Жестокий спаситель

Глава 16

Стрелять из штурмовой кригстанской винтовки одиночными — не самое продуктивное занятие. При всех достоинствах этой большой и красивой черной «дуры», она никоим образом не предназначена для ведения прицельного огня на средних и дальних дистанциях. Хотя, с другой стороны, у меня это вполне получалось, пусть и с неприятным перенапряжением.

Работал, как говорится, за десятерых. Десятеро, впрочем, работали рядом, паля в белый свет как в копеечку, причем, тоже вполне эффективно. Роскошь прицеливаться не торопясь появляется не так часто в этой жизни.

Хайкорт оказался захваченным «суматохами». Тысячи, если не десятки тысяч копий нашей «дорогой и обожаемой» Авроры, ворвавшись в город, тут же проследовали по следам наших повозок, совершенно не сбавляя хода, и теперь, снеся всех живых мертвецов, что рассадил по городу Энно, вовсю осаждали нашу несчастную ратушу, над которой гордо реяла совершенно бесполезная «Неаврора». Причина её бесполезности заставляла нас сжимать от отчаяния и адреналина разные отверстия, а еще стрелять, стрелять и еще раз стрелять!

Монстры в виде девушек бежали по улицам, крышам, даже стенам домов, скапливаясь к ратуше целыми потоками. Молчаливо, тихо, безо всяких эмоций, они бежали, они прыгали в попытках зацепиться когтями за зазоры между камнями огромного здания, а потом… гибли. Поначалу. Причиной того, что мы, собравшиеся в здании, были еще живы, а не разорваны на мелкие клочки, было объединенное волшебство Базилиуса Энно и Лейлуша Корадорры ат-Мансипаха, заключившее пространство вокруг ратуши в вращающееся торнадо из магии, ветра и костей. Спонсорами последних выступили как раз «суматохи», сейчас ползающие везде в зоне обстрела. На потери в своих рядах они чхать хотели.

Теперь сложился относительный паритет — орда продолжала скапливаться вокруг ратуши, мы продолжали в неё стрелять, реализуя принцип «слона и дробины», а наша прекрасная «Неаврора» продолжала сидеть под туманом Незервилля, потому что, как оказалось, если она над ним высунется — то её собьют. Ну и на закуску… «Слава Кригстана»? Она свалила домой. Нас бросили.

Просто! Сука! Прекрасно!

— Ахиол, меня происходящее слегка огорчает! — проделав дырку между слабым намеком на сиськи у очередной твари Бога-из-Машины, я, плюнув на всё, повернулся к богу. Вид у лысого шестирукого громилы был… растерянным и даже слегка грустным.

— Со мной заключили договор, шериф, — покачал бог головой, — и, кажется, совсем не для тех целей, что предполагались.

— Это похоже на ловушку, — Волди, перевязывающий ноги раненным гномам, был удивительно рассудителен, — С кем ты заключал договор, бог?

— С другими богами, — повернулся к нему мэр, — Пантеон Терсана явился ко мне, предложив пакт…

Рявкнул выстрел, прерывая рассказчика. В одно из окон, которое мы до этого полагали непреодолимым для противника, к нам в гости ввалилась половинка «суматохи». Верхняя. Шкрябнув ногтями пол, существо мелко задрожало и тут же умерло. Ну твою-то…

— Может, всё-таки, делом займетесь, господа? — ехидно спросила нас Эльма, картинно сдувая дым из дула очень изящного обреза двухстволки, — А там и поговори…

Долбанул еще один выстрел, теперь уже из пистолета, за рукоять которого крепко держалась не очень радующаяся жизни Стелла Заграхорн. Причем в то же окно. Ничего не упало внутрь, но явно улетело вниз.

— Действительно, — хмуро пробубнила полугоблинша, посмотрев на мою сероволосую дочку довольно тяжелым взглядом, — А давайте…

Тут уже пришлось стрелять мне, потому что третья «суматоха», планировавшая, видимо, прыгнуть прямо с подоконника, поскользнувшись, свалилась к нам внутрь, бесстыже растопыривая ноги. Хрупкую тушку мотнуло от попадания из крупнокалиберного офицерского пистолета, а я, вместо того чтобы продолжать эту эстафету метких острословов, метнулся к горе-окну, попутно вытягивая из-за спины старрх.

— Вот же с-собаки страшные…, — вырвалось у меня вместе с режущим ударом орочьего ножа, отделяющего следующую спешащую внутрь голову от тела. Завязалась короткая потасовка из серии «злой гном с ножом против десятка голых девиц, лезущих в окно», причем она была бы даже красивой или эпичной, если бы не женские вопли за моей спиной, истерично требующие убивать цели так, чтобы внутрь не капало и не падало. В конечном итоге надо мной зависла Элли, банально расстрелявшая остальных страждущих.

— Так, все к окнам, внимательно прислушиваемся и приглядываемся! — распорядился я, — Волди, защищаешь наших волшебников! Ахиол — с вас рассказ! А заодно попытайтесь определить, куда мы можем ударить заклинаниями с наибольшим эффектом!

Раздосадованный бог не стал отмалчиваться. Отодвинув меня от ставшего опасным окна, он встал возле него, наставив все шесть револьверов, а затем начал говорить.

Всё оказалось довольно просто. Когда в мире завертелась буча, новости до Терсана дошли далеко не сразу, причем, в основном, с помощью того же Ахиола, изредка имеющего большое неудовольствие соприкасаться разумом с некоей Стеллой Заграхорн (на этом моменте зеленокожая верующая, шарахающаяся от своего бога, слегка поёжилась). Так вот, обмен новостями кончился тем, что в гости к Ахиолу нагрянул весь Пантеон страны, состоящий из 12-ти богов и богинь. А затем ими была предложена сделка — шестирукий делает всё, что в его силах, чтобы защитить Киран-Тампури на время текущего кризиса, а по его окончанию его принимают в большую и дружную семью божеств этой славной страны.

Шестирук провёл быстрый анализ ситуации, сделав выводы следующего плана: на данный момент в Хайкорте было крайне мало действительно заслуживающих уважение смертных (с уходом архимага и некроманта здесь стало совсем печально), набирать новых жителей из закрытой океаном и горами страны чрезвычайно затруднительно, а поэтому… почему бы и да? Тем более, что многомиллионный Терсан верить умеет и любит, а миролюбие местных жителей лишь последствие их низкой квалификации в ратных делах. В случае чего местных за считанные месяцы можно сделать пламенными борцами за все хорошее против всего, что Пантеон сочтет нужным. Отличная сделка.

Кроме того, Ахиол ничего не терял. Шансов, что здесь окажутся твари Бога-из-Машины, было откровенно мало. Слишком сложно добраться, нет нужных храмов, довольно мало органики по сравнению с другими частями планеты. Неоправданно, в общем.

Он согласился, связав себя обязательствами. А дальше наступили сплошные «но», потому как «суматохи» пришли именно по души хайкортцев, а Ахиол, в силу своей натуры, не стал это скрывать. Вот местные разгневанные боги и отозвали все свои силы во дворцы и храмовые комплексы, переведя последние на осадное положение. Их расчет оказался верен — по словам нашего мэра население Киран-Тампури в данный момент не сократилось даже на 10 процентов. «Суматохи» просто… ели, стремясь восполнить свои силы после решительного марш-броска. Всё, что кроме еды их интересовало — находилось здесь, в ратуше.

Глупо? Глупо. Но только с точки зрения смертных. С точки зрения местных небожителей подобное развитие событий более чем логично, так что наш мэр схлопотал частичный откат, заставляющий его время от времени болезненно морщиться.

А еще все это дело вылилось в полный разрыв договоренностей между Хайкортом и Терсаном, включая пакт о ненападении. В «Неаврору» бы стали стрелять и без этого, благо что Пантеон донес до своих верующих знания о том, кто виноват в происходящем, но теперь разрыв был формализирован.

А мы были в жопе.

— Мы можем вылететь сквозь туман! — вовсю пыталась придумать решение общей проблемы Стелла, — Элли может лететь перед дирижаблем и…

— Может, — соглашался не сводящий глаз с окна бог, уже успевший пару раз пальнуть, — Только вот это очень густой туман, Стелла, а мой секретарь гораздо меньше вашего дирижабля. Некоторые корни торчат высоко над зданиями, уходя глубоко в туман. Мы легко можем на них наткнуться, если будем лететь вслепую.

— А если взлететь чуть-чуть выше? Над туманом?!

— Тогда воздушный корабль станет виден Пантеону. Они направят руки стреляющих.

— То есть, даже если мы перебьем всех этих коз…, — Эльма, ловко высунув в окно длинноствольную винтовку, нажала на спусковой крючок, заставляя оружие гулко кашлянуть смертью, — …то мы все равно не сможем улететь?!

— Сможем, милая, — тут уже вмешался я, — В таком случае — еще как сможем!

— Пап! Как?!

— Твой батя снимет вот эту маску, а потом пойдет в город, улыбаясь во всю пасть… Он у тебя красавчик. А потом все будет хорошо. У нас. У остальных — не очень, — поведал я, выбивая мозги очередной «суматохе», выглянувшей в окно снизу, — Да КАК они вообще попадают на стены!?!

«Как» — выяснилось через десяток минут, после того как меня позвал на этаж ниже Базилиус Энно. Пока сидящий в позе концентрации Лейлуш Корадорра ат-Мансипах поддерживал заклинание, любопытствующий некромант вскрывал тушку одной из «суматох», пытаясь понять, что это такое. Прочие же члены семейства Энно, числом в пять не очень живых особей, стояли у защищенных магией окон, периодически колдуя вниз разную отвратную гадость. Их целью было создать какую-нибудь болезненную дрянь, способную выкосить всю скопившуюся в Хайкорте орду, но пока некромантия проигрывала.

— Это удивительный организм, шериф Криггс, — Базилиус был почти благодушен, несмотря на руки по локоть в крови и общую печаль нашего положения, — Вы представляете себе, насколько сложно прямохождение? А эти существа могут передвигаться любым способом…

— Очень интересно, но у нас затруднение, мэтр. Они преодолевают вашу защиту.

— Да-да, — некромант растерянно покивал, — Видите ли, свойство организма этих кукол — получать всплеск энергии от еды, особенно если в пище содержатся живые клетки. Кратковременный всплеск, к тому же сильно изнашивающий их организмы, но он позволяет двум особям бросать третью на большую дистанцию. Проще говоря, эти существа скопились с той стороны ратуши, где мы их не видим и… закидывают своих подруг на стены. И это очень странно…

— Чем? Чем это странно, мэтр Энно? — мне почему-то показалось очень важным прояснить такое поведение.

— Их мозг, шериф Криггс. Он практически отсутствует. Он еще проще, чем у ихорных тварей, даже проще тех немногих существ-охотников, которых я вскрыл по дороге сюда. Эти существа совершенно точно неполноценны и уж точно не способны к таким сложным вещам как определение приоритетов или… вот, к примеру, к командной работе. Всё равно, что оторвать таракану голову. Его тело сможет жить еще неделю, но ожидать от него каких-либо действий сложнее бессмысленного рефлекторного передвижения…

— И…, — слушая сверху выстрелы и вопли, я попытался слегка направить увлекшегося некроманта в нужную сторону, но того было не остановить.

— Видите ли, шериф, — оживленно, как никогда еще на моей памяти, говорил Базилиус, размахивая своими окровавленными руками, — Эти существа совершенно уникальны! Видите вот, к примеру, вот это тело? Оно уже гниёт, причем крайне быстро! Этот организм — самое настоящее живое оружие, моментально умирающее при повреждении ряда жизненно важных органов, но способное очень быстро восстанавливать силы и даже заращивать небольшие повреждения! Оно не может размножаться, но практически не устает, и…

Чем больше я слушал некроманта, тем сильнее напрягался. «Суматохи», казавшиеся слегка забавным выбрыком «зараженного» Авророй Аддамс разума нашего искусственного бога, оказались куда более продуманными и опасными. Более того, в их конструкции были детали и от моего организма — то самое быстрое восстановление при поглощении живой плоти и крови. А вот многого, необходимого живому организму, у них просто-напросто не было. Ни сложной эндокринной системы, ни развитого мозга, ни…

— Вы правы, мэтр, — хрипло выговорил я, торопливо затягиваясь сигариллой, — Вы совершенно правы…

— В чем именно, шериф? — наклонил Энно голову.

— Это не самостоятельные особи. Они похожи на насекомых. Ими управляют.

— Точно! — от тона некроманта дёрнулся даже пребывающий в медитации архимаг, — Так вот почему проклятия не накладываются! У них всех не похожая энергетика, а одинаковая! Они синхронны… как насекомые!

— Но что-то же сделать можно, Базилиус? — напряженно спросил я, — Мы просто не можем сидеть здесь и ждать неизвестно чего.

— От меня не ждите ничего экстраординарного, — покачал головой маг смерти, разворачиваясь назад к распластованному телу, — Здесь нет ни лаборатории, ни хоть какого-то оборудования для работы с разносчиками болезни, нет рабочих материалов, нет времени на эксперименты. Чистая некромантия здесь не поможет, их слишком много, у меня нет столько энергии. Могу посоветовать лишь найти и убить… «королеву». Судя по всему, вы, шериф, уже поняли, о ком я говорю. Она здесь.

Она здесь. Теперь картина была ясна как день… и черна как худший из них.

Назад наверх я как раз успел к массированному штурму. Эти «суматохи», эти дроны, явно поднакопив силы на стенах, ринулись в окна как саранча. Молчаливая, многочисленная, не ведающая ни страха, ни гнева. Они рвались внутрь, а мы стреляли из всего, что было под рукой. Тонкие худые тела с обманчиво слабыми конечностями валились на пол, заливая тот вполне красной кровью, воздух наполнился запахом горелого пороха и отчаянными ругательствами присутствующих. Отпихивая Эльму, я получил зазубренным шипом в плечо, еще одна тварюшка сумела слабо полоснуть одному из Лейгеров по руке, третья — оформить Ахиолу по голове. Режущее жало соскользнуло с черепа чересчур твердолобого бога, но оказавшийся на пути органического лезвия левый глаз встречи не пережил.

Одного из гномов сбили с ног и, перед тем как я пристрелил нападающую, вскрыли жалом, выскочившим из босой грязной ноги, как курицу. Аволдиус, полностью держащий на себе два окна, едва сумел уклониться от броска твари, которая тут же попыталась резануть его по ногам. Если бы не Элли с её револьверами, бывший кот остался бы в лучшем случае калекой. Еще троих, норовивших нанести визит вежливости к нашим магам, мы лишь чудом смогли пристрелить вовремя.

Всё кончилось также неожиданно, как и началось. Раз — бой, рев, стоны, выстрелы, расплывающийся перед глазами мир. Два — тишина, кисло-едкая вонь крови и пороха.

Они здесь за мной, понял я, спешно разрывающий зубами горло одной из «суматох», которой взбешенный удачной атакой бог сломал хребет ударом пятки. Всё это — лишь выманить меня, болтающегося неизвестно где. Быстрые слабые существа, не испытывающие эмоций, обладающие оружием, способным пробивать кожу Должников, восстанавливающиеся от любого источника живых клеток, даже друг от друга. Идеальное оружие.

Если я попытаюсь оторваться от остальной группы, выйду в Хайкорт, попробую увлечь за собой эту толпу… но что это даст? Я никак не убегу на своих коротеньких, хоть и очень сильных ногах от двухметровых дылд, умеющих, к тому же, скакать на четвереньках! А шансы, что все эти твари ломанутся именно за мной — каковы? Даже если сама Суматоха тут по мою душу, то мы понятия не имеем, может ли она смотреть через глаза своих… дронов.

Не вариант.

— Ахиол! Какие у местных противовоздушные орудия?!

Отличные у них орудия, ч-ч-черт. Старые как говно мамонта, но зато надежные. Одна из немногих строчек импорта по тоненьким как кошачий хер связям со внешним миром, через которые нам, кстати, и «капали» новые жильцы. Флота у терсанцев нет никакого, кроме рыболовецкого, но там свои нюансы, с побережья десант к ним особо не высадишь. А вот противовоздушные… оболочка «Неавроры» не вынесет и пары попаданий. Волди? Щиты? Что? Да, физические! Нет, не шучу. Прикроем жопу и внаглую свалим, сколько нам надо продержаться, Стелла? Минут 15–20? Волди, ну?

Нет, без шансов. Даже дракон не знает надежного заклинания от артиллерии.

Иллюзии? Да. Но не против божественного взора.

Еще один штурм, на этот раз более вялый. Отделываемся легко, если не считать больших трат на пистолетные патроны. Стелла пытается уговорить моих дочерей выбесить её, говорит, что она сможет создать достаточно большое боевое заклинание… запрещаю. Выложиться за один выстрел, накрыв хоть пять десятков ждущих внизу тварей — смысла не имеет, к тому же может быть фатальным для нас всех. Заграхорн — самый опытный пилот, единственная, кто сможет сманеврировать цеппелином в этих условиях.

Кто виноват? Ясно. Что делать? Ни разу не ясно.

Семейка Энно внизу баррикадирует свои окна, забивая их досками, к которым некроманты приделали кучу острых костей, призванных ими из бурлящего внизу магического торнадо. Скоро появятся тут, вооружатся огнестрелом или теми же костями. Помнится, Базилиус очень ловко умеет ими управлять.

Все некомбатанты сейчас на «Неавроре», трапы забраны, до цеппелина не допрыгнешь. По моей команде Церх подведет дирижабль ближе к крыше ратуши, что позволит нам всем туда забраться. Но… что дальше?

— Пап, я вот вообще не так представляла себе наше воссоединение! — бурчит Эльма, быстро стреляя вниз из чего-то, похожего на винчестер. Лицо девчонки перемазано сажей и гарью, но не сказать, что очень расстроенное. Сообщаю ей об этом, узнаю, что всё это время она проработала в подвале счетоводом, поэтому рада смене деятельности. Даже такой.

Понимаю как бывший бухгалтер. Спрашиваю зеленую полупрозрачную задницу Элли, торчащую из стены о том, что она видит. Девочка-призрак, закончив разведку, докладывает, что очередные порции голых «суматох» скапливаются неподалеку от окон, но их уже столько сорвалось вниз, что ратуша буквально окружена водоворотом из костей, крови и требухи. Взошедший к нам снизу Энно утверждает, что скоро они на пару с архимагом не смогут поддерживать этот «кровеворот» — слишком много энергии он теперь потребляет.

Одноглазый Ахиол, уже каким-то образом закрывший свою рану, молчит. Все молчат, ни у кого идей нет. Вот где пригодились бы зажигательные бомбы «Славы», но мы их потратили совершенно бездарно. А сам мегадирижабль смылся. Ахиол подозревает, что после радиосвязи с терсанцами.

Дела…

Закуриваю, стоя у окна. Внизу «суматохи», очень много их. Некоторые передвигаются, некоторые стоят, пристально рассматривая наши открытые окна, находящиеся под самой крышей, некоторые… оперативно жуют своих павших от наших пуль сестер. Все одинаковые. Просто тощие, голые, двухметровые девки. С ногами, покрытыми по колено грязно-бурой коркой и руками такого же цвета по локоть. Бежали сюда, вот и испачкались. Непричесанные, конечно.

Вот и сбылась моя мечта — я и очень много Аврор Аддамс, которых можно убивать, убивать и еще раз убивать… если бы не их долбанные выскакивающие шипы. Интересно, Бог-из-Машины изобрел их, выковыряв из моего разума воспоминание о Крюгере? Или, быть может, использовал даже мои эмоции? Черт побери, бог лично создал биооружие против меня, есть чем гордиться, есть о чем рассказывать внукам.

А еще где-то там она, но почему-то я её не вижу. Суматоха должна пылать яростью, буквально обязана это делать, но… нет. Неужели мой противник и это предусмотрел? Скорее всего, так и есть.

Если спросить тех, кто рядом со мной, можно ли погрузить ратушу во тьму? Полную тьму? Тогда я бы смог благодаря своему «чувству объёма» неслабо зажечь, прикрывая отход дирижабля.

Отход куда?

Чувствуя, что мозг вот-вот закипит, я решил немного выпустить пар.

— Kiaridis mecton laa’thal. N’aam sark Achiol. Vivir mord klast klastrum annihillis cerrum, lla’vil cannore…

— Прикрывайте Криггса! — резкий, требовательный голос одноглазого бога, приближающийся к впавшему в подобие трансе мне.

— …aggravatis mans saark Achiol saark nithis dmares…, — продолжаю тянуть литанию, представляющую из себя сложное и очень энергоемкое заклинание. Боевое заклинание. Адаптированное в Хайкорте, укороченное, поющееся через призывы к богу, чьи револьверы сейчас торчат вокруг моей головы, готовые палить по любой твари, что сунется в окно. Рядом тихо ругается Аволдиус, знающий, что это заклинание в три, в пять раз сложнее всего, чем я раньше занимался.

— Mahthra aviala …, — хриплю я. Невидимая змея, сжавшая в своим объятиях моё тело — это набирающая энергию форма. Когда-то, совсем недавно, я мечтал о невидимой змее, которую можно было бы послать на другой конец города, чтобы та там кого-нибудь прикончила. Таких заклинаний не существует. Но если ты цель видишь…

— Enlipis ext! — выбрасываю вперед руки. И невидимая змея, увеличиваясь в размерах, соскальзывает с меня, устремляясь вниз. К целям.

Меня шатает, кто-то ловит за плечи. Выстрелы. Стреляют далеко от окон, значит, новый штурм, а я что-то плохо стою на ногах. Внизу сейчас должно быть весело, всё-таки это дурацкое заклинание буквально создает здоровенного невидимого питона, начинающего выдавать резкие коленца своим огромным телом. Нелепое, но довольно практичное заклинание — одновременно полуавтономное, неплохо контролирует область, даже может применяться в качестве осадного оружия… посмотреть бы, но некогда.

Под нос сунуто что-то мокрое, теплое и влажное. По ушам бьет крик «Пей!». Пью. Кровь. Совсем немного. Граммы. Едва удерживаюсь от того, чтобы не впиться всей своей пастью, отгрызть, оторвать, проглотить. Желания нет, голода тоже, это уже просто рефлекс на лечение. Тупой организм знает, что вот это вот мерзкое, соленое, теплое — оно как лекарство и наркотик, моментально тонизирует, лечит, исправляет. Держусь.

Прихожу в себя. Точнее, мне помогают это сделать шипы. Шея пробита насквозь одним, второй, вошедший через бок, превращает легкое в лохмотья и щекочет сердце, два ножных — в бедрах. Сидящая на мне «суматоха» вовсю грызёт мою щеку, но её зубы далеко не настолько смертельны, как шипы. А те — штука довольно хрупкая. Резко дергаюсь, обламывая верхние, вытаскиваю тот, что в шее, хватаю монстра и делаю с ним то, что он хотел сделать со мной. Вторая рука свободна, секунда, в ней появляется пистолет. Стреляю.

Стреляю.

Стреляю…

Это короткий, невероятно злой, очень напряженный бой, стоивший нам троих из четырех раненных в ноги кригстанцев, трех пальцев у бога, длинной резаной раны на бедре Эльмы, шикарного фингала на лице получившей пяткой с разворота Стеллы.

…и Зальцера Херна, лежащего в луже крови рядом с двумя опрокинутыми корзинами, которые он принес из кухни. Запах его знаменитых пирогов на фоне вони пороха, крови, вспоротых внутренностей. Это…

Оглушенный, смотрю на мертвого полугоблина. Мирного, тихого, гостеприимного разумного. Самое доброе и чистосердечное существо, что я повстречал на этой паршивой планете. Простой хозяин простой гостиницы, заботливый, тихий, честный. Ему тут было совсем не место. Я же просил его быть рядом с Церхом…

На глаза наворачиваются слезы. Не только у меня. Девчонки тоже плачут. Хоть и продолжают смотреть в окна, в отличие от их тряпки-отца, но плачут.

Нужно собраться. Надеюсь, под маской ничего не видно.

— Магнус…, — слышится хриплый голос Волди.

Вроде бы, только он называет меня так, да?

— А? — откликаюсь я, пытаясь заставить себя начать перезаряжать пистолет. Еще бы крови, хоть немного. Слишком долго стоял, монстры уже остыли.

— У меня есть идея. Но будет очень больно. Очень-очень больно и плохо.

— Так это же замечательно! — криво и жалко ухмыляюсь я, слегка приходя в себя.

Боль — это сейчас именно то, что нужно.