Хроники Талийской войны

Крепость Иха

- Буря! – объявил я по общей связи. – Идет солнечная буря!

Приборы показывали "четверку". Это ориентировочно и это я захватил бурю в самом начале, то есть можно смело заявлять пятый уровень. Я заявил. Внутри черепахи завыла сирена. Снаружи в небо ударил желтый луч прожектора. Сигнал тотчас подхватили на соседних черепахах. Сверху я видел, как с корпуса спешно снимали оборудование. Пехотинцы из охранения отступили к входным люкам, готовые по первому же сигналу нырнуть внутрь.

На левом фланге продолжался бой, но и там желтые лучи вспыхнули одновременно с нами. Приятно отметить, что даже в горячке боя наши синоптики не дремали.

На синих черепахах тоже включили сигнал тревоги, однако дедалийцы продолжали идти в атаку. Остатки первой колонны всё еще штурмовали наши позиции и заодно отрезали от них вырвавшийся вперед эскадрон, на который широким фронтом наступала вторая колонна. Залпы бластерного огня сверкающими волнами обрушивались на трайки. Ответные выстрелы были точными – сложно промахнуться в развернутую по фронту колонну – но больно уж редкими.

В небе продолжали плясать яркие сполохи, но пока отдельные и чисто желтые, без ядовито-зеленого отлива. Еще как минимум четверть часа у них было. Потом солнце вынудило бы дедалийцев убраться, но четверть часа под таким огнем – это, знаете ли, целая вечность. Что к тому времени останется от эскадрона?

Кстати, нашим батальонам, которые ушли за стену, тоже пора было возвращаться. Я на всякий случай запросил связистов, отправили ли им предупреждение о буре? Впереди над крепостью тоже сияли желтые лучи, но в тумане наши могли и не разобрать. Связист в ответ сообщил, что связь полностью задавлена врагом, поэтому придется мне бежать лично.

Вообще-то, я синоптик, а не связист. На что связист, увы, резонно заметил, что это и есть работа синоптика – предупреждать о буре. Курьера к пред-герцогу отправили, если он сочтет нужным отозвать батальоны – он их отзовет. Если к тому времени будет кого отзывать. На пятом уровне леди Анна и ее солдаты попросту сгорят!

А без приказа… Без приказа тут мог выдвигаться опять же один только я. Пока мое начальство недоступно, формально я сам себе голова. Эх, если это моя последняя запись, считайте меня сумасшедшим героем.

Реквизировав курьерский трайк, я рванул к проему в стене. У "курьера" одно достоинство – скорость! По сути, это просто труба на гусеницах. Сверху к ней приделаны прозрачный экран, руль и седушка без спинки, по бокам – выдвижные лапы, в трубе – турбина. Воет как одержимая, и носится так же. Я по молодости участвовал в гонках на курьерах вокруг порта, дважды стал чемпионом и трижды чуть не убился.

Примечание редактора: нигде по тексту автор прямо не указывает свой родной город, именуя его просто порт, однако эта оговорка позволяет нам предполагать, что вырос он в Корибанте.

Гонки на трайках – любимое развлечение марсиан, однако только в Корибанте возможно сделать полный круг вокруг порта, проехав часть пути по защитному молу и перепрыгнув с него на узкую каменную косу, которая полностью обнажается только во время отлива. Корибантские гонки славятся своей зрелищностью и, увы, количеством жертв.

Если автор действительно был дважды чемпионом Корибантских гонок, "сумасшедшим героем" его можно считать независимо от того, что запись оказалась не последней.

Курьерские трайки нашего корпуса оказались поустойчивее на повороте, но и не такие шустрые. У них в задней части была установлена пара дисковых компенсаторов. С такими и ребенок справился бы, не говоря уже о старших офицерах.

До стены я долетел в один момент. Саперы не только разобрали стену, но и сложили секции в ров, присыпав землей с вала, так что получился настоящий мост. Даже лапы выдвигать не пришлось. За стеной лежала пустошь. Вражеский лагерь был разбит немного правее. Дедалийцы оказались настолько самоуверенны, что даже не обнесли его дополнительной стеной. Легкие сборные конструкции стояли ровными рядами. Меж ними метались одинокие фигурки в сине-зеленой броне. Небось, только что заметили талийские батальоны. Эх, как же не вовремя эта буря!

Капитана 2-го батальона я успел предупредить. Тот глянул в небо, помянул его недобрым словом и спросил, что теперь делать. Святые небеса, а я-то откуда знаю?! Кто тут офицер? Лично я помчался дальше, предупредить леди Анну.

1-й пехотный батальон уже ворвался в лагерь и вступил в бой с врагом. У дедалийцев при входе стояла черепаха. Наши саперы ее тотчас взорвали. Больше ничего серьезного не наблюдалось, и наши солдаты, перестреляв охрану, начали уничтожать постройки. Леди Анна с первой ротой ушла вперед, и я потратил минут пять на ее поиски среди полыхающих домиков. Встречные псимарики только разводили руками, мол, вообще никакой связи нет, а уйти без леди Анны, естественно, никто не представлял возможным.

А солнце-то ждать не будет! За туманной дымкой уже отчетливо просматривались зеленые разводы вокруг сполохов. В верхних слоях атмосферы бушевала буря, и скоро она должна была обрушиться на поверхность.

Я нашел леди Анну, как и ожидал, на самом острие атаки. Или, скорее, уже обороны. Дедалийцы опомнились и ринулись отбивать лагерь, пока наши его целиком не спалили. Навскидку два батальона против нас бросили. Точнее оценить было сложно, дедалийцы продвигались вперед небольшими отрядами, стремясь занять ключевые позиции.

Одной из таких позиций оказался контрольный пункт на пересечении двух "улиц". Фактически, это был обычный полевой редут с башней, плюс караульное помещение. Его недавние защитники были аккуратно сложены рядком в проходе. Теперь в самом редуте и в ближайших домиках обосновалась почти вся первая рота во главе с леди Анной. С востока на них напирали дедалийцы, да так, что схватка то и дело доходила до рукопашной.

- Леди Анна! – воззвал я. – Надвигается солнечная буря! Пятый уровень!

Леди Анна нахмурилась и спросила:

- Где подкрепление?

В моем личном деле точно вместо синоптика вписали оракула! Пришлось признать, что про подкрепление я вообще ничего не знаю, но если речь идет о 2-м батальоне, то я их уже предупредил насчет бури и по-хорошему они уже должны были вернуться на черепахи.

- Зря, - сказала леди Анна.

Это вместо спасибо. А я, между прочим, тут не только жизнью рисковал. Пред-герцог, конечно, одобрял инициативу, но только разумную. Степень разумности он определял на глаз, и я бы, кстати, свой поступок разумным не назвал.

Подходящих укрытий поблизости не наблюдалось. Вполне возможно, что генератор защитного поля был на башне, но сейчас от нее остался лишь обгорелый остов. Леди Анна с явным сожалением приказала отступать.

Рота отходила "волнами". Вначале половина отряда отбегала назад и занимала позиции, потом сквозь них отступала вторая половина, а первая их прикрывала. Дедалийцы не отставали. Увидев, во что превратилась половина их лагеря, они впали в ярость и бросались на наших солдат, как одержимые. Небось, вокруг нас полыхали склады с чем-то очень ценным.

Примечание редактора: на самом деле талийцы уничтожили одну мобильную крепость, пятую часть всех построек и значительное количество военного снаряжения, однако ничего действительно ценного среди этого снаряжения не было. Ярость дедалийцев, скорее всего, была вызвана большими потерями в живой силе.

Суммарно в лагере – включая роту охранения, которая запоздало подошла к проему в стене и была уничтожена отступающими талийцами – было убито и ранено до 500 солдат и военных специалистов, включая шестерых офицеров. Сами же талийцы потеряли при этом убитыми, ранеными и пленными не более сотни бойцов.

Несмотря на последующие заявления командира наемников генерала Штиля, будто бы он специально "подпустил поближе" талийцев для мощной контратаки, очевидно, что налет застал дедалийцев врасплох и, если бы не буря, урон был бы еще большим. Справедливости ради это всё-таки был единственный случай в военной истории Марса, когда атакующие сумели незаметно разобрать часть циркумвалационной линии и провести за нее значительные силы. Хотя, конечно, тот факт, что им это удалось, нисколько не красит караульных.

У проема в стене шел бой. Дедалийцы пытались перекрыть нам путь к отступлению. У них это плохо получалось. К проходу уже успели подойти две роты из 1-го батальона и теперь решительно размазывали противника по этой стене. Выглядело так, будто бы они непременно прорвутся, если только мы не притащим на хвосте еще дедалийцев.

Последнее – не моя идея. Ее высказала леди Анна. Из сказанного следовало, что остатки 1-й роты не последуют за своими товарищами. С другой стороны, задерживаться здесь тоже не следовало. Горящий лагерь буквально взывал к дедалийцам об отмщении, да и желто-зеленое сияние в небесах означало, что счет пошел на минуты.

- Может, в крепость? – предложил я.

- Идея стоящая, - сказал псимарик с флагом.

Имени его я так и не узнал.

- Спасибо, Грибов, - сказала леди Анна, после чего велела мне отправляться в крепость и предупредить, что 1-я рота отходит к ним.

Теоретически решение верное – я там был единственный на трайке, но практически оно не учитывало, что все входы и выходы блокировались отрядами дедалийцев. На мое счастье, с крепости наблюдали за нашими успехами и сделали вылазку. Как потом выяснилось, они, собственно, и так собирались ее сделать – успели согласовать план с пред-герцогом до того, как мы остались без связи – однако притормозили, заметив начало бури.

Защитники крепости отбросили противника от ворот, и заняли позиции на подступах. Леди Анна со своими людьми отступила к ним. На тот момент у нее оставалось всего человек сорок. Плюс я. Дедалийцы обрушились на нас как штормовая волна, но их порыв разбился о железную стойкость талийских солдат. Потеряв порядка полуроты, дедалийцы откатились обратно, а мы, наконец, смогли укрыться за стенами крепости.

Еще пара минут, и началась буря. Над крепостью включилось защитное поле. Оно сразу стало мутным, словно туман, вот только туманы на Марсе белые, а этот переливался всеми цветами радуги, хотя заметно преобладали желтый с зеленым. Магнитное поле останавливало радиоактивные частицы, и они исчезали в крошечных вспышках, но как же их было много! По защитному полю целые сияющие волны прокатывались.

Вражеский лагерь все еще горел. В клубах дыма мелькали отдельные фигурки храбрецов, спасавших припасы от огня. Хотя, возможно, это были лишь тени – через марево защитного поля было сложно что-то толком разглядеть. По словам защитников крепости, 2-я и 3-я роты сумели пробиться через дедалийцев к нашим черепахам и укрыться в них до начала бури. Наемники сражались до последнего и все полегли. Если кто и выжил, его прикончила буря. Приборы в крепости уже показывали четверку на пике.

На левом фланге бой закончился, увы, не в нашу пользу. 1-й эскадрон трайков был разгромлен полностью. Защитники крепости видели, как дедалийцы захватили пред-герцога в плен. Остальные пилоты погибли, защищая его. Противнику победа обошлась в батальон солдат и сорок квадов – это чуть меньше половины эскадрона. С учетом того, что им еще удалось вывести из строя две наших черепахи, да и сколько-то талийских солдат погибло из охранения – это был их несомненный успех.

- А вы почему не помогли?! – возмущенно спросила леди Анна.

Вместо ответа защитники предложили ей самой взглянуть на пустоши с южной стены. Я тоже взглянул. Святые небеса и Юнона-защитница! С юга надвигалась целая армия. Перед крепостью разворачивался огромный полевой лагерь, куда нескончаемым потоком вливались колонны синих черепах. Сквозь два защитных поля они казались пульсирующими синими кляксами, по которым растекались многоцветные разводы.

Вся эта цветная вакханалия продолжалась минут двадцать, после чего быстро пошла на спад. Солнечные бури редко длились больше получаса, хотя рекорд, если мне не изменяет память, составлял аж трое суток. Еще несколько минут буря угасала и, наконец, защитное поле стало почти прозрачным. Кое-где расплывались мутные пятна, но это уже просто ветер набрасывал песок.

Затем поле погасло. Отряды уборщиков в защитных костюмах тотчас принялись драить все открытые поверхности. Какое счастье, что я нынче не в их команде. В этом костюме даже зимой недолго свариться. Четверть часа поработал, и уже пот глаза заливал. Но иначе тоже никак. Радиация – штука серьезная и наплевательского отношения не прощала.

Сирены вон у себя в лагере тоже первым делом прибрались – уверенно, обстоятельно, показывая нам, что им спешить некуда! – и только потом пошли на штурм.

Тяжелые бластопушки палили прямо из их лагеря, поддерживая наступление. Сияющие шары били по верхам стен, сбивая ограждение и солдат, но куда чаще перелетали через стену и падали внутри крепости. Кое-где вспыхивало пламя, но пожарные команды не дремали и ни одного пожара так и не разгорелось. Да и защитники крепости, сбитые с ног близким разрывом, поднимались на ноги и вновь занимали свои позиции. Псимарики размахивали флагами, воодушевляя бойцов.

Меня тоже захватило всеобщее воодушевление. Укрывшись за каменным зубцом, я был готов схватиться хоть с дюжиной врагов. По крайней мере, готов морально. У меня ведь ни брони, ни меча, да и курьерский трайк остался в ангаре. Бластер – и тот легкий, с тремя зарядами. Военные такие стрелялки называют пистолями. Это даже не оружие толком, а элемент мундира – не может же солдат быть безоружным. Я из него всего раз стрелял на полигоне прошлым летом. Если интересно: из трех выстрелов попал один, правда, в соседнюю мишень. Инспектор покривил физиономию, но поражение цели засчитал.

Хотя тут можно было палить вообще с закрытыми глазами. Сирены наступали четырьмя пехотными колоннами. Между колонн промчались трайки. Они не полезли на стены, а стали носиться взад-вперед под стенами, обстреливая защитников. Наши в ответ стреляли по ним. Штук пять выбили точно. Я тоже палил, но, похоже, лишь зря потратил свои три заряда.

Затем подошла пехота и сплошной синей волной хлынула на стены. Одни развернули приставные лестницы и полезли наверх, другие снизу палили по защитникам. Наши, конечно, отвечали, но не так плотно.

Пехотный бластер даже в самых умелых руках делает лишь один выстрел в пять секунд. Так сиренские солдаты выстроились в пять шеренг и били залпами каждую секунду, тогда как защитники крепости располагались всего в одну линию. Во-первых, лишь одну линию можно было надежно укрыть за зубцами на стене, а главное – не так уж много их было. Вскоре на стенах уже вовсю кипела рукопашная.

Наша рота получила приказ занять одну из внутренних башен – считалось, что мы в резерве – но бой и до нас докатывался, и тогда леди Анна бесстрашно сражалась в первом ряду. Ее алебарда с легкостью пробивала синие доспехи.

Примечание редактора: в первом издании эта фраза часто вызывала недоумение у наших читателей, далеких от реалий воинской службы. Стандартные доспехи сохранили свое название с древних времен, однако уже к 500-м годам броня фактически превратилась в полевой мундир, который был достаточно легок, чтобы не стеснять движения в бою, и в первую очередь защищал от энергетического оружия и неблагоприятной окружающей среды – т.е. от тех опасностей, с которыми солдат сталкивался чаще всего. До рукопашной схватки дело доходило сравнительно редко, а уж алебарда к началу войн Маринера и вовсе превратилась в церемониальное оружие. Достаточно сказать, что во всей талийской армии лишь одна леди Анна умела обращаться с алебардой.

Тем не менее, это были отдельные вырвавшиеся вперед отряды, и в перерывах у меня была возможность наблюдать за ходом сражения. Основной удар пришелся на центральный сектор. Оборона там едва держалась. Артиллерия сирен взяла прицел еще выше и теперь ее заряды падали только внутри крепости. А вот в восточном крыле сиренские солдаты беспрепятственно вливались в открытые ворота.

Нас, как резерв, немедленно отправили остановить врага, но какое там остановить! Фактически полурота против батальона пехоты с трайками и саперами. Минут десять мы сдерживали сирен на стыке секторов, после чего остатки полуроты откатились к ангару.

В пустом помещении одиноко притулился в уголке мой "курьер". Седой сержант приказал мне готовить технику к экстренной эвакуации. Проще говоря, пора было удирать и желательно - на максимальной скорости! Пока я спешно снимал компенсаторы – спасибо, хоть какие-то инструменты нашлись – остальные отбивались от наседавших сирен и убеждали леди Анну, что удирать надо ей. Дочь герцога не должна попасть в плен.

Она отвечала, что не бросит своих и вообще не умеет толком водить трайк, но свои без нее становились куда менее лакомой целью, а пилот для трайка у них есть – это я. Кое-как уговорили. Я запрыгнул на сиденье. Мрачная, как сама смерть, леди Анна села сзади, обхватив меня одной рукой. Я попросил ее держаться покрепче.

- Удержусь, - ответила она.

Двое солдат открыли перед нами вторые ворота, и мы помчали. Эх, давненько я не катал девчонок на трайке! А уж о такой, как леди Анна, не смел даже и мечтать.

Врагов на улице было больше, чем зрителей на чемпионских гонках. Северные ворота захватили дедалийцы. Там вообще целая колонна внутрь топала. Мы развернулись у них перед самым носом. Леди Анна на ходу снесла одному наемнику голову. Жаль, что не офицеру, это был какой-то неосторожный разведчик. Остальные открыли по нам огонь, но я уже увел курьера в боковой проход, а оттуда – на стену. Проезд по ней был шире, чем узенькие улочки крепости, а мертвых тел на пути оказалось примерно столько же. За стеной скучали без дела наемники на трайках. Я погнал дальше.

Впереди выросла каменная башня. Я выдвинул лапы и повернул руль вправо. Курьер на полном ходу вылетел со стены. Я откинулся назад, на леди Анну, и вместе с ней мы сместили центр тяжести на кормовую часть. Курьер задрал нос к небу. Лапы растопырились, и вцепились стальными когтями в камень. Управляющий мозг у "курьера" от береговой ящерицы, а у тех инстинкт мгновенно зацепиться хоть за что-нибудь вшит на уровне рефлексов. Пока будешь думать – волной унесет!

Инерция и масса тянули нас вниз, но ящерка не подвела и уже на полпути к земле "курьер" вполне уверенно держался на стене. Леди Анна не менее уверенно держалась у меня за спиной. Только прижалась покрепче. Я дал задний ход. "Курьер" сбежал вниз. К нам тотчас устремилась добрая дюжина сине-зеленых трайков.

Ладно, погоняем! Проход в стене мог быть перекрыт, поэтому я направился к заливу. Туман уже почти рассеялся. Сторожевые башни распознали во мне врага и открыли огонь, но я бросал "курьер" из стороны в сторону, сбивая им прицел и почти не теряя в скорости. Хотя мог бы и не стараться. Точность у башен оказалась просто аховая. Святые небеса, они даже одного из преследователей умудрились подстрелить!

Остальные подотстали, а на берегу я и вовсе оторвался. Тут даже рассказывать толком нечего. Если бы эти олухи заявились на гонки, они бы вылетели на первом же круге. Это если бы их вообще допустили. Не звери же в отборочном комитете сидят. Когда я добрался до позиций пограничного корпуса, никого из них даже не было видно. Как и никого из нашего корпуса.