Гость из леса

4. ВЫСТРЕЛЫ В ЛЕСУ

Тимофей Георгиевич Басманов и его сын Ромка складывали в поленницу дрова, когда эхо принесло из леса два прозвучавших один за другим выстрела. Роман выронил полено и посмотрел в ту сторону. Всякий раз, когда он слышал выстрелы, сразу представлял себе раненного пулей-жаканом Тришку… Что стоит убить ручного медвежонка? Тришка не боится людей и охотно идёт им навстречу. Найдётся какой-нибудь охотник, который этим воспользуется. Попался же на днях Тришка в капкан?

Старший Басманов тоже прислушался. Немного погодя в той же стороне прозвучал ещё один глухой выстрел. Скуластое продолговатое лицо Тимофея Георгиевича стало хмурым. Он - высокий, широкоплечий, с густыми чёрными волосами, зачёсанными назад. Широкие брови на переносице срослись в сплошную чёрную линию. Роман знает, что отец у него сильный и смелый человек. Не раз вступал он в схватку с браконьерами. И не один из них грозился расправиться с отцом, но тот лишь усмехался. Говорил, что браконьер в своей сущности трус и хватается за оружие от страха.

- Наверное, опять гости с Липовой Горы, - сказал отец.

- А вдруг в Тришку? - вздохнул Роман.

Отец взглянул на лес: солнце клонилось к закату, высокие перистые облака медленно наползали на посёлок. Ни слова не говоря, он ушёл в дом. Через минуту появился в резиновых сапогах, брезентовой куртке, в руках двустволка.

- Можно, я с тобой? - попросился Роман.

Отец ничего не ответил. Роман сорвался с места, выскочил в сени, схватил с гвоздя свою куртку, а переобуться времени не хватило - отец ждать не будет - так и побежал вслед за ним в сандалетах.

Отец шагал быстро и бесшумно. Редко сучок хрустнет под сапогом да закачается задетая плечом ветка. Роману приходилось то и дело припускать бегом. Путь они держали к Чёрному озеру. В той стороне раздались выстрелы.

- Наверное, лося завалили, - сказал Роман, поравнявшись с отцом. - Они по одному не охотятся.

- Пожалуй, лучше бы ты вернулся домой, - хмуро уронил отец.

- Я их не боюсь, - горячо сказал Роман, сообразив, что отец подумал, будто он браконьеров испугался. И увидел, как уголки губ у отца дрогнули и на смуглом лице блеснули белые зубы.

- Чей же это Тришка капкан притащил? - помолчав, задумчиво спросил отец.

- Кто у нас капканы ставит? - сказал Роман. - Егор Пестрецов, дед Андрей, ну ещё Савельев.

- Дед Андрей на енотов и барсуков не замахивается. Он специалист по кротам и ондатрам.

Они отошли от посёлка километра на два с половиной, когда услышали в лесу громкие голоса, смех. Солнце уже село, и стало сумрачно. Шумели деревья. Где-то далеко куковала кукушка. Перистые облака над лесом вытянулись в длину. Снизу они были золотистыми, а по краям будто обведены синей тушью.

Когда Басмановы приблизились к поляне, навстречу выскочила вислоухая гончая. Коротко тявкнув, тут же повернула назад и скрылась за кустом вереска.

Отец и Роман вышли на овальную поляну, где на седом мху сидели пятеро охотников.

Ружья лежали где попало. Одно даже висело на кривом суку.

У толстой сосны, подогнув ноги, на боку лежал убитый лось. Узкая горбоносая морда зарылась в мох, остекленевший в радужной оболочке зрачок бездумно смотрел в небо.

Никто из охотников не вскочил на ноги, не засуетился. Все молча, с любопытством смотрели на Басмановых. Гончая улеглась рядом с громоздким мужчиной в болотных сапогах и сером плаще с капюшоном. Положила морду на лапы и глаза прижмурила.

- Привет, Тимофей, - один из охотников поднялся и подошёл к отцу. Они пожали друг другу руки. Роман узнал егеря Лапина, он не один раз бывал у них дома.

- Я думал, браконьеры шалят, - сказал отец и бросил косой взгляд на охотников. Прислонившись спинами к стволам, они курили и молча посматривали на пришедших.

- Да вот по лицензии отстреляли лосишку, - сказал Лапин. - Старик, а загонял нас до седьмого пота.

- Когда же лошадь притащится, егерь? - спросил грузный мужчина, у ног которого лежала гончая. Она хам-кала пастью, отгоняя комаров.

- Пора бы уже, - развёл руками егерь.

- Бывай, - кивнул Лапину отец и хмуро взглянул на охотников. - А курить, граждане, в бору не годится… Уже неделя стоит сушь. Одна искра - и…

- Как будто мы первый раз в лесу! - хмыкнул толстяк.

- Всё ж попрошу папироски погасить, - сказал отец.

Грузный повернул голову к егерю, как бы призывая его одёрнуть отца, но Лапин смотрел в другую сторону, делая вид, что его это не касается.

Ворча, охотники заплевали папироски. Никто из них не бросил на землю - запихали скомканные окурки в спичечные коробки. По всем правилам.

Ни слова не говоря, отец повернулся и зашагал к дому. Вслед за ним поплёлся и Роман. Он слышал, как толстяк, повернувшись к соседу, негромко сказал: «Чертовщина! Даже в лесу и то на каждом шагу тебе указывают, куда идти, в кого стрелять, где курить…»

По дороге домой отец обронил несколько слов:

- Ладно попался им старый сохатый, а если бы молодой? Он и убегать бы не стал… Какая же это охота? Нынче лоси - что тебе корова. Не охота это, а убой!

- Я сделаю Тришке ошейник, - сказал Роман. - Такой, чтобы был заметен издали. Пусть все видят, что медведь ручной, знает человека… Папа, а медведей тоже убивают по лицензиям?

- Все медведи под охраной закона, - ответил отец. - Только ведь для браконьера законы не писаны.

- Завтра же сделаю Тришке ошейник, - сказал Роман.