Жестоко и прекрасно

— Хоккей.

Я поражена тем, что он играет.

— Итак, ты думаешь, что хочешь прийти на мою игру?

Когда я думаю о Дрю, одетом в форму, я хватаю его за руку и говорю:

— Я ни за что не пропущу этого. Но должна тебе сказать, я ничего не смыслю в хоккее.

— Я могу научить тебя. Это довольно просто. Очень похоже на футбол, только быстрее.

— Ага. Хорошо, тогда в следующие выходные. Я подъеду в пятницу.

— Идеально.

Приносят нашу еду, и она восхитительна. Стейки идеальны. Неудивительно, что он хотел есть здесь. Десертное меню вызывает слюноотделение, и мы оба заказываем шоколадное суфле, которое тает во рту.

Мы заканчиваем вечер у меня дома. Он выходит, чтобы выпустить меня из машины, и, помогая мне, наклоняется, чтобы поцеловать меня.

— Я не могу вспомнить, чтобы когда-нибудь так развлекался, Кейт.

— Я тоже не могу.

Он берет меня за руку, и мы поднимаемся наверх. Дженны нет дома, поэтому мы плюхаемся на диван. Я поворачиваюсь к нему и говорю:

— Я хочу, чтобы ты сегодня спал со мной.

— Это может быть слишком большим искушением.

Он серьезно? Что за парень говорит такие вещи? Большинство из них делают все возможное, чтобы залезть вам в штаны.

— Обещаю, что буду хорошей девочкой, — говорю я, подмигивая. — Кроме того, если Дженна приведет кого-нибудь домой, тебе будет не так неловко.

— Она часто так делает?

— Не скажу.

Я протягиваю ему руку, и он берет ее. Мы идем в мою комнату. Она не очень большая, но вмещает двуспальную кровать. По общему признанию, моя комната выглядит довольно девчачьей. Я указываю на ванную, чтобы он мог почистить зубы и сходить в туалет, если захочет. Он входит внутрь и закрывает дверь. Пока он там, я раздеваюсь и надеваю футболку и боксеры, мою обычную одежду для сна. Когда он появляется, я меняюсь с ним местами. Я быстро умываюсь, чищу зубы и пользуюсь зубной нитью. Закончив, я присоединяюсь к нему под одеялом.

— Сколько чертовых подушек у тебя?

Смеясь, я говорю:

— Понятия не имею. Десять?

— Восемнадцать. Я и не думал, что смогу скинуть их с кровати.

— Обычно я отодвигаю их в сторону.

Я ныряю под одеяло и нахожу его без рубашки. Прекрасно.

— Кейт, ты принимаешь какие-либо противозачаточные?

Я поражена его вопросом.

— Нет. Я никогда не принимала таблетки, если ты об этом спрашиваешь.

— Да, это то, о чем я спрашиваю. Если мы дойдем до близости в наших отношениях, ты будешь против?

— Нисколько. Почему?

— Любопытство. У меня никогда не было секса без презерватива, но я бы очень хотел с тобой.

Я нахожу странным, что он был с одной и той же девушкой все это время, и они никогда не доходили до того момента в своих отношениях, когда доверяли друг другу настолько, чтобы он обходился без презерватива. Я смотрю на него и вижу, что он смотрит на меня. Я думала, что он будет улыбаться, но это не так.

Мой глупый рот выпаливает вопрос, который у меня в голове.

— Да, полагаю, это должно было сказать мне больше о том, что она чувствовала. Она единственная, кто не хотел, чтобы я был без него, а я был ей верен.

— Ой. Мне жаль.

— Не надо. Это старые новости.

Мой рот решает, что хочет извергнуть еще более интимную информацию обо мне.

— Дрю, у меня никогда раньше не было секса. Не весь секс.

Я думала, что это будет неловко, но это не так.

Он — смесь сбитых с толку жестов. Он кивает, качает головой и, наконец, говорит:

— Я не совсем понимаю, что это значит.

Так я объясняю о мудаке.

— Думаю, в конце концов, он так и не смог по-настоящему проникнуть. Это было не из-за отсутствия попыток. Он был… действительно ужасен… винил во всем, что пошло не так, меня, и это был плохой опыт. — Я вздрагиваю при воспоминании. — Он был просто мудаком.

Он придвигается ближе и гладит меня по руке. Мягким тоном он говорит:

— Если тебя это утешит, я рад не тому, что он так плохо с тобой обращался, а тому, что ты никогда не занималась с ним сексом. Если мы в конце концов займемся сексом, я обещаю, что не буду мудаком, Кейт, и сделаю это так хорошо, насколько это возможно в первый раз. — Он понимающе кивает мне.

Какие еще милые штучки у этого парня в рукаве?

— Ты серьезно?

— Я не понимаю.

— Все о тебе. Большинство парней сорвали бы с меня одежду, но ты больше беспокоишься о том, чтобы мне было хорошо, когда мы это сделаем. Я никогда раньше не встречала таких, как ты.

Я кладу руку ему на грудь, надеясь, что он не возражает, потому что у меня есть острая потребность прикоснуться к нему.

Его рука накрывает мою.

— Надеюсь, это хорошо. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

— Видишь, вот что я имею в виду. Ты всегда говоришь правильные вещи.

— Нет, не вижу. Сейчас я веду себя хорошо, потому что пытаюсь произвести на тебя впечатление. Но могу ли я сказать тебе, что мне нужно прилагать огромные усилия, чтобы не подвернуть тебя под себя и не делать с тобой всякие грязные вещи?

— Дрю?

— Да?

— Клянусь богом, я хочу, чтобы ты сделал со мной грязные вещи.

Он берет мою руку и целует ее.

— Я сделаю. Только не сегодня.

— Дрю?

— Да?

— Не мог бы ты дать мне некоторое представление, когда состоится это волшебное свидание, чтобы я могла заняться другими делами до этого времени?

Его тело содрогается от смеха.

— Как насчет следующих выходных?

— Серьезно? Это ты имеешь ввиду?

— Ага. — Он поворачивается ко мне и говорит. — Я серьезно. Теперь обещай, что будешь вести себя хорошо. Ты совсем не облегчаешь мне задачу.

— Хорошо, но если ты думаешь, что это легко для меня, я должна открыть тебе маленький секрет. Это не так.

— Я должен открыть тебе еще один секрет.

— Хорошо, какой?

— Я натерла для тебя Снежного человека воском. Она вся красивая и гладкая, как попка младенца. Думаю, тебе придется подождать до следующих выходных, чтобы увидеть это.

Мне кажется, я слышу, как он стонет.

— Дрю, ты в порядке?

— Да, Кейт.

Хотя голос у него хриплый.

— Мне было весело сегодня вечером.

— Мне тоже.

— Могу я получить только один маленький поцелуй? — Спрашиваю я.

— Только если ты пообещаешь не объезжать меня. Это станет моей погибелью.

Его слова заставляют меня так сильно смеяться, что я даже фыркаю.

Глава 5

Настоящее

ЭТО НЕ МАШИНА, А МЕЧТА, или, может быть, я просто привыкла к поездам метро и такси за эти дни. Делая глубокий вдох, я улавливаю его запах и снова думаю о голом Энди под простынями. Он был тверд и готов. Не могу отрицать, что я была так же готова.

Осталась только тупая боль. Воспоминания о том далеком дне живы. Как я могу забыть прошлое, даже если захочу?

Мой телефон звонит, но трафик все еще бешенный. Я переключаю звонок на голосовую почту, пока не понимаю, что это может быть Дрю… Энди. Так тяжело думать о нем под новым именем. Я роюсь в сумочке и чуть не врезаюсь в кого-то сзади. Разве это не здорово? Позвонить ему, чтобы он отменил ужин из-за того, что я разбила его машину, было бы не лучшим способом начать все заново.

Спасибо за распознавание отпечатков пальцев. Я разблокирую свой телефон прикосновением большого пальца и украдкой смотрю на экран, когда передо мной останавливается движение. Дженна.

Я тянусь, чтобы уменьшить громкость радио, и случайно нажимаю дополнительную кнопку.

Знойный голос обрывает песню и говорит:

— Bluetooth распознан. Хотите синхронизировать этот телефон?

— Да уж, — легкомысленно говорю я.

— Bluetooth принят.

— Что? — спрашиваю я вслух, удивленная тем, что машина меня поняла. Всплывающее окно появляется на моем телефоне и привлекает внимание. Я нажала «ОК», чтобы разрешить сопряжение моего телефона с его машиной, хотя, когда я говорила вслух, я пошутила. Мне нравятся новые технические штучки, поэтому я зондирую почву.

— Позвонить Дженне.

— Звоню Дженне. Домашний или рабочий?

— Мобильный, — говорю я вместо этого.

Телефон звонит через аудиосистему, и я очарована, но снова сосредоточена на дороге.

— Эй, ты. Я только что звонила.

— Я знаю. Я за рулем.

После того, как слова вылетают из моего рта, я понимаю свою ошибку.

— За рулем? Ты купила новую машину? Я думала, ты не хочешь её.

— Нет, это друга. Как дела? Почему ты позвонила? — Я спрашиваю резко, пытаясь отвлечь наш разговор от машины. Я просто еще не готова говорить о Дрю.

— Я не могу тебе позвонить? — То, как она насмешливо драматизирует, заставляет меня смеяться.

— Конечно, можешь. Ты знаешь, что я не это имела ввиду.

— Нет, на самом деле, я просто проверяю, как ты. В прошлый раз, когда мы разговаривали, ты собиралась в кафе со своими коллегами. Я так надеюсь, что ты встретила мужчину и покончила со своими сухими временами.

Я буквально вижу, как она ругается, когда говорит.

— Все наши разговоры будут сводиться к моей сексуальной жизни?

— Я не знаю как там Снежный человек, но надеюсь, что ты, по крайней мере, немного увлажнила его.

Я вздыхаю.

— Я продолжаю в том же духе, мама, — резко говорю я. — Благодарю тебя за то, что ты заставила меня проделать ту маленькую восковую работу, меня травмировали, чтобы привести Луизу в порядок.

Вздрагивая, я смеюсь над воспоминаниями, ее болтовня эхом отражается в звуковой системе машины.

— Серьезно, ты кого-то встретила?

— Счастливого часа не было, — признаюсь я. — Кстати, мой коллега запал на меня.

Видите, это было не полностью ложью. Я просто редактирую то, что говорю. Мне нужно рассказать Дженне о Дрю лично.

— О, расскажи.

Я рассказываю то, о чем помню, заканчивался тем, что Даниэл вызывает для нас такси.

— Даниэл выглядит как Кларк Кент. Звучит многообещающе.

— Звучит больше похоже на то, что этого никогда не произойдет. Я не могу встречаться с парнем с работы. Если дела пойдут наперекосяк, это будет слишком неловко. А потом одному из нас придется уйти, а мне нравится эта работа, — говорю я, выплюнув обличительную речь.

Она вздыхает.

— Когда я приеду через несколько недель, я устрою тебе перепихон, если тебе все еще не удастся найти парня сунул-вынул-и-пошел самостоятельно.

— Сунул-вынул-и-пошел?

— Да! Тебе нужна хорошая одноразовая связь, прежде чем ты будешь готова к другому мужчине. В противном случае, если ты увлечешься парнем и трахнешь его после засухи, ты отпугнешь бедного парня своими движениями.

Я смеюсь, и она тоже.

— Кстати говоря, что происходит между тобой и одним парнем?

— Шш, мы не будем говорить об этом. Я работаю над кое-чем. Но мне нужно бежать. Долг зовет. Я должна сводить маму по магазинам. Пообщаемся позже.

Она определенно что-то скрывает, но я на нее не давлю, потому что я делаю то же самое. Как только я попадаю в Вашингтон, движение замедляется. У них есть камеры на стоп-линию, камеры контроля скорости, и я не удивлюсь, если у них есть камеры над головой, чтобы определить, держит ли водитель телефон в руках во время управления транспортным средством.

Когда я сворачиваю на общественную площадку в квартале от своего дома, мой телефон снова звонит. Я жду своей очереди, чтобы получить билет, прежде чем ответить.

Я вижу имя на дисплее прямо перед тем, как сказать:

— Привет.

Ответ шепотом настолько слаб, что я говорю:

— Мэнди, перезвоню тебе. Я тебя плохо слышно.

— Не звони, — громко шепчет она. — Я перезвоню тебе через десять минут.

— Хорошо, — говорю я, беря билет. Звонок обрывается так резко, что я не знаю, то ли сигнал потерян, то ли она сразу повесила трубку.

Я нахожу удобное место рядом со стеной и достаточно большое, чтобы любой, кто припарковался рядом со мной, мог широко открыть свою дверь, и не в машину Дрю… машину Энди.

В своей крошечной квартирке я кладу свою сумочку на маленький столик в моей импровизированной кухне-столовой.

Мой телефон звонит прежде, чем я успеваю сделать еще один шаг. Я отвечаю, и тут же на меня нападает Мэнди, с требованием подробностей.

— Расскажи мне, что случилось прошлой ночью.

Она все еще шепчет, так что я предполагаю, что у нее похмелье.

Я возвращаюсь в свою комнату с телефоном, зажатым между плечом и ухом, и начинаю снимать грязную одежду.

— Ничего, не случилось, мы много выпили и пели караоке. А что?

— А что? — Пищит она.

Я бросаю юбку в кучу в шкафу, включаю телефон на громкую связь и снимаю рубашку.

— Да, что? — Потому что я в полной растерянности. Она говорит так, как будто произошел зомби-апокалипсис.

— Как ты добралась до дома?

Бросаю рубашку в ту же кучу.

— Меня подвез друг. Вы с Дэниелом сели в такси и уехали. Это последний раз, когда я видела тебя. Все в порядке?

Я чувствую себя ужасно, хотя понятия не имею, что не так.

— Нет, он здесь!

Кровать немного проседает, что свидетельствует о качестве матраса, который я купила через веб-сайт, когда переехала сюда в такой спешке. Примечание на будущее — никогда не покупайте кровать онлайн.

— Кто здесь? — спрашиваю я, направляясь в ванную и проверяя состояние своих волос.

Я расчесываю их, когда она говорит:

— Дэниел. Он все еще здесь.

Останавливаясь, я не знаю, что она собирается сказать дальше, но задерживаю дыхание после того, как спрашиваю:

— Это проблема?

Она быстро произносит слова, но кажется, что она спряталась в своей ванной от слабого эха, которое я слышу, несмотря на ее шепот.

— Он спит в моей постели.

Я не была в ее квартире, поэтому не могу представить.

— Хорошо.

— Хорошо? — Она переспрашивает так, словно я сумасшедшая. — Он не одет, а на моем ночном столике лежит пустая упаковка от презерватива.

У меня отвисает челюсть, прежде чем улыбка появляется на моем лице, и я сжимаю кулак. Одна проблема решена.

— Думаю, он тебе нравился больше, чем ты показывала.

— Не знаю, — говорит она слишком быстро, чтобы это могло быть правдой. — Он друг. Ему нужен кто-то, вот почему я пыталась свести вас двоих. Так почему же он в моей постели, а не в твоей?

Не в силах сдержаться, я смеюсь и не могу не поддразнить ее.

— Я думаю, что он там, где должен быть. Вы, ребята, очаровательная пара.

Ее следующие слова все еще еле слышны, но ей удается их прорычать.

— Я бы возненавидела тебя, если бы я уже не ненавидела себя.

— Мэнди, — окликает мужской голос. По телефону это звучит откровенно сексуально. Иди к Дэниелу.

— Мне нужно идти.

— Позвони мне позже, — говорю я, прежде чем вспоминаю о своих планах на сегодняшний вечер.

Она быстро вешает трубку, и я надеюсь, что она не услышала последнюю фразу. Теперь я начинаю с нетерпением ждать понедельника, особенно когда неловкость исчезла.

Я включаю душ. Слова Дженны захватывают мои мысли и заставляют меня волноваться. Хотя у меня нет планов спать с Энди, на этот раз я правильно назвала его имя, я хочу убедиться, что за мной ухаживают, на всякий случай.

Мучительным будет выбор одежды. Поэтому я решаю сделать его сейчас, а не откладывать на потом. Он говорит, что собирается приготовить ужин. В конце концов я выбираю кокетливый топ, который намекает на декольте, и мою самую удобную пару джинсов. Я бросаю пару чистых трусов в сумочку, затем сажусь на диван, чтобы попытаться отвлечься от всего и посмотреть какую-нибудь телепрограмму.

Я закрываю глаза, чтобы дать им отдохнуть, но просыпаюсь от будильника, который поставила на случай, если засну. Я быстро собираюсь и оплачиваю парковку, чтобы вывезти его машину из гаража. Выезжать из Вашингтона так же медленно, как и въезжать. К счастью, я выделила для этого достаточно времени. Мне нужно пару раз объехать вокруг больницы Энди, прежде чем он появляется.

— Привет, красавица, как прошел твой день? — спрашивает он, садясь в машину.

О, я не знаю. Думая о тебе, я хотела сказать Лучше всех, но решила подождать.

— Ничего особенного, посмотрела немного телевизор. А ты?

— Еще один хороший день.

— Как так?

Его улыбка не достигает его глаз.

— Никто не умер на моих глазах.

Разговор о серьезных вещах.

— Как ты продолжаешь это делать?

Он замолкает надолго, и я знаю, что он обдумывает вопрос.

— Из-за того ребенка, которого ты лечишь и посещаешь в профилактических целях спустя годы, чтобы убедиться, что он все еще здоров. Или матери семьи из пяти человек, чьи дети все еще нуждаются в ней. Из-за надежды, что я могу что-то изменить, дать им хотя бы еще один день жизни, вот то, что движет мной.

Его переполняет страсть и нежность. Я не могу сдерживать слезы, которые текут из моих глаз. Он подушечкой большого пальца вытирает их.

— Я знаю, что с моей стороны безумием думать, что мы можем забыть о прошлом, но я считаю, что встреча с тобой — это какой-то знак. Кейт, мне нужно, чтобы ты не отказывалась от этого. Рак всегда будет частью моей жизни. Я хочу, чтобы ты дала мне второй шанс, чтобы увидеть, можешь ли ты тоже стать частью моей жизни.

Я ничего не говорю, потому что он подсказывает мне дорогу к его дому. Я слышу его отдаленный голос, когда погружаюсь в море горя. Рак станет частью его жизни. Несмотря на то, что у меня есть определенные чувства к нему, я не уверена, что смогу прожить такую жизнь.

Он указывает мне путь к гаражу под своим домом, и пустое пространство между нами заполняется мрачной атмосферой. После того, как я паркуюсь, он выходит из машины, предоставляя мне полный обзор. Я видела его, когда забирала с работы, но я была сосредоточена на движении вокруг меня, а не на великолепном мужчине в синей форме. Я поражена невозможным человеком и его невозможной жизнью. Я разрываюсь между ними, зная, что должна связать одно с другим. Еще раз застуканная за рассматриванием его после всех этих лет, я любуюсь им, как идиотка.

— Ты рассматриваешь меня? — шутит он.

Отклонившись, я говорю:

— Ты напоминаешь мне смурфа.

Он посмеивается и ведет меня к двери, где нажимает кнопку лифта.

— Я не знаю, как это воспринимать, если только я не Красавчик Смурф или Сексуальный Смурф. Я знаю, что во всей этой синеве есть только одна девушка. Смурфетта.

Поддразнивая, я говорю:

— Точно. Какая девушка не хотела бы иметь гарем парней, единственным выбором которых является она?

Его бровь поднимается сексуальной дугой.

— Гарем?

Чувствуя себя застенчивой, я беспомощно пожимаю плечами. Дверь открывается, и мы входим. Мне вдруг становится не по себе. Набрав номер этажа, он поворачивается ко мне, удобно оперевшейся на одну из стен лифта. На его лице появляется слабая улыбка.

Он идет вперед и говорит:

— Меня всегда кое-что удивляло.

Мое тело находится в состоянии повышенной готовности к вторжению, к которому я не совсем уверена, что готова.

— Что же?

Мой голос звучит с придыханием. Не может быть, чтобы он не понял, что я практически задыхаюсь от желания. Он держит меня в клетке, но не прикасается ко мне. Мои руки обвисли по бокам, я не в силах бороться с желанием, которое настигает меня. Отражение в зеркальных стенах открывает мне вид на его невероятную задницу в этой пижаме. Не думала, что бесформенная одежда может быть чертовски сексуальной.

Он облизывает губы.

— Прости меня заранее.

Прежде чем я успеваю ответить, его губы встречаются с моими. Его язык разрывает шов между моими губами, проникая в мой рот и мою душу. Сумка, которую я держу, падает на пол, когда я начинаю терять контроль над мышцами.

На вкус он как мята. И я знаю, что он снова жует жвачку. Почему? Потому что я знаю о нем кое-что, чего не могут знать другие. Это не первый раз, когда нас одолевает похоть.

Я собираюсь поднять руки. Но прежде чем я успеваю принять это решение, он отступает. В его глазах бушует шторм, и они горят желанием.

— Извини. Я не должен был этого делать. Это просто…

Он замолкает, наклоняясь, чтобы подобрать для меня мою сумку. Когда он поднимает взгляд, его взгляд оказывается на уровне Луизы, и я чувствую, как сжимаюсь от желания. Дженна права. Мне очень нужно потрахаться.

Звонит лифт, и он поднимается. Он протягивает сумку, и все, что я могу сделать, кроме как взять ее у него, это улыбнуться. Я должна как-то дать ему понять, что все в порядке. Если я попытаюсь заговорить, это прозвучит нелепо, потому что в данный момент мой мозг как у младенца. Я даже не уверена, что могу озвучить слова из трех букв.

Когда мы входим в его квартиру, я могу думать только о том, как хорошо он работал над моим телом в последний раз, когда мы были вместе. Кейт, соберись, ругаю я себя.

— Ты работал весь день. Почему бы тебе не расслабиться? Я принесла десерт. — Я держу сумку с улыбкой, которую я отчаянно пытаюсь сохранить. — Мне еще нужно приготовить его, чтобы он был готов к обеду. Я также могу сыграть роль су-шефа, если хочешь. Я, может, и не мастер-шеф, но хорошо режу и чищу.

Его взгляд все еще похотлив. Я бы заплатила миллион долларов, чтобы услышать его мысли.

— Мне не помешал бы душ. Горячая вода расслабит мои мышцы.

Он вытягивает шею то туда, то сюда, и я оказываюсь позади него. Я нажимаю пальцами на то место, где, как я знаю, у него болит. Он стоит, так что я не могу точно нажать, потому что он намного выше меня.

— Это прекрасно.

— Ага. Почему бы тебе не присесть, и я попытаюсь расслабить тебя перед душем. Так будет эффективнее.

Он оборачивается и хватает меня за руку.

— Думаю, будет эффективнее, если ты присоединишься ко мне в душе.

Я поднимаю другую руку и пальцем машу ему как непослушному мальчишке.

— Не так быстро. Ты еще не приготовил мне ужин. Я не какая-нибудь дешевка. — Я подмигиваю ему.

Он смеется.

— Мама всегда говорила мне, что за спрос денег не берут.

— Верно, но не получилось.

Это честная игра, думаю я про себя. Воспоминания напоминают мне, что я умоляла его быть со мной.

Он кивает и направляется в свою ванную в одиночестве и без предложенного мной массажа.

Позже он изучает меня сидя за столом.

— Я рад, что у тебя есть аппетит. Я бы не хотел, чтобы остались объедки.

Я бросаю ему салфетку, которая никуда не годится.

— Ты пытаешься мне что-то сказать?

— Только то, что ты выглядишь действительно великолепно, и мне трудно притворяться крутым.

Дрю… Энди терпеливый человек, по крайней мере, он был в начале наших отношений. Кажется, сейчас он потерял это терпение.

— Тот еще мастер флирта. Готов к десерту? — Я встаю, чтобы собрать посуду.

— Ты не обязана это делать.

— Конечно, я сделаю. Ты приготовил одно из моих любимых блюд — курицу с пармезаном.

— Серьезно, — говорит он и начинает вставать. Я пытаюсь остановить его и оказываюсь у него на коленях. — Ну, я должен был попробовать это раньше.

Он снова целует меня, и так естественно быть с ним вот так. Неохотно я отстраняюсь.

— Дай мне взять десерт.

Он вздыхает.

— Ты убиваешь меня, Кейт.

Это работает в обе стороны, поскольку его возбуждение становится очевидным, когда я сижу у него на коленях и знаю, что мои трусики промокли.

— Тебе понравится.

Он смотрит на меня.

— Кейт, нет ничего вкуснее тебя. Ты должна знать, что мне сложнее, чем подростку справиться со своими чувствами. Я буду уважать твое решение, если ты хочешь продолжать в том же духе.

Его честность — одно из качеств, которыми я восхищаюсь в нем больше всего. Это не первое наше свидание. Я не нарушу правила свиданий, если пересплю с ним. Однако близость меняет все. Соприкосновение чувств может стать неожиданным.

— Я тоже хочу тебя. Я просто не хочу торопить события.

Не дожидаясь ответа, я ставлю тарелки в раковину, чтобы помыть их перед уходом. Я не собираюсь позволять ему делать какую-либо работу. Как бы то ни было, он убирался, пока готовил. Так что остается только помыть противень и кастрюлю вместе с тем, что мы только что использовали.

Я достаю из морозилки пару литров мороженого, которое принесла из дома, и тянусь в холодильник за фруктами, которые нарезала, пока он принимал душ. У меня даже есть посыпка и взбитые сливки наготове. Взяв две миски, которые нахожу в одном из шкафов, я возвращаюсь в столовую. Она больше моей и подходит к его столу на шестерых. Интересно, как часто у него бывают гости. Черт, я не знаю, как долго он был в этом районе. Он встает, чтобы помочь, когда его телефон гудит.

Он помогает мне расставить все на столе, прежде чем ответить на звонок.

— Привет.

Я слышу только слабый голос на другой линии.

— Да, это он. — Он делает паузу. — Хорошо… Конечно… хорошо… Пока.

Я знаю, что у него плохие новости, когда он печально смотрит на меня.

— Прости, Кейт. Но меня вызвали.

Я отмахиваюсь от его извинений. Я знаю, чего ожидать от его работы.

— Нет, все нормально. Я вызову такси или воспользуюсь Uber, чтобы добраться до дома.

Он вторгается в мое пространство, удерживая меня на месте.

— Не уходи. — Он практически умоляет. Я переношусь в прошлое, когда мы обменялись словами, похожими на эти. — Я не задержусь слишком долго. Мы можем съесть десерт и наверстать упущенное. Потом я отвезу тебя домой.

Часть меня знает, что я должна уйти. Вина, которую я чувствую, похожа на непроницаемый экран между нами, заслоняющий свет тенями и сомнениями. Однако другая часть меня отчаянно хочет остаться.

— Хорошо.

Легкая улыбка появляется на его губах, прежде чем он дает мне еще больше поцелуев, которые я жадно принимаю.

— Я вернусь раньше, чем ты думаешь.

Он снова в форме, когда выходит за дверь. Я стою одна в его квартире, и меня одолевает любопытство. Стоит ли мне проявить любопытство? В памяти всплывает рекламный ролик, когда девушка в ванной комнате своего парня решает заглянуть в его аптечку, и все рушится. Я предпочитаю убираться на кухне и убрать приспособления для приготовления собственного мороженого в холодильнике и морозильной камере.

Закончив с этой задачей, я сажусь на его диван и включаю телевизор. Со временем становится все труднее оставаться в сознании. Когда я просыпаюсь, я уже не в гостиной. Солнце ярко светит, и я лежу полностью одетая на кровати, которую не помню. Даже мебель не моя и не та, что я помню в комнате Энди. Однако тело, обернувшееся вокруг меня, мне знакомо.

Я поворачиваюсь, а глаза Энди открыты.

— Доброе утро, — говорит он со слегка бодрой улыбкой. — Извини, что я вернулся так поздно. Я хотел разбудить тебя, но ты так мило спала на моем диване. Я принес тебя сюда, и подумал, что не хотел бы спать один.

Его улыбка гаснет, и я знаю, что у него вчера был паршивый вечер.

— Что случилось? — Моя рука тянется к нему.

Он смотрит на меня, как будто не хочет говорить, а я уже знаю ответ.

— Я потерял пациента.

Я обнимаю его, зная, как это тяжело ему дается.

— Мне жаль.

Он крепко сжимает меня, и мы цепляемся друг за друга изо всех сил.

— Чудеса не всегда случаются, — добавляет он.

Мы долго молчим. Опять, я столкнулась со всем этим и не совсем уверена, что смогу это сделать. А также не представляю, как он может так думать. Я уже не тот человек, которым была.

— Я должна вернуться домой. У меня… — я машу рукой, сажусь и выпутываюсь из его рук. — Стирка и покупка продуктов. — Я собираю волосы, пока он зевает. — А тебе следует немного отдохнуть. Я могу взять такси.

— Точно нет. Если мне придется отпустить тебя, по крайней мере, дай мне еще немного времени побыть с тобой.

— Энди…

— Кейт, пожалуйста. Я вижу в твоих глазах, что ты готова сбежать.

— Нет.

Это ложь.

— Дай мне время. Послушай, у меня на следующей неделе благотворительный вечер. Я собирался ехать один, но у меня приглашение на двоих.

Ему не нужно говорить, что это, скорее всего, как-то связано с раком. Это слишком много, слишком тяжело, слишком жестоко. И все же я ловлю себя на том, что хочу поддаться надежде, написанной на его красивом лице. Я знаю, как мне хорошо, когда я с ним, и как я хочу почувствовать это снова.

Я неохотно улыбаюсь.

— Хорошо, я буду твоим плюс один.

Благотворительный вечер, однако, оказывается большим, чем я предполагала.

Глава 6

Прошлое

БОЖЕ, ЧТО ЗА НЕДЕЛЯ. СЕМЬ статей. Не говоря уже о двух викторинах и одном экзамене. Когда наступает пятница, меня подпитывает адреналин. Я направляюсь к Дрю и не могу дождаться встречи с ним. Дженна помогла мне собраться. Я надела совершенно новые сексуальные лифчик и стринги, которые Дженна помогла мне купить. Готово. Сексуальная ночная рубашка, которой Дженна вооружила меня. Готово. Несколько крутых нарядов. Готово.

Дорога до его квартиры занимает всего около часа и десяти минут. Я написала ему прямо перед отъездом, так что он ждет меня. Этот мужчина — горяч как бог. Он открывает дверь моей машины, лезет в нее, отстегивает ремень безопасности и вытаскивает меня наружу.

— Я скучал по тебе, милая Кейт.

Затем он целует меня. Этот поцелуй, сбрасывает трусики, скручивает пальцы ног, плавит тело. Мои руки обвивают его шею, пока он углубляет его. Он прижимает мое тело к своему, и когда он это делает, я обхватываю ногами его бедра. У меня такое впервые. Я никогда не делала ничего подобного раньше, и никогда не проявляла страсть на публике. Что ж, беру свои слова обратно. Мы были чертовски разгорячены на первом свидании, но было поздно и было много алкоголя, так что тот раз можно не брать во внимание.

— Мммм, у тебя невероятный вкус, — говорит он. — Я ждал тебя всю неделю.

— У тебя тоже.

Я запутываюсь пальцами в его волосах. Они напоминают мне пляж посреди лета, его волосы с золотыми прядями. Ярко-голубые глаза ловят мои, и он озаряется сексуальной улыбкой.

— Сколько у тебя багажа?

— Только одна сумка и кое-что на вешалках.

— Я понесу тебя и сумку, а ты возьмешь вешалки.

— Договорились, — говорю я.

Он открывает заднюю дверь и наклоняется, чтобы схватить висевшую одежду. Затем он передает их мне, когда идет к багажнику. Я открываю багажник, и он тянется за сумкой.

— Что у тебя здесь? Она весит тонну!

Я смеюсь.

— Все, кроме кухонной раковины. Но мой рюкзак с книгами и компьютером там.

— Черт. Я так и думал.

Он широко распахивает дверь, и мы входим в его квартиру. Она красивая и аккуратная, оформлена в мужественных коричневых тонах. Мы идем прямо в его спальню, где он кладет мою сумку на кровать и вешает мою одежду в свой шкаф. Затем он несет меня обратно на кухню и спрашивает, не хочу ли я бокал вина.

— Я думал, мы сегодня поедим здесь, если ты не против.

— Это идеально. Ты будешь готовить?

— Я?

Его лицо представляет собой смесь притворного ужаса и отвращения. Я не могу не рассмеяться. Он сажает меня на стойку, раздвигает мои ноги и вклинивается между ними своим большим телом.

— Кто-то еще находится в этой комнате? — Я оглядываюсь, прижимаясь к нему. — У тебя спрятан повар в одном из твоих шкафов?

— Нет, но у меня есть секретный повар. Он работает в местной пиццерии.

Его язык тыкается во внутреннюю часть щеки, когда он пытается не рассмеяться.

— Хм. Пицца. Я вижу, ты очень стараешься произвести на меня впечатление. Это одно из моих любимых блюд.

Он опускает голову, так что его рот находится рядом с моим ухом. Теплое дыхание обдувает мою шею, вызывая мурашки по коже.

— Хм-м-м. Еще не совсем. Я буду стараться сделать это после того, как мы поедим.

Мой рот образует идеальное О, когда жар поднимается от груди к макушке. Я уверена, что мое лицо такое же красное, как яблоко, которое я заметила на его кухонной стойке.

Его губы едва касаются меня, но они словно прожигают меня насквозь. Следуя по дорожке к ложбинке у основания моего горла, он осыпает меня поцелуями, пока не достигает моего лифчика. На мне свитер с V-образным вырезом. Опустив голову, он поднимает глаза, спрашивая разрешение. Дождавшись кивка от меня, он продолжает, просовывая палец между тканью моего лифчика и моей грудью. Мой сосок реагирует так, как будто к нему никогда раньше не прикасались. Он оживает, превращаясь в колючую вершину. Я хочу, чтобы его рот сосал его. Должна ли я сказать ему об этом? Я не хочу выглядеть какой-то бесстыдной шлюхой. Но, возможно, он хочет, чтобы я сказала именно это.

— Дрю?

— Ага.

— Было бы ужасно, если бы я сказала тебе, что хочу, чтобы твой рот был на мне, а не твоя рука?

Синие глаза останавливаются на мне. Его зрачки расширяются, говоря мне, что я попала в точку. Он хочет меня так же сильно, как я хочу его.

— Нет. Это не так. Кейт, я хочу раздеть тебя и прикоснуться к тебе везде. Но, может быть, мы должны сначала поесть. Если мы этого не сделаем, мы, вероятно, вообще не будем есть. Ты — все, о чем я думал всю неделю.

— О… ладно. — Он прав. — Тогда пицца?

— На самом деле, я пошутил об этом. Я буду готовить для тебя. — Он целует меня, прежде чем отпустить. Затем он подходит к холодильнику и начинает вытаскивать еду. Курица, разные овощи, какие-то соусы в бутылочках. Он смотрит на меня. — Ты сможешь догадаться?

— Стир-Фрай?

— Прекрасно!

В мгновение ока блюдо готово.

— Кейт, в холодильнике есть бутылка Шардоне. Возьмешь его вместе с двумя бокалами из шкафчика рядом с раковиной?

Я нахожу упомянутые бокалы и бутылку вина и несу их к столу. Расставляем тарелки с едой, и садимся есть. Он смотрит, как я откусываю первый кусочек.

— Это вкусно.

— Тебе нравится?

— Да, это действительно вкусно. — Удивительно. Я ожидала, что это будет средне, но это очень вкусно. И я ему так говорю. — Ты действительно хорош на кухне.

— Подожди, пока не увидишь меня в спальне.

Я чуть не выплёвываю кусок еды, который только что откусила. Он хлопает себя по колену, потому что думает, что он смешной.

Я поднимаю брови.

— У меня сложилось впечатление, что ты старше двенадцатилетнего подроста, в отличие от большинства мужчин.

— О, Кейт. Как ты могла так ошибаться насчет меня?

И у него такое щенячье выражение лица, и я тут же умираю со смеху.

— Итак, человек многих талантов.

— Боюсь, тебе придется выяснить это самой. — Теперь он не шутит. Его голос стал более глубоким, почти хриплым. Он наклоняется и говорит. — Я почти ни о чем другом не думал, кроме возможности быть с тобой. Во всех смыслах этого слова. Но скажи одно слово, Кейт. Одно слово, и мы ничего не будем делать, только сидеть и разговаривать. Это полностью твой выбор.

Я кладу нож с вилкой и смотрю на него. Его глаза ясны, как небо в весенний день. В них нет юмора; только честность и забота, правда и искренность. Дотянувшись до его руки, я беру ее в свою и долго смотрю на нее. Длинные пальцы идеальной формы находятся на сильной, твердой руке. Не мозолистая, но и не мягкая. Я подношу ее к губам, целуя его костяшки пальцев.

— Я знаю, что ты никогда не сделаешь со мной того, чего я не хочу. Но я бы обманула себя и тебя, если бы сказала, что не заинтересована в том, чтобы быть с тобой. Я тоже почти ни о чем другом не думала всю неделю. Это чертовски усложняло подготовку к экзаменам и викторинам. И я почти хотела писать эротические журналистские статьи из-за тебя. Ты занимал мои мысли во сне и наяву всю неделю, так что я тоже не могу дождаться того, чтобы быть с тобой, Дрю. Любым способом.

Он разворачивает свою руку, чтобы взять мою.

— Ну что, ты закончила есть? Потому что после этого признания я обнаружил, что все, чего я хочу, — это видеть тебя голой.

Я отодвигаю стул и встаю. Он тоже. Он пытается помешать мне взять мою тарелку.

— Оставь здесь.

— Нет. Это будет отвратительно, если мы это сделаем.

Мы в спешке убираемся. Пока мы это делаем, он касается меня, моей руки, моей щеки, ничего откровенно сексуального, но все это настолько интимно, что, когда мы заканчиваем, он поворачивается ко мне, и наши губы сливаются в сокрушительном поцелуе. Это сочетание сладкого и острого одновременно. Затем я отступаю назад, пока он ведет нас в спальню.

Моя сумка все еще стоит на его кровати, и он спрашивает меня, не нужно ли мне в туалет. Я хотела бы почистить зубы, поэтому я говорю да. Я копаюсь в своей сумке, чтобы найти то, что мне нужно, но когда я оказываюсь за закрытой дверью, мои нервы сдают. Мои руки дрожат, когда я мажу зубную щетку зубной пастой. А если я ему не нравлюсь? Что, если я не соответствую его стандартам? Что, если я настолько неопытна, что могу разочаровать? О, Боже, где Дженна, когда она мне так нужна? Мне нужна серьезная ободряющая беседа прямо сейчас.

— Кейт, все в порядке?

Дерьмо!

— Ага. Дай мне секунду.

Мои планы на сексуальную ночную рубашку рухнули. Я не могу больше откладывать это, поэтому открываю дверь. Вот он стоит, уголки его глаз опущены вниз от беспокойства.

Когда я была ребенком, мне нравилось летом в Чарльстоне после сильного ливня. Когда прилив необычайно высок, мелководье затапливает прибрежные районы, а когда штормы выливают несколько дюймов осадков, повсюду появляются небольшие бассейны. Я чувствую, будто мои кости растворились в одном из этих бассейнов.

— Кейт. — Он снова зовет меня. Мое имя, произнесенное его губами, звучит хрипло. — Ты уверена?

Я тру потными ладонями о джинсы.

— О нас? Об этом? Да. Я никогда ни в чем не была так уверена. Я просто немного нервничаю, если честно. И не уверена, когда не с тобой.

Он протягивает руку, кладя руки мне на плечи.

— Не стоит. Я засыпаю, думая о тебе, и просыпаюсь, делая то же самое. Тебе нечего бояться, обещаю.

Глядя в пол, я смотрю на его босые ноги. Должно быть, он снял обувь, пока я была в ванной. Я сжимаю руки, потому что по какой-то причине они покалывают.

— Дрю, не говори так. Помнишь мудака?

Я скрещиваю, опускаю и снова скрещиваю руки.

Он кладет на них руки, останавливая мои повторяющиеся движения.

— Эй, я хочу, чтобы ты была здесь и сейчас. Не с ним.

Его глаза потемнели. Это от гнева?

— Дело не в том, что я с ним. Дело в том, что я не уверена в своей способности…

Мне так неловко.

Он затыкает меня поцелуем. И это не просто поцелуй. Его руки находятся по обе стороны от моего лица, а его язык проникает сквозь складку моих губ. Он притягивает меня к себе, углубляя поцелуй. Здесь он идет ва-банк и добивается успеха. Все, о чем я беспокоилась, вылетает в окно, когда мои руки обвивают его талию. Я втягиваю его в себя и стону. Когда он отпускает меня, я протестую.

— Я хочу, чтобы ты раздела меня, а потом я хочу сделать то же самое с тобой. Ты не против?

Я киваю.

Мои руки дрожат, когда тянут его рубашку. Неуклюжими движениями, с его помощью, я снимаю ее. Я провожу руками по напряженным мышцам его тела, бедрам и спускаюсь к талии джинсов. Я жуткая неумеха, поэтому ему приходится помочь с молнией и пуговицей. Снять штаны не так уж и сложно. Может быть, я успокаиваюсь или моя координация стала лучше. Мои взгляд опускается, и я не могу не заметить, как эрекция растет в его боксерах. Меня это так шокирует, что я тут же отвожу взгляд. Он улыбается.

— Я думаю, что нахожусь в этом состоянии с тех пор, как мы встретились. Ты должна винить только себя.

Я не знаю, что на это ответить, поэтому ничего не говорю, только смотрю. Он поднимает мои руки, накрывает их своими, и мы оба заканчиваем снимать с него боксеры. Трудно не глазеть на то, что явно торчит передо мной. Я не могу не прикоснуться к нему. Я всегда думала, что члены — это странные придатки. Черт, как и вагины, если уж на то пошло. Но возьмем, к примеру, член. Я видела их на фотографиях, когда они были мягкими, и это были причудливые штуки с прикрепленным сзади мешком. И когда они твердые, некоторые из них кривые, или очень худые, или что-то в этом роде. Член Дрю — это то, что я бы назвала идеальным. Не слишком большой и не слишком маленький, но если член можно назвать красивым, то у него он красив.

Он прерывает мои мысли о членах. Его большой и указательный пальцы хватают меня за подбородок и наклоняют так, что я вынуждена смотреть на него.

— Сейчас моя очередь.

Мои ладони, которые все еще потные, нуждаются в том, чтобы быть вытертыми об джинсы, но я не хочу показывать это. Он знает, что я нервничаю. Черт, он, наверное, слышит, как бьется мое проклятое сердце. Для меня оно звучит как чертов отбойный молоток.

Он стягивает мой свитер через голову и смотрит на меня в лифчике. Затем он садится на кровать и раздвигает бедра. Притянув меня между ними, он расстегивает мои джинсы. Теперь я стою только в лифчике и трусиках. Хорошо, что я сняла носки и обувь в ванной.

— Твоя кожа идеальна. — Он проводит пальцами от моей шеи к верху трусиков. — Расстегни для меня свой лифчик, пожалуйста. — Я делаю, как он просит, и смотрю на его лицо. Его глаза блуждают по моему телу, но я думала, что они сосредоточатся на моей груди. На мгновение они делают это, но затем, в конце концов, приземляются на мои глаза. — Ты сводишь меня с ума, Кейт.

Его палец перемещается к верху моих кружевных трусиков. Он пробегает им по резинке трусиков, но ниже пока не опускается.

— Это нормально?

— Да.

Мой голос дрожит, и я не узнаю себя.

— Ты выглядишь достаточно сексуально, чтобы тебя съесть, и я собираюсь съесть тебя, Кейт.

— Я знаю. Я тоже хочу тебя.

— Сейчас я сниму с тебя трусики. — Он сталкивает их с моих ног, и я нервно выхожу из них. Затем он берет мои руки и кладет их себе на плечи. В голове всплывает мимолетная мысль о том, какой гладкой и опрятной выглядит Луиза. Но с его следующими словами все исчезло. — Раздвинь для меня ноги. И, кстати, твоя киска выглядит красивой, вся гладкая, но мне бы она понравилась в любом случае.

Когда он прикасается ко мне, мне хочется закричать, но я зачарованно наблюдаю. Я кусаю губы, потому что не хочу выставлять себя дурой. Горячая волна захлестывает мой живот, когда он гладит меня взад-вперед, а затем круговыми движениями. Я уверена, что теку. Теперь я знаю, почему он положил мои руки себе на плечи. Когда он останавливается, я кричу.

— Нет!

— Тсс, подожди. — Он поднимает меня и кладет обратно на кровать. Сначала я не понимаю, почему, но то, что он делает дальше, дает мне ответ. Он раздвигает мои ноги и его рот дразнит внутреннюю часть сначала одного, а потом другого бедра. — Я умираю от желания сделать это. Я хочу услышать свое имя, когда ты кончишь, Кейт. Я хочу ощутить твой вкус на своем языке, когда ты кончишь со мной в первый раз.

О Боже. Когда его язык скользит по моему клитору, я почти кричу. А я тут думала, что его пальцы были потрясающими. Что, черт возьми, я знала? Луиза собирается станцевать счастливый танец. Но больше всего мое сердце захватывает то, когда его глаза ищут мои над линией моего тела. Его веки трепещут, как будто я лучший деликатес на Земле. Он мычит, касаясь моей кожи, и я поражена тем фактом, что он получает от этого такое же удовольствие, как и я.

Я выхожу из транса, когда он добавляет палец и попадает в эту мистическую точку G, о которой все мои друзья говорят. Он нажимает и трет ее, пока его язык продолжает танцевать круги вокруг этого крошечного пучка нервов, и я чувствую, как все сжимается, напрягается. Мои руки широко раскинуты, и я сжимаю одеяло между пальцами. Я чувствую каждый вдох, который касается моей плоти, и это только усиливается там, где он лижет и сосет. И тогда это происходит. Он начинается в сводах моих ступней и распространяется вверх по ногам, расходясь веером по моему телу. Мой первый Дрю-газм.

— О боже, Дрю, Дрю, Дрю.

Это все, что я могу думать или говорить, когда кончаю на его рот и руку. И это необычно. Мои руки тянутся к его волосам, и я ничего не замечаю, пока мой мир сужается до интенсивности моей кульминации.

Когда он наконец прекращается, мои пальцы все еще сжимают его волосы. Отпускаю, как только прихожу в себя. Бедный парень. И он никогда не говорил об этом ни слова.

— Ух ты. Это было… вас этому учили в медицинском институте?

Он качает головой, посмеиваясь.

— Нет, у нас не было факультатива по оральному сексу. Но Кейт, ты была прекрасна. — Он подползает и ложится рядом со мной, опираясь на локоть. Рука скользит вверх и вниз по изгибам моего тела. — Я хочу тебя больше, чем когда-либо хотел чего-либо. — Он делает паузу и смотрит на меня с таким благоговением, что я почти боюсь того, что он может сказать. — Я знаю, что уже спрашивал тебя об этом. Но ты уверена, что готова к этому? Скажи слово, и нам не нужно идти дальше.

Мне вообще не нужно об этом думать. Я была готова потерять свою девственность после придурка. Он просто не справился со своей работой, и пока я не встретила Дрю, подходящего кандидата не находилось. Я не уверена, куда приведут эти отношения. Но я знаю, что он сделает этот опыт чем-то, что я захочу запомнить, а не забыть.

— Да, я готова. Я хочу тебя, Дрю. Сейчас. Пожалуйста.

И это правда.

Он тянется к тумбочке и достает презерватив. Я смотрю, как он раскатывает его по стволу, и это горячо. Совсем жарко.

— Могу я сделать это в следующий раз?

Он усмехается.

— Конечно. — Снова став серьезным, он спрашивает. — Ты хочешь быть сверху или снизу? Сверху даст тебе больше контроля и, возможно, сделает это приятнее для тебя.

На меня нападает крайняя застенчивость, поэтому я пытаюсь скрыть свою наготу руками. Сверху для меня слишком откровенно. Как я смогу это сделать?

— Я-я не могу быть сверху, — бормочу я.

Он приковывает меня взглядом. Рука накрывает мою, и он ослабляет почти мертвую хватку на моей руке. Когда его пальцы переплетаются с моими, он мягко тянет, и моя рука расслабляется.

— Тебе не обязательно быть сверху, Кейт. Это была просто мысль. Я хочу, чтобы это было настолько хорошо, насколько это возможно. — Он двигается надо мной, осторожно надвигается и опирается на предплечья. — Если я тебе этого не говорил, ты так прекрасна, что лежишь здесь со мной. Быть с тобой, вот так, пленило меня. Я знаю, что это может быть отстойно для тебя, но дай мне знать, если ты захочешь, чтобы я остановился в любое время. Я буду двигаться медленно, но от боли никуда не деться.

Я кладу руку ему на щеку.

— Дрю, меня не беспокоит боль. Знаешь, мне было немного неловко быть голой… — я замолкаю. — Давай просто покончим с этим. — Мой желудок сжимается от предвкушения, но я хочу, чтобы этот первый раз уже был позади.

Его взгляд гаснет.

— Я не хочу, чтобы это было так.

Я сразу сожалею о своих словах.

— Я не это имела в виду. Я просто хочу, чтобы боль прошла быстро.

— Я совсем не хочу причинять тебе боль.

— Но, возможно, ты не сможешь ничего изменить.

Его рука перемещается между нами, и он немного гладит меня. Затем он толкается в меня. Понемногу он входит, а потом останавливается. Его лоб морщится, когда он пытается держать себя в руках. Могу сказать, что ему тяжело.

Я хочу перейти к хорошей части, но я знаю, что эта часть должна произойти первой. Я слышала, как друзья говорили об этом. Так что я готова настолько, насколько я могу быть.

— Ты знаешь слоган Nike?

Он смотрит на меня как на сумасшедшею.

— Да, а что?

— Просто сделай это, Дрю.

Его рот искривляется.

— Продолжай, — призываю я.

Одна рука тянется ко мне, и я уже вижу извинение в его глазах. А потом он толкается. Нет, это больше похоже на серьезный таран. Раз, два, а потом он внутри. И, черт возьми, он жжет, как огонь. Он замирает, и я знаю, что это потому, что я превратилась в мрамор. Застывшие во времени. Я не могу двигаться. Я просто хочу лежать там, пока боль не пройдет. Он издает все эти успокаивающие звуки, но я их не слышу секунду или две. Я кусаю губы, чтобы не завыть. Но потом боль ослабевает и еще через минуту, две-три, наконец, ускользает. Я медленно прихожу в себя.

— Глубокий вдох, дорогая. Ну давай же. Только один, — говорит он.

Я дышу. И мое тело расслабляется. Я делаю это снова, и чувствую себя все лучше и лучше.

Затем я замечаю, что он трет мое лицо, лоб и осыпает меня крошечными поцелуями.

— Тебе лучше? — Спрашивает он.

— Ага. Да. Как ты думаешь, ты можешь двигаться? — Когда он начинает сползать с меня, я останавливаю его, хватая его за лицо, и улыбаюсь. — Нет, не так двигаться. Я имею в виду движение внутри меня.

— Ты уверена? — Осторожно спрашивает он.

Все еще улыбаясь, я говорю:

— Я совершенно уверена.

Его губы скользят по моим.

— Тебе не больно?

— Теперь нет.

Он начинает пробовать продолжать. И хотя я должна сказать, что не совсем избавилась от боли, это скорее болезненность, чем реальная боль. Об этом я говорю ему.

— Слава Богу. Я боялся, что действительно причиню тебе боль.

Я качаю головой.

— Я в порядке. На минуту было не очень хорошо, но сейчас я в порядке.

Медленно он увеличивает свой темп, пока не начинает на самом деле двигаться. Он немного приподнимает свое тело, но только настолько, чтобы просунуть руку между нами. Затем я чувствую его пальцы на моем клиторе, и все усиливается. На протяжении всего этого я не могу не наблюдать за ним. Несмотря на то, что ощущения, которые я испытываю, потрясающие, наблюдение за ним само по себе является чувственным путешествием, и я реагирую и на это тоже. Вскоре меня охватывает все: Дрю, звуки, которые он издает, то, как он выглядит и ощущается на моей коже и внутри меня, и то, как он реагирует на меня. И прежде, чем я успеваю понять, что происходит, я падаю в оргазм, и он выкрикивает мое имя, следуя за мной.

Мои руки прижаты к его заднице, и я даже не знала, что положила их туда. Я ослабляю давление на них и провожу ладонями по его щекам, а затем блуждаю по широкому морю его спины. Его мускулы напрягаются под моими пальцами, но мои глаза впиваются в его ярко-голубой цвет с более глубокими бороздками. Они напоминают мне океан в ясный весенний день.

— Поцелуй меня, Дрю.

Он делает это, начиная с одного уголка моего рта, играя с моей верхней и нижней губой. Его язык проникает в мой рот и выходит из него. Он искусно целуется, делая всевозможные милые вещи своим языком. Внезапно он переворачивается, и я оказываюсь сверху.

— Я хочу тебя так, в следующий раз. Я хочу увидеть, как ты оседлаешь меня, Кейт. С откинутой назад головой и развевающимися волосами. Скажи, что тебе было не очень больно. Я знаю, ты уже говорила об этом, но мне нужно услышать это снова.

Он берет меня за руку и целует каждый кончик пальца.

— Сначала больше щипало, чем болело, а потом прошло. Но потом… у меня был потрясающий оргазм.

— Я понял. Я почувствовал это, когда ты кончила.

— Ты понял? — Это чертовски завораживает меня. — Объясни мне.

— Ты сжала меня. Несколько раз подряд. Как песня, в быстром темпе.

Хороший способ выразить это.

Я нахожусь на пике после секса, и мне нравится, что я не чувствую себя неловко с Дрю, как чувствовала себя с этим мудаком. Мне так хорошо, что я могу просто честно признаться в своих чувствах.

— Мне нравятся звуки, которые ты издаешь, когда кончаешь.

Я уверена, что мое лицо розовое, когда я говорю об этом.

— Хм. Тогда мне придется кончать чаще, не так ли?

Он заставляет меня чувствовать себя уверенной, что я могу привести его туда. Тем не менее, я немного стесняюсь, когда говорю:

— Наверное, да.

— Но прямо сейчас мне нужно выбраться из тебя и избавиться от этого презерватива, хотя это последнее, что я хочу делать.

— Верно. Думаю, это умный поступок.

Я слезаю с него и отпускаю. И я сразу скучаю по нему. Я слышу смыв унитаза и журчание воды. Затем он возвращается с улыбкой, стаканом и чем-то в другой руке.

— Что это?

— Ибупрофен. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

— Спасибо.

Я глотаю таблетки.

Он тянет меня обратно на себя.

— Я бы хотел, чтобы ты кончала снова и снова, но не хочу, чтобы тебе было больнее, чем сейчас.

— Я думаю, ты делаешь из мухи слона.

— Нет, не делаю. Кроме того, мне нужно рано вставать на смену.

Он гладит меня по спине, и я мурлычу.

— Хорошо, тогда я дам тебе отдохнуть.

— Кейт, тебе нужно в туалет.

— Нет, я в порядке.

— Нет, милая, тебе надо.

Подняв голову, чтобы посмотреть на него, я спрашиваю:

— Почему?

Он берет меня за щеку и говорит:

— По нескольким причинам. Во-первых, это отличная идея после секса. Это предотвращает инфекции мочевого пузыря. Я мог бы дать тебе свое профессиональное объяснение, но не думаю, что тебе это нужно прямо сейчас. Во-вторых, когда ты доберешься до ванной, ты поймешь почему.

И тут меня осенило. Кровь. Блядь! Как неловко. Он видит мою реакцию и говорит:

— Не смей смущаться из-за этого. Это было прекрасно и изумительно, и я не променял бы это ни на что. А теперь иди, пока я сам тебя не отнес.

Выбравшись из постели, я бегу в ванную и, когда смотрю на свои бедра, визжу. Меньше, чем через несколько секунд дверь распахивается, и он оказывается там рядом со мной.

— Могу я просто сказать тебе кое-что? Небольшое количество крови вытекало долго. То, что на тебе выглядит много, на самом деле совсем немного. Успокойся, а почему бы нам не пойти в душ?

Я качаю головой и говорю:

— Хорошо. Но позволь мне сначала воспользоваться ванной, а потом убрать волосы.

Он уходит, и я пользуюсь удобствами. Затем я зову его обратно, и он входит, пока я закручиваю волосы резинкой.

Он включает душ, и когда температура становится подходящей, мы заходим внутрь. Он брызгает гелем для душа на руки и растирает их.

— Можно?

— Да.

Как я могу сказать нет?

Прежде чем я успеваю понять, что происходит, он разворачивает меня и притягивает к себе.

— Ты такая красивая, Кейт.

Затем мыльные руки окунаются между моих бедер и нежно моют меня. Он водил ими между нами и обратно, чтобы убедиться, что вся кровь смыта. Затем он поворачивает меня обратно и позволяет душу смыть пену. Он снова намыливается и моет остальную часть моего тела.

Когда он заканчивает, я говорю:

— Моя очередь.

Я повторяю все, что он делал. Это немного забавно, потому что, когда он стоит ко мне спиной, он намного выше меня, я чувствую себя маленьким ребенком. Но мои руки тянутся и хватают его стоячий член. Его руки вытягиваются, чтобы упереться в стену. Я наношу пену вокруг него, и он стонет. Это может превратиться в нечто большее, чем душ. Когда я поворачиваю его обратно, выражение его лица заставляет меня тоже стонать.

— Дрю.

— Кейт.

— Я хочу тебя.

— Нет. Завтра тебе будет слишком больно.

— Я должна судить об этом. Не ты.

— Не здесь. Нет презерватива.

Я смотрю на него, а затем на его эрекцию. Я принимаю решение. Я опускаюсь на колени и прижимаюсь к нему ртом. Он большой, но не такой смехотворно огромный, как вы читали в тех любовных романах. Его член не выступает и не достигает груди, а это означает, что его длина меньше восемнадцати дюймов. Нет, слава богу. Я бы с криком убежал из этого душа, если бы это было так. Но он большой и толстый. Просто идеально красивый. Красивый рыжевато-коричневый оттенок с красивой шляпкой гриба сверху. И он чувствуется бархатным.

Минет — не моя специальность. На самом деле, я делала его всего пару раз. Поэтому я решаю остановиться и сказать ему, что если я делаю что-то не так, он должен сказать мне. Или, если есть что-то, что он хочет, чтобы я сделала, сказать мне об этом тоже.

— Просто прикоснись ко мне своим красивым ртом, Кейт, лижи и соси. И спрячь зубы подальше от него. Ну, можно немного покусать.

С его эрекцией у меня во рту, я делаю то, что, как я думаю, хотела бы, будь я мужчиной. Судя по всему, я права. Потому что он выдвигает свой таз вперед, чтобы соответствовать моему ритму, и начинает говорить.

— О боже, Кейт. Так чертовски хорошо.

Мой язык решает отправиться в путешествие по всей длине члена. Так он бродит от основания к кончику, вверх-вниз, вверх-вниз. Быстрее, быстрее, а потом я кладу все это в рот и сосу, пока не съедаю все, и он втягивает воздух сквозь зубы. Затем он издает этот стонущий звук, и я решаю поиграть с его яйцами. Я сжимаю, как будто накачиваю, но мягко, нежно. И он снова начинает звать меня по имени.

— Кейт, Кейт, Кейт, Кейтлин. Кейтлин.

В последний раз он говорит это очень долго и растянуто. Затем он пытается отвернуться от меня.

— Я кончаю.

Разве не в этом суть? Почему он отходит?

— Кейтлинннннн!

И он кончает.

— Ах, ах, ах, — повторяет он. Парни действительно любят свою голову.

Закончив, он касается моей щеки самым любящим жестом. Затем он поднимает меня и целует.

— Этот душ должен был быть посвящен тебе. И посмотри, что ты сделала. Ты сосала меня, пока… ну, пока я не потерял себя. Ты не должна была позволять мне кончить тебе в рот.

— Почему нет? Разве не в этом суть? Кончить?

— О, Кейт.

Затем он смеется. Снова ополаскиваемся, затем выбираемся из почти холодного душа.

Вытираясь, мы возвращаемся в постель. Дрю поворачивается ко мне и спрашивает:

— Ты довольна сегодняшним вечером?

— Это вопрос с подвохом?

— Нет. Я не хочу, чтобы ты ушла отсюда, не чувствуя, что у тебя был лучший секс в твоей жизни.

Теперь я смеюсь.

— Дрю, у меня был единственный настоящий секс в моей жизни, и это было здорово. И если бы ты позволил мне, я бы трахнула тебя прямо сейчас.

Он проводит рукой по моим волосам.

— Ты неприятность.

Широко раскрытыми глазами я смотрю на него.

— Ты так думаешь?

Его улыбка игривая.

— Ага.

— Значит, тебе понравилась Луиза?

С озадаченным видом он спрашивает:

— Кто, черт возьми, такая Луиза?

— Соседка снежного человека.

Сначала он кричит:

— Какого хрена.

Затем смех эхом отражается от стен. Наконец он говорит:

— Луиза — одна на миллион, Кейт.

— Ну, Луиза хочет, чтобы я сказала тебе, что она в восторге от того, что наконец-то встретилась с тобой.

Глава 7

Настоящее

Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ПОКИНУЛА ЭТУ комнату сейчас и пошла домой, но я не хочу, чтобы ты возвращалась. Я хочу, чтобы ты попрощалась со мной прямо здесь и сейчас.

Тонкий слой прохладного пота покрывает все мое тело, когда я стряхиваю с себя остатки сна. Эхо его голоса делает это более реальным, чем что-либо еще. Влажность на моих ушах говорит о том, что я плакала. Я сижу и борюсь с желанием спрятаться под одеялом от своего прошлого. Я знаю, почему я начинаю мечтать в этот момент. Я только удивляюсь, почему на это потребовалось несколько дней.

Позже, когда я прижимаюсь головой к прохладной плитке в душе, воспоминания все еще не исчезают. Я позволяю остаткам слез пролиться, пытаясь смыть свои грехи. Только когда я приступаю к работе, воспоминания, наконец, возвращаются на свое место, глубоко в укромный шкаф на задворках моего сознания.

Еще рано, и я зачарованно наблюдаю, как Мэнди прокрадывается внутрь в больших солнцезащитных очках и с низко опущенной головой, как будто прячется от папарацци. Я отталкиваю клавиатуру, когда она входит в мой кабинет, оставляя дверь открытой.

— Что мне делать? — спрашивает она, падая на стул и закрывая лицо руками. Я не могу сдержать смех, который ускользает от меня. — Это не смешно.

— Совершенно верно, — говорю я еще больше раздражая ее.

Она смотрит в одну точку, склонив голову на край стола. Она снимает солнцезащитные очки и смотрит прямо на меня.

— Я ничего не помню.

Я выгибаю бровь.

— И?

— А он все помнит. Мне пришлось придумать встречу, чтобы выбраться от него. Он хотел позавтракать со мной. Ты можешь в это поверить?

Мой смех немного снимает напряжение, которое я чувствовала все утро.

— Признай, что он тебе нравится.

Все на ее лице увеличивается. Ее рот и глаза приобретают нереальные размеры, поскольку они имитируют блюдца.

— Я так не думаю.

— Ты знаешь, — говорю я, посмеиваясь. — У тебя плохо получается.

— Я не завожу отношения, — говорит она со страстью, в которую я почти верю.

— Доброе утро. — Я поднимаю взгляд и вижу, что Дэниел стоит в дверном проеме. Он направляет свой следующий комментарий в спину Мэнди. — Доброе утро, красавица.

Я не знаю, как она это делает, но глаза Мэнди становятся все больше и больше, как в мультяшном стиле. Я просто смотрю, не желая ничего пропустить. Она медленно поворачивается, и я вижу намек на улыбку, которую она дарит ему.

— Доброе утро, Дэниел. Мы должны…

Он обрывает ее и вытаскивает из-за спины руку, полную маргариток.

— Дэниел, — выдавливает она, явно удивленная и тронутая его жестом.

Вместо того, чтобы смотреть на нее, он отходит в сторону, когда офис-менеджер несет вазу, полную розовых роз на длинных стеблях. Она направляется прямо ко мне и кладет их на единственный свободный от беспорядка угол моего стола.

— Это для тебя. У тебя должно быть есть поклонник, — говорит она, прежде чем выйти так же легко, как и вошла. Она быстро кивает двум другим людям в моем кабинете, уходя. Дэниел смотрит вниз, и мне становится не по себе от того, что мои цветы убрали ветер из его парусов.

— Дэниел, они прекрасны, — говорит Мэнди, вставая на ноги. Она берет небольшой букет цветов из его рук. — Я найду, во что их поставить.

Потом она уходит. Дэниел полуулыбается мне, прежде чем уйти. Мне осталось вытащить маленькую белую карточку из собственного букета. Внутри написано…

Кейт,

Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

Мне жаль, что наш вечер прошел не так, как планировалось. С нетерпением

жду нашего свидания.

Э

Записка написана от руки, а не напечатана. Я узнаю его попытку написать немедицинские каракули. Его каракули на самом деле очень хороши. Я посылаю ему быстрое сообщение с благодарностью за цветы, прежде чем углубиться в работу.

Ближе к вечеру меня тянут на собрание. Я резко останавливаюсь, когда человек, стоящий во главе стола переговоров, оборачивается. Он мог быть на обложке любого журнала.

— Кейт, — говорит мой босс, заставляя меня переключиться. — Это Тед Кейн.

Я снова стою перед мужчиной, который не получил бы ни одной награды за рост. Он подходит и становится прямо передо мной. Он примерно моего роста в туфлях, которые я ношу.

Он протягивает руку, и я быстро, но крепко пожимаю ее. Не могу не заметить, какая у него мягкая кожа. Его костюм кричит о деньгах, так что я не удивлена, что его руки гладкие, как попка младенца.

— Рад встрече.

Мой босс вскакивает:

— Она тот сотрудник, о котором я Вам говорил. — Тед отступает, и я ловлю его серьезный взгляд, но он возвращается к делу до того, как это становится неловким. Мой босс указывает рукой, чтобы я села. — Тед был нашим клиентом в течение многих лет, — с гордостью объявляет он. — Недавно он приобрел компанию и поручил нам оценить их бухгалтерский отдел на предмет передового опыта. Он хотел бы, чтобы Вы возглавили команду.

Я? Почему мой босс рассказал ему обо мне?

— Он был впечатлен тем, что Вы нашли ошибку в ежеквартальном отчете 10Q и исправили проблему, так что он все же вышел вовремя.

Наша команда надорвала себе задницу, чтобы обеспечить своевременную и точную подачу ежеквартального исчерпывающего отчета о финансовых показателях корпорации с оборотом в миллиард долларов в Комиссию по ценным бумагам и биржам. Вот почему мы напились той ночью на празднике. Это была его компания? Я ошеломлена.

— Да, — отвечает Тед, как будто я задала вопрос вслух.

Он ерзает на стуле, и свет падает на его макушку. Я замечаю, что в его густых перечных волосах смешано немного соли. Он берет на себя ответственность за встречу и начинает рассказывать мне свой план.

— Я хотел бы, чтобы Вы вошли и прощупали ситуацию. Нюанс заключается в том, что я хотел бы, чтобы Вы сделали это незаметно. Я бы представил Вас как нового сотрудника.

— Могу я спросить, почему?

Мне любопытно, зачем эта уловка.

— Мы сделали все необходимые проверки. Все проверяется на бумаге. Теперь, когда сделка заключена, мне нужно знать, нужно ли вносить изменения. Я обнаружил, что большинство сотрудников боятся перемен, особенно когда приходит новое руководство. Они боятся за свою работу. Мне нужно знать, соответствуют ли их правила и процедуры стандартам моей компании. Лучший способ узнать это — изнутри.

После обсуждения я приняла решение начать работу в его офисе в понедельник. Таким образом, у него есть время, чтобы устроить меня на фальшивую работу. Уходя, Тед пожимает мне руку и держит ее немного дольше, чем это требуется в обществе. И его взгляд заставляет меня поверить, что он заинтересован. Возможно, я была бы польщена, потому что он очень привлекательный мужчина. Однако все, о чем я могу думать, это цветы на моем столе от Энди.

Остаток недели проходит с мамой Мэнди, посвященной статусу отношений межу ней и Дэниелом. Энди тоже молчал. Его график был сумасшедшим, и у нас почти не было возможности поговорить, кроме ночных сообщений. Некоторые сладкие, а некоторые заставляли мои пальцы ног подгибаться.

В пятницу я получаю электронное письмо из офиса Теда относительно моего задания, которое начинается в понедельник. Я получаю информацию о местонахождении офиса и о том, куда мне нужно сообщить, чтобы получить пропуск для службы безопасности. Я устанавливаю напоминание в календаре на своем телефоне, чтобы быть готовой.

В ту ночь, после напряженного дня, все, что я хочу сделать, это задрать ноги и посмотреть фильм, когда я вернусь домой. Вместо этого я вытаскиваю платье, которое подобрала во время похода по магазинам за обедом.

Цвет платья, ярко-фиолетовый, немного не в моей зоне комфорта. Однако, по словам Мэнди, шелковое платье с вырезом в форме сердца и облегающим лифом заставляет меня выглядеть посланной небесами. Должна признаться, оно облегает мои изгибы своим А-образным силуэтом, и я чувствую себя красивой. Я стою перед зеркалом, когда у меня звонит телефон.

— Я здесь. Мне припарковаться и подняться?

Я слышу сексуальный голос Энди на другом конце провода.

— Нет, я спущусь.

Я заканчиваю разговор и проверяю прическу. Благодаря видеороликам на YouTube мне удалось собрать волосы в прическу с несколькими распущенными прядями, обрамляющими лицо. Мой макияж едва заметен, но он есть. Засовываю телефон в клатч и спускаюсь вниз.

Энди удалось найти временную уличную парковку у обочины. Мое шерстяное пальто распахивается, когда я иду к машине, едва преодолевая затянувшиеся льдом участки и умудряясь не упасть лицом на землю.

Прежде чем успеваю открыть дверь, Энди оказывается рядом. Его рука на моем плече не должна была вызывать у меня мурашки по коже, учитывая, что он не прикасался ко мне кожа к коже. Но это так.

— Привет, красотка.

Он быстро целует меня, прежде чем открыть дверь, и я проскальзываю в машину. Внутри жарко, и я благодарна, потому что переосмысливаю правильность решения надеть обувь с открытым носком.

— Это не слишком далеко, — говорит он, оказываясь в машине. — Извини, у меня не было возможности поговорить с тобой на неделе. Моя смена была тяжелой.

— Не беспокойся об этом. Это жизнь врача.

Он вздыхает.

— Иногда я задаюсь вопросом, почему выбрал эту профессию, особенно когда вижу, что я пропустил за всю неделю.

Он смотрит на меня, и я чувствую тепло его взгляда, прежде чем его глаза снова устремляются на дорогу. И он не солгал о том, что место проведения близко. Мы находимся у входа в исторический отель Willard в мгновение ока.

Служащий открывает мою дверь незадолго до того, как появляется Энди с протянутой рукой помощи. Очередь машин впереди и позади нас впечатляет, наряду с мужчинами и женщинами с большим количеством побрякушек, чем я могу себе представить.

Моя выгодная находка, которая была дизайнерским платьем предыдущего сезона, начинает бледнеть в моих глазах, когда мы идем к гардеробу рядом с огромным бальным залом. Но у Энди глаза чуть не вылезли на лоб, когда он увидел меня без пальто.

Он проводит большим пальцем по тонкой лямке, наклоняется и говорит:

— Ты потрясающая.

Мои щеки вспыхивают алым во второй раз за ночь.

— Ты и сам хорошо выглядишь.

И это на самом деле так. Его смокинг, хоть и классический, сидит на нем так, словно пришит к телу.

Он берет меня за руку и уводит в сторону от бального зала. Я на миллисекунду удивляюсь, почему мы останавливаемся в нише.

— Д… Энди, — исправляю я посредине визга. Его внезапная смелость застает меня врасплох, когда он загоняет меня в угол.

— Кейт. Ты собираешься убить меня сегодня вечером. Я почти не думал ни о чем другом, кроме встречи с тобой этим вечером. А ты надеваешь это платье, и все, что я хочу сделать, это сорвать его с тебя.

Он не спрашивает, крепко прижимаясь своим ртом к моему. Когда он целует меня, я боюсь, что крошечный клочок ткани между моими ногами не удержит влагу, которая, как я чувствую, собирается от одного только его поцелуя. Его рука оставляет мои бедра и переходит к пояснице. У меня появилось желание поднять ногу и оседлать его прямо там, не заботясь о людях, которые могут пройти мимо. На самом деле, эта идея волнует меня, и я знаю, что мне придется пойти в ванную, вытереть влагу, чтобы не испачкать шелк моего платья. Когда он прижимается ко мне сильнее, его твердая длина идеально вклинивается в мое сладкое место, заставляя меня стонать.

— Господи, если ты продолжишь издавать такие звуки, я отнесу тебя, как пещерный человек, наверх, в одну из комнат.

— Почему не здесь?

Я вдыхаю. Я дразню, но в то же время подталкиваю его к этому.

Он стонет и отступает. Я завороженно наблюдаю, как он поправляется. Он следует за моим взглядом вниз к своим мужским частям, а затем его глаза темнеют от жара.

— Ты играешь нечестно.

Моя жизнь изменилась, и я уже не тот человек, которым была.

— Я вообще не играю.

Я удерживаю его лазурно-голубой взгляд, давая ему понять, насколько я серьезна.

— Позже, — обещает он.

Я киваю в знак согласия.

— Жду.

Я достаю из клатча пудреницу, чтобы поправить помаду. Затем я делаю шаг вперед и вытираю ему рот, пытаясь удалить остатки моей не размазываемой помады. Думаю, мне нужно вернуть деньги. Энди решает поиграть с огнем и сосет мой большой палец ртом.

Я качаю головой, высвобождая большой палец.

— Ты сказал позже.

Он встает позади меня после того, как я поворачиваюсь, чтобы выйти. Он останавливает меня от движения вперед, крепко упираясь руками в бедра.

— Я должен быть честен с тобой. Когда я, наконец, снова попаду внутрь тебя, это будет жестко и быстро. Я слишком долго ждал, чтобы ты снова оказалась в моей постели. Это будет не сладко, но обещаю, что тебе понравится.

Я отступаю назад, прижимаясь к нему задницей. Я в полном восторге.

— Покажи мне худшее.

Звук, исходящий из его горла, напоминает мне рычание, когда он проводит руками по моим бедрам, прежде чем проводить нас обратно в бальный зал. Прикосновения этого мужчины каждый раз зажигают меня. Мои мысли блуждают по поводу того, как он прикасался ко мне на прошлой неделе в своем доме, прежде чем я остановила его. Я должна сосредоточиться на многочисленных гостях сегодняшнего гала-концерта, сжигающими свое состояние, чтобы отключить похоть в своей голове.

Среди филантропов, присутствовавших на этом мероприятии, должно быть были мужчины и женщины, чей собственный капитал соперничал с активами некоторых банков, поскольку они тратят деньги на свои наряды от кутюр и украшения с бриллиантами.

Женщина в скромном платье с планшетом останавливает нас, пока мы не зашли слишком далеко. Я занята, пытаясь не смотреть на задницу Энди, поэтому вместо этого я осматриваю комнату, пока она шепчет приглушенным тоном.

Наверху люстры спускаются с потолка изящными каплевидными формами. Перила окружают комнату, создавая впечатление второго этажа. А отделка стен и стулья золотистого цвета, соответствуют изобилию в помещении.

— Твой столик здесь.

Я слышу, как она говорит Энди.

Мы идем по лабиринту между круглыми столами к одному у входа. Недалеко от нас установлен подиум.

— Я забыл упомянуть, что сегодня вечером я почетный гость, — говорит он с озорной улыбкой.

Прежде чем я успеваю расслышат шепот Энди, женщина в греческом платье из белого с золотом проплывает мимо, а ее распущенные золотые волосы следуют за ней.

— Дрю! Я так счастлива, что ты смог прийти.

Она берет его за руку и поворачивает лицом к себе.

— Дезире, — едва успевает сбежать Энди, прежде чем она целует его в обе щеки.

— Ты такой замечательный. И ты будешь в порядке сегодня вечером. Моя сестра бы так сказала.

Ее слова кажутся искренними, но она звучит так фальшиво. Я не могу не сожалеть о том, что ей нужно так стараться. Затем она прижимается к нему, когда ее голоса прерываются на ее следующем заявлении.

— Я знаю, что она бы это сделала.

Я смотрю, как рука Энди медленно поднимается, чтобы погладить ее по спине. Я надеюсь, что его эрекция ушла, или она воспримет это как хороший знак. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог выпутаться из рук женщины.

— Дезире, познакомься с Кейт Макнайт, моей девушкой этим вечером.

Она не скрывает своего удивления.

— О, Кейт Макнайт, — повторяет она, как будто может знать меня. Женщина женщине, я знаю ее мысли. Она берет себя в руки. — Я думала, ты придешь один.

Его улыбка широка, и я вижу, как растет ее разочарование. Энди отступает назад, чтобы обнять меня за талию.

— В последнюю минуту мне удалось убедить Кейт присоединиться ко мне.

В ее глазах расчет, так что я готова к тому, что она собирается сказать.

— Вы родственники…?

Я прерываю ее прежде, чем она продолжит.

— Нет, мы не родственники.

Она чертовски хорошо знает, что мы не родственники. Пренебрежительно, она бросает взгляд на мое платье. Без сомнения, она решила, что оно не прямо с подиума. Затем ее взгляд останавливается на моем голом безымянном пальце. Удовлетворенная, она ухмыляется. Тот факт, что она теперь считает, что у меня нет постоянных претензий к Энди, доставляет ей удовольствие.

— Это очень плохо. Я надеялась, что кто-нибудь из его семьи приедет отпраздновать его успех, — надменно говорит она, отмахиваясь от меня. Она снова обращает внимание на Энди. Я начинаю думать, что только кольцо на моем пальце заставит ее отступить. Она потрясающе улыбается ему, и на секунду я думаю, что она, вероятно, ему больше подходит. Я полагаю, они происходят из одного и того же круга. — Что ж, не могу дождаться твоей речи.

Речь? Я смотрю на Энди, но стараюсь не выглядеть слишком удивленной. Я не хочу, чтобы у мисс Поддержка Задницы были еще причины думать обо мне еще хуже.

Она еще раз улыбается ему и неторопливо уходит, шагая плавно двигая бедрами, которые умоляют мужчин смотреть. Энди получает очки за то, что не заметил. Тем не менее, он не объясняет речь. Он обводит нас вокруг стола, чтобы найти наши именные карточки. Когда мы это делаем, я знаю, что мое имя в списке; Я хочу догнать ее и сказать ей. Но я этого не делаю.

— Речь, да? — спрашиваю я, когда он отодвигает мой стул и помогает мне сесть.

— Да. Извини за это. Это не так уж важно.

Но Энди важнее, чем он говорит. Люди продолжают останавливаться и разговаривать с ним. Я чувствую себя глупо, когда меня представляют снова и снова, а затем игнорируют из-за того, кто такой Энди. Энди — хороший парень и пытается привлечь меня, но я сижу и играю с карточкой или телефоном, чтобы скоротать время.

— Не смотри так мрачно, дорогая. Все это игра.

Я смотрю на пожилую женщину, которая могла бы быть моей бабушкой, хотя она более царственная, чем моя. Об этом свидетельствуют бриллианты в ее ушах и на пальцах.

— Не обращай внимания на Дезире. Она зануда и вне конкуренции с тобой, моя милая девочка. Этот человек не может оторвать от тебя глаз. — Когда она говорит, ее глаза перемещаются влево от меня. — Ну, думаю, что есть еще кое-кто, кто тоже положил на тебя глаз.

Я поднимаю глаза и вижу Теда Кейна. Для мужчины лет на десять старше меня, если не больше, он сексуален, как Джеймс Бонд.

— Дрю, рад тебя видеть.

Энди поворачивается ко мне и снова начинает представлять меня, но Тед наклоняется, берет мою руку и целует костяшки пальцев.

— Рад снова видеть Вас, Кейт.

Энди смотрит на меня. Я быстро продолжаю приветствие, надеясь, объяснить, не объясняя.

— И я Вас тоже, мистер Кейн. Я получила электронное письмо из Вашего офиса и с нетерпением жду начала работы над проектом.

Его взгляд мерцает и танцует надо мной.

— Давайте не будем говорить здесь о делах. Работа может подождать до понедельника.

Я улыбаюсь и отворачиваюсь, надеясь избежать дальнейшего разговора. Тед привлекателен, но он практически мой босс. Кроме того, Энди нажимает на все мои кнопки.

— Я вижу, ты знаком с моей девушкой, Кейт. Прости, я думаю, что они вот-вот начнут, — говорит Энди, вежливо отмахиваясь от другого мужчины. Я поднимаю глаза и вижу, как челюсть Энди напрягается, как будто он говорит сквозь стиснутые зубы.

Тед кивает и садится за соседний столик, когда Дезире, конечно же, появляется на сцене.

— Я хотела бы поприветствовать всех вас на первом ежегодном благотворительном мероприятии Davenport Cancer Research Fund. Как вы все знаете, я потеряла свою сестру из-за этой смертельной болезни два года назад. Но был молодой человек, присутствующий здесь, дежуривший однажды более шести лет назад, который заметил что-то настолько крошечное, что его можно было не заметить. Он дал моей сестре больше времени. Даже с помощью экспериментальных лекарств и лучевой терапии мы не смогли ее спасти. Но мы смогли продлить ей жизнь, чтобы мы с ней могли вместе путешествовать и смотреть мир, пока она была еще относительно здорова. Этот молодой человек рано обнаружил неизлечимую болезнь. Только эта болезнь уже унесла мою сестру. И время было против нас. Тем не менее, перед смертью она попросила меня сделать это. Она хотела, чтобы я продолжала бой, даже если она ушла. Она хотела, чтобы я поблагодарил резидента, который дал ей время попрощаться со всеми, кого она любила. Она дала мне это.

Дезире достает лист бумаги и начинает читать письмо, от которого даже я вытираю глаза. К тому времени, когда она приглашает Энди подойти и сказать несколько слов, вы можете слышать всхлипывания по всей комнате.

Я хочу услышать, как Энди говорит, но у Дезире другие планы. Она плюхается в его освободившееся кресло.

— Он действительно великолепен, не так ли?

— О да.

Я стою лицом к трибуне, не желая пропустить его речь.

— Он никогда не упоминал о тебе.

Оглядываясь назад, я пожимаю плечами, не собираясь играть в эту женскую игру. Я снова переключаю свое внимание на Энди, зная, что она задумала. Я хочу, чтобы Дженна была здесь. Она бы уже отчитала ее. Я не такая смелая, по крайней мере, во время выступления Энди.

— Я имею в виду, буквально вчера, когда я была в больнице, и он репетировал со мной свою речь, он ни слова не сказал о тебе.

Очко в мою пользу, я продолжаю улыбаться.

— Забавно, он и о тебе не упоминал.

Я едва не вставляю комментарий о том, что мы провели ночь вместе, хотя ничего не произошло. Тем не менее, я знаю, что она скажет что-то еще в мой адрес. Я действительно не уверена, что хочу знать, спал ли Энди с ней или нет.

Речь Энди коротка, потому что, когда он замолкает, зал взрывается аплодисментами. Она улыбается мне и встает, чтобы еще раз обнять Энди. Только она наклоняется и прижимается своим ртом к его. Его глаза широко раскрыты, и он смотрит на меня, отступая назад, пытаясь быть вежливым. Она оказывается снова на подиуме, представляя следующего оратора, когда Энди садится. Он вытирает рот салфеткой, а мне интересно, что было между ними двумя.

Он пытается взять меня за руку, но мне удается положить ее себе на колени, не устроив сцены. Я не то, чтобы сержусь на него. Он не был инициатором поцелуя. Тем не менее, я чувствую себя ошеломленной, и было бы неискренне с моей стороны притворяться, что я в не против того, чтобы эта ночь зашла дальше. Он вздыхает, и мы слушаем еще несколько речей, прежде чем приносят еду, что кажется странным. На нескольких мероприятиях, которые я посещала, сначала мы ели, а затем слушали речи.

Я ковыряюсь в еде и благодарю, когда появляются официанты, чтобы убрать тарелки. После этого, когда к Энди приходит больше людей, я извиняюсь и иду в туалет. Когда я возвращаюсь, я иду в атриум, чтобы подышать воздухом вместо того, чтобы возвращаться в бальный зал. Несколько человек проходят мимо меня, и я кладу руку на перила, когда голос заставляет меня обернуться.

— Длинная ночь.

Я поворачиваюсь лицом к Теду.

— Можно так сказать.

— А, — говорит он, слегка откинув голову назад. — Дезире положила глаз на Вашего молодого человека. Не могу сказать, что я этим недоволен. Я рад, что вышел из-под ее прицела.

Он подмигивает, а затем весело смеется. Я не уверена, что именно это он имеет в виду.

— Она знает, чего хочет.

Это лучший комплимент, который я могу сделать. Я не совсем уверена, кто она для него, и не хочу обижать одного из лучших клиентов моей компании.

— Это точно.

Мы стоим в тишине некоторое время, прежде чем он останавливает официанта и берет два бокала с шампанским.

— Тост, — говорит он. — За Дезире.

Я понятия не имею, к чему он клонит, поэтому неохотно поднимаю свой бокал.

— Пусть она никогда не получит того, чего хочет, по крайней мере, когда дело касается мужчин.

Я поднимаю свой бокал немного выше, а затем делаю большой глоток.

Тед начинает рассказывать мне истории о ее любовных увлечениях. Уже после одного я знаю, что он не один из ее поклонников. Я складываюсь чуть ли не пополам от смеха, когда он рассказывает мне о девушке одного парня, которая облила красным вином Дезире и ее белое платье, когда ей наконец надоело гоняться за своим мужчиной. Именно тогда Энди находит меня.

— Я искал тебя.

Тед переводит взгляд от него ко мне.

— Что ж, весело пообщались, Кейт. Увидимся в понедельник.

Я киваю, чувствуя себя немного навеселе.

— Так ты знаешь Теда? — неловко спрашивает он.

Опять же, его челюсть напряжена, а ревность мила. Но у меня есть вопросы.

— Не так хорошо, как ты знаешь Дезире.

Он испускает страдальческий вздох.

— Кейт.

— Знаешь, я устала. Если ты не готов ехать, думаю, я возьму такси.

Он изучает меня, и я выдерживаю его взгляд.

— Такси не нужно. Я привез тебя и отвезу домой. Позволь мне просто попрощаться перед тем, как мы уйдем.

Он берет меня за руку и не отпускает, и мое сердце нуждается в этом. Кроме этого, я хочу растаять, сцепив его пальцы с моими. Этот человек значит для меня больше, чем я хочу признать, поэтому мне так больно. Я знаю, что мой гнев иррационален. Энди — джентльмен. Дезире, с другой стороны, змея, и я не должна позволять ей испортить мне ночь. Только она уже это сделала.

После прощания и грусти по поводу раннего отъезда, Энди помогает мне надеть пальто. Пока мы ждем камердинера, он говорит:

— Дезире — друг.

— О, я знаю, — саркастически говорю я.

— Кейт…

— Не волнуйся. Я знаю, что ты ей нравишься, а тебе, возможно, нет. Я понимаю. Но она слышала твою речь, а я нет. Черт, я даже не знала, что ты должен ее произнести.

— Почему ты не слышала мою речь? — спрашивает он озадаченно.

— Она занимала меня, рассказывая мне о том, сколько времени она проводит с тобой и как ты репетировал с ней свою речь.

— Кейт…

— Энди. Я не хочу спорить. Я просто хочу домой.

Появляется камердинер, и после передачи чаевых Энди без дальнейших разговоров отвозит меня домой. Как будто госпожа удача любит его, он ставит машину на стоянку перед входом. Я иду открывать дверь, и он берет меня за руку.

— Я сожалею о сегодняшнем.

Я слабо улыбаюсь, потому что я тоже. Когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня, я отклоняюсь назад.

— У тебя тут помада.

Я прикасаюсь большим пальцем к уголку рта, чтобы направить его.

Помада — это уловка, но я высказала свое мнение. Пока он смотрит в зеркало, я выхожу из машины. Опять же, мой гнев нелогичен, я это знаю. Но от мысли об Энди с другими женщинами мне становится физически плохо. И Дезире внушила мне эту мысль, хотя я не имею права расстраиваться. Я была той, кто ушел. Я та, кто сбежал.

Если бы не сообщение от Дженны, напоминающее мне, что она будет в городе на следующей неделе, мои перспективы на предстоящую неделю могли бы быть мрачными. Но Дженна всегда полна приключений, и ее визит в этот раз не стал исключением.

Глава 8

Прошлое

МЕНЯ БУДИТ ЯРКОЕ СОЛНЦЕ. Я протягиваю руку и чувствую только холодную пустую постель. Тогда я вспоминаю. Дрю должен был работать этим утром. Сев, я смотрю на часы и вижу, что сейчас девять пятнадцать. Одеяла запутались вокруг моих ног, поэтому я сбрасываю их и встаю. Вот тогда я и замечаю это — кровь на простынях. Все происходящее заставляет меня задуматься, видел ли Дрю это, когда проснулся. А потом я вспоминаю прошлую ночь, когда он сказал мне идти в ванную. Хах. Теперь я уверена, что он это видел.

Я сдергиваю простыни с кровати, решив постирать их и снова натянуть к его возвращению. Как только они оказываются в стиральной машине, я прыгаю в душ. Остатки крови смываются. Я и подумать не могла, что будет столько крови. Но затем мои щеки краснеют, когда я думаю обо всех удивительных вещах, которые его рот и тело сделали с моим. Я уверена, что если бы я посмотрела в зеркало, у меня было бы мечтательное выражение лица. Мои пальцы исследуют область между моими ногами, проверяя, насколько у меня там болит, и я счастлива обнаружить, что все не так плохо, как я думала. Я быстро купаюсь и наматываю на волосы полотенце. Поскольку Дрю вернется только после полудня, у меня будет время заняться учебой. Надев джинсы и топ с длинными рукавами, я даю высохнуть волосам и иду на кухню, чтобы приготовить кофе. Именно тогда я замечаю записку.

Кейт, Кейтилин, моя Кэти…

Как мне тебя называть? Я решу, когда вернусь домой. Я надеюсь, что твой сон был таким же крепким, как мой, и я должен благодарить за это только тебя. Я считаю, что все это произошло из-за величайшей ночи в моей жизни. Чувствуй себя как дома, увидимся около двенадцати тридцати.

Твой,

Дрю

Какое милое письмо, но, если он назовет меня своей Кэти, мне придется его убить. Эти слова заставляют меня вспоминать мою бабушку, и это плохо. Потом перечитываю еще раз и на лице появляется дурацкая ухмылка. Он говорит, что это была лучшая ночь в его жизни. Он действительно это имеет в виду? Зачем он это сказал, если это не так? Есть только один человек, который может помочь. Как только кофе готов, я звоню ей.

— Это не может подождать до одиннадцати? — Стонет она.

— Слишком много выпила прошлой ночью?

— Грррр. Что скажешь?

— Мне нужен совет.

— Ладно.

Я читаю ей записку и рассказываю совсем немного о нашей ночи.

— Ты для этого меня разбудила? — Спрашивает она.

— Да! Это важно!

— Он имел в виду каждое слово. Ему не пятнадцать, Кейт. Если бы все, что его интересовало, это одноразовый секс, он бы нашел какую-нибудь местную цыпочку и развлекся с ней. Он хочет тебя. Хватит быть такой не уверенной.

— Да. Верно. Понятно. Хорошо спасибо. Возвращайся в постель.

Щелчок. Тишина, и Дженна отключилась. Но я все еще не уверена в себе. И я предполагаю, что это потому, что я не понимаю, почему он хочет именно меня. Но я беру себя в руки и мирюсь с этим. Какого черта, да? Я могу наслаждаться моментом, пока он длится.

Взяв чашку кофе, я открываю его шкафы в поисках перекуса. Они полностью укомплектованы. Я выбираю банан. Это должно поддержать меня, пока он не вернется домой. Примерно в это же время гудит стиральная машина, поэтому я бросаю простыни в сушилку, а затем вытаскиваю свой компьютер, чтобы начать работу над другим документом, который нужно сдать на этой неделе.

Вскоре я вхожу в курс дела, и мой телефон вибрирует. Это сообщение от Дрю.

Дрю: Доброе утро, красотка! Как спалось? Не хочешь пообедать?

Я: Отлично выспалась и с удовольствием пообедаю.

Дрю: Это план. Я заберу тебя. 12:30. Рад, что ты хорошо выспалась. <3

О, он прислал мне сердце. Это было мило. Я возвращаюсь к работе, но вскоре сушилка напоминает о себе. Со стоном я встаю, чтобы вытащить простыни и заправить постель. Итак, я счастлива видеть, что кровь отстиралась. Застелив постель, я возвращаюсь к своему документу, и мой телефон снова вибрирует. Боже! Я никогда ничего не доделаю.

Дженна: Позвони мне!

— Как дела? — Спрашиваю я.

— Я уже проснулась.

— И?

— Так? Вы делали это?

— Да. Я уже говорила тебе об этом.

— И?

Теперь ей интересно.

— Это было потрясающе. Он был великолепен. Что еще я могу сказать?

— Вот и все?

— Ага.

— Кейт! Мне нужны подробности!

— Никаких подробностей.

— Боже мой! Ты действительно втюрилась!

— Что это должно означать? — Я озадачена ее комментарием.

— Это значит, моя дорогая девочка, что если бы он тебе был безразличен, ты бы выплескивала всю информацию. Но пока ты держишь все в себе.

Я перевариваю то, что она говорит, и с изумлением обнаруживаю, что она права. Мы с Дженной обычно делимся всем, от того, как парень целуется, до того, как выглядит его задница в джинсах. Но с Дрю я молчалива, как никогда. Твою мать!

— По твоему молчанию я могу сказать, что я права, а?

— Я, э-э, я не говорю ни да, ни нет.

Я слышу ее взрывы смеха по телефону. Она знает меня, как никто другой.

— Кейт, все в порядке. Дрю лучший. Я бы не сказала этого, если бы не имела это в виду. И, честно говоря, он мне почти как брат, поэтому я уверена, что не хочу знать подробностей.

— Это хорошие новости, потому что ты их не получишь.

Она смеется.

— Иди развлекайся и обязательно делай серьезные заметки о хоккее. Если ты продолжишь проводить с ним время, ты будешь много его смотреть.

Теперь моя очередь смеяться.

— Да, капитан. Увидимся завтра.

Когда я смотрю время на своем телефоне, вижу, что сейчас одиннадцать тридцать. Я решаю поправить прическу и макияж, чтобы, когда Дрю придет, я была готова. Потом смотрю на свою жалкую работу и вздыхаю. Я еще не закончила даже четверть, а ведь планировала добить это сегодня утром. Я снова погружаюсь в работу и, кажется, через несколько минут слышу ключ в замке, и вот он, видение в зеленой одежде.

— Привет, сексуальный писатель, — говорит он, входя в дверь.

— Привет, сексуальный доктор.

Он откладывает мой компьютер в сторону, поднимает меня на ноги и целует.

— Я не думал ни о чем другом все утро. Ты сильно отвлекаешь, моя прекрасная Кейт. Кстати, так я и буду звать тебя. Это или Кейтлин. Кэти не пойдет.

— Слава Богу. Я собиралась сказать тебе. Моя бабушка называет меня своей маленькой Кэти. Каждый раз, когда я слышу это, я думаю о ней.

— Да, нехорошо. Я люблю Кейтлин. Но Кейт тоже идеальна».

— Твой выбор.

Он снова целует меня.

— Я все утро думал о том, как было бы здорово поваляться с тобой в постели. Тебе больно?

Клянусь богом, если бы мои глазные яблоки не были так хорошо прикреплены, они бы катились по ковру в его гостиной.

— Эм, ах, нет, — пискнула я.

— Извини. Я тебя шокировал?

— Немного. Да, черт возьми!

— Да, наверное, я привык задавать пациентам личные вопросы, и мне нужен фильтр получше. Извини.

Может быть, я выгляжу как жук, который вот-вот врежется в лобовое стекло, или что-то в этом роде, потому что он начинает смеяться. Затем он заключает меня в свои объятия.

— Все в порядке, Кейт. Не смущайся. Я спросил только из эгоистичных соображений.

Затем он откидывается назад, и на его лице появляется такое милое выражение.

Я могу только кивнуть.

— Итак, обед?

Я снова киваю. Кажется, я потеряла способность говорить.

— Хорошо. Позволь мне сначала вылезти из нее, — он показывает пальцем на свою форму, — и я буду готов через секунду.

Он пробирается в спальню. Когда он возвращается, я все еще стою посреди гостиной, как идиотка.

Он внимательно смотрит и спрашивает, в порядке ли я.

— Ага.

Я осматриваю его. Джинсы, рубашка с длинными рукавами. Хорошо. Очень хорошо. Черт, он хорошо выглядит в джинсах.

Он хватает меня за руку, и мы уходим.

— Тайский, хорошо?

— Мне нравится.

Потом он рассказывает мне о своей смене. Все рутинно, по его словам. Я теряюсь, потому что до сих пор не могу понять, как он может так выглядеть в джинсах. И я хочу его. После того, как мы делаем заказ, он начинает говорить о хоккее. Он объясняет правила игры и то, что они очень похожи на футбол. Я знакома с футболом, потому что играла в него, когда росла и училась в старшей школе. Он рассказывает мне о позициях игроков и основных различиях.

— Это так быстро, а шайба такая маленькая, что иногда мне трудно уследить за ней, — говорю я.

— К этому привыкаешь, когда долго смотришь.

— Я не понимаю, как это можно делать на льду.

— Это всего лишь затягивает игру. Это замедляет игру.

— Думаю, когда я увижу тебя сегодня, я буду сбита с толку. Может помочь, если мы вместе посмотрим несколько игр.

Дрю громко смеется.

— Не волнуйся. У тебя будет много возможностей сделать это.

— Разве все это снаряжение не тяжелое и громоздкое?

— Не тяжелое, но громоздкое. Впрочем, к этому привыкаешь.

— На какой позиции ты играешь?

— Я с правого фланга. Это как правый нападающий в футболе.

— Попался. Значит, ты быстрый?

— Весьма. Имей в виду, что это любительский уровень. Я не настолько хорош.

— Послушай, если ты можешь встать на коньки, я буду считать тебя классным.

— Просто подожди. У меня постоянно где-то синяки. Ты увидишь, как я буду биться, как ненормальный.

— Дрю, только зубы не выбивай.

Позже в тот же день, когда мы едем на хоккейную площадку, я немного нервничаю. Он сказал мне захватить куртку, потому что внутри будет холодно. Когда мы заходим, его рука небрежно обнимает меня за плечи. Натыкаемся на еще одну пару. Это его товарищ по команде с женой.

— Сэм. Кэролайн. Привет, это Кейт. Она готова к выходным, — говорит он, представляя меня.

Мы все приветствуем друг друга, и ребята направляются в раздевалку.

Кэролайн смотрит на меня.

— Хочешь найти место?

— Конечно.

Итак, мы подходим к трибунам и садимся прямо за толстой разделяющей перегородкой рядом с ложей, где сидят игроки.

— Приятно видеть Дрю с кем-то. Хоккейная шлюха, которая сейчас околачивается здесь, может быть, наконец-то поймет.

— Ой? Хоккейная шлюха?

Я смеюсь.

— Просто подожди. Она будет здесь с его номером. Вот увидишь.

— Это просто ужасно.

— Это да. Она увивается вокруг него тоже. Он делает все, чтобы избавиться от нее, но она не оставляет его в покое. Теперь ей придется. Я не могу дождаться, чтобы увидеть выражение ее лица, когда она узнает, что он здесь, с тобой.

— О, может быть, это и плохо.

— Что ты имеешь в виду?

— Подумай об этом, Кэролайн. Это звучит чертовски безумно. Что, если она попытается ударить меня ножом или что-то в этом роде?

— Я не думаю, что она такой уж псих.

— Надеюсь, нет.

Я просто останусь рядом с Дрю после игры и буду надеяться на лучшее.

Проходит несколько минут, и Кэролайн толкает меня локтем.

— Вот она.

Я смотрю на дверь, и входит обесцвеченная блондинка. Ее сиськи размером с летние мускусные дыни, а губы выглядят так, будто они застряли в мамином пылесосе Dyson. Какого черта? У нее есть карта постоянного покупателя в местном кабинете пластического хирурга?

Кэролайн начинает смеяться.

— Точно!

— Я сказала это вслух?

— Да, сказала.

— Ой. Мне нужно лучше фильтровать свои мысли.

— Нет, ты права. Она шоу уродов. Что не так с людьми?

— Я не знаю, что на это ответить.

Она поднимается на трибуну, я имею в виду поднимается. Когда я вижу, что у нее на ногах, я понимаю почему. На ней пятидюймовые туфли на шпильках. Твою мать. Ради всего святого, это хоккей. Ее джинсы такие узкие, что я боюсь, что они порвутся посередине. И когда она, шатаясь, поднимается по ступенькам, что-то роняет, наклоняется, чтобы поднять, и видна щель ее задницы. О, ради любви ко всему. Закройте трещину! Потом я начинаю думать об этом… эта штука гоняется за Дрю, и мне становится щекотно. И меня это так сильно задевает, что я начинаю смеяться. Я смеюсь, пока не плачу. Затем Кэролайн начинает смеяться, и мы знаем, что привлекаем к себе внимание, но не можем остановиться. Это как когда ты в церкви и знаешь, что смеяться нельзя, но чем больше ты стараешься не смеяться, тем больше ты смеешься. Следующее, что я помню, я фыркаю, а ШоуУродовХоккейнаяШлюха наблюдает за нами. О, Боже, заставь нас остановиться!

Наконец-то, наконец-то! Ребята выходят на лед, и на этом мы останавливаемся. Мы обе немного хрипим, но пытаемся отдышаться.

— Это было слишком хорошо, чтобы отказаться от этого, верно? — Спрашиваю я.

— О, теперь я вижу это. Это будет твоим пиком славы. Ему придется пережить это, да?

— Ах, да.

Хоккейная Шлюха находится всего в нескольких рядах от нас, поэтому нам нужно прервать наш разговор. Затем она встает и, переваливаясь, подходит к стеклу, которое стоит прямо рядом с нами, прижимает к нему свои дыни и выкрикивает имя Дрю. Я прикрываю рот рукой и снова фыркаю. На задней части ее майки номер семнадцать — номер Дрю. Она на секунду поворачивается к нам, и я вижу, что номер так же спереди.

Кэролайн наклоняется ко мне и говорит:

— Говорила тебе.

Я могу только качать головой.

Затем Хоккейная Шлюха кричит:

— Я болею за тебя, Дрю. Покажи им!

И она бьет свои дыни друг о друга.

Вытаскиваю телефон и делаю фото. Я не могу сопротивляться.

Когда команда заканчивает разминку, они катаются в своей ложе, а Дрю и Сэм смотрят на нас. У Дрю застенчивое выражение лица, когда он пожимает плечами. Я смеюсь. Затем что-то находит на меня, и я кричу:

— Я болею за тебя, Дрю! — И свищу. Это мой звездный час. Я могу очень громко свистеть пальцами. Он смотрит на меня и шлет воздушный поцелуй.

Глаза Хоккейной Шлюхи выпучены, и размером с ее дыни. Она смотрит на меня, потом на Дрю и снова на меня. Затем она кричит:

— Я сказала это первая, Дрю.

Я закрываю лицо руками, сгибаюсь пополам и умираю со смеху. Я растопыриваю пальцы и вижу, как плечи Дрю трясутся от смеха.

Честно говоря, и это грустно говорить, я не знаю, на кого больше смотрю во время игры, на Дрю или Хоккейную Шлюху. Каждый из них развлекает по-своему. Хоккейная Шлюха играет яркого чирлидера команды. А Дрю эффектен на льду, на мой неискушенный хоккейный взгляд. Он грациозен, но агрессивен, быстр и точен с шайбой. Он недооценил свои способности, как я и предполагала. Меня поражает, что человек с юга, который не вырос на коньках, смог освоить этот вид спорта за такое короткое время. Я не уверена, настолько ли хороша команда Дрю, или команда, с которой они играют, настолько плоха, но они бьют их восьмеркой до упора. Дрю забил пять голов и сделал три результативные передачи. И я впечатлена.

Его улыбка до ушей в конце игры говорит сама за себя. Я прыгаю вместе с Кэролайн, аплодирую и кричу, Хоккейная Шлюха, давно забыта. Когда они выходят из раздевалки, приняв душ и в уличной одежде, он берет меня на руки и целует.

— Ты был великолепен!

— Меня поддерживали фанаты! — говорит он. Затем он смотрит на Сэма и Кэролайн. — Увидимся позже, ребята.

Они оба машут руками, и Кэролайн говорит:

— Кейт, я надеюсь скоро увидеть тебя снова.

— Я тоже. Было очень приятно пообщаться с тобой, Кэролайн. Тогда, может быть, на следующей игре.

Я машу рукой на прощание, пока мы идем к машине Дрю.

— Это было так весело. Мне понравилось смотреть на тебя. Я не могу поверить, что ты так хорошо катаешься на коньках. Я имею в виду, что ты был там всем.

Я бью его кулаком по плечу.

Он бросает свои вещи в багажник, и, когда я уже собираюсь сказать что-то еще, он хватает меня, и его рот врезается в мой. Руки зарываются в мои волосы, и он обхватывает меня другой рукой, прижимая к себе. Боже, может ли что-нибудь чувствоваться лучше? О, да, когда мы занимаемся сексом.

Мои руки прячутся за пояс его джинсов. У меня есть потребность раздеть его. Он должно быть чувствовал это, углубляя поцелуй. Я стону в ответ, потому что хочу его всем, что у меня есть, пока моя кровь пылает в моих венах. У меня все внутри пульсирует, и я понимаю, что трусь о его бедро. Я просовываю одну руку ниже его джинсов сзади и прижимаю к его идеальной заднице. Проклятие. Я люблю его задницу. Теперь я знаю, почему. Все это фигурное катание сделало его таким.

Он отстраняется и смотрит, не говоря ни слова. Он обводит очертания моего лица, носа и губ. Это почти невыносимо. Мое тело переполнено желанием.

— Дрю, я…

Он хриплым голосом отвечает:

— Тебе не нужно говорить ни слова. Я знаю. Пойдем ужинать. Мне нужна еда, а потом ты. В худшем смысле.

— Да.

Ужин в небольшом местном ресторане. Они знают Дрю, потому что он, похоже он здесь часто бывает. Мы торопимся с едой, потому что оба продолжаем намекать на то, что мы будем делать вместе в постели. Это все, чего хочет каждый из нас.

Мы срываем друг с друга одежду, как только заходим в дверь. Я никогда не испытывала этого раньше, но я не хочу, чтобы это чувство прекратилось. Когда мы оба спускаемся ниже, он кладет одну руку мне под колени и буквально сбивает меня с ног.

— Как одной девушке удалось занять почти каждую минуту моего бодрствования, я понятия не имею. Но ты проделала чертовски хорошую работу. Я рад, что ты здесь, и мы собираемся лечь в постель.

Его голос хриплый от похоти. Он ставит меня на ноги и стягивает свои боксеры. Его эрекция вздымается, как будто она ждала этого момента. Я хочу чувствовать это, поэтому я тянусь к нему.

— Ты такой мягкий, но твердый. Такой контраст.

Моя рука сжимает его.

— Не слишком сильно, Кейт.

— Я сделала это неправильно?

Я поднимаю глаза, чувствуя себя наказанным щенком.

— Нет. Боже, нет. Я просто слишком сильно тебя хочу. — Руки тянутся ко мне сзади и расстегивают лифчик, затем снимают кружевные трусики. — Ты такая невероятно сексуальная. Вот почему я не могу думать ни о чем, кроме тебя.

Он снова целует меня, пока его руки находят путь к моему входу. Его пальцы нежные, но целеустремленные. И он знает, какое давление нужно применить. Я стону, когда мои пальцы погружаются в мышцы его плеч. Я должна держаться, потому что мои ноги подгибаются.

Он убирает руку и говорит:

— Давай ляжем.

Откинув одеяло, он спрашивает:

— Ты постирала простыни?

— Да, — говорю я.

— В этом не было необходимости.

— Да, была. Они были грязными.

Это неприятный момент для меня, и я съеживаюсь.

Его рука скользит мне под подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Как я сказал прошлой ночью, не превращай что-то красивое в смущение. Это было прекрасно, Кейт. Я не мог бы желать ничего лучшего.

Его прекрасные слова стирают мою неловкость, и я бросаюсь на него. Как только я собираюсь его поцеловать, уголок его рта приподнимается, и он швыряет меня на кровать. Воздух со свистом вырывается из моих легких, когда он касается моих губ своими. Затем он начинает спускаться к вершине моих бедер. Мышцы напрягаются, когда воздух заканчивается у меня в груди. На мгновение я забываю, как дышать. Предвкушение того, что вот-вот произойдет, вкупе с лихорадкой в моей крови сводит меня с ума к тому моменту, когда его губы и язык касаются этого крошечного пучка нервов. Я разрываюсь между желанием его таким и желанием его внутри меня. Но прежде, чем я успеваю подумать об этом дальше, он делает то же самое со своим пальцем, вставляя его чуть-чуть, и мне вообще не нужно принимать решение. Моя спина выгибается, когда я цепляюсь пальцами за его волосы и кончаю, выкрикивая его имя. Когда он начинает скользить вверх по моему телу, я тянусь к его рту, чтобы поцеловать. Я хочу впитать этого человека в свою душу, залезть внутрь него и остаться там навсегда.

— Кейт, ты уверена, что тебе не больно?

— Просто будь нежнее, и я буду в порядке. Я хочу тебя, Дрю.

— Почему бы тебе быть сверху? Тогда ты будешь контролировать все.

— О, ладно. Я немного нервничаю по этому поводу. Я никогда не делала этого, и я буду чувствовать себя так беззащитно.

Он переворачивается на спину и тянется за презервативом. Я смотрю, как он его надевает, и мне хочется прикоснуться к нему ртом. Когда он готов, я обхватываю его бедра своими, и он протягивает мне руки.

— Для небольшого рычага.

Он кладет их себе на бедра.

— Найди свой ритм, и я подстроюсь под него.

Я киваю, хватаю его и ввожу наконечник. Затем я медленно приближаюсь к нему. Немного побаливает, но это нормально. Я продолжаю двигаться вперед и назад, пока он не сядет до упора. Я останавливаюсь на секунду, позволяя себе приспособиться к нему. Я совершаю ошибку, мельком взглянув на его лицо. Его губы едва приоткрыты, но глубокий лазурный цвет его радужных оболочек цепляет меня.

— О Боже. Ты секси.

Другая боль заменяет ту, что была у меня раньше.

— Блядь.

Он приподнимает бедра, и я двигаюсь синхронно с ним.

— Я близко.

Он скользит зубами по нижней губе и прикусывает. О, черт, когда он начинает играть с моей грудью, я знаю, что долго не продержусь. Это нехорошо. Но, возможно, это его план.

— Скажи мне, правильно ли я поступаю, Дрю. Мне нужно знать, нравится ли тебе это.

— Блядь, Кейт. Как ты думаешь?

Я запрокидываю голову, прочувствовав ритм, прежде чем выпрямиться и сказать:

— Если это что-то похожее на то, что я чувствую сейчас…

Его взгляд заставляет плавится, когда его рука перемещается к моему клитору. О, господи.

— Я, я не могу, не могу, я кончаю.

Моя голова откидывается назад, и я тянусь к его яичкам за моей спиной. Когда я сжимаю его яйца, он немедленно реагирует, садится и притягивает меня к себе. Когда я кончаю, он целует меня пока я кричу от удовольствия, прежде чем последовать за мной. Вау! Это было невероятно.

— Не двигайся. Позволь мне тебя поцеловать, — говорит он.

Оставляя легкие поцелуи на моем лбу, щеках, а затем и в губах, он перемещается из одного уголка в другой. Затем он опускается на мою шею, проводя языком вверх и вниз с одной стороны. Это хорошо. Горячий вид хорошего. Его зубы и губы смыкаются, он переходит на другую сторону и повторяет свои действия. Когда он заканчивает, я всего лишь извивающаяся куча.

— Я знаю, что ты не можешь, но я хочу тебя снова.

— Кто сказал, что я не могу? — В его взгляде озорство. — Возможно, я не смогу испытать оргазм, но ты сможешь.

— Пожалуйста, прижми меня к себе вот так.

Я хочу чувствовать на себе всю его тело.

Он это делает и доказывает свою теорию, покачивая бедрами в меня, когда мои глаза расширяются от удивления. Я хватаюсь за его бицепс и пытаюсь соответствовать его толчкам.

— Кейт, обними меня ногами.

Его властный голос заставляет мое тело невольно сжаться.

— Это мило.

Он сейчас так глубоко.

— А теперь обними меня за шею.

Его легкие команды заводят меня.

— Ох, ладно.

Нам так тесно. Прикосновение везде. Я прижимаюсь к нему, пытаясь найти идеальное положение.

— Вот, позволь мне…

Он просовывает руку между нами, и я чувствую, как его палец касается меня.

— Ах!

Он смеется.

— Слишком?

— Нет. Просто удивил.

Он нажимает и трет слегка круговыми движениями. И это так хорошо. Я вишу на самом краю.

— Я почти там. Ты можешь кончить? — Спрашиваю я, потому что это справедливо.

— Отпусти, Кейт. Не беспокойся обо мне. Я просто хочу посмотреть.

Я облизываю губы и киваю. Его глаза останавливаются на моих. Его взгляд захватывает. Также как и его тело, поскольку оно доводит мое до еще одного захватывающего апогея, когда я выкрикиваю его имя.

— Господи, Кейт. Смотреть, как ты кончаешь, чертовски приятно.

Он все еще погружается в меня, хотя и медленно, не торопясь, проводя руками по всему моему бескостному телу.

В одно мгновение он переворачивает меня на спину и убирает волосы с моего лица.

— Красивая Кейт. Я мог бы заниматься с тобой любовью целыми днями. — Он перекатывается на бок и кладет руку мне на бедро после того, как перетягивает мою ногу на свою. — Все в порядке? Все еще не слишком болит?

— Я великолепно.

Он улыбается.

— Ты действительно такая.

— Дрю, я, ну, я не принимаю противозачаточные средства. Помнишь?

— Помню. Ты беспокоишься о презервативе?

— Ага.

— Я по-прежнему твердый, поэтому мы продолжили.

Я чувствую, как горят мои щеки.

— Хорошо.

Он все еще движется во мне, внимательно наблюдая за мной.

— Я остановлюсь, если хочешь.

— Я хочу, чтобы ты продолжал вечно, — признаюсь я. — Я просто не хочу ребенка.

Он смеется, когда вытаскивает.

— Нет детям. — Затем его лицо становится серьезным. — Когда-нибудь я женюсь на тебе, Кейтилин Форбс. И тогда у нас будут дети.

Когда я открываю рот, чтобы заговорить, он говорит:

— Нет, подожди. Я знаю, что еще слишком рано говорить о таких вещах. Ты на самом деле меня не знаешь, а уж тем более не любишь, как и я тебя. Но у меня есть странное чувство о нас. И это сильно. И когда я говорю, что когда-нибудь женюсь на тебе, я не говорю о завтрашнем дне. Но запомни мои слова.

У меня нет слов. Я ничего не могу на это сказать. Правда в том, что у меня к нему тоже сильное и странное чувство. И я не могу понять, что к чему. Может быть, он просто сделал это за меня.

— Я тебя напугал? — Спрашивает он.

Я улыбаюсь и качаю головой.

— Не совсем.

Лежа рядом друг с другом, как мы, было бы трудно солгать.

— Я верю тебе.

Его рот ловит мой, и он обжигает меня еще одним поцелуем.

Только на следующий день у меня появляется желание заставить себя уйти. Бумаги и экзамены зовут меня обратно в школу, но Дрю соблазнителен.

— Иди. Тебе нужно получить два диплома.

— Я иду. У тебя уже есть свой, а я все еще работаю над своими, — говорю я.

— Не волнуйся. Ты получишь их раньше, поймешь это. — Он окутывает меня своим теплом, и его губы в последний раз находят мои. — Это должно помочь мне продержаться до следующих выходных.

— Мы все уладим, — говорю я ему.

— Конечно. Будь осторожна за рулем и позвони мне, когда приедешь.

***

Неделя пролетает очень быстро. Я сделала не так много как Дрю, моя работа ждет меня. Дрю звонит во вторник и хочет знать, сможет ли он приехать, чтобы провести ночь в среду.

— Я хочу сказать «да» больше, чем ты думаешь, но сейчас я зашиваюсь. У меня три контрольных и экзамен в четверг. Если ты придешь, я не закончу свою работу.

Я ненавижу говорить ему нет. В моей жизни было несколько случаев, когда я не хотела упускать что-то из-за учебы, но этот занимает первое место.