Жесткий отказ

5

МИРАНДА

Боже милостивый, грохочущую в клубе музыку слышно даже на улице, так что я знаю, что внутри будут разрываться барабанные перепонки.

«Плата».

Это название заведения, а позолоченная табличка, прикреплённая к зданию, гласит: «Зона с высокой платой, элитным алкоголем, богатой клиентурой. До 21 года вход воспрещен».

Дерзко. Стильно.

Все хотят войти.

Очередь длинная, до конца квартала, и я благодарю Бога, что на улице нехолодно, но даже если бы это было так, нашей компании посчастливилось сразу же проскользнуть внутрь. У парня Гретхен есть связи, и я впечатлена: он всего лишь стажёр отдела по спортивному маркетингу в команде НФЛ, но потянул за несколько ниточек, чтобы наши имена попали в список.

Все шестеро.

И вот так, казалось бы, просто, мы внутри.

Я была не в настроении надевать платье, подобное тем, что носят мои подруги, и вместо этого выбрала джинсы. Удивлена, что вышибала не повёл бровью, когда я проскользнула мимо него. «Джинсы запрещены» — так написано прямо на табличке рядом с вышибалой.

Не могу поверить, что он впустил меня!

Мысленно даю себе пять, пока мы пробираемся сквозь толпу, и это можно описать только так: повсюду тела. Сексапильные, красивые. Стоящие у бара, танцующие под мерцающими огнями в центре огромного зала, собирающиеся вокруг зон отдыха.

Провожу пальцами по своим длинным волосам, следуя за Клэр, которая идёт позади Эмили, Гретхен и её парня Питера. Каждый из нас выглядит привлекательно, но и все остальные в этом заведении тоже. По-видимому, у нас также есть зарезервированный столик рядом с огороженной зоной.

Никакой платы за вход, никакого ожидания и столик?

Бонусные баллы в пользу Питера. Вау.

Должно быть, вот каково это — быть знаменитым. Или дружить с кем-то, кто таковым является. Гретхен всегда так везёт? На самом деле я видела её только в штанах для йоги, когда мы бегали в парке по выходным. Она подруга Клэр, но я пытаюсь сделать её своей — подруг никогда не бывает слишком много.

Она добрая, симпатичная девушка, и я очень рада, что меня пригласили сегодня вечером.

Мы проскальзываем в чёрную кабинку, обтянутую кожей, и я единственная брюнетка, сидящая со счастливым видом между Эмили и Клэр.

— Что будете пить? — кричит Питер через стол, в то время как я таращусь на происходящее передо мной. Сексуальные официантки в чёрных юбках-карандашах или чёрных брюках и отглаженных белых рубашках на пуговицах. Блёстки. Бриллианты. Роскошные сумки, которые стоят больше, чем Ной заплатил за бейсбольную карточку Хэнка Арчера.

Я стараюсь не пялиться, но это трудно — как будто меня никогда раньше не выпускали из дома, и я впервые вижу такое дерьмо, хотя, видит Бог, я вижу это постоянно.

Просто не в одном месте. И не в таком месте, как это.

Это место стильное и утончённое — полная противоположность мне.

Мне становится не по себе.

— Миранда? Что будешь пить? — Эмили толкает меня локтем в рёбра. — Питер заказал бутылку шампанского, но, может, ты хочешь чего-то ещё?

Кроме шампанского? Я не собираюсь быть привередливой стервой, которая заказывает выпивку за двадцать пять долларов за чужой счёт. Поэтому буду пить то, что поставят передо мной, и мне это понравится.

Кроме наркотиков в выпивке, конечно, ха-ха.

— Боже, шампанское — это здорово! Спасибо!

Если я захочу чего-то другого, то возьму это сама в баре, чтобы не было споров об оплате за столиком — а такое всегда случается, когда мы в компании.

Оглядывая помещение, я всё время натыкаюсь взглядом на бар. Его окружают одни из самых крупных мужчин, которых я когда-либо видела, каждый из них одет с иголочки. Отсюда мне видны блестящие запонки. Пусеты с бриллиантами. Часы, инкрустированные золотом. Бокалы наполнены элитным алкоголем, а не дешёвой выпивкой.

Это не то место, где подают пиво.

Снова становится не по себе, разглядываю всё вокруг, не задерживая ни на чём взгляд.

Высокий.

Темноволосый.

Горячий.

— О, боже, — говорю я, тяжело выдыхая, страх переплетает эти два слова.

Клэр слышит меня сквозь шум, наклоняясь, чтобы спросить:

— О, боже, что?

— Вон там тот придурок, с которым я пересекалась на днях.

— Где? Какой придурок? — Теперь Эмили слушает, прижавшись грудью к моему плечу, пытаясь расслышать разговор.

Я рассказываю ей предысторию, вводя в курс дела.

— Когда мой дедушка умер, он оставил мне ценную коллекцию бейсбольных карточек.

— Очень ценную, — поддакивает Клэр, кивая.

Я закатываю глаза. Я люблю её до смерти, но сейчас она мешает мне, перебивая.

— Он оставил мне свою коллекцию карточек конца 20-х и начала 30-х годов, и я распродаю их по одной.

— Чтобы начать свой собственный бизнес, — снова перебивает Клэр.

— Один покупатель заинтересовался одной из карточек, и я познакомилась с ним в среду, не подозревая, что он мегазасранец. — Я делаю паузу, глядя на Ноя. — Он стоит у бара.

Обе девушки вытягивают шеи, их глаза сверкают, когда они пытаются идентифицировать мегазасранца.

— Который из них?

Великолепный парень в тёмно-синей рубашке, ткань натягивается вокруг его рук, угрожая разорваться, как у Халка. Он смеётся над чем-то, что кто-то говорит, серебряные часы на его запястье сверкают в мою сторону.

— Вон тот… правда они все выглядят одинаково?

Большие. Мускулистые. Мужественные.

Весь клуб внезапно пропах тестостероном.

Почему он должен быть здесь? Что, если парень увидит меня? Узнает ли тот меня вообще? Сегодня я выгляжу довольно хорошо в отличие от спортивной одежды, которая была на мне в среду.

— Давай пойдем туда. — Эмили толкает меня. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Эмили тоже одинока, так что я её ни в малейшей степени не виню; нечасто такие мужчины попадают нам в руки вместе с законным предлогом подойти к ним. Не подходить к ним, не дать ей возможности представиться и пофлиртовать, по сути, противоречит девичьему кодексу. Это было бы подло и неправильно.

Фу. К чёрту мою жизнь!

— Но он такой урод, — возражаю я, скуля, но только для вида, зная, что всё равно потащу наши жалкие задницы к бару. Случайно столкнуться с ним, поздороваться, а потом представить Эмили.

Она дует губы, и я закатываю глаза.

— Эмили, на мне джинсы.

Судя по всему, на единственной в клубе.

— Вон тот парень тоже одет в джинсы. — Она указывает на мужчину, стоящего рядом с Ноем. Он тоже великан, судя по тому, что я вижу в тусклом свете. Блондин. — Кроме того, кого это волнует? Они впустили тебя. Ты выглядишь фантастически — хватит тянуть время. — Подруга протягивает руку и убирает прядь волос, прилипшую к блеску на моих губах. — Хорошо, а теперь двигай свою задницу — мы проходим мимо этих потрясающих парней.

И мы встаём.

Обе девушки возятся со своей одеждой, оттягивая края своих коротких платьев, и я ловлю себя на том, что тоже ёрзаю, теребя золотистую пряжку на ремне. Моя блузка с открытыми плечами достаточно милая, чтобы я не выделялась, как больной палец, не слишком повседневная, не слишком нарядная — хотя здесь? Последнее даже невозможно.

Мой топ ярко-розового цвета заправлен в джинсы с высокой талией, а в петли продет леопардовый пояс. Чёрные танкетки на платформе увеличивают мой рост на шесть сантиметров. Большие золотые серьги-кольца свисают с моих ушей. Круглые, блестящие и новые. Это был подарок на выпускной от моей тёти Кэролайн. Я кручу пальцами одну из них — встревоженная, — когда девушки подталкивают меня к бару. Дело не в том, что Ной заставляет меня нервничать, а в том, что я подкрадываюсь к целой группе мужчин.

Они заняты, и я думаю, что невежливо прерывать их, как, похоже, делают многие другие люди. Каждые несколько секунд подходят мужчины и женщины, вмешиваясь в их разговоры, и мне кажется, что это очень невежливо.

И всё же… мы здесь.

Ной находится в трех метрах и не заметил меня; с другой стороны, зачем ему это делать? В этом месте чертовски темно, тусклое освещение для атмосферы, даже на танцполе свет приглушен. Над баром горят тёмно-синие лампочки, потолок вокруг них покрыт зеркалами.

Гладкий.

Изысканный.

Цепляюсь большим пальцем за пояс своих джинсов, чувствую, как мои ладони становятся потными. Тревожные бабочки пробуждаются в глубине моего живота, расправляя крылья и ударяя по каждому органу моего тела. Фу. Ненавижу это.

«Сделай это ради команды. Ради девочек…»

Дерьмо. Теперь Ной заметил меня, хотя не могу сказать, что он узнал меня на самом деле, бросив на меня беглый взгляд.

Чёрт. Это из-за джинсов. Я так и знала!

Мы подходим ближе, Эмили неуклюже врезается мне в спину, и я хочу развернуться и потребовать больше места, но не с этой сворой мужчин, которые смотрят на нас, как на стаю диких гусей, собирающихся нагадить на их лужайки перед домом.

«Возьми себя в руки, Миранда, они пялятся».

— Привет, Ной. — Я слегка машу ему рукой. — Приятно встретить тебя здесь.

— Я тебя знаю? — Парень смотрит на меня сверху вниз, на его лице приклеена умиротворяющая улыбка, зубы ярко-белые в свете голубых огней. — Я трахнул тебя?

Парни рядом смеются, как будто он только что сказал что-то смешное.

— Ты даже не смог заставить меня отсосать тебе, — возражаю я. — И ни за что не смог бы заставить переспать с тобой.

Шок.

Полный и абсолютный шок на лицах каждого из них, пока ошеломленная тишина не нарушается одним смешком. Потом ещё одним.

Пока они все не начинают задыхаться от хохота и хлопать Ноя по спине.

— Чёрт возьми, Уоллес, она тебя сделала!

Ной Уоллес.

Ха.

— Я увидела тебя вон оттуда, — поворачиваюсь и указываю на кабинку, где всё ещё сидят наши друзья, — и подумала подойти поздороваться.

— Базз, ты не собираешься представить нас своему маленькому другу? — Огромный темнокожий чувак в костюме в тонкую полоску протягивает мне руку. — Привет, я Лео.

Пожимаю руку, позволяя ему несколько раз встряхнуть моей нежной ладонью вверх-вниз, прежде чем забрать её обратно.

— Я Миранда, мы с твоим приятелем на самом деле не друзья — скорее деловые знакомые.

— Ребята, это… — Ной наклоняет голову. — Как, ты сказала, тебя зовут?

О боже, серьёзно?

— Миранда. — Я закатываю глаза, потому что это единственное, что можно сделать. — Я продала тебе бейсбольную карточку.

— Базз, приятель, не думаю, что ты ей очень нравишься.

В этом нет никаких сомнений и с каждой секундой всё меньше и меньше.

Подождите. Он только что назвал его Баззом?

Уоллес. Бейсмен. Ной. Базз. У меня голова идёт кругом. Сколько прозвищ у этого парня?

Клянусь, мужчины такие…

— Бейсбольную карточку? — Парень на секунду напряжённо задумывается, вероятно, причиняя боль своему мозгу. — Карточка. — Затем его глаза загораются, когда парня осеняет узнавание. — О, бейсбольная карточка! — Ной окидывает меня взглядом ещё раз, на этот раз более оценивающе. — В среду ты выглядела более старомодно.

— Ну, спасибо. — Чувствую, как локоть упирается мне в спину. — Ой! Ребята, это мои подруги. — Я немного поворачиваюсь, чтобы Эмили и Клэр могли протиснуться для знакомства. — Эмили и Клэр, это тот парень, о котором я вам рассказывала.

Девчонки, благослови господь их маленькие сердца, запинаются на словах, когда парни начинают флиртовать. Большой парень, Лео, мгновенно проникается симпатией к Клэр — я вижу интерес в его глазах.

— Миранда, это мой приятель, Н… э-эм, мой друг. — Ной кладет руку на спину высокого светловолосого парня, которого я заметила, когда мы ещё были в кабинке, и слегка подталкивает его вперед, как это делали мои подруги со мной.

Наши взгляды встречаются, и я могу хорошо разглядеть его при гораздо лучшем освещении.

Парень является полярной противоположностью Ноя почти во всех отношениях.

Там, где Ной тёмный, этот парень светлый.

Там, где Ной громоздкий и мускулистый, этот парень подтянут, но не похож на культуриста. Не такой горячий, но и немногие мужчины превзошли бы Ноя. Сравнивать их было бы всё равно, что сравнивать яблоко и огурец — они даже отдалённо не похожи.

Он высокий, со светло-русыми волосами и носом, достойным только римского бога. Широкие плечи. Лохматые волосы, которые постоянно спадают ему на глаза. Широкий, неулыбчивый рот.

Парень избегает моего любопытного взгляда, смотрит поверх моей головы, переводя взгляд на танцпол.

Мои плечи сутулятся; ещё один самодовольный мудак, который думает, что его дерьмо пахнет розами.

Что ж, у меня есть новости для этих парней: я не собираюсь лебезить перед ними, как это делают Эмили и Клэр рядом со мной, хихикая и хлопая наращенными ресницами, как будто от этого зависит их жизнь — так что, если это то, чего они ожидают, то будут очень разочарованы.

— Братан. — Ной толкает плечом своего друга. — Не будь грубым. Поздоровайся. С Мирандой.

Он смотрит на меня сверху вниз, и бабочки в моём животе танцуют.

Освещение в «Плате» интимно приглушено, но, клянусь, я вижу, как лицо парня бледнеет при звуке моего имени, горло сжимается, когда он сглатывает.

Я протягиваю руку, как будто нахожусь на чёртовой деловой встрече, хладнокровная, собранная, и словно на меня не влияет его рост.

— Приятно познакомиться. — Я ничего не имею против вежливости, хотя вся эта ситуация, мягко говоря, убивает меня.

Приятель Ноя не пожимает мне руку; наоборот, засовывает свои руки в карманы своих тёмных джинсов. Они из денима, но явно дорогие, учитывая покрой и блеск, заметный при освещении.

Джинсы. Тёмно-синяя рубашка, две верхние пуговицы расстегнуты. Пояс с золотым логотипом итальянского люксового бренда.

Что ж, мистер Гламур, я слишком хороша для ваших модных штанов.

— Ну, извините, что побеспокоила вас, — дерзко говорю я, отвергнутая и смущенная. — Мы не можем все здесь быть супермоделями, чтобы целовать ваши задницы.

«О боже, Миранда, что на тебя нашло? Успокойся, девочка».

Подбородок вздёрнут, улыбка натянута и слабеет, комок в горле не позволяет сказать что-либо ещё. Я знала, что приходить сюда было дурацкой идеей — кроме Эмили и Клэр, которые сияют, флиртуют и счастливы.

Чёрт, я не могу затащить их обратно за стол, они убьют меня.

Тем не менее, я устала уделять этим придуркам своё время.

— Клэр. — Я похлопываю её по плечу, жестикулируя. — Я собираюсь выпить в баре. Приглядывай за мной — не дай мне стать жертвой торговли людьми. — Я пожимаю плечами, проходя мимо Ноя, его друзей-гигантов и моих подруг, медленно подхожу к бару, наклоняюсь.

Я жду.

И жду.

И жду, пока один из четырёх долбанных барменов заметит меня, или уделит мне время, или сделает свою чёртову работу!

Ни один из них не подходит, чтобы принять мой заказ на выпивку. С каждой секундой я становлюсь всё более смущённой. Чувство, что меня всю ночь не замечали, давит на меня, подрывая мою уверенность в себе так, как никогда раньше.

Я симпатичная, чёрт возьми! В чём, дьявол побери, их проблема?

«Чёрт бы побрал эти джинсы»!

«Будь они прокляты»!