Императорский отбор, Или его строптивое счастье - 2

Глава 5

Утро Хестер началось на рассвете. С примерки тяжелого парчового платья. Серебро ткани идеально сочеталось с медово-рыжими турмалинами, что яркими каплями горели на вышивке. Узкие рукава, строгий треугольный вырез и свободная юбка, глубокими складками ниспадающая до пола.

Поверх черная накидка, что укрывает лишь правое плечо: Император болен, и его цвет лежит на его супруге.

– Вы великолепно выглядите, – выдохнула Лима.

Тихая, немногословная камеристка уложила волосы Ее Императорского Величества в гладкий узел.

– Больше никаких драгоценностей, – негромко произнесла Хестер.

В парке были установлены шатры с поднятыми боковыми стенками. Пол центрального сооружения был покрыт белоснежным паласом, на котором стояла низкая софа.

– За воротами толпа, – шепнула Вайолин. – Парк наводнен боевыми магами, Грег собран и готов работать. Обещал вечером рыдать от пережитого ужаса.

– Прямо-таки рыдать? – удивилась Хестер.

– Вообще, он использовал другое слово, – хихикнула Вай. – Ты готова?

– Да, – леди Аргеланд улыбнулась, – ты же знаешь: теперь все будет хорошо. Удача на нашей стороне.

Пройдя к шатру, Хестер осторожно подошла к софе и медленно опустилась. Она понимала, что в конце вечера все ее тело сведет от долгого сидения, но…

«Так нужно. Ни у кого не должно возникнуть и тени сомнений, что Даррен выздоровел благодаря божественному вмешательству».

Конфетка, зевнув, устроилась у ног хозяйки, и Хестер искренне понадеялась, что сюда придут исключительно храбрые веннары, химмары и таннары.

За спиной Императрицы встали ее верные фрейлины и секретарь. По сторонам от них – две тройки боевых магов.

Но больше всего Хестер переживала из-за цветов: нигде не было видно ни единого…

– Несут, – выдохнула Милли и непосредственно добавила: – Я уже представила, как мы с Вай кусты обдираем, а люди смотрят и недоумевают!

Тихо рассмеявшись, Хестер полуобернулась и шепнула:

– И я это представила.

– Да мы все это представили, – фыркнула Вай.

Двое слуг принесли низкий столик, а еще четверо несколько чайных охапок роз.

– Без шипов, Ваше Императорское Величество, – отчитался высокий, статный мужчина. – Укладывайте.

Слуги аккуратно сложили цветы, и маг быстро пробормотал весьма и весьма заковыристое заклинание.

– Розы не закончатся, Ваше Императорское Величество.

– Благодарю вас. – Хестер благосклонно кивнула. – Вы можете первым взять цветок и отнести его в храм.

С этими словами леди Аргеланд взяла розу и протянула ее магу. Поклонившись, он принял цветок и решительно направился в сторону украшенной серебряными лентами тропинки.

Люди шли опасливо. Они оглядывались, натыкались взглядами на охрану, вздрагивали и отводили глаза. Собравшись небольшой толпой, они некоторое время стояли в стороне: никто не решался подойти к Императрице. Но…

Первой подошла немолодая женщина в сером платье.

– Молитесь за здоровье нашего Императора, – мягко проговорила Хестер и подала ей розу.

Дальше люди шли непрерывным ручейком.

Час. Второй. Третий.

К исходу четвертого часа Хестер охрипла и могла лишь шептать.

К исходу шестого – выпила зелье, и голос вернулся.

Вайолин и Милли помогали подруге, но химмары, веннары и таннары стремились именно к своей Императрице. Напуганные слухами, они хотели лично убедиться: все будет хорошо. Император болен, но не мертв.

– Он полетит? – спрашивали они.

– Полетит, – убеждала Хестер.

И она не лгала. Она была убеждена, что вот-вот Даррен взлетит с одной из башен дворца.

«В полночь мы вернем его. И там… Там уже будет решать Дервен».

Люди шли до глубокой ночи.

Первый Советник несколько раз порывался закрыть ворота, но приказ Императрицы был прост и четок: до первой звезды.

До полуночи оставалось около сорока минут, когда последний человек получил розу.

– Милли, прошу тебя охранять мой сон этой ночью, – ровно проговорила Хестер.

И с благодарностью приняла несколько зелий, протянутых Вай.

– Ваше Императорское Величество, вам следует немедля показаться целителю. – Первый Советник был бледен и сердит.

– Пожалуй, я воспользуюсь вашим советом, – кивнула Хестер и медленно поднялась.

Она гоняла по телу магию все то время, что сидела недвижимо. И потому сейчас могла ходить почти без боли, хоть тело и затекло.

Но на самом деле все эти мелочи мало беспокоили леди Аргеланд. Она всей душой стремилась в башню целителей. Она всей душой приближала полночь.

«Сегодня. Сейчас. Еще немного», – билась в ее голове суматошная мысль…

– Если позволите, я создам для вас портал. – Давешний маг, тот самый, что зачаровал охапку роз, материализовался перед Хестер.

– Благодарю, но не стоит, – покачала головой леди Аргеланд.

– Как изволите, Ваше Императорское Величество.

До ушей Хестер донесся чей-то грустный вздох. Обернувшись, она увидела подруг и Лидию, которая была бледна и едва держалась на ногах.

Не тратя времени на раздумья, Ее Императорское Величество негромко, но решительно произнесла:

– Я не права. Пожалуйста, создайте для нас портал.

Маг поклонился, и через мгновение Вай уже исчезала в ярком мареве колдовского перехода. За волчицей прыгнула Конфетка, а следом за ней вошла и Хестер.

– Нижний холл, – цокнула Вайолин, – я думала, у старшего придворного мага больший доступ. Как я помню, мы торопимся?

Лидия, вышедшая из портала последней, недоуменно переспросила:

– Куда? Пригласить камеристок? Я не подготовилась…

– Нет-нет, – Хестер взмахнула рукой, – отдыхай, Лидия. Сегодня мы все были на высоте. Завтра, вероятнее всего, продолжим.

«Возможно, без меня», – мысленно добавила она.

Но вслух говорить ничего не стала. Все эти моменты подруги обсудили ночью. Равно как и тот факт, что если Хестер не сможет выйти к людям, то придется привлечь леди Кадрию Элеарскую.

«– Она выглядит драконицей, у которой есть своя выгода во всем происходящем, – леди Аргеланд грустно улыбнулась, – иногда я склонна считать ее предательницей.

– Но отказаться она не сможет: это будет открытый саботаж при гарантированно живом Императоре, – хмыкнула Вай.

– Но ей так доверяют! Она давно могла уничтожить династию, – возмутилась Милли.

– Я не говорю, что у меня есть причины считать ее предателем. – Хестер покачала головой. – Мне просто временами кажется, что она ловит рыбку в мутной воде».

– Ваше Императорское Величество. – Лидия присела в глубоком реверансе, попрощалась и ушла.

– Не бежим, но ступаем очень, очень быстро, – нервным, ломким голосом проговорила леди Аргеланд.

– Мы нужны тебе там?

– Нет, вы нужны мне в покоях. Обе. Ты, Вай, будешь изображать меня. Если кто и может вломиться в мои покои среди ночи, то это леди Кадрия. И кто его знает, кого она с собой возьмет.

– Принято, – отрывисто кивнула волчица.

Ворвавшись в свои покои, Хестер зачарованной змейкой вывернулась из платья, что небрежной грудой осталось лежать на мраморном полу.

Двигаясь стремительно и расчетливо, леди Аргеланд успела освежиться в купальной комнате и переодеться в чистую одежду. Вай и Милли тем временем подготовили легкий перекус и несколько флаконов лечебных зелий.

– Пятнадцать минут до полуночи, – Хестер криво улыбнулась, – увидимся утром, девочки.

Срезав со своей головы локон, леди Аргеланд протянула его волчице.

– Я не спросила ни вчера, ни сегодня, но…

– Я умею, – успокоила ее Вай. – Но не мастер, а потому мне нужна еще и кровь.

Проще всего было расцарапать так и не зажившую после Воззвания ранку. Так что через минуту в руках волчицы была окровавленная прядь.

– Дозволяю. Дозволяю. Дозволяю, – весомо проговорила Хестер.

И, уже уходя, услышала восторженный писк Милли:

– Как у тебя это получилось?!

– У оборотней пластичная суть…

А вот объяснений Вайолин леди Аргеланд не услышала. Но ей и не нужно было: Хестер и без того знала, что таннары, имея добровольно отданные волосы или кровь, способны принять любой людской облик. Абсолютно.

Себя же Хестер укрыла отвращающим внимание заклятьем. И одновременно попыталась скопировать походку Вай: слуги, стоящие у дверей, должны быть уверены, что волчица покинула покои Императрицы.

Шаг, еще один, и вот последние двери и портал-зеркало.

Активация.

Переход.

– Я начал переживать, что вы опоздаете, – негромкий приятный голос Эрлиха заставил Хестер вздрогнуть.

– Ваше Императорское Величество, – голос Дервена же мгновенно ее успокоил.

– Доброй ночи, господа. – Она повернулась и нашла мужчин взглядом.

– Это опасный ритуал. – Некрос сверлил леди Аргеланд непроницаемым взглядом. – Вы рискуете потеряться так же, как это произошло и с вашим истинным.

– Я уже потерялась, Эрлих, – спокойно ответила Хестер. – Без него все стало пустым и ненужным. Очень много сил приходится прилагать, чтобы… Что это?!

За спиной Хестер начал разгораться медово-алый огонек. Заметив отблеск, леди Аргеланд стремительно переместилась и теперь стояла подле некроса.

– Портал из императорских покоев активирован, – ошеломленно проговорил Дервен. – Но кто это может быть?!

За сотые доли секунды Хестер последовательно вспомнила леди Кадрию, Тирриила и всех дальних родственников Даррена. Но…

– Вуф!

– Конфетка?! – ахнула Хестер. – Как ты это сделала, девочка?!

– Ее связь с вами достаточно крепка, – усмехнулся Эрлих и погасил пламя, что танцевало на его левой руке. – Вам стоило взять ее с собой. Может так статься, что именно эта связь выведет и вас, и вашего истинного из мира-в-мире.

– Откуда? – нахмурилась Хестер.

– Мир-в-мире, – повторил маг душ. – Это невозможно объяснить, проще попробовать. Вы и так его видите – когда счищаете грязь или рассматриваете магические нити артефактов. Прошу за мной, до следующей подходящей ночи ваш истинный может и не дожить. А потому не будем тратить драгоценные минуты.

Договорив, Эрлих создал… Портал?

– Это… Это пространственный прокол? – с благоговением спросил Дервен.

– Он самый, – несколько самодовольно кивнул маг душ. – Палата и раньше была хорошо защищена, но сейчас… Сейчас защита абсолютно непроницаема. Ваше Императорское Величество, вы – первая.

– И я сразу попаду в мир-в-мире? – утончила Хестер.

– Нет, попасть туда несложно, но не настолько, – кашлянул Эрлих. – Просто вы ближе к порталу. Ну, если исключить меня.

Чуть смутившись, леди Аргеланд прошла сквозь мерцающую преграду и тут же, не останавливаясь, подошла к Даррену.

Он едва дышал. На скулах появился тонкий, едва уловимый рисунок чешуи.

«Истощение дошло до того, что драконий облик растворяется, высвобождая скрытую магию. – Хестер прикусила губу. – Жаль, что Эрлих не нашелся раньше».

– Ваше Имп… Хестер, сейчас, для краткости, я буду прямолинеен и груб. – Маг душ, перешедший сквозь портал, встал прямо напротив леди Аргеланд. – Тебя не касается моя ритуальная рутина. Ты должна сосредоточиться на том, кто для тебя Даррен Тиварран. Вспомнить все то, что вы пережили, вспомнить, как ты его полюбила. Ощутить его суть. Вы ведь… Эм, как бы так прямее выразиться…

– Нет, – поспешно сказала Хестер. – Мы целовались. И все.

– Ясно. Что ж, это плохо. Значит, ваша связь не окрепла. Удивительно, иметь настолько уникальную совместимость и удержаться от… Не мое дело. Что ж. Тебе будет сложней. Дело в том, что там, на той стороне, ты встретишь своего истинного. Или не своего, а подделку. Факт в том, что именно ты выведешь Даррена наружу. И кого ты выведешь, тот и продолжит жить в теле твоего истинного. Как именно ты найдешь выход – я не знаю. Кто-то видел золотую тропу, кого-то тянуло к выходу чисто интуитивно.

– Что?! Можно еще раз про подделку, – леди Аргеланд перебила мага.

– Вуф! Вуф! – волка, кажется, тоже была поражена этой новостью.

– Да-да, – Дервен нервно потер переносицу, – мы выяснили, что Прорыв был нужен лишь для того, чтобы попытаться подселить в Императора зерно чужой души.

– Мы? – саркастично уточнил Эрлих.

– Я стоял рядом и подавал инструменты, – с достоинством проговорил целитель. – Это тоже вклад.

Маг душ помолчал, а после неохотно кивнул:

– Согласен. Да. Времени объяснять нет именно по этой причине: до следующей благоприятной ночи двойник уничтожит душу Даррена. Знай только одно: скорее всего, подселенец уже добрался до памяти твоего истинного. Скорее всего, он знает урывки и обрывки, бой идет нешуточный, но… Будь готова к тому, что не сможешь их различить.

– Значит, последние наши дни…

– Нет, поглощение идет от истока. Последние дни он помнит хуже всего, за исключением момента с подселением: там он наблюдал за происходящим своими глазами. А вот Даррен, чисто теоретически, не должен помнить подселение, – тут маг душ развел руками, – но это все теория.

– Как мы узнаем…

– Я узнаю, – четко проговорил Эрлих.

И над его раскрытой ладонью сформировался острый ледяной клинок.

– Подселенец будет уничтожен, Хестер. Вне зависимости от ваших желаний.

– Главное, маг душ Эрлих, чтобы ты не ошибся, – хмуро ответила леди Аргеланд.

Колдун лишь кивнул и, развеяв клинок, простер руку в сторону постели Императора. Несколько томительных секунд, и над телом Даррена сформировался серебристый шар.

– Коснитесь его, – хрипло, натужно выдавил Эрлих.

Хестер повиновалась без раздумий. Тонкие пальцы коснулись прохладной преграды, и через мгновение шар исчез.

– Так и должно быть?! – Леди Аргеланд резко обернулась на мага, но того… Не было?

А было лишь темное сырое подземелье.

Обернувшись назад, леди Аргеланд увидела продолжение этого самого подземелья.

– Так вот ты какой – мир-в-мире, – прошептала она.

И неприятно поразилась тому, насколько многоголосым оказалось эхо!

Многоголосым и чуждым – оно не дробило слова. Это больше было похоже на передачу фразы из уст в уста. Будто бы у стен были голоса и они спешили поделиться новостью!

На миг зажмурившись, Хестер резко выдохнула и приказала самой себе:

– Успокойся. Успокойся. Паника лишь вредит!

Безумное эхо тут же понесло ее слова вдаль.

«И ты вредишь сама себе», – зло выругала себя Хестер и обняла саму себя за плечи. Постояв так пару минут, она принялась осматриваться.

«Кричать Даррена не только глупо, но и бессмысленно. Никто не даст гарантии, что придет мой дракон, а не его подселенец». Хестер прикусила губу. «К тому же я не придумала, как их отличить. Наверное, стоит вести себя иначе, чем Дар привык. Может, тогда чужак сам себя выдаст».

Было бы гораздо легче, если бы двойник обладал только внешностью Даррена. Но, увы, по словам Эрлиха выходило, что подселенцу доступны воспоминания.

«Но знать прошлое и принимать решения в настоящем – не одно и то же. Он теоретически должен быть медленнее. Ведь ему необходимо взвешивать все на воображаемых весах». Эта мысль немного утешала. Но только немного.

Оправив одежду и влив силу во внутренний щит, Хестер создала маленького, но яркого светлячка. С ее появлением подземелье перестало быть темным, но появившийся гнусный серый свет был почти бесполезен. Так что колдовской шар был необходим, хоть леди Аргеланд и боялась применять магию в этом месте.

«Направо или налево?» Оба пути выглядели абсолютно одинаковыми. Абсолютно. До последней щербинки, что воистину невозможно!

«А значит, направление в мире-в-мире не имеет значения», предположила Хестер.

И, прикрыв глаза, попыталась окунуться в их с Дарреном танец.

Но вспоминалось отчего-то совершенно другое. Будто чужой незримый голос нашептывал.

Приди и узри надежду мою, гордость мою, доверие мое. Приди и одари надежду мою, гордость мою, доверие мое. Приди и прими наследницу мою, пару мою, жену мою. Надежду, гордость и доверие.

А Хестер, если бы кто-то ее спросил, прямо бы ответила, что не желает знакомиться с местным населением.

«Мне нужен только Даррен».

Виски сдавило прохладной тяжестью. На простую мысль пришел неожиданный ответ: голова леди Аргеланд оказалась увенчана малым императорским венцом. И хоть он и оставался холоден, как лед, но в этот раз артефакт не пытался поставить свою носительницу на колени. Напротив, тело как будто наполнилось звенящей легкостью, а разум…

– Хестер?

– Хестер-Хестер-Хестер, – запело эхо.

Обернувшись, леди Аргеланд криво улыбнулась:

– Может быть.

Она не спешила бросаться в объятия любимого. Тем более что Даррен не сказал ни слова про венец.

«Подселенец? Или Даррен? Если это Дар, то почему молчит про венец?! Или только я могу ощущать его?» В голове роились десятки вопросов, а тело… Тело замерло. Звенящая легкость сменилось ватной усталостью – Хестер казалось, что она вот-вот упадет.

– Зачем ты здесь? – Дракон сделал шаг вперед. – Твое место там, в мире живых.

– Как ты оказался у меня за спиной? Коридор был пуст, – сощурилась она, пытаясь отойти.

Даррен сделал еще один шаг.

– Беда этого места в том, что направления не существует. Попробуй пойти в стену, и там появится новый коридор. Бесконечный лабиринт.

Отведя взгляд от Хестер, дракон шагнул к стене, и в ней тут же появился новый проход.

– Видишь?

– Я вижу, что ты не отбрасываешь тень, – хмуро бросила леди Аргеланд и послала светлячка ближе.

Даррен равнодушно обернулся на любимую.

– Как и ты.

– Что?!

В этот момент Хестер допустила ошибку. Отведя взгляд от дракона, она посмотрела себе под ноги и убедилась: тень на месте.

С-с-х-х-шш!

За долю мгновения Даррен обернулся склизкой черной тварью и… разлетелся на ошметки, испачкав и пол, и стены, и саму Хестер.

– Какого Темноземья ты здесь забыла, Хесси?!

Из другого провала вырвался еще один Даррен. Только этот дракон был весьма потрепан, а на висках… На висках проступили чешуйки.

– Это твой подселенец? – дрогнувшим голосом спросила леди Аргеланд.

– Нет, это местная тварюшка. – Дракон, щелкнув пальцами, создал шарик света и направил его к Хестер. – Хочу увидеть твою тень.

– Я… Я понимаю.

Леди Аргеланд боролась с диким желанием броситься на шею Даррену. Обнять его. Поцеловать. Рассказать, как трудно без него было. Но…

«На месте подселенца я поступила бы так же. Спасти жизнь и усыпить бдительность». Она прикусила губу. «Все сложнее, чем казалось».

– Как ты меня называл? Не по имени.

– Колючка. – Дракон нахмурился, потом добавил: – И Заноза.

«Колючка? Я… Я не помню. Почему у меня такая память?!»

– Колючка мне нравилось больше, – бросила она наугад.

Говоря все это, леди Аргеланд осторожно отступала к стене и, добравшись до холодного камня, осторожно сползла на пол.

Даррен расхохотался:

– Ой, вряд ли, ты не слышала, когда я это говорил.

Отсмеявшись, дракон махнул рукой.

– Слабость сейчас пройдет, и нам придется быстро уходить. Подселенец силен, Заноза. Но дело даже не в этом… Связь подселенца и основной личности неразрывна. Тебе нужно уходить.

Он помолчал и, видя, что любимая молчит, хмуро договорил:

– И я с тобой не пойду.

Хестер дернулась было к нему, хотела встряхнуть, накричать, объяснить, что ей удалось найти некроса, но…

– Почему? – только и спросила она.

– Я сказал, что связь с подселенцем неразрывна, – в голосе Даррена зазвенело раздражение. – Ты не услышала?

– Услышала, – леди Аргеланд пожала плечами, – подселенец, кем бы он ни был, не является полноценной душой. Он не сможет поглотить тебя.

Даррен немного дернулся, а после негромко сказал:

– Но могу ли я рисковать тобой? Идем.

– Куда?

– Здесь есть площадка, с которой я слышал твой голос, – дракон криво усмехнулся, – ты была весьма жестока. Быть здесь и знать, что ты рискуешь собой… Я рад, что ты не смогла найти некроса.

«Не смогла? Хм…»

– Как ты дошел до этой мысли? – обтекаемо спросила она.

Эхо тут же унесло вопрос. Даррен же, посмотрев на Хестер, пожал плечами и спокойно объяснил:

– Некросы пробиваются сюда на чистой силе. Им не нужно подгадывать лунный цикл, Хесси. Ты, как я понимаю, связалась с кем-то из старых родов.

– В семи водах омой ноги, – нараспев проговорила леди Аргеланд, – тремя дымами окури волосы. Дважды закапай в глаза сок белой травы. И один-единственный верный шаг приведет тебя туда, где твое сердце.

Дракон невесело рассмеялся:

– Да, тебе не нужно связываться со старой семьей. Ты и есть древняя кровь.

Было совершенно непонятно, доволен он или сердит. Тем более что Даррен не стал ждать, пока Хестер решится ему довериться, и шагнул к стене, в которой немедленно появился проем.

«Выбора у меня как такового и нет», – хмыкнула про себя Хестер и последовала за ним.

Но где-то глубоко в душе она понимала: ее дракон не мог стать настолько холодным к ней.

«Или я не права? Я ведь тоже не бросилась к нему на шею, хоть и хотела». Она прикусила губу.

– Ты можешь спросить у меня что угодно, – не оборачиваясь, бросил Даррен.

– Откуда ты знаешь о подселенце?

– А по какой еще причине я могу забыть, как именно оказался здесь? – невесело рассмеялся Император. – Перепил на балу?

«Эти дни он был здесь один и сражался за жизнь, одновременно понимая, что обречен, – пронеслось в голове леди Аргеланд. – Немудрено ожесточиться».

– Думаешь, это произошло на балу?

– Ты и сама это знаешь. Я слышу, что ты мне лжешь.

– Ты всегда ловил меня на лжи, – спокойно проговорила Хестер, – но это не моя вина. Все лгут.

Дракон удивленно обернулся.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– Ты сам это сказал, – нахмурилась леди Аргеланд. – Сказал, что дар тебя тяготит. Что отличать правду и ложь – прекрасный навык для Императора и тоскливый для мужчины.

– Не помню такого разговора, – покачал головой дракон и продолжил путь.

«Тц. «Не помню» не равно «не было». Попросить его поклясться, что он не подселенец? Глупо. Ситуация может стать хуже только в том случае, если откуда-нибудь справа появится еще один Даррен».

Но нет. Ни единого Даррена больше не появилось. Вместо этого коридор вывел их на круглую открытую площадку, вокруг которой закручивались в сотни спиралей темные грозовые облака.

– Здесь нет эха, – бросил дракон.

И Хестер только в этот момент поняла, насколько она устала от бесконечных передразниваний мира-в-мире.

– Там, на той стороне, есть несколько ступеней. Когда ты начнешь подниматься, лестница достроится. Но ты ни в коем случае не должна оборачиваться. – Даррен с тоской смотрел на темные облака.

– Я пока не готова идти. – Хестер села прямо на прохладный камень. – Не готова оставить тебя здесь. Если ты чувствуешь направление, то… Ты мог бы все же пойти со мной. Обуздать подселенца. У меня есть ловушка для духов, Дар. Она передавалась в моей семье из поколения в поколение. К тому же не забывай и о Мудрейшем. Уж он-то сможет отделить благородное целое от злосчастного огрызка.

– Но что, если в мое тело сразу притянет вторую душу? – сощурился Даррен.

– Полагаешь, кто-то будет держать себя на грани жизни и смерти так долго?

В этот момент Хестер с трудом удержала голос и выражение лица. Ведь Тирриил… Тирриил закрылся в своем доме! После бала мерзавец поднял все щиты и не показывал нос наружу.

«Быть может… Быть может, это он? Но как?!» Мысли в голове Хестер метались, как перепуганные пташки. «Тц, почему Эрлих ничего мне не объяснил?!»

– О чем ты думаешь, когда смотришь на эти небеса? – спросил вдруг дракон.

– О тебе, – легко ответила Хестер. – Мне не дает покоя история с Авинскими. Ты знал, что я твоя истинная, до того, как мы встретились в Коридоре.

– Не знал, – исправил ее дракон.

– Знал. Ты сам так сказал, просто не успел… Не успел договорить. – Хестер повернулась и посмотрела в глаза Даррену. – Как? Часы были сначала у Авинской, а потом и вовсе… Сам знаешь.

– Ты занимала все мои мысли, Заноза. – Даррен пожал плечами. – В тот день я встретился с семьей Авинских и отчетливо понял, что не принимаю Риальтрею в качестве своей истинной. Такое отторжение и одновременно притяжение к другой женщине может значить только одно: кто-то лжет.

Где-то вдали пророкотал гром.

– Мир-в-мире – беспокойное место. Уж я-то это знаю, – с тоской проговорил Даррен. – Тебе пора. Уверенно иди вперед и вверх, лестница достроится. И не оборачивайся, иначе твоя душа навеки останется здесь.

– Знаешь, я не против составить тебе компанию, – ровно проговорила Хестер. – Не в этом ли суть истинности?

– Я не готов принять такую жертву, – так же ровно, но немного раздраженно проговорил дракон. – Истинность не гарант безумной любви, Хесси. Ты сможешь прожить полноценную жизнь и без меня.

Он помог ей встать, и вместе, рука об руку, они прошли к самому краю.

– Небеса всюду.

– Да.

Первая ступень неярко золотилась, и Хестер, прислушавшись к себе, поняла, что дракон прав. Отсюда и правда можно попасть в реальный мир.

Вот только…

– Ты даже не поцелуешь меня? На прощание? – Едва сдерживая слезы, она повернулась и заглянула ему в глаза. – Нет?

– Я не хочу рвать тебе душу, Заноза, – глухо проговорил Даррен.

Но, вопреки собственным словам, он притянул ее в объятия. Склонился низко-низко и коснулся ее губ своими. Поцелуй не был ни мягким, ни нежным. Борьба за власть, попытка подчинить и…

– Как подло, Заноза, – выдохнул он, прервав поцелуй. – Кто тебя этому научил?

Хестер затуманенными от слез глазами смотрела, как по его подбородку медленно стекает кровь. В ее судорожно сжатой руке подрагивал Акус. Он не бросил свою хозяйку и легко изменился в момент, когда Императрице потребовался небольшой стилет.

Сделав шаг назад, дракон медленно опустился на мраморный пол. Он прижал руку к правой стороне живота, но… Печень нельзя восстановить даже при помощи магии. Единственный уязвимый орган, ни колдовство, ни алхимия – ничто не способно восстановить его.

Истекающий кровью дракон что-то говорил. Он шептал, что Хестер права. Что так легче. Что он и сам бы не хотел оставаться в одиночестве и ждать, пока подселенец разрушит его душу.

«Неужели я ошиблась?! Неужели я ошиблась?!»

– Ты и есть подселенец! – крикнула она, стиснув кулаки и крепко зажмурившись. – Ты не мой Даррен!

На губах умирающего дракона застыла кривоватая полуулыбка. А через минуту его тело рассыпалось серым прахом. И он, подхваченный порывом грозового ветра, слился с темными беспокойными небесами.

Хестер без сил опустилась на холодный мрамор. Подтянув колени к груди, она обхватила их руками и, прикрыв глаза, замерла. В голове царила обреченная пустота.

Могла ли она… Могла ли она убить Даррена? Настоящего Даррена? Могла ли она ошибиться и не узнать родное сердце?

С ее губ сорвался сдавленный всхлип. Хестер отчетливо понимала, что да, она могла ошибиться. Кто знает, каким испытаниям подвергся Даррен? Кто знает, как сильно его разум был измучен борьбой с подселенцем?!

– Я не вернусь, – хрипло выдохнула она.

Было ли это предательством? Вероятно. Но в данный момент леди Аргеланд не могла ясно мыслить. Повернувшись спиной к коридору, она принялась бездумно таращиться на темное небо.

А гроза меж тем приближалась. Ветвистые молнии подсвечивали темные грузные облака. Поднявшийся ветер был так силен, что грозил снести Хестер с этого мраморного островка. И ей бы уйти, вернуться в относительно безопасный лабиринт, но…

«А зачем?» – спросила она сама себя.

Молнии как будто приближались. Становились ярче, гром гремел все сильней. Хестер показалось, что в этом шуме она слышит чей-то голос. Чей-то зов.

– Кто меня может здесь звать? – вслух спросила она. – Никто. Я убила того, кто мог бы…

Сейчас, в момент черного отчаяния, она больше не сомневалась в своей ошибке. Ей не казалась подозрительной неуверенная походка дракона. Его холодность и отчужденность. Его желание отправить ее в реальный мир. Его запрет оглядываться. Все то, что в совокупности убедило леди Аргеланд в чуждости мужчины, сейчас казалось ничтожным. Всему находилось объяснение.

«Леди Кадрия возьмет на себя управление государством. А там видно будет, найдется кому продолжить династию. Ближайший родственник Тирриил, но… Найдут и других».

Ш-ш-урх!

Молния ударила прямо в террасу, из-за чего откололся огромный кусок мрамора.

Хестер, рядом с которой это произошло, с болезненным интересом посмотрела вниз, в пролом, и отметила, что там тоже бескрайние беснующиеся небеса.

«Бесконечное падение, – отметила она про себя. – То, что нужно для бескрылой драконицы-предательницы».

Ш-шурх-х!

Следующая молния впилась в мрамор позади Хестер. Резко обернувшись, она застыла. Завороженная, леди Аргеланд не могла отвести взгляд от огромной змеящейся и расползающейся трещины, что отделяла ее от входа в лабиринт.

Вспышка молнии высветила высокую фигуру, что стремительно приближалась к трещине.

Сквозь треск ломающихся камней и свист ветра она услышала:

– Хестер!

Белоснежные волосы были испачканы кровью. На бледном лице пролегли темные тени. Упрямо сжатые губы и горящие беспокойством глаза – Даррен был вне себя.

– Хестер!

Вот только леди Аргеланд уже скользила вниз. Вместе осколками мрамора и все еще горящей золотом ступенью.

– Дар!

– Хестер!

Кажется, впечатленный донельзя дракон кричал что-то страшно нецензурное, но… Хестер смотрела на него и всем сердцем чувствовала, что вот этот сердитый, боящийся за нее дракон и есть ее Даррен. Ее истинный.

«Я не ошиблась».

Вместе с этой мыслью пришло и желание жить, вот только…

Она уже летела вниз.

«Бесконечное падение уже не кажется привлекательным!» – мелькнула в ее голове паническая мысль.

Раскинув руки, Хестер пыталась сотворить заклятье левитации, вот только магия уходила в никуда. Истинной опасностью бескрайнего неба оказалась его способность поглощать силу.

«Глупая курица», – обругала себя Хестер.

Молнии продолжали сверкать, и внезапно на фоне темных небес появилась еще более темная тень! Дракон?!

Страшные изогнутые когти сомкнулись вокруг тела рассмеявшейся Хестер. Нисколько не испуганная, она громко крикнула:

– Я люблю тебя!

Ответить ей Даррен не мог. Он боролся с ветром и небом, что пыталось не пустить его к огрызку террасы.

Через несколько томительных минут они все же оказались в безопасности.

– Если бы мои волосы не были белыми, – хрипло произнес перевоплотившийся Даррен, – они бы побелели сейчас. Зачем?!

– А ты бы меня оставил? – прямо спросила Хестер, с удовольствием прижимаясь к сильному и теплому телу истинного.

– Нет. Но…

– А какое может быть но? – удивилась леди Аргеланд. – Ты бы хотел быть истинным той, что оставила тебя умирать и даже не попыталась помочь?

– Но не ценой же своей жизни?!

– План был другой, – уклончиво ответила Хестер.

Она была не готова говорить о том, что хладнокровно вогнала клинок в «Даррена». Она была не готова признать собственную решимость проделать это. Признать собственную самоуверенность.

Сейчас, нежась в объятиях любимого, она отчетливо понимала, что ей слишком, слишком повезло.

– Хестер? – осторожно позвал ее Даррен. – Ты плачешь?

– Это от радости, – тихо ответила она и спрятала лицо на его груди. – Это от радости.

И дурацкое эхо, которое разносило все их слова, уже не так раздражало. Да что там, Хестер попросту перестала его замечать!

– Отойдем немного дальше, – Даррен мягко погладил любимую по голове, – молнии могут влететь и сюда.

– Нам туда. – Хестер кивнула налево. – Там выход.

– Выход на террасе, – нахмурился дракон. – Она восстановится через пару часов.

– Может быть, – кивнула леди Аргеланд. – Но наш выход – там. Я чувствую, как меня тянет связь с волкой.

В этот момент Хестер была как никогда рада Воззванию. Ведь помимо тонкой нити кровной привязки она ощущала еще и покалывающую боль в ладони.

– Я люблю тебя. – Даррен серьезно посмотрел на Хестер. – Никого и никогда я не любил так, как тебя. Но... Я не смогу выйти с тобой.

– Я знаю о подселенце, – прямо сказала леди Аргеланд. – Мне не хочется говорить об этом, но… Он мертв. И я боюсь, что Акуса больше нет.

– Вот сейчас я понял, что ничего не понял, – мягко проговорил дракон. – Ты встретила его?

Даррен осторожно привлек Хестер в объятия и добавил:

– Расскажи. А я, если хочешь, могу поклясться…

– Ты превратился в дракона. Смею предположить, что подселенец на это не способен.

– У него и тела своего нет, только собранные воедино тени, – фыркнул Даррен.

Хестер вздрогнула:

– Значит, он не мертв? Он… Он истекал кровь, а после превратился в серый прах.

– Может, ты все-таки расскажешь все полностью?

Вздохнув, леди Аргеланд отстранилась от любимого и, глядя в сторону, начала с самого начала:

– Есть люди, к которым я могу обратиться со сложными просьбами. Именно так мне удалось выйти на некроса. Эрлих…

– Эрлих?! – недоуменно переспросил Даррен. – Насколько мне известно, он клялся не возвращаться в Империю и предпочел жизнь на каменных островах.

– Может, это и не тот Эрлих, – пожала плечами Хестер. – Он пришел и… Я должна буду ему помочь. Он не взял с меня клятв, а только честное слово. Ему нужна чужая жизнь и чужая смерть. Именно он отправил меня сюда. И предупредил про подселенца. Но он уверен, что я смогу вывести тебя. Одного.

– Эрлих стар, – Даррен сощурился, – очень стар. И я, признаться, не уверен, что есть иной выход, кроме террасы. Мне пришлось охранять ступень, чтобы он не вышел вместо меня.

– Неужели никто бы ничего не понял? – Хестер прикусила губу.

– Он бы очнулся, улыбнулся и ушел в сон. И проснулся бы уже с полноценной душой.

– А мы бы еще и порадовались смерти Тирриила, – с горечью проговорила Хестер. – Он долгое время сидел закрытым в своем поместье, подняв все щиты.

– Я… Я не уверен, – дракон покачал головой, – узы истинности – не та штука, которую легко разорвать. Но я совсем тебя запутал. Говори, душа моя.

– Нечего рассказывать, – Хестер развела руками, – у нас было мало времени. Эрлих переместил меня сюда, и буквально через несколько минут я впервые встретила тебя. Но это было слишком легко: твое тело не отбрасывало тени. Чудовище показало свой лик, и появился второй ты. С ним было тяжелей. У него была тень. Были твои воспоминания.

– Но ты смогла нас различить.

– Что-то внутри меня не давало принять того Даррена. Он привел меня к ступеням и начал убеждать уйти в одиночестве. Уйти и не оглядываться. Тогда я… Я сказала ему: «Ты даже не поцелуешь меня на прощание?» И всадила Акус ему в живот.

– В печень, я полагаю, – хмыкнул Даррен.

– В печень, – согласилась Хестер. – Ты не сердишься?

– На что? – оторопел дракон.

– Я поцеловала твоего двойника.

Дракон фыркнул:

– И он сполна за это заплатил. Как, кстати, целуется?

– Отвратительно. – Хестер с удовольствием прижалась к любимому. – Так как ты думаешь, Акус убил его? Он очень убедительно истекал кровью. И… И почти убедил меня, что я ошиблась и убила настоящего тебя.

Дракон крепко стиснул её в объятиях и глухо спросил:

– Ты поэтому даже не пыталась спастись? Просто сидела и ждала, чем закончится гроза?

– Мне было страшно и больно, – тихо-тихо ответила леди Аргеланд.

– Теперь все будет хорошо, – пообещал дракон. – Акус… Кадрия дала тебе его? Это родовой артефакт, он на многое способен. Но предлагаю не верить в смерть подселенца и понадеяться на помощь некроса.

– Эрлих сказал, что мои слезы и просьбы не спасут твое тело, если я выведу подселенца, – вспомнила Хестер.

– Да, мага душ не обмануть.

Взявшись за руки, они уверенно шагнули к стене. И в ней тут же появился проем. С каждым шагом Хестер ощущала, как натягивается нить связи с волкой и с реальным миром. Как покалывает руку. Как становится теплее. И как отдаляются голоса.

Шаг, шаг, еще один. Стало чуть труднее дышать, но зато тонкая нить не просто окрепла, а превратилась в корабельный канат! Она стала видимой, и Хестер все уверенней стремилась вперед.

Воздух превратился в густой мед, но зато в конце коридора появился красный свет. И послышался торжествующий вой Конфетки.

– Ты думаешь, что сможешь что-то изменить?

Чужой хриплый голос коснулся слуха Хестер уже в тот момент, когда они с Дарреном покидали мир-в-мире. Но она, понимая, что ее никто не услышит, упрямо прошептала:

– Я в этом абсолютно уверена!

«Потому что иначе все бессмысленно», – добавила она про себя. И сдалась на волю мягкой обволакивающей тьмы. Леди Аргеланд может и поборолась бы, но успокаивающий голос Дервена и ворчание волки убедили её, что она в надежных руках.