Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов, 1097–1231

Глава 7. Монетный чекан и денежное обращение в государстве Хорезмшахов в XII — начале XIII в.

Военно-политические успехи хорезмшахов (особенно султанов Текиша и Ала ад-Дина Мухаммада) базировались на экономическом могуществе государства. Определение этого могущества невозможно без учета состояния денежного хозяйства, особенностей монетного чекана и денежного обращения в государстве Хорезмшахов и у их вассалов.

Где же чеканили монеты от имени хорезмшахов? Выяснение этого вопроса — одно из условий рассмотрения остальных. Некоторый материал дают рукописные источники.

Согласно официальному документу, монеты от своего имени первым стал чеканить хорезмшах Атсыз. В шаввале 536 г. х. (май 1142 г.), после разгрома Мерва, Атсыз двинул свои войска на захват Нишапура. Прибывшего к городу Атсыза встретили доверенные люди Нишапура и обещали ему сдать город при условии, что шах пощадит его и запретит погромы и грабежи. Атсыз согласился и обратился к горожанам с посланием, в котором, в частности, говорилось: «Как только будет обнародован этот документ, в Нишапуре должна быть оглашена хутба, биты монеты и выткан тираз с моим именем»[672]. Какие монеты это были: золотые, серебряные или медные — не сообщается.

В данном случае чекан хорезмшахом Атсызом монеты от своего имени, причем без упоминания на ней имени его сюзерена— великого сельджукского султана Санджара, объясняется тем, что Санджар был подавлен разгромом его войск кара-хитаями в сражении в пустыне Катаван 5 сафара 536 г. х. (9 сентября 1141 г.) и не смог предпринять какие-либо меры против своеволия вассала. И хотя хутба с именем хорезмшаха Атсыза оглашалась в Нишапуре всего каких-нибудь пять недель, все же в течение этих недель упоминание имени сюзерена Атсыза в хутбе было прекращено[673].

После захвата хорезмшахом Ил-Арсланом в мае 1167 г. Нишапура во всех владениях его вассала Му'аййида Ай-Аба чеканили золотые динары и серебряные дирхемы с именем Ил-Арслана[674].

Во многих странах и областях, правители которых по тем или иным причинам стали вассалами хорезмшахов, читали хутбу и чеканили монеты с именем последних. Так, хутба с именем хорезмшаха Текиша и чекан монет с его именем в 591/1195 г. были осуществлены в Кермане, который стал владением хорезмшахов[675].

В 603/1206 г. вассалитет хорезмшаха Ала ад-Дина Мухаммада принял владетель Балха Имад ад-Дин, который обязался читать хутбу и чеканить монету с именем султана, т. е. хорезмшаха[676]. Затем то же самое предприняли владетель Бамйана Ала ад-Дин[677] и владетель Герата Гийас ад-Дин Махмуд ал-Гури[678].

В 606/1209 г. вассалом хорезмшаха Ала ад-Дина Мухаммада стал владетель Мазандарана, который «чеканил монеты и читал хутбу с именем хорезмшаха»[679].

В том же году вассалом хорезмшаха стал правитель Самарканда Усман ибн Ибрахим, который также начал чекан монет с именем хорезмшаха[680].

После разгрома Ала ад-Дином Мухаммадом атабеков Фарса и Азербайджана — Са'да ибн Занги и Узбека — в 614/1217 г. хорезмшах приказал, чтобы Узбек «установил по всей своей стране чтение хутбы и чеканку монет с его именем и вносил ежегодно в султанскую казну установленную дань. Что касается хутбы и чеканки монет, то он (Узбек) поспешил выполнить требование султана и удовлетворил этим всех. В честь султана провозглашали хутбу с минбаров Аррана и Азербайджана — до самого Дербенда и Ширвана»[681].

Когда хорезмшах Джалал ад-Дин Манкбурны в 619/1222 г., отступая под натиском монголов, ушел в Индию и захватил земли местных владетелей — Насир ад-Дина Кубани (1205–1227), Шамс ад-Дина Ил-Тутмыша ал-Му'иззи (1211–1236), раджпутов и хаккаров, он стал чеканить на завоеванной территории серебряные и медные монеты[682].

В рукописных источниках подчеркивается политический аспект чеканки монет как доказательства и оформления верховной власти хорезмшахов. Естественно, что авторы исторических хроник называют далеко не все города и области, в которых монеты чеканили от имени хорезмшахов, а лишь те, владение которыми имело особое значение или, по мнению летописца, заслуживало специального упоминания. Сами монеты с именами и титулами хорезмшахов в надписях основательно увеличивают список их монетных дворов. В Мавераннахре это Самарканд[683], Бухара[684], Бараб (Отрар)[685], Уздженд[686], Термез[687], Чаганийан[688], Вахш[689]. В бывших владениях Сельджукидов и Гуридов это Балх[690], Бамйан[691], Газна[692], Гур[693], Джурзуван[694], Заминдавар[695], Йамур[696], Кундуз[697], Мерв[698], Наса (Ниса)[699], Нишапур[700], Пешавар[701], Талакан[702], Фарван[703], Шафуркан[704] и другие, в том числе делокализованные и непрочтенные названия. Общее количество монетных дворов в государстве Хорезмшахов достигало, очевидно, трех десятков, причем самой обширной их география была при Мухаммаде б. Текише.

После захвата Тифлиса и Восточной Грузии в 623/1226 г. султан Джалал ад-Дин начал чеканить в стране монеты от своего имени. Монет с именем последнего хорезмшаха весьма много, так как при взятии Тифлиса в его руки попала казна царицы Русуданы. Султан воспользовался грузинскими монетами и перечеканил их в свои собственные. Это в основном медные монеты времени правления царя Георгия Лаша, цариц Тамары и Русуданы[705].

Особенности монетного чекана и денежного обращения как в самом Хорезме, так и на всей территории расширявшегося государства Хорезмшахов были определены взаимодействием трех факторов: так называемым серебряным монетным кризисом, охватившим весь Средний и Ближний Восток; традициями, монетной политикой хорезмшахов.

Признаки серебряного монетного кризиса заметны уже в конце X в.: поздние серебряные дирхемы Саманидов плохого качества. Но тогда, в X в., еще никто не мог предвидеть, что порча монет — явление не кратковременное и не частное, еще никто не мог предсказать, что «голод» на серебро охватит весь Средний и Ближний Восток и каждое государство в этой новой ситуации вынуждено будет перестраивать свое денежное хозяйство, умело или неумело изменять свою политику в отношении чекана монет и организации денежного обращения в среднем на протяжении двух столетий.

Серебряный монетный кризис на этой огромной территории отмечен некоторыми общими признаками, но в разных регионах и в рамках разных государственных образований он имел свои особенности. Общими признаками монетного чекана и денежного обращения считаются два: активизация золота как средства обращения; исчезновение высокопробных серебряных монет, выпуск разнообразных низкопробных серебряных, а то и вовсе медных дирхемов.

Общие признаки предполагают наличие и общих причин этого глобального и долговременного феномена. Вопрос о причинах возникновения и углубления серебряного монетного кризиса дискутируется более столетия. Нельзя сказать, что он решен, но определенный прогресс и достаточно ясное понимание все же за последние десятилетия появились.

Одной из причин считается значительное сокращение серебряных запасов на Ближнем и Среднем Востоке в течение IX–X вв. из-за специфики торговли с северными соседями. Известно, что с конца VIII в. серебряные монеты Халифата, а в X в. более всего — Саманидов в огромном количестве вывозили в Европу. Рудники по добыче серебра в этот период работали очень интенсивно. Вот этот-то массовый отлив серебра и, возможно, истощение серебряных рудников привели к оскудению серебряных запасов у его экспортеров. Ныне уже документировано, что серебро на Ближнем и Среднем Востоке действительно подорожало. Например, в Бухаре в 1128 г. ratio золота к серебру было 1:7,5[706], на другом конце мусульманского мира (в Египте, Багдаде и еще ряде мест) колебалось вокруг 1:8,5[707]. Однако Е. А. Давидович убедительно показала, что сокращение серебряных запасов и удорожание серебра, взятые изолированно, никак не объясняют перемен, происшедших в чеканке дирхемов. Она привела ряд примеров, когда в аналогичной ситуации продолжался чекан высокопробных монет, а в противоположной (при дешевом серебре) — серебряные монеты портили лигатурой. Следовательно, состояние серебряных запасов на Ближнем и Среднем Востоке к концу X — началу XI в. — не столько причина, сколько объективная предпосылка, на фоне которой мог сохраниться чекан и высокопробных монет. Но если по какой-то другой причине началась порча серебра, реальное состояние серебряных запасов рассматриваемого времени эту порчу ускоряло, активизировало и делало начавшийся процесс необратимым в течение долгого времени[708].

Второй причиной считается интенсивное развитие городов, ремесла, торговли, требовавшее увеличения средств обращения[709]. Эта причина, взятая изолированно, привела бы лишь к более интенсивной чеканке серебряных монет в условиях благополучного состояния серебряных запасов. Но в реальных условиях конца X — начала XI в., когда запасы серебра сильно сократились, обеспечить возраставшие потребности торговли высокопробными серебряными монетами становилось все труднее. Все более четко осознавалась необходимость чем-то заменить высокопробные монеты. Это привело, с одной стороны, к активизации золота даже в тех областях, где оно до этого существенной роли в торговле не играло, а с другой — к выпуску низкопробных серебряных монет и даже медных заменителей серебра.

Кроме общих причин и общих признаков в каждом крупном субрегионе, в каждом государстве действовали и местные особенности, местные традиции чеканки монет и денежного обращения, с которыми приходилось считаться правительству при выработке своей политики. Особенности развития серебряного монетного кризиса в разных субрегионах и государствах более всего проявились в темпах и способах порчи серебряных монет, в выборе «заменителей» серебра, в политике по отношению к чеканке золотых монет. Представляется, что лишь равнозначное конкретно-историческое изучение всех вариантов серебряного монетного кризиса откроет возможность на этом более высоком уровне знания вернуться к вопросу о его предпосылках и причинах. Пока же конкретные варианты этого феномена во многих субрегионах вовсе не изучены.

К числу неизученных субрегионов относится и Хорезм — территориальное ядро государства хорезмшахов-Ануштегинидов. В каталогах и статьях опубликованы монеты, чеканенные в Хорезме в период серебряного монетного кризиса; есть сведения о находке кладов и отдельных монет на территории Хорезма. Но ют публикации источника до исследования денежного обращения — большой и нелегкий путь. Этот путь еще никто не проделал: ни нумизматы, ни историки-медиевисты. Поэтому мы можем дать лишь самую общую характеристику состава монетной массы в Хорезме в XII — начале XIII в.

Прежде всего следует отметить местный чекан золотых динаров. Монетный двор, как это часто бывало, носил название не города, а области — «Хорезм». Известны хорезмийские золотые динары Атсыза, Ил-Арслана, Текиша, Мухаммада[710]. Хорезмийские динары Мухаммада б. Текиша особенно многочисленны. Но на территории Хорезма обращались не только местные динары. Например, в кладе золотых монет, найденном в Куня-Ургенчском районе, вместе оказались нисабурский динар сельджукида Санджара и динары хорезмшахов Атсыза (с упоминанием Сельджукидов в качестве сюзеренов), его сына Ил-Арслана, его внука Текиша[711].

В Хорезме чеканили и медные монеты. Сейчас хорошо известны довольно крупные медные монеты (средний размер 25–26 мм) Мухаммада б. Текиша, в надписях которых обозначен и монетный двор («Хорезм»), и даты чекана (602/1205-06, 603/1206-07 и 610/1213-14 гг.). В Хорезме и других местах чеканили и более мелкие медные монеты без обозначения места производства и даты. В этом случае происхождение медных монет позволяет определить топография массовых находок и состав кладов. Так, состав клада медных монет из-под Купя-Ургенча убеждает в том, что при Мухаммаде б. Текише в Хорезме кроме названных выше крупных датированных монет выпускались более мелкие медные монеты (средний размер 19–20 мм)[712].

Из сказанного следует, что монетную массу на территории собственно Хорезма в XII — начале XIII в. составляли золотые и медные монеты. Первые обеспечивали крупные торговые операции на территории области Хорезм, а также торговые связи с другими областями государства, вторые были основным средством обращения в более мелкой, а также розничной торговле. Золотые и медные монеты с «двух концов» заполняли ту сферу денежного обращения и торговли, которая раньше традиционно принадлежала серебру.

Совсем другие варианты серебряного монетного кризиса показывают состав монетной массы и денежное обращение в государствах Караханидов, Газневидов, Великих Сельджуков, Гуридов. Эти варианты необходимо кратко охарактеризовать для понимания политики хорезмшахов в отношении чеканки монет и организации денежного обращения на завоеванных территориях.

В отличие от Хорезма денежное обращение в государстве Караханидов изучено основательно. Сущность этого варианта в значительной степени была определена традицией, восходящей к IX–X вв.[713]. На первый взгляд и в этом государстве имел место типичный кризис: порча серебряных монет. Порча происходила интенсивно и быстро привела к выпуску разных низкопробных серебряных монет: сплавленных из серебра с медью (причем уже во второй четверти XI в. количество меди достигало 70 %) или же так называемых субэратных (из трех пластинок: серебряных внешних и медной внутренней). Население, как правило, тоже знало пробу таких монет. Некоторые низкопробные монеты получали даже отдельные названия (например, низкопробные дирхемы Ибрахима Арслан-хакана 40–50-х годов XI в. назывались муаййади). В середине и в 50-х годах XI в. Восточные Караханиды выпустили дирхемы вовсе без серебра, из сплава меди со свинцом, но они обращались недолго. Во второй половине XII — начале XIII в. вместо низкопробных серебряных дирхемов стали выпускать медные, лишь амальгамированные тонкой пленкой серебра. Именно эти медные посеребренные дирхемы и застал Мухаммад б. Текиш, когда уничтожил династию Западных Караханидов и присоединил основную часть их владений к своему государству.

И низкопробные серебряные дирхемы, и медные посеребренные дирхемы были предназначены для обслуживания торговли в сфере традиционного, серебряного обращения. Курс первых, фиксируемый через весовое червонное золото, зависел от количества в них серебра; курс вторых был принудительным, его произвольно определяло правительство. Но не только эти монеты обслуживали серебряное обращение, и не они пользовались особым доверием населения. По наследству от IX–X вв. государству Караханидов достались дирхемы гитрифи: бронзовые монеты с изображениями головы царя в короне, жертвенника с пылающим огнем, стражей по сторонам жертвенника. Дирхемы гитрифи были чеканены по образцу монет одного из сасанидских царей V в., только все эти изображения были уже схематизированы. В IX–XII вв. по покупательной способности дирхемы гитрифи соответствовали монетам из чистого серебра, а то и превосходили их.

Государство Караханидов до середины XII в. не нуждалось в золоте, чтобы обеспечить торговлю в сфере серебра, потому что эта торговля была хорошо обеспечена бронзовыми дирхемами гитрифи и добавленными к ним низкопробными серебряными караханидскими монетами. Поэтому до середины XII в. в субрегионе Мавераннахра и не было чекана золотых монет. Благодаря прочной традиции этот субрегион легче других справился с трудностями, которые возникли из-за нехватки и удорожания серебра. Существенная ломка традиций произошла лишь во второй половине XII в., когда состав монетной массы и организация денежного обращения основательно изменились: место бронзовых дирхемов гитрифи и низкопробных серебряных монет заняли медные посеребренные караханидские дирхемы с принудительным курсом (обращение этих монет сопровождалось частыми кризисами), начался регулярный чекан золотых динаров (Самарканд, Бухара), для мелкой торговли выпускались медные фельсы. Именно эту ситуацию в Мавераннахре и застал Мухаммад б. Текиш.

Государство Газневидов — это третий вариант конкретного развития серебряного монетного кризиса (принципиально отличный от «караханидского варианта»)[714]. С самого начала развития в государстве Газневидов явлений серебряного монетного кризиса этот вариант характеризует сочетание интенсивного чекана золотых динаров и замедленной порчи серебряных дирхемов. Например, во второй четверти XI в. в дирхемах газневида Мас'уда (1030–1041) было более 70 % серебра, и в это же время еще обращались такие высокопробные дирхемы, в которых серебра было 95 %. Тем не менее в это же время расширились функции золотых динаров, они теснили серебро, обретали функцию средства обращения. Особенно примечательны случаи, когда цену фиксировали в серебряных дирхемах, а реальный расчет производили в золотых динарах: это и есть самый яркий признак ломки, перестройки в новых условиях. Динары в государстве Газневидов имели разную пробу, хорошо известную населению; самыми высокопробными были нисабурские. Разнопробность в данной ситуации — признак не «беспорядка», а политики, ибо золотые динары разной пробы лучше обеспечивали разные уровни торговли.

В государствах Великих Сельджуков и Гуридов развитие объективных предпосылок и правительственной политики привело к образованию новых конкретных вариантов денежных систем и денежного обращения, близких, но не адекватных газневидскому варианту.

Великие Сельджуки чеканили золотые динары. Особенность заключалась в том, что золотые динары были (как и у Газневидов) разной пробы, известной населению. Динары разной пробы имели свои названия. При Сельджукидах по-прежнему продолжался обильный чекан золота в Нишапуре, и нишапурские (нисабурские) динары были высокопробными (92–98 % чистого золота). Высокопробные динары выпускали и некоторые другие монетные дворы Сельджукидов[715]. Они сосуществовали с разными низкопробными золотыми динарами[716] и — важнейшая примета времени и варианта! — с позолоченными динарами из высокопробного, а затем и низкопробного (с примесью меди) серебра[717].

Дирхемы же сначала были из серебра с примесью меди, а потом стали просто медные. Наихудшие монеты (позолоченные динары из низкопробного серебра и медные дирхемы) особенно характерны для второй половины правления султана Санджара[718].

Монетная система и денежное обращение в государстве Гуридов монографически не изучены. Опубликовано много гуридских монет, и эти публикации дают представление о том составе монетной массы при последних Гуридах, которую застал здесь Мухаммад б. Текиш. Гуриды чеканили высокопробные золотые динары. В позднегуридских динарах было 98–99 % чистого золота. Ан-Насави упоминает, что среди разных динаров рукни самыми высокопробными были динары гийаси гури, т. е. «гуридские гийаси» (гийаси — от лакаба Гийас ад-Дин, который носили Мухаммад б. Сам (1163–1203) и его сын Махмуд)[719].

Чекан золота у Гуридов сочетался с выпуском монет серебряных, биллонных и медных[720].

Имея в виду описанные выше конкретные варианты состава монетной массы в нескольких субрегионах и государствах, можно в общих чертах представить и политику хорезмшахов в сфере чекана и обращения монет, которую они проводили по мере расширения их государства. Вопрос этот безусловно требует самостоятельного исследования с учетом всех показателей: места и даты чекана, металла, пробы, веса, размеров монет, состава надписей, иконографии и т. д. Без такого детального изучения можно сделать лишь самое общее заключение, основанное на отдельных наблюдениях: хорезмшахи особое значение придавали политическому аспекту монетного чекана, в части же состава монетной массы и организации денежного обращения следовали местным традициям.

Такой вывод лучше всего подтверждает политика Мухаммада б. Текиша в Мавераннахре после присоединения этой части владений Караханидов к его державе[721]. Как выше уже отмечалось, от Караханидов Мухаммаду б. Текишу достался следующий состав монетной массы: золотые динары, медные посеребренные дирхемы и фельсы. Первым приметным признаком «караханидского варианта» серебряного монетного кризиса со второй половины XII в. было господство в сфере серебряного обращения знаков стоимости с принудительным курсом — медных посеребренных дирхемов. Этот признак сохранился и при Мухаммаде б. Текише.

С 610/1213-14 г. ежегодно выпускаются медные посеребренные дирхемы с именем Мухаммада б. Текиша в Самарканде. Это крупные монеты (размер обычно более 40 мм) высокого веса. Особенно обильным их чекан был в 610/1213-14 и 614/1217-18 гг. Медные посеребренные дирхемы с именем завоевателя чеканила и Бухара — в 610 и 612 гг. х. Эти монеты — меньшего размера и веса: очевидно, их достоинство было другим и меньшим, чем у самаркандских монет. При Караханидах население привыкло к тому, что медные посеребренные дирхемы выпускались как минимум двух достоинств, что облегчало торговлю. Даже в этом отношении политика Мухаммада б. Текиша следовала традиции. Особенно хорошо это видно по чекану Термеза 616/1219-20 и 617/1220 гг. и Чаганийана 615/1218-19 и 616/1219-20 гг.: каждый из двух этих монетных дворов выпускал медные посеребренные дирхемы двух достоинств, различать их было легко прежде всего по типовым признакам и по размерам.

Сохранилась при Мухаммаде б. Теките и разработанная Караханидами форма извлечения дополнительных доходов от чеканки такого рода монет. Их выпуск сразу приносил большой доход благодаря принудительности их курса. Соблазн был в том, чтобы отчеканить таких монет побольше. Но средневековые экономисты эмпирически уже познали важную объективную закономерность: нельзя было выпускать произвольное количество подобных монет. Как только их накапливалось больше, чем было нужно, начиналась инфляция, потом кризис денежного обращения. Тогда средневековые экономисты при Караханидах придумали «хитрый» способ — заменять одни массы монет другими: одни изымать из обращения путем запрета и выгодного казне обмена, другие выпускать на их место. Так поступал и Мухаммад б. Текиш в Мавераннахре, (умножая свои доходы от монетного дела традиционным здесь способом.

Вторым приметным признаком «карахаиидского варианта» серебряного монетного кризиса была регулярная именно со второй половины XII в. чеканка золотых динаров. И эта традиция сохранилась при Мухаммаде б. Теките: динары с его именем выпускали Самарканд, Бухара, Термез.

При сравнении монет Мухаммада б. Текиша с монетами Гуридов также видно, что он не ломал традиций, а наследовал их. В бывших владениях Гуридов от имени Мухаммада б. Текиша были выпущены золотые динары, серебряные и биллонные дирхемы и медные фельсы. Иначе говоря, он сохранил на завоеванной территории гуридского государства «гуридский вариант» монетной системы периода серебряного монетного кризиса. Существенно, что Мухаммад б. Текиш повторял даже иконографический тип гуридских монет, в частности — изображение всадника.

Два приведенных примера (сохранение «карахаиидского» и «гуридского» вариантов) убедительно свидетельствуют о том, что в огромном государстве Хорезмшахов, в состав которого вошли территории ряда других государств, не было единой и унифицированной организации монетного чекана и денежного обращения. Традиция продолжала сохранять свои позиции и определяла существо локальных вариантов в тех субрегионах, где они образовались до завоевания этих территорий хорезмшахами. Серебряный монетный кризис в пределах хорезмшахской державы не был преодолен, и это вело к упрочению локальных вариантов денежного хозяйства.

Но было и объединяющее, общее начало: чекан и обращение золотых монет. Хорезмшахи по мере расширения своей державы интенсифицировали чекан золотых динаров, особенно Ала ад-Дин Мухаммад, от имени которого золотые динары выпускали на многих монетных дворах: в Хорезме и Нишапуре, в Бухаре и Самарканде, в Термезе и Вахше, в Газне, Кундузе и других городах и областях. Существенный признак: хорезмшахский чекан золота не подорвал позиции золотых монет, отчеканенных в предшествующее время другими династиями. Об этом свидетельствует состав кладов золотых монет. Многие клады имеют смешанный состав: динары хорезмшахов вместе с динарами Гуридов, Караханидов, Сельджукидов[722]. Другой существенный признак — разновесность золотых монет, причем разница в весе динаров того же Ала ад-Дина Мухаммада подчас очень значительна. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в составе кладов кроме целых золотых динаров обычно очень много обломков, монетного лома[723].

Неведомое количество золотых монет было упрятано во время монгольского завоевания. Монголы разрушали и сжигали города, перебили и увели в плен множество людей; очевидно, из-за этого значительная часть упрятанного золота так и не обрела новой жизни. Зато впоследствии, вплоть до наших дней, нет-нет да и обнаруживаются случайно, при земляных работах, клады золотых динаров — бесценный источник для изучения экономической жизни XII — начала XIII в.

Но часть золотых динаров «прорвалась» сквозь разруху монгольского нашествия, о чем свидетельствуют клады другого состава: в них динары домонгольского времени вместе с динарами, отчеканенными уже при монголах.