Хранители Фолганда (СИ)

22

Решение было принято и Скай ощутил покой. Он знал, что делать дальше, поэтому спустился к завтраку готовый ко всему. Злость приглушила постоянный голод и душевную боль. Играя покорность и смирение, Скай сдержано поприветствовал Мальтуса, сообщив, что немедленно приступит к работе.

— Правильно, мальчик, — довольная улыбка растянула губы старика. — Ты сможешь стать моим учеником. Больше служения и кротости, если хочешь получить желаемое, — новые неприятные нотки в тоне Мальтуса заставили насторожиться. — Запомни, я не люблю дерзости и слёз.

— Моих слёз вы точно не увидите, — Скай успел опустить голову к тарелке с очередной серой дрянью, которой его кормили каждое утро и вечер.

Мальтус молчал, а Фолганд корил себя за неосторожные слова. Хватило бы терпения ничем не выдать себя. Нельзя дразнить врага, когда находишься в самом логове.

Скай вернулся к книге. Радость от исследования была похоронена ночью, когда он узнал правду. Мальтус верно заметил, что переплёт книги хорошеет с каждым днём. Синий бархат обретал цвет, а оттиск ворона становился чётче. Подумав, Скай пришёл к выводу, что книга каким-то образом связана с Фолгандами, и пересмотрел её с самого начала, новым взглядом, не затуманенным ложью. Только так ничего и не обнаружил. Текст оставался закрыт для понимания.

После завтрака Мальтус отдал семь новых страниц, вырванных из книги. Два листа Скай пристроил быстро на нужное место, и раздумывал над вариантами для следующего. В библиотеку заглянула Марта.

— К вам опять пришли, — она покачала головой. — Хозяин будет недоволен.

Сердце Ская сжалось. Никак не ожидал очередных визитов, несущих сложности и страдания. Давно всё сказано родным, а никто кроме них прийти и не мог.

— Кто?!

— Откуда мне знать. Идите сами посмотрите.

Он не торопился. Внутреннее напряжение скрутило так, что пришлось вспомнить об уроках отца. Вышел на крыльцо и понял, что хуже и не придумать.

— Здравствуй, Скай, — Вельда смотрела с тревожной теплотой на сына.

Время научило Белку ждать правильного момента, поэтому последней из всех она пришла к своему мальчику. Поддерживала Стефана, не показывая эмоций, убивала в себе желание немедленно бежать к дому антиквара, уговаривать, умолять вернуться домой. И сына знала хорошо — дала время остыть, обдумать и исполнить злые чары. Она сразу посмотрела магию на Скае, убедилась, насколько прав был муж — схема полностью распалась. Почему же у мальчика такой отчаянный и злой взгляд?

— Не нужно было приходить, — посмотрел хмуро, но глаз не отвёл, что дало Вельде надежду.

— Соскучилась, — взяла сына за руку, большее не посмела, боялась отпугнуть.

Согревая холодные пальцы Ская, пыталась понять, чего ждать и как говорить. Заранее обдумала основное, с мужем обговорила. Измученный, Скай вытянулся струной, молчал, не в силах найти слов.

— Не решил вернуться? — крепче держала руку, не выпуская.

— Нет, — сжался весь, словно хотел исчезнуть. — Теперь поздно. Я должен дойти до конца, мама. Должен доказать, что могу справиться.

— Пусть так, Скай, — ступала между слов осторожно. — Но помни, что нам не нужно ничего доказывать. Любовь не требует доказательств.

Дёрнулся вперёд, желая обнять её, но подумал — Мальтус может увидеть. Закрылся от всего, не дал воли чувствам.

— Мне это необходимо. Для самого себя.

Она соглашалась, и Скай ощутил поддержку, которой не требовались слова. Особыми силами обладала спутница мага, а материнское сердце направляло этот поток.

— Теперь послушай меня, Скай, — тихий и спокойный голос Вельды никак не вязался с внезапным яростным зелёным огнём в глазах. — Не забывай об опасностях, подстерегающих Фолгандов. Главная из них Кукловод. Из его мира много путей и есть люди, желающие стать проводниками. У них свои интересы. Не позволяй использовать тебя.

— Не позволю, мама, — ответил твёрдо, сжал губы.

— Слушай, Скай, — сильнее стиснула его пальцы, незримо отдавая стихии, чтобы закрыть тёмные пробои от чужой магии. — Мне многое надо сказать. Если поймёшь, что открываешь для Кукловода доступ в Фолганд, пытайся отсрочить неизбежное и сообщить нам. Отец отправит к тебе Черныша, нашего ворона, оставишь на нём любую метку, выпустишь в окно, и мы быстро будем в доме Мальтуса. Тебе могут дать книгу и попросить что-нибудь сделать с ней. Помни об опасности и Кукловоде.

Скай не смог сдержать изумления, отшатнулся. Откуда мама знает о книге? Знает Вельда, знает и Стефан — невозможно разделить соединённое стихиями. Или она лишь предполагает, что так произойдёт? Столько вопросов сразу, но Скай не собирался сдаваться. Домой он вернётся победителем или не вернётся вовсе.

— Тс-с, молчи, не перебивай, — Вельда по-своему поняла его резкое движение, нахмурилась, вспоминая, какие важные слова не сказаны, должна донести всё, наполнить силами. — Ты сможешь постоять за себя, я знаю. Борись, Скай, не надейся ни на что, выживи. Дважды при жизни твоего отца Кукловод пытался выйти в наши земли. Оба раза ему помогали, используя кровь рода. Твой отец долгие годы исполнял мучительную сделку, находясь в рабстве у жрецов Дивного бога. Впервые это случилось, когда Стефану было двенадцать лет. Он выжил, потому что не сдался, — она говорила тихо и торопливо, опасаясь подвергнуть сына ещё большей опасности, если их услышат. — Во второй раз, тебя украли младенцем, чтобы сделать оболочкой для Тарвита и проводником Кукловода. Ты уже лежал на алтаре перед порталом. Мы сражались и победили. Не надеялись, но боролись. Отец совершил невозможное, чтобы спасти тебя. Кукловод не отступит. Кто-то может попытаться сделать из тебя чудовище, подчинённое Дивному богу — сопротивляйся. Спаси земли Фолганда и спасись сам.

Вельда выдохнула, закончив безумный монолог, казавшийся ей очень важным. Особенно для мальчика, что в её сознании вчера был открытым радостным малышом, а теперь так сильно отдалился от семьи, попав в неприятную историю, абсолютно запутался среди правды и лжи

— Мама, — новая мысль, не осознаваемая ранее, пронзила Ская. — Между мной и землями, кого выберет отец?

— Ты сам знаешь ответ, Скай, — не отвела глаз, руки не отпустила. — Между своей жизнью и землями он, не задумываясь, выбрал тысячи жизней против одной. Это значит быть Фолгандом, — Вельда устало смотрела, как меняется лицо сына. — Твой отец умер, мой мальчик, чтобы жили другие и существовало всё, что ты видишь вокруг себя.

— Но как же…, — Скаю трудно было осознать, противоречивые чувства разрывали на части. — Как отец мог умереть, если он жив?!

— Не все можно объяснить, дорогой. Особенно чудо, — она заметила, как в окне дрогнула портьера, прошептала. — За нами наблюдают, — наконец выпустила пальцы сына из рук. — Я люблю тебя.

Вельда ушла ни разу не обернувшись на сына, который продолжал стоять на крыльце дома лже-мага. Огненный всполох исчез вдали. Всё сказанное предстояло осмыслить.

Скай чувствовал себя растерянным, но на удивление полным сил. Догадался, что мама отдала стихии. Впервые за последние недели Скай поверил в любовь семьи, но это не значит, что он отступит. Да Вельда и не требовала от него бросить начатое дело — предупредила и поддержала. Как же вовремя она пришла, принеся с собой знание, силу и решимость.

Он вернулся в дом. Мальтус стоял в холле, смотрел со знакомой неприязнью и презрением. Раньше не замечал, что подобное выражение лица, характерно для старика, а теперь и лёгкое изменение эмоций бросается в глаза. Скай ужаснулся насколько оказался слеп.

— И много ли у тебя родственников, мальчик? — ехидно прошелестел Мальтус, напомнив тоном о ночном разговоре.

Скай сдержался, потушил пожар ярости во взгляде.

— Они больше не придут, господин Мальтус. Мне никто не нужен. Только магия.

Мальтус продолжал недобро смотреть, а в глазах появилось странное выражение — сомнение и лихорадочная жажда. Невозможно было и представить, чего алчет тот, у кого, кажется, есть всё. От липкого жаждущего взгляда, сделалось гадко. К тому же, Скай никак не мог предугадать, что же старик задумал и тревожно всматривался в каждое движение, ожидая подвоха.

— Это была твоя мать?

— Да, господин Мальтус.

— Я запретил тебе выходить из дома и общаться с кем-либо, — глаза старика загорелись радостью, лицо сморщилось в улыбке.

А Скаю улыбка показалась оскалом зверя, почуявшего свежую кровь, невольно отступил на шаг. Это нечаянное движение не укрылось от Мальтуса, словно распалив его больше.

— Ты нарушил правила, мальчик.

— Запрета на общение не было.

Старик врал, а лжи Скай стерпеть не смог. Улыбка антиквара стала только шире.

— Так я лгу? Ты дерзишь мне, мальчик! — сладко растягивая слова проговорил Мальтус. — Тебя ждёт наказание.

Происходящее напоминало дурную игру, в которой Скай совершенно не знал правил и любой его ход приводил к победе старика. Гадостное чувство оседало в душе. Во рту пересохло. По спине пробежал озноб. И хуже всего, что Мальтус всё это замечал, получая удовольствие от смятения юного Фолганда. Старик не был магом, но вызывал страх, приоткрывая постепенно нечто тёмное, что раньше искусно скрывал. Скай мог только наблюдать и восхищаться актёрским способностям лже-мага.

— Иди за мной, если собираешься оставаться моим учеником, — вся сладость ушла из голоса, осталось недовольство и твёрдость, трясущиеся губы иногда продолжали растягиваться в мечтательной улыбке.

Он засеменил к лестнице, но на второй этаж не поднялся, а завёл Фолганда в тёмный угол, к скрытой двери. Её старик открыл ключом из связки со своего пояса. Костлявые пальцы больно ухватили за плечо и с удивительной силой втолкнули Ская в тёмный проём.

— Пора показать тебе, как я наказываю дерзких мальчишек!