Горькая пилюля

Глава 4

Дважды проверив замки у черного хода в доме моей матери, я поспешила через покрытую гравием стоянку в свою квартирку над гаражом. Я уже сильно опаздывала на интервью с женой мэра, хотя была уверена, новости о причине моего опоздания уже достигла её ушей, и думаю, она простит меня... конечно же, в обмен на подробности о произошедшем. Время, потраченное на переодевание задержит меня еще сильнее, но нанести визит самой большой сплетнице в городе, в футболке Бристола, казалось плохой идеей по многим причинам, да и тому же, у моей матери уже практически случился самый настоящий сердечный приступ из-за этого.

Я поплелась вверх по деревянной лестнице, расположенной на стене гаража к двери наверху. Квартира над гаражом была разработана в рамках подготовки к переезду моей бабушки - матери отца, чтобы та, в конце концов, начала жить с родителями. Только, она скончалась - от аневризма мозга - за три месяца до кончины моего отца. Это был плохой год. Помещение пустовало, пока я не вернулась домой в прошлом году.

Два больших окна, были расположены по обе стороны от двери, обеспечивая квартиру естественным освещением. Дверь открывалась в гостиную, на самом деле единственную комнату в квартире. Она включала в себя небольшую кухоньку вдоль дальней стены с барной стойкой, которая отделяла кухню от основной части комнаты и еще меньшего размера ванную, рядом с кухней. Спальни нет, только диван в центре комнаты.

Фритзи спрыгнула с дивана, как только я вошла. Она остановилась, чтобы потянуться, вначале передними лапками, потом задними, а затем её рот открылся в широком зевке, демонстрируя длинный розовый язык.

- Привет малышка, - поприветствовала я её. - Скучала по мне?

Её длинный тощий хвост завилял в ответ. Она вприпрыжку побежала в мою сторону, слегка прихрамывая, как она всегда делала после сна. Та её лапа с разорванной мышцей, из-за которой она покинула гонки, по-прежнему беспокоила ее время от времени.

Я никогда не смогу понять, почему люди считают что борзые - нервные животные. Проведите десять минут в компании одной из них, и борзая проспит около семи минут из десяти. Они не просто бегуны, а спринтеры. Их энергия иссякает в течение трех минут. Потом они спят в течении ещё восемнадцати часов. Они великолепные животные - Фритзи гладкая, белая, с коричневыми пятнами и с коричнево-черным мехом на правом ухе, не говоря уже о её нежности и уме. Да, я могу быть немного предвзятой. Излишне говорить, что собачка была большим шагом после последнего существа, с которым я делила дом. Он ходил на двух ногах, но был настоящей собакой.

Фритзи осторожно обнюхала подол моей футболки, заинтригованная этим незнакомым ароматом.

- Да, я знаю. Это не моё. - К сожалению.

Я погладила шелковистый мех у нее на макушке. Как не странно, он был почти такой же мягкий, как у кролика. Я опустилась на колени и потерла ей уши костяшками пальцев. Она заскулила в знак признательности.

- Мамочка сейчас спешит, но, как на счет прогулки позже, хорошо? - В разговорах с Фритзи, некоторые слова нужно было скорее произносить по буквам. Она была достаточно умной, чтобы понимать такие слова, как угощение, верховая езда, прогулка и ветеринар, но она не вполне понимала значение будущего времени. Если ты говоришь, то это должно случиться сейчас и если этого не происходит, она будет сводить тебя с ума, пока не сдашься. Слишком умна для своего же блага.

Я уткнулась лицом в ее шею, это был короткий момент комфорта от ощущения тепла ее тела, прижатого к моему плечу и груди, и приятного густого запаха её меха.

Я нашла Фритзи в Чикаго, прежде чем переехала сюда, влюбившись в неё с первого взгляда, на ярмарке искусств по соседству. Одна группа занимающаяся борзыми собаками, имела там стенд. Фритзи закончила гонки и нуждалась в доме, а я нуждалась в ком-то, кто будет любить меня. Мой муж решил, что лучше будет тратить свое время в офисе, чем со мной. В ту секунду, когда эти мутно-карие глазенки посмотрели на меня, я пропала. Я привезла ее домой через 2 недели, не потрудившись поставить Джеффа в известность, я поспорила сама с собой, сколько времени ему потребуется на то, чтобы заметить и начать скандалить. Джеффри Майкл не любил собак и наша квартира, вероятно, была не лучшим местом для нее. В итоге, это стало не важно, ведь Джефф оказался не очень хорошим мужем, по крайней мере, для меня.

Погладив еще раз Фритзи за ушами, я направилась в ванную, которая также исполняла роль моего шкафа, чтобы переодеться. Я сняла футболку Бристола, аккуратно сложила ее и положила футболку наверх плетеного комода, состоящего из четырех ящиков. Я должна буду постирать его футболку и вернуть ему... хотя может быть не сразу.

Я осмотрела содержимое своего шкафа - ниша, позади двери в ванную с полками, вколоченными в нее - я не могла, потратить минуту или две, чтобы найти, что надеть. Почти сразу, как я переехала сюда, я пожертвовала большую часть своей деловой одежды, и все, что когда-либо подарил мне Джефф, в том числе, сексуальное нижнее белье, с которого я так и не срезала этикетки. Здесь просто было не достаточно места для всего этого и тех воспоминаний, которые вызывал каждый кусок ткани.

Наконец, я вытащила джинсы и одну из своих любимых рубашек, бледно-голубую с пуговицами, с белыми полосками и белыми французскими манжетами. Синий, я знала, ещё сильнее подчеркнет синеву моих глаз. Низкий рост, джинсы с заниженной талией и узкий покрой с небольшими задними карманами, подчеркнут зад, даже если его нет. Ни мою грудь, ни мой зад нельзя разглядеть под одеждой. Не то, чтобы госпожа мэр интересовалась всем этим. На самом деле, если быть честной с самой собой, должна признать, что я приоделась не для нее. К счастью, я обнаружила, что врать самой себе, может быть очень полезной привычкой.

У меня ушло еще пять минут, чтобы причесать свои взъерошенные волосы и почистить зубы, что я могла бы сделать раньше, если бы не решила просто вылезти из кровати, для того чтобы быстро съездить в аптеку. Я поморщилась, представив, как я должно быть выглядела, как... любой другой на месте преступления.

Погладив Фритзи за ушком, я собрала содержимое своей кожаной сумки, которое я разбросала по всей барной стойке этим утром, пытаясь найти ключи от машины , и вышла за дверь, опаздывая на интервью в особняк мэра.

* * *

На самом деле, дом Лоттичей не был особняком, но, раз уж на то пошло, это был самый большой дом в историческом районе Моррисвилля и во всем городе. Он стоял на углу улицы Вязов, как королева в окружение своих слуг. Дом напоминал старую южную плантацию, с широкой верандой, лепниной, как на воздушном свадебном торте и большими белыми колоннами впереди. Люди всегда забывают, каким может быть южный Иллинойс, врезаясь вплотную рядом с Коннектикутом на дальнем конце. У нас есть памятник в центральном парке, посвященный Гражданской Войне, читая надписи на нем, вы никогда не можете быть уверены, кому именно он посвящен.

Я припарковалась на обочине, перед въездом и поспешила вверх по вымощенной дорожке. Миссис Миллер, экономка Лоттичей , поприветствовала меня у дверей и провела меня в переднюю гостиную, находящуюся слева от великолепной широкой лестницы. Я до сих пор ни разу не видела весь дом. Госпожа мэр, вероятно, показала бы мне его, стоит только попросить, но было что-то в экскурсиях, что отбирало всю магию старых домой, как этого.

- Доброе утро, дорогая Ренне, - Глория Лоттич позвала меня с плохо скрываемым рвением в голосе, когда я вошла в гостиную.

Она не потрудилась встать с кресла с высокой тронной спинкой.

- Все в порядке? Я начала беспокоиться.

Я с трудом подавила желание закатить глаза. О, пожалуйста, кто-то должен был доложить ей по телефону, через десять секунд после моего звонка Бристолу. Если я правильно разыграю это, то помимо места где можно купить луковицы тюльпанов, у меня появится пару наводок.

Приняв приглашение присесть в кресло напротив нее, я почувствовала себя как обычно - что прежде мне следовало сделать реверанс.

- Я прошу прощения за опоздание Госпожа Лоттич. Мне следовало бы позвонить, но...- Честно говоря, у меня не было никакого оправдания, почему я не позвонила ей, только правда.

Она бы часами держала меня на телефоне и все равно ждала, чтобы я приехала. Но я не могла сказать этого.

- О, не беспокойся об этом, дорогая. Как дела? - Её зоркие глаза, слегка искаженные под очками, цепко скользили по мне, ища любые признаки стресса, о которых она позже могла рассказать.

Оттенок оправы очков, был подобран под цвет трикотажного костюма-двойки цвета орхидеи. Я никогда не видела миссис мэр ни в чем, кроме воскресных костюмов. Хотя, я задумалась, имеет ли смысл так называть костюмы, если кто-то одевается так каждый день.

Сегодняшний день не стал исключением. Наряду не хватало только маленькой женской шляпки с вуалью и долларов свернутых трубочкой, они лежали наверху на кровати с ее сумочкой. Она была ровесницей моей матери, но ее стиль одежды всегда старил ее в моих глазах. Она была бы не рада услышать это. Не то, что бы я была настолько глупой, чтобы сказать это.

Я стиснула зубы. По правде говоря, найти тело Дока Хеллеки было последней вещью, о которой я хотела говорить с ней, но я знала, что она не отпустит меня до тех пор, пока я не расскажу ей что-нибудь.

- Не знаю, слышали ли вы, - сказала я с поддельным колебанием. О, как же я ненавидела играть в эту игру. - Но кое-что ужасное произошло сегодня утром.

Искусственно созданное напряжение заставило госпожу мэр практически перегнуться через столик между нами, чтобы уловить мои следующие слова.

- Я боюсь, Дока Хеллеки... не стало. Я нашла его сегодня утром в аптеке.

Для того, кто знал об этом так же долго, как и я, она хорошо изобразила глубочайший шок. Она выпрямилась в своем кресле. Ее глаза расширились, и она быстро заморгала.

- О, мой дорогой Господь. Это ужасно.

- Да. - Если она хочет большего, то ей придется вытащить это из меня.

Это просто отлично подходило Глории. Она была более чем готова к моему допросу.

- Что случилось? Было ли это убийство? Как он выглядел?

Я рассказала ту же самую историю, которой поделилась с Бристолом, опуская, к сожалению Глории, подробное описание трупа бедного Дока. Я так же молчала о том, что слышала, как задняя дверь в аптеке открылась и закрылась. Если бы я упоминала об этом Глории, то уже через шесть минут, в городе появились бы слухи о том, что, возможно, я видела кого-то, покидающего место преступления.

- Что сказал шериф Бристол? Есть ли у него подозреваемые ? - Она налила чай из небольшого серебряного чайника в две изящные фарфоровые чашки. Ее мизинец при этом, конечно же, был отставлен под прямым углом.

На этот раз, я была благодарна Бристолу, за нежелание делиться с прессой информацией. Я покачала головой.

- Честно говоря, я не знаю. Если у него и есть какие-то теории, он не поделился ими со мной. - Тем не менее, я ожидала полностью их вытянуть из него, во второй половине дня.

Ее брови нахмурились от разочарования - но быстро приобрели прежний вид - прежде, чем ее посетила новая идея и ее улыбка вернулась.

- Но ты, конечно же, имеешь некоторое представление о том, что действительно произошло. В конце концов, ты была тем, кто разыскал противного человека, убившего тренера Свенсена.

Ах, лесть. В этот раз это приведет ее в никуда, учитывая, что она знала столько же столько и я. Я воспользовалась возможностью, чтобы перенаправить ее в другом направлении.

- Госпожа Мэр... то есть миссис Лоттич...

Она лучезарно улыбнулась моей не очень тонкой ошибке. Она любила упоминания о полномочиях своего мужа и почете должности, хотя она бы стала отрицать все, если у нее спросить.

- Макс попросил меня написать статью, в память о Доке Хеллеки, и я надеялась, что вы могли бы дать мне несколько советов. - Мне пришло в голову, что главная сплетница города может, окажется человеком, который укажет пальцем и назовет имена, когда дело дошло до возможного убийцы Дока. Не то, чтобы я смогла подойти к нему напрямую.

- Я бы хотела поговорить с некоторыми друзьями и родственниками, для статьи, если они согласятся. Кого бы вы порекомендовали?

Она сразу же подалась вперед в своем кресле. Единственное, что Глория Лоттич любила больше сплетен, это давать советы, особенно когда ее спрашивали, как эксперта.

- Хорошо, - она поджала губы в задумчивости. - Я думаю, ты знаешь Джинджер Бьюкенен, она его единственная, живущей в городе, внучатая племянница. А что касается друзей...- Она покачала головой так, будто у нее запершило в горле. - Большинство из них двинулись дальше.

Я сделал паузу, откапывая ручку и блокнот в своей сумке. - Вы имеете в виду, умерли?

- Нет Ренне, конечно нет. - Её голос прозвучал обиженно. - Они во Флориде или в Аризоне, в теплых краях. Хотя я думаю некоторые из них, вероятно, перебрались туда насовсем. - Она нахмурилась, и я знала, что она размышляет, чтобы еще сказать. - Девушка Стиргеон, работала неполный рабочий день у него, согласно реестру. Не помню кто из них именно. Они для меня на одно лицо. - Как и их пьющий и буйный отец. Презрение прозвучало в ее голосе.

Затем она просияла.

- Вы можете попробовать поговорить с Марти Хэлперна , если он согласится поговорить с вами. Он и Док были друзьями еще со школы, пока не поссорились некоторое время назад.

Ссоры всегда хороши, особенно, когда ищешь убийцу.

- Что стало причиной их ссоры?

Она наклонилась поближе, будто боялась, что миссис Уилсон, прибиравшая на кухне, может услышать.

- Никто не знает, хотя ходят слухи, что это возможно произошло из-за Мэйбелл. - Она прошептала имя, а затем перекрестилась.

Мэйбелл Хеллеки была женой Дока, на протяжении сорока лет, пока не скончалась несколько лет назад. Я не жила здесь в то время и не могла знать, было ли что-то странное в ее смерти. Я сделала пометку, поискать это в прошлых выпусках «Газетт». Макс так же может что-нибудь знать - это было примерно в то время, когда он переехал сюда жить.

- Есть ли кто-нибудь, кого следует избегать? Люди, которые могут наговорить плохого о Доке? - Я попыталась говорить спокойно.

- Ну Китти Александер недолюбливала его. Они всегда боролись за парковочное место на Первой улице.

Витражный магазин Китти располагался рядом с аптекой Дока, на другом углу Главной и Первой улиц. В средней школе я однажды попыталась пойти туда, чтобы купить подарок на День Матери, но зловоние ароматической смеси вместе с ощущение клаустрофобии, вызванной драпированными кружевами, сшитыми скобками и приклеенные клеем к каждой доступной поверхности привели меня прямо назад на улицу. В любом случаи, Китти была счастливее, без школьников в виде постоянных покупателей в ее магазине. Хотя, кто-то делал там покупки. Магазин все еще работал, он работал настолько долго, насколько я могла припомнить, и преуспевал достаточно, чтобы спровоцировать Китти и поспорить с Доком, насчет парковки. Тем не менее, место для парковки не было тем, что было у меня на уме.

- Любой недовольный человек? - Попробовала я еще раз.

- Почему, нет. У Дока не было врагов. Вы должны знать Ренне. Этот человек за всю жизнь не навредил ни одному человеку. - Уголки губ Глории начали опускаться вниз, сигнализируя, что мое окошко начало закрываться.

- Даже случайно? Неправильное лекарство в неправильной бутылке? - Я сжала все в один последний вопрос.

- Ренне Харлоу хватил неуважительно отзываться о мертвом человеке. - Она посмотрела на меня и снова перекрестилась, это странное зрелище. - Отдайте право задавать вопросы шерифу и его заместителю, они знают что делать. Это... неприлично, что вы принимаете участие.

Потому, что я была женщиной в разводе? Потому, что я не была полицейским? Интересно, как ее мнение обо мне поменяется, когда она поймет, что мне больше нечего ей сказать.

- Да мэм. - Я опустила голову, пытаясь сделать вид, что мне очень стыдно. Если бы я этого не сделала, она бы позвонила моей матери. Не вру.

- Итак, я слышала, у вас есть несколько впечатляющих тюльпанов для шоу в этом году. - Я сменила тему, чтобы точно отвлечь Глорию от ее гнева.

Она сразу же оживилась.

- О да. Марджин Бристол просто творит чудеса со своими. Что касается моих, то вы просто должны их увидеть, чтобы поверить в них. - Она замолчала, прищурившись на меня. - В статье будут фотографии, да? В прошлом году не было никаких фотографий, и мы не можем снова допустить эту катастрофу. Если мне нужно позвонить мистеру Биддлману еще раз, чтобы статья вышла с фотографиями, я позвоню.

Я поспешила заверить её, что Джонни Мак, наш молодой (считай - не оплачиваемый) фотограф, прибудет со своей камерой чуть позже, по нашей договоренности. Это казалось, успокоило ее на время. Теперь, если я смогу удержать ее от дискуссий по поводу удобрений и компоста, из-за которых в прошлом году я проторчала здесь в течение половины дня, я буду в порядке.

* * *

Через полтора часа, мне удалось сбежать от миссис мэр, зная гораздо больше о моче червей, важном ингредиенте в компостировании, чем любой здравомыслящий человек должен знать. Прежде чем отправиться в офис шерифа или «Газетт», которые находятся в списке дел во второй половине дня, я решила остановиться у Джинджер Бьюкенен. Если госпожа мэр была права на счет адреса, и поверьте мне, она будет права - дом Джинджер был мне по пути и может быть, она что-то скажет для статьи о своем двоюродном деде.

- Он был лживым, вороватым подонок.

Джинджер – коротко-стриженная и рыжеволосая - видимо ее родители страдали от нехватки воображения - стояла в дверной проеме глядя на меня. Она была на несколько лет старше меня, достаточно для того, чтобы я не смогла узнать ее получше. Основываясь на десяти секундах проведенных в ее компании, я этого не желала.

Мне удалось спокойно проговорить. - О, правда?

- Он вычеркнул меня и Байрона из своего завещания.

- Когда это случилось? - небрежно спросила я. Я надеялась, что гнев развяжет ей язык и ее мозг будет занят, поэтому она продолжит рассказывать, не задаваясь вопросом, какое право я имею на то, чтобы спрашивать.

- Пару месяцев назад. Он оставил для нас достаточно, чтобы похоронить его и немного в фонд для колледжа Джуниора. – Она дернула головой в сторону дома, я думаю, чтобы указать, на вопящего внутри Джуниора , наверно ему было лет восемнадцать или около того.

- Он сказал почему? - Мои пальцы чесались вытащить карандаш и начать строчить заметки, но я подумала, что она может отнестись с подозрением к заметкам по поводу завещания Дока Хеллеки для статьи.

- Нет. Он просто сказал, что деньги перестанут быть его, как только он умрет, и он должен вернуть их тому, кто ему их дал.

Я шагнула вперед, в мгновение сосредоточившись. Может это был мотив? - Кто? - О, хорошо Ренне. Очень тонко.

Она поджала губы прищурившись.

- Что за статью, вы говорите, пишите?

Ой-ой. Время притормозить.

- Памятную статью. У вас есть что-то, что вы бы хотели, чтобы я написала о вашем двоюродном деде?

Она ухмыльнулась.

- Да. Он не был настолько хорошим. - С этими словами, она захлопнула дверь и скрылась внутри дома.

Возвращаясь к своей машине, я размышляла над словами Джинджер. Он не был настолько хорошим... потому, что она считала, что он забрал деньги, которые она считала своими. Или было что-то еще? Я печально оглянулась назад на небольшой кирпичный дом, в котором остались ответы вместе с Джинджер. Бристол должен будет вытащить их отсюда; Джинджер больше ничего мне не расскажет.

По крайней мере, можно исключить ее из списка подозреваемых в убийстве Хеллеки , подумала я, вернувшись к машине. Несколько месяцев назад она была исключена из завещания. Если бы она была в ярости, то сделала бы что-нибудь тогда. Не было никакой выгоды убивать его сейчас.

По крайне мере, не из-за денег, поправила я саму себя, направляясь к центру города. Это возможно улучшит ее настроение. Вообще, это было несущественной причиной, чтобы подтолкнуть кого-то на убийство.

Однажды, я прочитала, что к убийству мотивирует только одна вещь. К сожалению, я не могу ее вспомнить. В моем ограниченном опыте убийств, были мотивации связанные с деньгами, сексом или страхом. Очевидно у Джинджер Бьюкенен, не было, по крайней мере, фактора денег, но мне стало очень интересно узнать, кто тот таинственный получатель наследств из завещания Дока Хеллеки.