Гранд-адмирал. Том 1

Глава 30. Зерно

Девять лет, пять месяцев и двадцать седьмые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок четвёртый год, пять месяцев и двадцать седьмые сутки после Великой Ресинхронизации.

И, наконец, после столь длительного ожидания и ремонта, производимого силами орбитальной верфи, «Разящий» покидает створы ячейки мастерской, чтобы уступить место уже ожидающим своей очереди угловатым тяжёлым крейсерам типа «Дредноут», прибывшими час назад в сопровождении дежурной пары звёздных разрушителей.

Коммодор Добраму, криво улыбнулся, глядя на то, как толпятся вокруг ячеек два десятка «дредноутов» — вторая партия, как он слышал от местных мастеровых. Те, кого имперские механики и техники смогли «подлатать» на скорую руку и отправить в обратный путь на Тангрен. Учитывая самостоятельное прибытие вчера первой четвёрки кораблей — весьма солидные силы. Интересно, а как будут справляться с ремонтом такой прорвы звёздолётов пятьсот с небольшим работников, оставшихся на верфях? Учитывая, что «Разящий» им помогали ремонтировать члены экипажа среднего крейсера, а в ячейках торчат, ожидая, когда же ими наконец-то займутся два эскортных фрегата типа «Небьюлон-В», ударный фрегат мятежников, и первая четвёрка «дредноутов»? Впрочем, последние вроде бы как на ходу, но в любом случае — столько лет простоя…

Но кроме «дредноутов», ремонтники ещё и копались в астероидах, висящих в паре десятков километров от верфей. И ладно бы было понятно для каких целей всё это происходило — зачем там крутятся геологические плазменные буры, уже прозванные «копалками», зачем делаются многочисленные тоннели в них, да и ещё эти непонятные работы по монтажу проекторов, похожих на дефлекторные… Да, хотелось бы знать, зачем это всё, но никто ничего не скажет — гриф секретности.

Впрочем, парням с верфей сейчас не позавидуешь. Работы им с этими кораблями, астероидами, «голаном» и прочим фронтом работ предстоит много — особенно, если слухи о том, что тяжёлых крейсеров практически две сотни, соответствуют действительности. Те, кто успел побывать на борту этих кораблей, уверенно заявляют — это флот «Катана». Древняя легенда, обросшая былью.

И всё же, «дредноуты» однозначно будут участвовать в сражениях.

Было даже искушение — запросить перевод на один из таких тяжёлых крейсеров, дабы поучаствовать в грядущих битвах, а не тянуть лямку в патрулировании системы Часин. Но для этого необходимо поговорить непосредственно с гранд-адмиралом, а где того носит — не ясно.

— Капитан, — к нему приблизился вахтенный офицер. — Нас вызывает диспетчерская верфи.

— Соединяйте, — Акрей направился к ближайшей консоли с голопроектором, дав понять, что примет вызов отсюда. — Диспетчерская, командор Добраму.

— Говорит диспетчер, — раздался голос невидимого собеседника. — «Разящий», ускорьтесь с выходом из дока.

— В чём проблема? — насторожился Акрей. Посмотрев на сканеры, нахмурился. Крохотные орбитальные буксиры мало-помалу растаскивали «дредноуты». Но не в ячейки орбитальной мастерской, как это необходимо для начала ремонта, а наоборот, к внешним пирсам. Даже эскортные фрегаты, блистающие своими бортами, с демонтированными бронелистами, и те сбрасывали стыковочные рукава, а огромные манипуляторы, с помощью которых происходило вялотекущее устранение повреждений, складывались и прижимались к пирсам, обеспечивая безопасное маневрирование внутри ремонтных ячеек.

— «Разящий», меньше вопросов, больше работы, — устало огрызнулся диспетчер. — Буксиры мы у вас забираем, вам разрешено задействовать маршевые двигатели на десяти процентах мощности без ускорений и резкой перекладки штурвала.

А вот это что-то уже совершенно невообразимое.

Звездолёты, подлежащие ремонту, ВСЕГДА помещались и изымались из ремонтных ячеек станций только лишь с помощью буксиров — небольших корабликов, оборудованных притягивающими лучами увеличенной мощности. Вкупе со стационарными установками внутри самих ячеек, пилоты буксиров могли, пусть и медленно, но без каких-то проволочек и проблем управлять кораблем. И лишь на отдалении от доков разрешалось активировать маршевые двигатели — считалось, что в противном случае имеется вероятность повреждения корпуса станции при неосторожном маневрировании. А вот самостоятельный выход за пределы орбитальных станций такого типа — это что-то новенькое.

— Принято, — не стал ругаться Акрей. Похоже, что местные работнички расслабились в отсутствие военного командования, вот и решили показать военным, кто тут командир. Ну ничего, пусть эта маленькая месть…

— Запустить маршевые двигатели, — приказал он. — Пять процентов от мощности для прогрева и проверки, через минуту — увеличиваем до десяти. Медленно выводим корабль через створ дока, удаляемся на километр от станции.

— Чего это ремонтники решили нарушить свои обожаемые протоколы? — раздался тихий голос кого-то из вахтенных. Но ответить ему никто не сподобился — на «Разящем» знали не больше интересующегося.

Потребовалось пять минут, чтобы средний крейсер осторожно преодолел створ внешней ячейки ремонтной станции и начал удаляться дальше от мастерской. И на протяжении этого времени Добраму наблюдал за тем, как орбитальное пространство вокруг верфей уверенно расчищается — где-то корабли отлетали к внешним причалам самостоятельно, где-то их в стороны разводят буксиры. Звёздные разрушители «Повелительный» и «Неумолимый», прекратив погрузку, выдвинулись с орбиты в сторону, размещаясь на позиции между вектором вхождения в систему и самими орбитальными мастерскими…

Складывалось такое ощущение, будто к верфям намерены прибыть…

— Появление множественных целей! — раздался доклад от офицера, отвечающего за системы сканирования.

— Боевая тревога! — крикнул коммодор Добраму, посмотрев на своих подчинённых. Те, сперва оторопев, тут же засуетились. Взревели баззеры и вахтенные заметались по рубке. Спустя секунду уже посыпались доклады:

— Дефлекторы активированы!

— Артиллерия наведена!

— Реактор выходит на полную мощность!

— Авиация готова ко взлету!

Но почему до сих пор не отреагировали другие корабли флота!? Почему не выпущена авиация?!

— КДП-Тангрен на связи!

— Соединить!

— Коммодор Добраму! — над голопроектором появилась голограмма самого моффа Ферруса. — Как понимать ваши действия?! Немедленно объявите отмену боевой тревоги, снимите щиты…

— Сэр! Но ведь всё указывает о нападении…

— Никакого нападения нет, коммодор! — рявкнул мофф. — На подходе флот гранд-адмирала Трауна и им нужны верфи! Немедленно прекратите вытворять этот бардак и следуйте по семидесятому эшелону по вектору на Часин!

Фактически губернатор сектора Моршдайн только что приказал ему убираться подальше. И пусть Акрей мог затеять спор, относительно того, что он не подчиняется моффу, но это не имело бы большого смысля — сейчас он находится на территории Ферруса и обязан выполнять его приказы.

— Есть, сэр, — сник молодой командир среднего крейсера. Как только голограмма растаяла он недовольно бросил:

— Отбой боевой тревоги. Переходим в семидесятый эшелон, — буркнул он, стараясь не обращать внимание на несколько смешков, раздавшихся за его спиной.

Эх, а как бы выгодно он смотрелся в глазах гранд-адмирала, если бы произошло вторжение, а он оказался единственным, кто оказался к нему готов… Что ж, возможно у него будет шанс проявить себя.

В системе Часин.

Отлавливая контрабандистов.

Как же это унизительно для боевого офицера!

Был бы жив Император — он оценил бы стремление коммодора к уничтожению противника по достоинству.

Отчёт Пеллеона застал меня по дороге в тюремный блок «Химеры».

Флот завершил прыжок и диспетчерская служба, слегка ошалев от свалившегося на её голову количества кораблей, нуждающихся в ремонте, в авральном порядке размещала корабли по свободным ячейкам орбитальной мастерской. Что ж, время ещё есть и пора бы разобраться с критически важным моментом, прежде чем отправиться на поверхность.

Куй железо пока горячо, как говорится. Значит надо дать время моффу Феррусу как следует вкусить плоды моей победы и помечтать, прежде чем сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

Но для начала, сделав распоряжения относительно пленников, я в сопровождении Рукха, направился к тюремной камере, в которой находился самый важный из пленников, доставшихся мне по итогам засады при Ругосе.

Штурмовики из морской пехоты, охраняющие камеру, скупо и немногословно доложили о ситуации, прежде чем дверь, ведущая в камеру, пропустила меня и телохранителя внутрь.

Передо мной, подложив ноги под себя в позе «лотоса», прямо на полу сидела немолодая, но со следами начинающей увядать на лице красоты, человеческая женщина. Её глаза были закрыты, а лицо — расслабленным и в то же время сосредоточенным. Довольно стройное, крепко сбитое телосложения, одетая в простую темную одежду, чем-то напоминающую тунику джедаев из фильмов.

Собственно, это единственное, что в настоящий момент хоть как-то демонстрировало её причастность к древним джедайским знаниям. Но она не была джедаем.

— Сделайте это поскорее, — не открывая глаз, произнесла она.

— Что именно? — поинтересовался я, встав от неё в каком-то метре. Рукх привычно выбрал для себя положение, обеспечивающее ему оптимальную возможность как для атаки, так и для обороны.

— Вы же пришли убить меня, не так ли? — она, наконец, открыла глаза. В них светился опыт прожитых лет и затаённая грусть. — Так сделайте то, за чем пришли, имперцы. И радуйтесь — вы сможете завершить то, что не удалось Императору и Дарту Вейдеру. Вы уничтожите дженсаарай.

— Спасибо за предложение, но не сегодня, — отверг инициативу я. — Моё имя — Траун. Гранд-адмирал Империи. Верховный Главнокомандующий. И я пришёл сюда для переговоров, а не для уничтожения кого-либо.

— Вот как? — удивилась она. — Вы обрушили на нас всю свою ярость, убили моих защитников, просто запекли их разумы в собственных черепах, отрезали меня от Силы, а теперь хотите поговорить?

— Да, а почему нет? — поинтересовался я. — Или вы будете отрицать, что ваш народ помогал Леонии Тавире и её силам атаковать меня?

— Нет, не буду, — произнесла она.

— Будете отрицать, что между нами происходило сражение, и потери понесли обе стороны?

— Нет, не буду.

— Тогда какие могут быть обиды? — поинтересовался я. — Вы и ваши сородичи прилетели с явным намерением убить меня и моих подчинённых. Вы получили отпор, ибо любое живое существо имеет право защищаться от угрозы. Мне жаль, что погибли ваши люди, но погибли и мои. Это был честный бой.

— Ни я, ни мои защитники не вторгались в ваши разумы и не выжигали их, словно огонь, сжигающий эфир, — скривилась она.

— Потому что у вас не было такой возможности, — уточнил я. — Была бы — сделали всё, что угодно для того, чтобы угодить своей хозяйке.

Женщина поморщилась.

— Чего вы хотите? — спросила она. — Поиздеваться, прежде чем убить?

— А без этого переговоры не состоятся? — уточнил я. — Несмотря на ваше желание умереть, всё же предлагаю вам альтернативу.

— И какую же? — поинтересовалась она.

— Жить, — произнёс я. — Мы исследовали компьютер «Оскорбительного». И знаем, где находится ваша планета. Но смею заверить — туда сейчас не летят корабли, чтобы уничтожить поселение дженсаарай. Вместо этого я предлагаю вам и вашим людям поступить ко мне на службу.

— Леония Тавира так же говорила в своё время, — произнесла женщина. — Её звёздный разрушитель висел над головами моих сородичей и мог в любой момент превратить наше поселение в горсть шлака.

— Вижу, это весьма интересная, хоть и печальная история, — произнёс я. — Если вы пожелаете, можете рассказать её. Так мне проще будет понять причины, по которым вы пошли на службу к пиратам.

— У нас не было выбора, — ответила она. — Мы, дженсаарай, никогда не знали покоя. Ни после того, как отделились от джедаев, ни даже после их уничтожения. Сперва джедаи пытались убить нас всех и едва не достигли в этом успеха. Затем Дарт Вейдер, которому мы предложили свои мечи в услужение, обратился против нас. Нам нет места среди сильных мира сего — джедаи видят в нас лишь Тёмную Сторону, ситы — лишь Светлую.

— А на самом деле? — поинтересовался я.

— Мы — ни то, ни другое, — горячо произнесла она. — Когда-то давно наши предки обнаружили ситские знания и поняли, что могут обрести великую силу не только лишь из джедайских текстов. Орден не принял нашу точку зрения и преследовал. Мы скрывались долгие годы, пока не были вновь найдены. Храмовники перебили наших предводителей, а оставшимся едва удалось скрыться. Попытка найти убежище у Дарта Вейдера так же не обернулась успехом. Нас стало ещё меньше, и мы бежали так далеко, скрывая ото всех кто мы есть на самом деле, что решили более ни с кем не идти на контакт. Мы жили на Сузевфи до тех пор, пока Леония Тавира несколько лет назад не обнаружила нас.

— Она убегала от преследователей и искала место для того, чтобы спрятаться, — пояснил я, уже ознакомившись с личными данными Тавиры, полученными с её корабля перед стартом.

Причём, совершенно неплохо пристроилась — прятала звёздный разрушитель в астероидном облаке, контролировала местных, о которых все позабыли. Неудивительно, что после встречи с дженсаарай она и вовсе не испытывала проблем в своих делах.

— Мы узнали это уже после того, как она обманом втёрлась в наше доверие, — с горечью в голосе произнесла женщина. Которая, на секундочку — предводитель дженсаарай. По крайней мере, если верить журналу самой Тавиры. — Мы не стремимся к войне — лишь к постижению Силы и готовы защищаться. В этом наша философия. Чтобы стать дженсаарай, нужно пройти такую же подготовку, что была в прошлом и у джедаев, включая создание светового меча. Однако, это ещё не всё. Каждый дженсаарай должен создать свои собственные доспехи, используя найденные нами в прошлом древние знания для того, чтобы обработать кортозис и покрыть его нитями свои латы. Лишь так ученик становился защитником…

Кое-что из этого я уже слышал — от бежавшего дженсаарай Фодеум Сабре Де'Люз. Но прерывать даму не стоило. По ней видно, что без Силы, доступа к которой её лишали расположенные поблизости йсаламири, ей отнюдь несладко. Вероятно, если она с самого раннего возраста открывала для себя мир Силы, то научиться обходиться без неё — это то ещё испытание. Что ж, на то и расчёт — сделать её сговорчивее. И если ради этого необходимо выслушать её застарелую боль, то почему бы и нет? Временем я располагаю, а вот почерпнуть информацию из более компетентного источника, чем недоучившийся парень, потерявший свой световой меч, стоит. Как минимум — для расширения кругозора.

— Мы выбираем какое-либо животное своим союзником и защитником, после чего придаём своим доспехам его черты. Каждый защитник носит такие доспехи, не снимая. И лишь индивидуальность доспехов позволяет нам различать друг друга визуально, — странноватая, конечно же, концепция, но почему бы и нет? — Каждый такой тотем — мирное существо, которое никогда не нападёт первым, лишь будет безжалостно обороняться, если нападут на него. Это отражение нашего смысла бытия.

— Спутник, на котором мы жили в тайне от остальных поселенцев, Сусевфай. Именно там мы впервые увидели Леонию Тавиру. Она высадилась на планету со своими людьми. Принялась заигрывать с местным имперским чиновником, а когда тот отверг её — жестоко убила. Затем объявила планету освобождённой из-под гнёта Империи и восставшей против гнёта Новой Республики. Как саараи-каар дженсаарай, лидер моего народа, я пришла к Тавире, чтобы договориться и прекратить убийства мирных жителей. Узнав о том, кто я такая, она смогла завоевать моё доверие, а затем предала, когда услышала отказ в обмен на её требование служить мне. Она пригрозила уничтожить мирное население планеты, если мы откажемся помогать ей. У меня не было выбора, и я согласилась.

Весьма интересные методы вербовки. Чистые имперские. Впрочем о чём говорить, если Тавира в прошлом — жена имперского моффа. Причём от предыдущей жены и своего супруга по слухам, она избавилась лично.

— Месяцами мои дженсаарай сопровождали Тавиру и её флагман в разрушительных походах, помогая ей грабить и убивать. Мы не сторонники насилия, но понимали, что в противном случае, смерть всего живого в нашем мире окажется на нашей совести. Некоторые из нас могли так настроить свою связь с Силой, что ощущали сквозь эту великую энергию опасность, если она была направлена непосредственно на Тавиру.

— И тем самым помогали ей избегать засад, — сообразил я. Очень… интересная концепция. У меня в принципе уже имеется несколько вариантов её использования. Впрочем, произошедшее уже показало, что ситуация эта не является панацеей. Учитывая, что засада на Ругосе даже не предполагала появление там Тавиры, то и дженсаарай не смогли предупредить ту о ловушке. А значит, система даёт сбои. Если повезёт, то придётся подумать о том, как бы реализовать её в свою пользу.

— А также воздействовали на разумы случайных посетителей системы, чтобы они смотрели на её корабль, но не видели её, — произнесла саараи-каар. — Но ваш джедай… он смог пробить нашу защиту. А когда мы попытались противодействовать ему, ослабить — убил моих учеников. Последних, кто мог бы послужить Тавире и делу спасения моего народа.

— Леония Тавира находится в моём плену, — напомнил я. — Как и её корабль. Ни один пират не покинул систему Ругоса свободным.

— Несколько банд всё ещё находятся на Сусевфай, — горько произнесла та. Как только её корабль не вернётся — они перебьют всех.

— Уверен, что вместе мы сможем справиться с этой проблемой, — заявил я.

— Вместе? — усмехнулась та. — Чем вы лучше Тавиры? Вы пользуетесь моим положением, забрали мою Силу, и вот-вот начнёте диктовать свои условия.

— Зато так вы меня действительно выслушаете, — произнёс я. — И отнеситесь к услышанному с большим вниманием. Сила всё ещё с вами, но я блокирую её настолько, насколько мне это нужно. Я предлагаю вам свою помощь в освобождении вашей планеты от пиратов.

— И вы что-то хотите взамен, — уверенно произнесла та.

— Да, — произнёс я. — Вы отдадите мне пиратов, их технику и всё награбленное, что у них сейчас есть.

— Я думала, что вы потребуете от нас службы… — растерянно произнесла женщина.

— Ничего требовать от вас я не собираюсь, хоть и мог бы, — произнёс я. — Империя под моим началом более не будет истреблять тех чувствительных к Силе разумных, которые не угрожают её существованию прямо, а не одним своим фактом рождения. Наоборот, я хотел бы предложить вам и вашим ученикам стать частью того государства, которое намерен построить. Там вы сможете жить без опаски, учиться и учить других, служить эмиссарами мира и справедливости — тем, что не удалось у джедаев.

— А как только мы откажемся — вы возьмёте в заложники наших женщин и детей? — спросила женщина.

— Нет, — ответил я. — Просто пожелаю вам счастья самостоятельного решения проблем с джедаями и Новой Республикой, которые охотились за Тавирой и владеют информацией о том, кто помогал ей в осуществлении налётов, — последнее — чистейшей воды блеф. Но с помощью имперской разведки сделать это не сложно. — Уверяю вас, что после Ругосы.

— А если мы согласимся служить вам — то вы предоставите нам защиту? — спросила саараи-каар.

— Защиту, место для проживания и обучения, доступ к новым знаниям, — перечислил я. — Ведь вы же не думаете, что те знания, которые есть у вас — это предел мечтаний?

— Естественно мы знаем, что не знаем многих секретов Силы, — фыркнула лидер дженсаарай. — Но… если вы сам не владеете Силой, то как можете обещать подобное?

— Я в достаточной степени эрудирован, чтобы найти и предоставить своим союзникам то, что ещё осталось от древних ситских и джедайских знаний, — простая констатация факта. И как минимум — где-то в лабиринте под Горой Тантисс есть то, что заинтересует дженсаарай. Да и к тому же в этой галактике есть система Явин, где некогда обитали ситы, Коррибан, Оссус и многие другие миры, некогда бывшие джедайскими или ситскими святынями или твердынями.

— Как могу я верить имперцу после всего того зла, которое Империя принесла мне и моему народу? — спросила женщина.

— В качестве жеста доброй воли я сделаю уже сейчас две вещи, — произнёс я. — Первая — после того, как вы согласитесь на сотрудничество со мной, чувствительность к Силе будет вам возвращена. Пока мы действуем заодно и защищаем галактику от большого и малого зла — вы мой союзник и больше никогда не будете мной лишены Силы.

— Но у вас же уже есть могучий джедай, что убил моих учеников, лучших из тех, что есть у дженсаарай! — недоверчиво произнесла саараи-каар.

— Да, в моём окружении был джедай, — произнёс я, не собираясь посвящать дженсаарай в тонкости происхождения К’баота и уж тем более — рассказывать о том, что он наконец-то пришёл в себя и отправился на свою планету, дожидаться прибытия Хорна. — То, что он сделал с вашими людьми лишь утвердило меня в подозрениях о его безумии и необходимости прекратить с ним какие-либо контакты.

— Вы убьёте его? — прищурившись, поинтересовалась она.

— Если есть надежда на то, что ему можно помочь — нет, — произнёс я. Хотя не очень то и надеялся на то, что взрослого дефектного клона можно исправить. Но, в конце концов, лаборатории в Горе Тантисс уже действуют и надлежащим образом расконсервированы. Генетический образец К’баота есть. Будет нужда — мы создадим собственного. И по возможности — адекватного.

— Но вы не верите в подобный исход, — констатировала Саараи-каар.

— Сомневаюсь, что исправить его вообще возможно, — признался я.

Женщина некоторое время молчала, прежде чем заговорить вновь:

— Второе, — она медленно и грациозно, поднялась на ноги. — Что ещё вы можете предложить дженсаарай в обмен на службу?

— Рукх, — кивнул я телохранителю.

Ногри практически мгновенно оказался возле входной двери, после чего вышел в коридор. Я точно знал, что сейчас он следует в соседнюю камеру, чтобы убрать подальше йсаламири. А также встретить кое-кого, кто ожидал моего возвращения на планете.

То, что дженсаарай может меня атаковать Силой, я совершенно не боялся — йсаламири, моя любимица, уютно посапывала на плече. А уж от простой рукопашной так и вовсе отобьюсь.

От меня не укрылось, как лицо женщины исказилось от того, когда, судя по всему, Рукх оттащил от стены камеры, смежной с этой, клетку с ящеркой. К женщине вновь должна была вернуться Сила.

А практически сразу после этого, ногри вернулся к нам в сопровождении молодого человека…

— Более подробно о моём предложении расскажет кое-кто другой. Позвольте представить вам, — произнёс я, указывая на командира фрахтовика, — господин…

— Мама?! — едва слышно выдохнул ученик дженсаарай, потерявший световой меч.

— Фодеум?! — глаза саараи-каар округлились, когда она увидела молодого мужчину. — Как же это…?

Посмотрел сперва на неё, потом на него. Сходство определённо есть.

Н-да. Неловко вышло.

А впрочем, может быть так оно и лучше — ведь я различаю, как смотрящая мне в глаза женщина, что впервые за годы вновь обрела сына, кивает, в знак согласия.

Что ж, местный аналог передачи «Жди меня» заканчивает своё вещание. Пора бы и заняться делами поважнее.

Световые линии гиперпространства привычно сжались в точки, едва «Крестоносец» оказался в обычном космосе.

— Прыжок завершён, капитан, — доложил ему старший офицер. — «Крестоносец»… в порядке.

И-Гор едва не рассмеялся, услышав последнее.

— То, что у нас вывернуло три бронелиста и разгерметизировало склад охлаждённых продуктов на второй палубе — уже не проблема? — с усмешкой поинтересовался он.

— После заварушке при Ругосе — это мелочи, капитан, — смущённо ответил старпом, потупив взор. — Тем более, что нам не особо и нужны были те кладовые.

— Помните того кореллианского контрабандиста, которого мы задержали возле Дуро, когда я только принял «Крестоносец»? — поинтересовался И-Гор.

— Любителя прятать контрабанду под палубой? — уточнил старпом. Получив согласный кивок, подтвердил:

— Помню, конечно, сэр. Мы тогда из его ржавого корыта контрабанды спайса тысяч на пятьдесят достали. Хотя уверен, там было и больше — нашли б если не стали расстреливать корабль, погнавшись за его напарником.

— Спайс был не единственным, что перевозил этот контрабандист, — признался И-Гор. — У него был ещё небольшой тайник на корме. Помните я решил лично проконтролировать обыск в машинном отделении, пока вы занимались рубкой?

— Конечно, сэр, — несколько напрягся старший помощник.

— Я сталкивался уже с таким типом тайников — внутри топливной цистерны делают потайной отсек и хранят там дополнительные грузы. Тот контрабандист перевозил четыре ящика элитного односолодового кореллианского виски — по полторы тысячи кредитов за бутылку. Я хранил их всё это время на складе охлаждённых продуктов на второй палубе.

— Неожиданная откровенность, сэр, — признался старший помощник.

— Надеялся, что после смерти Императора найдётся достаточный повод для того, чтобы однажды распить этот нектар с экипажем, — признался И-Гор. — Второй подряд крупный триумф нашего гранд-адмирала — это несомненно повод для подобного. Каждое сражение оборачивается для нас неизменным успехом. Посмотрите, — он указал на застывшие парадным строем «Воинственный» и «Повелительный», которые, словно часовые, отыграв двигателями, разместились бортами перпендикулярно движению побитого, но победоносного флота гранд-адмирала, пропуская их перед своими носами и салютуя залпами башенных турболазеров. — «Триумфальная арка». Этому обычаю тысячи три стандартных лет. Я даже не помню, когда его последний раз использовали. Это уважение ко всем победившим — выжившим и погибшим. Это триумф гранд-адмирала. Поворотная точка, после которой если Имперский Правящий Совет не начнёт нам помогать как следует — то они и вправду лишь кучки властолюбивых идиотов. Как и Убикторат, сбежавший отсюда, поджав хвост. Только подумайте, что бы Траун смог совершить, получи он все пятнадцать разрушителей Убиктората, а не только лишь нашу старушку-«победу»? Эх, жаль, что отсек вывернуло в гиперпространство. Так бы сутки увольнительной прошли бы куда как веселее…

— Согласен, жаль, сэр, — поддержал старший помощник. — Думаете, наши победы — это лишь начало?

— Уверен в этом, — твёрдо заявил И-Гор. — Таких побед Империя не добивалась довольно давно. Да ещё и за такой короткий срок. Уверен, что за Трауном — будущее. По крайней мере — ближайшее. Будем придерживаться его — и увидим, как над галактикой взойдёт Империя в её новом величии.

— Вы буквально озвучили мнение всего экипажа, — довольно хмыкнул старший помощник. — Но… не думаете ли вы, что с учётом захваченных гранд-адмиралом кораблей Убикторат отзовёт нас, а умники с Оринды — какие-либо из подчинённых Трауну звёздных разрушителей?

— Если так произойдет, то это лишь докажет их недальновидность, — заявил командир «Крестоносца». — Пока они там, в Имперских Осколках, сидят и трясутся над тем, как бы не утратить новые сектора и корабли, Траун бьёт противника там, где тот даже не ожидает. Возвращение сразу трёх «двоек» под начало Империи — это оглушительный успех. И его нужно развивать, а не сыпать ему подсластитель в реакторное топливо. Не знаю, будет ли это на самом деле, но если Убикторат попробует нас отозвать — я не подчинюсь этому приказу. И надеюсь, что вы и экипаж меня поддержите.

— Разведка расценит это как измену, — заметил старший помощник.

— Мы служим под командованием Верховного Главнокомандующего Империи, — напомнил капитан И-Гор. — Если это — измена, то с теми, кто так считает я не хочу иметь ничего общего.

Старший помощник раздумывал всего несколько минут. Затем, посмотрев на командира, заявил:

— Сэр, должен кое в чём признаться.

— Вот даже как? — удивился И-Гор. — И в чём же?

— Нам есть чем отпраздновать победу, — отведя взгляд в сторону, произнёс старший помощник. — Тот контрабандист у Дуро имел обыкновение делать тайник ещё и под полом кокпита…. Ящиков десять у нас точно есть…

Рассмеявшись, И-Гор с чувством пожал руку своего подчинённого, краем глаза подмечая, как к повреждённым кораблям флота Трауна направляются буксиры, чтобы ввести звёздолёты в ячейки орбитальной мастерской.

Казематы резиденции моффа — не самое мрачное место, где за свою жизнь побывал подполковник Астарион. Бывали рабочие места и похуже.

Но, к сожалению, в настоящий момент пригодных мест для подходящего содержания такого большого количества военнопленных на Тангрене не имелось. Вместо этого пришлось использовать казармы одной из имеющихся на планете, но всё ещё не используемых после эвакуации гарнизонов Убикторатом военных баз — только они были достаточно обширны для содержания почти семидесяти тысяч пленных республиканцев, пиратов и контрабандистов. И потребовалось рекрутировать целый легион штурмовиков для того, чтобы обеспечить их охрану. Что ж, планетарные гарнизонные базы созданы для расквартирования сотен тысяч пехотинцев и множества единиц техники — каждая. Место для содержания большего количества военнопленных ещё есть… Жаль только, что приходится привлекать для их охраны значительные силы штурмовиков. Справиться с этим могли бы и простые пехотинцы из числа добровольцев и армейских подразделений, но столь большое количество пленных лучше доверить тем, кого невозможно хоть как-то разжалобить.

Хотя подполковник и был уверен в том, что использовать подразделения штурмовиков для подобных целей — нерационально, свои мысли он держал при себе. Гранд-адмиралу виднее, как использовать свои ресурсы. Хотя, его можно понять — регулярная армия под его началом ещё малочисленней, чем подразделения штурмовиков. Что ж, по крайней мере подполковник точно знал, что подобные занятия для штурмовиков — не более чем временные. Как только имеющиеся добровольцы, опредёленные в так называемые «вспомогательные войска» пройдут соответствующую пехотную и стрелковую подготовку, то охрана военнопленных перейдёт в сферу их задач, а штурмовики вернутся к исполнению поставленных перед ними более значимых задач.

И меж тем, причина, по которой он сегодня оказался в казематах, весьма необычная. Как и личное приглашение самого гранд-адмирала для проведения допроса.

Пройдя мимо постов охраны, Асториан в сопровождении начальника смены надзирателей, добрался до нужной камеры. Сколько подобных тюремных допросных он повидал на своём веку? Тысячи. Эта ничем не хуже остальных. Можно даже сказать, что в разы лучше, так как здесь чисто, не воняет человеческим потом и экскрементами. Да и звуков пытаемых разумных тоже нет. Не потому, что хорошая звукоизоляция — в казематах в принципе не держат провинившихся гражданских или военных. Для этого есть гарнизонные гауптвахты или рядовые изоляторы.

Металлическая дверь открылась, и подполковник перешагнул порог. Подняв взгляд, он увидел стоящего у стены напротив входа, в компании с серокожим экзотом самого гранд-адмирала Трауна.

— Проходите, — распорядился Траун, указав на место за столом, которое обычно занимают допрашивающие. Асториан последовал совету, всё ещё гадая о причинах, которые привели его сюда. Что задумал гранд-адмирал, ему пока не было понятно. Кроме того, что самому подполковнику опасаться нечего — он работает во благо гранд-адмирала, а не во вред ему. А полученная от Трауна информация не блистала подробностями.

Сам же гранд-адмирал и его телохранитель переместились ближе ко входу, встав так, чтобы вошедший не мог их видеть. Затем, словно по невидимой команде, дверь открылась и внутрь пара штурмовиков ввели человека, в поддоспешном костюме. Бесцеремонно усадив его на металлический стул, приковали наручниками к металлической скобе стола и покинули допросную, позволив «безопаснику» наконец рассмотреть человека, с которым предстояло вести непростой разговор.

Аккуратная короткая стрижка, явно военного образца, причём — имперского. Внимательный спокойный взгляд. Хорошо развитая мускулатура тела. Этот человек явно имперский военнослужащий. Причём, судя по поддоспешнику — штурмовик. Держится прямо, осанка не сгибаема. Не вертит головой по сторонам, не пытается оценить обстановку. Этот человек привык действовать лишь после того, как получит приказ.

— Представьтесь, — потребовал Асториан.

— Штурмовик TR-889, сэр, — ответил тот всё тем же спокойным голосом.

— Знаете о причинах своего нахождения здесь?

— Во время штурма звёздного разрушителя противника использовал тактическую психологическую уловку ради того, чтобы экипаж противника сдался.

Что?

Асториан подумал, что ему послышалось.

— И в чём же она заключалась? — спросил он.

— Я использовал системы внутреннего оповещения корабля для распространения информации о смерти командира, — ответил штурмовик.

— И почему вы решили, что это сработает? — подполковник понимал, что сейчас, смотря прямиком на задержанного, не имеет права отводить взгляд — иначе тот поймёт, что в допросной они не одни. А Траун, судя по всему, имеет большое желание сохранить своё пребывание здесь в тайне. Пока, во всяком случае.

— Простой расчёт, — всё тем же будничным тоном произнёс TR-889. — Этот звёздный разрушитель перешёл на сторону Новой Республики сразу после того, как это сделал их командир. Во время штурма я заметил, что большая часть встреченных членов экипажа — люди. Девять из десяти. Предположил, что они всё те же, что и были в подчинении Сайра Йонки во время его предательства. Следовательно, он имеет для них референтное значение и является лидером. Известие о его смерти деморализовало противника, и корабль был захвачен.

— Или же ваша инициатива могли лишь усугубить происходящее, — рявкнул Асторион, переходя к психологическому давлению на допрашиваемого. — Они могли взорвать реактор и тогда погибли бы все. Как повстанцы, так и штурмовики! Или они могли ужесточить своё сопротивление и войска понесли гораздо больший процент потерь, чем тот, что имеется!

На самом деле Асториан представления не имел о том, как много бойцов погибло во время абордажей. Но интуитивно чувствовал, что его задача — морально раздавить штурмовика, заставить того разрушиться его непроницаемую скорлупу спокойствия. Которая слишком уж явная — даже элитные штурмовики, прошедшие через адские жернова повышения квалификации после обучения на Кариде, и те были бы сломлены психологически из-за самого факта допроса.

— Риска не было, — твёрдо произнёс штурмовик. — Противник прекрасно понимал, что они находятся в окружении, что их корабль будет взят в любом случае. Они — перебежчики, то есть их психика не столь устойчива к идеям Империи. Республиканскую идеологию они ещё не могли как следует принять за главенствующую, поэтому ориентировались сугубо на своего лидера — капитана Йонку.

— Не многовато ли ты знаешь для простого штурмовика? — Подполковник прищурился, стараясь понять, способен ли его напор пробить этого парня. Судя по тому, что мимика того никак даже не изменилась — не особо. Не штурмовик, а кремень.

— … Смерть лидера — это предельно дестабилизирующий фактор, — Асториан сообразил, что TR-889 продолжает свой монотонный рассказ. В то время как любой на его месте сейчас бы просто заткнулся и стал переживать. Нет, этот парень кто угодно, только не штурмовик. — …который выводит подчинённых и приближённых из привычной колеи…

— Прочувствовали это на личном опыте? — неожиданно вмешался в допрос гранд-адмирал, оказываясь в поле зрения штурмовика. Тот, бросив быстрый и настороженный взгляд на фигуру в белом кителе, округлил глаза и поднялся на ноги.

— Гранд-адмирал, сэр, штурмовик….

— Да, TR-889, проблем со слухом у меня нет, — серокожий инородец силой усадил мужчину на место. — Как ваше имя, штурмовик?

— Личный номер TR-899…

— Я задал не этот вопрос, — сказал гранд-адмирал. — Вы же умный человек, майор, в чём только что беззаботно расписались. Должны понимать, что просто так с вами бы эти разговоры не вели. Ваше личное дело проверено, факты подчисток и интеграции данных обнаружены. Работаете вы великолепно, но у меня есть специалисты и получше. Итак, повторяю вопрос — ваше имя?

Даже так? То есть этот штурмовик — не просто морской пехотинец, но ещё и майор, командир батальона? Интересно развиваются события. Да, конечно, командиры в Штурмовом корпусе — не простые исполнители, как рядовые бойцы, но и до знатоков психологии им далеко. Их учат максимально эффективному убийству, а не оценке противника с психологических точек зрения. Они — элитная грубая сила, подготовленная по наивысшим стандартам, но никак не виртуозы подобного толка.

Подполковник с затаённым интересом наблюдал за тем, как бесстрастное выражение лица «штурмовика» меняется с простого-беззаботного, на напряжённое и сосредоточенное.

— Гродин Тиерс, сэр, — чётко произнёс он, окончательно развеяв миф о своей принадлежности к Штурмовому корпусу. «Куколки» проходят такую муштру, что забывают собственные имена — им выдают номера и не более того. Вся подготовка направлена на уничтожение жалости, личной идентичности и самоопределения. Лишение имени — один из начальных этапов. К концу муштры штурмовики вообще забывают о том, что их могут звать как-то, кроме личного номера.

— Вот даже как, — произнёс Траун. На его лице промелькнула тень, а взгляд стал более ожесточённым. — Это всё, что хотите сказать?

— Я отвечу на все ваши вопросы, сэр, — произнёс Тиерс.

— Тогда начнём с самого простого — почему боец Императорской гвардии Палпатина маскируется под обычного штурмовика? — Астарион едва сдержался, чтобы не закашляться. Что?! Этот «штурмовик» — ещё и командир элитного подразделения, занимавшегося охраной самого Императора?!

Да, формально Императорская гвардия относилась к Штурмовому корпусу, но опять же — только на «бумаге». На самом деле они имели собственную структуру и места базирования, а об их подготовке не было известно вообще ничего. Как-никак, а их сфера работы далеко за пределами понимания обычных разумных.

— После смерти Императора Палпатина при Эндоре, Императорская гвардия оказалась раздроблена, — пояснил Тиерс. — Некоторые из нас вернулись на базы, другие стали служить военачальникам. Есть те, кто перешли на сторону Новой Республики. Я выбрал путь служения в качестве командира батальона штурмовиков. И моё подразделение — одно из лучших в вашем флоте, гранд-адмирал.

— И поэтому вы скрыли своё прошлое? — поинтересовался Траун.

— Многие из тех, кто претендуют или претендовали на пост Императора используют Императорских гвардейцев как пугало для увеличения собственной значимости, — пояснил Тиерс. — Я хочу служить действием, не иконой.

Собственно для Императорской гвардии не составило бы большого труда для исправления личного дела Тиерса. Так что, если б не его чрезмерное желание оказаться полезным, то его бы никто и не заметил.

Если бы не случай на звёздном разрушителе повстанцев….

Если бы не…

— Ваши действия на «Свободе» имели своей целью привлечь моё внимание, — произнёс Траун, озвучив мысль, которая только что пришла в голову самому полковнику.

— Да, сэр, — подтвердил тот. — Я сделал всё, чтобы перейти под ваше командование и наблюдал за вашими действиями для понимания и оценки мотивов. Признаться, я думал, что вы, как и остальные военачальники, будете добиваться личной власти над Империей и используете для этих целей все ресурсы Горы Тантисс. Приношу свои извинения за недостойные мысли. Мои действия на «Свободе» капитана Йонки были направлены непосредственно на ваше внимание. Как штурмовик я не мог прийти к вам и доложить по форме. Сейчас, наша встреча состоялась, и я могу предложить вам свои услуги не просто в качестве бойца передовой, но и как Императорского гвардейца.

— Мне не нужны телохранители, — заметил Траун. — У меня есть ногри.

— Который уже доказал, что он недостаточно эффективен, — заявил Тиерс, даже не посмотрев в сторону серокожего инородца, стоящего за его спиной. — Я же с одним батальоном захватил для вас звёздный разрушитель, потеряв всего одну роту. Причём умерли лишь трое штурмовиков, остальные пройдут курс восстановления и продолжат свою службу.

— И почему я должен вам доверять? — спросил Траун.

— Потому что мне потребуется всего пять секунд на то, чтобы убить всех, находящихся в этой комнате, — спокойно произнёс Императорский гвардеец, тряхнув руками. Наручники, до сих пор находившиеся у него на запястьях, со звоном стукнулись о металлическую столешницу. Подполковник подумал, что вряд ли успел бы выстрелить в допрашиваемого, даже если тот вознамерится атаковать. Даже если б не сдал свой табельный пистолет на посту охраны. — При этом три секунды я потрачу на то, чтобы ещё раз попросить вас быть моим непосредственным командиром.

— Вот даже как, — с интересом произнёс Траун. — Почему именно я, а не любой другой военачальник или даже Имперский Правящий Совет?

— Вы эффективны, — просто ответил гвардеец. — Они — пассивны. Простая логика. Я не выставочная витрина, чтобы служить чьей-то игрушкой и тешить чьё-либо эго. Я солдат и обучен выполнять приказы. Вы и ваш флот — воюете. Для меня этого достаточно. О своём прошлом я сообщил вам только лишь для того, чтобы продемонстрировать, что обладаю дополнительными познаниями, которые могут быть вам полезны для достижения ваших целей.

— Как интересно, — хмыкнул Траун. — Вы впечатляющий образец человека, штурмовика и гвардейца в одном флаконе, майор Тиерс. Учитывая отсутствие единодушия между вами и вашими сослуживцами из Императорской гвардии по вопросу кандидатуры услужения, я прихожу к выводу, что вы всего лишь стремитесь к восстановлению привычной для вас картины мира — найти сильного командующего и служить ему. Или я не прав?

— Императорская гвардия создана для служения выдающемуся человеку, — произнёс Тиерс, но его тон уже не звучал столь уверенно, как и в прошлый раз. — Возможно… часть наших тренировок и способствует этому…

— Или же вы все были изменены силой Императора Палпатина для подобного, — предположил Траун. — Надеюсь, вы осведомлены, что наш правитель являлся адептом Силы?

— Эта информация не имеет доказательного подтверждения, — резко произнёс майор, а его руки сжались в кулаки. Его взгляд стал несколько звериным, а ноздри стали раздуваться, свидетельствуя о том, что человек начинает втягивать в себя больше кислорода. Услышанное ему не нравилось.

Собственно и сам Астарион не очень-то и верил в то, что Император какой-то там адепт этой джедайской магии. Другое дело Дарт Вейдер…

— Не смейте мне угрожать, майор, — резко произнёс Траун, реагируя на слова и действия гвардейца. — Ваши подчистки в личном деле обнаружил человек, который служил Палпатину и поддерживал с ним связь непосредственно через Силу. Возможно вы её даже когда-то видели в окружении Палпатина. Молодая девушка, рыжие волосы, зелёные глаза. Император любил называть её своей любимой танцовщицей…

— Я понимаю о ком вы говорите, — произнёс майор Тиерс. — Но Император не мог…

— Хотите сказать, что я лгу? — в голосе Трауна звенел металл.

— Нет, сэр, никогда…

— Значит вы имеете опровержение моим словам о принадлежности Палпатина к Ордену ситов? — признаться, Астарион уже перестал понимать причину, по которой он здесь находится. Складывалось мнение, будто Траун хотел доказать что-то не только штурмовику. Но что? То, что Палпатин, охотившийся за джедаями — сам являлся кем-то похожим? Но какая разница, если Император мёртв. Есть же и более важные дела… — Или у вас есть более разумное объяснение тому факту, что Император смог выйти победителем из схватки с магистрами-джедаями в последние часы существования Старой Республики? Или найдёте объяснение тому, как он смог спрятать посреди Имперского Центра, в самой оживлённой его части девятнадцатикилометровый звёздный суперразрушитель «Лусанкия»? Или дадите ответ как он мог прожить почти тридцать лет, контролируя Повелителя ситов Дарта Вейдера? Сита, одного из тех, кто умеют контролировать Силу и известны своими амбициями на грани тотального подчинения всего живого своей власти и построению империй? Или же у вас есть ответы на причину, по которой в Дафильвеанском секторе при зачистке базы Новой Республики на планете Орд-Пардрон вы, как и остальные пехотинцы и штурмовики действовали более слаженно, чётко и эффективно, как во времена Палпатина, но ваши действия координировались при помощи Силы и созданного по приказу Палпатина клона джедая К’баота, обнаруженного мной на планете Вейланд, где вы играли роль командира отряда моего прикрытия? Быть может вы найдёте более логические ответы на мои вопросы, майор, чем признание и осознание того факта, что Император Палпатин — чувствительный к Силе разумный, Повелитель ситов, а мы все — не более чем его марионетки, служащие единственной цели — не позволить его врагам окрепнуть до тех пор, пока он не соберёт под своим началом могущественные силы, способные вновь подчинить галактику его власти?

— Нет, сэр, — чётко ответил Тиерс. Его тело расслабилось — человек реагировал на приказы. Так, как его научили это делать. Муштра давала о себе знать. — У меня нет более логичного ответа, чем тот, что озвучили вы.

— Знакомо ли вам название планеты Бисс? — поинтересовался Траун, сменив свой командирский тон, от которого Астариона бросало в дрожь, на едва ли не заботливые интонации.

— Да, сэр, — подтвердил Императорский гвардеец, голос которого обрёл прежние чеканные и уверенные нотки. — Располагается в Глубоком Ядре. Некогда туда была организована переселенческая миссия, однако я не располагаю информацией о том, увенчалась ли она успехом. На Биссе были расквартированы некоторые части Императорской гвардии, но сам я был там очень давно и не владею информацией о её достижении — там действует неизвестная мне система гиперпространственных маяков…

— Очень жаль, что вы не владеете этой информацией, майор Тиерс, — произнёс Траун. — Вы могли бы отправиться прямиком на Бисс и спросить у вашего повелителя о том, почему он призвал одних из ваших соратников к себе, а других отсеял, словно мусор, позволив им служить тем, кто разрывал его Империю на части.

— Император Палпатин… жив?! — тело Тиерса словно одеревенело, а голос… дрогнул? Но как-то ненатурально. — Но… как…?

Нельзя сказать, что Асториан не понимал своего допрашиваемого. Сейчас он испытал ровно то же самое, что и гвардеец — шок, непонимание, разочарование, боль. Если Император жив, то… почему он всё это позволил? Победа мятежников, развал Империи, междоусобная война, из-за которой погибли миллиарды имперцев?!

— Техники ситов, магия или что-то ещё — не знаю, меня эта метафизика не интересует, майор, — произнёс Траун. — Вы сказали, что не хотите быть статистом для чьего-либо величия. Подозреваю, что вы с вашими талантами могли бы найти себе место военного советника у любого из военачальников, но пришли ко мне. Вы пожелали служить наиболее эффективному командиру, потому что иначе вы не можете существовать — вас воспитали для подобных целей. Вы можете убить меня и всех, кто находится здесь за несколько секунд — и я верю вашим словам. Как и вы должны верить своему командиру. Я готов принять вашу службу, но в обмен требую безоговорочную преданность мне и выполнение приказов без промедления и без сожаления. Мои решения вам не понравятся — это уж точно, могу пообещать. Так что решите для себя то, что для вас главное здесь и сейчас — быть Императорским гвардейцем, служащим Палпатину потому что у вас никогда не было другого выбора, или остаться на моей службе и выполнять только лишь мои приказы.

— Но, сэр, если Император жив… — растерянно произнёс Тиерс, однако подполковник ни на миг не поверил ему, — если он смог уцелеть после Эндора…

— Его тело было уничтожено, — произнёс гранд-адмирал. — И вы знаете об этом. Из вас очень плохой актер, майор Тиерс. Всё, что я только что озвучил — вы знали и без меня. Как и любой Императорский гвардеец — вы если не были свидетелем проявления сил Палпатина, то не могли не знать тех, кто видел это лично. Например тех гвардейцев, что были на «Звезде Смерти», когда Палпатин сражался с бывшим тайным учеником Дарта Вейдера — Галеном Мареком. Не так уж и много Императорских гвардейцев, чтобы вот так просто не заметить их убыль. Вы превосходно обучены, майор. И после всего того, что вам довелось пережить — не утратили своего самосознания и личности как таковой. Значит и в прошлом не были простым оружием в руках Палпатина. Поэтому, возникает вопрос — ради чего вы ломаете передо мной всю эту комедию?

Астарион с изумлением наблюдал за тем, как на спокойном лице майора появилась лёгкая улыбка. Которая, впрочем, практически сразу исчезла.

— Вы ещё более проницательны, чем указано в файлах Палпатина, гранд-адмирал, — произнёс Гродин Тиерс. — Да, вы совершенно правы — всё, что вы озвучили — мне известно. И многое из того, что не знаете вы. Я был там, на «Звезде Смерти», когда этот недоносок в джедайском рванье практически убил Вейдера и сравнился с силами с самим Палпатином. И если б Император не прикончил ублюдка — я и моя рота были бы следующими, кого бы он пустил на убой против этого мальчишки. Я видел, как Император делал то, за что убивал тысячи разумных по всей галактике. И я молчал, выполнял приказы, выбрасывая всё это из головы, не заостряя на этом внимание. Он мог прочесть разум любого из нас и убивал без колебаний тех, кто был свидетелем его чувствительности к Силе. Не знаю, зачем он это делал, но он это делал. Он был безумным сукиным сыном, и я радовался тому, когда узнал, что он наконец-то сдох. Я перестал быть чужим рабом — знаете что такое не принадлежать себе, находясь в самом центре Империи, которая борется с рабством? Я был горд служить штурмовиком, я ликовал, когда меня отобрали чтобы стать гвардейцем. Понимание двойных стандартов Палпатина пришло не быстро, но всё же пришло. Вы правы — я умён. Дьявольски умен. Поэтому я не отозвался на приказ — прибыть на Бисс, чтобы продолжить свое служение возрождающемуся Палпатину. Как и некоторые другие из моих товарищей — мы растворились, стали невидимками, смешались с толпой таких же безликих и безымянных клонов. Я не солгал — я наблюдал за вами, гранд-адмирал. Я стоял на страже резиденции моффа, когда вы беседовали с пиратами и нанимали их для грязной работы. Я был тем, кто подготавливал для вас залу резиденции для разговора Мары Джейд. Я видел, как вы ломали её и если б мог — поаплодировал бы вам. Но к сожалению, я лишь наблюдал всё через скрытую камеру системы видеонаблюдения — такие есть в каждой резиденции. Имперская разведка использовала их для слежки и сбора компромата. Если раньше я пришёл к вам на службу для того, чтобы быть штурмовиком, тем кем я всегда хотел быть, то после услышанного… Вы чертовски умный разумный, гранд-адмирал. И поэтому от вас избавятся. Вы как всегда проницательны, но не видите главного — никто не позволит вам заполучить слишком большую силу, достаточную для того, чтобы подчинить себе остатки Империи, а боятся они лишь этого. Заговор, о котором вы лишь предполагаете — шире, чем вам кажется. Палпатин скрытно контролирует практически все Имперские Осколки, и они станут плацдармом его вторжения. Вы весьма точно определили его мотивы — его не интересует Империя, его волнует лишь уничтожение своих врагов. Я решил раскрыться перед вами по одной простой причине — я верю, что вы можете его остановить. Ну, или хотя бы попытаетесь это сделать. Шансы у вас выше, чем у остальных. Но у вас есть то, чего нет у них — желание это сделать. Я уважаю таких людей, пусть вы и не из нашей расы.

Гранд-адмирал не ответил сразу, молча разглядывая гвардейца.

Зато у подполковника родился вопрос:

— Из всей этой тирады вы не сказали ни слова о причинах вашей заинтересованности в победе над Палпатином, — произнёс Астарион.

— Всё до банального просто, — хмыкнул майор Тиерс. — Я хочу жить. Палпатин уже перебил почти всех тех гвардейцев, которые проявили своеволие и не прибыли на Бисс после его смерти. Моих боевых товарищей, с кем вместе я дезертировал, больше нет. Убиты и те, кто был на Биссе и сообщил о намерениях Палпатина и его окружения. Прикрытие штурмовика меня спасало, но я уверен, что долго бы оно не продержалось. Когда Палпатин вернётся, то снова использует нас как и любых своих марионеток. А потом выбросит, наигравшись. Или прикончит ради своего развлечения. Он уже далеко не тот, кем мы его помним. Алчный сумасшедший старик в молодом теле, одержимый местью и кровавыми расправами. Он даже не будет воевать за миры — он их просто взорвёт, благо запас супероружия у него впечатляющий.

— Поэтому решились выйти на прямой контакт со мной, — закончил гранд-адмирал. — И разыграли из себя «непонимающего солдафона», чтобы узнать, сообщу ли я вам всё то же самое, что и Маре Джейд. Если б озвученное мной не совпало — вы бы перебили нас всех.

— Конечно, — бесхитростно ответил Тиерс. — Уничтожение свидетелей — один из самых простых способов замести следы. А уровень подготовки штурмовиков, которые охраняют эти казематы таков, что заманить любого из них сюда, и убить, обезобразить лицо, завладеть доспехами и скрыться — проще простого. Но, смею заверить — вы прошли проверку, гранд-адмирал. И на этот раз без всяких ловушек и идиом, я готов к сотрудничеству. Командуйте — я в вашем полном распоряжении.

— Неплохое представление, майор Тиерс, — Траун захлопал в ладони. — Но вы себя переоцениваете. Вы без сомнения могли бы попытаться убить меня и подполковника Астариона, но не достигли бы своей цели. А я в свою очередь, лишился бы всего лишь прекрасного донора для клонирования.

На лице «штурмовика» появилась насмешка.

— Ногри меня не остановил бы, — заявил он. — Палпатин обучил нас убивать их как слепых котят, когда прознал, что Вейдер обзавёлся подобным выводком. Лучшего телохранителя, чем я — вам не сыскать.

— А никто и не говорил про ногри, — спокойно произнёс Траун.

И в следующее же мгновение воздух прорезало шипение, и перед горлом бывшего Императорского гвардейца появился бело-голубой энергетический клинок. А следом за ним, одновременно с тем, как майор Тиерс скосил глаза в сторону источника энергетической угрозы, всё так же из воздуха, без какого-либо предупреждения, появилась фигура, закованная с ног до головы в коричневые доспехи. Маска с изображением какого-то животного, качнулась вперед.

— Мне убить его, командующий? — раздался глухой голос из-под шлема.

— Хороший вопрос, — изрёк Траун. — Надеюсь, вы убедились, майор Тиерс, что мне не нужен телохранитель?

— Впечатляет, — тот осторожно сглотнул и внезапно улыбнулся. — Впрочем, я больше люблю наземные сражения, чем таскаться за кем-то. Штурмовик TR-889 готов исполнить любой ваш приказ, гранд-адмирал.

— Ну вот и договорились, майор, — изрёк Траун, посмотрев прямо в глаза обескураженному Астариону. — Вы многое слышали. И понять что к чему не составляет труда. Так что я спрошу всего один раз: вы со мной, подполковник?

А ведь он всего лишь хотел помощи гранд-адмирала в восстановлении Имперской Службы Безопасности… И вот, поступило предложение поучаствовать в уничтожении безумного бывшего правителя галактики, намеревающегося всех их превратить в безумных слуг?

— Да, а почему бы и нет? — постарался улыбнуться Астарион. Но, как и всегда, словно получился оскал. — Но… если мы намерены воевать против всех, то нам потребуется очень много оружия, персонала и уж тем более — сотрудников ИСБ. Я и десяток дознавателей не справимся с отсевом всех тех, кто намерен встать под ваше командование, гранд-адмирал. Быть сразу в нескольких местах я просто не могу.

— Не волнуйтесь, подполковник, — посоветовал ему Траун. — Неприятность эту легко решить.