Хранительница

Глава 47

Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Сон не шел. В голову закрались тревожные мысли, касающиеся Лии. Все ли с ней в порядке, успею ли я до ее возвращения попасть в библиотеку, или, попаду, а ее там не окажется.

Черт. Надо было выпить то восстанавливающее варево.

Врач, менявший мне повязки, настаивал, но я, опившись всего на свете, отказался.

Дурак. Уже десятый сон бы видел….

Я перевернулся на бок.

Черт.

Пришлось вставать.

Я вышел в коридор, не зная, зачем и куда идти. Спустился по лестнице в сад. Было неуютно вот так шастать по чужому дому и потому я старался идти так, чтобы ни на кого не наткнуться. Я сошел с центральной аллеи вправо, в тень деревьев, в неосвещенную часть. Хотел умоститься под одним из кленов, но меня опередили. Я сперва увидел красный огонек сигареты, а затем и того, кто ее курит.

— Бессонница? — спросил Маро, затягиваясь и выпуская густой дым изо рта.

— Она, родная, — я сел рядом, облокотившись о ствол древа, рядом с ним. Эльф протянул мне сигарету, на что я качнул головой.

— Правильно, — он развеял ее щелчком пальцев. — Вредная привычка. Никак не могу избавиться.

Спустя несколько минут тишины, эльф ее нарушил:

— Спрашивай, — он заглянул мне, казалось, в саму душу.

Я не собирался задавать вопросы, пока он не предложил. Волшебным образом в голове сразу возникла их целая куча. Но, начал я с самого важного для меня:

— У меня есть письмо, в котором мой отец отказывается от нас с матерью. Я хочу знать, знала ли она, что это фикция?

— Разумеется.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Тогда я не понимаю, — я растерялся. Не ожидал, что он будет столь уверенным. — Она в тот день ходила в библиотеку. Вернулась в слезах. Я думал, он ее прогнал. Или я чего-то не знаю?

— О, Всевышний! Ты о том дне? — я кивнул, не поднимая глаз. Она пришла в истерике и долго плакала. Подоспевший врач напоил ее сонным зельем, и неверно рассчитал дозировку. Ее не успели откачать. Думали, она просто спит….

— Я слышал, что случилось. И сожалею Элиот, что все так сложилось, — на мое плечо легла тяжелая рука. — Мне, правда. Очень жаль, — он говорил искренне. И я кивнул, принимая сочувствие. — Поверь, ее тогда подкосило не то, что ее «прогнали», а то, что она обнаружила по приходу. Все вышло из-под контроля, когда твоя матушка решила остаться, поддавшись на уговоры Герольда. Будь вы здесь, все сложилось бы иначе. Ты представить не можешь, как сложно вырвать из лап короны перспективного сильного мага. Даже мои уговоры и давление Анориона не смогло переубедить упертого короля.

— Что она обнаружила? — мне было все равно, чтобы было, если бы. Все сложилось, как сложилось. И я хочу знать, почему.

— Я постараюсь объяснить, — он вздохнул и обратил взгляд на звезды. — Ты же понимаешь, что человеку не хватит и жизни, чтобы не то что выучить, а хотя бы прочесть все книги, находящиеся в библиотеке? Потому со времен Предтечи, в каждой библиотеке поселили некую сущность, изучающую все, что туда попадет. Чтобы она могла уместить в себе такое количество знаний, ее сделали очень могущественной. Она издавна помогала библиотекарям исполнять свою работу. Хранитель знаний без последствий может задать ей вопросы, к примеру: «Где я могу это узнать?», или «В какой книге найти такую-то информацию», и так далее. Но бывает, что источник информации утерян, поврежден или на изучение нет времени, как в твоем случае. И тогда не остается варианта, кроме как попросить ее рассказать, наделить этими знаниями. А вот за это нужно платить. Твой отец знал, на что идет. Но, в такой ситуации, когда твой ребенок умирает на твоих руках, любой на его месте заплатил бы любую цену, и никогда, слышишь, никогда бы об этом не пожалел.

Я уже сто раз пожалел, что спросил. Но эльф не видел этого, он весь увлекся красотой ночного неба. И, так же как и я до этого, боялся смотреть мне в глаза.

Он продолжал:

— Леди Свон была потрясена, когда вместо любимого мужчины обнаружила старика на смертном одре. Если бы я только знал, Элиот, что все так обернется, я бы никогда не позволил ей так сбежать. Видишь ли. Библиотека за знания забирает жизненную силу. Твой отец долго держался. За два года он состарился, и едва ли кого узнавал. Только ее имя иногда называл. Вот я и решил выполнить последнее желание друга. Пригласил ее….

Он еще что-то говорил. Но я не слушал. Я вскочил, опираясь на дерево. Он встал следом, я отшатнулся. Прошел вперед, потом обратно. Ноги повели меня прочь из этого дома. Сердце грозило проломить грудную клетку, так сильно билось.

Я думал, хуже быть не может. Думал, предательство отца, повлекшее за собой гибель матери, самое страшное, что могло произойти со мной. Но я ошибался. Быть самому причиной всех своих бед, куда больнее.

И я был прав, библиотека — такая же нечисть.

Меня схватили за локоть, и я развернулся, чтобы взглянуть в бездну.

— Пойдем со мной, — Маро поволок меня обратно к дому.

Зачем это?

— Прости меня, Элиот. Нельзя было вот так все сразу тебе говорить. Ты был не готов. Совсем обессилен.

А к такому можно быть готовым?

— Лучше бы мне и дальше ничего не знать, — я остановился у входа и прикрыл глаза. Голова кружилась, от того, что мне сегодня довелось узнать. — А то я смотрю, за все знания приходиться дорого платить.

— Элиот….

— Я хочу вернуться обратно в Академию, если вы позволите.

Пока я не наломал дров.

Д’авэль-старший стоял с открытым ртом, не в силах выдавить и звука. Уже начало светать.

— Пойдем, — он отвис и пригласил меня войти. Спустя пару минут я стоял у открытого портала.

— Библиотека запечатана. Ты не сможешь выйти.

— Я знаю.

— Элиот, многие теряют семьи….

И как-то справляются?

— Но не каждый становиться тому причиной.

И, не дожидаясь реакции, ступил в провал.

Я вышел в темноту, и не сразу понял, на что наткнулся. Слишком был увлечен самокопанием. Зажег светляка и сердце пропустило удар.

— Альфа? — кажется, у меня сел голос. — Ты что тут делаешь? Где Лия?

Я сорвался с места:

— Лия!? — если она сейчас не наверху, я боюсь, сегодня кто-то умрет. Вероятнее всего я сам, от разрыва сердца.

— Лия!? — барьер был на месте. Но я не терял надежду. Рванул на второй этаж, ворвался в комнату, чуть не сорвав двери с петель.

Она лежала животом на постели и, думаю, услышав меня, начала вставать.

Я за миг оценил ее состояние, обрадовавшись, что она может подняться. Уставшая. Кое-где разорвана одежда, но крови немного. Жива! Жива!

Хотел ее обнять, но ночь сегодня волшебнее некуда. Агрессия из меня так и льется. Я сделал прежде, чем подумал. Схватил ее за грудки и поднял к своему лицу:

— Какого хрена?! — она была напугана. Не ожидала такого от меня, как и я сам. — Зачем ты это сделала?!

А дальше я прильнул к ее губам, не давая возможности ответить. Я стиснул ее в объятиях, вырывая стон. Он меня и отрезвил. Это было далеко от наслаждения.

— Где болит? — я придержал ее, потому что она совсем обмякла. Усадил на кровать, и принялся стаскивать с нее этот чудо комбинезон.

— Элиот! — возмутилась. — Я сама.

Но я уже увидел, расстегнув молнию, что у нее на шее черный синячище, плавно стекающий за спину.

— Я позову врача! — я кинулся к двери, когда она меня остановила:

— Нет! Не нужно, — она стянула верх одежды, и оставалась в майке. Руки тоже были все в синяках.

— В смысле?! Ты вся… ты…, - я тыкал в синяки, не находя слов. — На тебе места живого нет!

— Пожалуйста, — она смотрела на меня глазами, полными печали и я сдался.

— Хорошо. Чем тебе помочь? — я присел перед ней.

— Набери холодную ванну и вылей туда весь пузырек тех капель, которыми я тебе обрабатывала раны. Хорошо? — я кивнул.

— Я мигом.

Я сейчас готов горы для нее свернуть, а она хочет всего лишь ванну….

Я наполнил ее за секунду.

Когда как не сейчас мне тратить свой резерв?

— Готово, — я вышел и застал ее спящую на кровати. В полуснятом комбинезоне и обуви.

Извини, но это нужно сделать.

Я разул ее и стащил комбинезон. Она оставалась в майке и в тонких лосинах. Раздевать дальше я не рискнул. Она не проснулась даже тогда, когда я поднял ее на руки.

— Лия, — позвал осторожно.

Нельзя ее спящую в ледяную воду. Испугается.

— Лилия, — я сел на край ванной, удерживая ее на весу, и окунул ладонь в воду. Провел ею ей по лицу. Она начала приходить в себя.

— Приготовься, — сказал, и медленно опустил в холодную воду. Она пискнула и попыталась вылезти. Я сунул ее обратно. Еще и рухнул туда следом. Просто она так вцепилась мне в шею.

У нее моментально задрожали губы. Глаза наполнились слезами, и ее начало мелко потряхивать. Такое чувство, что я ее истязал.

Хотя, так оно и было.

Спустя пару минут я решил, что достаточно. За ее мучениями тяжело было наблюдать.

Я встал с колен и поднял ее следом. Усадил на край ванной, и отгородил от себя полотенцем. Приказал:

— Раздевайся.

Пока она дрожащими руками стаскивала мокрую одежду, я просушил свою. Возилась она так долго, что я уже хотел ей помочь. Если бы она так не клацала зубами, я бы подумал, что она снова спит.

Она протянула руку забрать полотенце, и я обернул ее в него. Будто кусок льда обнял. Она, почувствовав тепло, вжалась в меня, и засунула ледяные ладошки мне под рубашку. С трудом отцепил ее от себя, чтобы можно было двигаться. Перенес на кровать, и сунул в руки, найденные в шкафу, футболку и штаны.

— Помочь? — она отказалась. Пришлось слушать, как она пыхтит и пытается одеться.

— Все, — выдохнула и залезла под одеяло. Скрутилась там клубочком и продолжила клацать зубами.

— Воды? Еды? — спросил.

— Нет, ничего.

Нет, так нет.

Я влез к ней и осторожно придвинул к себе. Она развернулась ко мне лицом и будто вьюн оплела руками и ногами. Она еще минут пять тряслась, пока дыхание не выровнялось. И, пригревшись, не уснула. И я сам, наконец-то успокоившись, последовал за ней.