Грешные ночи (ЛП)

Глава 7

Следующим утром обнажённый Захариил сидел на краю постели и перекатывал в руках урну с прахом своего брата. Это была прозрачная ёмкость в форме песочных часов. Внутри находилась густая жидкость, такая же прозрачная, как и сама урна, и слегка отливающая на свету цветами радуги.

Эта урна являлась самым великим сокровищем Захариила. Единственным сокровищем. Отныне и во веки веков он будет защищать эту урну так, как не смог защитить брата.

— Я люблю тебя, Захариил.

— Я тоже тебя люблю, Эдриниэл. Очень сильно.

— Правда?

— Ты же знаешь, что да.

— И ты бы всё мог сделать ради меня?

— Всё.

— Тогда убей меня. По-настоящему. Пожалуйста. Ты не можешь оставить меня в таком состоянии.

"В таком состоянии" означало сломленным, окровавленным и осквернённым неописуемыми способами.

— Я сделаю для тебя всё, но только не это. Ты восстановишься. Когда-нибудь ты даже снова станешь счастливым.

— Я не хочу восстанавливаться. Ныне, и присно, и во веки веков я хочу прекратить своё существование. Это единственный способ прекратить моё мучение.

— Мы заставим демонов заплатить за то, что они с тобой сделали. Вместе. А затем снова вернёмся к этому разговору.

— И Захариил снова бы ему отказал.

— Если ты не убьёшь меня, я наложу на себя руки. Ты же знаешь, что в таком случае со мной произойдёт.

Да, Захариил это знал. Невозможно, наложив на себя руки, добиться истинной смерти. Эдриниэл мог уничтожить своё тело, но душа, такая тёмная, какой она была в тот момент, будет жить вечно и попадёт в ад. Захариил оставался непоколебим. Он снова отказал и, в конце концов, Эдриниэл сдержал своё обещание. Он снова и снова пытался покончить с собой, а Захариил всегда возвращал его к жизни при помощи Живой Воды.

В те годы всё существование Захариила занимали слежка за братом, его спасение. И, в конце концов, он убил его, чтобы избавить от страданий. Об этом решении Захариил сожалел и по сей день, и в урне хранилось всё, что осталось от Эдриниэла.

Захариил извлёк из груди своего брата всю ту любовь, которую когда-то тот испытывал, затем отравил его Мёртвой Водой, взятой из потока, протекающего рядом с Рекой Жизни Божества. Лишь эта вода была способна убить бессмертного раз и навсегда.

Чтобы достать самый маленький пузырёк воды, ангелу пришлось пройти через такую же процедуру, что и с добычей Живой Воды: порку, чтобы доказать свою решительность, и последующую встречу с Высшим Небесным Советом, который давал своё согласие или отказывал. Если Совет давал своё согласие, то по его усмотрению приносилась жертва.

Отказав брату, Захариил прошёл эту процедуру, но оказавшись в храме, застыл в нерешительности. Две реки протекали близко друг к другу: жизнь и смерть, счастье и горе. Выбор оставался за ним. Он мог взять Живую Воду. Должен был взять именно её. Но вода лишь исцелила бы тело его брата, но не разум.

Чтобы излечить разум, требовалось провести время в присутствии Самого Высшего Божества, которое могло умиротворить и спасти любого, но Эдриниэл отказался попробовать. Он по-прежнему мечтал о смерти.

— Как можешь ты просить меня об этом?— требовательно спросил он. — Как смог бы я совершить подобное?

Конечно же, ответа не было. Никогда.

Захариил влил Мёртвую Воду в глотку своего брата. Наблюдал, как из него утекает жизнь, как тускнеет в глазах свет. А затем Захариил сжёг тело огненным мечом. Наблюдал, как оно превратилось в пепел и разлетелось по ветру.

В течение нескольких дней он всё ещё следовал за постепенно рассеивающимися частицам.

Сейчас он уставился на растущее, на груди чёрное пятно. В день смерти брата Захариил вынул светоч любви, которой оказалось не так много, как у Эдриниэла, из собственной груди, и поместил в урну, упиваясь тем, как она смешалась с тем, что осталось от его брата. По крайней мере, там они были вместе.

Спустя неделю, на груди, в том месте, откуда он извлёк любовь, появилось крошечное чёрное пятнышко, и с каждым годом оно медленно, но непрерывно росло в размере. Однако после встречи Захариила с Божеством, после которой с его крыльев начал сыпаться снег, пятно начало расти в четыре раза быстрее.

Захариил знал, к чему это, в конце концов, приведёт, но не волновался по этому поводу. Даже, можно сказать, радовался. Ведь если бы в этом году он провалил поставленную задачу, и его бы вышвырнули с небес, долго мучиться не пришлось.

— Интересно, очаровала бы и тебя Аннабель?

Захариил замолк, представляя их вместе. Да, храбрость Аннабель могла бы привести в восторг нежного Эдриниэла. Стали бы они соперничать за эту девушку?

Он решил, что такое бы не произошло, потому что Захариил оставил бы её и, вообще-то, планировал это сделать, как только выполнит обязательство.

Захариил очень осторожно вернул урну на тумбочку и поднялся. Он мог бы спрятать её в воздушный карман и таскать с собой повсюду, но другие ангелы бы учуяли его брата и начали бы задавать вопросы, отвечать на которые у Захариила не было, ни малейшего желания. И демоны также могли учуять его брата, и снова попытаться его уничтожить.

Прежде чем отправиться к Аннабель, Захариил натянул своё одеяние. У двери в комнату девушки он остановился, задумавшись, стоит ли ему входить. Вчера он злился на себя за то, что согласился научить её сражаться с демонами и оставил Аннабель с её потребностями.

Как Захариил и обещал, он не запер её в комнате. Ангел ожидал, что Аннабель последует за ним, но она осталась в комнате... из-за чего Захариил разозлился ещё больше.

Что она с ним сделала? Обычно ему были чужды проявления эмоций. На протяжении многих столетий Захариил был всем известен своей холодностью, а рядом с ней вся его неприступность словно рассеивалась, вызывая ощущение незащищённости. Даже сейчас он был напряжён, а челюсть побаливала от того, что ему постоянно приходилось стискивать зубы.

Всю ночь он представлял, как целует Аннабель: глубже, жёстче, лучше, чем последний мужчина, который её целовал. Представлял, как наконец-то поддаётся искушению, которое, как он пытался себя убедить, было вовсе не искушением. Почему всё так? Ведь эта девушка не особенная. Она надоедливая, обременительная и проведёт на его облаке всего лишь небольшой промежуток времени. Таких как она — тысячи.

Так ли это на самом деле?

Вчера он смотрел на её пухлые розовые губки и страстно желал их. Никогда прежде Захариила не охватывало желание. Возможно, всё дело в том, что он ощущал вкус другой женщины на своих губах, и его терзал интерес, воспламенённое желание сравнить то, что он сделал вынужденно с тем, что сделал бы по доброй воле. А может тут что-то другое.

Отчёт, который принёс ему Тэйн, заставил Захариила желать Аннабель в тысячу раз больше. Она столько всего вытерпела от людей и демонов, но это не лишило её смелости. У Аннабель был старший брат, который писал ей ужасные, ранящие до глубины души письма, в которых обвинял её в убийстве родителей, а она отвечала только добротой и пониманием. Доктора запирали её в палате, пичкали лекарствами, безвозвратно причиняя вред её здоровью, но Аннабель сопротивлялась, как могла.

Нет, она такая одна на тысячу.

Захариил не должен был отказываться от неё, ему придётся пересмотреть собственный план, и оставить Аннабель вопреки здравому смыслу, чтобы он не наделал ещё больше глупостей в попытках отомстить за неё.

Захариилу хотелось остаться с ней чуть дольше. Несколько недель, а может и месяцев — не дольше года — и она научится самостоятельно противостоять злу, которое на неё охотится. Захариил об этом позаботится. Тогда бы они расстались, и он бы больше никогда о ней не думал... хотя ангел понятия не имел, куда её отправить или как снять с себя ответственность за Аннабель в глазах Божества. Но об этих проблемах он подумает позже.

Захариил решительно вошёл в комнату.

Аннабель сидела на краешке постели. Увидев его, она вскочила на ноги. Её иссиня-чёрные волосы, убранные в хвост, раскачивались из стороны в сторону.

— Думаю, будет лучше, если мы сейчас прекратим наше общение, — быстро произнесла она.

"Тогда тебе стоило одеть что-нибудь другое", — подумал ангел, ошеломлённо глядя на неё. Когда он оставил её вчера, она была одета в топ и мягкие просторные штаны. Сейчас же на Аннабель было чёрное кожаное бюстье, которое приподнимало её грудь, а вырез оголял больше, чем мог скрыть. Штаны тоже были кожаные, и обтягивали её стройную фигурку.

Внезапно она засмущалась и переступила с ноги на ногу.

— Я попросила у облака одежду для сражения, и вот что оно мне дало. На штанах есть удобные карманы. Думаю, что в них можно спрятать оружие. А вот бюстье поставило меня в тупик. Если, конечно, облако не думает, что вырез лишит моих противников всякого разума. — Аннабель нахмурилась, упёрла руки в бока и покачала головой. — Мой внешний вид не имеет значение. Верни меня в Колорадо.

— Нет, твой внешний вид не имеет значения, и нет, я не верну тебя в Колорадо. Я думал, что мы пришли к соглашению.

— Да, но... — Она опустила взгляд в пол, а затем быстро подняла его и прищурилась.

— Что?

— Тебя ждёт разочарование, — проворчала Аннабель. - Почему ты не можешь сделать то, о чём я прошу, без миллиона вопросов?

— Я мог бы сказать тоже самое и о тебе.

— Я не... Чёрт! — Она подняла руку, сжатую в кулак. — Возможно, я и задаю много вопросов. И что с того. Любой в моём положении действовал бы также. К тому же, я девчонка и это моя работа. А ты парень. Ты должен бить себя в грудь кулаками и рычать, а затем делать всё, что в твоих силах, чтобы угодить мне.

— Вряд ли. Мужчина, которого ты только что описала, давно бы уже пробил тебе голову и за волосы выкинул бы отсюда.

С каждым его словом в её синих глазах росло озорство.

Её стойкий характер в сочетании с чувством юмора восхищали его. И каждый раз Захариил убеждался, что не в состоянии предугадать, что Аннабель скажет или сделает в следующий момент.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, внимательно изучая её. Под глазами всё ещё были тёмные круги, губы потрескались от того, что она их постоянно кусала, а руки дрожали. — Тебе снова нездоровится?

— Меня всё ещё ломает.

Захариил вспомнил длинный перечень прописанных ей лекарств. Аннабель действительно должно ломать. Он мог бы дать ей каплю Живой Воды, но... Ангел стиснул зубы. Если бы Аннабель была прикована к постели, такое решение ещё могло бы быть оправдано. Вода была нужна, когда поднимался вопрос о жизни и смерти. А вовсе не для того, чтобы избавить кого-либо от страданий и боли.

— Со мной всё будет хорошо, — добавила Аннабель, вероятно, чтобы заполнить внезапное молчание. — А сейчас, не будешь ли ты так любезен, чтобы вернуть меня обратно? И не задавать больше вопросов.

— Я больше не сорвусь. — Захариил действительно был уверен в этом, готовый обозвать себя ублюдком на всех известных ему языках. — И со мной ты будешь в большей безопасности, чем с кем-нибудь другим.

— Безопаснее с парнем, который грозился убить меня?

Ааа, теперь Захариил всё понял. После хорошего ночного сна, в её голове прояснилось. Аннабель вспомнила его слова: "Я мог убить тебя сейчас",и хотела сбежать.

— Я не угрожал тебе. — Это была правда. Он просто констатировал факт. Захариил мог убить её в любой момент.

— Но ты сказал...

— Я знаю, что сказал. Но повторюсь, что со мной ты будешь, куда в большей безопасности, чем с кем-нибудь другим. — Даже если он причинил бы ей боль, даже если бы решил убить её, Аннабель по-прежнему была бы с ним в большой безопасности. Остальные могли сделать что-нибудь похуже.

Поймав его на слове, она глубоко вздохнула и произнесла:

— Хорошо, я остаюсь. Пока.

Захариил ощутил странное желание сказать "спасибо", но быстро подавил его.

— Ты слишком добра ко мне.

Она скрестила руки на груди.

— Это сарказм? Мне кажется, что я слышу сарказм.

— Ты уверена, что я знаю смысл этого слова?

Аннабель цыкнула на него.

— Ты исчерпал лимит вопросов. — Она склонила голову набок и внимательно уставилась на ангела впервые с того момента, как он вошёл. И от этого разглядывания всё тело Захариила начало покалывать. — Твои крылья...

— Да? — Захариил расправил одно крыло, затем другое, разглядывая их по всей длине. С них по-прежнему сыпались снежинки, но блестящих кристалликов теперь стало гораздо меньше.

— Они теперь больше золотые, чем белые. А вчера всё было наоборот.

Аннабель оказалась права. Количество золотых перьев возросло. А это могло означать лишь одно... он становился одним из Элиты, и не важно, упоминало ли об этом Божество или нет.

Но... но... это могло означать лишь одно: Божество было им довольно и выбрало на место Ивара. Других объяснений нет.

Но почему?

Может, потому что Захариил спас человека, рискуя собственным благополучием? Или потому что он, наконец, принял на себя ответственность за собственную армию, добившись уважения и повиновения воинов? Если это действительно так, то Божество не хотело падения Захариила, и это назначение являлось наградой.

— Ну и? — подсказала Аннабель. — Я не жалуюсь. Твои крылья довольно миленькие.

Миленькие?

Слово вроде и не должно было задеть его, но задело. Крылья были просто великолепны.

Захариил не обязан был объяснять ей это, и ему стоило прекратить посвящать Аннабель в детали. И тогда, когда они расстанутся, если она попадёт в плен, то не сможет ничего разболтать врагу. Но, как, ни странно, он всё равно объяснял. К тому же, Захариил так обучит эту девчонку, что её никогда не возьмут в плен. Безусловно.

— П-повышение? К-как круто! — произнесла она, внезапно застучав зубами. От её дыхания шёл пар. — Не подумай, что я пытаюсь сменить тему, но тебе не холодно?

Вспоминая какой холодной Аннабель была, когда он её нашёл, Захариил решил, что больше не испытывает удовольствие и благодарность за холод, который нёс с собой. Аннабель мёрзла, и ему это не нравилось. Ему стоило попросить Божество о снисходительности на этот счёт. И возможно, он её получит теперь, когда знал, что обрёл его благосклонность.

— Пальто, — произнёс он, и глаза Аннабель зажглись предвкушением.

— Мне следовало подумать об этом.

— Уверен, что ты бы додумалась до этого. — Захариил протянул руку, и появилось белое пальто из искусственного меха.

— Спасибо, — сказала Аннабель. — Знаешь, ты одно огромное противоречие. В одно мгновение ты сердишься, а в другое — проявляешь доброту. То угрожаешь, и тут же защищаешь.

— Ты собираешься дуться на меня, как в той психушке?

— Не в этот раз.

— Но ты не выглядишь особо довольной.

— Да, потому что тебя слишком сложно прочитать.

— Я не книга, — возразил Захариил.

Аннабель кивнула.

— Вот именно.

— Но...

— Ты всего лишь листок с посредственностью и угрозами, — перебила его Аннабель. — Я не хочу, чтобы ты мне нравился.

Ему никогда не приходилось принимать участие в более запутанной дискуссии.

— Почему?

— Я отказываюсь отвечать на вопросы.

Захариилу больше не нравилась её стратегия уклоняться от ответов.

— Ты не можешь отказываться отвечать на все мои вопросы.

— Не правда. Очень даже могу.

Именно это она только что и продемонстрировала.

— Тогда нам следует договориться о поощрении, которое ты будешь получать за ответ. — Хоть это и походило на подкуп, и по сути им и являлось, Захариила это не особо заботило. Терять ему всё равно было нечего. Не то, чтобы это в корне что-то меняло.

Аннабель выгнула бровь, скопировав уже не раз увиденное выражение его лица.

— И о наказании, когда я откажусь отвечать?

— Не будь глупой. Я никогда не стал бы тебя наказывать за подобную мелочь, Аннабель. — Ему нравилось, как звучало её имя на его языке. Сам звук, ощущения, которые он вызывал. — За что-то более серьёзное... возможно. Но никогда я не стал бы делать что-то, способное серьёзно тебе навредить. Ты не одна из моих солдат. Более того, ты человек. Ты не многое выдержишь.

— Тебя бы поразила моя сила духа.

Захариилу хотелось что-нибудь возразить ей, и он бы так и поступил, но его внезапно охватило желание провести кончиками пальцев по её щекам, губам, узнать, зажжёт ли её это прикосновение, подскочит ли у неё пульс так же, как явно ускорится у него. Ему хотелось узнать, потянется она к нему или отвернётся.

"Ты не раб мирских желаний."

Он не прикоснётся к ней, и ему совершенно безразлична её реакция. Но, несмотря на то, что Захариил был способен держать под контролем собственные действия — и у него это неплохо получалось — он был не в силах совладать с собственными мыслями. Его любопытство на её счёт оказалось слишком велико, и Захариил неосознанно произнёс:

— Твоя мать была японкой, но имя у тебя не японское.

Аннабель приняла смену тема разговора лёгким пожатием плеч.

— Она больше половины своей жизни прожила в Штатах. И меня назвали в честь матери моего отца Анны Беллы. — Она сильнее закуталась в пальто и тоже дала волю своему любопытству. — Мне интересно, похожи ли ангелы на то, как описывают их в Библии? Прошлой ночью я попросила одну у облака, и прочитала несколько глав, и... ну...

— Ты видишь разницу между мной и другими ангелами, о которых ты читала, — закончил он за неё.

— Именно. И я помню, ты говорил, что являешься частью другой расы... или что-то в этом роде.

Захариил не мог отказать себе в реванше.

— Я тоже могу не отвечать, как и ты.

— Но это стало бы эквивалентом наказания, — ответила она, — а ты, кто никогда не врёт, не сделал бы это со мной.

"Моя Аннабель — очень умная девочка. Подождите-ка. Моя Аннабель?"

— То, что ты прочитала — верно. По человеческим меркам, моё Божество является королём. Оно управляет только частью небес, и служит Самому Высшему Божеству, которое правит всем безраздельно, примерно как приписывают себе это греческие боги и титаны, но это уже другая история. И мы не похожи на ангелов верхней иерархии, потому как были созданы для иных целей.

Аннабель всплеснула руками.

— Тогда почему же вас называют ангелами?

— У нас есть крылья, и мы тоже боремся со злом. Это отличительная особенность... как-то так.

— Чёрт! Но если вы тоже боретесь со злом, то в чём же различие?

Захариил так редко общался с людьми, что просто не представлял, как это объяснить.

— Все люди являются живыми существами, и у них довольно много общего, но они преследуют разные цели. Кто-то строит, кто-то развлекает, кто-то учит.

Только он закончил говорить, как стены облака потемнели, сгустились. Их пронзили удары молнии, сначала небольшой, но растущей в размере и силе удара. Захариил в замешательстве принялся искать другие признаки, но ничего не обнаружил.

Аннабель протянула руку, пытаясь дотронуться до молнии, но Захариил остановил её, схватив за запястье.

— Облако? — спросил он. — В чём проблема?

"Демоны..."— послышался шёпот в его голове. — "Атакуют..."

Невозможно. Правда? Но... что если это так? Захариил достал огненный меч. Демоны редко суются на небеса, это прерогатива ангелов, но теоретически это возможно.

Вся краска отлила от лица Аннабель.

— Что не так? Что происходит?

— На нас напали. — Или демоны понятия не имели, кому принадлежало это облако, или желание заполучить Аннабель было непреодолимым. И они способны выследить её куда быстрее, чем он ожидал.

Облако способно задержать их, но не остановить. Подобные облака предназначались для удобства, а не для сражений. Прежде Захариила это не беспокоило. В другое время он бы наслаждался пикантностью подобной ситуации, надеясь одержать победу. Теперь же его охватил страх. Аннабель могла пострадать. Он провёл эти несколько дней, наблюдая, как она отчаянно борется за собственную жизнь вовсе не для того, чтобы увидеть, как она падёт жертвой его злейшего врага.

— Покажи мне, — приказал Захариил облаку.

Туман уплотнился, мелькая множеством цветовых оттенков. Захариил напрягся. У Аннабель перехватило дыхание. Около пятнадцати демонов окружили дом ангела, пытаясь пробраться внутрь. Они буквально вгрызались в стены, отчаянно и яростно, а с их когтей сочился яд.

— Они пришли за мной, — произнесла Аннабель бесцветным тоном.

Захариил обнял её свободной рукой за талию и притянул к себе.

— Держись крепче, и что бы ни случилось, ни за что не отпускай.

— Но я могу помочь в сражении. — Потрясающе. Самый подходящий момент для этого.

— Ты можешь летать? Или же разобьёшься, если отпустишь меня? — рявкнул ангел. Ответ был известен им обоим.

Без колебаний Аннабель обняла его за шею, плотно сомкнув пальцы на его затылке. Её мягкая грудь прижалась к его безумно колотящемуся сердцу, её бедра плотно прижались к его. Захариил резко втянул воздух, поражаясь, что испытывает сексуальные ощущения в подобной ситуации.

"Сконцентрируйся."— Этого недостаточно, — бросил он. Захариил опустил руку и подхватил Аннабель под задницу, приподнимая девушку. — Обними меня ногами.

Она обвила его ногами за талию.

Их взгляды встретились. Противоборство зелёного и нереально синего, скорее затуманенного синего, чего-то едва уловимого, что он ощущал так же ясно, как и внутренний страх. Она кивнула, подтверждая готовность к сражению.

Храбрая девочка.

— По крайней мере, с твоих крыльев больше не сыпется снег.

Неужели? Наверное, Божество услышало его невысказанное желание и исполнило. За это Захариилу стоило его поблагодарить.

— Мне жаль, что нельзя по-другому, — сказал ангел, понимая, что в данном положении Аннабель выступает в роли его щита. Ему это жутко не нравилось, но другого выбора не было. Он не мог её телепортировать в безопасное место — это являлось редким умением, и мало кто владел им, например, бескрылый Колдо.

Захариил мог сделать своё тело невидимым, и никто не смог бы ни увидеть, ни почувствовать его. Но он не мог тем же способом скрыть Аннабель.

"Ты нужен мне",— обратился Захариил мысленно к Колдо, потому что от него было бы больше проку в данный момент. Затем ангел мысленно обратился к остальным членам своей армии. Он никогда не использовал этого прежде, и не был уверен, что оно сработает. И ругал себя, на чём свет стоит, что не практиковался в телепатии. — "Демоны. Моё облако. Сражение."

У Захариила не было времени дождаться ответа, если его воины и знали, как отправить подобное сообщение.

— Если я передам тебя мужчине по имени Колдо, не сопротивляйся ему. Он доставит тебя в безопасное место.

— А как же ты?

Отличный вопрос.

— Я хочу, чтобы ты покинуло это место, — обратился Захариил к облаку, проигнорировав вопрос Аннабель. — Отправляйся туда, где тебя не смогут достать демоны, и охраняй урну. Я вернусь на небеса и разыщу тебя.

Раздался свист.

Облако исчезло, буквально испарившись из под ног. Аннабель глубоко вдохнула, крепче прижимаясь к Захариилу. Яркий солнечный утренний свет ворвался со всех сторон. Повсюду витали демоны. Они размахивали зазубренными крыльями, не в силах осознать, что же всё-таки произошло. Захариил махнул мечом и поразил ближайшего демона. При вспышке огня и взрывного удара, разносящего плоть вдребезги, демоны догадались, что их добыча в пределах досягаемости.

Демоны кинулись на него все разом. Уворачиваясь, Захариил прокладывал себе дорогу. Ещё два тела рухнули замертво, поражённые огнём. Осталось ещё двенадцать. Они отчаянно сражались, но Захариил знал, как отражать их выпады.

— Я должен тебя отпустить, — сказал он Аннабель. — Не ослабляй хватку.

— Поняла.

Когда сразу четыре демона набросились на него, нанесли удар, отбросивший Захариила в небеса, ангел отпустил Аннабель, как и было уговорено, чтобы отразить удары двух демонов слева и воспользоваться мечом, чтобы снести головы демонов, устремившихся к нему справа.

Отцепив ногу от Захариила, Аннабель пнула одного из нападавших демонов, угодив ему в глаз каблуком.

— Аннабель!

— Что? Я не ослабила хватку, — ответила она. — Не расцепила руки.

Прежде чем Аннабель вернула ногу на место, её за лодыжку ухватил демон. Девушка вскрикнула.

Захариил отклонился назад, затем вперёд, пытаясь избавиться от демона. Наконец ему это удалось. Ещё одна голова слетела с плеч, окропляя пространство чёрной кровью.

— Сзади! — крикнула Аннабель.

Захариил развернулся, но не достаточно быстро. Ядовитые когти демона, метившие в его шею, вцепились в крыло, вызывая острую боль и буквально заставляя замереть на месте.

Захариил стиснул зубы, когда свет померк перед его глазами. Аннабель пронзительно закричала. Ему потребовалось собрать в кулак всю волю, чтобы удержаться в полёте, который сначала больше напоминал падение, но вскоре ангел выровнялся, уловив воздушный поток, и попытался остановиться.

— Мы были близки к падению, — сказала Аннабель, подавляя в себе желание вырваться.

Даже слишком.

— Значение имеет лишь конечный результат.

— Что я могу сделать, чтобы помочь?

— Оставаться в живых. — Остальных ангелов не наблюдалось в поле зрения. Либо они сражались в другом месте, либо Захариил провалился в попытке призвать их.

— То же самое применимо и к тебе.

Демоны обнаружили их и атаковали со всех сторон. Меч Захариила рассекал воздух, но из-за того, что он уже не был так быстр, как прежде, ещё одной паре когтей удалось вонзиться в его крыло.

Захариил снова начал падать, и на этот раз ему не удавалось выровнять полёт. Ему порвали сухожилие. Хвост Аннабель хлестал его по щекам, по губам, волосы забирались в рот.

— Захариил! — Порыву ветра удалось вырвать Аннабель из объятий ангела, и она, кувыркаясь, устремилась вниз.

Несколько демонов, ликуя, помчались за ней.

Захариил провёл быстрый мыслительный процесс. Да, ангелы Божества могли умереть физически из-за травм тела. Естественно, удар о землю превратит его органы в кашу, но Захариил сможет восстановиться. Аннабель — человек. Даже вопроса не встаёт о том, сможет ли она восстановиться. Естественно, нет.

Захариил прижал неповреждённое крыло к спине и стрелой устремился за Аннабель. Она падала лицом к земле. Позади развивались её волосы. За считанные секунды ангел сократил расстояние, вытащил метательные звёздочки из воздушных карманов и уничтожил демонов, бросившихся за девушкой.

Повсюду раздались крики боли и одна за другой грязные лапы демонов перестали касаться Аннабель.

"Почти... ещё чуть-чуть... Есть!"

Захариил обнял девушку за талию и притянул к своей груди.

Она боролась, размахивая руками и ногами.

— Отпусти меня, вонючий, мерзкий кусок...

— Я держу тебя, — сказал Захариил, и в этот момент понял, что существует только один способ сохранить ей жизнь.

Она тут же успокоилась.

— Захариил? — Аннабель повернулась и обняла его за шею. — Слава богу!

— Да, это я. — Ангел достал пузырёк с Живой Водой. Осталась одна капля, но сейчас встал вопрос о жизни и смерти. Захариил не позволил Аннабель задавать вопросы или отказаться от задуманного им, а просто наклонил горлышко пузырька к её губам так, чтобы капля скатилась в рот девушки. — Пей.

Широко распахнув глаза, она сглотнула. Вот так. Теперь не важно, что произойдёт в следующий момент, Аннабель выживет. Возможно, она желает обратного, но всё равно выживет.