Граф Рысев 8

Глава 25

Рысиное поскуливание звучало особенно громко, и я опустился на колени перед лежащей на боку Фырой. Погладил её по голове, тихонько приговаривая.

— Потерпи, девочка, скоро всё закончится, и ты станешь счастливой мамой, — Фыра подняла голову, посмотрев на меня, и снова опустила её на ковёр, а крупное тело содрогнулось из-за болезненных спазмов.

— Она первородок, — сказал Лебедев, которого притащили сюда, уже три дня назад, примерно рассчитав, когда котята решат появиться на свет. — Фыра не понимает, что происходит, поэтому ей страшно. Я бы посоветовал вам не уходить далеко, Евгений Фёдорович.

— Я не собираюсь никуда уходить, — проговорил я, поглаживая Фыру по голове.

— И вы должны помнить, что я не ветеринар, а… — И тут Лебедев очень шустро опустился на колени, и я почувствовал, как по комнате прокатилась волна целительской магии. — И кто тут у нас? — я впервые слышал, как Аристарх Григорьевич воркует. Обычно он своих пациентов чуть ли не матом кроет, а тут… — Это кошечка, — объявил он и быстро перенёс новорождённого котёнка к Фыре. Кошечка была слепая, но копошилась попискивая. Значит, всё нормально, так ведь?

Фыра подняла голову, полминуты смотрела и обнюхивала котёнка, а затем принялась вылизывать, подчиняясь древнему как мир инстинкту.

Игнат довольно быстро пришёл в себя, и уже на следующий день после того, как он получил перстень, мы вернулись в Ямск.

По дороге он мне признался, что Светка сама сделала ему предложение.

— И ты согласился? — спросил я, глядя на него с любопытством.

— Я не смог ей отказать, — и он широко улыбнулся. — Да, Света хочет переехать на Урал. Но, думаю, что дело здесь вовсе не в обширности владений.

— Да свалить Светик хочет подальше отсюда, что тут непонятного, — я махнул рукой и откинулся на спинку дивана, закрыв глаза. Под мерный стук колёс всегда очень хорошо спится. — Надеюсь, у вас всё в итоге будет хорошо.

— Я тоже на это надеюсь, — уже сквозь дрёму услышал ответ Игната.

На вокзале нас встречали. Несколько егерей и кот Игната. И кота, и Фыру мы оставили дома, потому что нашу поездку, как ни крути, а увеселительной прогулкой назвать было сложно.

Как только мы вышли из вагона, кот рванулся к Игнату, и егерь, и так с трудом удерживающий его за ошейник, растянулся на земле.

— Федька, мать твою! — рыкнул на него стоящий рядом Ефим. — Тебя что сегодня не кормили?

— Да, Фёдор, внимательнее надо быть, — Игнат выглядел расслабленным и вполне довольным жизнью, так что не начал сразу воспитывать молодого егеря. И тут все обратили внимание на кота. А кот в это время сел рядом со своим другом-хозяином и насторожил уши. — Фёдор, — медленно проговорил Игнат, а кот поднял голову и фыркнул. — Тебе понравилось это имя? Ты хочешь быть Фёдором? — решил уточнить Игнат, и кот боднул его лобастой головой в бедро.

— Я в шоке, — мой голос прозвучал как-то особенно громко в наступившей на какое-то мгновение тишине. Я только головой покачал и щёлкнул пальцами, озвучив вслух подсказанную музой фразу. — Федя, дичь!

Кот по имени Фёдор наклонил голову и зарычал, глядя на меня исподлобья.

— Ну, ты чего, тише-тише, — Игнат опустил руку ему на голову, успокаивая.

— Игнат, твой кот меня ненавидит, — сказал я, глядя на эту парочку. — Кстати, а почему он здесь, да ещё и ошейник дал на себя надеть не хозяину?

— Его Фыра выгнала, — вздохнул Ефим. — Просто проходу не давала, пока он из дома не вышел.

— Вот же, — я задумался. — В принципе, это логично. Кошки не выносят котов на своей территории. Значит, Фыра понесла, и к июню у нас будут котята. В этом свете ваш переезд, Игнат, будет как нельзя кстати. Фёдору там будет лучше, всё-таки родные леса под боком.

— Я тоже так подумал, — ответил Игнат.

— Ну, тогда нужно успеть всё приготовить, принять у тебя присягу, женить и оформить документы на земли. — И я решительно направился к машинам, ожидающим нас возле вокзала.

Они уехали через три дня, за два часа до нашего с Машей отъезда. Бракосочетание было очень скромное, и Светины сёстры на него не пришли. Я пытался выяснить причину, но мне её никто так и не озвучил, так же как и Игнату. Что бы между сёстрами не произошло в наше отсутствие, это осталось исключительно между ними.

— Ну что же, теперь нам каждую весну хочешь не хочешь, а нужно будет ездить к Игнату с проверкой, — сказал я, поворачиваясь к Маше. — Думаю, у Фыры будет один кавалер, но, всё-таки нужно будет её вывозить к нему домой, а не наоборот. Кошки — жуткие собственницы, а уж рыси свою территорию очень ревностно охраняют. Даже, как оказалось, домашние.

— Раз нужно, значит, будет ездить, — Маша улыбнулась и взяла меня под руку. — Нашему сыну тоже будет полезно с самого детства знакомиться со своими землями.

— Ты уверена, что у нас родится сын? — Я притянул её к себе.

— Конечно, мне же Лебедев сказал, — и Маша хихикнула, видя моё выражение лица.

— А, ну да, в этом случае можно быть абсолютно уверенным. — И мы пошли к машине, чтобы съездить домой за вещами.

Дома меня встретил Петрович. Он ждал у ворот, сложив руки на груди.

— И что у нас стряслось? — спросил я, в то время как Маша направилась в дом за чемоданами.

— Я хочу знать, что вы решили насчёт Василькова, — ответил Петрович.

— А что ту решать? Я как вспомню Адриана, прячущегося под юбками у Жу-Жу, да Чижикова в перьях, так у меня сразу последние сомнения в его абсолютной непричастности исчезают. Это надо было додуматься, именно его пытаться за браконьера выдать. Уж лучше бы они туфли прекрасной Елены в грязи потеряли. Более правдоподобно было бы. — Я замолчал, и почти через минуту продолжил. — Я не оставлю это дело, не переживай. Что бы эти твари ни задумали, но они охотились без разрешения на землях Рысевых. Мы не жлобы. Хочешь поохотиться, оформи всё как следует и иди охоться. Всё-таки сами понятия охоты для нас не чужды. Рыси — хищники и травоядными никогда не станут. Но вот так… Мы найдём их, Петрович, даже не сомневайся. Нужно только немного подождать.

— Я и не сомневаюсь. Что до вашего возвращения постараться узнать? — спросил он деловито.

— О мотивах тут даже думать не стоит. Серебряный рудник Камневых, конечно. Прошение на разработку застряло где-то в имперской канцелярии, всё-таки добыча драгоценных металлов, это довольно хлопотное дело, требующее кучи разрешений. Самое главное, это доказать чинушам, что мы не собираемся чеканить собственные деньги, — я на мгновение задумался, затем тряхнул головой. — В общем, неважно. Это пока проблема деда и нашей своры юристов. Только всё это могло создать ложное впечатление, что мы не хотим заниматься разработкой этого месторождения. И что вассалитет Елена получила из-за своих весьма выдающихся и прекрасных во всех смыслах этого слова… хм, глаз. Да, её глаза сбивают наповал, особенно когда платье порвалось в драке, — и я хохотнул, вспомнив эту чертовку.

— Если я правильно понял, то в поисках следует больше внимания уделить тем несознательным господам, кто к баронессе подходил с предложениями по поводу рудника? — Петрович внимательно смотрел на меня.

— Да, именно этим господам. Конечно, нельзя исключать того, что кто-то решил избавиться от Адриана руками Рысевых, ради прекрасных глаз Елены, да именно глаз. Тем более что совсем недавно нам пришлось столкнуться с последствиями подобных игрищ на наших новых землях, но это всё-таки менее вероятно, что серебро. — Я замолчал, а Петрович с минуту обдумывал мои слова, затем кивнул, показывая, что всё понял. Но уходить не спешил. — Что-то ещё?

— Да, я хочу представить вам нового сотника вашей егерской сотни, — ответил Петрович. — Мы с Игнатом представили кандидатуру Сергею Ильичу, и его сиятельство утвердил парня. Ефим, иди сюда.

Я долго смотрел на Ефима. Молодой, ершистый, он был очень грамотным специалистом, другого Петрович никогда не поставил бы на эту должность. Не слишком ли он молод? Я смотрел на него так внимательно, что свежеиспечённый сотник невольно нахмурился. Я его почти не знаю, и у него есть один очень большой недостаток — он не Игнат, тот-то привык ко всем моим закидонам и воспринимал их в большей степени философски. Боюсь, я буду в первые дни необъективен. Но, ничего, это тоже своего рода опыт и проверка на профпригодность.

Вот только личного помощника нужно выбирать не из егерей, а то я их замучаюсь менять. Ладно, что-нибудь придумаю. В конце концов, попрошу Игната прислать мне того молодого юриста, который деду на Урале помогал. Он вроде бы разумный парень и на роль секретаря всё-таки лучше подходит, чем егерь.

— Ты с нами едешь? — спросил я, наконец, у Ефима, нарушив воцарившееся молчание.

— Это входит в мои обязанности, сопровождать ваше сиятельство, — спокойно ответил парень, не отводя взгляда.

— Ну, хорошо, — я повернулся к Петровичу. — Нормально, сработаемся.

— Ваше сиятельство, к вам граф Медведев Дмитрий Фёдорович, — в комнату, где Фыра производила на свет своих первых котят, проскользнул Слава.

— Пусть подождёт, — ответил я. — Займи его чем-нибудь. Чаем напои. И где Мамбов?

— Олег Владимирович ждёт в гостиной. — Тут же ответил Слава.

— Вот пускай вместе и подождут. Всё равно Медведев ничего мне не скажет такого, что не касалось бы Олега. Я вообще подозреваю, что он пришёл дать нам ценные указания насчёт этого мошенника или афериста, жулика, в общем. — Резко ответил я, и тут Лебедев положил второго котёнка поближе к морде Фыры, чтобы та смогла его вылизать.

— Всё, ваше сиятельство, больше котят не будет. Два — это вполне нормально для рыси, — Аристарх Григорьевич улыбнулся и распрямился, массируя поясницу. — Можете идти, мы тут сами дальше разберёмся.

Я ещё раз потрепал Фыру по голове и с любопытством посмотрел на котят. Тот, что родился вторым, был крупнее, несмотря на то, что второй.

— Почему так? — спросил я у Лебедева, и тот сразу понял, что я имею в виду.

— Это кот, — ответил он улыбнувшись. — Котики всегда крупнее, да? — и он погладил Фыру по пушистому боку. — Немного осталось, и ты их покормишь, — проворковал Аристарх Григорьевич, склонившись над уставшей, но больше не вздрагивающей рысью. — Идите, Евгений Фёдорович, — повторил он, — не стоит заставлять ждать Дмитрия Фёдоровича.

Я поднялся с пола и посмотрел на Славу. Тот невозмутимо стоял у дверей и ждал меня.

— Ну и настырный же ты тип. — Сообщил я ему, открывая дверь.

— Не настырный, а целеустремлённый, — поправил меня Вячеслав. — И, ваше сиятельство, именно эти качества во мне вам больше всего нравятся.

— Туше, — я хмыкнул. — Скажем, не только из-за твоей целеустремлённости я тебя притащил с твоего любимого Урала. Просто в тот момент кто-то должен был страдать. Вот была у меня такая слегка извращённая потребность. Она меня вдохновляла.

— Я так и понял, — невозмутимо ответил Слава. — Но я не понял, почему в качестве модели для курсового портрета вы выбрали нас с Ефимом? Конечно, это большая честь, но всё равно странно.

— Я же уже сказал почему, — закатив глаза, я посмотрел на навострившего уши Лебедева, который делал вид, что совсем не заинтересован происходящим. — Я лишился Игната, и кто-то должен был страдать. А так как вы с Ефимом пришли ему на замену, то выбор был очевиден. К тому же рисовать женщин на курсовой портрет — это банально. Все так делают. Даже Куницын меня жутко разочаровал, нарисовав Лизоньку из кафе, а Мамбов вообще не стал заморачиваться и изобразил собственную жену. Лично я считаю, что банальность — это хуже пошлости. Потому что пошлость можно при умении выдать за пикантность и этакую изюминку. Вот поэтому именно вы были увековечены на групповом портрете. Он, кстати, признан лучшим на курсе и отправлен в Национальную галерею в Петербург.

— Я не понял, почему вы с Олегом Владимировичем вообще писали курсовые картины, вы же…

— Мы же учимся в Академии изящных искусств. Почему нас должны были освободить от портрета? — я удивлённо посмотрел на него.

— Ах, ну да, как я мог забыть, — Слава усмехнулся. — Сергей Ильич прислал послание. Разработку серебряной руды в землях Камневых утвердили, можно приступать к работе. Он попросил с вами согласовать дату начала работ.

— Я пока не решил. Как только схвачу за задницу этих наглых тварей, решивших, что могут в наших землях творить, что захотят, так сразу сообщу. — Ответил я, выходя из комнаты в коридор.

— Я так и передам, — Слава сделал отметку в своём ежедневнике. — Когда вы планируете выезжать в Ямск?

— Думаю, через десять дней, — немного подумав, ответил я. — Олег с Викой едут сразу с нами. Отец Мамбова укатил куда-то за границу, что-то с семейным бизнесом связано, поэтому Олег с женой всё лето с нами проведут, и обратно мы вместе поедем.

— Хорошо, я приготовлю билеты и отправлю письмо управляющему, чтобы он приготовили комнаты для графа и графини Мамбовых, — и Слава коротко поклонился и пошёл по коридору, выполнять запланированные дела. Быстро он освоился, а то в первый месяц с таким ужасом на всё смотрел, чуть ли не от собственной тени шарахался.

Покачав головой, я направился к гостиной, где меня ждали Мамбов и, я надеюсь, Медведев. Не успел я войти, как стоящий возле окна Олег повернулся ко мне.

— Ну, что? — спросил он, а в его глазах промелькнуло беспокойство. Надо же, о некоторых женщинах так не переживают, как о моей Фыре.

— Два котёнка: кот и кошечка, — я улыбнулся. — Всё прошло хорошо. Но тут понятно, Фыра молодая, и здоровая, как та лошадь.

— У тебя иногда такие сравнения, — Мамбов улыбнулся и отошёл от окна, — странные.

— Это так моя потребность в самовыражении себя проявляет, ничего личного, — я повёл плечами и сел в кресло напротив Медведева, делающего вид, что безумно увлечён своим кофе. — Дмитрий Фёдорович, сегодня сумасшедшее утро.

— И не говори, Женя. — Он сразу же отставил чашку и указал Мамбову на второе кресло. А когда Олег сел в него, начальник службы безопасности вытащил из-за пазухи конверт и бросил его на стол. — Это приказ о прохождении практики. Учитывая обстоятельства, практику вы будете проходить в Ямске. Все четверо. Разумеется, учитывая положение Марии, на неё будет вся бумажная волокита. От оперативной практики я её освобождаю.

— Когда мы получим подробности предстоящего дела? — Мамбов соединил кончики пальцев и сосредоточенно смотрел на Медведева.

— Через две недели к вам придёт от меня посланник и принесёт новые сведения, — ответил Медведев. — Женя, что говорит твой человек? — он пристально посмотрел на меня. Я ему сразу по приезде сообщил про Вискаса и его предложение использовать моё кабаре в операции.

— Петров прислал сообщение с Савой, что всё в порядке и наш аферист с радостью воспользуется помощью старого приятеля, — я потёр шею.

— Ну вот и отлично, — и Медведев азартно потёр руки. — Если мы не облажаемся, то вас ждёт благодарность в первую очередь от графа Орлова, и, возможно, от императора.

— И всё потому, что этот козёл выбрал для своих сомнительных сделок маленький никому не известный городок, находящийся под юрисдикцией каких-то там Рысевых, — я покачал головой. — Жизнь иной раз фортели покруче трюкачей заворачивает.

— Смиритесь, — ответил Медведев вставая. — Я приеду в августе в Ямск, или когда вы закончите работу. Так или иначе, но клиенты — довольно высокопоставленные личности, и вам будет сложно с ними справиться. Я буду в реальном мире, на изнанку спускаться в эти три месяца не планирую. Мой номер у вас есть, звоните по любому вопросу. Большинство своих людей я уже отозвал, официально для получения консультаций, чтобы никого не вспугнуть, так что вы будете почти как в том форте, фактически в одиночестве работать. Удачи.

Он вышел стремительно из комнаты, как обычно, даже не попрощавшись. Мы же с Мамбовым переглянулись.

— Ну что же, портрет курсовой мы сдали, экзамены на курсе сдали, и ты уже точно нас всех не сожжёшь от избытка дури, — Олег потянулся и встал. — Пошёл я собираться.

— Ага, иди, — я задумчиво смотрел на конверт с нашими приказами.

— Да, а зачем сюда Сава приезжал? — спросил Мамбов уже у двери.

— Маша себя нехорошо чувствовала и испытывала острую потребность кого-то убить, а за периметром как раз прорыв второго уровня случился. Разве я мог отказать любимой женщине в её маленькой прихоти? — Я удивлённо посмотрел на Мамбова.

— Нет, конечно, — он хохотнул. — Просто в следующий раз мне сообщая, может, у меня тоже появится потребность пар выпустить.

И он, посмеиваясь, вышел, оставив меня наедине с моими мыслями. Ну что же, лето нам предстоит насыщенное, и надо к нему хотя бы морально подготовиться.

Наградите автора лайком и донатом