Жестокий роман. Книга 2

Глава 29

— Она сказала, что не примет вас, — сообщила Флер Магнусу. — Мне очень жаль.

— Ничего страшного, это не ваша вина. Она объяснила, почему не хочет встретиться со мной?

— Она утверждает, что не выносит прессу.

— Странно, — заметил Магнус. — За все эти годы пресса не сделала ей ничего дурного.

Флер вышла из дома вместе с Магнусом. Они тут же поймали такси и поехали на Манхэттен. Флер была разочарована, что Роза отказалась встретиться с ее гостем. Она была уверена, что Роза не откажет ей. Флер так хотелось произвести впечатление на Магнуса, и вот тебе, пожалуйста! Она оказалась в дурацком положении.

— У меня есть идея, — неожиданно сказала Флер. — Вы можете поговорить с моими тетками. Они, конечно, не Роза Шарон, но кое-что могут рассказать о моем отце.

— Нет, с вашими тетками я поговорю в другой раз, — ответил Магнус. — Что же касается мисс Шарон, то мой интерес к ней заметно угас.

— О Боже! — воскликнула Хлоя. — Господи, нет, нет. нет!.. О-о-о! Черт возьми! Пожалуйста! Еще! О-о-о! — С воплем она упала на подушки.

— Ты очень способная ученица, хотя уверяла меня, что фригидна, — усмехнулся Людовик.

— Это означает, что ты прекрасный учитель. — Она попыталась высвободиться из-под него. Это движение возбудило в ней новое желание. — Помоги же мне, Людовик!

— Хлоя, дорогая, я не могу сейчас. Мне нужно отдохнуть.

— Нет, сделай это еще раз, пожалуйста.

— Ладно, только для тебя. — Ему очень хотелось еще раз продемонстрировать ей свою мужскую силу.

Они двигались все более нетерпеливо. Хлоя, шепча его имя, прижималась к нему все теснее. Через несколько минут оба вскрикнули и застыли в изнеможении.

— Хлоя, ты совершенно измотала меня. Я похож на выжатый лимон. Думаю, что на сегодня с тебя хватит.

Нужно немного передохнуть.

Лежа рядом с ним на подушке, Хлоя ощущала счастье и умиротворенность. Никогда она не думала, что секс может доставлять такую радость.

Это было для нее настоящим открытием. Она не могла понять, как жила столько лет, лишая себя такого удовольствия. Хлоя встречалась с Людовиком все чаще и чаще, словно пытаясь наверстать упущенное. Людовик многому научил ее. Да и весь мир для нее преобразился.

Хлоя была так счастлива, что исчезло даже чувство вины, преследовавшее ее первое время. Для него просто не осталось места в душе.

Вскоре вернулся Пирс. Он, как обычно, извинялся, говоря, что был завален работой, но Хлою это мало волновало. Она молча кивала и равнодушно выслушивала его, думая о Людовике.

— Как ты узнал, что я соглашусь? — как-то спросила она Людовика.

— Все это моя и только моя заслуга.

— Странно, но я не испытываю ни малейших угрызении совести. — заметила Хлоя, прижимаясь к нему.

— А почему ты должна их испытывать?

Рассказывая Людовику о своей жизни с Пирсом, Хлоя утверждала, что всегда жалела этого несчастного человека. Но тот заметил, что ее чувства основаны на ложных представлениях и не следует жертвовать собой ради надуманных нравственных принципов.

Пирс вернулся из Лос-Анджелеса совершенно издерганным и объяснил это тем, что его новый проект оказался гораздо труднее, чем он предполагал. Пирс стал капризен, нетерпелив, постоянно требовал от Хлои внимания и заставлял ее посещать все приемы. К счастью, ночью он не трогал жену, а, поцеловав ее в щеку, отправлялся спать в гостиную. Она не знала, в чем дело, но не задавала ему никаких вопросов, поскольку сейчас это се вполне устраивало. Хлоя лишь опасалась, как бы он не узнал о ее связи с Людовиком.

Борьба с Магнусом Филипсом приостановилась.

Людовик и Джо выяснили, что издание книги отложено по крайней мере на полгода, а может, и на год.

— Не вполне уверен, — сказал Людовик Джо, — но, по-моему, они несколько напуганы. Судебное разбирательство — дорогое удовольствие в наши дни. У издательств нет таких больших денег, как у газет.

— Нельзя полагаться только на отсрочку, — заметил Джо, — не думаю, что Магнуса так легко напугать.

— Да, но мы имеем дело не только с Магнусом.

Кроме него, тут замешаны издатели и их адвокаты. Не исключено, что все это может коснуться и тех, о ком Магнус упоминает в своей книге.

— Надеюсь, ты прав, — кивнул Джо, — но не могу избавиться от некоторых сомнений. А что говорил об этом Пирс?

— Почти ничего. Он явно избегает этой темы, заявляя, что полагается на наш опыт. По-моему, он не понимает, как это опасно для его карьеры и репутации.

— Возможно, это своего рода игра с опасностью, — заметил Джо.

Со временем Флер начала сомневаться в намерениях Магнуса Филипса. Она безотчетно чувствовала: что-то не так — и даже жалела о своей откровенности с ним. Ведь она выложила ему почти все, что знала.

Больше всего се насторожило то, что Магнус стал избегать встречи с ней, исчезая на несколько дней. При этом он не говорил ей, что делает и с кем встречается, не выражал ни малейшего желания поехать в Лос-Анджелес, на что Флер очень надеялась.

— А вы раскрываете клиентам свои секреты до завершения рекламной кампании? — спросил Магнус, когда она пыталась расспросить его о деталях расследования.

— Это совсем другое дело, — возразила Флер.

— Нет, то же самое. Кстати, начальству понравилась моя идея рекламы холодильников?

— Не уверена. — Флер уже долго работала над рекламой новых холодильников, но не могла найти ничего конструктивного, ибо они отличались от других только высокой ценой.

Как-то вечером Магнус застал Флер в глубоких раздумьях. Срок истекал, а она так ничего и не придумала.

— А вы скажите покупателям прямо: это самые дорогие холодильники.

— И что из того?

— А то, что эти холодильники могут купить только богатые люди, а богатым хочется выглядеть каждому, Такая покупка поднимает общественный статус.

— Гениально! — воскликнула Флер. — Я никогда не думала об этом.

Ее тетки были очарованы Магнусом, особенно Кейт.

— Он замечательный человек, — сказала она. — Ему хочется показать Брендона с самой лучшей стороны. К тому же он прислал мне огромный букет цветов и записку, сообщая, что готов встретиться со мной в любое удобное для меня время. По-моему, он настоящий джентльмен. Флер.

— Увы, сомневаюсь в этом. — Флер настораживала способность Магнуса вызывать людей на откровенность.

Даже молчаливый Рубен разговорился с ним.

— Мне очень понравился Рубен, — сообщил Магнус Флер на следующий день. — Такие редко встречаются.

— Рада, что он вам понравился, — сдержанно сказала Флер. — Вы ему тоже понравились.

— Рубен, почему ты никогда не говорил мне, что сходишь с ума от мотоциклов? — спросила Флер.

— Ты никогда не спрашивала меня об этом.

— Иногда ты ставишь меня в тупик.

— Очень жаль.

Магнус так занимал мысли Флер, что она не могла сосредоточиться на работе, а уж тем более генерировать новые идеи. Заметив это, Сол Мортон серьезно заявил ей, что обратится к другому рекламному агентству, если она не будет работать как следует. Тогда Флер взяла себя в руки.

Все свободное время Флер проводила дома. Рубен стал раздражать ее, и она находила любые предлоги, чтобы не встречаться с ним. Сейчас ей хотелось общаться только с Магнусом. Флер очень интересовали результаты его изысканий. Но Магнус был по-прежнему скрытен, а это раздражало ее еще больше. Кроме того, он подружился с Рубеном, и они часто уезжали за город на арендованных мотоциклах, забыв о ней.

Однажды Баз Браун пригласил Флер на обед и сказал, что она переутомилась и ей следует взять небольшой отпуск.

Флер настороженно посмотрела на него. Это был дурной симптом.

— Надеюсь, вы не имеете в виду старую шутку о двух отпусках, каждый из которых продолжается полгода?

— Да нет, — улыбнулся Баз, — две недели, не больше. Тебе действительно нужно отдохнуть. Флер, и обрести новое дыхание. Мы хотим, чтобы к осенней кампании ты была в отличной форме.

Вернувшись домой, Флер увидела письмо от Розы.

"Дорогая Флер!

Не могла бы ты выручить меня? Попроси, пожалуйста, мистера Филипса, чтобы он перестал преследовать меня. Я понимаю, что ты ни при чем, но мой офис завален его письмами, а секретарша по десять раз на дню вынуждена отвечать на его телефонные звонки. По-моему, он не привык получать отказ. Я не стала бы беспокоить тебя, но знаю, что именно ты посоветовала ему поговорить со мной. Пожалуйста, повлияй на него.

С любовью. Роза".

Флер тут же набрала телефон гостиницы, где остановился Магнус.

— Что вы себе позволяете? — набросилась она на Магнуса.

— Не понял.

— Почему вы преследуете Розу Шарон? Она просит оградить ее от ваших домогательств.

— Боже! — удивился он. — Какая недотрога!

— Магнус, что это значит? У нас с Розой были прекрасные отношения. Она была добра ко мне и…

— Как?

— Извините?

— Как она проявляла доброту к вам?

— Просто была доброжелательна.

— А она связалась с вами, когда погиб ваш отец?

Может, она написала вам о том, что произошло? Или что-то сделала для вас?

— Нет, она даже не знала, где я живу. Магнус, за что вы ненавидите Розу?

— Это не так, — возразил он. — Но ваше отношение к ней кажется мне несколько странным. Правда, она располагает к себе, но вместе с тем это весьма загадочная особа. Да и ее реакция на мои просьбы тоже удивляет, если не сказать больше.

— Что?

— Знаменитые люди редко идут на откровенность, если не ждут от этого какой-либо выгоды.

— Мы так ни к чему не придем, Магнус.

— Возможно, но не я начал этот разговор!

— Но ведь вы досаждали Розе и тем самым вынудили ее написать мне.

— Ну ладно, не буду больше этого делать. Кстати, я завтра улетаю в Лондон.

— Надолго?

— Вероятно, да.

— Но ведь вы еще не закончили здесь дела.

— Закончил.

— А поездка в Лос-Анджелес и Сан-Франциско?

— Пожалуй, мне не обязательно ехать туда.

— О Господи, Магнус, это необходимо! — воскликнула Флер.

— Флер, с вами все в порядке? — спросил Магнус.

— Да.

— А по-моему, нет.

— Все в порядке! — закричала она. — Убирайтесь в Лондон и оставьте меня в покое!

Она швырнула трубку, быстро разделась и пошла в ванную, надеясь, что душ хоть немного успокоит ее.

Но тут же раздался звонок.

— Да?

— Флер, это Магнус. Я хочу видеть вас.

— А я — нет, — раздраженно отрезала она и бросила трубку.

Флер вернулась в ванную и встала под душ. Вскоре прозвучал звонок домофона. Она решила не открывать дверь, но через двадцать минут се нервы не выдержали.

— Убирайтесь! — крикнула в микрофон Флер.

— Только после того, как поговорю с вами, — спокойно сказал Магнус.

— Ну ладно, заходите, черт с вами! Но я в ванной, и вам придется подождать.

— Хорошо.

Только сейчас Флер поняла, что ее одежда осталась в спальне. Прикрывшись маленьким полотенцем, она смело вышла в гостиную. Магнус, сидевший в кресле, с любопытством взглянул на нее.

— Отличное полотенце!

— Заткнитесь! — грубо оборвала его Флер.

— Я так поражен, что едва ли смогу произнести хоть слово.

— Слава Богу. Я не приглашала вас, поэтому не ждите любезностей и гостеприимства.

— Я уже понял, что от вас не дождешься не только любезностей, но и обычных человеческих слов, — заметил он.

На глазах Флер появились предательские слезы.

— Эй, что я вижу? В чем дело? Только не пытайтесь убедить меня, что у вас есть доброе и отзывчивое сердце. Оно сделано из железа, а железо не может плакать.

— Я и не плачу. — Флер невольно поднесла руку к глазам. При этом полотенце упало на пол. — Проклятие! — вскрикнула Флер, пытаясь поймать его. — Убирайтесь к чертовой матери!

— Что за выражения? Неужели вы возбуждены? Хороший признак! Сегодня мне по-настоящему повезло.

— Магнус, пожалуйста! — взмолилась Флер, прикрывая руками обнаженную грудь. Через секунду она разрыдалась.

Магнус поднялся, поднял полотенце и осторожно обернул им Флер. Затем достал из кармана носовой платок и вытер ей слезы.

— Вот так, успокойтесь. От вас очень приятно пахнет. А сейчас идите в спальню и набросьте на себя что-нибудь, хотя, признаться, вы мне нравитесь больше в таком виде. А я тем временем приготовлю что-нибудь выпить. Вы должны рассказать мне, что случилось.

Когда она вернулась в гостиную, Магнус ждал ее с чашкой кофе.

— Я не буду пить эту гадость, — сразу заявила она. — Я и так страдаю бессонницей.

— Правда? Я тоже. Удивительно, мы оба не спим по ночам и ничего не знаем друг о друге! Я, например, люблю гонять по городу, когда мне не спится. А вы что делаете?

— Сажусь за стол и работаю, — мрачно ответила Флер, словно именно он был виноват в этом.

— Плохо. Голове нужен отдых. Полезно танцевать или слушать приятную музыку. Глаза тоже должны отдыхать.

— Да, из-за этого я ношу очки.

— А как насчет секса?

— Что?

— Как у вас с сексом? Это отличное средство против бессонницы.

Флер невольно рассмеялась:

— Да, это иногда помогает.

— Мне тоже.

Тут Флер вспомнила, что Магнус спал с ее матерью, и ей стало мерзко.

— Ну так что же случилось?

— Вы сами знаете. Во всяком случае, должны знать.

— Нет, не знаю. Честно.

— Ладно, я попробую объяснить популярно. Постарайтесь посмотреть на себя моими глазами. Мне известно, что вы собираете материал для книги, которая… которая отчасти касается меня и моего отца. Признаюсь вам, это самая серьезная проблема в моей жизни. Я доверяю вам с первой встречи, хотя до сих пор не знаю почему. Рассказываю вам обо всем, называю имена людей, раскрываю чьи-то тайны и тому подобное. А вы говорите мне: прекрасно, великолепно, мне это пригодится, спасибо, увидимся потом..

— Флер, я…

— Я понимаю, что для вас это только очередная книга о скандалах вроде тех, что уже вышли. А для меня — единственная возможность узнать правду о самом дорогом человеке. Я любила отца больше всех на свете. Мне дорога память о нем. Неужели вы не понимаете этого, Магнус? Я хочу узнать правду и во всем разобраться, а вы где-то пропадаете, с кем-то беседуете, что-то узнаете, а потом говорите мне, что вам здесь больше нечего делать. Как же я должна относиться к этому? Я жалею, что встретилась с вами и рассказала вам все, что знала. Честно говоря, мне страшно от того, что вы собираетесь сделать.

Флер снова расплакалась. Слезы текли по ее бледным щекам, а голос стал глухим от боли и разочарования. Она подошла к окну и уставилась куда-то невидящими глазами. Когда же это наконец кончится, подумала Флер.

— Простите меня, — ласково сказал Магнус, подойдя к ней. — Простите. Мне очень жаль, что все так получилось.

Обернувшись, Флер увидела в его глазах искреннее сочувствие.

— Флер, я просто не подумал об этом. Ради Бога, простите!

— Да, не подумали, к сожалению.

Наступила неловкая пауза.

— Что вы узнали, Магнус? — спросила она через некоторое время. — Что собираетесь написать о моем отце?

— Не знаю. Флер. Честное слово, не знаю. Поверьте, я непременно скажу вам об этом. Чем больше я узнаю, тем труднее прийти к какому-то определенному выводу. Пожалуйста, не заставляйте меня говорить об этом раньше времени.

Флер тяжело вздохнула.

— Хорошо. Я готова поверить вам и на этот раз.

— Мне пора. Флер. Могу сказать вам только одно: я очень рад, что мы познакомились. Спокойной ночи. Флер.

Он нежно поцеловал ее в губы.

Интервью с Линдсей Ланкастер, приведенное в книге «Показной блеск»

— Нет, я не помню Пирса Виндзора. Едва ли мы когда-либо встречались. Он наверняка был здесь в то время, но я его ни разу не видела. Да, я всегда считала, что именно он рассказал о выходках Байрона. Я говорила об этом Розе много лет назад.

Байрон мне очень нравился. У него были прекрасные манеры. А вот Наоми Макнайс была самой настоящей сукой. Вы слышали о ней? Еврейская принцесса из Манхэттена, училась в школе «Семь сестер», где все закладывали и обманывали друг друга. Такого грубого человека, как она, я никогда не встречала. Она была изощренно груба, но это еще не все. Она была очень умна и чрезвычайно влиятельна в Голливуде. Байрон не подходил для нее. Я даже не понимаю, почему он понравился ей. Правда, он был очень красив и, вероятно, тешил ее тщеславие. К тому же он вел себя как послушный раб. Он всегда следовал за ней на расстоянии трех шагов и на всех приемах вертелся возле нее. Интересно, что он никогда не сказал о ней дурного слова и всегда повторял, что она правдивая женщина. Байрон очень любил честных людей, и именно стремление к честности погубило его.

Кристи Ферфакс? Нет, ничего не могу о ней сказать. Не помню, что с ней случилось. В этом городе полно подобных историй. Кажется, Байрон никогда не упоминал о ней. Да и зачем? Тогда его осаждали десятки таких девиц. Едва ли он мог хоть чем-то помочь ей.

Это исключено, ибо Наоми не позволяла ему приблизиться ни к одной девушке. Впрочем, он старался помочь многим людям, ибо был добр, по-настоящему добр.

Истинный джентльмен.