Женщина в красном

Глава 6

— Рэй, мы оба знаем, что ты можешь это устроить, если захочешь. Вот единственная моя просьба.

Би Ханнафорд поднесла к губам чашку с утренним кофе и посмотрела поверх неё на бывшего мужа. Прикидывала, получится ли на него надавить. Рэй чувствовал себя виноватым за многие вещи, и Би не упускала случая нажать на нужную кнопку, когда представлялся повод.

— Время ещё не пришло, — ответил Рэй. — Да если бы и пришло, у меня нет ниток, за которые можно потянуть.

— У заместителя констебля? Я тебя умоляю!

Би удержалась: не закатила глаза. Знала, что Рэй этого терпеть не может, а значит, получит преимущество, если она не будет себя контролировать. То, что она почти двадцать лет состояла с ним в браке, оказалось очень полезным.

— По-твоему, это должна сделать я?

— Поступай, как считаешь нужным, — сказал Рэй. — Только ты ещё не знаешь, что имеешь, пока не придёт ответ из лаборатории, так что не торопись. Ты любишь делать поспешные выводы.

Это был удар ниже пояса. Бывший муж постоянно пытался её уязвить. Ну уж нет, на этот раз она не поддастся. Би подошла к кофеварке и наполнила свою чашку.

Рэй явился к ней в двадцать минут девятого. Она подумала, что курьер из Лондона прибыл раньше, чем ожидалось. Открыв дверь, Би обнаружила на пороге бывшего мужа. Рэй хмуро посмотрел в сторону окна, возле которого стояла трёхъярусная подставка для горшечных цветов. Растения были страшно запущены. Над ними висела табличка: «Сбор средств в помощь няням. Положите деньги в ящик». Было ясно, что за счёт Би бедные няни точно не поживятся.

— Вижу, что садовод из тебя никудышный.

— Рэй, что ты тут делаешь? — удивилась Би. — Где Пит?

— В школе. Где ещё ему быть? Он очень расстроен тем, что ему пришлось съесть два яйца вместо холодной пиццы. С каких пор ты его так кормишь?

— Он врёт. То есть… Это было только однажды. У него, наверное, проблемы с памятью.

— Он не обманывал.

Отвечать Би не хотела, поэтому молча пошла на кухню. Рэй последовал за ней с сумкой в руке. В сумке была причина для визита: футбольные бутсы Пита. Она ведь не хочет, чтобы сын держал бутсы в доме отца? Или чтобы взял их в школу? Вот он их и принёс.

Би отхлебнула кофе и предложила Рэю. Ему ведь известно, где чашки.

Этот шаг был опрометчивым с её стороны. Кофеварка стояла возле календаря, на котором красовалось не только расписание Пита, но и её собственное. Почерк был не особо понятным, но Рэй не дурак.

Рэй прочёл несколько строк. Би знала, что он там увидел: «Болтун», «Идиот». Были и другие характеристики, если обратиться к предыдущим дням. Пятнадцать недель знакомств по Интернету. В море плавали миллионы рыб, но Би Ханнафорд выуживала только крабов и водоросли.

Желая предупредить разговор о её свиданиях, Би обратилась к профессиональной теме. Лучше, конечно же, допрашивать в Бодмине, но Бодмин очень далеко от Кэсвелина, а двухрядная дорога между этими городами очень медленная. Би рассуждала, что комната для ведения дела должна быть ближе к месту преступления.

— Нет уверенности, что там произошло преступление, — возразил Рэй. — Возможно, это несчастный случай. Почему ты думаешь, что это убийство? Тебе говорит об этом внутренний голос?

Би хотела напомнить, что внутренних голосов она не слышит и он прекрасно об этом знает, но сдержалась. С годами она поняла, что лучше не касаться вещей, которые не в силах изменить. Сюда входили и суждения бывшего мужа о ней.

— У него под глазом синяк, начавший заживать, — сообщила Би. — Возможно, за неделю до падения он с кем-то подрался. Потом эта петля, которую надевают на дерево или другой стационарный объект.

— Оттяжка, — напомнил Рэй.

— Наберись терпения, Рэй. Я ничего не понимаю в снаряжении скалолаза.

Би старалась не сердиться.

— Извини.

— Так вот, эта оттяжка лопнула. Возможно, она была подрезана. Констебль Макналти — он, кстати, совершенно не способен к криминалистическим расследованиям — сообщил, что место разреза замотано изоляционной лентой. Неудивительно, что бедный парень разбился. Хотя многие детали снаряжения этого юноши в каком-нибудь месте обмотаны изоляционной лентой. Видимо, так он помечал свои вещи. Поэтому для кого-то не составило труда подрезать верёвку и замотать лентой, так чтобы парень ни о чём не догадался.

— Ты осмотрела всё снаряжение?

— Я отправила его на экспертизу и уже представляю, каким будет заключение. Они обязательно спросят, зачем мне нужна комната для ведения дела.

— Ну и зачем тебе нужна эта комната в Кэсвелине?

Би допила кофе и поставила чашку в раковину. Она не ополоснула её и не вымыла, подумав, что это ещё одно преимущество жизни без мужа. Если ей не хочется мыть посуду, она этого не делает.

— Начальство всё там, Рэй. В Кэсвелине. А не в Бодмине и даже не здесь, в Холсуэрти. У них есть полицейское отделение, небольшое, но приличное, на втором этаже зал заседаний, тоже хороший.

— Ты неплохо приготовила домашнее задание.

— Стараюсь облегчить тебе жизнь. Ввожу в курс дела. Я на тебя надеюсь.

Рэй внимательно посмотрел на Би. Она отвела глаза. Рэй был красивым мужчиной. Волосы немного поредели, но это его не портило. С Болтуном, Идиотом и прочими она его не сравнивала. Чисто деловые отношения.

— А если я устрою это для тебя, Беатрис?

— Что?

— Услуга за услугу.

Он остановился возле кофеварки и стал изучать календарь.

— «Идиот», — прочитал он. — «Болтун». Это что такое, Беатрис? Выкладывай.

— Спасибо за то, что привёз бутсы Пита. Допил кофе?

Рэй помолчал, сделал последний глоток и подал ей чашку.

— Обувь можно купить гораздо дешевле.

— У мальчика хороший вкус. Кстати, как твой «порше»?

— «Порше» — это мечта.

— «Порше» — это автомобиль, — изрекла Би.

И подняла палец, предупреждая его возражения.

— Кстати, ты мне напомнил… машина жертвы.

— Что с ней?

— О чём говорит запечатанная пачка презервативов в автомобиле восемнадцатилетнего парня?

— Это риторический вопрос?

— Она лежала в салоне. Также там был CD с блугрэсс[13], счёт-фактура фирмы «Ликвид эрс» и скрученный в трубочку плакат с прошлогоднего музыкального фестиваля в Челтнеме. Ещё два потрёпанных журнала для сёрферов. Я проверила всё, кроме презервативов…

— И слава богу, — усмехнулся Рэй.

— …и подумала, что умирать он не собирался, хотел быть счастливым.

— Восемнадцать лет, — вздохнул Рэй. — Все мальчики в этом возрасте стремятся подготовиться к жизни. А что Линли?

— Презервативы. Линли. Что со всем этим делать?

— Ты его допрашивала?

— Присутствие полицейского его вряд ли смутит, так что допрос прошёл хорошо. Как бы я его ни путала, отвечал он последовательно. Думаю, он не врёт.

— Но? — продолжил за неё Рэй.

Он слишком хорошо знал Би, как бы та ни старалась контролировать выражение лица и тон голоса.

— Меня беспокоит другой свидетель.

— А! Женщина из ближайшего дома. Как её зовут?

— Дейдра Трейхир. Ветеринар из Бристоля.

— Почему?

— Просто чутьё.

— И что на сей раз говорит чутьё?

— Дейдра Трейхир явно что-то скрывает. Хотелось бы выяснить, что именно.

Дейдра аккуратно припарковалась на городской стоянке в конце Сент-Меван-Кресент. Улица медленно изгибалась к Сент-Меван-бич и к бывшей гостинице короля Георга. Гостиница возвышалась над чередой стоявших внизу убогих домов. Дейдра высадила Томаса Линли у магазинов, и они договорились встретиться через два часа.

— Надеюсь, я не очень вас беспокою, — вежливо произнёс Линли.

— Ничуть, — заверила она. — Мне нужно сделать несколько дел в городе, а вы пока можете не торопиться и купить всё, что необходимо.

Когда она зашла за Линли в «Солтхаус», он сначала протестовал. От него уже не пахло, но на нём всё ещё был ужасный белый комбинезон, а на ногах, кроме носков, — ничего. Он снял их, прежде чем пойти по грязной дороге к её автомобилю, и отказался принять предлагаемые ею двести фунтов, уверяя, что одежда ещё подождёт.

— Не будьте смешным, Томас, — сказала она. — Вы не можете расхаживать здесь, как… человек, работающий с опасными химикатами, или как там их называют. Отдадите мне деньги потом. К тому же, — улыбнулась Дейдра, — как это ни прискорбно, белый вам совершенно не идёт.

— В самом деле?

Линли тоже улыбнулся.

У него была приятная улыбка, и Дейдра подумала, что до сих пор не видела его улыбающимся. Вчера им, правда, было не до этого, но всё же улыбка у большинства людей — автоматическая ответная реакция, не означающая ничего, кроме проявления вежливости, поэтому странно встретить столь серьёзного человека.

— Ни чуточки, — подтвердила Дейдра. — Так что купите себе что-нибудь подходящее.

— Спасибо, — поблагодарил Линли. — Вы очень добры.

— Я добра только к обездоленным.

Он задумчиво кивнул и отвернулся, глядя в окно. Наверх бежала узкая улочка Белльвью-лейн.

— Значит, через два часа, — заключил он и вышел из машины.

«Интересно, что у него на уме?» — подумала Дейдра.

Она завела мотор, а Линли босиком пошлёпал к магазину. Проезжая мимо него, она махнула рукой и увидела в зеркало заднего вида, что он смотрит ей вслед. Тем временем Дейдра поднялась на высшую точку Кэсвелина.

Отсюда открывался весь этот непривлекательный городок. Его лучшие времена пришлись на тридцатые годы двадцатого века, когда модно было отдыхать на море. Сейчас он существовал в основном за счёт сёрферов и других любителей активного отдыха на свежем воздухе. Чайные давно превратились в магазины, в которых торговали футболками, сувенирами и снаряжением для сёрфинга. Дома, построенные в постэдвардианскую эпоху, служили теперь для ночлега путешественников.

Напротив стоянки находилось кафе. Два автомобиля нелегально стояли на тротуаре, словно их хозяева готовились сорваться из кафе при первых признаках перемены обстановки. Помещение было забито местными сёрферами, которые заглядывали сюда по утрам. Дейдра испытала чувство одиночества: после недавних событий кафе показалось ей другим. Посетители сидели за столами и, конечно же, хвастались своими подвигами на море.

Дейдра направилась к офису газеты «Уочмен». Издательство находилось в некрасивом голубом здании на пересечении Принсис-стрит и Куин-стрит. Этот район местные жители в шутку именовали «королевским». У Куин-стрит пролегала Кинг-стрит, рядом находилась Дьюк-стрит и Дачи-роу[14]. В викторианские времени и ранее Кэсвелин хотел присоединить к своему названию приставку regis[15], так что улицы являлись историческим подтверждением шутливого прозвища.

Когда Дейдра сказала Томасу Линли, что в городе у неё несколько дел, она не слишком преувеличивала. Дейдра собиралась договориться о застеклении разбитого окна, кроме того, выяснить важный вопрос, связанный со смертью Санто Керна. Газета наверняка напишет о падении юноши в бухте Полкар, и раз уж в Корнуолле она газету не приобрела, будет логично зайти в издательство и узнать, можно ли купить номер со статьёй об этом происшествии.

Дейдра вошла и сразу увидела Макса Пристли. На небольшой площади, вмещавшей кабинет Макса, выставочную комнату, крошечный читальный зал и приёмную, встреча не казалась удивительной. Макс находился в выставочной комнате в компании с одним из двух своих репортёров. Они склонились над макетом страницы. Макс, судя по всему, хотел что-то переделать, а репортёр — девочка во вьетнамках на босу ногу, лет двенадцати на вид — решительно отказывалась.

— Люди будут ждать, — настаивала она. — Это же местная газета, а он был местным жителем.

— Что делать? Все смертны, даже королева, — изрёк Макс.

Он поднял глаза и увидел Дейдру.

Та нерешительно махнула рукой и взглянула на него быстро, но в то же время внимательно, как умела только она. Макс не любил сидеть в помещении, и это было заметно: поджарая фигура, выгоревшие на солнце густые волосы, обветренная кожа. Обычно он казался старше своих сорока лет, однако в этот раз выглядел свежим. Интересно, почему?

Девушка в приёмной являлась одновременно и редактором, и секретарём. Она вежливо поинтересовалась у Дейдры, какова цель её визита, и тут подошёл Макс, протирая подолом рубашки очки в золочёной оправе.

— Пять минут назад я послал к тебе Стива Теллера. Пора бы обзавестись телефоном, как все нормальные люди.

— У меня есть телефон, — возразила Дейдра — Только он не в Корнуолле.

— Вряд ли это для нас удобно, Дейдра.

— Значит, ты работаешь над статьёй о Санто Керне?

— Не могу этого избежать, я как-никак журналист, — ответил Макс и обратился к секретарю: — Позвони Стиву на мобильный, Жанна. Передай, что мисс Трейхир приехала в город, и если он поторопится, она согласится дать ему интервью.

— Мне нечего сказать, — заявила Дейдра.

— Это уже наши проблемы, — отрезал Макс и жестом пригласил Дейдру в свой кабинет.

Под столом спал золотистый ретривер. Дейдра присела рядом с собакой и погладила её по шелковистой голове.

— Вид вполне здоровый, — заключила она. — Лекарство помогает?

Макс кивнул и ворчливо заметил:

— Ты ведь не ради неё пришла?

Дейдра осмотрела собачий живот, больше для виду, чем для дела. Все признаки кожной инфекции прошли.

— Не позволяй ей так долго гулять. — Дейдра поднялась на ноги. — В следующий раз Лили может облезть. Ты ведь этого не хочешь?

— Следующего раза не будет. Я учусь на своих ошибках. Так зачем ты здесь?

— Есть информация, как погиб Санто Керн?

— Дейдра, ты знаешь столько же, сколько и я. К чему этот вопрос? Что я могу для тебя сделать?

Дейдра поняла, что означает раздражение в голосе Макса. В Кэсвелин она приезжала лишь на выходные, и не во все места у неё имелся доступ. Дейдра сменила тему.

— Вчера я навещала Альдару. Она кого-то ждала.

— В самом деле?

— Мне кажется, она ждала тебя.

— Это маловероятно. — Макс посмотрел по сторонам, словно ему было некогда. — Поэтому ты здесь? Выяснить насчёт Альдары? И насчёт меня? Это на тебя не похоже, хотя женщин, как тебе известно, я не понимаю.

— Я пришла не поэтому.

— Тогда почему? Дело в том, что нам нужно срочно закончить номер…

— Хочу попросить об одолжении.

Глаза Макса сделались подозрительными.

— А что такое?

— Твой компьютер. Интернет. В библиотеку я идти не хочу, а мне нужно кое-что посмотреть.

Дейдра замолчала. В какой степени она может открыться Максу?

— Что?

Дейдра оглянулась по сторонам и сказала правду, хотя и неполную:

— Тело Санто обнаружил человек, шедший по берегу.

— Мы знаем.

— Хорошо. Но он — инспектор из Нью-Скотленд-Ярда. Это вы тоже знаете?

— В самом деле? — удивился Макс.

— Так он говорит. Неплохо бы выяснить, не врёт ли он.

— Почему?

— Почему? Ну сам посуди. Разве это не лучшая легенда, если хочешь избежать подозрений?

— Ты что, собираешься потрудиться за полицию? Будешь работать на меня? Иначе, Дейдра, не понимаю, какое это имеет к тебе отношение.

— Мужчина вломился ко мне в дом. И я намерена выяснить, тот ли он, за кого себя выдаёт.

Дейдра рассказала, как познакомилась с Томасом Линли. Однако не стала описывать, как он выглядит: как человек, таскающий на плечах ярмо с выступающими гвоздями.

Её история, судя по всему, показалась журналисту достоверной. Макс мотнул головой в сторону компьютера.

— Иди и распечатай то, что найдёшь. Это может и нам понадобиться. А сейчас у меня дела. Лили составит тебе компанию.

Макс направился к выходу, но остановился у порога и взялся за дверную ручку.

— Ты меня не видела, — добавил он.

Дейдра нахмурилась и подняла голову от компьютера.

— Что?

— Если кто-нибудь меня спросит, ты меня не видела, ладно?

— Но это как-то странно прозвучит.

— Если честно, мне плевать, как это прозвучит. Макс вышел, а Дейдра задумалась над его последними словами. Только животным можно доверять, заключила она. Дейдра открыла Интернет и впечатала в поисковую строку имя Томаса Линли.

Дейдра нашла его в конце Белльвью-лейн. Он совершенно не напоминал бородача, которого она привезла в город, однако Дейдра без труда его узнала, потому что целый час рассматривала дюжину фотографий, опубликованных в связи с расследованием серийных убийств в Лондоне и с трагедией, случившейся в его жизни. Теперь стало понятно, почему он казался человеком, несущим на себе страшный груз.

Дейдра не представляла, что ей делать с этими открытиями. Как и со всем остальным: его прошлым, его титулом, деньгами, миром, таким далёким от неё. Они были с разных планет и столкнулись друг с другом по воле случая.

Линли подстригся и побрился. На нём была куртка, под ней — рубашка без воротника и пуловер, на ногах — крепкие ботинки и вельветовые брюки. В руке он держал непромокаемую шляпу. «Не так себе представляешь титулованного графа», — хмуро подумала Дейдра. Тем не менее этот мужчина был им. Лорд, жену которого убил на улице двенадцатилетний мальчик. Беременную жену. Неудивительно, что Линли чувствует себя несчастным. Удивительно, что он вообще способен жить.

Дейдра подъехала ближе, и Линли сел в машину. Он сообщил, что зашёл в аптеку и купил там бритву, зубную щётку, пасту и крем для бритья. Все это он положил в пакет и сунул в просторный внутренний карман куртки.

— Вам незачем передо мной отчитываться, — ответила Дейдра. — Я рада, что денег хватило.

Линли указал на свою одежду.

— Купил на распродаже. Конец сезона. Очень дёшево. Мне даже удалось получить сдачу. — Он вынул из кармана брюк несколько купюр и горсть мелочи. — Никогда не думал, что я…

Он осёкся. Дейдра сунула бумажки и монеты в неиспользуемую пепельницу.

— Что? Что будете покупать себе вещи?

Линли глянул на неё, осмысливая вопрос.

— Нет. Никогда не думал, что мне это понравится.

— Шопинг-терапия. Гарантирует поднятие настроения. Женщины знают это с рождения. Мужчинам приходится учиться.

Линли молчал, и Дейдра заметила, что он снова отвернулся и смотрит в окно. В другом месте и в другое время.

Она вспомнила слова, которые только что произнесла, и прикусила губу.

— Может, завершим ваши приключения в каком-нибудь кафе? — торопливо предложила она.

Он подумал и медленно сказал:

— Да, я бы выпил кофе.

Инспектор Ханнафорд поджидала их в «Солтхаусе». Линли решил, что инспектор высматривала машину Дейдры, потому что, едва они припарковались, Ханнафорд тотчас вышла из здания.

Снова начался дождь. Мартовская плохая погода продолжалась в апреле и перекочевала в май. Ханнафорд накинула на голову капюшон и быстро направилась к ним. Она постучала в окно автомобиля Дейдры и, когда та опустила стекло, сказала:

— Я бы хотела побеседовать. С вами обоими. — Затем обратилась к Линли: — Сегодня вы больше похожи на человека. Уже неплохо.

Инспектор развернулась и зашагала к гостинице.

Линли и Дейдра последовали за ней.

Они нашли Ханнафорд в баре. Как Линли и предполагал, за столиком возле окна. Положив куртку на скамью, инспектор кивнула, приглашая последовать её примеру. Линли и Дейдра уселись за большой стол с раскрытым справочником «От А до Z».

Разговаривала Ханнафорд в основном с Линли, поэтому он насторожился. Когда копы ведут себя слишком дружелюбно, на то, как отлично известно, всегда есть причина. «Где именно вы шли в день трагедии? Не покажете ли на карте? Вот видите, тропа здесь отмечена зелёным пунктиром, может, вы помните точное место… Надо восстановить недостающие звенья».

Впрочем, Линли и сам хорошо это понимал.

Он вынул очки и склонился над дорожным атласом. На самом деле он не имел ни малейшего представления о том, где накануне начал свой поход. Если и была какая-то отличительная особенность местности, то он не обратил на неё внимания. Линли запомнил названия нескольких посёлков и деревень, но даже не представлял, в котором часу он там проходил. Для него это было абсолютно не важно, хотя инспектора Ханнафорд это как раз очень заботило. Линли предположил, что утром вышел из точки, отстоящей на двенадцать миль от бухты Полкар. Правда, он совершенно не был уверен, что это соответствует действительности.

— Хорошо, — заключила Ханнафорд, однако ничего у себя не пометила.

Затем она переключилась на Дейдру.

— А вы, мисс Трейхир? Дейдра встрепенулась.

— Я вам уже говорила: я приехала из Бристоля.

— Да, верно. Может, покажете мне маршрут? Вы, вероятно, ездите сюда одной и той же дорогой?

— Необязательно.

Линли заметил, что Дейдра запнулась, и наверняка инспектор тоже обратила на это внимание. Такая заминка свидетельствует о внутренних переживаниях. Что это за переживания и действительно ли они существуют, Ханнафорд наверняка постарается выяснить.

Линли сравнил двух женщин.

Они были совершенно разные. Пылающая шевелюра Ханнафорд стояла торчком. Пшеничные волосы Дейдры зачёсаны назад и закреплены черепаховой заколкой. На Ханнафорд костюм и туфли-лодочки, на Дейдре — пуловер, джинсы и ботинки. Дейдра явно следит за фигурой, наверняка делает зарядку и внимательно относится к еде. Ханнафорд наверняка питается от случая к случаю, когда позволяет работа. И возраст у них разный. Инспектор вполне годится Дейдре в матери.

Но вела она себя не по-матерински. Ханнафорд ждала, а Дейдра смотрела в атлас, пытаясь объяснить, какой дорогой ехала из Бристоля до бухты Полкар. Линли понимал, почему Ханнафорд проявляет такой интерес: ему тоже казалось, что Дейдра придумывает, как бы ей ловчее ответить.

Она сказала, что двигалась по дороге М-5 до Эксетера, а оттуда — в северо-западном направлении. До бухты Полкар не так-то легко добраться. Она ездила разными маршрутами: иногда, как сейчас, до Эксетера, а иной раз — через Тивертон.

Ханнафорд долго изучала карту.

— А из Окгемптона? — спросила она.

— Что вы имеете в виду? — удивилась Дейдра.

— Из Окгемптона в бухту Полкар не попадёшь, мисс Трейхир. Вы ведь оттуда не на вертолёте добирались? Каким маршрутом вы воспользовались? Покажите точно.

Линли заметил, что шея Дейдры покраснела. Если бы не веснушки, девушка напоминала бы свёклу.

— Вы решили, что я имею отношение к смерти мальчика?

— А вы имеете?

— Нет.

— Тогда объясните, как ехали.

Дейдра сжала губы и убрала за левое ухо выбившуюся прядь волос. Линли заметил, что её ухо трижды проколото. В одном отверстии было колечко, в другом заклёпка, в третьем — ничего.

Она обозначила свой маршрут: дороги А-3079, А-3072, А-39, затем череда более мелких дорог и наконец бухта Полкар. Ханнафорд записывала всё в блокнот. После задумчиво кивнула и поблагодарила.

Дейдру эта благодарность ничуть не обрадовала. Видно было, что она рассердилась, но старается это скрыть. Дейдра явно догадывалась, что на уме у инспектора, и Линли задумался, на кого злится девушка: на себя или на Ханнафорд?

— Теперь мы можем идти? — спросила Дейдра.

— Вы можете, мисс Трейхир, — ответила Ханнафорд. — А с мистером Линли мы ещё кое-что обсудим.

— Вы же не думаете, что он…

Дейдра осеклась, снова вспыхнула, взглянула на Линли и отвернулась.

— Что он? — вежливо уточнила Ханнафорд.

— Мистер Линли не местный. Откуда ему знать того юношу?

— Выходит, вы его знали, мисс Трейхир? Ведь парень тоже мог оказаться не местным. А что, если мистер Линли пришёл специально для того, чтобы сбросить Санто Керна со скалы? Так, кстати, зовут жертву.

— Это смешно. Мистер Линли говорит, что он полицейский.

— Верно. Но доказательств у меня нет. А у вас?

— Неважно. — Дейдра взяла со стула свою сумку. — Я ухожу, инспектор, раз ко мне больше нет вопросов.

— Да, вопросов нет, — любезно подтвердила Би Ханнафорд. — Пока нет.

В автомобиле они обменялись лишь несколькими фразами. Линли поинтересовался, куда его везёт Ханнафорд, а та ответила, что в Труро, в королевский госпиталь Корнуолла.

— Собираетесь попутно проверить все пабы? — спросил Линли.

— Все пабы по дороге в Труро? — усмехнулась инспектор. — Ну это вряд ли, дорогой мой.

— Я не о дороге в Труро, инспектор.

— Понимаю. И вряд ли вы думаете, что я отвечу на ваш вопрос. Вы нашли тело. И знаете правила игры, если вы тот, за кого себя выдаёте.

Инспектор глянула на Линли и надела тёмные очки, хотя солнца не было и всё ещё шёл дождь. Линли выказал удивление.

— Очки с диоптриями, — пояснила Ханнафорд, — для управления машиной. Свои очки я оставила дома либо положила в школьный ранец сына. А может, одна из собак сжевала.

— У вас есть собаки?

— Три чёрных Лабрадора. Собака Один, собака Два и собака Три.

— Интересные клички.

— Мне нравится, когда дома всё просто. В противовес сложностям на работе.

Вот и всё, что было сказано между ними. Тишину нарушало лишь радио, да ещё Ханнафорд дважды поговорила по мобильному. Один из звонивших, судя по всему, спрашивал о приблизительном времени её прибытия в Труро. Другой что-то коротко сообщил, и инспектор раздражённо ответила:

— Я просила их сделать это. Какого чёрта тебя занесло в Эксетер? И откуда мне знать, что… В этом нет необходимости. Не хочу быть тебе обязанной. Прекрасно. Поступай как знаешь, Рэй.

В госпитале Труро Ханнафорд повела Линли в морг. Там пахло дезинфицирующими средствами. Ассистент подкатил тележку, на которой лежало вскрытое тело. Неподалёку тощий патологоанатом пил томатный сок. Линли подумал, что у этого человека желудок из железа, а душа из камня.

— Это Горди Лизл, — представила Ханнафорд. — Самый быстрый анатом на планете. Вы не представляете, с какой скоростью он рассекает рёбра.

— Вы меня перехвалите, — отозвался Лизл.

— Не смущайся. Это Томас Линли. Ну, что у нас тут?

Лизл допил сок, подошёл к столу и взял документ, на который ссылался. Он начал с повреждений, связанных с падением.

— Порвана почечная лоханка, сломан medial malleolus. То есть лодыжка, для непосвящённых, — добавил Лизл.

Ханнафорд сердито кивнула.

Сломаны были правая большеберцовая и правая малоберцовая кости. Сложные переломы локтевой и лучевой костей, справа сломаны шесть рёбер, раздавлен туберкул, проколоты оба лёгких, разорвана печень.

— Что это за туберкул такой? — спросила Ханнафорд.

— Плечо, — пояснил Лизл.

— Вот как? Но что именно стало причиной смерти?

— Сладкое напоследок. Перелом височной кости. Череп треснул, как яичная скорлупа. Посмотрите.

Лизл положил документ на стол и направился к стене, на которой висело изображение человеческого скелета.

— Когда он падал, вместе с ним обрушилась часть горной породы. Парня подбросило в воздух по меньшей мере один раз, тело набрало скорость, рухнуло на правый бок, и череп лопнул, ударившись о сланец. Кость сломалась и вонзилась в менингеальную артерию. Это вызвало эпидуральную гематому. Давление на мозг не является летальным. Он умер бы минут через пятнадцать, хотя, должно быть, сразу потерял сознание. Я так понимаю, что шлема рядом не было? Или другого защитного головного убора?

— Дети думают, что бессмертны, — изрекла Ханнафорд.

— Этот оказался смертным. Количество травм доказывает, что он упал, как только начал спуск.

— Стало быть, оттяжка под его весом оборвалась сразу.

— Скорее всего.

— А что скажете о синяке под глазом? Он начал заживать.

— Кто-то хорошенько вмазал ему кулаком. До сих пор заметны следы от костяшек на пальцах.

Ханнафорд кивнула и посмотрела на Линли. Тот слушал и удивлялся: зачем инспектор взяла его с собой. Мало того что это незаконно, так с её стороны ещё и глупо, если учитывать, что он под подозрением, а Ханнафорд не казалась глупой. Значит, у неё есть какой-то план.

— Когда? — поинтересовалась Ханнафорд.

— Когда поставили синяк? — уточнил Лизл. — Примерно неделю назад.

— Может, он подрался? Лизл покачал головой.

— Почему нет?

— Тогда у него были бы другие отметины той же давности, — вмешался Линли. — Кто-то разок ему врезал, и всё.

Ханнафорд взглянула на него, словно позабыла, что она же его и привезла.

— Верно, — согласился Лизл. — Кто-то его наказал. Одним ударом. Возможно, он потерял сознание, потому что был не из тех, кто спускает обидчику.

— А как насчёт садомазохизма? — осведомилась Ханнафорд.

Лизл задумался, и Линли сказал:

— Не думаю, что садомазохистам нравится, когда их бьют по лицу.

— Гм. Да, — отозвался Лизл. — Садомазохисты скорее выкрутили бы ему гениталии. Или отшлёпали. Может, высекли бы хлыстом. На теле ничего подобного не обнаружено.

Лизл снова вернулся к томатному соку. Все трое постояли перед схемой с изображением скелета. Наконец Лизл обратился к Ханнафорд:

— Как у тебя со свиданиями? Интернет ещё не превратил мечту в реальность?

— Встречаюсь ежедневно. Ты должен ещё попытаться, Горди. Слишком быстро ты отказался.

Анатом покачал головой.

— Я завязал. Любовь надо искать в другом месте. — Он мрачно оглядел помещение морга. — Отсюда никуда не деться. Как только пробалтываюсь, сразу отбой.

— Что ты имеешь в виду?

Лизл обвёл рукой комнату.

Рядом лежал ещё один укрытый простынёй труп с ярлыком на пальце.

— Когда они узнают, чем я занимаюсь. Это никому не нравится.

Ханнафорд похлопала анатома по плечу.

— Ничего, Горди. Тебе твоя работа нравится, и это главное.

Лизл окинул Ханнафорд оценивающим взглядом.

— Может, мы с тобой попробуем?

— Не соблазняй меня, дорогой. Ты слишком молод, а я в душе грешница. — Ханнафорд подбородком указала на тележку. — Мне нужен письменный отчёт. И чем скорее, тем лучше.

— Я кого-нибудь уговорю, — пообещал Лизл.

Инспектор и Линли вышли из морга. Ханнафорд посмотрела на план больницы и повела Линли в кафетерий. Он не верил в то, что после посещения морга инспектор собирается есть, и оказался прав. Ханнафорд остановилась в дверях, оглядела зал, увидела за столом человека, читающего газету, и направилась к нему.

Этого мужчину Линли видел накануне в доме Дейдры Трейхир. Мужчина спрашивал его о Скотленд-Ярде, хотя имени своего не назвал. Ханнафорд представила его сейчас: Рэй Ханнафорд из Мидлмора, заместитель старшего констебля.

Рэй встал и вежливо протянул Линли руку.

— Вы однофамильцы? — удивился Линли.

— Он мой родственник, — ответила инспектор.

— Бывший, — уточнил Рэй Ханнафорд. — К сожалению.

— Ты мне льстишь, дорогой, — усмехнулась Ханнафорд.

Никто из них не сообщил подробностей, хотя слово «бывший» говорило о многом. «Сложно ужиться двум копам в одной семье», — подумал Линли.

Рэй Ханнафорд взял со стола конверт и протянул его бывшей жене со словами:

— Вот. Когда в следующий раз попросишь курьера, объясни, где тебя искать, Беатрис.

— Я им говорила, — возразила Ханнафорд. — Возможно, этот фрукт, который привёз конверт из Лондона, не захотел тащиться в Холсуэрти или на вокзал Кэсвелина. А может, ты сам проявил инициативу?

Инспектор взмахнула конвертом.

— Не проявлял. Но требую услугу за услугу. Счёт растёт. Поездка из Эксетера была не из приятных. Ты мне дважды должна.

— А за что ещё?

— За то, что вчера я забрал Пита. И не жаловался, кстати.

— Разве я вытащила тебя из объятий двадцатилетней девицы?

— Мне показалось, ей было не меньше двадцати трёх.

Би Ханнафорд хихикнула, открыла конверт и заглянула внутрь.

— Ага, ты уже посмотрел?

— Виноват.

Инспектор вытряхнула содержимое на стол. Линли сразу узнал собственное полицейское удостоверение.

— Но я его сдал, — удивился он. — Его должны были… Что они делают с документами, когда кто-то уходит в отставку? Они должны были его уничтожить.

— Ваши документы им уничтожать не захотелось, — заметил Рэй.

— Они употребили слово «преждевременно», — пояснила Би Ханнафорд. — Возможно, ваше решение, принятое в трудный момент, было поспешным.

Инспектор протянула Линли удостоверение. Тот не взял.

— Мои документы скоро придут из дома. Я вам говорил. Завтра здесь будет мой бумажник со всем содержимым. — Линли указал на удостоверение. — В этом не было необходимости.

— Напротив, — возразила Ханнафорд, — это было совершенно необходимо. Сами знаете, фальшивку достать ничего не стоит. Насколько я знаю, всё утро вы прочёсывали город в поисках разных товаров.

— Зачем мне фальшивка?

— Мало ли зачем, суперинтендант Линли. Или предпочитаете, чтобы я упоминала ваш титул? Какого чёрта такие, как вы, работают в полиции?

— Я больше не работаю, — напомнил Линли.

— Скажите об этом в Скотленд-Ярде. Вы так и не ответили. Как к вам обращаться?

— Можете называть меня Томасом. Поскольку теперь вы в курсе, кто я, — думаю, вы сразу мне поверили, иначе не потащили бы меня с собой в морг, — надеюсь, теперь я свободен и могу продолжить свой поход.

— Ни в коем случае. Вы никуда не пойдёте, пока я вас не отпущу. Прежде чем улизнуть под покровом ночи, дважды подумайте. Вы мне нужны.

— В качестве полицейского или частного лица?

— Что лучше сработает.

— Сработает для чего?

— Для нашего милого доктора.

— Кого?

— Для ветеринара. Мисс Трейхир. Мы оба знаем, что она врёт. Вы должны выяснить почему.

— Вы не можете требовать этого от меня.

У Ханнафорд зазвонил телефон. Она предупреждающе подняла руку, вынула из сумки трубку и отошла на несколько шагов. Инспектор слушала, склонив голову и постукивая туфлей по полу.

— Она живёт этим, — пояснил Рэй. — Раньше такого не было, но сейчас она оживает в работе. Глупо, правда?

— То, что смерть может делать кого-то живым?

— Нет. То, что я её отпустил. Она хотела одного, а я — другого.

— Так бывает.

— Разрыва не случилось бы, если бы я настоял на своём.

Линли посмотрел на Рэя, который явно сожалел о положении бывшего мужа, и посоветовал:

— Поговорите с ней.

— Да я говорил. Но когда поведёшь себя низко в глазах другого человека, потом ничего не исправишь. Неплохо было бы повернуть время вспять.

— Да, — кивнул Линли. — Согласен.

Ханнафорд вернулась. Её рот был решительно сжат.

— Это убийство, Рэй. — Инспектор взмахнула телефоном. — Прошу предоставить мне в Кэсвелине кабинет для ведения дела. И плевать на то, что тебе придётся для этого сделать и какие услуги ты потребуешь взамен. Хочу, чтобы к расследованию подключилась полиция на самом высоком уровне.

— Не многого ли ты хочешь, Беатрис?

— Нет, Рэймонд, — ответила Ханнафорд. — И ты сам это прекрасно понимаешь.

— Мы дадим вам машину, — пообещала инспектор Линли. — Автомобиль вам понадобится.

Они стояли у дверей королевского госпиталя Корнуолла. Рэй пошёл по своим делам, сказав Би, что ничего не может ей гарантировать. В ответ он услышал язвительную фразу: «Этого можно было ожидать». Би понимала, что слишком давит, но считала, что в расследовании убийства все средства хороши.

— Не верю, что вы просите меня об этом, — озабоченно произнёс Линли.

— Потому, что вы выше меня по званию? В нашей глуши это не имеет значения, суперинтендант.

— Всего лишь временно исполняющий обязанности.

— Что?

— Временно исполняющий обязанности суперинтенданта. Меня не назначали на эту должность. Я занимал её в случае крайней нужды.

— Замечательно. Такой человек мне и нужен. Сейчас у меня как раз острая нужда.

Они направились к машине инспектора. Би заметила взгляд Линли и рассмеялась.

— Не та нужда, о какой вы подумали, — сказала она. — Хотя наверняка вы способны на приличный секс, если женщина приставит к вашей голове пистолет. Сколько вам лет?

— В Скотленд-Ярде об этом не сообщили?

— Будьте любезны ответить.

— Тридцать восемь.

— Знак Зодиака?

— Что?

— Близнецы, Телец, Дева?

— Это важно?

— Отвечайте, Томас. Неужели это так сложно? Линли вздохнул:

— Рыбы, если вам угодно.

— Да. У нас с вами ничего не получится. К тому же я на двадцать лет старше, и хотя чувствую себя моложе, но не настолько. А потому вам в моём обществе ничто не угрожает.

— Слабое утешение.

Ханнафорд снова рассмеялась и открыла машину. Они сели в салон, но Би не сразу вставила ключ в зажигание. Вместо этого она серьёзно посмотрела на Линли.

— Мне нужно, чтобы вы сделали это для меня. Она пытается вас защитить.

— Кто?

— Вы знаете, кто. Мисс Трейхир.

— Вряд ли. Я вторгся в её дом. Она просто хочет, чтобы я заплатил за ущерб. К тому же я должен ей за одежду.

— Не скромничайте. Она сразу бросилась вас прикрывать, и для этого есть причина. У неё есть какое-то уязвимое место. Возможно, оно имеет к вам отношение, а может, и нет. Короче, вы должны его отыскать.

— Зачем?

— Затем, что вы сможете. Мы занимаемся расследованием убийства, а потому выкиньте из головы все правила этикета. Вы и сами отлично понимаете, что так надо.

Линли покачал головой. Как показалось Би Ханнафорд, это движение означало не столько несогласие, сколько признание печального факта, что отказ невозможен. Она держала его на коротком поводке. Если бы он бросился бежать, она бы его поймала.

— Так оттяжка оказалась подрезанной? — спросил наконец Линли.

— Что?

— Вы говорили по телефону. Вот я и подумал: либо оттяжка подрезана, либо в лаборатории раскопали что-то ещё.

Би раздумывала, стоит ли проявлять откровенность и что будет, если она ответит. Она почти не знала Линли, но чувствовала, что доверие необходимо.

— Да, оттяжку подрезали.

— Это было так заметно?

— Разглядели в микроскоп.

— Значит, без прибора не увидишь. Почему вы считаете, что это убийство?

— А что ещё?

— Самоубийство, замаскированное под несчастный случай, чтобы близкие не так расстраивались.

— Откуда подобное заключение?

— Жертву ударили кулаком.

— И?

— Предположим, у него не было возможности защититься, хотя он и хотел. Либо был неспособен, либо его бил тот человек, кому парень не мог ответить. И вот он почувствовал беспомощность. Эту беспомощность спроецировал на свою жизнь, на отношения, на прошлое…

— Да бросьте вы. Я так не думаю, и вы — тоже.

Би вставила ключ в зажигание, размышляя, что означают эти предположения. В тот момент её интересовала не столько жертва, сколько сам Томас Линли. Ханнафорд бросила на своего спутника осторожный взгляд, опасаясь, что ошиблась в оценке этого человека.

— Вы знаете, что такое закладка?

Линли отрицательно покачал головой.

— А должен знать? И что это?

— То, что делает этот случай убийством.