Играя в жизни 4

17. Странно все это

Я подписала контракт, ведь он меня ничем не обязывал, это Гаррету будет нелегко. На его плечи опустился булыжник с огромной надписью «Рэйвен Коулман (зачеркнуто) Уорд». Никогда не думала, что у меня будет другая фамилия, муж и квартира в Центре Столицы. Странно все это. Непривычно.

Гаррет ушел еще до того, как я проснулась. Приняв душ, одевшись, я заплела влажные волосы в косу и пошла на кухню. Примерно через час, Гаррет вернулся, когда он попал в поле моего зрения, я нахмурилась. Гаррет Уорд, отныне мой муж, стоял с огромным букетом синих цветов, названия которых я не знала, но они были прекрасны, аромат разносился по кухне легким шлейфом. Наши с Гарретом взгляды пересеклись.

– А это куда? – спросила я. – Для украшения дома?

– Нет. Это тебе.

Гаррет положил мне на колени синее великолепие, я почувствовала его тяжесть. Цветы были красивыми, но что я должна была с ними делать?

– Зачем они мне? – спросила я, трогая нежный лепесток.

– Раньше так делали. Дарили девушкам цветы. Это еще не все. Дай сюда руку.

Я протянула конечность, и уже через мгновение, Гаррет взял ее в свои теплые ладони.

– А это еще один обычай, – сказал он. – Раньше, люди, которые находились в браке, обменивались кольцами и носили их не снимая. Гаррет достал из кармана темных брюк тонкое кольцо, которое сверкало, как тысяча солнц, и надел мне его на палец. Аналогичное, но без камней уже было на нем.

– Идеально, – проговорил Гаррет.

– Гаррет, – строго сказала я и встала, положила букет на стол и, смотря на кольцо, прошептала. – Оно же стоит как… как, да я даже не знаю, с чем можно сравнить его стоимость.

– Для жены мне ничего не жалко.

Я оторвалась от созерцания красоты и посмотрела на Гаррета.

– Это кажется лишним, – проговорила я. – Мне и без такого богатства на руке палец отрезали. А теперь…

Гаррет стал серьезным.

– Больше тебе никто не причинит боли. – Он прикоснулся к выбившейся пряди и провел по ней пальцами. – Теперь это моя ответственность и забота. Через час придут люди, которые помогут тебе подобрать наряд к вечеру.

– Я не хочу быть обузой.

– Ты не обуза. Я удивлен, но мне было приятно ходить и выбирать кольца, покупать цветы.

Я кивнула и прошептала невнятное:

– Хорошо.

– Все нормально. Не переживай, я вообще не привык делать что-то против своего желания. Уж слишком трепетно отношусь к своей персоне.

Я улыбнулась. Гаррет – такой Гаррет. Он всегда говорит то, о чем думает.

– Где все это будет происходить? – спросила я.

– Я снял здание на окраине города.

– Что я там должна буду делать?

Гаррет пожал плечами.

– Ты должна будешь показывать влюбленность. Люди обязаны поверить нам, чтобы после свержения Рихана ни у кого не было вопросов, но самое главное, чтобы они не воспринимали тебя как преступницу.

– С последним пунктом будет сложнее, я ведь реально преступница.

– Подумаешь, раскопала могилу и ограбила мертвеца. Обычный вторник.

Я улыбнулась и снова посмотрела на кольцо.

– Спасибо, мне подобного никогда не дарили.

Гаррет посмотрел на часы и тихо выругался.

– Мне нужно уйти, есть еще пара дел, которые необходимо закончить до вечера. Не скучай.

Гаррет наклонился, легко коснулся моей щеки губами и ушел. Оставшись одна, я улыбнулась, как дурочка, и стала разглядывать цветы и кольцо. Странное чувство. Не помню, чтобы кто-то когда-то дарил мне подарки. До самого вечера я пребывала в приподнятом настроении. Старалась не думать о плохом, его и так в моей жизни было предостаточно. Сейчас я находилась в безопасности. На меня не велась охота, я не должна была выступать на играх на выживание. С меня на мгновение спала мишень, и я хотела почувствовать себя живой и счастливой.

Оказалось, что это замечательно.

Меня даже не раздражали люди, которых, кроме меня, было четверо. Девушки, пришедшие на помощь, подобрали мне серебристое платье в пол на тонких бретельках. Ткань струилась, как жидкое серебро, переливалась и сверкала. Из волос соорудили высокую прическу, она сделала мое лицо немного стервозным. И мне это понравилось, словно я такая высокородная дама. Безусловно я понимала, кто я и откуда, но мне посчастливилось попасть в одну из тех сказок, какие так любила Мэри. Я словно превратилась в принцессу, которая прошла все тяготы лишений и страданий и в итоге нашла своего принца, а у него еще и замок с сокровищами оказался. Еще немного и принц уничтожит злого дракона, и тогда принцесса будет полностью свободна и еще более счастлива. Макияж был неброским, а нежным и практически незаметным. Девушки были против, они предложили раскрасить меня всеми цветами радуги, но я отказалась. Им пришлось смириться. Эти сборы были для меня интересным опытом, до этого момента меня всегда наряжали по чьему-то желанию, а моего даже не спрашивали, но сейчас все изменилось. Я выглядела именно так, как того хотела.

Экран в гостиной целый день вещал о сегодняшнем вечере, но это было с той подачи, что сегодня будет первый вечер, который проведет президент Гаррет Уорд и познакомит Столицу со своей женой. Имени моего не называли ни единого раза.

Когда сумерки опустились на Столицу, девушки ушли, и я осталась одна. Подойдя к панорамному окну, смотрела на улицу и понимала, что сегодня я впервые выйду из здания не как рабыня. Это даже было немного волнительно.

Входная дверь открылась, и я обернулась. На пороге стоял Гаррет. Он был облачен в черный костюм и белоснежную рубашку. Не знаю, где он собирался, но выглядел Гаррет замечательно. Его зеленые глаза блуждали по моему телу, я словно чувствовала легкие касания, которые моментально опаляли кожу, стоило только Гаррету посмотреть туда.

– Замечательно выглядишь, – сказала я, лишь бы нарушить тишину, которая с каждой секундой становилась более интимной.

– Что? – переспросил Гаррет.

Я не смогла не улыбнуться, у него было такое выражение лица, словно мы уже… были достаточно близки.

– Я сказала, что ты замечательно выглядишь.

– Рэйвен, это я должен говорить комплименты, но я чутка охренел. Ты божественна. Кажется, я впервые в жизни лишился дара речи. В основном я более словоохотлив.

– Ты загоняешь меня в краску.

– Ты не представляешь, куда ты меня сейчас загнала. Фух. Надо идти, хотя я бы вообще тебя никому не показывал и любовался сам.

Ну вот, не прошло и пары минут, как словоохотливость вернулась к Гаррету.

Мы вышли из квартиры, за нами тут же отправились трое мужчин, одетых в черные костюмы.

– Это кто? – спросила я.

– Охрана.

Мы спустились вниз и сели в машину, охрана скорее всего ехала на другой. Дорога оказалась недолгой, мы не разговаривали, но я чувствовала на себе неотрывный взгляд Гаррета.

– Ты меня смущаешь, – сказала я, расправляя несуществующие складки на платье.

– Но я не могу на тебя не смотреть.

Я посмотрела на Гаррета, и мой взгляд опустился на его губы. Первая мысль была, что я бы повторила обычай, которым он поделился со мной вчера. Вот только поцелуй был бы куда более долгим. Я отвернулась, и Гаррет тут же спросил надломленным голосом:

– Отдал бы что-то ценное лишь бы узнать, о чем ты сейчас подумала.

– Например? – спросила я и бросила на него игривый взгляд. Я действительно флиртовала с ним. Да что со мной не так? – Что бы ты отдал?

– Машину. Chevrolet Corvette Stingray. Желтая. Единственная, что осталась в нашем мире. Она еще и ездит.

– Дорогая? – спросила я.

– В денежном эквиваленте не очень, но для меня да, она дорога.

– Ты действительно хочешь узнать мои мысли?

– Более чем.

– Я. Я подумала о том… – Взгляд снова опустился на губы Гаррета. – Я подумала о том, что хотела бы, чтобы ты меня поцеловал.

– Твою ж мать. Рэйвен, ну кто говорит о таких вещах в столь неподходящий момент?

– Я. С тебя Chevrolet Corvette Stingray.

Гаррет улыбнулся.

– Да, и поцелуй.

Гаррет наклонился вперед и подозвал меня к себе пальцем. Я глубоко вздохнула, а выдохнуть уже не могла. Наклонилась вперед, и Гаррет положив ладонь мне на щеку, очертил большим пальцем полукруг, а потом прикоснулся к моим губам. Легкий поцелуй длился пару мгновений. Глаза закрылись, и я отдалась ощущениям. Нырнула в этот омут с головой. Поцелуй углубился, и он был идеальным. Внутри все свело, я чувствовала, как в груди разрасталось неукротимое пламя, которое постепенно опускалось, пока не осело внизу живота. Я склонила голову набок и попыталась перехватить инициативу на себя, но это оказалось не так-то просто. В этом танце губ и языков вел Гаррет, а я послушно следовала за ним. Он отстранился первым, но недалеко, и проговорил, касаясь моих губ своими:

– Пиздец, мы разворачиваемся и едем назад. Домой.

– Нельзя, – ответила я и открыла глаза.

Я не ожидала увидеть в его взгляде то, что там обнаружила. Это было чистое, неразбавленное ничем желание. Казалось, что в зеленых глазах полыхало пламя, зрачки были увеличены. Мурашки на моих оголенных руках стали больше в два раза.

– Рэйвен, так нельзя делать. Сейчас все гости увидят, насколько велико мое желание к тебе.

– Не поняла, – прошептала я.

Гаррет улыбнулся, еще раз легко коснулся моих губ и сказал:

– Рэйвен, у меня стояк.

– Оу.

Он отстранился.

– Вот тебе и оу. Мы приехали. Мне надо пять минут, закрою глаза, чтобы тебя не видеть, и подумаю о бабулях, которым глубоко за сотню.

И Гаррет реально закрыл глаза, а я засмеялась. Я смеялась так, что заболел живот. А он продолжал сидеть с закрытыми глазами, но улыбался.

– Прекрати, твой смех тоже меня возбуждает.

– Я не могу. – Немного успокоившись, я спросила. – Ну и как там бабули за сотню?

– Кажется, они тоже ржут надо мной.

Гаррет открыл глаза и посмотрел на меня. В его взгляде я увидела неприкрытую нежность, и в груди потеплело.

В итоге мы вышли из машины в таком виде, я с трудом сдерживала улыбку, что скулы сводило, а Гаррет протяжно выдохнул и сказал, что ему нужно прочитать мантру и желательно, чтобы я в этот момент находилась дальше, чем соседняя планета.

Ну что я могу сказать. Слова Гаррета и его реакция на меня очень льстили. Все это и смущало и давало уверенности. Более того, я была не против продолжить то, что было начато в машине.

Я была настолько поглощена поцелуем и воспоминаниями о нем, что не сразу поняла, где мы находились. Мы шли по дорожке, казалось, она была сделала из ковра с тонким покрытием, по бокам стояли низкие резные столбики с фонарями на вершинах. Если дорожка была рекой, то берега ее оказались бескрайним полем низко подстриженной зеленой травы. Она оказалась настолько ровной, что выглядела неестественно, но красиво, это нужно было признать.

Гаррет взял мою руку и положил на сгиб своего локтя. Мы продолжали идти, а я во все глаза смотрела на двухэтажный квадратный дом. Окна были панорамные, терраса распростерлась на протяжении всего дома. Не знаю, были ли внутри люди, вроде там кто-то ходил, но основная часть толпы точно находилась снаружи. Столичные сливки общества были наряжены, как всегда, в одежду всевозможных цветов и расцветок. Порой сочетания были настолько ужасными, что хотелось отвернуться и больше никогда не смотреть в их сторону. Но приходилось.

Казалось, что мы прибыли последними. На бескрайней поляне у дома находились столы с алкоголем и закусками. На крыльце первого этажа я увидела высокие колонки. Людей было очень много, но в этот раз они не имели права трогать меня и задавать идиотские вопросы.

А вообще, они все знатно охренели. Были и те, кто меня не узнал. Вот насколько быстро забываются кумиры. Гаррет шел в сторону дома, по пути останавливался и достаточно мило беседовал с гостями. Он всем представлял меня, как женщину, укравшую его сердце, как жену, как любовь всей его жизни. А на меня он смотрел таким взглядом, что я сама начинала в это верить. Мы поднялись на крыльцо, и к Гаррету тут же подошла девушка, надела ему на голову какой-то провод. Такое же устройство я видела у ведущей на инаугурации.

Когда Гаррет заговорил, все смолкли, а я стояла и смотрела на него во все глаза. Гаррет говорил уверенно, расставлял паузы так, чтобы люди уже жаждали услышать, что же там будет дальше.

– Здравствуйте, дорогие друзья. За время, что я с вами, вы, каждый из вас, стал для меня важен и близок. Поэтому я больше не мог томить и решил собрать всех вас и сообщить новость. Теперь у Столицы есть первая леди, и я попрошу поприветствовать мою супругу, которую вы все уже знаете, звезда экрана, бесстрашная и обворожительная Рэйвен Уорд.

Люди аплодировали, но скорее это были хлопки непонимания того, что происходило. Гаррет продолжал:

– Хочу рассказать вам историю о том, как эта обворожительная девушка украла мое сердце и открыла глаза на несовершенства нашей системы. Рэйвен родилась и выросла в Секторе под названием Синт. Она стойко выдержала невзгоды и по ошибке, неосмотрительности секторантов попала на Ристалище, и многие бы опустили руки, но только не она. Она смогла войти в сотню и попасть в игры избранных, я увидел ее на первом вечере в доме Семьи Основателей и уже не смог забыть. Многие из вас знают, что я был тем, кто выкупал привилегию провести время с Рэйвен. Я узнавал ее и понимал, что она – та самая. Хочу сказать отдельное спасибо Семье Основателей, а если быть точнее, президенту Рихану, ведь именно он разрешил мне украсть Рэйвен и обручиться с ней. Президент, я вижу вас, выходите сюда, я уверен, люди хотят услышать, как вы были щедры и смогли разглядеть в Рэйвен то, чего многие не видели.

Из толпы в нашу сторону шел Рихан. Люди расступались перед ним. Гаррет не дал президенту выбора и тому пришлось сказать следующее:

– Уважаемые жители Столицы, я рад видеть всех вас и приветствовать на этом вечере, о существовании которого я узнал только час назад. – Рихан бросил на Гаррета короткий взгляд. – Но я рад, что получил приглашение. Рэйвен и Гаррет действительно муж и жена, я видел документы.

– Более того, – вступил Гаррет. – Мы вместе только благодаря вам и вашему расследованию, которое доказало, что Рэйвен была признана преступником по ошибке. Жаль, что в Секторах не такая идеальная система правосудия, как в нашей любимой Столице.

Среди столичных жителей прошелся шепоток. Они были удивлены. Но Рихан не мог дать заднюю, он бы выглядел так, словно был не в курсе, упустил момент того, что одного из игроков выкрали. Гаррет поставил президента в невыгодное положение. Рихан сказал последние слова и спустился с крыльца:

– Будьте счастливы, я рад, что приложил усилия и помог вам разобраться с этой ситуацией.

Вот теперь люди аплодировали в полную силу. Гаррет пожелал всем отличного вечера и снял провода, отдал их девушке, подошел ко мне и приобнял за талию.

– Ты не дал ему выбора, – с нескрываемым восхищением сказала я.

– Как и он не дал выбора тебе.

– Спасибо.

– Это еще не все. Немного позже ты возьмешь слово и скажешь, что решила заняться благотворительностью. Чем бы ты хотела заниматься?

– Благотворительностью?

– Да, это типа безвозмездное финансирование чего-либо.

– Например?

Гаррет посмотрел на толпу, многие уже собрались в группы и явно обсуждали нас.

– Если бы мы были в том мире, в котором жил я, то я бы посоветовал тебе открыть приют для животных, помогать детским домам, но этих людей добрыми делами не возьмешь. Им плевать на других. Я бы посоветовал сделать что-то именно для них. Открой какой-нибудь дамский клуб, куда попадут только самые лучшие. Скажи, что будешь проводить беседу с каждой, кто пожелает туда попасть.

– Что за клуб?

– Желательно секретный, чтобы туда хотели попасть все. Сыграем на их желании выделиться и быть выше даже самых высоких.

– Хорошо.

В этих делах я с Гарретом спорить не собиралась.

– А пока нам нужно пройти по поляне и постараться обворожить всех присутствующих. В скором будущем они нам пригодятся.

– Рихана нам не обворожить, – сказала я.

– А он нам и не нужен.

Мы спустились с крыльца и пошли сквозь море людей. Они приветствовали меня, кто-то относился настороженно, кто-то, наоборот, пытался узнать пикантные моменты, и Гаррет кормил их тем, чего они желали. Он врал о том, насколько мы стали дороги друг для друга, что Гаррет не мог даже подумать о том, что я должна была умереть на играх. Женщины в основном старались со мной не разговаривать, их куда больше привлекал Гаррет и его улыбки. Оно и неудивительно. Иногда это даже раздражало. Девушек, особенно тех, кто были без пары, вообще невозможно было оттащить от Гаррета, и я думала, что стоило мне только отпустить его от себя, они его огреют по голове и утащат куда-нибудь.

Когда мы танцевали, медленно кружились под музыку, Гаррет сказал:

– Оказывается, это может быть одновременно и приятным и раздражающим.

– Ты о чем?

– Иметь такую красивую жену. Ты посмотри, как эти ублюдки на тебя пялятся. Никакого уважения к институту брака. С одной стороны мне льстит это, пусть смотрят и понимают, что такой у них никогда не будет. А с другой, я ведь знаю, что творится у них в голове и не только в голове.

Я посмотрела по сторонам и действительно поймала пару мужских взглядов.

– Ты преувеличиваешь, – сказала я, вернув внимание на Гаррета. – В сравнении со всеми этими красками, я выгляжу не так… ярко.

– В том-то и дело, что тебе не надо искусственно делать из себя яркое пятно, ты и так в центре мужского внимания. Вон тому мужику, – Гаррет кивнул на того, о ком говорил. – Да я скоро его кастрирую.

– Не надо.

Гаррет прижал меня немного ближе к себе. Я вскинула на него взгляд.

– Я снова хочу тебя поцеловать, – сказал он.

Кажется, ответ был написан на моем лице, потому что Гаррет склонился и снова прикоснулся ко мне губами. Поцелуй был не столь жарким, как в машине, и я понимала причину этого, эта причина упиралась мне в низ живота.

Мы протанцевали еще три танца. Снова походили среди гостей. Получили кучу поздравлений, а потом Гаррет сказал, что я должна была выступить с речью. Что-то за последнее время я стала часто выступать перед публикой. Спасибо, что не в качестве жертвы.

Гаррет поднялся со мной на террасу, забрал у девушки провода, перекинул их мне через шею и закрепил за ухом. Краем глаза я видела, что люди начали сходиться к террасе, и меня вдруг накрыла паника, одно дело говорить через камеру и с такими же, как и я, а другое – они. Я их не знала и не хотела узнавать. Я схватилась за руку Гаррета и прошептала:

– Я не могу.

– Что не так? – спросил он с участием в голосе.

– Я не смогу им ничего сказать. Не смогу.

Сейчас я бы точно испортила весь эффект, которого мы добились за этот долгий вечер.

– Уверена?

– Да.

Гаррет снял с меня аппаратуру и надел на себя. Он все сказал сам, и толпа дам действительно оживилась. Гаррет только что придумал для них тайное сообщество, в которое могли попасть только сливочные сливки столичного общества. Когда Гаррет закончил говорить, я заметила, что Рихан и еще несколько человек из Семьи Основателей стремительно покидали утоптанную поляну.

– Куда это они? – спросила я.

– Мистер президент только что узнал, что Синт больше не производит синтетик.

– Откуда?

– Это долгая история. Не переживай, все идет как надо. Прямо по минутам.

Мы еще покружили мимо гостей и уехали домой. Я была уставшей, присутствие такого количества людей, наигранные улыбки и разговоры с тем, с кем ты этого не желаешь, оказывается, утомляют сильнее, чем выживание в лесу на Ристалище. В машине я была рада наступившей тишине, но это только сначала. А потом я поймала на себе взгляд зеленых глаз и тут же вспомнила поцелуй в машине, потом во время танца.

Черт.

Мне стало жарко, но в следующее мгновение ушат холодной воды опрокинулся на мою голову. Я ведь за сегодня ни разу не вспомнила про Чейза.

Ни одного раза не подумала о нем и не испытывала боли. Мне стало не по себе. Я целовалась с Гарретом и не чувствовала из-за этого никакого стыда или дискомфорта. Да я и не должна это чувствовать. Так ведь? Я Чейзу не изменила.

Я приказала себе не думать про Чейза. Вместе мы все равно уже не будем. Я жена Гаррета, не знаю, надолго ли, но первый день брака был замечательным, скорее всего одним из лучших, что был у меня в жизни. И больше всего мне понравилось то, что Гаррет моментально прислушался ко мне и не стал давить, чтобы я все-таки выступила перед людьми. Ну и поцелуй. И подарки. И внимание. И танцы. Взгляды.

Кажется, я самолично решила вляпаться в очередные отношения.

Мы приехали и поднялись в квартиру. Гаррет молчал, но я чувствовала его присутствие сильнее, чем когда-либо. Недосказанность так и висела между нами. Я хотела что-то сказать или сделать, но не смогла найти подходящего момента. Я вспомнила, как сама же ходила за Чейзом, и сейчас я не хотела совершать тех же ошибок.

Я отправилась к себе и приняла душ, а когда вышла из ванной, то не пошла к кровати, я остановилась на середине комнаты. Постель выглядела одинокой и холодной. В эту ночь, будучи женой, даже бутафорской, я не хотела оставаться одна. Я вышла из комнаты и отправилась к спальне Гаррета, но так и не вошла внутрь. Не знаю, что именно меня остановило, предыдущие мысли, что я бы не хотела выглядеть навязчивой, отголоски стыда перед Чейзом за поцелуи с Гарретом или что-то другое, но я так и не повернула ручку вниз, хотя уже взялась за нее. Вернувшись к себе, я поняла причину. Трусость. Я струсила так, как никогда до этого.