Гость из леса

7. ЛЕГКИЙ ЗАРАБОТОК

На самом деле оказалось, что сосновые шишки не так-то просто заготовлять. Они росли высоко на концах ветвей, и, чтобы добраться до них, нужно было вскарабкиваться на дерево и, продвигаясь по раскачивающемуся суку, срывать. Работа была опасная и малопроизводительная. И кто-то из мальчишек придумал лёгкий и простой способ: забравшись на дерево, топором отсекать усыпанные шишками ветви, а то и вершину, где особенно много шишек. Глядя на других, вооружились топорами и Роман с Гришкой. Дело пошло гораздо быстрее, и скоро два мешка были до половины набиты зелёными клейкими шишками. Мохнатые колючие ветви со стоном валились на землю, приминая маленькие сосны. Заготавливали шишки неподалёку от посёлка. Никому не хотелось углубляться в чащу. Оттуда дальше тащить тяжёлые мешки. Там, где поработали заготовители, будто пронёсся свирепый ураган: повсюду валялись безжалостно обломанные ветви, вкривь и вкось срубленные вершины; зелёный лапник и нежная красноватая кора усеяли землю. Уродливыми и жалкими выглядели безголовые и безрукие сосны. На белых расщеплённых стволах янтарными слезами блестела обильно выступившая смола.

Балансируя на тонком суку, Роман рубил ветку. Одной рукой он держался за ствол, а второй махал топором. Вот ветка затрещала, и Роман наступил на неё ногой. Ветка со стоном обломилась и тяжело ухнула вниз. По пути она задевала другие ветви, и всё дерево задрожало, загудело, колючие лапы замахали у самого лица. Тяжёлая ветка со свистом и глухим шумом рухнула на землю. Обрубленный сук сиротливо, будто белая обнажённая кость, торчал на стволе.

Поднявшись выше, Роман стал оглядываться, выбирая другую ветку с гроздьями шишек, и тут услышал знакомый лай. Так лаять мог лишь Гектор. И действительно, внизу, под деревом, носился фокстерьер и заливался лаем. Отсюда, с верхотуры, пёсик напоминал зайца. Роману почему-то и в голову не пришло, что близко должен быть и хозяин. Поэтому он вздрогнул от неожиданности и чуть не выронил топор, отчётливо услышав гневный голос:

- Бей, круши, ломай! Дерево - оно молчит. Сдачи не даёт!

Это голос дедушки Майи. Учёного орнитолога. И хотя Роман не чувствовал за собой никакой вины - все мальчишки рубили деревья, - ему стало неприятно. Он вспомнил разговор со старичком на лугу. Тот возмущался, что поля опыляли ядохимикатами… Орнитолог, наверное, не знает, что возле поселкового Совета на доске висит объявление, в котором сказано, что лесхозом принимаются от населения шишки на семена.

Роман мог бы и не послушаться, в сущности, постороннего человека, дачника, однако что-то заставило его спуститься вниз. Рядом с орнитологом стояла в своих белых брючках Майя. Она с презрением смотрела на Романа и даже не поздоровалась. Гектор бросился к нему и, прихватив зубами брючину, стал с рычанием трепать. Майя прикрикнула на него, и пёс неохотно отпустил.

Пощупав пальцами свою остроконечную седенькую бородку, старичок сурово взглянул на Романа.

- Пионер?

Роман кивнул.

- За что же ты так ненавидишь природу?

- Мы шишки заготовляем, - опешив, ответил Роман. - Из шишек вылущат семена, посадят - и вырастут новые деревья.

- Знаешь ли ты, сколько растёт одно дерево, например, сосна?

Этого Роман не знал.

- Тридцать-пятьдесят лет, - отчеканил старичок. - Чтобы снова выросла вот такая сосна, которую ты безжалостно изувечил, нужно ждать полвека. Ни я, ни твой отец этого уже не увидим.

- А как же лесорубы? - сказал Роман. - Они гектарами валят лес. И не такие сосны, а в два-три раза толще.

- Они рубят на специально отведённых участках выбракованный лес… Вот что, дружок, - устало и уже без прежней враждебности сказал старичок. - Собери сюда всех… горе-заготовителей, я хочу с вами поговорить. Иногда голова не ведает того, что творит невежественная рука…

- Вредители, - с презрением сказала Майя.

- А ты кто? - насмешливо посмотрел на неё Роман. - Ещё хуже - убийца!

Майя даже растерялась от такого чудовищного обвинения. Молча смотрела на Романа и молчала.

- Глянь под ноги, - безжалостно продолжал тот. - Ты топчешь муравьёв!

Майя с испуганным возгласом отпрыгнула в сторону: на муравьиной дорожке корчились несколько раздавленных насекомых.

- Я не заметила, - растерянно произнесла она.

- Упокой, господи, их души… - закатив глаза к небу, торжественно изрёк Роман.

С мешком за плечами пришёл запыхавшийся Гришка. Шмякнув ношу Роману под ноги, вытер рукавом пот со лба и радостно сообщил:

- Я на бугре три сосенки застолбил… Все как есть обсыпаны шишками!

- Ещё один вредитель объявился, - усмехнулась Майя.

- Что? - удивлённо повернулся к ней Гришка.

- Ты истребитель леса, - сказала Майя. - Сколько деревьев погубил!

Гришка растерянно хлопал глазами, переводя взгляд с неё на приятеля. В отличие от Романа, он был не очень-то находчив. Вот таращить глаза и хлопать белыми ресницами - это он мог. А в особенно затруднительных случаях, как сейчас, мог и рот раскрыть.

- Правильно она говорит, - сказал Роман. - Сколько сосен погубил! - И он с отвращением пнул ногой мешок с шишками.

- А как же сцепление? - таращил на него глаза приятель.

- Можно было и без топора обойтись, - буркнул Роман. - Айда за ребятами!

- Лёшка Дьяков большущую сосну под корень рубит, - сказал Гришка.

- Ну и дурак! - зло ответил Роман. Только сейчас он понял всю нелепость содеянного: из-за каких-то дурацких шишек губить сильные цветущие деревья! И даже не из-за шишек, а из-за собственной лени. Топором куда быстрее чем руками…

Во время этой перепалки учёный с лупой в руках обследовал старое птичье гнездо, свалившееся вместе с огромной веткой. Казалось, он забыл про мальчишек. Майя, увидев большую бархатную бабочку, схватила сачок и побежала за ней.

Роман и Гришка понуро поплелись по тропинке в ту сторону, откуда доносился весёлый перестук топоров.

- А знаете ли вы, что, не будь на земле леса, не было бы и жизни в той самой форме, в которой она существует сейчас. Не было бы человека, животных, птиц, насекомых.

Не было бы озёр и рек. За миллионы лет высохли бы и самые глубокие моря.

Не было бы синего неба и белых облаков. Потому что только вода и леса насыщают атмосферу кислородом, углекислым газом, азотом, водородом и другими химическими элементами, из которых состоит воздушная оболочка нашей планеты. Не было бы дождей и снега, лишь холодные и горячие ветры проносились бы над белыми пустынями.

Уже в нашем веке в некоторых развитых капиталистических странах начнёт заметно ощущаться нехватка пресной воды, снизится в воздухе так необходимое для всего живого содержание кислорода. И всё из-за того, что там вырублены леса.

Ничто, как лес, не очищает так воду и атмосферу, не восстанавливает почву. Один гектар березняка испаряет только за один день в атмосферу 47 ООО литров воды.

Лес - уникальное водохранилище. Килограмм лесного мха в дождь накапливает четыре литра воды и отдаёт её деревьям, а те через листья - атмосфере.

Нет леса - и дождевая вода сразу уходит в ручьи, реки. А если выпадает сильный ливень, то возникают разливы, наводнения. Там, где нет леса, вода смывает плодородный слой с почвы и уносит в реки, забивая им русла.

В тех странах, где когда-то безжалостно вырубили леса, теперь десятилетиями их восстанавливают и охраняют как зеницу ока. Например, в европейских странах без специального разрешения нельзя срубить дерево. Это считается преступлением, которое строго карается законом.

Когда-то пустыня Сахара была цветущим краем. Были леса, пашни, города, но потом люди сами погубили природу, безжалостно эксплуатируя её, а войны довершили гибель некогда зелёного рая. Не стало леса - его вырубили в погоне за пашнями, и он уже больше не задерживал воду. Вода смывала плодородный слой и обнажала камень и песок. Ветер подхватывал песок и засыпал поля.

Наша страна богата, как никакая другая, лесами, запасами пресной воды, но уже и у нас, там, где человек вырубил леса, озёра превратились в болота, обмелели и совсем высохли реки, ранее плодородные почвы перестали давать богатый урожай и пошли в наступление овраги, и всё это потому, что незащищённые лесами земли иссушили ветры, погубила эрозия.

Где нет лесов, нет зверей, птиц. Вместе с лесами исчезли десятки видов самых различных животных.

Одно взрослое дерево без всякого вреда для себя даёт десяткам живых существ кров, пищу, защиту от врагов…

Ещё древний драматург и философ Софокл говорил: «Много в мире сил всяких, но сильнее человека нет в природе ничего!» И действительно, за всю историю гений человека доказал свою мощь.

От костра он пришёл к атомному реактору; но когда свою мощь человек обращал против природы, он совершал непоправимое зло.

Вот одна из самых мрачных страниц в истории взаимоотношений человека с природой. Когда-то в американских прериях гуляли бесчисленные стада бизонов. Что-то около восьмидесяти миллионов. За полтораста лет все бизоны были уничтожены человеком. Убивали их ради забавы, просто так, стреляли из окон поездов. Были в свое время «чемпионы» по убийству бизонов. Некий Буффало Бил за восемнадцать месяцев застрелил четыре с половиной тысячи безобидных животных. Американский бизон был истреблен почти полностью. Лишь в зоопарках можно было увидеть этих ставших редкостью животных.

Если бизонов сейчас охраняют и разводят, стараясь восстановить вымирающий вид, то таких животных, как морскую Стеллерову корову, похожую на гигантского тюленя, странствующего американского голубя, большую бескрылую гагарку, антилопу бубала, зебру кваггу и десятки других животных и птиц человек стёр с лица земли.

Можно восстановить всё, что создано руками человека, но то, что создала природа, восстановить невозможно.

Лес и животный мир неразделимы. Они взаимодействуют, дополняют друг друга. Стоит ребятам в лесу разорить муравейник - и через год - два можно увидеть зарастающий грибком умирающий на корню участок леса.

Стоит исчезнуть из леса птицам - и миллионы гусениц, жучков, вредных насекомых устремятся на деревья, неся им гибель и вырождение.

Какое бы из животных ни исчезло на нашей планете, мир природы, а значит, и наш, человеческий мир, станут беднее. Причём навсегда.

Эти слова камнем падали в душу мальчишек, собравшихся вокруг Святослава Ивановича Храмовникова. Кто сидел на мешках с зелёными шишками, кто на усыпанной оборванным лапником земле, а кто стоял, прислонившись спиной к изувеченной их собственными топорами сосне. Оттого, что учёный не повышал голоса и не обвинял никого, слова его были особенно весомы. Мальчишки, избегая смотреть друг на друга, хмурили лбы, шмыгали носами, разглядывали липкие от беловатой смолы руки.

Никто не задал учёному ни одного вопроса. Почему-то не повернулся язык. Любой вопрос сейчас прозвучал бы, как отговорка или желание умалить свою вину. А виноватыми себя чувствовали все. Даже семилетний Вовка - братишка Витальки Гладильникова. Правда, он на сосны не забирался, зато с упавших веток срывал зелёные шишки и складывал в мешок. У Вовки все руки в смоле. Он растопыривал склеившиеся пальцы, но они снова слипались. На розовой щеке мальчишки - сиреневый сосновый пух.

Святослав Иванович поднялся и, взяв сачок, неторопливо зашагал к посёлку.

Вслед за ним встала и Майя. Лицо непроницаемое, губы сердито поджаты. Гектор каждого обнюхал, а у Витальки даже взял из рук огрызок пряника и лишь после этого бросился догонять своих.

- Чего же они тогда, ёлки-палки, вывешивают объявления? - пробурчал Виталька Гладильников, провожая удаляющихся дачников озадаченным взглядом.

- В объявлении не написано, что надо деревья топором кромсать, - сказал Роман.

- Из пушек по голубям… даже не верится! - сказал Гришка.

- А сколько бизонов ухлопали? - заметил Виталька и, взяв сучок, стал быстро чертить цифры на песке. Гладильников был первым в школе по математике.

- У нас лосей браконьеры тоже бьют, - сказал кто-то из ребят. - Весной мы с отцом почти нетронутую тушу нашли, всю зиму под снегом пролежала.

- Зимой пятерых с поличным поймали, - сказал Роман. - Всех оштрафовали.

- Подсчитал! - воскликнул Виталька. - Елки-палки, убитыми бизонами можно было бы накормить всё население земного шара.

- Лопнули бы! - усмехнулся Роман.

- А мы живём почти в лесу и не знаем, что лес - самое ценное на земле, - сказал Гришка.

- И какому идиоту пришла в голову мысль рубить деревья топорами? - хмуро взглянул на ребят Роман.

- Сам-то сколько намахал! - кивнул на разбросанные кругом ветви Виталька.

- Раньше-то рубили - и ничего, - возразил Лёшка Дьяков. - А без топора как? За день и полпуда не соберёшь.

- Сколько деревьев с прошлого года засохло, - сказал Роман. - У которых вершины срубили.

- Я тяжёлый, - сказал Лёшка. - Меня тонкие ветки не выдерживают… Эти учёные наговорят, только уши развешивай!

- Он профессор, - заметил Виталька. - Всё знает.

- Всё, с этим кончено, - сказал Роман. - Больше никто ни одной ветки не срубит. К чертям собачьим топоры!

- Я - как все, - сказал Виталька и перечеркнул сучком колонку мелких цифр.

- А правда, что на земле ничего не останется, если весь лес под корень? - не обращаясь ни к кому, с тревогой спросил Вовка Гладильников.

- Тебе первому капут, - усмехнулся Гришка Абрамов, глядя на пузатый мешок с шишками, будто решая, взвалить его на плечи или тут оставить.