Жизнь и судьба сыщика Грунина

Глава 16. Операция «Несуны»

В сейфе оперуполномоченного ОБХСС скопился не один десяток анонимок. Особо бдительные граждане просили милицию пресечь непомерный аппетит хапуг. Из сообщений явствовало: «На хлебозаводе воруют продукцию от директора до рабочего». Но мало ли что пишут анонимщики. Были случаи, и довольно часто, когда эти «стражи» государственной собственности в своих письмах-доносах просто клеветали на неугодных им честных граждан. Поэтому давно назрела необходимость проверки всей поступившей информации.

Лейтенант Грунин мысленно разработал план своих действий. К сожалению, он избрал самый примитивный вариант. В ночное время, в одиночку, решил проверить бдительность охраны, а заодно — проконтролировать выход рабочих с хлебозавода. Идея была задумана хорошая, а реализовалась она, как говорится, курам на смех. Все это произошло по неопытности и слабой теоретической подготовке исполнителя. Операция «Несуны» вышла из-под контроля начальника Рыбина и старшего оперативного уполномоченного ОБХСС. Лейтенант Грунин допустил большую ошибку. В своих действиях молодой оперативник грубо нарушил ряд процессуальных норм. Но тут, как говорится, близок локоток, а его не достанешь. События разворачивались следующим образом… Вернувшись как-то поздно вечером с работы, опер Грунин нашел у хозяйки старенькую телогрейку, натянул ее на свои широкие плечи и рванул на хлебозавод. Полусонная вахтерша испуганным взглядом встретила неожиданного посетителя. «Что за тип появился в проходной в такое позднее время? Кто он? И что ему надо? Такого у них никогда не было», — так думала про себя Дина Шкурина. Но она не только подумала, а тут же спросила:

— Кто вы, товарищ-гражданин?

Тем временем, дрожащими от волнения руками схватилась за телефонную трубку. Видно, с перепугу хотела позвонить в цех или даже в милицию. Но лейтенант Грунин снял руку вахтерши с аппарата и весьма доброжелательно представился:

— Не пугайся, дорогая, я из милиции.

В подтверждение своей личности опер Грунин вытащил из рваной телогрейки удостоверение личности и предъявил его вахтеру. Дабы та успокоилась и обрела нормальное состояние духа.

— Вот что, — под нос, пробормотала вахтерша, — а я‑то думала, не арестованный ли какой сбежал из колонии.

Конечно, на человека, одетого в такую бродяжную одежду, можно было подумать всякое. Но красная книжка слегка ободрила охранницу, и она мгновенно проявила интерес к столь внезапному появлению сотрудника милиции.

— Зачем к нам пожаловали, — не медля ни одной минуты, спросила вахтерша Грунина.

На этот вопрос можно было и не отвечать. Кому, кому, а вахтеру в проходной хлебозавода было совершенно ясно, зачем и для чего пришел в проходную милиционер. Разумеется, лейтенант Грунин пришел ловить воров и расхитителей добра народного. Только вот вопрос упирался в одно обстоятельство: стоило ли одному работнику милиции идти на хлебозавод. Оперативные мероприятия эффективны тогда, когда они проводятся группой лиц. Дозоры, засады надо давно было выставить на территории хлебозавода. Но ты, лейтенант Грунин, зачем вышел в одиночку, если здесь воруют в массовом порядке от рабочего до директора. В любую минуту ты мог не сносить своей головы и стать жертвой хищников…

Было заметно, как вахтер менялась в лице, почему-то ерзала на стуле и нервничала. Видно жалела тетя Дина, что продремала, просмотрела непрошенного ночного гостя. А потому, рада бы предупредить кого-то из вороносцев (несунов), но ничего нельзя было уже сделать. Этот хлюст в рваной телогрейке свалился на голову, как камень с крыши. Телефон стоял рядышком, но, хоть и был он под рукой, предупредить было уже поздно. Возле вахтерши сидел официальный человек, хотя и был одет в рваную, засаленную телогрейку. Грунин понимал, что свою молниеносную операцию проводит самостоятельно, в строгом конспиративном режиме. Даже коллеги о ней ничего не знают, вот, поди, удивятся: молод, да скор и умен!

В проходной хлебозавода стояла мертвая тишина. Вахтерша зевала, но не спала. Видно, она тоже переживала, зная наперед, что именно в эту ночь кто-то обязательно настырному «гостю» с добычей попадется. Но тетя Дина сама сидела на «приколе». Передать в цех сигнал «SOS» ей воспрещалось, иначе: «прощай, работа!» За работу тогда держались. И, как на грех, на этот раз с улицы в цех и из цеха на улицу никто не входил и не выходил. Может быть, редкий случай, но такое бывает. Когда часы отбили за три ночи, в проходной появилась молодая, приятной наружности женщина. Она быстро развернула вертушку и мигом хотела выскочить из проходной. Но внезапно симпатяге преградил путь лейтенант Грунин:

— Стоп! Гражданочка, остановитесь, не спешите. Вас приветствует сотрудник милиции и просит пройти к вахтеру.

Не ожидавшая такого форсирования событий, симпатичная гражданочка нервно заметалась из угла в угол. На то были свои причины. С первого взгляда было видно, что тоненькая до изящества женщина неестественно увеличилась в своих размерах. Казалось, что рабочая хлебозавода Нина Ефимовна Воровкина находится в «интересном» положении, пребывая на 6‑м, а может более месяце беременности.

«Роды» проходили тут же, в проходной, в присутствии вахтера. Из-под кофты и сарафана «роженица» вытаскивала на стол сахар, изюм, дрожжи и прочее и прочее. Пташечка попалась, как говорится, с поличным. Содержимое Воровкина выдала добровольно. Казалось бы, надо поверить, что под кофтой и юбкой у задержанной ничего не осталось. Так нет, лейтенант Грунин сунулся прощупывать задержанную. Полез туда, куда лезть мужчине не положено. Не знал усердный до работы оперуполномоченный, что закон запрещает мужчине обыскивать женщину.

Но этих законов тогда опер Грунин не знал, а потому с ног до головы прошелся под одеждой задержанной. Действовал обэхээсник по пословице: «Русский глазам не верит, пока руками не пощупает». Но женщина на редкость оказалась спокойная. А может быть, ситуация не осложнилась потому, что задержанная Воровкина чувствовала свою вину. Но могло быть все иначе. Женщина могла бы залепить Грунину увесистую оплеуху за столь противоправный досмотр.

Однако, похищенное было изъято и письменно задокументировано. И на этом следовало остановиться. Но не тут-то было… Доблестный опер без постановления о производстве обыска ринулся на квартиру к Воровкиной, где один, без понятых, производил обыск. Чем дальше в лес, тем больше Грунин ломал дров. Возбудил уголовное дело за мелкое хищение. По делу лейтенант Грунин допросил сам себя, задержанную, вахтершу, и на этом предварительное расследование закончилось. А уголовное дело положил в стол.

Прошло более месяца, все сроки по делу истекли. Лишь тогда начальство райотдела выявило факт беззакония. За такой «труд» Грунин получил выговор. Формулировочка была очень краткая: за волокиту. Видно, наказание смягчил мудрый майор Рыбин, учитывая совершенно бескорыстное старание в работе новоиспеченного сыщика. Все-таки старался лейтенант Грунин совершить что-то хорошее, но не получилось. Была, конечно, скидка на молодость.

Вердикт был вынесен один: учись, дорогой опер Грунин, работать по закону. За ошибки в милиции очень здорово стегают и плакать не велят: учись, учись и учись! Помни, что перед законом все равны. Нарушать господин-закон никому не дозволено. Но очень скоро такие детские ошибки исчезнут из практики работы молодого оперативника. Милиционер, он ведь, как портной. Прежде чем скроить одежку — семь раз примерь, а один раз отрежь.

Прошли годы, Грунин вспоминал пережитое с улыбкой, тогда же он отнесся к себе весьма самокритично и долго переживал случившееся. Ему было ясно, что без теоретических познаний в оперативно-следственной работе оперативник, как птица без крыльев.

Непрофессионализм всегда ведет к большим ошибкам и просчетам на любой работе. Уместно вспомнить мудрое народное изречение: «Один дурак столько может натворить дел, что потом сто умных не разберут». А потому с большим усердием Грунин взялся за изучение ведомственных приказов, инструкций, уголовно-процессуального кодекса и других важных нормативных актов.

Настойчивость, упорство, честность и постоянное самообразование очень скоро дадут хорошие всходы в оперативно-служебной деятельности лейтенанта Грунина. И он станет одним из многих стражей порядка, срастется со своей работой и скоро, очень скоро ощутит обиду за нее и за милиционера, которого клянут многие сограждане. Заслужил ли страж порядка ругачки, всегда ли справедлива критика? По оценкам многих сограждан милиционер вроде бы живет по неписаным законам и ни за что не отвечает. Но это иллюзия. Правда иногда в народе произносится такая формула: «Где начинается милиция, там кончается порядок». Но это ложь! Милиционер живет по тем же законам, что и все граждане. Разница только в одном: с него всегда двойной спрос, о чем говорят многие примеры. Но об этом чуть позже.