Жениться по завещанию

Глава 8

Нет, надо взять себя в руки. Ибо ни в коем случае нельзя проявлять слабость и разводить слякоть перед Хейвудом и Обри. В конце концов, он их бывший командир и потому должен во всем показывать пример.

– Здравствуй, Обри, – поприветствовал Дрейтон, когда лакей открыл перед ним дверцу кареты. Хейвуд между тем подвел своего коня и стал привязывать его в конце упряжки. – Какая приятная неожиданность!

Обри, который, как обычно, выглядел так, будто в одежду его впихивал колбасник, засмеялся и сделал приглашающий жест:

– Почему же тогда стоишь с таким видом, словно тебя прострелили навылет?

– В некотором роде так и есть, – ответил Дрейтон, устраиваясь на противоположном сиденье. – Всего лишь месяц назад я был счастливым человеком, вполне довольным своей жизнью и моя единственная обязанность сводилась к тому, чтобы умело командовать ротой, а сейчас… – Он пожал плечами и умолк, решив, что не стоит жаловаться и вдаваться в подробности. Потому что это ни в коей мере не повысит его авторитет.

– Да не слушай ты его причитания, – бросил Хейвуд, забравшись в карету и плюхнувшись на сиденье рядом с Обри. – Оказывается, он не только умудрился превзойти нас по части титулов, но еще и приобрел бесподобную коллекцию юных подопечных женского пола. И должен сказать, что самая старшая из них хороша до умопомрачения.

– Только, к сожалению, несколько своенравна, – заметил Дрейтон – Она довольно независима и вообще просто… – Он замялся, не находя слов. «Чертовски соблазнительна», – вертелось на языке.

– Великолепна, – подсказал Хейвуд. Что ж, по крайней мере, это определение было более благородным.

– Да она весьма привлекательна.

– А видел бы ты, Обри, среднюю, леди Симону, – засмеялся Хейвуд – Эта особа шокирует своей прямотой. Похоже у нее нет ни малейшего почтения ни к возрасту, ни к общественному положению. Ты ее; наверное, сразу же возненавидишь.

– Ну почему же… Я уверен, что мне понравятся все трое.

– А самая младшая, леди Фиона… – продолжал захлебываться от восторга Хейвуд, – пока немного диковата, однако за завтраком Дрею в немалой степени удалось расположить ее к себе всего лишь с помощью чашки горячего шоколада. Попомните мои слова: настанет день, когда эта краса вица разожжет в Лондоне настоящий пожар страстей.

– Скорее пожар способна устроить Симона, – вставил Дрейтон – Причем в самом буквальном смысле.

Обри засмеялся и откинул со лба прядь каштановых волос.

– Значит, отныне у тебя полным-полно забот?

– А вы оба как будто даже рады моим трудностям?

– Ну да, в некотором роде, – кивнул. Обри. Прядь упала обратно, однако теперь он не обратил на нее внимания. – Мы столь редко бываем незаменимыми, поэтому ты должен нам позволить проявить нашу добродетель.

– Незаменимыми в чем? Что вы имеете в виду?

– Ну, мы ведь с рождения воспитываемся в семьях с высоким положением…

– И потому знаем все правила великосветской жизни, – закончил Хейвуд.

Карета, слегка покачиваясь, катилась по дороге.

– А ведь верно, – проговорил Дрейтон. – Я же ничего этого не знаю.

Хейвуд взглянул на Обри и улыбнулся:

– Вообще-то он всегда быстро соображал, что к чему. И думаю, именно поэтому был вполне сносен в качестве командира. Ты со мной согласен?

– Абсолютно. Плюс к этому он всегда был истинным поборником равноправия.

Ну вот, теперь они принялись его восхвалять…

– Но какой вам прок обучать меня аристократическим тонкостям? Что вы от этого выгадаете, кроме удовольствия докучать мне при каждом удобном случае?

Обри опять засмеялся, а Хейвуд принялся объяснять:

– Тебе ведь известно, что я четвертый сын в семье, то есть четвертый в очереди на наследование, а Обри третий. Иными словами, ко мне на всю жизнь прилипла ничего не значащая приставка «достопочтенный», а он так и сойдет в могилу, неся более чем скромный титул виконта. В общем, мы не из той категории женихов, за которыми охотятся мамаши благородных семейств, желающие удачно пристроить своих дочерей.

– Однако если, вы будете числиться в закадычных друзьях герцога, это в какой-то степени изменит ситуацию, – догадался Дрейтон. – Я правильно понял?

– Ты действительно весьма сообразителен, – похвалил Обри и, откинувшись на спинку, вытянул ноги.

Хейвуд вздохнул с явным удовлетворением:

– Да, это в значительной мере повысит нашу ценность.

– Но только в том случае, если я сумею носить герцогский титул с надлежащим апломбом, – заметил Дрейтон. – Если же мне это не удастся, вы сядете в лужу вместе со мной.

– Разумеется, – согласился Хейвуд, по всей видимости, ничуть не беспокоясь по поводу вероятного фиаско. – Именно поэтому мы и полны решимости сделать все возможное ради твоего всесокрушающего успеха во время предстоящего лондонского сезона.

Всесокрушающий успех? Да он будет рад, если не станет всеобщим посмешищем.

– В общем, за несколько месяцев нам предстоит проделать немалую работу, – сказал Обри. – Тем более что твое имение пребывает в плачевном состоянии.

Дрейтон тоже откинулся назад и уставился в окно.

– Вам и об этом известно?

– Об этом, дружище, известно всем, – сообщил Хейвуд без единой нотки сочувствия. – И лишь хорошие, манеры заставляют окружающих шептаться за твоей спиной вместо того, чтобы говорить об этом прямо.

– Как это благородно с их стороны!

– Все это неотъемлемая часть игры, – пожал плечами Обри. – И наша общая задача – достойно ее выдержать и дать окружающим новую тему для пересудов.

– К примеру, – сказал Хейвуд, – каким образом за считанные недели тебе удалось превратить запущенное имение с распустившейся прислугой во вполне процветающее хозяйство. Этим вопросом мы в первую очередь и займемся.

За считанные недели? Боже упаси от подобных оптимистов!

– Кроме того, ты должен прослыть радушным и щедрым на угощение хозяином, – продолжил Обри. – Об этом как раз и позаботится моя мать, которая прибудет в замок Райленд для выполнения своей миссии недели через две. А еще она займется подготовкой твоих подопечных к предстоящему выходу в свет.

– Будем надеяться, что у нее достаточно крепкое сердце, – пробормотал Дрейтон.

– Ее сердце подобно закаленной стали, – заверил Обри. – Итак, давай приступим прямо сейчас. Тебе известно, как надлежит обращаться с прислугой?

Дрейтон хотел было заявить, что считает чрезмерные затраты на прислугу совершенно излишними в своей новой жизни, но осекся, подумав, что его слова наверняка приведут к абсолютно бессмысленному спору, единственным результатом которого будет лишь потеря времени. В конце концов, потом он без особого шума сможет сократить число слуг до вполне приемлемого уровня, ну а пока…

– Да ни черта я не знаю, – ответил Дрейтон. – Так что давайте, просвещайте.

– Кэрри, ты спишь?

Вздрогнув, Кэролайн открыла глаза и обнаружила, что Симона, наклонившись над ней, вглядывается в ее лицо.

– Кэрри, мы остановились.

Прошло несколько секунд, прежде чем эти слова окончательно проникли в еще окутанное сном сознание. Кэролайн выпрямилась и, глянув в окошко кареты, увидела деревья, речушку, а вокруг—колосящиеся поля.

– Мы уже приехали? – спросила она и посмотрела в противоположное окно. Там открывалась почти, такая же картина.

– Понятия не имею, – ответила Симона. – По крайней мере, никакого замка поблизости не наблюдается.

Кэролайн потерла ладонями лицо, прогоняя остатки сна, глубоко вздохнула и улыбнулась сестрам:

– Извините, что заснула. Я оказалась для вас не очень-то Интересной попутчицей.

Симона изогнула свою черную бровь:

– Плохо спала ночью?

– Да… Время от времени мне удавалось задремать, но совсем ненадолго. В общем, сон был поверхностным.

– Наверное, ты слегка перевозбудилась.

Да не слегка, а более чем… Симона и не догадывается, насколько ее слова близки к истине.

– Вполне возможно, – отозвалась Кэролайн.

К карете меж тем подошел Дрейтон.

– Еще раз доброе утро, леди, – поприветствовал он, открыв дверцу. – Мы решили, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы немного размять ноги и поговорить о прибытии в замок Райленд.

– Очень правильное решение, – спрыгнув на землю, заметила Симона. – Потому что мне уже давно пора отлить.

Дрейтон остановил ее, положив руку на плечо.

– Подожди минуту, – попросил он. – Сначала я должен представить вам еще одного человека, который нам кое-что расскажет. После чего ты сможешь идти отправлять свои естественные надобности. Только впредь, – уже строже добавил он, – не нужно заявлять об этом во всеуслышание.

– Ханжа, – хмыкнула Симона.

Дрейтон бросил на нее суровый взгляд.

Фиона, засмеявшись, тоже спрыгнула на землю и встал рядом с сестрой. Кэролайн покачала головой – ей бы их энергию. И, опершись на протянутую руку Дрейтона, сошла вниз.

– Вы спали? – тихо спросил он.

– Да, хотя совсем не собиралась, – ответила она. Дрейтон взял ее за локоть, и они направились к другой карете. Симона с Фионой последовали за ними. – Но меня вдруг охватила какая-то усталость… Наверное, я выгляжу просто ужасно?

Он внимательно посмотрел на нее, и в его глазах вспыхнули огоньки. Затем, склонив голову, прошептал:

– Ты выглядишь просто восхитительно.

Комплимент был неожиданным, но она не впала в оцепенение от этих слов. Напротив, в ее сознании вдруг возникла невероятно яркая картина, от деталей которой прямо-таки захватывало дух. Она представила, что произошло бы между ними, если бы остаток пути до замка Райленд они проделали вдвоем в одной карете.

Да уж… Добропорядочная целомудренная женщина тотчас же изгнала бы из головы столь порочные фантазии. Видимо, придется признать, что она не обладает этими качествами.

Хейвуд и еще один мужчина уже стояли около кареты. Оба были высокими, почти одного роста с. Дрейтоном, и их обоих можно было назвать довольно красивыми, хотя эта красота была несколько бледноватой, так сказать, салонной. Однако если по части одежды Хейвуд был абсолютно безупречен, то другой… Да, этому человеку требовался портной с более реалистичными взглядами на жизнь. Так же, как и забота грамотного слуги. Но даже и в этом случае…

Кэролайн улыбнулась.

– Леди Кэролайн, леди Симона, леди Фиона, – церемонно начал Дрейтон, продолжая удерживать ее за локоть, – позвольте представить вам лорда Уильяма Марстона, виконта Обри.

Кэролайн учтиво опустила подбородок:

– Очень приятно, ваша светлость.

– Мне также очень приятно, мадам. В наивысшей степени. – Скользнув взглядом за ее спину, новый знакомый кивнул Симоне и Фионе: – Леди, для меня большая честь быть вам представленным.

Симона фыркнула:

– Дрейтон, у тебя все друзья такие напыщенные?

Хейвуд подтолкнул Обри локтем:

– Ну, что я тебе говорил?

Дрейтон лишь вздохнул и сказал:

– Обри, пожалуйста, переходи к следующей части.

– Да, конечно, – с улыбкой отозвался тот и, переведя взгляд своих карих глаз на Кэролайн, начал инструктаж: – В замок Райленд мы прибываем в таком порядке: моя карета впереди, ваша – следом. Все слуги, если они, конечно, обучены правилам, выстроятся у главного входа в соответствии со своим положением в доме – для того, чтобы приветствовать нового хозяина. Мистер Маккензи, выйдя из кареты, отметит их присутствие кивком, но при этом останется на месте и не начнет разговор до тех пор, пока вы с помощью мистера Хейвуда также не покинете карету и не присоединитесь к нам.

Взглянув на Дрейтона, Кэролайн тихо спросила:

– Он всегда такой… педантичный?

– Осознание собственной важности моментально кружит ему голову, – так же тихо ответил он.

– Вы позволите мне продолжить? – с укором обратился к ним Обри.

– Да, конечно, – кивнул Дрейтон, сдерживая улыбку. – Мы очень внимательно слушаем.

– Так вот, после того, как мы тоже выстроимся в соответствии с нашим социальным статусом…

– И как именно? – перебила Кэролайн.

Обри несколько раз моргнул.

– Извините за упущение, леди Кэролайн. – Он учтиво склонил голову. – Так вот, лорд Райленд идет первым, вы и ваши сестры следуют за ним согласно возрастному старшинству, я следую за леди Фионой, и замыкает шествие Хейвуд.

– Как обычно, – пробормотал тот.

– Дворецкий сначала представится сам, затем представит экономку, – продолжил Обри и, заложив руки за спину, начал прохаживаться взад-вперед. – Лорд Райленд по очереди представит всех нас, опять же в соответствии со статусом каждого. При произнесении ваших имен вы киваете, но при этом – никаких комментариев. Именно очередностью представления герцог Райленд обозначит наше положение относительно друг друга или, другими словами, нисходящую линию старшинства. На вас, леди Кэролайн, будет возложен общий контроль за происходящим в доме, а также на окружающей его территории. По всем хозяйственным вопросам дворецкий и экономка будут напрямую обращаться к вам, и ваши решения будут иметь силу закона.

– А если им не понравится мое руководство? – спросили Кэролайн, уже побаиваясь тех обязанностей, которые ей предстоит выполнять. Ведь тот, кто приходит со стороны и вторгается в чужой быт, редко заслуживает любви и уважения.

– В таком случае им либо придется держать свое недовольство при себе, либо объявить о нежелании работать и искать другое место.

– Понятно, – кивнула Кэролайн. Но беспокойство ее тем не менее не покинуло.

– После того как состоится знакомство с прислугой, мы на некоторое время разделимся. Вас, леди, экономка проводит в ваши покои…

– Свою комнату я выберу сама, – поспешила заявить Симона. – Дрейтон мне обещал.

Обри перестал ходить и, вскинув брови, устремил на нее взгляд:

– На людях вы должны называть его лордом Райлендом, ни в коем случае не по имени. Что же касается самостоятельного выбора комнаты… Думаю, леди Кэролайн сообщит экономке о вашем пожелании. Вам также следует знать, что можно открывать рот только тогда, когда кто-то обратится непосредственно к вам. И если это произойдет, ваши ответы должны ограничиваться словами «да» и «нет» Вы все поняли?

– Ханжа!

Брови Обри практически исчезли под прядями каштановых волос.

Повернувшись к Фионе и изобразив на лице улыбку, он сказал:

– То же самое, разумеется, ожидается и от вас, леди Фиона.

– Злдница!

Обернувшись, Дрейтон бросил на Симону сердитый взгляд, но Кэролайн поспешила вмешаться, одарив перед этим Обри извиняющейся улыбкой.

– Симона, ну хватит! Ведь лорд Обри хочет нам помочь. Пускай его лекция несколько занудна, но благодаря ей мы, возможно, не допустим каких-то серьезных оплошностей.

У Обри слегка отвисла челюсть, но Кэролайн, не обращая внимания на его замешательство, еще шире ему улыбнулась и спросила:

– А что последует после того, как экономка покажет нам наши комнаты?

– А ну так вот… – Обри откашлялся. – Вы оставите леди Симону и леди Фиону на попечении их личных горничных, и в сопровождении экономки отправитесь на обход дома и хозяйственных построек.

– Могу я вставить несколько слов? – подал голос Дрейтон.

– Ну разумеется.

Дрейтон повернулся к Кэролайн:

– Если вас не затруднит, делайте, пожалуйста, во время обхода пометки относительно того, что нужно отремонтировать, исправить, заменить… ну, и тому подобное. Я хотел бы как можно скорее получить представление о том, в каком состоянии пребывает наше имение. И еще, будьте добры, сопровождайте эти пометки вашими собственными соображениями насчет устранения имеющихся недостатков.

– Хорошо, – кивнула Кэролайн, – Думаю, я справлю с поставленной задачей.

– Я в этом не сомневаюсь. Поскольку, как мне кажется, вы обладаете весьма незаурядными способностями.

В этом вполне посредственном комплименте ей почему-то послышались несколько игривые и даже эротические нотки Так или иначе, его слова доставили ей определенное удовольствие, и бдительный рассудок тотчас же счел нужным, напомнить, что еще утром она поклялась самой себе проявлять здравомыслие во всем, что касается Дрейтона Маккензи.

Наконец Кэролайн взглянула на Обри и кивнула ему в знак того, что он может продолжать.

– Вместе мы соберемся уже за ужином. Леди Симона и леди Фиона будут ужинать отдельно, в комнате для занятий, мы же соответствующим образом переодевшись, встретимся в восемь часов в гостиной, чтобы выпить аперитив и обменяться полученными впечатлениями.

– Должны ли мы узнать еще что-то полезное? – поинтересовался Дрейтон.

– Пока этого достаточно.

– Отлично. – Дрейтон обернулся назад: – Симона, Фиона, теперь вы можете пойти в сторонку и… немного порезвиться. – Девочки тут же сорвались с места, а он перевел взгляд на Кэролайн: – Леди Кэролайн, могу я поговорить с вами наедине?

Она кивнула, а Обри тотчас же поспешил предупредить:

– Прошу учесть, что вы не должны уединяться на глазах у других.

– Как понимаете, этого требуют правила приличия, – добавил Хейвуд. – Так что оставайтесь в пределах видимости, чтобы в случае необходимости мы могли бы с абсолютной уверенностью подтвердить полное соблюдение благопристойности.

Кэролайн позволила Дрейтону отвести ее к речке, меж тем как сознание настойчиво твердило о необходимости сдерживать свои чувства – с тем, чтобы оправдать ожидания благородного сообщества. Однако в голове звучал не только голос рассудка, но и некий другой, упорно напоминавший о том, какое наслаждение может принести пренебрежение этими самыми приличиями. А воспоминания о прошлой ночи делали его доводы куда более убедительными.

– Я, конечно, хотел бы поговорить с тобой об этом не здесь и не сейчас, – начал Дрейтон, остановившись вместе с ней на берегу. – Однако сегодня я не могу полностью распоряжаться собой, поэтому, думаю, более удобного случая уже не представится.

Он пару раз кашлянул и умолк, устремив взгляд куда-то вдаль. Подождав несколько секунд, Кэролайн решила его подтолкнуть:

– Так о чем ты хотел со мной поговорить?

Дрейтон приподнял подбородок и, мучительно сглотнув, выпалил:

– Я считаю, что нам следует пожениться.

Не в силах сдержаться, Кэролайн рассмеялась. Однако Дрейтон, судя по его взгляду, не находил здесь ничего комичного. Перестав наконец хохотать, на что потребовалось немалое усилие, она помотала головой:

– Дрейтон, ты что, серьезно? Нет, ты, конечно же, шутишь.

– Я абсолютно серьезен.

– О Господи! – вздохнула Кэролайн. – Ты в своем уме?

– Надеюсь, ты не забыла о том, что произошло ночью?

– Об этом я буду помнить всю свою жизнь, – с улыбкой заверила она. – И поскольку мне не удалось своевременно поблагодарить тебя и выразить свой восторг, то позволь сделать это сейчас. Не будь мы под бдительным присмотром, я бы даже поцеловала тебя… в щечку.

– Кэролайн, я тебя обесчестил.

– То, что между нами произошло, было просто замечательно, – сказала Кэролайн, начиная испытывать некоторое раздражение по поводу проявления столь нелепой порядочности. – Однако это вовсе не причина навязываться мне в мужья. Кроме того, как ты знаешь, я уже давно не девственница, так что какое-либо чувство вины здесь совершенно неуместно. Я, конечно, восхищаюсь твоим благородством, по все это действительно ни к чему.

– А ты подумала, как пострадает твоя репутация, если о случившемся кто-то узнает?

Ну, поскольку Симона до сих пор ничего такого не ляпнула, а Обри с Хейвудом столь ревностно пекутся о соблюдении приличий…

– Если мы с тобой будем помалкивать, то каким образом это может стать кому-то известным?

Нахмурившись, Дрейтон снова уставился вдаль.

– Послушай, – мягко произнесла Кэролайн, – разве твои друзья, столь приверженные догматам светской жизни, не говорили тебе, как ты должен действовать в матримониальном вопросе?

– Пока нет, – нехотя отозвался он. – Но это, несомненно, скоро случится.

– Тогда позволь мне подготовить для них почву. Я хоть и не выросла в аристократической, среде, но тем не менее представляю основные принципы, по которым строится жизнь представителей высшего сословия, и знаю, что пэры никогда не женятся по любви.

– Поскольку честь пэра требует от меня абсолютной честности, – мрачно проговорил Дрейтон, – я должен признаться, что и не испытываю к тебе какой-то любви.

– Я тоже тебя не люблю, – отозвалась Кэролайн. Она по-прежнему не понимала, к чему весь этот разговор. – То, что было ночью, мне очень понравилось, но это совсем другое. Ради хорошего времяпрепровождения пэры, кстати, тоже не женятся. Вступая в брак, они руководствуются финансовыми соображениями и выбирают ту девушку, за которую дают большое приданое.

– Ну, денег-то и у тебя достаточно.

– Да, судя по твоим словам. Но свою долю ты получишь и так, независимо от того, за кого я выйду замуж. Ты не выгадаешь ни единого фартинга, если прикуешь меня к себе. И наоборот, дополнительные средства появятся, если мы оба вступим в брак с другими.

Черт возьми! Неужели он не понимает очевидного?

– Да, все это так, но… – Дрейтон стиснул зубы.

– Что – но?

Повернув голову, он посмотрел ей в глаза.

– Дело в том, – его голос был несколько напряженным, – что мне хотелось бы и впредь заниматься с тобой любовью. Этой ночью я тоже получил огромное наслаждение.

Ах вот в чем дело… Пару раз моргнув, Кэролайн улыбнулась. Похвальная откровенность.

– И если бы мы с тобой были сейчас одни, – тихо продолжил Дрейтон, – этот разговор вообще бы не состоялся. Потому что ты бы уже давно лежала на траве с задранными юбками… Или вообще без одежды.

Что ж, довольно-таки утешительно осознавать, что не только ей приходится бороться с призывами плоти и бурной фантазией.

– Если бы мы встретились при иных обстоятельствах, – начала Кэролайн, стараясь уравновесить откровенность и здравый смысл, – я была бы совсем не прочь стать твоей любовницей. – Ее сердце бешено колотилось, внизу живота ощущалась пульсация. – Но поскольку мы оба окутаны паутиной социальных условностей, поскольку перед нами маячат определенные финансовые перспективы… – Она пожала плечами. – Как говорится, отличительной чертой всесторонне развитой личности является способность противостоять искушению.

– В таком случае мне не хочется быть развитой личностью, – отвернувшись в сторону сказал Дрейтон.

– Тем не менее нам обоим будет значительно легче жить, если мы сумеем с собою, совладать. Нам просто нужно держаться друг от друга на расстоянии, удовлетворившись тем, что у нас была одна безумная, восхитительная ночь и что наша близость не привела к каким-либо последствиям.

– А ты уверена, что последствий не будет?

– Абсолютно.

Дрейтон вновь взглянул на Кэролайн:

– А если ты ошибаешься?

– Нет, не ошибаюсь, – заверила она.

Он облегченно вздохнул:

– Что ж, в таком случае можно считать, что проблема улажена.

– Ну слава Богу! – произнесла Кэролайн и засмеялась. Однако этот смех получился несколько принужденным, совсем не таким, как ей хотелось. – Думаю, пора созывать девочек, – беспечно добавила она, стараясь скрыть свое замешательство, – и ехать дальше, чтобы поскорее прибыть в наш славный и процветающий замок Райленд.

Что ж, насчет славы он спорить не будет, а вот что касается процветания… Однако Обри с Хейвудом уже заявили о своем желании заняться управлением хозяйством, а они ребята смышленые и способные… Так что теперь это не его забота.

Согласно кивнув, Дрейтон предложил Кэролайн руку.