Гипоксия

Глава 11

Прыжковую станцию построили в горах далеко на востоке. И попасть туда случайному человеку нельзя. Вокруг стоят блокпосты, ходят патрули, работают системы слежения. Если какой-то турист забредёт на территорию секретного объекта. Его попросят свалить. Если он начнёт задавать вопросы, могут скрутить, отвези в кабинет и засунуть под ногти иголки.

Место секретное. И в то же время все знали, что оно там есть. Спроси у любого местного. И тебе с точностью до сотни метров расскажут куда лучше не ходить, потому что там стоит портальная пушка, которую охраняют неприлично злые военные.

Из-за бугристой местности центр прыжковой станции построили в высоту, а не в ширь. Со стороны он напоминал более или менее современную обсерваторию. Минусов от этого было много. Взять хотя бы лифты. Их нужно было обслуживать и менять, а держать целую бригаду на секретном объекте — глупость. Если что-то случалось с лифтами, механиков доставляли на вертолёте. Потом увозили. Вдобавок были ещё витражные стёкла и освещение. Проектировщики тысячу раз пожалели, что построили высотную громадину, вместо одноэтажного здания.

Хотя были и свои плюсы. Главный — наблюдение за запуском.

В день испытаний на мостике собрались боссы. Меня туда не позвали. Зато разрешили посмотреть из закрытого перехода между учебным классом и столовой. Вид оттуда был неплохой.

К тому времени я подписал уже столько бумажек о согласии и неразглашении, что сбился со счёта. Согласие вообще на всё. Мужики из центра могут разрезать меня на кусочки и отправить посылкой домой. И Маша им ничего не предъявит. Они завалят её томами моих согласий сдохнуть в разное время и по разным причинам.

Поэтому они и разрешили мне посмотреть испытание. Тогда я уже был не просто у них на крючке. Я стал почти что их собственностью.

В сотне метров от центра стоял стартовый корпус. Здание в форме восьмиугольника, зарытое в землю. Наружу торчала бетонная крышка, накрытая железной плитой. Внутри располагался реактор. Именно там и происходила магия. Всё, что могло взрываться — взрывалось, всё, что могло выделять энергию — выделяло.

От стартового корпуса из земли тянулась направляющая труба. Вырастала из земли и с одинаковым углом подъёма уходила вдаль почти на километр. Заканчивалась на первой ступени ближайшей горы. Дуло смотрело в небо.

Повечерело. На небе показались звёзды. Земля крутилась вокруг своей оси. Прицел пушки крутился вместе с ней, вылавливая в чёрном небе мишень.

Поднялся гул. Затрясся переход. Заложило уши. Спрятанный под землёй монстр за один выстрел сжигал столько электроэнергии, сколько требовалось на четыре часа работы всей стране.

Крышка стартового корпуса тряслась и дымилась. Казалось, ещё немного и бетонная шапка весом пару десятков тонн взлетит в небо, будто пробка от шампанского. Под землёй творилось что-то страшное. Тогда я впервые подумал, что не хотел бы оказаться внутри.

Энергия скопилась и выстрелила по трубе. Закрутившись спиралью, розово-красный луч улетел в небо. Свет на некоторое время погас даже в центре. Потом заработали аварийные генераторы. Включились прожектора на улице. Инженеры и техники вышли на улицу и аккуратно пошли к дымящемуся стволу для осмотра и замены расходников.

Экспериментальный запуск прошёл успешно. Я — следующий.

Зазвонил телефон.

— Привет, — голос брата в трубке.

— Привет. Как дела?

— Бомбически. Воздух свободы намного вкуснее, чем моча и говно в обезьяннике.

— Рад слышать.

— Ты всё правильно сделал, Саня. Хотя, когда я услышал твой голос той ночью, подумал, что можешь дать заднюю.

Я промолчал.

— В какое дерьмо тебе пришлось ввязаться? — после небольшой паузы. — Нельзя рассказывать, да?

— Да.

— Ну, ладно. Чалый закатил вечеринку в честь моего возвращения.

— Я слышу. Постарайся снова не загреметь.

— Со своим дерьмом я справлюсь без твоей помощи.

— Ещё бы.

— Раз уж ты заговорил, то… Маша постоянно мне названивает. Кричит, плачет, просит что-то… Ты бы её успокоил, а? Я ведь не железный. Когда-нибудь не выдержу и расскажу правду.

— Присмотри за Максом.

— Да, да… обязательно.

Молчание.

— Ну ладно, брат. У меня тут появилось одно очень важное дело. Катька засунула стопку текилы себе между сисек. Срочно нужно решить этот вопрос.

— Бывай.

— И ты себя береги. Если тебе вдруг понадобится левая тачка, документы, пара стволов или дурь, дай знать. За хорошие бабки доставлю хоть на край солнечной системы.

… … …

Грудный согласился. Подписал бумагу и выдал мне пропуск, с которым я мог спокойно расхаживать по городу и не бояться нападения служителей Оксила.

Взгляды адептов стали настороженными, подозрительными. Куда бы я ни шёл, они следили и ждали. Будто надеялись, что я потеряю свой чудесный пропуск, и они смогут размять мою грешную морду своими священными кулаками.

Второй уровень потребления открыл ещё больше возможностей. Чуть больше силы, чуть больше выносливости, осмотрительности и энергии. Расход увеличился на десять процентов. Больше кислорода попадало в кровь и мозг.

На вкладке «состояние» отображался человек. Красные отметины на нём — повреждения. В правом верхнем углу — цифры. Цифры показывали, сколько доступно свободных частиц для восстановления повреждений. Расход увеличился на десять процентов. Количество целебных элементов тоже увеличилось на десять процентов. Значит, и восстанавливался я теперь на десять процентов быстрее.

Левая рука почти восстановилась. Побаливала, только когда я её вскидывал или поднимал что-то тяжёлое. Правой досталось больше. В меня попали из пневморужья. Резиновая пуля вошла чуть ниже ключицы. Чудом не сломала рёбра и оставила синяк. Спустя сутки он переливался жёлтыми, красными и фиолетовыми цветами. Напоминал фотографию звёздной туманности.

Повезло, что адепт стрелял резиновыми. В арсенале у них были и другие. Железный снаряд мог сделать во мне дырку толщиной с палец. С такой не побегаешь.

Йохан был очень рад меня видеть. Заикался, трясся, теребил кольца и потел. Так сильно радовался, что я стал кандидатом в сёрчи, что не мог вымолвить и слова. Зато отсыпал приличную порцию камней. Сёрчам полагалось почти в два раза больше обычной нормы. Плюсом шли прибавки от уровня. Я свой теперь показывать не стеснялся.

Распрощались с Йоханом почти лучшими друзьями. На всякий случай я напомнил про наш маленький секрет. И сказал, что когда займу должность Грудного и войду в совет Преподобного, то могу вспомнить о предательстве Йохана.

Тогов, Рыжий и Шланг отвалили. В Перевальном появился новый кандидат в сёрчи. И сразу со вторым уровнем допуска. Рыжему оставалось лишь душиться своей злобой. Но ухо я держал востро. Три придурка слишком часто появлялись рядом. Куда бы я ни пошёл, везде замечал либо рыжее лицо, либо чёрную чёлку, либо длинную белую шею Шланга.

Простить Нолана за дерзость они не могли. Они вымогали камни и у парней посерьёзнее. Три придурка были профессиональной местной шпаной. Отбившийся от рук щенок-Нолан не давал им покоя. Рано или поздно они обязательно закинут мне подлянку. Но я не сильно переживал. На всё про всё у них было только десять дней. Потом им останется лишь вспоминать обо мне.

— Сёрчей слишком сильно романтизировали, — сказал Кас, попивая из кружки вишнёвый компот, который приготовила Астра. — И люди на это ведутся. Хотя чего я удивляюсь. Всегда будут слишком доверчивые, которые верят в политику, религию и патриотизм.

— Ты это о чём? — нахмурив брови, спросила Астра.

— Иногда кому-то нужно идти на войну и отдавать свои жизни. Иногда быть в первых рядах среди спасателей загрязнённых объектов. В нашем случае — кто-то должен добывать камни. И лучший способ заставить людей делать это по своей воле — романтизировать профессию. Поэтому у нас половина библиотеки завалена книгами про сёрчей.

— Ой, не гунди, — отмахнулась Астра и покрутила в руке складной нож. — Я бы и сама сёрчем стала.

— Вот об этом я и говорю.

— Лучше, чем таскаться с тетрадкой и всякую чушь записывать.

— Это не чушь, а непредвзятая и основанная на фактах история основания Перевального. Наша история.

— Все и так знают историю. Перевальный был хабом для добычи, потом стал городом. Вот и всё.

— Пока что знают. Пройдёт пара сотен лет…

— Через пару сотен лет ни меня, ни тебя не будет…

— Ты бы умерла хоть завтра.

— Во имя Оксила — да, — ответила Астра и уверенно кивнула. — Но пока что я приношу больше пользы здесь. — Астра повернулась ко мне. — Хотя иногда поражаюсь. Как всевышнему удалось превратить Нолана из трусливой размазни в человека?

— Размазня Нолан ценит твои слова.

— Быть сёрчем вдвойне хорошо, — продолжила Астра. — Можно получать дополнительные порции кристаллов у распределителя, а ещё брать леваком в экспедициях. Сёрчи никогда не нуждаются в камнях. Видели, как редко они смотрят на браслеты? Вот-вот. Привыкают, что в браслетах постоянно есть кристаллы.

— Тебе грех жаловаться, — сказал я. — Ты рубишь камней больше, чем десяток таких как мы с Касом, вместе взятых. Постоянный приток за ремонт браслетов. Ещё и с меня трясёшь за каждый ужин.

Астра пожала плечами:

— Всё стоит денег.

— Да. Но ты ещё и сёрчам завидуешь. Зачем тебе столько кристаллов?

Астра сделала вид, что не услышала вопрос, и потянулась к стакану.

— Астра считает, что обязана Оксилу за то, что он…

— Заткнись! — она перебила Каса и направила на него нож.

— Ладно-ладно.

Кас склонился над блокнотом, а я некоторое время смотрел на дикую Астру. Что она скрывает?

Мы молча наслаждались вишнёвым компотом. Астра успокоилась, посмотрела на меня:

— Когда за стену пойдёшь?

— Не знаю.

— Как это?

Её брови полезли на лоб, тонкие губы сложились овалом. Астра не пользовалась косметикой. Лишь немного подводила глаза, отчего её взгляд становился ещё более пронзительным и тяжёлым.

— Астра, ты серьёзно?! — Кас оторвался от блокнота. — Считаешь, что он способен прикончить пса?

Да, новость меня тоже шокировала. Я рассчитывал, что дюжина натравленных адептов, выбитые зубы Сафира и трюк с летающим стаканом обеспечат мне место среди элиты добытчиков. Но Грудный думал иначе. Все сёрчи думали иначе. В гильдии, оказывается, существовала традиция. Чтобы доказать свою профпригодность, будущий сёрч должен был прикончить кислородососущего пса в пустоши. Меня эта традиция стороной не обошла. И даже наоборот.

Обычно курсантов готовили состоявшиеся сёрчи. Помогали открыть второй уровень потребления, учили охотиться на псов. Свою нелюбовь ко мне Грудный не скрывал. Потому и придумал новое правило для моей проверки. Никакого обучения, помощи или оружия. Мне дали десять дней на убийство пса. Вот и всё.

— Будет тяжело, но что ему остаётся? Либо он прикончит пса, либо адепты прикончат его. Первый уровень ещё можно было списать на случайность. Если бы Нолан покаялся, Преподобный бы его простил. Били бы, конечно. Но простили.

— Как благородно.

— Но со вторым уровнем — без шансов. Если Нолан не станет сёрчем, то его призна́ют чревоугодником, нарушителем главной заповеди, расфигачат всю спину плетями и выкинут без одежды за стену. Какое-то время он проживёт. Если повезёт, найдёт несколько камней в опустошённых жилах. Но О́но его убьёт. Браслет направит все силы на поддержание энергии, не сможет заживлять раны. Песок, солнце. Очень быстро Нолан подхватит инфекцию. Раны начнут загнивать, гной стекать по спине. Присосутся пиявки и будут медленно поедать его плоть, — Астра выловила из кружки вишенку и со смаком прожевала. — Повезёт, если удастся пережить первую ночь. Но поспать ему всё равно не дадут. Стервятники слетятся на запах гнили. И будут отрывать по кусочку мяса каждый раз, когда Нолан приснёт и потеряет бдительность.

Мы с Касом отставили кружки. Астра выловила ещё одну вишенку и раскусила, проливая немного сока на подбородок.

— Значит, по-твоему, лучше самому выйти за стену, найти пса и позволить ему себя сожрать? — спросил Кас.

— Выбора у него нету.

— Можно попроситься в помощники. В таком случае придётся ползать на коленях перед Грудным. Но если Нолан сумел убедить его, что может быть сёрчем, то можно попробовать. Не самый плохой вариант. Придётся помогать на кухне, работать в прачечной, дежурить по ночам. Но это лучше, чем долгая и мучительная смерть от О́но или быстрая незавидная смерть от пса.

— Вот поэтому тебе только книжки и писать.

— Ага.

— Нолан, ты чего молчишь?

— А?

Спор ребят я слушал через слово. Мои мысли были заняты примерным подсчётом камней и припасов, которые потребуются на путешествие к Базе. К тому же я всё чаще начал задумываться: «А что, если на Базе действуют похожие дебильные правила, по которым людям нельзя открывать уровни, носить оружие, иметь больше ста часов в браслете, пить воду после заката, танцевать голыми или задавать вопросы, если у тебя нет письменного разрешения от мэра?». В таком случае мне стоило подумать о прямой дороге к Приёмке. Камней и припасов понадобится больше. Путь увеличится почти в полтора раза. Нужно будет достать…

— Нолан?! — Астра пнула меня в плечо.

— Ау! Что?

— Мы, между прочим, варианты тебе предлагаем. Что выбираешь? Стать обоссанным рабом в логове сёрчей, стирать им трусы и носки, готовить жрать и дежурить по ночам в их запёрженных казармах или принять свою судьбу с честью и сразиться с псом?

— Не спеши, отвечать, — вмешался Кас. — И ещё раз подумай. Что ты выбираешь: стать частью великой гильдии, получить увеличенную норму камней и слушать истории об экспедициях из первых уст? Либо бесполезно подохнуть в пасти пса?

— Я подумаю.

Кас пожал плечами, Астра махнула рукой. Они хотели увидеть развязку уже прямо сейчас. Но они не видели картины целиком, а поэтому не понимали главного.

Грудный дал мне десять дней, чтобы прикончить пса. Но нафига мне его убивать? У меня появилось десять дней. В это время Йохан будет снабжать меня камнями, а адепты смотреть, но не трогать. Курсант-сёрч неприкосновен. Испытание подходило как нельзя лучше. Десять дней свободы. Не нужно ходить на лекции к сёрчам или играть роль послушного новобранца. За десять дней я решу все свои проблемы с камнями, достану снарягу и продумаю маршрут до Базы.

— Хорошо подумай, — не унималась Астра. — Если нужна помощь, я покажу пару приёмов для охоты.

Кас оторвался от блокнота и уставился на девчонку с выпученными глазами. Я тоже удивился.

— Могу дать в долг что-нибудь из снаряжения, — добавила Астра.

— Астра! — крикнул Кас.

— Что?

— Ты ненавидишь Нолана и толкаешь его на самоубийство?

— Думаю, у меня найдётся и лишний нож.

Вот это другой разговор. Я сидел за столом, пил компот и делал вид, что всё ещё сомневаюсь. Хотя на самом деле всё было ясно как дважды два. Я собираюсь за стену. И буду ходить туда много. Мне предстоит набраться опыта, познакомиться с местной флорой и фауной и оценить свои шансы пройти живым шестьдесят километров. Халявная снаряга сама текла мне в руки.

— И ботинки тебе нужны нормальные, — Астра заглянула под стол. — В таких даже маленький червяк тебя без голени оставит.

Астра ушла в подсобку, чтобы подыскать мне подходящие ботинки. Я потягивал компот, наслаждаясь тем, что проблемы решались сами по себе. Кас исправлял что-то в блокноте с такой злобой, что вскоре проделал сквозную дыру.