Горничная Тархана (СИ)

Глава 20

Кажется, я не могу дышать от шока. Только открываю рот, как рыба на суше, в попытке сделать вдох, а потом он сам вырывается из груди вместе с жалобным хныканьем, потому что давление у меня между ног спадает, когда Тархан Артурович медленно вынимает член, раздраженно ворча.

– Не дергайся так, сама себе навредишь, – басит он мне куда-то в затылок, тяжело дыша и продолжая крепко удерживать за бедра. – Ты хоть не целка?

Отрицательно качаю головой, потому что слова не идут, и он, кажется, выдыхает с облегчением.

– Ладно, пойдем в кровать. Надо помедленнее, – говорит хозяин и я почти падаю от облегчения, когда его угрожающе тычущийся мне между ног орган исчезает.

Схватив за руку, он ведет меня обратно в спальню на подгибающихся ногах и уложив на спину, нависает сверху. Эта поза намного интимнее, потому что мы находимся лицом к лицу и немного остыв после умопомрачительного оргазма, я начинаю снова ощущать смущение и неловкость. Тархан Артурович широко раздвигает мои бедра, пристраиваясь туда, куда нужно, и головка члена снова тычется во вход, но я слишком напряжена, чтобы это оказалось легко.

– Аля! – теряя терпение, грозно смотрит на меня мужчина, из-за чего я лишь еще больше пугаюсь. – Блядь, да что ж с тобой так сложно-то?! Расслабься, иначе будет больно.

Я закрываю глаза и пытаюсь изо всех сил ослабить напряжение в теле, но это не так-то просто. Подсознательно я жду боли, хотя, когда он вошел в первый раз, моя реакция была вызвана больше дискомфортом и непривычным чувством переполненности, чем настоящей болью. На этот раз, когда в меня медленно проникает крупная головка, я не дергаюсь, стараясь лежать неподвижно и глубоко дышать, как на приеме у врача, и это срабатывает. Мое тело медленно уступает, раскрываясь и впуская в себя очень голодного мужчину, который дышит так, словно пробежал несколько километров. Нежные стеночки туго смыкаются на твердой плоти, пульсируя и привыкая к растяжке, и похоже, это мучительные ощущения не только для меня, ведь наши с хозяином стоны звучат в унисон, когда он достигает дна, зарывшись в меня по самое основание.

– Охренеть! – выдыхает он в мою кожу и я готова согласиться, но со следующим вдохом Тархан Артурович делает движение назад, после чего следует глубокий толчок, хотя казалось бы, он и так проник глубже некуда, и я резко вскрикиваю, потому что чувствую это движение до искр в глазах.

Слишком ярко. Слишком интенсивно. Трение такое, что просто…

– Ах, да! – вырывается непроизвольное согласие вместе со следующим толчком, потому что эта неудобная, пугающая переполненность просто восхитительна.

Он и впрямь высекает из меня искры, а ведь я и представить себе не могла, что можно получить столько удовольствия от члена внутри себя, который даже не задевает клитор, тупо натирая чувствительные стенки и долбясь до боли глубоко. Эти ощущения совершенно отличаются от того, что я испытывала раньше, это даже лучше его пальцев!

– Уже да? – довольно выдыхает мне в рот хозяин, делая еще один глубокий толчок.

Его тяжелые яйца пошло шлепаются о мою влажную попу, сопровождая хлюпающие звуки из мокрой промежности, и мне одновременно хочется умереть от стыда и наслаждения. Я не могу заставить себя открыть глаза и посмотреть на него, но сдерживать нуждающиеся звуки, которые он вырывает из моего горла, невозможно. Все мое существо тянется к удовольствию, которое все нарастает и нарастает, заставляя меня выше приподнимать бедра навстречу каждому толчку и царапать его широкую спину и плечи. Хозяин довольно порыкивает, кусая и посасывая мою шею и плечи, мощные руки все крепче сжимают мои ягодицы, насаживая меня на свой член еще быстрее и глубже, в бессмысленной погоне за оргазмом, необходимость в котором превращает нас в спаривающихся животных без единой связной мысли в голове. Я кричу от долгожданного взрыва, сжимая его изо всех сил, но хозяин продолжает бешено втрахивать меня в кровать, пока не получает свое собственное удовольствие, издавая поистине звериные звуки и придавливая меня своим тяжелым телом.

Наверное, я так и задохнулась бы под ним, слишком ошеломленная произошедшим, чтобы заговорить или пошевелиться, если бы Тархан Артурович сам не сдвинулся в сторону с сытым вздохом, снимая и завязывая презерватив, который, к моему ужасу, небрежно отправляется прямо на прикроватную тумбочку.

– Я бы трахнул тебя еще разок, но этот ебанный день был слишком долгим, так что спи. Утром повторим, – непринужденно заявляет он, набрасывая на наши потные тела одеяло, которое подбирает с пола, и выключая свет голосовой командой, и все это в течение минуты, пока я пытаюсь не умереть от сердечного приступа, когда сам он приходит в себя на удивление быстро и легко.

Мне требуется еще несколько секунд, чтобы обрести дар речи, а потом я решительно отбрасываю одеяло и встаю на подкашивающиеся ноги.

– Ты чего? – раздается в темноте его недовольный вопрос.

– Мне нужно к себе, – тихо отвечаю я, потому что совместный сон с ним в нашу договоренность не входит.

Я вся липкая и потная. Мне нужно принять душ, а потом спокойно отдохнуть в собственной постели. И, что важнее всего, ни за что я не могу допустить, чтобы хоть кто-нибудь в этом доме узнал, что я сплю с хозяином. Это недопустимо. Наша связь должна остаться тайной, иначе я просто не смогу поднять глаз и тем более продолжать работать с Георгием, Наташей и Соней.

***

– Разделась и легла! – рявкаю резче, чем нужно, но она, блядь, выбесила меня.

Какого хрена женщинам нужно обязательно все усложнять? Обязательно ебать мозг, просто расслабиться и заснуть после оргазма уже никак?

Аля вздрагивает, но остается стоять. Я не вижу выражение ее лица в темноте, но мне и не нужно. Наверняка, сейчас посыпятся претензии и манипуляции. Думает, если я ее не выебал, как скотина, то все – можно вязать? Черта с два!

– Я не хочу, чтобы кто-то узнал, что я… ночевала у вас, – с заминкой произносит она. – Можно мне пойти к себе?

Ну, этого я точно от нее не ожидал услышать. Неужели, и правда думает, что можно скрыть шашни с хозяином в доме, полной любопытной прислуги? Жора и так давно думает, что мы трахаемся, учитывая, как я заставлял его всеми возможными уловками удерживать Алю и другую горничную на своем рабочем месте. Он вряд ли будет трепаться, но есть ведь и другие, с глазами, ушами и работающим мозгом, в конце-то концов.

– Ты действительно так наивна, Аля? – вздыхаю устало. Я и правда заебался за этот бесконечный день и хочу сейчас только спать. – Все и так все поймут, так что не беси меня и залезай обратно.

– Не поймут, если мы будем осторожны, – упрямится она. – Я не хочу, чтобы меня считали… Я не смогу работать с этими людьми, зная, что они считают меня продажной девкой!

– Значит, со мной можно спать только из-за моих денег, так что ли? – насмешливо хмыкаю я, хотя эта мысль задевает.

Маленькая лицемерка! Да она сама выпрашивала мое внимание одним только взглядом, стоило мне реже начать появляться дома и немного поигнорить ее. Если бы не ситуация с ее мамашей, которая немного ускорила события, я бы сам довел ее до своей кровати даже без всяких сделок. Просто теперь у нее появился повод строить из себя жертву злого дяди, который заставляет ее трахаться с ним, пользуясь своей властью. Отличное оправдание, лишь бы не признавать, что она сама мечтала запрыгнуть на мой член. Течь для меня, как последнюю сучку, и кончать я ее тоже силой заставил? Дрянь!

– Тархан Артурович, пожалуйста, постарайтесь меня понять! Я готова делать все, что вы хотите, но я не могу жить в доме, где все смотрят на меня свысока. А так и будет! Никто не поверит, что я с вами по любви, значит точно делаю это ради каких-то материальных благ и собственной выгоды. Мне важно мнение моих коллег, потому что за долгое время работы вместе, я их узнала и подружилась с ними. Мне важно сохранить их уважение!

– Какая ты ханжа, Альбина, – недовольно буравлю взглядом ее силуэт, застывший у кровати. – Ложись в кровать и не еби мне мозг. Живо!

На этот раз она не осмеливается снова открыть рот. Только долго возится, стягивая с себя платье, а потом ложится на самый край кровати, подальше от меня, и тихо всхлипывает. Да бля-я-я! В слезы ударилась. Ну и хрен с ней, не собираюсь покупаться на эти дешевые женские штучки, пусть плачет, сколько хочет!

Отворачиваюсь, чтобы уснуть, наконец, но из-за ее вздрагиваний и едва слышных всхлипов сон не идет. Кручусь в постели, раздражаясь все больше и больше, но уступать не собираюсь. Пусть привыкает быть послушной, я не собираюсь терпеть своеволие от девчонки, которая обязана мне жизнью своей глупой мамаши. Если бы не я, она бы пошла в расход, никому и дела до нее не было, только до ее мужика, который умудрился разозлить не тех людей. Аля хотя бы понимает, сколько усилий и денег мне стоило уладить это дело? Да ни одна шлюха в мире столько не стоит!

Только Аля не шлюха… А ведь как все было бы просто, будь это так! Почему меня заклинило именно на ней?! В тысячный раз задаюсь этим вопросом и не получаю ответа. Я не влюбился в нее, но мой член, как ебанный компас, указывает только в ее направлении, своевольный предатель!

О том, как хорошо было трахать ее, я стараюсь не вспоминать, чтобы не провоцировать новый стояк. Утром еще получу свое, но сейчас мне и правда нужно поспать, потому что мой мозг завтра мне нужен в рабочем состоянии. Скоро все это дерьмо закончится и я смогу отдохнуть, может вывезу свою занозу к морю и буду там наслаждаться ее телом до тошноты, пока не приестся, а пока, нужно концентрировать внимание на действительно важных вещах.

В конце концов, Але надоедает плакать и она затихает, что позволяет мне, наконец-то расслабиться и уснуть, но даже во сне я предвкушаю, что буду делать с ее красивым телом, когда проснусь. Нам еще столько всего нужно попробовать и кажется, я уже знаю, с чего начну. Давно мечтал обернуть ее сладкие губки вокруг своего болта, на деле посмотреть, как глубоко ее рот способен засосать меня и проверить, насколько хватит пределов узкой глотки, но судя по тому, как Аля ведет себя, опыта у нее и правда мало. Придется всему учить и, хотя я обычно терпеть не могу неумелых шлюх, в случае с Альбиной мне даже нравится, что она такая недотрога. Скоро эта девочка научится всему, что мне нравится, и, если повезет, она не так быстро надоест мне, как другие, потому что после Карины, мне гораздо сложнее найти женщину, способную удовлетворить мои аппетиты.