Жестокий спаситель

Глава 22

Никому не стоило забывать, что наш противник является искусственным интеллектом. Он не чувствует, не переживает, руководствуется в своих действиях чистой логикой. Он, пусть и будучи чрезвычайно высокоразвитым, тем не менее, остается в рамках этих ограничений. Это легко мог понять любой, дай он себе труд слегка проанализировать такие совершенно нелогичные вещи, как ограничения Бога-из-Машины, наложенные им на себя. Непреодолимые им самим условия, «отпускающие» наиболее эффективные боевые единицы, система «кары» за их смерть, опасная даже для него самого, даже система «прокачки», которую он вполне мог бы не использовать, сразу штампуя сильных охотников на чудовищ. Тут как раз и крылась догадка Петра Агарина, который собирался нас с Крюгером убить. В определенный момент, если он настанет. Сначала лишить равновесия, используя некие, незадекларированные им с самого начала свойства его заклинания, а потом бы в дело, скорее всего, пошли бы его любимые кристаллы магического рака, надежно убивающие кого угодно.

— Зачеееем?! — взвыл Крюгер, испытывая очередную перегрузку на очередном вираже.

— Дебил! — рявкнул я, — Ты еще не понял, что со смертью Бога-из-Машины все Должники сдохнут?! Мы его дети, придурок! То, что он не может нас тронуть — это его условие, а не константа!! У нас в телах его часть!

После того, как «Слава Кригстана» шарахнула маготехническими орудиями Гаусса по Богу-из-Машины — всё тут же покатилось к чертям. Сначала, секунды на три, казалось, что замерло вообще всё. Ну, за исключением дикой силы взрывов на земле, там, куда забурились разогнанные до бешеной скорости снаряды. А потом наш воздухоплавающий кальмар выкинул очередной козырь в виде тонкой струи жидкости, выпущенной им из конца одного из щупалец. Через две секунды исторжения этой струи, буквально распилившей «Славу Кригстана» пополам, щупальце вспыхнуло и начало кукожиться и усыхать, явно испытав огромную мышечную перегрузку, но нам на это было уже как-то плевать.

Бог ускорился в несколько раз, став не только активно подыматься вверх, но еще и орудовать своими конечностями в попытках сбить вообще всё, что подлетает к нему близко. А одной из таких целей была как раз посудины с Волди и троицей хайкортцев, следующих за драконьим клоном! Конечно, я полез отвлекать! …попутно объясняя Крюгеру политику своей партии.

— Ты хочешь сказать, что если оно — сдохнет, то мы все — сдохнем?! — наконец, дошло до лысого.

— Да, гений! Все сдохнут! — орал я, вновь закладывая чуть ли не «бочку», — Ты какой жопой последнее время думал?! Все подохнут! Драконы, Должники, ихорники, магия! Затем кригстанцы поимеют богов! Кендра освободится от всего этого дерьма, как ты и хотел!

— Врешь! Дети Должников…

— Забыл, как сильно ослабляются гены с поколениями?! Их внуки уже будут почти как смертные!

— Да что же это…

— Заткнись! — взвыл я, резко уводя дирижаблик от столкновения с планирующим до земли гномом на парашюте, — Заткнись!

Мир, набитый разной мерзостью, безумен. Безумны Должники, становясь из бродячих псов могущественнейшими убийцами современности, затаившими зло на всё, их окружающее. Помня не только прошлые жизни, но также и то, как они питались дерьмом, терпели незаслуженное унижение, выпрашивали, вымаливали, покупали себе слухи о ихорниках везде, куда бы они не пришли. Подлость и эгоизм смертных, бессмертных, неживых и немертвых! Это Кендра!

Позади от удирающих нас творится ад. Капитаны четырех «скелетов», что благодаря своей легкости чересчур уж отстали от разрезанной сейчас на две части «Славы Кригстана», устроили чуть ли не дружный залп, наклоня свои уродливые корабли носами к Монстру. Три четверти их страшных выстрелов прошло мимо, но это вызвало немедленную реакцию цели — тот, задрав свои щупальца, тут же позабыл о «комарике» Волди, начав полосовать огромные воздушные корабли струями жидкости. А те в ответ — взрываться. И сильно, очень сильно.

— Как…? Что…? — Крюгер, положивший (наконец-то!) на внезапную смерть нашего попутчика, всматривался в задние стекла как ребенок, — Откуда такие… взрывы?

— Не хотелось тебе, любителю Кригстана, говорить, — проворчал я, судорожно размышляя, как жить дальше и куда лететь, — Но твои любимые гномы — те еще выдумщики и вивисекторы. Как ты думаешь, на чем летают эти гигантские убожища?

— Да говори уже!

— На клонах, мужик, — не стал тормозить я, начав закладывать очередную дугу, — Это и есть основная причина, почему твои любимчики перестали штамповать быстрых или сильных клонов. Временно. Тех, понимаешь ли, надо выращивать, обучать, кормить. А вот если взять Умника-мага, даже среднего, его ДНК, естественно, а затем вырастить его клона, то можно будет устроить себе интересное! То есть, берется… такой клон, у него отпиливаются руки и ноги, а затем его пихают в резервуар на искусственное питание! И знаешь, что получается? Генератор магии! Две сотни тушек создают прорву энергии, способную запитывать заклинание подъема совершенно невообразимой мощи…

Маленький грязненький секрет фирмы. Я сразу почувствовал эти безмозглые тела на «Славе» с помощью своего ощущения магии, но придерживал этот козырь до тех пор, пока он… не пригодился. А сейчас самое оно. Тут не силы добра сражаются с силами зла, а силы говна дерутся против сил дерьма. Ничего светлого, доброго, вечного, нужного…

Но мы это, конечно, Крюгеру не скажем. Не хочу я его расстраивать перед смертью. Он славный парень с славным всепробивающим ядовитым жалом, спрятанным в руке. К его чувствам нужно относиться с уважением!

— Криггс, меня заколебал этот мир!

— Добро пожаловать в клуб! Заткнись! — вновь пожалел я чувства нашего жертвенного барана, задирая нос корабля, — Готовься, Крюгер!

— Меня зовут Мартин Дрейвис! Лейтенант Иностранного Легиона тысяча девятьсот…

— Понял! Заткнись!! Готовься!

А готовиться было к чему, развязка была близка. Бог-из-Машины во всем своем великолепии, если не считать пяти сваренных им самим вкрутую щупалец и пробитого в десятке мест навылет тела, находился уже более чем в километре над поверхностью Кендры. И в данный момент был абсолютно бессилен против идущей на него в крутейшем пике половины «Славы Кригстана»!!

Капитан Марс и его команда оправдывали своё высокое звание. Удар жидкости, разрезавший монструозный воздушный корабль пополам, чудом не попал по накопителям энергии, а именно от их детонации взорвались ранее «скелеты», от чего «Слава» очень частично, но сохранила способность к маневрированию, сумев подвинуть свой падающий корпус так, чтобы тот долбанул бога по макушке. А наш недруг, несмотря на свои рывки и скорость, с которой он орудовал щупальцами, видимо, никак не мог избежать этого тарана.

Удар был страшен. Когда на живую гору падают половина летающего города — это… потрясает. Пламя, разбрызгивающаяся плоть Монстра, обломки, взрывы, вздрогнувшая туша, тут же начавшая терять высоту. Апокалиптическое зрелище… к которому я и направился, заметив своим зрением три короткие вспышки бело-золотого света.

Время.

— Крюгер… Мартин… Дрейвис…, — глухо и серьезно проговорил я, направляя «Вельд» прямо на тушу, — А вот теперь готовься, всерьез, без шуток. Настало твоё время. Разомкни ремни и держись. Жри то, что припрятал. Напряги жопные мышцы. Сейчас всё будут решать секунды.

— Стой, — нерешительно пробормотал кид, — Ты… что задумал?

— Мы не главные герои этой истории, дружище, — сунул я в рот сигариллу, отчаянно не желая, чтобы она стала последней, — Мы на подтанцовке. Пора станцевать.

Это была неправда, а только для красного словца, но… как посмотреть. По крайней мере, я искренне надеялся, что тот, кто сейчас взрывает свой «Вельд» неудачно близко к соседнему, и исходя во все стороны всё тем же золотисто-белым сиянием, поставит точку во всей этой истории. Или это сделаем мы. Бросив взгляд назад, я увидел, как лысый Должник закидывает себе в рот солидную жменю таблеток. Обезболивающее. Через несколько минут его можно будет пилить на части — ничего не почувствует. Надеюсь, у нас они есть.

Аволдиус, дракон, оставшийся без родственников, без памяти, без будущего и прошлого. Живущий только настоящим. Лишенный как мозгов древнего бессмертного ящера, так и гнилой трусливой натуры последнего. Он слишком мало прожил, но вся суть была в том, что прожил он как полноценный разумный среди тех, кто искренне о нем заботился. И… я не смог его отговорить.

Искупление. Спасение. Выход.

А попутно, небольшой фатальный сюрприз для наших старых друзей. Ахиола, Базилиуса Энно и Лейлуша Корадорры ат-Мансипаха. Хотя мне, если честно, было жалко архимага и некроманта, но возможность уничтожить шестирукого с лихвой перекрывала эти эмоции. Он слишком много знал, слишком многое мог, ему была посвящена Стелла Заграхорн. Ход дракона поставил точку как на жизнях Ахиола, Базилиуса Энно и Лейлуша Корадорры ат-Мансипаха, так и привёл к смерти Каирна Церха с Кридом Ланхольмом.

Волди помог мне сжечь несколько мостов, а заодно оказал услугу и всему миру… еще до того, как приступил к тому, что собирался сделать.

Пока Монстр ворочался, занятый горящим и взрывающимся месивом на своей шкуре, бело-золотое сияние росло, увеличивалось в размерах. Я своими глазами видел, как растёт не только оно, но и черная точка, зависшая в воздухе между небом и земле, всего в паре сотен метров от ворочающегося бога в теле искусственного монстра. Она росла и росла, попутно меняясь, принимая совершенно другую форму. Далеко не такую красивую, как можно было бы предположить, глядя на это спокойное величественное сияние. А потом оно пропало.

Этот дракон, зависший в воздухе, не махал крыльями, чтобы поддерживать себя на лету. У них не было перепонок, только изломанные жалкие огрызки топорщились на его наполовину ободранной спине, демонстрирующей местами обнаженные ребра. Это было отнюдь не гордое чудовище, повелитель магии и властелин миров, а всего лишь жалкий и израненный зверь, застрявший в самом начале пути своего долгого восстановления. Или… нет, даже еще хуже.

Аволдиуса уже не существовало.

Сейчас на Бога-из-Машины, сбежавший от расы драконов магический компьютер, чьим предназначением было найти способ борьбы с Древними, смотрело само Воплощение.

— Ч-что это? Твой…

— Нет. Это папа нашего боженьки! — выдул я длинную струю густого дыма, продолжая приближаться ко всей этой движухе.

— А мы зач…

— Крюгер!!! Ты всё-таки хочешь сдохнуть с кулаком в жопе?! — заорал я, теряя самообладание впервые за долгое время, — Сиди и готовься сдохнуть, сраная ты нервная принцесса! Какой ты, н***й, лейтенант?!! Какого Легиона?!!

Маленький, покалеченный и жалкий дракон на пару сотен тонн против монстра, впитавшего в себя жизни и тела миллионов разумных, не считая сорока драконьих источников. Могущественная сущность против сверхмогущественной. Это могла бы быть легендарная битва, навечно отпечатавшаяся в умах и сердцах всех зрителей. Если бы не одно «но».

Друг другу противостояли машины.

Всё произошло за считанные секунды. Вот Монстр выбрасывает вперед одно из своих щупалец, планируя прибить странную мошку. Вот оно сгорает дотла в окружившем Воплощение полупрозрачном щите. Вот следом летят все остальные конечности безумного компьютера — сразу, моментально, без раздумий и оценки. Полновесная атака, подкрепленная дополнительно струями жидкости, ударяющей из концов этих бревен. Идеально рассчитанная атака — режущая кислота или что там у Неверящего бога было, плюс ударная сила не успевающих потерять массу боевых конечностей.

…и они растворяются в том же самом сиянии с той же самой скоростью, оставляя колоссального монстра безоружным неровным куском плоти, висящим в воздухе.

Мы уже близко, но я готовлюсь отворачивать, видя, как Воплощение меняет позу, раскрывая огрызки крыльев. Кажется, сейчас будет атака.

…только совсем не такая, к которой готовился я, собираясь уводить юркий воздушный кораблик от побежденного псевдо-бога.

Щупальце. Угольно-чёрное, огромное, неимоверной длины. Оно бьет с неба, попадая Воплощению точно в хребет. Я вижу эту картину меньше секунды, так как потом всё заслоняет ярчайшая вспышка чудовищного взрыва.

Кричит Крюгер. Не зря кричит, а потому, что нас болтает как говно в проруби, в которой пытаются утопить здорового и полного жизненных сил кота. Почти на ощупь борюсь за устойчивость цеппелина, отупело удивляясь тому, что вообще ослеп. Кажется, у меня в характеристиках было чуть ли не целых два укрепления, спасающих глаза от подобного. Кстати, мы были довольно близко, не долбанет ли сейчас еще? А, нет, не долбанет, уже долбануло.

— Я же успел закрыться! Успел! — орёт Крюгер, — Как так-то?!

— Кверху жопой! — рычу я, утирая рукавом слезящиеся глаза, — Ну что ты как маленький!

— Я нормальный! Нормальный!!

— Какой ты, нахрен, нормальный…, — вижу всё больше и больше, а прекратившаяся болтанка успокаивает даже сверх нормы. Но меня, а не Должника сзади.

— А что? Что со мной не так?! — вновь повышает голос тот, продолжая тереть свои ослепленные моргала.

— Ты ж лысый! — подстебываю я его, но следующими словами буквально давлюсь, так как начинаю видеть…

Лес.

Он растёт с неба, разрывая его в клочья. Круги, огромные черные круги, через которые мне ясно видны звезды. И из этих огромных кругов растёт вниз самый дикий, самый сюрреалистичный, самый чудовищный из всех лесов.

Древние пришли.

Щупальца. Огромные, длинные, маслянисто-черные. Они тянутся вниз, сотни их, все к одной единственной цели. Опускаю взгляд к своим ногам и вижу сквозь прозрачные иллюминаторы эту цель — побитую, оборванную и пробитую тушу Бога-из-Машины, которую отшвырнуло почти к самой земле. Нет, даже слегка впечатало в нее, судя по всему. Но она уже начинает подниматься в воздух.

Ей нужно только коснуться хотя бы одного из этих зловещих вытянутых тентаклей существ, мнящих себя неуязвимыми. И всё. Я не знаю точно, что начнется, кроме того, что Монстр поглотит Древнего. Может быть, он зальет Кендру ихором, когда начнет в новом облике драться и поглощать остальных, пришедших на его зов, может, случится что-то еще хуже. Надо это предотвратить.

Всего лишь.

Руки сами совершают все нужные действия, дергают рычаги, крутят вентили. Маленький юркий дирижаблик приходит в движение. Я управляю им, как будто играю на органе, умея, причем, играть на органе. Более того, еще и вжарившись каким-то вдохновляющим, но сильно запрещенным веществом. Под моим управлением и под комментарии Крюгера, на которого наконец-то подействовали лекарства, мы закладываем изящнейший спуск вниз, буквально делаем проныр на полтысячи метров, с натужным воем двигателей, обеспечивающих мягкое торможение.

Наслаждаться своим мастерством некогда у меня считанные секунды инерции, по которой будет двигаться кораблик. Вскочив, напяливаю давно готовый рюкзак с парашютом, а затем змеей просачиваюсь к лысому киду, выдергивая того из сидения. Раскрываю дверь. В лицо нам тут же бьет ледяной ветер. Может быть, он пришёл оттуда, из гигантских черных окон? Не знаю.

— Эээ…, — бормочет Крюгер, видя в паре метров под нами приближающуюся бугристую и шевелящуюся поверхность, — Кр-кригс. Эээ… Где моя р-рука?

— Я отрезал, — сообщаю ему новость, хватая приятеля за талию, — У тебя там жало, в жале яд, ну тебя нахрен, истеричку.

— К-как? Э… — начинает беспокоиться слегка вздёрнутый в воздух Должник, — Погоди, мы туда?

— Да, туда. Не волнуйся, я так уже делал, — сообщаю ему ненужную информацию, спрыгивая со своей кровоточащей ношей на побитую «Славой Кригстана» поверхность искусственного Древнего. Перетягивать культю… некогда.

За время пребывания на Кендре я понял, что приедается абсолютно всё. Жажда жизни, огонь боя, желание жить честно и мирно… так вообще превращается в невесомый пепел. Всё им становится, даже, в конечном итоге, желание сдохнуть. Остаются лишь задачи, которые ты себе назначаешь. А их нужно выполнять. Даже машинально. Потому что если не будешь — значит вообще всё было зря. Зато если выполнишь, то будешь жить дальше с чувством глубокого удовлетворения, а когда оно приестся — то битком набитым пеплом. Тоже, наверное, неплохо.

Мы идём по взлетающему вверх навстречу щупальцам Древних богу, а от нас уже укатывается, ломаясь по дороге, «Вельд». Я и не очень хорошо соображающий кид, которому я с минуту назад отхватил руку старрхом. Ну, как идём? Я почти несу товарища, подхватив его подмышку.

— Что мы ищем? — интересуется он.

— Дырку, — честно отвечаю я, находя сквозную дырку от выстрела «Славы Кригстана».

— Зачееее…

Мы нашли дырку. На стол выложены все карты до единой, но во мне слишком мало доверия, чтобы рискнуть и устроить родео на почуявшем очередную смерть Должника боге. Мы же взрослые люди, знаем, чем отличается Дьявол от Бога. Первый чертовски хорошо умеет играть, а у второго крапленые карты. Ну а если наш Неверящий что-то придумал и против дохнущего у себя в потрохах Должника…, то я сниму перед ним шляпу.

Позволяю нам проскользить по оплавленной прожженной плоти метров тридцать вглубь, а затем останавливаю движение, вбивая старрх в мясо бога. Закрепиться, затем растопыриться в этой ране, упираясь ногами в её стенки… Так, хорошо. Мы держимся.

— Прости, дружище, — говорю я Крюгеру, — У нас нет времени.

— Давай…, — шепчет он, неуклюже дёргаясь. Чувствую, как он что-то сует мне в карман куртки.

Выдернув старрх, удерживаясь на ножном упоре, вбиваю нож снизу вверх в солнечное сплетение Должника. Резко проворачиваю его, делая рану совершенно фатальной, быстро вынимаю, а затем вновь вбиваю нож в «стену», хватаясь за рукоять. Вовремя. Туннель, проделанный разогнанным до космических скоростей снарядом, начинает волноваться. Вишу в темноте, удерживаясь на ноже и ногах, удерживаю хрипящего Должника, отдающего концы. Голову наполняют странные звуки, как будто тысячи одинаковых голосов вразнобой что-то хотят до меня донести. Сама собой включается Характеристика, на глаза лезут Квадры, способности, таланты… всё это диким месивом полностью блокирует мне зрение.

А я просто вишу. Держусь, так сказать. На голой воле, силе и… очень знакомом безумном хохоте, перебивающим эти голоса. Они звучат все тише и тише, а сам хохот Суматохи, счастливый, придурочный, безумный — всё громче и громче.

Я знаю, что все наши домыслы о том, что смогу выжить, потому как уже не являюсь Должником по сути — гроша ломаного не стоят. Должник есть Должник. Мы искусственные, а я так вообще дважды. Или трижды. Но сам, сейчас, в темноте, буквально в жопе у чудовищного бога, я улыбаюсь. Не как тот, кто что-то там спас. Не как тот, который чего-то добился. А просто из вредности. Просто потому, что я, когда-то павший жертвой некоего могущественного существа, навязавшего мне свои условия в мире, искалечившим мою душу и разум, вернул ему вот этот Долг.

Волди погиб во имя искупления. А я сейчас готов сдохнуть во имя расплаты.

Боль перекручивает внутренности. Сильно, резко, сразу. Так, что я не удерживаю труп Крюгера, но пытаюсь поймать, успешно, только он меня дергает, срывая с места, и я, уже летя вниз вслед за ним, со старрхом в руке, сжимаюсь еще сильнее. Почти теряю сознание от скручивающих меня приступов боли. Желудок, легкие, сердце, голова, мышцы, всё это по очереди вспыхивает карнавалами острой дергающей агонии.

Затем вспыхивает свет. Не особо он и ярок, потому что я вываливаюсь из туши бога снизу, но… он есть. Я лечу. Впереди меня летит тот, кто словом и делом пожертвовал своей жизнью ради других. Ну как летит? Его тело летит, конечно. Вполне допускаю, что пронырливый лысый говнюк до последнего лелеял надежду угробить меня, а не себя, но, хей, это же Кендра.

Тут такое в порядке вещей.

Хлопок раскрывшегося парашюта. Рывок вверх. Боль утихает достаточно, чтобы иметь возможность оглядеться по сторонам. Увидеть неспешно закрывающиеся космические окна, в которые уходят жуткие щупальца создателей жизни, оценить расстояние до величественно падающей туши дохлого бога. Оно слишком мало, но я уже чересчур выжат, чтобы хоть чего-то бояться. Наоборот, думаю, что нераскрывшийся парашют послужил бы замечательным концом этой истории. Нет, а что? Все умерли, все выжившие счастливы, зло ушло из этого мира. Однако, нет. Зло бессмертно.

Относительно. Огромная лепешка дохлого дерьма всё-таки падает на бренную землю Кендры, порождая огромный «бух», а вместе с ним и чудовищную волну пыли и потревоженного воздуха. Небольшого гнома на совсем небольшой высоте кувыркает по воздуху от всего этого дела так, что он снова теряется в этом большом и сложном мире. В себя он приходит, лишь с размаху уткнувшись в землю, а потом еще будучи по ней протаскиваем парашютом метров, эдак, с полсотни. Но старрх со мной, он режет стропы легко и просто. Встаю. Вокруг просто караул сколько дохлых тварей самых разных разновидностей. Даже «суматохи» есть.

Я выжил. Все умерли. Ура? Никак не пойму, ура или нет. Надо закурить. Лезу в карманы, достаю пачку сигарилл, в которой находится аж две уцелевшие красотки вкусно-коричневого цвета. Прикуриваю, затягиваюсь. Обалденно. Ощущение… как будто впереди отпуск. Только вот бумажку, сунутую Крюгером, надо прочитать. Но сначала…

— Характеристика.

И… ничего не происходит. Но я по-прежнему вижу очень хорошо. Лучше всех. Поднятый камень исправно крошится в ладони. Значит, я так и остался самым красивым гномом. Примем во внимание. Итак, что он там написал?

«Не трогай Кригстан. Это моя к тебе первая просьба. Дай им шанс. Но если у тебя вдруг появится лишнее время, Магнус Криггс, то выполни и вторую — я не хочу, чтобы меня забыли. Сделай что-нибудь по этому поводу».

И подпись. Мартин мать его Дрейвис.

— Уж лучше ты бы Крюгером остался, честное слово, — говорю я в небо, заполненное пылью от падения Бога-из-Машины, — Ладно, придумаем что-нибудь. Так, где тут наша четверка покойных пенсионеров заныкала свой дирижаблик?