Играя в жизни 4

16. Другая реальность

В этот раз я очнулась, не испытывая адской физической боли, но и полного исцеления, к которому, что уж греха таить, я привыкла, тоже не было. Чувствовала себя погано, но куда лучше, чем перед очередной потерей сознания. Я села и, осмотревшись, поняла, что находилась в квартире Гаррета, в комнате, которую он мне выделял ранее, но вот его тут не было. Я посмотрела в сторону ванной комнаты и вспомнила, как нападала на Гаррета, когда он там мылся. Как же это было нелепо и странно. А еще, это было стыдно. Даже сейчас я почувствовала, как покраснела. Отмахнувшись от непрошеных воспоминаний, я осмотрелась более детально, с моего последнего визита кое-что изменилось.

Несколько открытий после пробуждения.

Во-первых, я оказалась переодетой, хотя не помню, как переодевалась. Больничного халата, замазанного кровью, больше не было, как и больничного платья, в котором я очнулась в доме Семьи Основателей. Это Гаррет меня переодел? Или… не знаю. Скорее всего сама, просто этого не помнила. Так ведь?

Во-вторых, пробуждение было иным, не таким, как обычно. Боли практически не было, но, осмотрев себя, я обнаружила шрам между грудей. В этот раз он никуда не пропал, кожа не стала девственно чистой, да и внутри еще оставалось эхо былой агонии. Не знаю, как я выжила. Помню, что, увидев Гаррета, я так растерялась, почувствовала себя маленькой девочкой, была слабой до безумия, хотела на ручки и спрятаться от этого ужасного мира, который изо дня в день пытается меня уничтожить. И нет чтобы пустить мне пулю в лоб, мир терзает меня, постепенно отрезая куски плоти, растаптывая душу и разрушая веру в человечество.

Воспоминания так явно вернули меня туда, что я почувствовала, будто Гаррет коснулся меня сейчас, а не тогда, в тот раз я чуть не потеряла сознание от облегчения. Я была там, в этом аду не одна.

В-третьих, в комнате появилась вешалка с женскими вещами, спасибо, что на этот раз тут была не куча резиновых членов.

Еще меня терзали мысли про слова Гаррета, которые он произнес, перед тем, как я отключилась. Да, в последнее время я отключалась слишком часто, но что поделать, я сделана не из стали. Пора б уже это прекращать, ведь после очередного пробуждения, я оказывалась в новом месте, а как там очутилась, не помнила. Меня таскали с места на место. Я снова потеряла свою жизнь и право выбора.

Я дошла до ванной комнаты, внутри Гаррета не обнаружила, хотя какая-то маленькая и совсем наглая часть меня была бы не против его там увидеть. Скинув с себя легкую уютную пижаму, залезла за перегородку, включила воду и насладилась душем. В квартире Гаррета я чувствовала себя в безопасности настолько, что даже не прислушивалась к окружающим звукам. Здесь мне ничего не угрожало. Пока вода стекала с меня, я думала о том, что хотела покинуть Столицу, как можно быстрее. Я хотела уехать куда угодно, за море, за горы, за континенты. Хоть куда, лишь бы больше не опасаться за свою жизнь. Мое тело и душа уже были настолько изуродованы, что сил на борьбу не оставалось.

Выйдя из душа, я вытерлась полотенцем, подсушила им же волосы и, надев пижаму, пошла искать Гаррета, но первым делом подошла к окну и посмотрела на здание по соседству. Никогда в жизни я больше не желаю оказаться в том доме. С ним связаны только негативные эмоции. Все началось с цирка в первый вечер и убийства Шанти, а закончилось терзаниями моего тела, которое скоро точно откажется мне помогать и пошлет меня куда подальше.

Первым делом я пошла на крышу, мне казалось, что Гаррет будет там. Я не ошиблась. Он сидел на кресле, в руках были какие-то листы бумаги, но Гаррет смотрел не на них, а устремил взгляд вдаль между высотных зданий. Не знаю, о чем он думал, но мысли точно были не радужными.

Гаррет обернулся и посмотрел на меня, я остановилась в паре метров от его кресла и не нашла ничего лучше, как прошептать:

– Привет.

Он кивнул, осмотрел меня с ног до головы и, остановившись на глазах, спросил:

– Как ты?

– Намного лучше.

– Больше эта хрень не действует нужным образом. Больше не подвергай себя такой опасности, как на поляне в лесу. В следующий раз никакая вакцина тебе уже не поможет. – Гаррет глубоко вздохнул и поднялся с кресла. – Идем домой, иначе ты замерзнешь.

Мы вернулись в квартиру, Гаррет прошел на кухню, я шла за ним след в след, у меня была уйма вопросов, и примерно столько же вещей, о которых я хотела ему рассказать, но я молчала, чувствовала, как от Гаррета исходила напряженность и недосказанность. Остановившись на кухне, он сделал несколько манипуляций, кивнул мне на высокий стул у стойки, которая скорее всего называлась не иначе, как высокий, узкий и неудобный стол. Взобравшись на крутящийся стул, я приняла кружку с горячим ароматным напитком и, пригубив его, спросила:

– Где остальные? Они целы?

Взгляд зеленых глаз задержался на моем лице дольше необходимого.

– Да, – ответил он. – Живы. Они в Подполье Империи. И пока будут там.

Я кивнула, Гаррет не сводил с меня внимательного взгляда. С каждой уходящей вдаль секундой мне становилось только неуютнее.

– Почему ты так смотришь? – спросила я и снова сделала глоток, чтобы спрятаться за кружкой.

– Пытаюсь свыкнуться с мыслью, что у меня будет жена.

Все, что я набрала в рот, вылетело, я закашлялась, Гаррет подал мне бумажное полотенце. Вытеревшись, я посмотрела на него. Я так сильно сжимала в руках бумажное полотенце, что оно должно было в итоге раствориться.

– Ты ведь все это придумал, чтобы вытащить меня, – говорила я и чувствовала, что уходила в омут пристального взгляда. Казалось, что я шла по минному полю и одно лишнее слово могло разорвать меня на куски. – Ты меня вытащил, а теперь я могу бежать куда-нибудь и все. Тебе необязательно, нам не надо. – Кажется, я все же наступила на мину. – Да черт. Ну ты же меня понял.

Я разговаривала, как будто перенесла двадцать операций на мозг. Удачных среди них не оказалось.

Гаррет никак не отреагировал на мои слова, положил передо мной листы и сказал:

– Ознакомься, это свадебный контракт, который составлен задним числом, в день, когда ты сбежала из финала игр избранных. Если тебя все устроит, то подписывай, иначе, как только ты выйдешь за пределы моей квартиры, тебя тут же увезут обратно в дом Семьи Основателей, а потом через шесть дней на суд, где ты обязана будешь выступить, ведь уже заявлена, как свидетель.

– Все так глупо.

– Я бы так не сказал. Прочитай, потом можешь взять одежду, она на вешалках в твоей комнате и приходи на крышу, обговорим все, что тебе могло показаться непонятным.

Гаррет не дожидался моего ответа. Он развернулся и ушел, словно не хотел находиться рядом со мной. Оно и понятно, чтобы спасти меня, он лишится холостяцкой свободы. Не думаю, что какому-либо мужчине было бы приятно, чтобы единственным выходом из сложной ситуации стал брак с посторонним человеком.

Я осталась сидеть на высоком стуле и гипнотизировала на бумаги, словно они были ядовитыми. Первые десять минут я даже не могла к ним прикоснуться. Старалась делать вид, что этих бумаг вообще не было.

Я что должна стать женой Гаррета Уорда?

По-настоящему?

Да нет, скорее я все поняла не так. Хотя с моей удачливостью Гаррету придется недолго терпеть звание женатого. У него есть все шансы превратиться во вдовца к вечеру после свадьбы. Хотя она уже, получается, прошла.

Я запуталась. Операции на мозг, знаете ли, дело нешуточное.

Когда напиток остыл, и я смогла выпить его полностью, я подтянула к себе бумаги и стала читать. Там было не много листов, всего три. Из условий, которые были прописаны мне, оказалось всего одно, я должна была сказать Гаррету, когда наш брак станет для меня невыносимым. С его стороны было куда больше обязанностей. Он обещал оберегать меня, не давать в обиду, отстаивать мои права перед остальными, какими бредовыми бы они ни были. Гаррет обещал предоставить мне жильё, машину, огромную сумму на счет, которой я смогу пользоваться по своему усмотрению. Мне нужно было только поставить подпись в конце каждой страницы. Не знаю, как долго Гаррет мучил эти листы, но они были изрядно помяты.

Ну это же бред чистой воды. Какой брак?

Я не подписала бумаги по двум причинам, но не зацикливаясь на них, спрыгнула со стула и пошла на крышу, забыв про то, что мне нужно было одеться. Кроме бутафорского брака, у меня имелось еще куча вопросов, на которые кроме Гаррета никто не мог дать ответов.

Выйдя на крышу, я тут же поежилась. Пошла в сторону кресел и опустилась на второе, Гаррет, не смотря на меня, спросил:

– Подписала?

– Нет.

Он повернулся.

– Я сам не в восторге от этой перспективы, но, боюсь, у тебя нет более приемлемого варианта. Если ты не подпишешь, то я не смогу тебе помочь. Рихан схватит тебя, как только ты выйдешь из квартиры. Я тебе скажу больше, за дверью уже стоят его люди.

– Я не хочу вешать тебе на шею этот камень. Мы друг друга не знаем, какой брак? Гаррет, это все какой-то бред.

– Я бы не назвал это бредом.

– Ты сам сказал, что не в восторге от этой перспективы. – Я поднялась и, кажется, даже повысила голос. – И я тебя понимаю, для чего тебе нужна в качестве жены беглянка из нищего Сектора, которая не понимает в столичных делах вообще ничего? Которую постоянно преследуют неприятности? – Я подняла вверх левую руку. – Для чего тебе нужен уродец? Гаррет, просто увези меня за пределы Столицы и оставь там. Так всем будет лучше. Я выживу, справлюсь, сбегу куда-нибудь.

Он встал и медленно подошел ко мне. Пришлось вскинуть голову, иначе я бы смотрела на его шею, а не в глаза. Я чувствовала его присутствие, словно он был не передо мной, а вокруг меня.

– Кто тебе давал право решать, что мне нужно, а что нет? – тихо спросил он. – Я сказал, что не в восторге от данных событий, и это действительно так. Я вообще никогда не думал, что у меня будет жена, и уж тем более не собирался ее об этом упрашивать. Понимаешь, я бы предпочел подождать, когда бы ты этого сама захотела. Возможно, не брака, а нахождения рядом со мной. Я бы предпочел подождать момента, когда ты бы поняла, что я достоин твоего внимания, а не наоборот. – Я слушала его и понимала, что сердцебиение разгонялось с каждым сказанным Гарретом словом. – Ты не урод, не беглянка из нищего Сектора, и ты не обязана разбираться в столичной жизни. У меня таких требований к жене нет.

– А какие есть?

Гаррет глубоко вздохнул и обведя мое лицо взглядом, начал говорить:

– Мне нужны взаимопонимание, верность, честность и скорее всего любовь.

Теперь была моя очередь сглотнуть, но сказать я ничего не успела, Гаррет печально улыбнулся и продолжил:

– Но ты к этому не готова. Я понимаю, поэтому с твоей стороны и прописан всего один пункт, сказать мне правду о том, когда тебе этот брак станет невыносим. Мы разберемся с Риханом и всей этой хренью, что называется политикой, а потом ты сможешь уйти. Уйти, Рэйвен, не убежать.

Перспектива не бегать всю жизнь очень привлекала, но я не хотела того, чтобы Гаррет в один прекрасный день возненавидел меня из-за того, что я бы мешала его жизни.

– Гаррет, вокруг столько девушек, тебе не стоит тратить свою жизнь на меня. Ты достоин куда большего. Я не смогу тебе дать того, что ты ждешь от брака. Взаимопонимание, это очень соблазнительно, но порой я даже не понимаю, о чем ты говоришь. То про каких-то черепашек, то еще про что-то. Верность, с этим проще, но с моей стороны мужчинам я в этом плане больше доверять не могу. Честность, да, это я могла бы тебе дать, но не любовь. Ее у меня просто не осталось.

– Ну вот, честность уже на нашей стороне. Мне нравится, что ты не боишься своих истинных мотивов и мыслей, не прячешься за пустыми словами. Ты мне ничем не обязана, если после времени, что мы проведем вместе, после того, как Рихан будет закрыт за измены Столице, ты можешь просто подойти и сказать мне, что с тебя довольно. Мы разведемся, и ты будешь свободна. Этим контрактом… Рэйвен, я не собираюсь заковать тебя в кандалы и заставлять быть со мной до моего последнего вздоха.

– Ты не будешь держать меня? – прошептала я.

– Не буду, если ты сама этого не пожелаешь.

Не знаю как, но Гаррет стоял уже слишком близко ко мне, я чувствовала жар его тела, он обволакивал и окутывал меня со всех сторон. Я кивнула. Гаррет не предлагал мне брак в обычном его понимании. Этот союз способен помочь нам обоим. Я стану неприкосновенной для Семьи Основателей, и не буду свидетельствовать против Гаррета.

– Не думал, что перспектива брака со мной настолько ужасна, что мне буквально приходится тебя уговаривать, – сказал Гаррет, и на мгновение я увидела в его взгляде то, чего там никогда не было. Печаль. Настолько сильная печаль, что она отозвалась во мне, и сердце сжалось.

Гаррет начал отходить, я схватила его за руку и подступила, нас теперь практически не разделяло никакое расстояние.

– Это не так, – прошептала я, Гаррет опустил взгляд на мои губы, а потом снова посмотрел в глаза. – Я просто не хочу, чтобы ты об этом жалел, а потом и вовсе меня возненавидел. Я ведь тебе не нравлюсь. А это будто важно для брака. Хотя я там и не была, и не собиралась, но что-то же должно быть.

Какое-то притяжение, но этого я уже не сказала, потому что с моей стороны, это, кажется, было.

– Кто это сказал? Кто сказал, что ты мне не нравишься?

– Ты. Гаррет, ты постоянно сравнивал меня с Джо, – говорила я и чувствовала, что это сравнение было мне неприятно. Стало неприятным. – Как бы мы ни были похожи, я бы хотела, чтобы ты видел меня, а не ее призрак.

Гаррет сжал пальцы на моей ладони и прошептал:

– Я уже давно вижу тебя. Не ее.

В груди защемило. Я не ожидала, что разговор зайдет в такое русло. Теперь не я ходила по минному полю, а мы вместе кружили по тонкому стеклу, которое хотело разбиться вдребезги от одного неосторожного слова, обещания или действия.

Я кивнула.

– Я подпишу, но после того, как все это закончится, мы разведемся. Хорошо?

Дело было не в том, что брак с Гарретом казался для меня ужасным. Совсем нет. Но я действительно не хотела становиться камнем на его шее. Я была ему бесконечно благодарна, за все, что он сделал для меня и за то что собирался сделать, но насильно мил не будешь.

– Я согласен.

Он отпустил мою руку и вернулся на кресло. Я опустилась на соседнее. Мы просто поговорили, а казалось, что я бежала сутки, так устала и перенервничала, что голова пошла кругом. Гаррет не смотрел на меня, а я наблюдала за его профилем. Гаррет был… грустным. Словно я сказала то, чего он не хотел услышать. Но я не была столь высокого мнения о своей персоне и понимала, что Гаррета гложили другие проблемы. Чтобы разобраться, что происходило, пока я была в отключках, я спросила:

– Не расскажешь, как я оказалась у Рихана? Что с остальными? Что за суд, и что мы со всем этим будем делать?

Гаррет криво улыбнулся, перевел на меня взгляд.

– Мне нравится, что ты говоришь мы, но скорее всего под этим мы подразумевается куда больше двух человек. Давай сначала. – Гаррет быстро переключился на другую тему, словно слова, сказанные мгновение назад, никогда не должны были быть сказанными. – Я привез вас в Столицу. Собрал тех, кто выжил. Это Чейз, Хант, Диего и ты. Чейз и Диего вообще живы благодаря тебе, я видел, что ты делала там, на поляне. Это было странное решение, но ты их спасла и это факт. В Столице мне некуда было вас деть, и я принял решение, что увезу вас в Подполье, а потом притащу туда врачей. – Повисла пауза. – Ты была сильно плоха. Мужиков удалось подлатать там, а тебя нет. Врачи уверяли меня, что если ты не попала бы в больницу в ближайшее время, то умерла бы. Я этого не хотел, поэтому увез тебя в больницу, чтобы Рихан и его шавки не нашли тебя, я записал свою фамилию в твой бланк и отдал свою страховку. Тебя прооперировали, меня заверили, что самое опасное позади. Я уехал, приехал на следующий день дважды, на второй раз тебя в палате не оказалось, а человек, которого я приставил охранять тебя, исчез.

– Куда он делся?

– Умер. Не своей смертью, разумеется. Рихан увез тебя, и я не знал, куда именно. Искал практически пять дней, но так и не нашел.

– Как Рихан узнал, где я находилась?

– Это все заслуга Веласа. Я думал, это невозможно, но Диего промахнулся, точнее попал, прямо в голову, но Велас остался жив. Скорее всего у него в роду есть и крысы, и тараканы, от тех никто никогда не мог избавиться, так и от Веласа невозможно отделаться. Он продолжает выживать несмотря ни на что. Он неделю шел обратно. Я не знаю, что Велас ел, что пил, как избежал встречи с кочевниками, но он дошел до границы и его подобрала группа безопасников, они привезли его в день, когда мы прибыли в Столицу. Велас, будучи далеко не глупым, понимал, что выжить за пределами Столицы, с пулей в голове не получится, ему нужны были медики и он выторговал себе право на жизнь взамен на информацию, которой владел.

– Что он рассказал Рихану? Да и Велас не знал, что я в больнице. Я вообще в шоке, что он до сих пор жив.

– Верно, не знал, но Велас был в курсе, на чем мы уехали и примерно в какое время. Рихан нашел нас по камерам, когда мы вернулись в Столицу, проследил, что мы остановились у арки, а потом увидел там машину медиков, проследил по камерам, куда она поехала, выждал время, когда тебя можно было перевозить, и сделал это, отвлекая мое внимание на всякую хрень.

– Я столько проблем тебе создала.

– Почему ты постоянно об этом говоришь?

– О чем? О том, что я проблемная?

– Да.

Я пожала плечами.

– Не знаю.

– Тебе бы немного себя полюбить. Хотя бы чуть-чуть.

Я смотрела на Гаррета, но не хотела развивать эту тему, чувствовала, что она снова приведет нас к неловким разговорам и взглядам. А, возможно, и касаниям.

– Тогда я не понимаю, почему Рихан привел тебя ко мне? – сказала я.

– По закону, он не может препятствовать мне увидеться и переговорить со свидетелем, но только в присутствии судьи. Просто Рихан не думал, что я смогу тебя забрать, иначе, он бы подал заявление на рассмотрение этого дела намного позже и сократил бы срок не на неделю, как сейчас, а на пару часов.

– Ты видел Веласа? Он ведь тоже свидетель.

Вот черт! Велас точно будет выступать на стороне Рихана и потопит Гаррета.

– Да. Жив, здоров, пулю достали. Будет свидетельствовать на суде через шесть дней.

– И что ты будешь делать? У тебя есть план?

– Есть. Я тоже вызову свидетелей.

– Кого?

– Рэйвен, их будет очень много, что, боюсь, заседанию придется длиться месяцами. Хотя Рихан не готов так долго терпеть мое присутствие. И если ты подпишешь документы, то завтра будет вечер в честь свадьбы, которую мы скрывали от Столицы.

– Что? Ты сдурел? Тогда ведь вся Столица узнает, что ты действительно вытащил меня из игр, а значит подверг Столицу опасности. Я – преступник, которого осудили и приговорили к смерти вообще-то. Я читала бумаги, которые принес Рихан. Ему нужны были мои показания, чтобы очернить тебя и перетянуть людей на свою сторону.

Гаррет улыбнулся.

– Я знаю, – сказал он. – Кроме тебя у Рихана еще есть свидетель, Велас скажет все то же самое, что и ты должна была рассказать. Он откроет наш маленький секрет, что тебя я тоже вытащил, но я должен опередить их и преподнести твое спасение, как влюбленность, которая вскружила мне голову. Как то, что я дал возможность нашим чувствам, которые зародились еще в момент, когда я впервые тебя увидел. И да, наша первая встреча произошла на первом вечере у Семьи Основателей. Я потерял голову и сделал все возможное, чтобы спасти тебя.

– Это все равно бред.

У меня уже гудела голова.

– Это правда, а вот заставить верить в нее толпу куда сложнее. Я все продумал, не переживай.

– Рихан угрожал мне.

– Чем?

– Тем, что если я не буду свидетельствовать, как ему надо, то бродяги пострадают и…

– И?..

– И мой брат.

В кои-то веки мне удалось удивить Гаррета, не будем брать в расчет тот раз, когда я избила его резиновым членом в душе. Тот эпизод нашей жизни ничто не переплюнет.

– Брат. Вроде как я слышал, что он умер.

– Я не знаю, умер он или нет. Но Рихан сказал, что он у него и ждет встречи со мной.

Гаррет тихо выругался.

– Тогда он точно притащит его на вечер. Этого я не предусмотрел. Ладно, я подумаю, что можно будет сделать.

– Гаррет, главное не дать Рихану навредить подопечным донны, они вообще тут ни при чем, там ведь много детей.

– За них не переживай. В Подполье с каждым днем становится все меньше и меньше людей. Когда я узнал, что Велас выжил, то решил сообщить об этом донне. Пришлось расстроить даму и пообещать ей кое-что взамен на беспокойства. А аппетиты у нее, не шуточные.

– А если они не успеют выйти и туда нагрянут безопасники? – спросила я. – Они никого жалеть не будут.

– Подопечные донны разом не могут уйти, это будет слишком заметно. Выводим столько, сколько можно.

– А Хант, Диего и Чейз?

– Чейз все еще там.

– Я спросила про всех.

Гаррет никак не отреагировал на мое уточнение. Его лицо снова стало серьезным, и он спросил:

– Я жду ответа… ты станешь моей женой или нет?

Во рту моментально пересохло, я знала, что этот вопрос подразумевает не то, что нарисовало мое воображение, но все равно, это было как-то слишком волнительно.

– Не нервничай так, я тебя ни к чему принуждать не собираюсь, – сказал Гаррет и улыбнулся.

– Я не из-за этого нервничаю.

Может, я бы и была не против…

Я боялась, что, подпустив Гаррета, снова обожгусь. Я не ожидала измены от Чейза, мы вроде как были парой, а тут между нами только бумага и фальшивые звания жены и мужа. А что если я захочу большего, а Гаррет нет? Что если у него уже кто-то есть, тот с кем он встречается? Я решила спросить об этом на берегу. Даже если вопрос будет звучать максимально глупо.

– У тебя сейчас кто-то есть? – спросила я.

Пару мгновений Гаррет внимательно смотрел мне в глаза, а потом ответил:

– Я бы сказал, что есть.

Ну вот. Мне моментально стало не по себе.

– А она не против того, что ты станешь женатым? – спросила я.

– Не знаю, спроси у нее сама.

Я нахмурилась, а Гаррет засмеялся, а потом отрицательно покачал головой.

– Боже, Рэйвен, подойди к зеркалу и спроси у нее, не против ли ты, что я собрался жениться. Как подпишешь, принесешь контракт, без него нам никто на суде не поверит.

Гаррет ушел, а я осталась на крыше. Смотрела на город и только минут через десять поняла, что замерзла, аж зубы тряслись. Я вошла в квартиру и нашла Гаррета на кухне. Попросила ручку, и он принес. Я стояла у стола и смотрела на строчку, где должна была поставить подпись. Гаррет ходил по кухне и вообще не обращал на меня никакого внимания, пока я не сказала:

– Знаешь почему я не подписала этот контракт сразу же?

Он остановился и посмотрел на меня, изогнув брови дугой.

– Удиви меня.

– По двум причинам.

– Две? Это уже многовато.

– Первая, у меня не было ручки. – Я улыбнулась и продолжила. – И я без понятия, что такое подпись. Никогда их не делала и не знаю, как она должна выглядеть.

Я видела, как Гаррет пытался скрыть улыбку. Это было мило и трепетно. Я чувствовала, что внутри меня что-то происходило. Его слова про зеркало… я не знаю, стоило ли ему верить, но я хотела попытаться.

Может, гадалка из Подполья Империи действительно имеет дар, и она видела Гаррета. Он вполне мог бы стать тем, кто изменил бы мою жизнь и стал для меня важен. Не знаю, как у него это получается, но я бы хотела попробовать снова наступить на грабли, в надежде, что нога промахнется мимо, и я не получу очередной удар от судьбы.

Гаррет подошел и встал рядом. Теперь, после наших двусмысленных разговоров, я стала ощущать его присутствие слишком явно. Тело откликалась, дыхание учащалось, а сердце сдавало меня с потрохами.

– Ты можешь написать имя, или инициалы. По идее все, что ты напишешь, можешь потом обозвать подписью.

– Ладно.

Я прикоснулась ручкой к бумаге и накорябала там две буквы РУ. Повторила это еще дважды, потом отдала ручку Гаррету, он нарисовал невообразимо красивую и размашистую подпись и моя теперь выглядела на его фоне нищенской сироткой.

– Вот мы и стали мужем и женой, – сказала я. – Удивительно.

– Рэйвен, – позвал меня Гаррет, и я перевела на него взгляд.

Он прикоснулся двумя пальцами к моему подбородку и склонился. Легко коснулся моих губ своими и тут же отстранился. Поцелуй был таким мимолетным и легким, но оставил удивительно жаркий след на губах.

– Это еще зачем? – спросила я, смотря на уста Гаррета.

– Так было принято триста лет назад.

Я подняла взгляд и заглянула в глаза мужа.

– Обычай?

– Что-то типа этого, – ответил Гаррет и улыбнулся.

– Мне нравится этот обычай, – сказала я и тоже улыбнулась.