарным, что я его ни на кого не променяю!

Ребята, которые в это время между собой перешучивались, замолчали и разом посмотрели на меня, а я поняла, что сказанула лишнее. Надо было срочно загладить неловкость.

— А вот ещё один прекрасный парень подрастает! — я потрепала Тимку по волосам и улыбнулась во все тридцать два, даже щёки свело. Господи, до чего же неловко получилось!

— Оба красавцы, на папу похожи. Повезёт тем девушкам, которым они достанутся.

— Одной, кажется, уже повезло… — пробормотал Лёша.

Парни переглянулись и, пряча улыбки, завели разговор о девчонках, а потом и о самых бесячих преподах, которых им довелось повидать во время учёбы в ВУЗах. Ну а Димка весь остаток дня бросал на меня странные взгляды.