Хозяйка Хрустальной лавки

Глава 29

Сердце моря пришлось переселить в центральные витрины, я выставляла по 3 штуки каждый день, и к обеду их не было. Дети донесли мне, что за ними моряки и из других портов приезжают. Более совершенный — сердце корабля, купил только один, а цена соизмеримая. Вообще структура спроса тут… Неясная. Конъюнктура продаж необъяснима. Разве, что берут только привычное? Но… Я кому тут описание ставила?!

Отношения с герцогом развивались ровно. Он прибывал ко мне в лавку, или я выходила в сад, в нем он создал дорожку до самых гиблых земель и теперь часто гостил у меня. Нашла я и еще один выход, чтобы не ходить через зал. Мы могли часами говорить ни о чем. Оба не желали вспоминать прошлое, но у нас было настоящее и будущее. Фамильяр с ним пока не знакомился, сказал, что что-то у него со своим не ладно. Я не настаивала. Может просто ревнует. Его выбор.

В это утро я наконец дошла до лоджии, да, как выяснилось, она тут была. Там я пила свой утренний (ну и что что время хорошо за полдень) кофе и читала учебник по основам построения плетений. Логика артефактов, которую я пыталась читать накануне была сложновата для восприятия. Я широко зевнула. Вчера мы с Карламери всю ночь изучали звёздное небо. И текущую ситуацию в городе. Мэр, которому уже давно пора прибыть, задерживался в столице. Никаких пошлостей, просто вместе проводили время и говорили. Лежали на газоне и рассматривали звезды, сидели на кухне и уютно грелись…

Я перелистнула страницу "построение кольцевых кругов". Как вдруг снизу зазвучал звук колокольчика. Что опять? Кому я на этот раз понадобилась…

На лоджии я сидела в домашнем костюме, сшитом мною из местной ткани. Выглядела я простовато, но на пару минут сойдет. Все же постоянно ходить в вечернем платье здорово утомляет. Я как была спустилась вниз. Фамильяр как обычно дежурил внизу.

— там пришел очень странный тип, мне он не нравится. Сейчас вышел на крыльцо. — Пушик хмурился — говорит, что ты у него в долг брала.

— лжет… И зачем? — я вздохнула. Ладно, пошлю к нотариусу, пусть она разбирается и назад.

Я смело ступила в зал, в домашнем прикиде меня даже не сразу узнали. А тип стоял на улице и заходить не спешил.

— вы что-то хотели? — с места спросила я, расшаркиваться не было настроения.

— а? Хозяйка лавки! Когда должок отдашь! — пошел в наступление тип, он то приближался, то отдалялся, будто играл, выманивал. Так действуют заклинатели змей. Одно время меня часто запирали в чулане, где лежали старые журналы.

— не понимаю, о чем вы! — строгим тоном произнесла ему, не переступая порога.

— плакала в ногах валялась, когда просила денег одолжить… — продолжил свою игру тип. А я рассмеялась ему в лицо.

— о. Это точно не про меня. Но, если у вас есть какие-то доказательства сходите к моему нотариусу. Она решит ваш вопрос по отношению ко мне — презрительно глядя на типа, выдала напутствие, скорее даже указание адреса. Он сплюнул.

— артачишься, значит. А если я с дружками приду! — он смотрел хмуро.

— сдам страже за разбой. — отмахнулась от него. Он угрожающе перегородил вход не давая попасть паре знатных дам. А на той стороне улицы шел страж.

Я высунулась из проема помахать ему рукой, чтобы разобрался с мужчиной, который или путает, или угрожает. И в этот же момент почувствовала резкую боль под ребрами. Он ухмыльнулся.

Я на автомате отшатнулась назад. А руки выполняли привычные действия как реакцию на боль, я уже и не всегда осознавала лечение: расстегнуть сумку, сжать чемоданчик. Артефакторы — самоучки вроде меня травмируются постоянно. Пальцы я себе изрезала все, ожогов и не перечесть. Так, что сжимать пока не исчезнет боль. И будет мне счастье.

— не старайся, от такого удара не выжить! Ножичек заговоренный. — он зло усмехнулся, а прохожие бросились на него — тебе не стоило переходить ей дорогу. Отдала б все, что имела, осталась б жива.

— как вы? — ко мне подлетели посетители — позвать лекаря?

— я в порядке! — зачерпнув стакан воды из фонтана и залпом проглотила. Мозг в режиме стресса упал в обморок, рулили инстинкты и воспитание. Ну, как умели. Остатки выплеснула на окровавленное пятно. Ну, вот только сшила! Первый раз одела! Теперь только броню! Растирая чешущееся место, фантомные мурашки не давали покоя, я задрала нечаянно кофту, и стал заметен исчезающий еле заметный след от ножа. Одна рука еще стискивала чемоданчик.

— это чудо! — восхитились все — вода и такое может? Это же нож карлара, его раны не лечатся.

Шепот плыл по залу, а я постаралась побыстрее покинуть его. Сейчас, я не чувствовала себя в безопасности среди людей.

— ты как? — обеспокоенно завис у лица Пушик.

— чемоданчик наше всё — я отмахнулась и рухнула в кресло — и бронекостюмы тоже.

— в зале он бы тебя не достал, поэтому и вышел. Лавка перестроилась, но пока лучше не выходи— он задумчиво прислушивался. — напиши герцогу. А лучше позвони!

— думаешь надо? Он будет волноваться! — а этого мне совсем не хотелось.

— он все равно узнает и лучше, чтоб от тебя. — фамильяр метался, его ситуация задела куда сильнее. Или мой разум все еще, словивший критическую ошибку, не давал осознать последствия.

Звонить не пришлось, спустя 5 минут меня сгребли в такие родные объятия. А я так и не нашла сил дойти до телефона.

— я так за тебя испугался! — он уткнулся лицом мне в макушку, сама я была крепко прижата к широкой груди.

— все хорошо, чемоданчик справился — я потерлась о него щекой.

— если б удар был чуть глубже это не имело бы значения. Он почти достал до сердца. А сколько ударов убивают мгновенно. — он явно накручивал сам себя

— я буду носить защиту, просто я… — начала оправдываться, и высвободив ладошку, погладила его по щеке. Там обнаружилось похолодание. Из книги я знаю, что это. Он в раздрае и магия выходит из-под его контроля.

— все хорошо, — высвобождая вторую руку, успокаивала его — ты ведь все равно смог бы меня вернуть. Я знаю.

— тише — он вновь уткнул меня лицом себе в грудь — прости, мне надо успокоиться. Сейчас я — чудовище…

— пфф, — я осторожно высвободилась и приподняла его лицо. По щекам шел туман цвета бескрайнего вакуума, в глазах плескалась космическая бездна. — ты красивый.

— и сейчас? — он коснулся тумана. Смотря на меня, ловя малейшие изменения мимики.

— и сейчас. — я осторожно приблизилась к его губам. Между нами оставались миллиметры, мы делили одно дыхание на двоих, но я не могла нарушить это расстояние. Негласное табу на инициативу. Глаза в глаза, магия к магии. И он подался вперед.

Его губы двигались мягко и неуверенно, крайне осторожно ласкали мои. Мой запал угас от этой безумной нежности. А потом его рука скользнула мне на спину, убирая рассыпавшиеся по плечам волосы. Я выгнулась навстречу, дразня его, углубляя поцелуй. Он быстро схватывал, но… Он не был напорист, наоборот, безумно нежен и каждую секунду ожидал, что я оттолкну. Это безумие сводило с ума.

— кхе, кхе. — демонстративно произнес Пушик от дверей — я вас сейчас отвлеку, там стража пришла брать показания, просят хозяйку.

Мы отпрянули друг от друга и попытались отдышаться. Он дышал шумно и жадно, рукой притискивая меня к себе.

— без меня ни шагу — герцог тотчас подобрался, а потом украдкой быстро поцеловала еще. — ты сейчас без защиты.

— погоди, — я спрыгнула с его колен и быстро заскочила на склад, нацепила шляпу с огромными полями, на которых поселилась пестрая клумба. Я ее звала цветочным взрывом, симпатичной не считала, но она имела 350 степень защиты.

— да, так лучше. — он выдохнул, а я сжала его ладонь — прости…

— голубки, на выход. — лис пестрел в проеме, но не приближался.

— не нужно, Карламери, останься в проеме, так тебя не увидят. Сыграешь роль неучтенного фактора. — попросила герцога я, даря еще один мимолетный поцелуй. Дорвалась, буду чмокать. Нет никаких крыльев бабочек, вообще ничего. Видимо, всех прочих насекомых прогнали тараканы.

— идет — он опустил плечи, еще раз осмотрев шляпу.

А я поторопилась в зал. Никто не ушел, но пришли еще индивиды, стражник внимательно осматривал кровь на полу.

— вы живы? — пораженно уточнил он. Нет, блин, мертва. Хотелось съязвить в ответ — по нашим данным нож достиг сердца.

Штора между залами жалобно звякнула…

— понятия не имею. — ответила ему — у меня свои методы лечения.

— это, да…. Но смерть почти мгновенная… А, впрочем… — он отмахнулся от этого и перешел на деловой тон — Вы подозреваете кого-то конкретного? Вам знаком человек? Вы его прежде встречали?

— многих не слишком радует моя деятельность, но раз она… Любовницу Люсьена— я ответила честно — насколько я знаю, у нее были планы на эту лавку.

— у него есть любовница? — спросил один стоящий у дверей страж другого, склоняя к тому голову

— впервые слышу — так же тихо ответил тот.

— мы проведем расследование! Ваш обидчик и его заказчица будут наказаны. — строго зыркнув через плечо на шептунов ответил страж. Прищелкнул каблуками и ушёл. Кажется, тут не принято отдавать честь, себе оставляют, да и козырять не выходит — козырьков нет. Вот они и щелкают каблуками.

Остальные тоже потянулись на выход. Я раскрутила уборщик. Следы крови обесцветились и исчезли. Затем, оглядываясь, выставила руку над крыльцом. Исчезла кровь, а пространство тротуара перед входом очистилось от мусора и стало отливать голубым в тон лавки. Но настроения думать об этом не было. Вне объятий мага хаоса на меня волнами накатывал страх. Ни слова ни говоря, я отправилась жилую часть.

Там меня сразу сцапали в свои объятия я вдохнула его терпкий изменчивый запах и затихла. Он что-то еще говорил, гладил по голове, а я просто висела коалой на нем.

Вечером он на руках отнес меня в кровать, а сам пристроился поверх одеяла. Так я и уснула крепко вцепившись в свой якорь.

Это было замечательно утро. И началось оно с поцелуя.

Утро, начатое с поцелуя от любимого, прогоняет все страхи ночи и ужасы вчерашнего дня. Опробовано и запатентовано. На герцога не претендовать. Не отдам!

— доброе утро, любимая. — тихо шепнули мне на ухо.

— угу. — согласилась я покрепче вцепляясь в жениха.

— выйдешь за меня? — вот, а что я говорила?

— угу. — и плотнее придвинулась к нему. На мой палец скользнуло нечто невесомое. Но открывать ради этого глаза я не стала.

— пойдем завтракать. Ты потеряла сколько-то крови, тебе надо покушать. — меня тормошили за плечо. А после сонную, завернули в одеяло и отнесли в кухню, где накормили чем-то необычным, но безумно вкусным. И наконец, терять такой хороший сон не хотелось, я согласилась проснуться. На моем пальце сияло кольцо необычного плетения, такое же красовалось на пальце герцога.

— ты сама согласилась… — улыбнулся он, и потерся о мою макушку. Там и так гнездо, а скоро будет валенок.

— угу, это был не сон. — проворчала себе под нос — или сейчас сон. В котором исполняются мечты.

— чужая душа — потемки. Я был уверен, что ты против помолвки. — меня вновь взяли на руки.

— с чего? Ты лучший! — я пристроила голову к нему на плечо.

— Мне много лет подряд твердили, что я чудовище… — грустно улыбнулся он, его отражение в кофейнике сильно искажалось, но я могла различить эмоции, сердце грохотало у меня под рукой. Настроение спало, было хорошо, уютно и безопасно. Такое ощущаешь, входя с метели в теплый дом.

— мне тоже. И что без меня ее жизнь была бы легка и беззаботна… — я потерлась о него щекой. Я свое отстрадала.

— спасибо. Ты тоже чудо. Не перестаю удивляться. — он замолчал, а мы так и сидели в тишине.

После завтрака меня захватила жажда деятельности. Я поскакала в мастерскую и стала делать артефакты. Герцог замер на пороге.

— ты знаешь, что ты архимаг. — наблюдая за движением моей руки, спросил он.

__________

Люсьен бесился его знакомый дознаватель запаздывал, а тут еще и стража с вопросами про любовницу, с подозрениями.

Добил его комитет благоустройства, этих… инициативных граждан он навел на лавку как на неухоженную.

А ему предъявили претензию, что на всей улице ухоженный тротуар только у лавки. Со скрипом он согласился на лишнюю уборку.

И что что она по документ проводилась раз в месяц. За 10 лет его сидения в кремле ни разу не провел и ничего.

Этим денежкам было бы куда комфортнее в его карманах, а не у всяких уборщиков… Тфу. Что значит у лавки мостовая на 3 сантиметра ниже, голубая и блестит. Ему проще этот участок грязью закидать. Вызвал на свою голову!

А должны были на светяшкину!