Хрупкое желание

Глава 8

Я не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок всю ночь напролет. Я все еще съеживалась, думая о том, как Данило отреагировал на то, что я показала ему свою грудь. Почему я решила, что это хорошая идея? Я пыталась вести себя как Анна, или как, по моему мнению, могла бы вести себя Анна, но, очевидно, мне это не удалось с необходимой уверенностью.

Я была такой идиоткой, думая, что Данило упадет в обморок, увидев меня топлесс. Он не был подростком. Он был взрослым мужчиной и видел достаточно грудей в своей жизни.

Вздохнув, я села и уставилась в темноту комнаты. Ночи здесь, в лесу, были темнее, чем в городе, и в это новолуние почти не проникал свет в окна, но намеки на серость освещали небо. До рассвета оставалось совсем немного времени.

В конце концов, я выскользнула из постели. Не было никакого способа снова заснуть. Я широко распахнула окно, вдыхая свежий утренний воздух. Снаружи просыпались птицы, их утренний щебет по-своему успокаивал. Я прислонилась к подоконнику и наслаждалась видом на озеро, окаймленное деревьями. С этой точки обзора оно казалось огромным зеркалом, неподвижным, за исключением нескольких слабых рябей, когда рыба пробивалась сквозь поверхность. Солнце поднималось из-за деревьев, окрашивая горизонт в серый, а не в желто-оранжевый цвет. Снаружи послышался хруст шагов. Я выглянула в окно, в поисках источника звука. Сэмюэль не уехал бы, не попрощавшись, и я сомневалась, что Данило тоже — по крайней мере, не попрощавшись со своей сестрой.

В поле зрения появились Сэмюэль и Данило, одетые в спортивные шорты и обтягивающие футболки. Я спряталась за занавеской, чтобы они меня не заметили, но все равно хорошо их видела. Они поговорили пару минут, а потом побежали трусцой и скрылись в лесу. Я приняла душ и надела еще одно красивое летнее платье на бретельках. Когда я вышла из ванной, Данило и Сэмюэль уже вернулись с пробежки и занимались на нижнем ярусе у озера.

В течение нескольких минут я наблюдала, как они отжимаются, прежде чем решила прекратить преследование и спуститься вниз. В доме было тихо, если не считать щебета птиц, залетавших в открытые окна. Я заварила себе черный чай, Дарджилинг, мой любимый — с молоком и сахаром, естественно. Дверь на террасу была приоткрыта, впуская утренний воздух. Он был прохладным и хрустящим. Я на цыпочках подошла к двери на террасу и выглянула наружу. Со своего места я почти ничего не видела, поэтому вышла во внутренний дворик с чашкой чая. Данило и Сэмюэль все еще были заняты своей тренировкой. Я свернулась калачиком на шезлонге, хотя и не могла их видеть.

Я потягивала чай и читала сообщения, которые получила от друзей в школе, а также от мамы. Вскоре я услышала, что они приближаются.

Я уже собиралась объявить о своем присутствии, но тут Данило заговорил:

— Люди задают много вопросов. Это неизбежно. Надеюсь, у тебя есть правильные ответы. Не хочу, чтобы Эмма узнала о сделке. Большинство людей пока не решаются распространять свои слухи.

Что за сделка?

— Не переживай. Или ты действительно думаешь, что я хочу, чтобы София узнала, что ты согласился жениться на ней только в том случае, если я женюсь на твоей сестре? Она была бы чертовски убита горем.

Я подавила вздох, моя грудь сжалась от острой боли. Данило согласился жениться на мне только в обмен на помолвку Сэмюэля с Эммой? Но Эмма и его связь были заключены только в этом году… так ведь?

Или все просто скрывали правду от меня и общественности все это время? Мама, Папа, Сэмюэль, Данило. Сколько еще людей знали об этом?

— Брак в нашем мире основан на логике.

Данило говорил так… бесстрастно. Когда Серафина была обеспокоена, он не был лишен эмоций.

Я попятилась вглубь, боясь, что они заметят меня. Пространство дворика выходило на другую сторону озера, а не на тропинку, ведущую с нижнего яруса. Я не хотела больше ничего слышать, но не могла убежать так, чтобы они не заметили. Я на мгновение закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Я не хотела срываться прямо сейчас.

— Ты знаешь. Я знаю, — сказал Сэмюэль, его голос был приглушен, будто он вытирал полотенцем лицо. — Но девушки хотят романтики и волшебства. Им не нужна холодная логика. Особенно Софии.

— Эмме тоже, — с сожалением сказал Данило. — Наш долг заставить эту связь работать.

Я была рутиной.

Его обязанностью.

Он женился на мне только для того, чтобы Сэмюэль, в свою очередь, женился на Эмме. Он никогда не хотел меня для себя.

Возможно, он все еще желал Серафину после стольких лет.

Я винила ее и ненавидела себя за это чувство. Она не виновата, что мой жених не может ее отпустить.

Я быстро заморгала, чтобы не разрыдаться. Я не хотела плакать из-за Данило. Он не заслужил моих слез.

Я поджала ноги, затаив дыхание, когда их шаги стали еще ближе, но потом они вошли в дом. Я подождал еще пару ударов сердца, прежде чем выскользнула из дворика и побежала по дорожке прочь от домика. Я не останавливалась, пока не добралась до нижнего яруса, где села и опустила ноги в холодную воду.

Я попыталась позволить озеру успокоить меня. Я всегда знала, что этот брак не был основан на эмоциях. Это была сделка с самого начала — я замена Серафине. И все же знание о дополнительной сделке терзало меня. Эмма тоже не имела понятия. На какое-то мгновение я задумалась, не сказать ли ей, но потом передумала. Правда только причинит ей душевную боль. По крайней мере, она должна была вступить в брак, думая, что мы не были обменены, как скот.

Я сидела так долго, пока пальцы ног не онемели от холодной воды.

— Эй, что ты тут делаешь в полном одиночестве? — спросила Анна, напугав меня.

Она опустилась рядом со мной, все еще в пижамных шортах и топе. Я чувствовала себя заезженной пластинкой, жалующейся на Данило, но мне нужно было избавиться от этого чувства. Нахмурившись, она молча слушала. Когда я закончила, я ждала, что она начнет разглагольствовать, но она не выглядела настолько шокированной.

— Ты знала? — спросила я в ужасе.

Она покачала головой. Ее глаза все еще были опухшими от сна, а волосы растрепались. Ее реакция тоже замедлилась.

— Я не знала. Не то чтобы папа делится со мной такими вещами. Я в основном узнаю о них, подслушивая или заставляю Леонаса шпионить за меня.

— Но что? — я спросила, потому что знала, что это еще не все.

— У меня было странное чувство, когда они объявили о помолвке Сэмюэля с Эммой. Во-первых, почему много лет назад они прекратили поиски ей жениха? Во-вторых, почему Сэмюэль или твои родители согласились на эту связь? Как бы ужасно это ни звучало, ты же знаешь, что в нашем мире Эмма считается испорченным товаром. — ее губы скривились, и она покачала головой. — Сэмюэль был желанным холостяком. У него могла бы быть дочь любого Капитана или даже Младшего Босса. Это имело бы больше смысла и с тактической точки зрения, потому что тогда твоя семья укрепила бы свои связи с другим городом. С твоим браком с Данило они уже связаны с Индианаполисом.

— Я знаю, — прошептала я. — Итак, Данило вынудил Сэмюэля жениться на Эмме, в свою очередь, что женится на мне.

Анна коснулась моей руки.

— Не думаю, что это что-то говорит о тебе, София. Он использовал свой шанс, чтобы спасти сестру. Возможно, это был его единственный шанс. Он бы женился на тебе в любом случае, но ему нужно было найти хорошего кандидата для Эммы.

— Да, — сказала я. — Но на самом деле мне от этого не легче.

Она толкнула меня плечом.

— Неважно, что произошло много лет назад. Важно то, что Данило теперь постоянно поглядывает на тебя и действует очень покровительственно. Это хороший знак.

Я еще не рассказала Анне о том, как неловко я сверкнула грудью. Закрыв глаза, я разразилась рассказом. На секунду воцарилось молчание, затем Анна рассмеялась.

Я недоверчиво посмотрела на нее.

Она прикрыла рот рукой.

— Прости. Но это смешно. Не могу себе представить, чтобы ты была такой напористой.

Мои щеки горели.

— Ну да, была, и все прошло не очень хорошо.

Анна опустила руку, все еще борясь со смехом.

— Он пытается быть джентльменом. Это довольно мило.

— С каких пор тебе нравятся джентльмены?

Она пожала плечами.

— Мне не нравятся, но ты помешана на благородных Диснеевских принцах.

— Я не помешана. Я знаю, что мужчины не принцы. Особенно наши.

— Хорошо, — твердо сказала Анна. — Это избавит тебя от душевных страданий в будущем. С его стороны было бы глупо что-то делать, когда Сэмюэль рядом. Твой брат потерял бы свое дерьмо. Данило не станет так рисковать из-за того, что ему показывают грудь.

Я хлопнула ее по бедру.

— В твоих устах это звучит очень глупо.

— Это было глупо, но и круто. Жаль, что я не видела его лица, когда ты показала ему свои сиськи. Я знаю, что они хороши. В следующий раз, когда ты захочешь показать свою грудь, сделай это перед Леонасом и его друзьями. Они будут вопить, как похотливые идиоты, которыми они и являются.

Я отрицательно покачала головой, но улыбнулась.

— Как тебе удается заставить меня чувствовать себя глупо и в то же время лучше?

— Глупость это самое лучшее в молодости, — сказала она. — Скоро мы будем связаны обязательствами. Давай принимать глупые решения, пока это возможно.

— Я вообще хочу знать, какие глупые решения ты планируешь?

Анна усмехнулась.

— Нет, но я все равно расскажу. Но эй, кто сказал, что я буду единственной глупышкой? Кажется, ты меня догоняешь.

Слова Анны оказались верными. Демонстрация груди было не последней глупостью, которую я сделала, и не самой худшей. Когда дело касалось Данило, мой мозг просто замыкался.

Все началось однажды вечером, когда Анна упомянула по телефону, что Сантино встретил Данило на вечеринке и что он ушел с блондинкой. Потом я посмотрела новости по Индианаполису, но ничего не нашла. Данило стал более осторожен со своими завоеваниями, держа их подальше от глаз публики, но он все еще, казалось, спал с блондинками. Анна держала меня в курсе событий, потому что Сантино неохотно делился с ней информацией. Очевидно, Данило спал с высшем обществе Индианаполиса — светловолосом высшем обществе, заметьте.

Охваченная ревностью и гневом, я решила дать ему понять, что рядом с ним желанная девушка, которая скоро станет его женой.

На этот раз я хотела стать той, на кого он смотрел с желанием. Проблема состояла в том, что я не знала, что делать. Затем в середине Января моего свадебного года представился случай.

Сэмюэль упомянул, что Данило устраивает грандиозную вечеринку по случаю дня рождения в своем домике у озера. Марко организовывал ее, последнюю грандиозную вечеринку по случаю дня рождения, прежде чем Данило станет женатым человеком. Когда я узнала, что это костюмированная вечеринка, в моей голове возникла сумасшедшая идея.

Я немедленно позвонила Анне по FaceTime.

Когда я рассказала ей о своем плане, она замолчала.

— Ты слишком серьезно относишься к моей теории глупых решений.

— Я не шучу. Хочу встретиться с ним лицом к лицу. Хочу поднести зеркало к его лицу.

— Надев светлый парик и распутный костюм и пытаясь поймать его на крючок? К чему это приведет?

— Что он поймет, что я тоже сексуальна, что он посмотрит на меня и действительно увидит.

— Но он не хочет тебя видеть. Он увидит переодетую блондинку.

— Анна, — заскулила я. — И самое главное, у нас будет возможность посетить классную вечеринку. Я заслужила трепку, прежде чем стать замужней девушкой.

— У меня плохое предчувствие на этот счёт. Не из-за вечеринки, а потому что я знаю, что тебе не понравится, как отреагирует Данило. Он не будет чувствовать себя виноватым, когда ты покажешь себя после поцелуя. Он только рассердится. Вот как мужчины в нашем мире справляются с подобными ситуациями.

— Ты мне поможешь?

Она вздохнула.

— Позволь мне придумать план. Мы едва ли можем попросить наших родителей разрешить нам быть там.

— Это бросит вызов нашей миссии инкогнито.

Анна фыркнула.

— Ты смотришь слишком много гангстерских фильмов.

— Как будто я должна, — пробормотала я.

— Как далеко от домика Манчини находится домик твоей семьи?

— Пятьдесят миль?[5] Возможно, чуть меньше. Как ты думаешь, мы могли бы там остаться?

— Посмотрим, что я смогу сделать. Мы можем притвориться, что мы хотим провести девичьи выходные в ваше домике, а потом улизнём на вечеринку.

— Карло и Сантино не спустят с нас глаз.

— Не беспокойся о Сантино. Я с ним разберусь. Я позвоню тебе, как только улажу все детали.

В обычной для Анны манере она действительно справлялась со всем. У Анны был способ добиться своей цели. Я не была уверена, как она убедила своих родителей, что ей нужны девичьи выходные в лесу со мной, но они согласились, и это означало, что мои тоже, и поэтому Анна и я встретились в нашем домике у озера в выходные дня рождения Данило. Сэмюэль остановился в домике Манчини, чтобы провести выходные в гостях. Конечно, меня не пригласили в качестве невесты Данило. Не дай бог девчонкам повеселиться.

Мы прибыли в домик в пятницу днем, что дало нам день для подготовки к вечеринке, которая состоится в субботу вечером.

Со мной был Карло и один из телохранителей моих родителей, а Анна приехала только с Сантино. Было смешно, что у меня больше защиты, чем у дочери Капо, но после истории с Серафиной мои родители и Данило стали сверхзащитниками.

Свежий снег покрывал верхушки деревьев и крышу дома охраны и хрустел под моими ботинками, когда я направилась к входной двери. Машина Сантино уже стояла на подъездной дорожке.

Анна сидела в одном из плюшевых кресел перед каменным камином, поджав под себя ноги. Заметив меня, она улыбнулась.

— Сантино развел костер, чтобы мы могли согреться.

Мы обнялись, и я опустилась в кресло рядом с ней, пока Карло относил мою сумку наверх. Сантино шагнул в гостиную, выражение его лица было почти убийственным. Он коротко кивнул мне, прежде чем направился обратно.

— Что ты сделала? — спросила я.

Анна отмахнулась от меня.

— В конце концов он успокоится. Не обращай на него внимания. Нам нужно сосредоточиться на тебе и на том, как тебя одеть. Все еще уверена, что сделаешь это?

Я кивнула.

— Я встречусь с ним лицом к лицу.

— Ты можешь противостоять ему, не изображая блондинку и не целуя его первой…

Я проигнорировала это замечание. Я была полна решимости довести дело до конца, даже если Анна сочтет это глупым планом.

Вечеринка должна была начаться в восемь, но Анна заверила меня, что нехорошо приезжать в числе первых гостей, поэтому мы вышли из домика в восемь. Сантино вел нас, и не сказал ни единого слова.

Его гнев беспокоил меня. Что, если он расскажет кому-нибудь о нашем плане? Мои родители будут разочарованы, и я останусь под домашним арестом до самой свадьбы. Хотя, выросшая в мафии, как девочка, вы были в значительной степени наказаны на всю жизнь в любом случае.

— Ты уверен, что мои телохранители не заметят моего ухода?

— Я сказал им, что возьму ночную смену. Они смотрят телевизор в доме охраны. Пока вы двое держитесь подальше от неприятностей, все будет в порядке, — отрезал Сантино.

Я взглянула на Анну. Очевидно, она не раскрыла ему детали нашего плана. Он думал, что мы хотим повеселиться.

Я выбрала костюм Женщины-Кошки. Кожаная кошачья маска закрывала всю верхнюю половину моего лица. Пряди белокурого парика спадали мне на плечи, соблазняя Данило. Я надеялась, что маска скроет достаточно, чтобы Данило не узнал меня. Я сомневалась, что он когда-либо смотрел на мое лицо достаточно долго, чтобы действительно заметить детали, но все же это риск. Возможно, он даже не узнал бы меня без маски. Он никогда не смотрел на меня дольше нескольких секунд, если вообще смотрел. Я наклеила густые накладные ресницы и накрасила губы ярко-красной помадой, чтобы соблазнить и отвлечь его, так как никогда раньше не носила ничего подобного.

Он увидит длинные светлые волосы и потянется к ним. Затем вдохнёт любимые духи Серафины. Она оставила флакончик в ванной, когда сбежала, и я восприняла это как небольшое напоминание о ней. Сегодня я впервые нанесла их, и это было странно.

— Как я выгляжу? — спросила я Анну.

Она вздохнула.

— Не похожа на себя.

Не то чтобы Анна была похожа на себя. Она оделась как жена Чаки, кукла-убийца с ярко-рыжим париком и страшным макияжем. Она была совершенно неузнаваема, что было необходимо, если мы хотели оставаться незамеченными достаточно долго. Если дочь Капо появится на вечеринке, новость распространится как лесной пожар. Сантино отказался надеть соответствующий костюм Чаки. Вместо этого он был одет во все черное. По крайней мере, у него была маска-череп, чтобы прикрыть лицо, но это был предел его сотрудничества.

— Именно к этому я и стремилась.

— Знаю, — сказала Анна.

Я поняла, что она хотела сказать еще что-то, но, вероятно, пыталась выразить это так, чтобы не задеть мои чувства.

— Говори.

— Я просто хочу убедиться, что ты держишь ситуацию под контролем. Ты хочешь противостоять ему, установить правила и дать понять, что его поведение причиняет тебе боль. Поднеси зеркало к его лицу, чтобы он понял, насколько испорчены его действия, — прошептала она так, чтобы Сантино не мог нас услышать.

Это звучало легко, когда Анна изложила наш план. Она была специалистом по планированию и почти всегда добивалась своего. Я ненавидела конфликты и хотела нравиться людям.

— Не волнуйся. Мы обсуждали наш план миллион раз. Я буду придерживаться этого.

— Хорошо.

Но я слышала сомнение в ее голосе.

Мои опасения, что нас не пустят на вечеринку, были напрасны. Сантино был хорошо известен в наших кругах и провел нас без сучка и задоринки, хотя охрана не знала, кто мы такие. Они, вероятно, подозревали, что мы светские девушки, с которыми Сантино хотел поразвлекаться. Я никогда не была в доме Манчини, и было странно входить туда переодетой, когда всего через пять месяцев это будет один из моих домов. Наша свадьба была назначена на Июнь, через два месяца после моего дня рождения, так что у меня было время закончить школу.

Как и предполагалось, свет был приглушен, за исключением нескольких дискотечных шаров и прожекторов заливающих комнаты разными оттенками. Вечеринка была не только внутри. Большое количество гостей собралось на улице, чтобы покурить, расслабиться в гидромассажном джакузи или рискнуть воспалением легких в ледяном озере.

Я наклонилась ближе к Анне.

— Мы должны поздравить Данило? В конце концов, это же его день рождения.

Анна пожала плечами.

— Сомневаюсь, что здесь кто-то обращает внимание на этикет. Ты его еще не заметила?

— Нет.

Я осмотрела гостей. Большинство мужчин были одеты так же скудно, как и Сантино, но женщины уже вышли на улицу. Спина одного из парней напомнила мне Сэмюэля, и я быстро повернулась в другую сторону. Сэмюэль убьет меня, если узнает, что я здесь.

Сантино навис над нами, скрестив руки на широкой груди, и его, без сомнения, обиженное лицо было скрыто маской-черепом.

Музыка была такой громкой, что пол, казалось, вибрировал под моими каблуками. Я никогда раньше не бывала на вечеринках и сомневалась, что мне когда-нибудь позволят присутствовать на них официально. Я посмотрела на Анну широко раскрытыми глазами, когда мимо нас промчалась голая девушка и бросилась вниз по тропинке к озеру. Она ухмыльнулась, одарив меня «я же тебе говорила» взглядом. С другой стороны, выражение лица Сантино говорило о том, что он хочет нас убить.

Я наклонилась к Анне.

— Он выглядит взбешенным. Уверена, что это хорошая идея?

Она отмахнулась от меня.

— Не волнуйся. Я с ним справлюсь.

Мне было интересно, что именно Анна использовала против него. Сантино не производил впечатления человека, который позволит девочке-подростку указывать ему, что делать. Но Анна отказалась мне рассказать. Технически, она не нарушала нашу клятву на мизинцах, сохраняя секрет, потому что прямо не лгала. Жаль, что я не подумала об этом, когда мы давали обещание много лет назад. Тогда я бы оговорила другие условия. Мое любопытство убивало меня.

Я огляделась, не зная, что делать. Анна переплела наши пальцы и потащила меня к бару во внутреннем дворике. Я поежилась от холода. Анна протянула мне бокал. Я отпила глоток и поморщилась. Это было пиво со странной лимонной ноткой.

Еще один взгляд вокруг подтвердил, что Данило поблизости нет. Я снова коснулась своей маски. Все еще в безопасности, на месте. Мало кто носил настоящие маски. Но даже Данило узнал бы меня без маски.

Анна толкнула меня локтем, и я проследила за ее взглядом. Мой желудок сжался. Данило и его кузен Марко стояли в стороне от большого деревянного патио, разговаривая с двумя девушками. Естественно, Данило был с блондинкой — снова. Всегда с блондинками. Всегда с девушками, похожими на Серафину, но не способными сравниться с ней в красоте. Они были недостаточно хорошими, копиями оригинала.

Недостаточно хорошая.

Но я. Не то, чего хотел Данило.

Я была утешительным призом, и так будет всегда.

Во мне поднялось негодование. Он никогда не давал мне шанса показать ему, что я больше, чем вторая лучшая, больше, чем утешительный приз.

Я отбросила эти мысли и кивнула, показывая Анне, что заметила его. Он только разговаривал с девушкой, но я сомневалась, что на этом все закончится. Я сделала еще один глоток из своего бокала, обдумывая, что делать. Хватит ли у меня смелости подойти к нему? Довести дело до конца?