(Хронослужба Конфедерации)
31 декабря 1917 г (13 января 1918 г.)
Под Новочеркасском
Навьи болота! Ян посмотрел вслед Воронцову и Голицыну. За лесом слышны частые ружейные выстрелы, пулемётные очереди.
«Судя по всему, атака красной конницы захлебнулась», — решил он и, глянув на убийцу, зло подумал:
«Навьи болота! Что за игру затеяло высокое начальство?»
— Ну что, попался, гадёныш? — Максутов от души пнул пленника по рёбрам.
Тот чуть скривился. Бронеодежда смягчила удар.
— Отставить! — рявкнул Ян.
— Ты что, Максимыч? Этот сучий потрох чуть нашего подопечного к праотцам не отправил. Ты откуда, урод? «Ти-Эс-Эй»? Бюро?
— Отставить, я сказал! Снять наручники, вернуть оружие!
— А вот сейчас не понял, — Максутов прищурился и упёр руки в бока.
— Выполняй приказ и не задавай лишних вопросов.
Олег непонимающе глядит на командира.
— Старший лейтенант Максутов, — Ян повысил голос, — выполняйте приказ!
Старлей поднял пленника на ноги, нехотя снял наручники. Один из бойцов вернул Акафисту нож, девчонка протянула винтовку и с улыбкой поинтересовалась:
— Вы из второй группы?
Акафист принял оружие, засунул нож в ножны на бедре и ледяным голосом, от которого девчонке явно стало не по себе, прочеканил.
— Вы узнали слишком много из того, что вам не положено знать, Фархади.
Брови девчонки взлетели вверх:
— Вы знаете мою фамилию?
— Я знаю всё и про всех в вашей группе. Прощайте.
Ян загородил киллеру дорогу и прошипел:
— Что ты здесь делаешь?
Тот окинул Прилуцкого ледяным взглядом.
— Приказ читал, капитан? Вот и выполняй!
Акафист обошёл Яна и легко побежал по неглубокому снегу прочь от затихающего за лесом боя. Солнце уже садится за деревья.
— Максимыч, я что-то ничего не понимаю, — проговорил Олег.
Ян глядит в спину удаляющемуся убийце.
— Я сам мало чего понимаю. Всё, что имел права сообщить, я вам сообщил. Он делает свою работу, мы — свою. Похоже мы в глубокой заднице. Закрываем тему. Возвращаемся.