Хрустальный шар моих желаний

Глава 24 В гостях у Марьи Ильиничны

Наконец-то они собрались с мамой в гости к Марье Ильиничне. Эрна хотела увидеть женщину, которая приютила ее девочку, дала ей возможность выжить в этом не уютном мире. Уже были упакованы в корзинки вкусности и подарки для самой Марьи Ильиничны, для ее внучки Этель, не был забыт и кот Кузьма, ему был припасен кусок отборного мяса, да пара палок колбасы, все корзинки и коробки были упакованы. К ажурным воротам имения Звягинцев было подано желтоглазое такси.

Эрна и Эстер помахали Элиасу на прощание, и с хорошим настроением отправились в путь.

День выдался морозный, снег искрился и хрустел под ногами, до дома Марьи Ильиничны они доехали быстро, водитель такси лихо притормозил возле знакомой подворотни, двери открылись, выпуская пассажирок из теплого салона.

Родная подворотня встретила Эстер промозглым ветром, что задувал в узкое темное пространство, специфическим запахом, так как поздние прохожие часто использовали это пространство в качестве туалета, ветер, завывая, пел какую-то только ему понятную песню.

Подворотня поскрипывала, подвывала, обдавала холодом, она словно мифическое существо, жила своей жизнью. Пройдя ее, человек попадал в другой мир, мир, который разительно отличался от того, что было снаружи. Старые пятиэтажки образовывали квадрат, внутри которого время словно остановилось. Здесь тебя встречали клумбы, огороженные деревянным штакетником, и выкрашенные зеленой краской, маленькие, но очень удобные, деревянные лавочки, на натянутых поперек двора веревках, сушилось белье, по двору ходили голуби сизари и ворковали, с удовольствием поедая разложенный старушками корм. Все свободное пространство двора было засажено кустами и плодовыми деревьями, к великому счастью залетных лесных птиц, что с удовольствием клевали в зимнюю пору маленькие замерзшие ягоды и яблочки с тех кустов.

Вот и подъезд. Их встречал кот Кузьма, весь покрытый инеем и припорошенный снегом.

— Ну, наконец-то, а то я тут совсем околел, дожидаясь, — промурлыкал Кузьма, вставая с заснеженной лавки.

— Ой, ты это и разговаривать умеешь? — Эстер удивленно вскинула брови.

— Нет, блин, только по ночам орать благим голосом! Конечно, я разговариваю, я же кот ведьмы! — Кузьма грациозно встал, отряхнул прилипший снег, и направился к подъезду, задравши хвост.

— А Марья Ильинична разве тоже ведьма?

— А ты сомневалась?

Перед дверями он остановился, встал в позу дворецкого и открыл перед гостьями дверь.

— Рад вас видеть в нашей резиденции, — промурлыкал он тоном опытного слуги.

— Спасибо, Кузьма, — рука Эрна опустилась на голову кота, погладив и почесав тому за ушком, тот расплылся в подобии улыбки и громка заурчал.

В дверях квартиры их уже встречала Марья Ильинична.

— Проходите, гости дорогие, проходите, мы вас с утра ждем, — раскланялась хозяйка.

В коридор выскочила Этель и бросилась на шею Эстер.

— Ух, сколько звездочек у нас собралось, — закудахтала Марья Ильинична, улыбаясь, она украдкой вытерла набежавшую слезу.

Гости разделись и перекочевали на кухню, поближе к столу и теплу. Эстер для себя отметила, что кухни ее мамы и Марьи Ильиничны удивительно похожи: кристальная белая чистота, тепло очага, кружевные занавески и такая же скатерть, на веревочках развешены пучки трав, всегда вкусно пахнет сдобой, кофе и корицей…

Они сидели, пили вкусный и ароматный чай на травках, рассказывали новости.

— Марья Ильинична, кот Кузьма сказал, что вы тоже ведьма, — ляпнула Эстер.

— Да какая там ведьма, просто балуюсь колдовством, — Марья Ильинична задумалась, чуть помолчав, сказала. — Мы с вами из одного мира!

— Вы жили в нашем мире? — с удивлением сказала Эрна.

— Давно, наш род древнейший из всех ведьмовских родов, он относится к первым родам, что взошли на престол, очень давно это было. Еще тогда, когда королевством правили не короли, а ведьмы. Мой род Вестбергов.

— Вы урожденная Вестберг? — спросила Эрна.

— Да, Мария Антуанет, — она достала медальон с гербом, раскрыла его и показала маленький портрет внутри. — Это моя мама, урожденная Магдалина Антуанет.

— Вы родственница Белинды, — воскликнула Эстер.

— Да, к сожалению, мы четвероюродные сестры, из-за нее и ее сестры Беры я и оказалась в этом мире.

— Расскажите, что случилось? — Эстер съедало любопытство.

— Это случилось из-за того, что ведьмы потеряли свой престол, к власти пришли люди, они и возвели своих предводителей, дали им титулы, наделили землями и богатствами, а ведьмы ушли в тень, но не потеряли жажды власти.

А всячески к ней стремились, но понимая, что прямым путем они не добьются, они стали устраивать браки между ведьмами и вельможами. Вот только люди не очень хотели вступать в такие браки.

Моя мама стала любовницей одного очень влиятельного вельможи, я не буду говорить его имя. В результате этой любви, родилась я. Мой отец признал меня, но его семья была против меня — отродья ведьмы, и они обратились к моей тетке Брунгильде.

— Не тали Брунгильда, что тетка Беры и Белинды? — спросила Эрна.

— Именно она. Она еще в пору своей молодости была черной ведьмой, а к старости занялась страшными делами, говорили, что она приносит жертвоприношения, — почти шепотом сказала Мария Ильинична.

— Погибла она, но много дел натворила.

— Значит, сдохла, и за ней пришла смерть, что ж я рада, значит я свободна, — Марья Ильинична вытерла набежавшую слезу.

— Не совсем, живы ее племянницы, еще те злыдни, — задумавшись, сказала Эрна, — ну мы вас прервали, что было дальше.

— А дальше Брунгильда напала на мою мать, между ними началась война, понимая, что ей в этой войне не выстоять и не спастись, моя мама наложила на меня древняя заклятие, так что Брунгильда мне ничего сделать не могла, и отдала меня крестьянке. Мама погибла вскорости, я выросла в деревне, не зная своего происхождения. Но однажды отцу стало плохо, и он приказал меня найти. Он умирал, спасти его даже ведьмам было не под силу, и на смертном одре он сделать меня наследницей. Вот только Брунгильда была против. У нее были свои расчеты на вельможу, у того был сын, а у нее две племянницы.

— То есть это она хотела выдать за барона Белинду! — вскричала Эрна.

— Тсссс, и тут нас могут услышать, не надо говорить титулы, — приложив палец к губам, тихо проговорила Марья Ильинична.

— То есть вы урожденная….

— Нет, нет, не надо титулов, за это меня и сослали сюда!

— Но как же вы сюда попали? — спросила Эрна.

— А все мамочкино заклинание, не могла Брунгильда мне ничего сделать, даже пальцем меня коснуться, вот тогда она и открыла проход между мирами, вытолкнув меня в другой мир, захлопнула дверь. Я ж воспитывалась не ведьмой, многого не знала. Некому меня было научить, поэтому обратно вернуться и не смогла. Вот и живу сто двадцать пять лет в этом мире.

— Бабушка, тебе что сто двадцать пять лет????? — вытаращив глаза спросила Этель.

— Да, деточка, ведьмы живут долго, лет по триста, — с этими словами она провела рукой по лицу в один миг, обернувшись из старенькой бабушки с интересную молодую женщину лет этак тридцати — тридцати пяти.

Теперь было видно ее сходство с Белиндой: черные волосы густые и блестящие; белое лицо словно фарфор; только глаза огромные и зеленые; красота в сто раз больше, чем у сестры. В ее взгляде не было той порочности и жестокости, что были у Белинды.

Но Марья Ильинична подняла руки, провела по лицу. И вновь навела морок, вновь перед гостями стояла сгорбленная старушка.

— Здесь я встретила твоего деда, — обратилась к Этель Марья Ильинична, — влюбилась в него и родила твою маму, потом твоя мама родила тебя, и я была счастлива.

— Так что же с нами случилось, как я оказалась в твоем мире, я что, тоже ведьма? — спросила Этель.

— Мы все ведьмы, тут ничего изменить нельзя, просто мы живем с тобой в мире, где магии очень мало, я не учила вас с мамой, но ведьмовские силы в вас были, и когда возникла опасность, то ты невольно открыла коридор между мирами, и тебя забросило в мир ведьм, в мой мир.

— Боже, тогда почему мама не спаслась во время аварии? — Этель вопросительно посмотрела на бабушку.

— А почему ты решила, что папа с мамой не спаслись, их тел в машине не нашли, все сгорело, и все решили что и они тоже, вот только я знаю, что она жива, но живет где-то далеко.

Этель смотрела на бабушку с ужасом и восхищением.

— То есть ты знала, что я жива?

— Конечно, внученька, знала и предсказала, что явится ведьма, которая вернет тебя мне…