Хитросплетение судьбы

Глава 11

Империя Эларис. Элваран 1398 год.

Нет лучшего времени года, чем наигравшееся вдоволь лето. Когда прохладный ветер остужает каменные дома, которые напитались теплом полуденного солнца. В это время вечерние прогулки приносят особое удовольствие. А если есть еще приятная компания — вдвойне.

Дорогая на вид трость ритмично постукивала по мостовой одной из дорог в парковой зоне первого округа.

— Я чувствую ваше беспокойство, Кларисса. Что вас гложет? — участливо произнес Вайнс.

Леди Зарзо шла бок о бок с северянином в строгом, но при этом элегантном темно-синем платье.

— Все вокруг кажется мне фальшивым.

Она скривилась, произнося это, от чего в уголках губ появились морщины. Маленькая деталь, которая говорила о ее возрасте, но совсем не смущала главного шпиона севера. Он считал Клариссу не только привлекательной, что уже было редкостью, учитывая его привередливость в этом вопросе, а еще и достаточно умной, чтобы иметь ее в союзниках. Помыслы этой женщины стремились к благу империи. При этом она не была лишена сострадания к миранам, хайши и северянам. Все эти выводы Вайнс сделал не только от поверхностного наблюдения. Благодаря дарам Небес его народа, он провел много времени за изучением мыслей леди Зарзо.

— Может, такова цена благополучия и мира? — скосил свой взгляд на ее лицо северянин.

Она ответила не сразу. Было видно, как Кларисса взвешивает каждое слово, и если оно заставляло опасно покачиваться воображаемые весы, то леди Зарзо незамедлительно заменяла его другим.

— Я не уверена, что это продлится долго.

Вайнс не стал спрашивать, чем вызвано ее беспокойство. Он и так знал, но хотел заполучить полное доверие имперского казначея, а для этого не стоит сильно наседать. Лучше помолчать и посмотреть, как она поступит дальше.

Немая пауза продлилась достаточно, чтобы оба собеседника начали чувствовать дискомфорт.

— Вы же в курсе, что происходит в замке, — сдалась первой Кларисса.

— В некоторой степени осведомлен, но не считаю это достаточным поводом для волнений, — осторожно ответил главный шпион.

— А что для вас будет достаточно?

Вайнс серьезно задумался. Даже если империя пойдет войной на север, все на что он будет способен это убедить ледлорда сдаться без кровопролития. Император сильно изменился за последнее время. С одной стороны он стал выглядеть менее грозно и пугающе, а с другой… Что-то на уровне инстинктов северянина говорило ему лишний раз не пересекаться с избранником Небес. Конечно же главный шпион всячески игнорировал эти чувства, хотя осознавал — вечно ему везти не будет.

— Боюсь, в любом случае, наше с вами беспокойство никак не повлияет на императора. Нам остается делать все, чтобы не допустить еще провокаций с какой-либо стороны, которые будут иметь печальный исход. Несмотря на то, что я прожил значительную часть жизни в Эларисе, мне не хотелось бы увидеть ледяные острова в руинах.

— А если это произойдет просто из его прихоти?

Она сократила дистанцию между ними на грани приличий и прошептала.

— Недавно он убил своего коня. Не из жалости. Тот был здоров, но лишился головы. Насколько мне было известно, своего скакуна император ценил больше, чем слуг.

Вайнс знал об этом инциденте, но это не помешало его телу покрыться мурашками из-за интонации Клариссы.

— Благодарю за доверие, — с натянутой улыбкой произнес он. — Будем надеяться, что избранник Небес не будет увлекаться с обезглавливанием.

Далее их прогулка проходила в молчании, пока они не встретили на своем пути еще одного северянина. Молодой человек, на лице которого были следы от засохшей краски, сидел забравшись с ногами на скамейке и яростно черкал угольным карандашом в альбоме. Перед ним на фонтане позировала маленькая черная птица. Главный шпион остановился, уставившись на художника.

Его глаза были разного цвета. Прям как у Моена. Почему-то Вайнс никогда не придавал этой особенности внимания в общении с информатором. Теперь же данная деталь казалась вопиющей. Он за всю свою жизнь встретил только двоих таких людей и никогда не видел записей о подобном феномене.

«Разве я не должен был задуматься об этом раньше?»

— Вы знакомы с ним? — прервала ход его мыслей леди Зарзо.

— Нет…

— Он отличный художник. Та фреска в коридоре замка перед тронным залом его работа.

Главный шпион сузил глаза.

«Почему я об этом не знаю?»

— Вас не затруднит меня представить ему? — повернул голову к Клариссе северянин.

Едва заметное удивление промелькнуло на ее лице. Она согласилась выполнить его просьбу, кивнув головой.

Когда они подошли к художнику, тот уже завершил портрет птицы и любовался своей работой.

— Гальвэр, можно тебя отвлечь?

Молодой северянин резко повернулся в их сторону.

— Леди Зарзо! — его ноги покинули скамейку и коснулись земли. — Рад вас видеть!

Главный казначей империи вежливо улыбнулась.

— С тобой хочет кое-кто познакомиться. Это один из преуспевающих купцов в империи, Вайнс Доллетэ.

— Очень приятно, Гальвэр Харве, — протянул ему руку художник.

Главный шпион пожал ее, но сразу не отпустил.

— Харве? Твой отец случайно не Хонкс?

— Да, вы знаете его?

«Невероятно. Как тесен мир…»

— Купцы имеют свойство следить за своей братией. Впрочем, мы познакомились не так давно, — отпустил он ладонь Гальвэра. — В наше время художников с севера редко встретишь. Я бы даже сказал совсем. Ты первый, на моей памяти.

Молодой северянин неловко улыбнулся, не зная к чему клонит собеседник. Кларисса предпочла не вмешиваться в разговор и с интересом наблюдала за их реакциями.

— Помимо купеческих дел, я питаю страсть к коллекционированию разного рода вещей. Живопись не исключение. Хочу пригласить вас в свой дом. Интересно узнать мнение профессионала.

Зрачки Гальвэра расширились от удивления.

— Я бы не называл себя таким громким словом.

— Вам и не нужно. За вас говорят ваши работы. Мне довелось лицезреть фреску в императорском замке. Она великолепна.

На лице художника появилось больше краски. Он не привык, чтобы так в лоб хвалили его творчество.

— Благодарю, — скромно опустил свой взгляд молодой северянин. — Я приму ваше предложение.

Через несколько дней Гальвэр сидел на диване в богато обставленной гостиной Вайнса. Конечно, художнику уже доводилось жить в роскоши имперского замка, но дома у купца все было иначе. Все убранство находилось в какой-то изысканной гармонии. Может у молодого северянина совпадал вкус с хозяином дома, а может это обманчивое восприятия из-за нескольких очень даже знакомых картин, которые висели по периметру гостиной. Еще Гальвэр удивился отсутствию в таком большом доме слуг. Возможно Вайнс, несмотря на долгое проживание в империи, все-таки остался истинным северным купцом. Не из-за скупости, а потому, что привык все делать самостоятельно. Семья художника тоже была не из бедных, но отец всегда приучал Гальвэра наводить порядок в доме своими силами. Только вот для молодого северянина это занятие представлялось настоящей пыткой. В своей комнате чаще всего он предпочитал видеть упорядоченный, в его понимании, хаос.

— Нравится? — указал взглядом купец на картину со снежным пейзажем.

— Не плохо, — сдерживая улыбку, произнес художник.

Хозяин дома весело усмехнулся и налил своему гостю в белейшую, до рези в глазах, фарфоровую чашку ароматный зеленый чай.

— Я люблю загадки, а еще сильнее искать ответы. Эти картины неизвестного северного художника. Они не подписаны, что, по моему мнению, достаточно опрометчиво. Но даже при этом, мне удалось связаться с поставщиком этих произведений. Я получил от него очень четкое описание творца.

Гальвэр опустил свой взгляд в парящий светло-зеленый напиток.

— Не знаю, что и сказать…

Главный шпион отхлебнул немного чая из своей чашки. Его глаза зажмурились, как у кота, наевшегося до отвала.

— Достаточно скромны, чтобы не подписывать свои работы, и, в тоже время, не стесняетесь расписывать коридоры императорского замка.

Художник вместо ответа предпочел стянуть печенье с подноса с лакомствами.

— Чай может быть непривычным на вкус. Этот сорт очень редкий. Боюсь уже недоступный для нас.

Молодой северянин запил сладость горячим напитком и не смог совладать со своим лицом. Его скулы натянулись от непривычной горечи, а также вкуса непонятных трав.

— Каждому свое, — прокомментировал с улыбкой эту гримасу хозяин дома. — Мне бы хотелось услышать вашу историю.

— Какую? — слегка откашлявшись, произнес Гальвэр.

— О том, как вы решили стать художником, что привело вас в Эларис и как вам удалось покорить нашего черствого императора?

Гость посмотрел на поднос с печеньем, оценивая достаточной ли они послужат платой за его рассказ. От Вайнса не ускользнул из виду этот заинтересованный взгляд. Поэтому он уверил Гальвэра в том, чтобы тот не волновался о запасах его сладостей.

Художник начал свою историю с самого детства. Маленькими шагами он продвигал ее к настоящему моменту. По началу было сложно рассказывать малознакомому человеку свои самые сокровенные мысли, но, в тоже время, ему казалось, что знакомому признание далось бы еще тяжелее. Вдобавок купец очень внимательно слушал и не перебивал. Под конец слова лились из Гальвэра бурным водопадом. Он не заметил, как за несколько часов поведал Вайнсу о всей своей жизни с самыми важными подробностями.

Когда художник замолк, сразу ощутил усталость, как будто одержимо рисовал сложный пейзаж всю ночь. Хозяин дома выждал небольшую паузу, а затем сказал:

— Вы прожили уникальный и полезный опыт. Мне очень жаль вашу подругу, но, мне кажется, Гальвэр, вы сделали более, чем достаточно, чтобы почтить ее память. Не у каждого хватит духа заявиться к императору со своей проблемой. Все же в вас есть наглость северного купца.

Последние слова Вайнс произнес с улыбкой, которая растопила бы сердце любому душегубу. Художник мгновенно расслабился. Тяжесть ушла и глаза снова наполнились надеждой на светлое будущее, вместо печали.

— Благодарю, что выслушали.

— А я вас, за искренность, — протянул руку северянин. Другой незамедлительно пожал ее.

— Для таких случаев у меня есть особые сладости, — хитро улыбнулся Вайнс. — Продегустируете?

— Не откажусь, — полностью захваченный гостеприимством ответил Гальвэр.

Рассветное солнце закидывало свои теплые лучи в окна домов. И скромное жилище Хорта не было исключением. Он перебрался в столицу. Точнее, ему пришлось перебраться. Изначально из-за Лонса Новиса, под командованием которого он состоял, а потом, после «веселого» путешествия на восточный материк хайши, их подразделение и вовсе расформировали за ненадобностью. Вдобавок, его бывший командир слишком впечатлился действиями императора за великим океаном и слегка тронулся умом. К глубокой печали своей семьи ему пришлось вернуться в родной дом. Более он не сможет занимать никаких высоких должностей, а род Новис остался без наследников.

Хорт удивлялся Лонсу. Хотя вернее будет сказать, что его поразил слабый дух бывшего командира. Они вместе прошли через тренировки в армии Дьютоса, затем через войну с дикарями, оба видели одно и то же, но последние зверства императора добили Новиса окончательно. Впрочем, Хорт не думал об этом много. Так, просто наблюдение. Он никогда не считал Лонса своим другом. У него вообще не было друзей.

Его детство прошло на улице. Он остался без родителей. Их убили дикари, но Хорт никогда не таил на них злобу за это. Просто так вышло. Прибивался к бандам таких же беспризорников, как и он сам. Воровал. Делал все, чтобы выжить. Потом их всех забрал под свое крыло Дьютос. Он вырастил из них верных и умелых воинов.

Хорт не чувствовал никакой благодарности к своему благодетелю. Каждая из сторон что-то получала от этого. Он просто плыл по течению. Особо не старался. Был средним во всем. Никаких примечательных черт во внешности. Может такое отношение и отталкивало других людей от него. Не то чтобы его сторонились… Лучше будет сказать: никто не мог создать с ним достаточно крепкие узы. Единая цель, армейский дух, переживание близкой смерти не трогали сердце Хорта. Сослуживцы порой даже забывали его имя, настолько присутствие бывшего разведчика было призрачным.

Потом на его пути встретился один купец. Он не выглядел как остальные, которые объезжали все города и деревни, в борьбе за каждую звонкую монету. Деньги казались для него больше средством, чем конечной целью. Купец что-то разглядел в Хорте. Предложил ему работу — продавать ему информацию. И он согласился. Не из-за денег. Просто так. Хорт пользовался любой подвернувшейся возможностью — инстинкт выживания. Для него не существовало таких громких слов как «Верность», или острых как «Предательство». Все следуют только своим интересам, и он тоже.

В настоящий момент бывший разведчик нес службу в столичной страже, что являлось на данный момент самой желанной должностью для любого воина. Лучшим было только охранять имперский замок.

Каждый день проходил идентично предыдущему. Ранний подъем, облачение в форму стражника с серым плащом (белый носили капитаны), патрулирование города, обед, продолжение патрулирования, дом, кровать, сон, новый день.

Хорт никогда не умел обращаться с деньгами. Обстановка в его доме выглядела довольно аскетичной. По ней никто бы не смог определить его пристрастия к чему-либо, потому что их и не было. Излишки жалования стражник «случайно» ронял или забывал в бедных районах Элварана. Он делал это так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, и чтобы за ним не таскался по всему городу хвост из попрошаек. Пускай лучше все думают о нем, как о неряхе.

Сегодняшнее патрулирование должно было стать обычным, но к Хорту неожиданно подбежал маленький чумазый паренек с невероятно обаятельной улыбкой, и протянул сложенную вчетверо записку. Развернув ее, стражник обнаружил короткое сообщение: «Вечером в одиннадцать». Паренек тем временем не спешил никуда уходить. Огромными голубыми глазищами он смотрел на лицо Хорта. Тот, быстро сообразив, что от него требуется, достал из кошеля блестящий серебрянник.

— Никому не говори, — передал монету ошеломленному пучеглазику имперец.

Как только награда была получена, мальчишка с задатками быстрейшего бегуна в истории скрылся из виду. Личность, которая послала стражнику этого неуловимого гонца, не являлась загадкой для Хорта. Он спокойно отработал свою смену, вернулся домой, переоделся в обычную одежду, что сделало его еще более неприметным, чем раньше, и к назначенному времени стоял у двери ювелирной лавки. В такой поздний час она должна была быть закрыта, но только не для тех, кто знал особый стук. После этого незамысловатого действия дверь перед ним приглашающе распахнулась. Открыл ее именно тот человек, который послал записку. Он был один в освещении всего пары свечей.

— Я сомневался, что ты придешь. Все же прошло много времени с нашей последней встречи, — облокотился на ювелирный прилавок Вайнс.

— Не было повода не приходить. В это время я свободен, — честно ответил имперец.

— Никогда не мог понять твою мотивацию оказывать мне услуги. Ни семьи, ни увлечений, ни любви к деньгам у тебя нет. Как и страха быть пойманным, я полагаю. После резни на восточном материке я потерял почти всех своих осведомителей, но ты остался. Меня волнует причина этого решения.

Хорт прекрасно осознавал, что для таких людей как его наниматель, очень важна логика и причинно-следственная связь. Однако ответ стражника мог выходить за рамки понимания столь прагматичного человека.

— Я не делаю ничего особенного. Просто рассказываю все услышанное. Люди и в пабах постоянно много чего болтают. И при этом, головы они свои на плечах сохраняют. Мне не о чем беспокоиться. О ваших делах я все равно не в курсе, — хладнокровно произнес Хорт.

Вайнс отлип от прилавка и подошел ближе к собеседнику.

— А если я решу вдруг посвятить тебя в свои планы?

Имперец пожал плечами.

— Как хотите.

Главный шпион задумался, но не на долго.

— Может у тебя есть свое видение о том, какой должна быть империя и ее правитель? — предпринял последнюю попытку понять Хорта северянин.

— Я просто живу. Пользуюсь тем, что дают.

По лицу купца было очевидно — это не тот ответ, который он хотел бы услышать.

— Ладно. Мне нужно, чтобы ты проследил за благополучием одной дамы.

— Каким образом?

— Ты получишь повышение до стражника императорского замка. Я все устрою. Твоей целью будет леди Кларисса Зарзо, но она не должна знать об этом.

— Хорошо, — кивнул имперец.

Для него все было просто. Всего лишь еще одна возможность на его пути.