ЭПИЛОГ

Дверь вертолета закрылась, и мы поднялись в воздух. Не говоря нам о своем намерении, летчик развернулся и сделал круг над Капитолием. Под нами открылась красочная панорама окрестностей: памятник Вашингтону, мемориалы Линкольна и Джефферсона, оркестры и колонны торжественного парада и огромные толпы народа. Все указывало на достоинства нашей системы правления и легкость, с какой она осуществляет мирную передачу власти.

А затем летчик срезал круг и опустил вертолет ниже. Мы кружили над Белым домом. Вот он весь, с его просторной зеленой лужайкой и искрящимися фонтанами. Я сказал: "Посмотри, дорогая, вон наш домик".

Мне сейчас трудно описать свои чувства. Они полностью отличались от тех, в прошлом, когда я смотрел на это здание с таким чувством благоговения. Теперь я смотрел на то, что было нашим домом в течение восьми лет. Нам была знакома каждая комната и каждый коридор, и у нас были самые теплые воспоминания о нашей жизни в этом прекрасном историческом здании. Теперь мы прощались с ним. Мы продолжали смотреть назад, пока дом не скрылся из виду. Мы долетели до авиабазы "Эндрюс", где должны были сделать пересадку, и увидели ожидавшее нас большое воинское подразделение, такую же большую толпу штатских и военный оркестр. Это была прощальная церемония, во время которой я произвел смотр почетному караулу и затем с каждым из солдат попрощался за руку. Оркестр заиграл национальный гимн, и мы поднялись в самолет, который в течение восьми лет значился в военно-воздушных силах под номером один.

Здесь нас опять охватили воспоминания. На этом самолете мы неоднократно облетели весь земной шар в буквальном смысле слова и много раз нашу страну. Когда мы вошли в самолет в этот последний раз, я заметил, до какой степени все, казалось, шло своим чередом, как всегда в эти прошедшие восемь лет, — Джим Кун находился в моем маленьком салоне, чтобы обсудить церемонию прибытия, которая нам предстояла в Калифорнии; Кен Дюберстайн, М.Б. Оглесби и Стью Спенсер совещались в салоне; Фрэд Райан работал над расписанием; Кэти Осборн и Дотти Деллинджер сидели за своими пишущими машинками; доктор Джон Хаттон предупреждал о вреде курения; Элейн Криспин, Джейн Эркенбек и Джек Куртманш разговаривали с Нэнси; Джим Хули говорил по телефону с человеком, руководившим встречей во время нашей следующей посадки; Марк Уайнберг объяснял фоторепортерам, что ожидается в международном аэропорте Лос-Анджелеса; Пэт Соуза фотографировал, а Билл Плант, Боб Абернети, Джин Рэндолл, Лу Кэннон, Сэм Дональдсон, Дейл Нельсон, Ли Мэй, Том Ферраро и Джерри О'Лейри разместились в пресс-салоне, предугадывая, какими будут мои высказывания, когда мы приземлимся. В полете были и некоторые члены семей наших сотрудников: Женни и Женьевива Райан (Женьевива родилась почти через месяц после этого полета, что позволяет считать ее самым юным пассажиром, когда-либо бывавшим на борту президентского самолета), Сидней Дюберстайн, Сьюзен Уинг (жена М.Б. Оглесби), Кэрол Кун и Шелли Осборн (дочь Кэти).

Но один человек отсутствовал — военный адъютант, который с полудня 20 января 1981 года всегда находился рядом со мной, располагая информацией, которая могла бы мне потребоваться в случае ядерного нападения. Сегодня этот офицер был с новым президентом.

Сегодня не будет никаких изменений в тексте речи в последнюю минуту.

Не будет никаких совещаний с помощником по национальной безопасности или телефонных разговоров с борта самолета с членами кабинета. Не будет подписано никаких законодательных актов, не будет проведено никаких пресс-конференций в заднем салоне, не будет никаких встреч с советниками в служебном салоне. Сегодня я мог не спеша смотреть из окон самолета на захватывающую красоту нашей земли — изумрудные горы Аппалачей, фермы и маленькие города Среднего Запада, гранитные пики Скалистых гор, суровые пустыни Юго-Запада и, наконец, широкую панораму городов Южной Калифорнии. Это и вправду "Америка прекрасная", и Бог в самом деле "простер благодать Свою на тебя". Я смотрел на дома внизу и с интересом думал о людях в тех домах. Стало ли им лучше, чем было восемь лет назад? Я надеялся, что да.

И все же, когда я думал о том, чего мы достигли, у меня было чувство, что не все завершено, что все еще остались дела, которые надо сделать. Нам необходима поправка к конституции, которая требовала бы сбалансированного бюджета. Изменения округов по выборам в конгресс стали позором национального масштаба, и требуется отказ от такой практики. Президенту необходимо иметь право на постатейное вето для пресечения ненужных расходов.

Я говорил ранее, что в Голливуде, если вы не умеете петь или танцевать, то становитесь выступающим с речами после обедов. Я не научился петь или танцевать в Вашингтоне, поэтому стал подумывать о том, чтобы вернуться туда и выступить, чтобы побудить людей оказать давление на своих представителей в конгрессе для принятия мер по этим вопросам.

В этот момент раздался тихий стук в дверь салона, и мне напомнили, что это наш последний полет на борту самолета номер один ВВС США. Нам сказали, что все, кто был на борту — сотрудники, пресса и агенты секретной службы, — должны собраться вместе, чтобы попрощаться до посадки. Последовали теплые рукопожатия, объятия со слезами и множество фотосъемок. Наконец было разлито шампанское и подняты бокалы. "Миссия закончена, господин президент, — произнес кто-то, — миссия завершена".

Еще нет, подумал я про себя, еще нет.

Загрузка...