Глава одиннадцатая СОБРАНИЕ, КОТОРОЕ СОРВАЛОСЬ

Оля решила на последнем уроке поговорить откровенно о дружбе. Почему все ребята ходят на поводу у Яркова и Саши? Почему девушки словно воды в рот набрали? А тетя Ксения каждый день ей говорит: «Хуже вашей группы нет. Подумать только: одни идут, как суворовцы, подтянутые, гордые — любо смотреть! Старушку встретят — дорогу дают… И вдруг летит ватага из третьей группы. Батюшки мои!.. Кричат, шумят, толкают друг друга, того и гляди с ног сшибут… Вот, Оленька, твоя группа какая». Оля секретарь комитета, и ей стыдно.

Когда раздался звонок, Оля встала к двери, едва успев опередить Костю.

— Сейчас будет собрание, сидите на местах, — предупреждает она.

— Я напиться, — тоном, не допускающим возражения, говорит Костя.

Оля знает, что значит у Яркова «напиться». Под таким предлогом он дважды уходил с урока и не возвращался до звонка.

— Садись на место!

Костя вызывающе усмехается, пристукивает каблуками, отдает честь, военным шагом направляется к своей парте.

Иван Сергеевич удивлен и категорически возражает. Собрания без подготовки никто не проводит. Это же общественное мероприятие! Необходимо согласовать с замполитом или директором.

— Лично я выступать не намерен, — заявляет он.

— Тебя никто и не просит… — сердито обрывает его Оля. — Ребята выступят, да и мне надо сказать…

Иван Сергеевич пожимает плечами и садится за учительский стол, рядом с Олей.

— Собрание группы считаю открытым, — объявляет Иван Сергеевич. — На повестке дня один вопрос: о состоянии дисциплины на сегодняшний день в третьей группе. Основной докладчик: секретарь комитета комсомола училища механизаторов товарищ Снежникова Оля.

Оля ждет тишины. Ярков напрашивается на замечание, но Оля молчит, со злостью вглядываясь в его светло-серые ехидные глаза. И вдруг становится тихо. Оле кажется, что никогда не было такой тишины.

— Ребята! — говорит она и замолкает.

О чем говорить? Ой, сейчас будет кричать на Яркова, на Сашку, на Ивана Сергеевича, на себя. Не то, совсем не то! Это уже было! Оля в отчаянии, с тоской оглядывает класс, недоумевающие, удивленные лица.

— Ребята! — повторяет Оля, опускаясь на стул и закрывая ладонями пылающее лицо. Да, такой тишины не было еще в классе. Что же делать? Никто не знает, что теперь делать. Воспитанники поворачивают головы в сторону последней парты.

— Опять я виноват? — иронически произносит Ярков. — Ребята, ребята, а сама молчит… — Но голос у Кости дрожит, в глазах потухли насмешливые искорки.

Иван Сергеевич теребит свой аккуратный льняной чубик, ему ясно: собрание сорвалось.

— Собрание считаю законченным… то есть закрытым. Товарищи, то есть ребята! Просьба всем уйти из класса, кроме комсомольцев.

Загрузка...