И пришел доктор...

Опять уснул я как-то раз

И вновь Морфей мне сон припас,

Ни слова не сказали мне.

Служить я вышел в феврале…

Спустился с сопок жуткий лёд

И заморозил всех на много дней вперёд.

Никак понять я не могу

Где ты? и что, что делаю я тут?

Ведь были солнце и тепло,

И нам с тобою хорошо,

К себе тебя я прижимал…

И так жестоко я попал!

Казалось, каторги уж нет,

Десятки, может, сотню лет,

И рабства дух был побеждён,

Задолго до того, как я рождён.

Но ошибался я на этот счёт,

Не истреблён ужасный флотский гнёт.

И окунули меня прямо с головой…

А так охота быть с тобой!

Охота получить лишь твой приказ,

Не обсуждая, срочно, в раз.

И выполнить его бегом,

Не оставляя на потом.

Ведь для меня супруга — командир,

Пошить бы только ей мундир.

Она и полк сумеет подчинить,

Да что там полк, вся армия… лежит.

Лежит в ногах и ждёт указ!

Что делать, коль супруги будут воевать?

Хорошего, уж точно, ты не жди,

Нет, лучше ты всех их не зли!

Но и награды не чета вон тем,

Не избегая сладких тем,

Хочу заверить я вас всех,

С любимой ждёт меня успех!

Сочувствовать умеет и любить,

Не как вояки — только водку пить.

Ну а по внешности — совсем улёт.

Когда её нет рядом — это гнёт.

И чувство одиночества со мной.

ХОЧУ УВИДЕТЬСЯ С ЖЕНОЙ!

А то уж эти моряки

В печёнке словно бурлаки.

И состраданья у них нет,

А лишь фуражка да берет.

И пусто, пусто в голове,

И вечно ходят не в себе.

Изображают труд вовсю,

И вроде все стоят в строю,

Но ты меня не проведёшь,

Лентяи, мать ядрёна вошь.

Но я то знаю, это сон,

Которым я ошеломлен!

Проснусь сейчас же, нету сил,

Как хорошо иметь красивый тыл!

Проснусь и обниму жену…

Ночной кошмар гоню долой.

И никуда я больше не пойду,

Во сне то будь иль наяву.