Город, которого нет 5

17. Принудительная романтика

Китайский кухонный нож с обломанным концом, некогда купленный за бесценок, прочертил траекторию идеальной параболы от моей разжатой руки до груди Луричевой.

Но цели сомнительное оружие не нашло. Ничего удивительного для пользователя фокусировки — она легко уклонилась в сторону, даже не поменявшись в лице.

Следом полетело ещё два. Аня пропустила первый, спокойно отодвинувшись с траектории полёта, ударом ребра ладони отклонила второй и вовремя заметила подвох в виде летящей вилки. От неё она ушла прыжком.

Это было то, чего я и добивался.

Не то чтобы я действительно намеревался её убить, но я же обещал, верно? Тем более, что с самого начала знал, что нож в неё попадёт, только если она сама это захочет. По другому с пользователями фокусировки не бывает. Но мои собственные тренировки с этим навыком не прошли даром, и я знал его слабости.

Ещё один нож и вторую вилку с отбитым зубцом я кидал уже смелее, чтобы на глаз проверить уровень навыка у неё. С акцессией Красноглазки в астрале я двигался со скоростью самой Лоралин. Едва ли Аня могла её обойти. Так что было с чем сравнивать. Ради этой проверки я и взял по пути из кухни столовые приборы.

Последний нож она перехватила уже в полёте и, не приземляясь, метнула в летящую мимо вилку. Идеально попасть не получилось, но предметы встретились, высекая искру и траектория отклонилась.

Я подфутболил камень у входа в то место, где она должна была приземлиться по законам гравитации, и изменить траекторию у неё уже не вышло. Только сгруппировалась и подняла ногу, чтобы камень пришёлся по крепкому ботинку, не нанося увечий.

Прыжки — наше самое уязвимое место. Менять траекторию в полёте мы не можем, только управлять собственным телом, которое в воздухе вынуждено действовать согласно законам физики.

— Фи, какой некультурный злой мальчик! — воскликнула она.

Я потянулся за камнем на земле.

— Ну хватит! Я просто поговорить пришла!

— Я обещал тебя убить, когда встречу в следующий раз.

— Тогда я в следующей жизни продам твоё логово тому, кто больше заплатит!

— Понял, нужно тебя обнулить, — кивнул я, теперь уже всерьёз задумавшись о том, чтобы прикончить Анну раз и навсегда.

— Шутка! Стоп! Хватит! Я пошутила!!

— А я — нет.

— Никто никогда не узнает, успокойся, клянусь!

— Мне твои клятвы до одного места.

— Клянусь Мару, что никому не расскажу о твоём доме, Полярис!

— Не оскверняй имя великого владыки своей брехнёй, — сурово ответил я, но всё равно не сдержал усмешку. Почему-то играть роль поборника слабенького бога лени мне казалось забавным.

— Слушай, я не виновата, что вижу, кто где спавнится. Характеристика такая. Коэффициент логистической точности. Доволен?

— Да мне плевать, как это называется. Как я могу лишить тебя этого навыка?

— Не надо меня ничего лишать! — девушка картинно протянула руки вперёд в останавливающем жесте.

— Надо, Аня, надо… ты для меня потенциальная угроза. Как минимум, нервные клетки не восстанавливаются.

— Восстанавливаются! А у тебя так вообще каждый круг. Ну что мир?

— Временное тактическое перемирие, — ответил я. — Я взял с собой недостаточно оружия. Четвёртый камень мог быть огненным копьём.

— Того могущества, что дала тебе Рута, больше чем на огненную стрелу не хватит. Тем более на шестом эхо. Давай поговорим.

— Слушаю.

— У-у. Холодный какой. И это после всего, что между нами было?

— Не беси меня ещё больше.

Я изучающе смотрел на Луричеву. Как и я, она была значительно моложе. Где-то моего возраста, то есть лет шестнадцать.

— Мы нужны друг другу. Ты хочешь силы и собираешься обойти всех моих подопечных. Я — хочу, чтобы ты их вознёс. Мы естественные союзники. У нас одна цель.

— Поэтому ты то пытаешься на меня повесить контракт, то убить? Это в твоём понимании союз?

— Без меня ты не найдёшь дорогу.

— Я упорный. Будет надо — просто буду вламываться в каждый странный дом на Несбывшейся.

— Хорошо, что ты хочешь?

— От тебя? Ничего. Чтобы свалила и стёрла себе память.

— Ты слишком недоверчивый и подозрительный.

— Спасибо. Эти качества спасали мне жизнь в постапокалипсисе. Я никогда тебе не буду доверять, что бы ты ни делала. Но упростить себе дорогу за счёт тебя я, конечно, могу.

— Хорошо. Пусть будет так. Будем начинать с малого.

— Что тебе нужно, и с чего ты решила, что я буду здесь в это время?

— Просто смирись что я знаю всё и обо всех. Но я ещё никого не убивала окончательно. Пусть Мортис заберёт мою душу, если я лгу, — она подняла правую ладонь в клятве.

— Почему я даже здесь вижу уловку?

— Потому что ты параноик, Полярис.

— Я живой параноик. Что тебе нужно? Говори и проваливай.

— Вступай в третью силу.

— Иди нахрен.

— Поверь, это в твоих же интересах. Я тебе покажу нашу тайную базу. Тебе понравится!

— Нахрен иди.

— У тебя очень красивые глаза.

— Чего? — я скривился.

— Как у астрального хищника, ты знал? А у нас знают. Не ты первый проходишь путь единения со стихией. Так случается, когда могущество выходит за рамки нормы… интересно?

— Не очень — соврал я. — Но спасибо за подсказку куда копать.

— Скоро будет очень высокое эхо. Оракулы предсказывают его в ближайшие пару циклов. Вероятность теневых штормов возрастёт троекратно.

— Я ничего не понял. Какие ещё оракулы?

— Ты сам просил коротко. Хочешь понятно — угости девушку пиццей.

Я тяжело вздохнул. Похоже, сегодня я её не убью, а жаль.

Спустя минут десять мы уже стояли под киоском с пиццей на вынос, а ещё двадцать, сидели за Городом, глядя на светящееся янтарное море пшеницы.

— Всегда пыталась понять, почему именно пшеница, — задумалась вслух Анна.

— И как, придумала?

— Нет. Одна из тайн Города.

— Ясно. Теперь давай по порядку про оракулов, их предсказания, высокое эхо, шторма и мои глаза.

— Последнего я не обещала.

— Последнее — плата за то, что я тебя выслушал. И даже пиццей накормил. Заметь, без цианида и даже слабительного.

— С оракулами всё просто. Есть люди со способностью видеть будущее эхо. Так что можешь считать их предсказания — фактами. Это случится через два цикла на третьем.

— Какой уровень, и почему это так опасно?

— От двухсот до четырёхсот. Там указывается разбег, а не точное значение. Точной закономерности мы пока не знаем. Но циклы с настолько большим эхо происходят не часто.

— Будем отбиваться от богов хаоса?

— Надеюсь, что нет. Расшифровки индекса эхо у меня нет. Так что мы не знаем, какие параметры будут изменены и какие станут доминировать. Могу лишь сказать, что это будет сильно не похоже на известную тебе реальность. Хорошо, если будет фэнтези или киберпанк. Плохо — если хтонь, способная разрушать души.

— Примерно понял. И ты хочешь, чтобы я кризис провёл на Несбывшейся. Почему?

— Разве не очевидно? Мои подопечные будут сражаться наравне со всеми, а цель каждый цикл у нас одна, не допустить того, чтобы улица окончательно откололась от Города.

— Значит, ты вербуешь людей в свою тусовку, чтобы отправить на войну с тварями, я правильно тебя понял?

— Ты всё равно будешь с ними сражаться, так какая разница где?

— Разница есть, — сказал я и откусил первый кусок пиццы, больше напоминавшей бутерброд с пышным тестом. — У меня есть друзья и коллеги, которые прикроют мне спину.

— Так бери их с собой, я не против.

— Моё начальство будет против. Хотя может, и нет, я узнаю.

Прежде Михаил никогда не настаивал, чтобы мы встречали кризис на сходке. Это просто было самое эффективное решение, и никто с ним не спорил за ненадобностью.

— Не нужно начальства! — сразу запротестовала Анна. — И может, твоя помощь даже не понадобится. Мы пока ещё не знаем суть кризиса. Но ведь хорошему пробуждённому не помешет лишнее время, не так ли? У тебя будет много возможностей его выбить.

— Если там не будет какой-нибудь ядовитый туман.

— Если там будет просто аномалия, тогда твоя помощь и не требуется.

— Я подумаю. Особенно, если у меня будет на это достаточно мотивации.

— Несбывшаяся зависла на самой границе, она даже не совсем Город. Мы больше уязвимы к внешним угрозам. Обычно это компенсируется силой моих подопечных. Но на высоком эхо их сила становится нормой. На этот случай нам и нужен ты.

— Я же сказал: подумаю. Что насчёт мотивации?

— А что бы ты хотел?

— Глупый вопрос. Силу одного из твоих подопечных. Хотя на твой индекс тоже согласен. Похоже, характеристика интересная.

— Уникальная в своём роде. Поэтому я тебе её не дам.

Она отправила в рот кусок пиццы.

— Удачи в обороне.

— Я договорюсь с тем, кто согласится на встречу. Это приемлемые условия.

— Хорошо. Когда ждать предоплату?

— Пред… чего? Школьникам такие сложные слова знать не положено.

— От школьницы слышу. Это мои условия. Пять перед — пять после. Десятка вроде бы побочек не имеет?

— Все характеристики разные, Полярис. Но я поняла. Это будет пять единиц или их аналог, если сравнивать с могуществом в пять единиц.

— Угу, — кивнул я и посмотрел в далёкое пшеничное поле, которое обрывалось во мрак.

— Кстати, только между нами, Поляр…

— Ну?

— Не думал о том, что было бы, если бы ты меня тогда не остановил?

— Ментальное рабство, полагаю. Второй раз проворачивать со мной такое даже не пытайся. Я не сплю с пресмыкающимися.

— Как грубо! — воскликнула она.

— Что ты хотела мне сказать насчёт моих глаз? — вернул я её в действительностью.

— Они как звёзды в тёмном небе…

— Шесть единиц предоплаты.

— Полярис-с!.. — возмутилась Луричева.

— Вот, даже шипишь как змея.

— Брось, это был безобидный приворот. Романтика! Никогда женских романов не читал?

— Не, я «КиШ» слушал. Там обычно сюжеты с таким началом не очень хорошо заканчиваются для героя.

— Глаза — это зеркало души, хищный дух Полярис, — наконец начала с недовольством говорить по делу Аня. — Чем бльше ты будешь заигрывать с могуществом, тем заметней будут изменения, пока ты не утратишь человечность окончательно.

— Чем мне это грозит? Пару раз мои руки проходили сквозь предметы. Это оно?

По расширяющимся зрачкам я понял, что сболтнул лишнего. Наверное, этот эффект начинается на большем параметре, чем она у меня подозревала.

Про акцессию она, похоже, не знала. Это был мой главный козырь на случай прямого противостояния с ней.

Рискну предположить, что сама Анна собрала минимум по десять единиц или нечто эквивалентное у всех беглых стирателей.

— Любая сила, к которой ты обращаешься, будет иметь откат. Ты, помнится, любишь бросаться огнём? Руту ты видел.

— А изнанка и всё это? Ты назвала меня хищным духом?

— Дух, который охотится на себе подобных — это дух-хищник. Логично же?

— Не умничай, — бросил я и потянулся за последним куском пиццы. Но девушка активировала фокусировку и в последний момент выхватила его.

Я почему-то поддался на провокацию и активировал свою. Доли секунды мы боролись, пока кусок не поделился, оставив треть в руке у Ани и две трети — у меня.

— Не наглей, там было поровну. Это был мой кусок.

— Я не виновата, что ты так долго ешь.

— Это всё, что ты можешь сказать о моих глазах?

Она вздохнула, закинула свою часть в рот и посмотрела мне в глаза.

Я стал внимательно смотреть на неё в ответ. Серебряная, слегка подсвеченная радужка. Такие же глаза были у Леи. Это значит, что у них схожая сила, или просто совпадение? У Саши тоже были явно не человеческие жёлтые глаза. Скорее всего они должны были говорить о связи с хаосом.

— Фиалковый это вроде бы цвет силы изнанки, — я попытался припомнить что-то из теории, которую мне вскользь поясняла Маруслава.

— Да, цвет определяет стихия.

— А рисунок?

— Читать по глазам — отдельное искусство, Полярис. Подвижность зрачка даёт фокусировка. Видишь?

Она подвинулась ближе ко мне.

Я всматривался в глаза девушки. Чёрный зрачок в окружении сияющего серебра слегка шевелился. Издали это было сложно заметить, но если приглядываться, то у людей зрачок так не может плавать. Это физиологически невозможно.

— А теперь я активирую фокус, — произнесла она, и зрачок стал активнее. Он вдруг расширился в раза в три, чернота практически поглотила серебро радужки, оставив лишь ярче засветившуюся окружность.

Уже ожидая подвох, я тоже использовал навык, тем более, что эта чертовка умела вызывать сильные эмоции одним своим видом. И подвох действительно был. Она воспользовалась расстоянием между нами, резко подалась вперёд и поцеловала.

И почему-то остановить я её не мог. Сердце заколотилось так быстро, как у подростка, получившего свой первый поцелуй.

Хотя стоп. Я же сейчас им и являюсь…

Но всё же я не могу настолько сильно забываться в этом, буквально теряя голову.

Она подалась на землю, увлекая меня за собой. Меня охватило невероятное желание. Я буквально тонул в её глазах, в манящих изгибах её тела, в умопомрачительном запахе. Ощущал всем телом, как бьётся её сердце в такт моему, запустил руку под серую рубашку. Пуговицы сами расстёгивались, будто читая мои желания.

И в момент, когда я был готов уже сам впиться в её губы страстным поцелуем, срывая одежду, вдруг послышался гневный голос:

— Праститутка! Бардель устроили тут, шпана малолетняя!

Мы обернулись на гневную бабульку-огородницу, которая с самым воинственным видом решила прекратить непотребство любой ценой. Даже отбросила корзинку и принялась лупить веником из полевых трав.

Два пользователя фокусировки от страшного преследователя ушли с лёгкостью, оставив после себя лишь пустую коробку от пиццы.

Я уже успел изучить район, так что свернул за угол, а затем вышел в небольшую посадку с шелковицей.

Старуха продолжала ругаться на современную молодёжь, но гоняться за нами не стала.

Мне вдруг сделалось смешно. Вживаюсь в роль школьника!

Наверное, я бы долго смеялся, если бы не сосредоточенное серьёзное лицо Ани, которая даже не пыталась прикрыть расстёгнутую рубашку.

Она пристально смотрела мне в глаза.

— Цвет это стихия, — сказала она. — Движение и расширение зрачка это фокусировка. Но я понятия не имею, почему твои зрачки произвольно множатся. Однако круг сузился.

— О чём ты?

— Та старуха не могла там появиться просто так. У тебя есть секрет, который как-то манипулирует вероятностью. Вот почему я не могу тебя предсказать. В последний момент зрачков стало пять. Кто дал тебе эту силу?

Она шагнула ко мне. Жажда немедленно повалить её на траву меж кустарника и продолжить едва не захлестнула меня с головой.

— Правильно я решил в прошлый раз убивать тебя при каждой встрече.

Анна Луричева улыбнулась.

— Рано или поздно ты сдашься. А я узнаю твой секрет, союзник.

— Рано или поздно ты доиграешься, и я от тебя избавлюсь.

— Будем считать, что это пари. Щепотка риска добавляет романтики, — улыбнулась она. — До скорой встречи, Полярис. Я вернусь, когда организую встречу для предоплаты, мой жадный друг.

После этого она направилась в сторону Города, что-то напевая себе под нос и наконец вспомнив про одежду.

Очень хотелось выругаться. Второй раз я попадаю на одни грабли. Меня извиняет лишь то, что у неё похоже есть какая-то способность влияния на разум. Я так за все годы своей жизни голову не терял. Сомневаюсь, что я встретил любовь всей жизни. Скорее, какая-то магия или, что более вероятно с учётом эхо — характеристика.

Меня выручила акцессия. Сильные эмоции, которые Аня сама же и вызвала, прошлись по моим характеристикам, не нашли у меня ничего чтобы ответить на навык Луричевой, и как-то притянули ту бабку? Изменили какие-то параметры, превратили её дурное настроение в ярость берсерка, хах? Звучит глупо, но я помню как тот страж источника цеплялся за каждую корягу и спотыкался на ровном месте.

Насколько опасно то, что она поняла у меня наличие неизвестной способности и как она собирается контрить то, что считает влиянием на вероятности? Этого я не знал, но отчего-то ощутил большое желание заиметь какие-то ещё козыри помимо акцессии.

И ещё я понял, что не должен допустить, чтобы акцессия досталась Анне.