Главред: назад в СССР 4

Глава 6

Первым делом, вернувшись в редакцию, я просмотрел план номера вечерки. И остался доволен! Все-таки Зоя на своем месте. Не жалею ни разу, что продвинул ее кандидатуру. Даже тему болезней умудрилась затронуть по-своему, чтобы не пересекаться с «Андроповскими известиями». Так, если в основной газете у меня должны выйти календарь прививок, история эпидемий в уезде и «объяснялка» про вакцинацию, то из пятничного выпуска вечерки читатели узнают, что такое ОРВИ и чем она отличается от ОРЗ. А еще — простые правила гигиены, помогающие защититься от инфекций.

«Интересно», — улыбнулся я, увидев, что Зоя поставила в план интервью с Варварой Афанасьевной Строговой, подругой и коллегой Аглаи.

А потом я даже одобрительно закивал, обнаружив задание для Сони Кантор — выведать все о скотомогильниках, где покоятся умершие от сибирской язвы животные, и в идеале достать последние результаты проверок образцов, которые, как оказалось, регулярно проводятся союзным минздравом. Тоже хорошая мысль: цифры и факты решают. Еще в качестве идеи на следующий номер я увидел наброски статьи о работе ветеринарных служб. Ее Зоя хотела написать сама. Молодец, правильное решение. Пусть девушка продолжает нарабатывать опыт не только руководить, но и самой готовить отличные материалы. Надо лишь грамотно все это сочетать, чтобы не завалить себя чрезмерной нагрузкой. Но за этим уже я помогу ей проследить.

— Валечка, — я поднял трубку внутреннего телефона. — Пригласите ко мне, пожалуйста, Громыхину, Бульбаша, Бродова и Шабанову. И еще… вызовите Хлыстова. Сбор через час, это с учетом времени на то, чтобы он добрался.

— Поняла, Евгений Семенович.

— Да, и еще, Валечка, — спохватился я. — Богдан Серафимович пусть тоже заходит.

Сегодня среда, день планирования и обсуждения идей. Устроим с коллегами мозговой штурм, а цепкий калининский деятель Хватов получит новую пачку аргументов в пользу телерадиоцентра. Фактически-то у нас только приемная вышка, которая транслирует центральные каналы на телевизоры андроповцев, и пионером в авторских передачах уже скоро станет Калинин. Но я буду еще раньше. Даже знаю, как это сделать.

— Значит, ты не отступишь, — усмехнулся Богдан Серафимович.

— Конечно же, нет, — я тоже ответил улыбкой. — Как видите, моя идея с вечеркой оказалась работающей. Так и здесь.

— Но ведь в Андроповске только корпункт, Женя, вещать неоткуда и некуда, — Дорофей Псоевич Хлыстов, корреспондент Всесоюзного радио, почесал белоснежно седой затылок. Этим они, кстати, были очень похожи с Хватовым, только радийщик вдобавок щеголял длинными моржовыми усами.

— А если на любительские частоты? — подкинул идею Бульбаш.

— Думаю, Поликарпов с коллегами нам не дадут это сделать, — усмехнулся Хватов. — Это же фактически подпольное вещание. Как «Би-Би-Си» и «Голос Америки».

— «Би-Би-Си», кстати, с сегодняшнего дня прекратили глушить[1], — возразил Дорофей Псоевич. — Теперь их можно послушать.

Я вспомнил, как утром британскую радиостанцию поминал депутат Растоскуев. А я еще удивился. Оказывается, вот оно как — ветер перемен крепчает.

— Знаю, — грустно вздохнул Хватов. — Не нравится мне это все, ох, не нравится…

— Напрасно, Богдан Серафимович, — я покачал головой. — Мы же все время только об этом и говорим. Не глушить надо и не запрещать, а самим делать хорошо и качественно. Да так, чтобы всех за пояс заткнуть. Чтобы людям самим нас хотелось слушать. И читать. Тут мы, к слову, справляемся.

— Кстати, мне знакомый звонил, — вклинился в разговор Бродов. — В киосках ни одного экземпляра не осталось. Все раскупили.

— Прекрасно, — я улыбнулся, понимая, что бойцы Сивого выполнили задание.

— А вот на остановке кто-то стенд с газетой порвал, — добавил Арсений Степанович.

— И не на одной, — добавила Зоя. — Валя мне говорила, что звонили читатели, сообщили, что вечерку сорвали в нескольких местах.

— Поздравляю, товарищи, — я обвел взглядом небольшое собрание, мысленно удивившись оперативности «хулиганов». — Конкуренты нас уже не только не любят, но и боятся. Вы же понимаете, что они тем самым показывают свою слабость?

— А вы считаете, что это они? — Бродов по-прежнему время от времени переходил в разговоре на «вы», особенно когда был со мной в чем-то не согласен.

— А кому это еще нужно? — я ответил вопросом на вопрос. — Были бы это, например, мальчишки-сорванцы, вряд ли бы они провели такую массовую акцию вандализма.

— Вандализм и есть, — нахмурился Хватов. — Правильно говоришь, Женя.

— Добавим новость об этом в следующий номер, — предложил я. — Не будем открыто говорить, что это наши конкуренты. Просто сообщим о факте, а читатели сами разберутся.

— Так надо же им, наоборот, указать! — воскликнул Бродов, нервно теребя свои фирменные подтяжки. — Указать, что мы знаем и осуждаем!

— Арсений Степанович дело говорит, — одобрительно кивнул Хватов. — Нужна реакция.

— Так это и будет реакция, — терпеливо объяснил я. — Проигнорировать сам факт мы не можем, но и вешать ярлыки без доказательств — это не наш метод.

— Тебе видней, — вновь нахмурился Хватов. Было видно, что он со мной не согласен, но доверяет и готов уступить. И это, пожалуй, приятней, чем безоговорочная поддержка.

— Теперь предлагаю вернуться к аудиогазете… — я напомнил о теме планерки.

— Аудиогазете? — я впервые произнес это слово, и собравшиеся моментально переключились.

Сначала я долго думал, чем заменить слово «подкаст», а потом решил: зачем изобретать велосипед? Если в этом времени уже есть радиоспектакли, значит, можно использовать этот термин, просто немного переработать. Аудиогазета, аудиожурнал — окончательный вариант мы еще обсудим. Сейчас важнее сам механизм.

— Идея такая, — начал я, с удовольствием наблюдая искренний интерес в глазах коллег. — Во время заседаний клуба «Вече» — ближайшее, к слову, состоится уже завтра — звучит много чего интересного. Затем это в краткой выжимке выходит в газете, но сама дискуссия теряется.

— Но нам же пишут читатели, — заметила Громыхина, блеснув стеклами очков. — Вот и дискуссия.

— Это не совсем то, Клара Викентьевна, — я покачал головой. — Я говорю о дискуссии во время самого заседания. Вопросы оппонентов, просто людей из зала. Представьте, что это идет в эфире телевещания или в радиопередаче. Зрители или слушатели имеют возможность узнать содержание всего разговора, а не только краткую выжимку в газетной колонке.

— То, что ты мечтаешь о телерадиостудии, все уже поняли, — добродушно усмехнулся Хватов.

— Но пока ее нет, — подхватил я, — мы будем выпускать аудиогазету. Как я это вижу. Мы собираемся, например, здесь, в моем кабинете. Дорофей Псоевич, вы нам поможете организовать запись. Я ведущий, приглашаю спикеров… то есть выступающих экспертов. И мы говорим на заданную тему.

— Например… — улыбнулся Хлыстов.

— Например, о пресловутой холере, — кивнул я. — Я даю короткую вводную, задаю вопросы экспертам — той же Варваре Афанасьевне, инфекционисту. Аглае Тарасовне, Василию Васильевичу… Этот наш разговор по существу мы записываем на магнитную пленку, размножаем. А потом раздаем кассеты в кафе и рестораны города. Посетители сидят, кушают и… слушают.

— Интересная мысль, — довольно усмехнулся Хлыстов. — Как радиоспектакль, только на магнитофоне!

— Именно, — подтвердил я.

— Или грампластинки с записью сказок, — Зоя провела другую параллель. — Это ведь тоже как спектакль, только аудио, и слушают его тоже дома. А можно ведь и не только там.

— Может, и неплохо, — все еще с сомнением протянул Хватов. — А будут ли слушать?

— Почему нет? — возразил я. — Газету же нашу читают… Обе газеты. И за дискуссиями в клубе «Вече» тоже следят. А тут еще и нашему тресту ресторанов и столовых плюс. К ним еще чаще ходить будут, чтобы нас послушать.

— И как ты планируешь это внедрить? — Богдан Серафимович поиграл бровями.

— Очень просто, — я улыбнулся. — Напрямую предложить это товарищу Нигматуллиной, начальнице треста. Если нужно, попросим помощи у Анатолия Петровича.

— А ей-то какой резон? — Бродов тяжело откинулся на спинку стула, и тот предательски под ним скрипнул.

— Так я же и говорю, в ее заведения чаще ходить станут, — терпеливо повторил я. — Тем более что мы в газетах будем анонсы печатать и расписание выхода. Чтобы не как попало, а, к примеру, по пятницам и субботам новые выпуски. Причем можно ведь не только о тех же болячках говорить, — меня понесло, — у нас ведь выходят статьи о театре, о кино и литературе. Почему бы той же Марте Рудольфовне Мирбах не пригласить режиссера Филиппа Владимирского и не обсудить с ним современные тенденции в драматическом искусстве? В итоге у нас могут получиться коллекции аудиогазет под разные типы заведений.

— Эх, жаль, к нам актеры кино не приезжают, — вздохнула Зоя. — Никита бы с ними хорошую аудиостатью подготовил. И не одну.

— Можно же по-другому поступить, — сказал я. — Выходит в нашем кинотеатре новый фильм, и Никита собирает, например, того же Сеславинского, директора районного дома культуры, опять же Владимирского, которые в искусстве разбираются. И вот они могут обсуждать достоинства фильма. С недостатками, к слову, тоже.

— И кому интересно слушать мнение какого-то директора ДК? — возразил Хватов, но было видно, что сама идея ему нравится.

— Тем, кто его знает, во-первых, — ответил я. — Не просто лично, к примеру, на одной лестничной клетке живет. А тем, кому известно, что он человек с хорошим художественным вкусом и соответствующим образованием. А во-вторых, не все, кто смотрит кино, понимают, по каким законам оно работает. Ведь это же интересно, когда объясняются какие-то сюжетные ходы, приемы. Или трюки в остросюжетных фильмах. В конце концов, у нас сейчас много иностранного кино, вот где раздолье для обсуждений!

— А мне нравится! — Дорофей Хлыстов даже ладонью по столу хлопнул, подергав себя перед этим за усы.

— И мне, — одобрительно кивнула Громыхина.

— Тогда действуй, Кашеваров, — неожиданно и Хватова все-таки проняло. — Ты ведь уже наверняка все продумал заранее?

Я только улыбнулся в ответ.

Готовить первый выпуск «аудиогазеты» решили сегодня же. Хлыстов привез «Электронику-302», массивный, но надежный магнитофон с подключаемым микрофоном и запасом аудиокассет. Я позвонил Аглае, у которой как раз заканчивалась смена, все ей объяснил и предложил приехать в редакцию вместе с подругой.

— Тем более что ты, можно сказать, уже в штате, медкор Ямпольская, — улыбнулся я.

— Медкор? — мелодично рассмеялась Аглая. — Это от слова «мёд»? Намекаешь на то, что я сладкая?

— Не намекаю, а заявляю об этом официально! — подхватил я ее шуточный тон. — Сейчас я пошлю за вами машину…

— Вот этого не надо, — перебила меня Аглая. — Мы с Варей и на автобусе прекрасно доедем.

— Скромность говорит о нас больше, нежели громкие слова, — пафосно изрек я, мы оба засмеялись, и девушка, попрощавшись, положила трубку.

— Акустика здесь, конечно, так себе, — ворчал Хлыстов, размещая и настраивая свою нехитрую по меркам будущего технику. — Но стены толстые, с обшивкой, мебель опять же… Да и дверь мягкая, толстая. Пойдет, в общем!

— Так, а еще нам надо будет сделать несколько фотографий, — я спохватился. — Сам процесс записи. Опубликуем в вечерке анонс с позволения Зои Дмитриевны, а со снимками он еще более эффективным будет…

Шабанова вновь стала пунцовой, как будто бы я ее на свидание пригласил. Скромничает все-таки по-прежнему — приятно девчонке, что я ее разрешения спрашиваю, непривычно ей.

Валечка с Кларой Викентьевной приготовили кофе и расставили на столе чашки, добавив тарелочки с конфетами и печеньем. Я улыбнулся, вспомнив, как наша парторгша поначалу сопротивлялась такой нагрузке. А теперь вот две разновозрастные дамы даже мило беседуют, и я прям вижу, что не натянуто. Неужели я и впрямь настолько изменил климат в редакции?

Вскоре подъехали Аглая с Варварой, я провел для них подробный инструктаж, рассказал о вопросах, которые планирую задавать. По большому-то счету ничего нового не было — та же тема, что и в газете, и на собраниях клуба «Вече». Но здесь, в «советском подкасте», как я называл про себя аудиогазету, все ведь может пойти по-другому — живая беседа же. На это я в основном и делал упор, чтобы девушки, ежели что, не стушевались.

На первую запись у меня были большие планы — ее я буду показывать Краюхину, а еще Алие Нигматуллиной, суровой тетушке из треста столовых и ресторанов. Местной железной леди. И если Анатолий Петрович наверняка примет мою идею на ура, то вот Нигматуллина дама своенравная, может отказать. Так что надо будет не только рассказать ей о выгодах от рекламы, но и заинтересовать ее саму в регулярной «подписке».

Впоследствии, в девяностых, на волне приватизации и нового русского бизнеса Алия Нигматуллина станет уже не директором треста, а его полноправной владелицей. Сам же трест станет фирмой под скромным названием «Алия» и фактически подомнет под себя весь ресторанный бизнес. Борьба с монополиями в отдельно взятом городе — это мне тоже задача на будущее. А пока надо строить горизонтальные связи с местными акулами капитала. Еще одна сила, которая может ощутимо помочь в воплощении моих планов, если поставить ее на свою сторону.

— Ну что, товарищи, начнем? — я с улыбкой обвел взглядом свой кабинет, ставший на некоторое время звукозаписывающей студией. — Рассаживаемся, доктора. Настраивайтесь на позитив, держите себя естественно, расслабленно. Не стесняйтесь, пейте чай, а конфетки приберегите на потом, чтобы дикции не мешали.

Девушки присели на стулья друг напротив друга, я разместился в противоположном от своего начальственного кресла конце стола. Лене Фельдману, конечно, не очень удобно будет снимать, но по-другому вся композиция будет ломаться.

Я мельком взглянул на Аглаю — волнистые локоны спускались к плечам в безупречном белом халате. Волевой носик вздернут, ресницы густые и кажутся бесконечными. Затаив дыхание, аккуратно скользнул взглядом вниз, к изящным длинным ногам в обтягивающих модных сапожках. Еще и замшевых. Это, конечно, нужно уметь так выглядеть снежной зимой… Так, Кашеваров, включай мозг, он тебе понадобится.

— Здравствуйте, товарищи! — бодро начал я, выдержав небольшую паузу после того, как Дорофей Псоевич включил запись. — Мы рады представить вам первый выпуск аудиопередачи «Беседы о важном». Сегодня мы говорим об опасности инфекционных заболеваний, и у микрофона я, ведущий Евгений Кашеваров. Помогать мне будут эксперты-медики — врач-кардиолог Аглая Ямпольская и врач-инфекционист Варвара Строгова. Здравствуйте!

— Добрый день, — улыбнулась Аглая.

А уверенно она держится, это прекрасно!

— Здравствуйте! — звонко сказала Варвара Афанасьевна, от неожиданности прикрыв себе рот ладошкой. — Ой, извините…

— Ничего страшного, — успокоил я Строгову, чтобы не зажалась еще сильней. — Это пробная запись, сейчас пойдет уже основная. Дорофей Псоевич, прошу вас!..

Хлыстов ободряюще улыбнулся Строговой, потом Аглае, деловито отмотал пленку назад и снова включил запись.

А вот теперь поехали!

[1] Глушение британской радиостанции BBC действительно было прекращено 21 января 1987 года.