Императорский отбор, Или его строптивое счастье - 2

Глава 7

Из сна Хестер выплыла от ощущения чужой силы, прокатывающейся по телу. Теплые волны такой родной, такой знакомой магии заставили ее улыбнуться.

– Доброе утро, – шепнул Даррен. – Как ты себя чувствуешь?

– Я? Изумительно. – Хестер сонно улыбнулась и тут же добавила: – Доброе утро, любовь моя. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я проснулся скрюченным стариком, – рассмеялся дракон, – но в моих объятиях лежала прекраснейшая женщина Империи, так что оно того стоило.

– Поэтому ты спас меня своей магией? – рассмеялась Хестер.

– Я не мог позволить тебе страдать от ощущений затекших конечностей, – пафосно произнес Даррен, а после они вместе рассмеялись.

– Не хочется вставать, – пожаловалась Хестер. – Здесь тихо и покойно.

– У нас обязательно будет время, – пообещал Даррен. – Если ты захочешь, то мы сбежим от всех хоть на полгода!

– Но что будет с Империей?

– Ничего, – дракон подмигнул, – потому что мы вернемся в тот же день, когда и уйдем. Сейчас у меня нет такого запаса накопителей, чтобы открыть туда переход. Но как только я вновь соберу полный набор камней, мы забудем обо всем на долгие месяцы.

– Когда приведем в порядок свои дела, – вздохнула леди Аргеланд, – пространственные карманы все же нестабильны.

– Раз в год и камень колдует, – согласился Даррен. – Если хочешь, ты можешь забрать подруг и укрыться в дальнем поместье. Переждать бурю.

– Оставим это на крайний случай, – улыбнулась Хестер. – Тем более что мы явно находимся в эпицентре.

– Тогда, – дракон приподнялся на локте и навис над любимой, – ответь на самый главный вопрос…

Выдержав паузу, он преувеличенно серьезно спросил:

– Конфетка уже сочла мою подушку своей?

Замерев на секунду, Хестер засмеялась:

– Нет, она выбрала софу. И, признаться, на обивке уже появились затяжки.

– Нестрашно, – фыркнул Даррен, – главное, что не придется сражаться за подушку. Если честно, то на такие подвиги я пока не готов.

В этот момент по его лицу пробежала тень, и он быстро лег. Хестер прерывисто вздохнула, но предпочла сделать вид, что ничего не поняла. Она догадывалась, что ее сильному мужчине ненавистна нынешняя слабость.

Дробный перестук в дверь, и через мгновение в палату вошел Дервен.

– Ваше Императорское Величество, в парке собрался Совет Мудрых. – Целитель был зол и обеспокоен. – Господин Грегуар настоял на том, чтобы я предоставил вам стимулятор. И я понимаю, что…

Даррен молча протянул руку, и целитель, тяжело вздохнув, вложил ему в ладонь пузырек.

– Пусть принесут малый коронационный набор. Парный, – зло отчеканил Даррен.

– Будет исполнено, Ваше Императорское Величество. – Целитель поклонился и выскользнул прочь.

– Даррен?

– Полагаю, что-то их встревожило.

Хестер криво улыбнулась:

– Позавчера по моему приказу был открыт парковый комплекс. Мы сделали это, чтобы пресечь слухи о Прорыве. Также мы хотели убедить людей, что с тобой все в порядке. Что ты выздоравливаешь. Поэтому я раздавала людям цветы, а они несли их в храм и просили богов за твое исцеление.

– Хестер…

– Перед тем как уйти за тобой, я дала Вай свою кровь, чтобы она могла принять мой облик. И, едва лишь наступило утро, она отправилась в парк – так же раздавать цветы. И когда я вернулась, то сменила ее и объявила о твоем выздоровлении. Я просила людей благодарить богов за милость. Последним пришел Мудрейший. Мы вместе дошли до храма и провели там несколько часов. Часть прихожан осталась до утра, а я… Я пришла к тебе.

Дракон потрясенно покачал головой и шепнул:

– Ты невероятна.

– Ты не сердишься? Я была довольно своевольна. И твое кольцо…

Она протянула ему руку с печаткой, но дракон покачал головой:

– Пусть пока остается у тебя.

Через несколько минут палата наполнилась слугами, с которыми пришли и Милли с Вайолин.

– Идем, – подруги поманили леди Аргеланд. – Тебе-то проще в другую палату перейти! Просто в одной душевой вы не поместитесь.

– Верно, – кивнула Хестер.

После омовения вокруг нее закружились камеристки. Волосы были тщательно прочесаны, надушены и уложены в красивую затейливую прическу, которую удерживала не только магия, но и шпильки. Шпильки, с которых свисали изящные тонкие цепочки.

А парным коронационным набором оказались наряды из драгоценного древесного шелка. В черно-серебряной расцветке, разумеется.

– Вы словно рождены для этих цветов, – выдохнула Люсиль.

Остальные согласно закивали.

– Ее Императорское Величество готова к выходу, – громко объявила Милли.

И распахнула дверь палаты…

Правда, это было несколько поспешно: там никого не оказалось.

– Ой, – Милли смущенно хихикнула, – поторопилась!

«Очевидно, Даррен еще не собран, – мельком подумала леди Аргеланд. – Что и ожидаемо, он почти неделю лежал пластом и одновременно сражался за жизнь и рассудок в мире-в-мире».

– Посмотрите, – шепнула Люсиль и, едва лишь Хестер бросила на нее взгляд, создала тусклое, мутное колдовского зеркало.

Оно, дрожащее, продержалось всего несколько секунд, после чего Люсиль бессильно опустила руки.

– Простите, мой дар невелик и не всегда послушен.

Однако же леди Аргеланд успела рассмотреть свое отражение. Она оценила и наряд, и макияж. И то, как точно было подогнано чужое платье – казалось, что оно пошито именно для нее, Хестер Мерех Аргеланд.

– Великолепная работа, девочки, – кивнула она. – Люсиль, скажи Лидии, чтобы тебе выписали накопители.

– Благодарю, Ваше Императорское Величество. – Камеристка присела в глубоком реверансе.

А Хестер, чуть подумав, сама создала зеркало. Чтобы детально себя рассмотреть. Ее интересовал смутно знакомый, вышедший из моды фасон. Слишком облегающий и при этом строгий. Вместо корсета талию леди Аргеланд утягивал магический конструкт, поверх которого было надето первое, глубоко-черное платье. Шелк идеально облегал лиф и стекал вниз мягкими складками. Позади он спускался так сильно, что получался небольшой шлейф, отделанный серебристым кружевом. Платье оставляло открытыми плечи, но при этом руки были закрыты до самых запястных косточек.

Верхнее платье состояло из тонкого, но жесткого серебряного кружева. Эта паутинка была щедро усыпана алмазными капельками, которые таинственно мерцали при каждом движении Хестер.

– Кажется, что черный шелк поглощает свет, – заметила Милли, – он настолько матовый, настолько… Слов нет, какой он невероятный.

– Древесный шелк, – грустно улыбнулась Хестер. – Почти реликвия.

– Немыслимо представить, что из дерева можно сотворить этакую красоту, – едва слышно прошептала Люсиль.

На что Милли, дочь купца, тут же возразила:

– Не из каждого. Последняя шелковая роща прячется где-то на островах! Острокрылые бабочки оплетают деревья паутиной, на которую налипает пыльца с их крылышек. Просто раньше наши предки не знали, кто вырабатывает эту пыльцу и паутину – бабочки-то те ночные, – вот и назвали шелк древесным. Потом просто не стали менять название.

Когда Люсиль перевела взгляд на свою Императрицу, та кивнула:

– Можешь полностью положиться на знания леди Ревир. В таких вопросах она прекрасно разбирается.

Вскинув руку, Хестер развеяла созданное зеркало. И на мгновение залюбовалась наручами. Да-да, артефакты вновь были на ее руках! Только теперь они выглядели куда как интересней и больше походили на произведение искусства, нежели на боевые артефакты.

– Вы так много знаете, леди Ревир.

– Ты тоже знаешь немало, – утешила ее Милли, – я вот, например, про этот набор ничегошеньки не знаю!

– Это платье – истинный артефакт, как и камзол Императора. Малый парный набор служит семье Элеарских уже полтыщщи лет, – тут же сказала Люсиль.– А вот главный коронационный набор будут заказывать! После он останется в сокровищнице как память.

Хестер только хмыкнула: о таких тонкостях она не имела ни малейшего представления. Но при этом любопытство Милли позволило леди Аргеланд удержать лицо!

– Его Императорское Величество!

К вящему удивлению леди Аргеланд, Даррен вышел из портала! С сияющим взглядом и небрежно взлохмаченными волосами, он широко улыбнулся и, подойдя к любимой, опустился на одно колено.

– Позволь одарить тебя, Заноза?

В руках дракона материализовался плоский футляр для драгоценностей, который он ловко распахнул.

– Я выковал его для тебя еще до всех этих событий.

На темно-зеленом бархате лежало изящное колье. Лунное золото и голубые алмазы создавали причудливый морозный узор, но среди ювелирных переплетений, подле самых крупных камней, ясно угадывались…

– Колючки? – Хестер рассмеялась. – Крохотные, почти не заметные глазу!

– Едва заметные, поймут только свои, – усмехнулся Даррен. – Занозу трудно изобразить, Хестер.

Даррен поднялся и, легко вытащив колье, помог Хестер его надеть. При этом он столь ласково огладил ее шею пальцами, что леди Аргеланд задрожала и прикрыла глаза.

– Ты прекрасна. Как и твой наряд.

– Ты столь же хорош, – шепотом отозвалась Хестер.

Склонившись, дракон оставил легкий поцелуй на губах любимой. Затем еще один и еще… Хестер потеряла счет времени, но…

– Ваше Императорское Величество, они там о чем-то сговариваются, – чуть ворчливо произнес Грегуар, который до того момента тихо стоял в стороне.

Заалев щеками, Хестер на мгновение спрятала взгляд. А после, справившись с собой, вскинула подбородок и расправила плечи. В столь нежных поцелуях нет ничего постыдного!

– Пусть сговариваются, тем более что самое важное они обсудили до своего неуместного визита, – усмехнулся Даррен, и на его скулах проявился рисунок драконьей чешуи. – В этот раз все иначе. Создай портал, Грег, они легко считают твою магию и будут уверены, что к ним идет переговорщик.

Хестер нахмурилась:

– То есть это не просто незваные гости? Это полноценный бунт?! Какая отвратительная глупость…

– Это прекрасная, превосходная глупость и истинный подарок богов, – поправил любимую Даррен.

Чуть подумав, леди Аргеланд приняла точку зрения мужа и предложила:

– Тогда, может, имеет смысл мне пойти первой? Чтобы они закопали себя глубже? А после появишься ты и всех покараешь?

Дракон тут же нахмурился.

– Ни при каких обстоятельствах! Это не только ненужный риск, но еще и совершенно излишняя мука для тебя. Поверь, эти почтенные деятели те еще твари.

– Я уже познакомилась с их главным деятелем, так что не сомневаюсь, что под его крылом собрались лишь, мгм, подходящие по тварному уровню создания, – хмыкнула Хестер.

И мягко улыбнулась, когда дракон привлек ее к себе.

– Тогда вперед!

Его и Ее Императорские Величества шагнули в портал рука об руку. Последнее, что услышала Хестер, – это:

– Мы будем оказывать помощь нравственно искалеченным? Боюсь, понадобится много целителей…

Даррен Алькор Тиварран Элеарский,

Крылатый Владетель, Хранитель Империи,

Властелин Веннар, Химмар и Таннар

Портальный переход на мгновение ошеломил. Даррен чуть поморщился: стимулятор хоть и подействовал, но истощенное тело работало на пределе своих сил.

«Через пару часов я превращусь в тоскливый полутруп», – хмыкнул он мысленно.

И с нескрываемой нежностью посмотрел на Занозу, что сейчас сверлила взглядом высокое собрание.

– Ваше Императорское Величество.

Даррен едва уловимо усмехнулся: Винтерес настолько уверен в своей позиции, что демонстративно поприветствовал лишь Императрицу. И то это был сильно усеченный поклон, больше похожий на кивок.

– Не вижу радости на вашем лице, канцлер, – отчеканила Хестер. – Не слишком ли много людей вы привели? Чтобы выразить Императору почтение, довольно было бы и вас.

Она не дрогнула. Его смелая, храбрая птичка, его Заноза не боялась никого и ничего.

«Та, что вонзилась в сердце и осталась навсегда. Вытяни-вытащи – и глупому органу больше не биться», – подумал Даррен. И тут же немного смутился: фраза звучала как строчка из книги.

– Ваше Императорское Величество, довольно лгать, – отрезал Винтерес. – Со мной лишь верные соратники да надежные колдуны.

На последней фразе Даррен отчетливо фыркнул: когда благородным лордам запретили открыто таскать за собой личную стражу, они быстро обзавелись «доверенными магами», кои были призваны помогать «исключительно добрым советом».

Вот и сейчас среди лордов стояли отъявленные головорезы, готовые броситься в бой по щелчку пальцев. Или, точнее, по звону просыпанных монет.

– Лгать, Винтерес? – сощурилась Хестер и положила ладонь на предложенный Дарреном локоть. – Вы смеете обвинять во лжи свою Императрицу?

– Истинно так, – канцлер Винтерес самодовольно усмехнулся, – нам доподлинно известно о трагической гибели государя нашего, Императора. Вы, отступив от традиционной роли Императрицы-вдовы предали интересы Империи, интересы своего народа и сам народ. Вы узурпировали власть, Хестер Мерех Аргеланд, дочь безземельного графа. А потому мы, Совет Элеарской Империи, берем вас под свою опеку, дабы в глупости своей вы не натворили худших дел.

Даррен накрыл тонкие пальцы возлюбленной свободной ладонью и, склонившись, шепнул:

– Наслаждайся.

Вскинувшись, Хестер с недоумением посмотрела на любимого.

– Чем?

И в этот момент она почувствовала закружившуюся вокруг Даррена мощь:

– На колени. Властью, данной мне вашими клятвами и клятвами ваших предков. На колени. Приветствуйте своего Императора.

Они не хотели. Они не верили. Они сопротивлялись в надежде, что все это лишь глупый спектакль.

Но кровь не водица. Веками и тысячелетиями предки этих неблагородных мужей клялись Элеарским в верности. Веками и тысячелетиями предки этих химмар, веннар и таннар служили роду Элеарских верно и преданно.

Все лорды, осмелившиеся прийти, распластались на траве. Рядом со своими доверенными магами, что были выведены из строя придворными колдунами.

– Молю о пощ-щаде, – хрипло выдавил Винтерес, когда смог приподнять голову и посмотреть на Императора. – Молю…

– Ты предал меня, Винтерес, – спокойно, с ленцой произнес Даррен. – Вместо того чтобы стать моей супруге опорой и поддержкой, ты оставил ее. Ты пытался получить власть над моим незачатым сыном. Ты творил заговор подле моего еще не остановившегося сердца. И в день, когда вся столица ликует, ты привел врагов к моему порогу. Ты пришел брать власть, Винтерес. Кровью и болью принудить мою Императрицу к подчинению.

Даррен бросил косой взгляд на любимую и с искренним восторгом отметил, с каким тщательно дозированным отвращением и высокомерием она взирает на прижатых к траве советников.

– Молю о пощаде, – тупо повторил Винтерес.

– Мы не знали! – истерично выкрикнул кто-то из распластавшихся по траве.

– Мы не ведали!

– Те, кто не знали и не ведали, в своих домах, – отчеканил Император. – Те, кто умнее, тоже не пришли. Грегуар.

– Да, мой Император.

– Заковать в безмагические кандалы и запереть на нижнем уровне.

– Так ведь там…

– Именно, – хищно усмехнулся Император. – Крысам место среди плотоядных крыс. В момент, когда Империя уязвима, они начали делить власть. Вы – истинные предатели народа и его интересов, господа.

Хестер совершенно не успела отследить появление ловких и быстрых колдунов в темной удобной одежде. Лица этих мужчин были скрыты тканевыми повязками, но движения… движения выдавали истинных воинов!

За несколько минут все были не только закованы в кандалы, но и проведены сквозь многочисленные порталы.

– Они никого не оставили в парке? Подкрепление и вот это вот все? – удивилась Хестер.

– Их убрали в момент, когда мы шагнули в портал, – успокоил Даррен Хестер.

– Хорошо. Я даже не успела испугаться, – призналась леди Аргеланд. – Никак не могла поверить, что канцлер настолько глуп.

Дракон чуть смутился:

– Что ж, я тоже приходил в себя. И велел Грегуару опечалиться и намекнуть парочке ненадежных слуг на то, что Император мертв.

Хестер ахнула:

– Когда ты успел?!

– Сам не понимаю, как смог удержаться в сознании. – Даррен развел руками. – Но знаешь, пусть они и были введены мною в заблуждение… Сюда их никто не звал. Они сами выбрали свой путь.

– Так откровенно и глупо. – Хестер поежилась.

– Так открыто и нагло, чтобы показать свою силу. Чтобы разделить на своих – кто рискнул и выиграл – и чужих – кто отсиделся и хочет примазаться к успеху. Настоящий переворот, любовь моя, именно таков – быстро и беспощадно. Долгие интриги и раздутый план приводят к краху.

Леди Аргеланд вздохнула:

– А ведь если бы… Если бы ты не вернулся, у них был бы шанс. Впрочем, без тебя я бы не вышла из мира-в-мире.

– Я бы не позволил этому свершиться.

Даррен обнял любимую за талию и, склонившись, с наслаждением вдохнул цветочный аромат ее волос.

– Отдохни сегодня, – он взглянул ей в глаза, – ближайший час я буду занят, а после…

– После тебя ждет откат от симулятора.

– Отлеживаться я буду в нашей спальне, – сощурился Даррен, – хватит с меня целительских палат.

– Что ж, значит, Дервену придется сражаться за софу с волкой, – печально вздохнула Хестер, – или положить его на мою половину постели?

– Не хочу ничего слышать о чужих мужчинах в нашей спальне, – усмехнулся Даррен, прекрасно понимая, что его любимая беспокоится о его же здоровье. – Пусть дежурит в моем личном кабинете. Если что – прибудет незамедлительно. И диван там удобный, к слову.

– И сражаться за него не придется, – кивнула Хестер и, приподнявшись на цыпочки, одарила Даррена коротким поцелуем.

От этой простой, незатейливой ласки в груди дракона будто распустился пламенный цветок. Он прижал возлюбленную к себе, кончиками пальцев приподнял ее острый аккуратный подбородок и горячо, страстно поцеловал. И на мгновение ему показалось, что до этой минуты он и не жил. Так, существовал. Просто дышал в ожидании той, что наполнит его жизнь теплом и смыслом.

– Береги себя и отдыхай, – хрипло проговорил Даррен и создал для Хестер портал. – Твои покои.

Немного смущенная, порозовевшая, она просто кивнула и быстро прошла сквозь пылающий переход.

Остаточный флер портала Даррен развеял одним взмахом руки.

– Грег, все в сборе? – отрывисто спросил дракон, понимая, что у него есть меньше часа.

Но он не мог не создать для Занозы переход. Это было безрассудно и нелогично, но… Даррен хотел, чтобы его любимая видела в нем опору.

«Моя мятежная, неспокойная и вместе с тем мудрая истинная», – с нежностью подумал Император. И шагнул в созданный Грегуаром портал.

– В чем дело? – хмуро спросил Даррен, когда портал привел его на вершину одной из башен Старшего Дворца. – Мы разве здесь должны встретиться?

– Прошу простить, Ваше Императорское Величество, – почтительно произнес Грег, – но выбор был невелик. У меня есть для вас тайное донесение.

– Такое тайное, что мы стоим на крыше и только слепой нас не заметит? – вскинул бровь Даррен.

– Пару дней назад я так же случайно ошибся и построил портал на башню. Так что никто не удивится моей оплошности. Первый Советник вышел из доверия Ее Императорского Величества. И доводы звучат достаточно разумно.

– Настолько разумно, что и ты засомневался, – сощурился Даррен. – И даже осмелился заговорить об этом со мной.

Грег молча поклонился.

Император чуть помедлил, а после коротко произнес:

– Я доверяю Левайру, но это не значит, что он не мог попасть под чье-то влияние. Он порой настолько сильно желает причинить добро, что лучше б попытался убить. Открывай портал, Грегуар, я тебя услышал.

– Да, мой Император.

И, перейдя с крыши в собственный кабинет, Даррен тут же оказался схвачен Первым Советником. Старый друг не сдержался и на краткое мгновение попрал этикет чуть больше, чем полностью: он обхватил своего Император поперек туловища и крепко сжал.

– Прошу простить, Ваше Императорское Величество. – Радостное помрачение Левайра длилось меньше минуты, и он, взяв себя в руки, отпустил друга и сделал шаг назад.

– Ваше Императорское Величество, – по кабинету пронесся общий шорох приветствия.

– Я рад всех видеть, – Даррен прошел за свой стол, – садитесь. Первым делом мы решим самый главный вопрос: я не самозванец.

– Мы бы не осмелились…

– Мерзавец Винтерес преследовал личную выгоду!

– Тем не менее вы не могли не задуматься, – усмехнулся Даррен, – но, как и положено верным соратникам, вы отбросили мерзостную мысль куда подальше. Однако я не хочу, чтобы вас терзали редкие сомнения.

Вскинув ладонь, Император призвал кинжал из голубой стали. Нанеся три коротких пореза на левую ладонь, он призвал собственный родовой герб. Выступившие капли крови поднялись в воздух и на краткое мгновение превратились в схематичный, но узнаваемый герб – парящий дракон над извилистым силуэтом Империи.

– Думаю, этого достаточно, – хрипло проговорил Даррен. – Теперь очень быстро о текущих и самых важных делах. Советников, вместе с Винтересом, допросить без жалости, после исцелить и стереть память. Вне зависимости от результатов допроса. Наш враг опережает нас. Что удалось узнать?

Грегуар вышел вперед и начал обстоятельно докладывать:

– Во время вашего сна я перевел все активные операции в пассивную фазу и сосредоточился на охране Императрицы. Однако мы продолжали скрытное наблюдение за лордом Тирриилом и за заключенной в казематы семьей Авинских. Тирриил на долгое время закрылся в своем доме, укутавшись щитами так, что мы не могли даже дом рассмотреть. Лорд Авинский хранит гордое молчание, юная леди Авинская плачет, но говорить не может: отец закрыл ей рот своим приказом. А вот старшая леди Авинская… К ней есть вопросы: она истекает кровью, но целители до сих пор не смогли ей помочь. Создается впечатление, что ей становится хуже от каждого магического воздействия. Пока что мы прекратили попытки помочь и просто наблюдаем за тем, как ее состояние стремительно ухудшается.

– У вас есть предположения о том, что это может быть? – Даррен откинулся на спинку стула.

Ему сразу вспомнилась рука Хестер. Заноза провела Воззвание, чтобы вернулась волка. Кого могла позвать Авинская? А главное – зачем?!

– Мы предположили Воззвание. – Грег откашлялся и продолжил доклад: – Однако никто не пришел. Вокруг казематов также не наблюдается никого и ничего необычного. На данный момент это все.

– Ты не собираешь сказать, что на Императрицу было совершено покушение? – Левайр недоуменно посмотрел на Грега.

– Грегуар? – Сердце Даррена пропустило удар. – Ты не считаешь это значимой информацией?

– Дружное девичье трио обвело вокруг пальца всех, кроме меня, – едва уловимо хмыкнул маг. – На Ее Императорское Величество насели пиявки, ее пытались втиснуть в оковы клятв, опутать обетами и удушить нежнейшим кружевом обещаний. Не находя в себе сил играть по правилам, она воспользовалась помощью подруг.

– И ты не сказал мне?! – возмутился Левайр.

– Ты бы не смог продолжить поиски с должным энтузиазмом, – пожал плечами Грегуар.

– Довольно, потом поругаетесь. Что с подставным истинным?

– Молчит, – сокрушенно вздохнул Грег. – Подозреваю, ему есть кого защищать. По нескольким оговоркам довелось понять, что он был женат. Возможно, имеются дети. Одна из групп занимается их поиском.

– Что произошло с Вашим Императорским Величеством во время бала? Это и есть самая важная наша задача. Пока мы играли по правилам Совета, пока наблюдали за играми в политику Тирриила… Кто-то провел почти идеальный переворот. Лишь чудо уберегло Империю.

Даррен перевел взгляд на Травайни.

– Прорыв, Демиан, – криво усмехнулся Император. – Слабый, но неожиданный. В то время, пока я его запечатывал, кто-то бросил в меня семя подселенца.

Левайр выругался, а Травайни… Нахмурившись, он медленно проговорил:

– Какое удачное совпадение. Вы не считаете, что кто-то мог обуздать силу Прорыва?

– Я уже ничему не удивлюсь, – честно сказал Император. – Но семя было незрелым, слабым. Я и сам был слаб, Прорыв отнял много сил. Но подселенец все равно не смог меня одолеть. Либо с донором что-то сильно не так, либо семя было сотворено за доли секунды, во время Прорыва.

После этих слов в кабинете ненадолго повисла тишина.

– Действие стимулятора проходит, – отрывисто произнес Даррен. – Если есть срочные вопросы – сейчас или уже завтра.

– На руке императрицы появилась незаживающая рана, мы боимся, что кто-то мог…

– Все в порядке, – мотнул гловой император, – это всего лишь кровное воззвание к химере.

– Всего лишь, – Грег покачал головой, – что же нас ждет, если мир преподнес Империи такую императрицу…

Хестер Мерех Аргеланд

Оказавшись в своих покоях, Хестер растерянно огляделась. Она вдруг поняла, что за последние годы растеряла свою способность радоваться свободному времени. Вот и сейчас, имея возможность отдохнуть, посвятить время себе, она просто не представляла, чем заняться.

Почитать? Но она уже несколько лет не следит за книжными новинками.

Набросать простенький карандашный рисунок? Но и это перестало быть для нее в радость.

– Кузница, – выдохнула Хестер. – Здесь должна быть кузница.

Леди Аргеланд загорелась идеей сплести простенький браслет из серебряной проволоки с полудрагоценными камнями. И напитать его своей силой – посмотреть, что будет. Получится ли создать амулет? Ведь и это ей было недоступно.

«Наверное, руки уже не вспомнят», – пронеслось в голове Хестер.

Но остановиться она уже не могла: вызванные слуги опрометью бросились на поиски магически инертных камней и серебряной проволоки.

Хестер же металась по кабинету. Она была так взволнована, что в очередной раз попросту запнулась о край ковра и рухнула на свой императорский зад.

– Хорошо, что никто не видел, – проворчала Хестер.

И задумалась о том, что встать без посторонней помощи будет трудно: роскошное платье, которое она не догадалась сразу переодеть, было очень и очень тяжелым.

– Тц, – сердито цокнула Императрица, после чего аккуратно приподняла юбку и, перевернувшись на бок, встала на колени. – Главное, не порвать.

Она невольно бросила взгляд на ближайшую софу и тут же недоуменно нахмурилась: под софой стояло два небольших сундучка.

– Что за…

Поднявшись на ноги, леди Аргеланд заклятьем сдвинула мебель и убедилась: ей не померещилось. Там действительно были припрятаны сундучки.

Но что это? Откуда? На мгновение Хестер подумала, что это ее шкатулка раздвоилась и заодно увеличилась в размерах.

Несколько простых заклятий показали, что в шкатулках находятся зачарованные предметы. Много зачарованных предметов.

Сердито фыркнув, леди Аргеланд подошла ближе и решительно откинула крышку одного из сундуков. И…

– Монеты из зеркал?! – оторопела Хестер.

Сундучок был наполнен мелкими круглыми зеркалами. Их было так много, что она не сразу заметила обрывок бумаги.

«Ваше Императорское Величество, я получил недвусмысленный приказ не передавать вам для изучения Крылатых Помощников. Разрываясь между страхом за брата и желанием служить вам, я пытаюсь усидеть на двух стульях. Одно зеркало – один крылатый Помощник. Во втором сундуке мои журналы. От первых неудачных опытов до последнего удачного. Пароль для открытия – ваше имя».

Прочитав письмо еще три раза и намертво его запомнив, Хестер сожгла бумагу. Затем, захлопнув сундук, вернула софу на место.

И вовремя: распахнулись двери, и десяток слуг внес в кабинет Императрицы шесть огромных сундуков.

– Оставьте меня, – повелительно бросила Императрица.

После чего, едва лишь за слугами закрылись двери, она подошла к первому сундуку и откинула крышку.

– Боги, – выдохнула потрясенная Хестер. – Боги милосердные!

Громоздкий ящик за считаные секунды превратился в простой деревянный стенд со множеством мотков драгоценной проволоки. Разнообразнейшие сплавы и чистый металл – там было все.

Остальные сундуки были заполнены камнями. Ограненными и гладкими, магически инертными и напитанными природной силой.

– Кажется, по моему приказу был ограблен мой собственный супруг, – развеселилась потрясенная Хестер.

Оставив все это великолепие, она ушла в спальню, где не слишком быстро, но очень бережно избавилась от парадного платья. Его Хестер уложила поверх покрывала, после чего задумалась, не вызвать ли камеристок, но…

Платье за секунды превратилось в легкий дымок, который улизнул в приоткрытое окно спальни.

– Ха, – потрясенно выдохнула леди Аргеланд. – Уникально. И неожиданно.

Надев простое серо-синее платье и туфли в тон, она вернулась в кабинет. Обойдя вокруг стенда с проволокой и найдя инструменты, взяла моток лунного серебра и к нему пригоршню сапфиров. Это будет для Милиды. А для Вай… Зачарованное золото и черный гладкий морской жемчуг – волчица оценит.

Ее верные фрейлины нуждались в защите. И выражении Императорского расположения. Да и не стоит забывать, что когда-то Вай подарила Хестер браслет из собственной шерсти. Он не слишком-то пригодился, но все же это был показательный поступок.

Вероятно, пришла пора отплатить браслетом за браслет.

Увлекшись работой, Хестер потеряла счет времени. И если бы пришедшая волка не ткнулась ей в руку холодным мокрым носом, то, вероятно, леди Аргеланд просидела бы с браслетом до самого утра.

Размяв затекшую шею, леди Аргеланд бросила взгляд на окно: на парк опустились густые сумерки. В тот же момент она осознала, что не помнит, когда последний раз ела, и живот тут же повело от голода.

Вызвав слуг, она приказала накрыть стол для позднего ужина.

Оставив волку лежать на софе, Хестер понесла заготовки для браслетов в спальню. Где, к своему стыду, обнаружила спящего Даррена.

Она так заработалась, что даже не услышала, как открылся портал!

Сев на постель, она с нежностью посмотрела на любимого и тихо позвала:

– Даррен, сердце мое.

Но сон Императора был крепок.

Сквозь открытую дверь леди Аргеланд слышала, что слуги накрывают на стол. Оставив Даррена, она вышла и, даже не садясь, перехватила несколько кусочков хлеба и сыра. Запила эту скудную трапезу бокалом легкого фруктового вина и вернулась в спальню.

Возможность уснуть рядом с любимым прельщала Хестер куда сильнее, чем одинокий ужин.

Уже засыпая, леди Аргеланд услышала звяканье и довольное сопение: волка по достоинству оценила старания замковых поваров.

«Вот слуги удивятся, когда заберут вылизанные тарелки», – мысленно хихикнула Хестер и уплыла в сон.

***

Проснулась она от хрустального перезвона. Приоткрыв глаза, леди Аргеланд приподнялась на локте и с тихим восторгом отметила, как неловко, но старательно Даррен сервирует стол.

– Доброе утро, – проговорил он, не оборачиваясь.

– Как ты понял? – сонно удивилась Хестер.

– Волка встрепенулась и посмотрела на тебя, – рассмеялся Император. – Прошу за стол.

Хестер набросила на плечи халат, подошла к любимому, крепко-крепко его обняла и тихо спросила:

– Как ты?

– Хорошо. Сила прибывает, дракон спит, но… Хорошо. По меньшей мере не свалюсь без памяти, – честно ответил он.

После завтрака Хестер и Даррен устроились на постели. Они презрели все писаные и неписаные правила и, прихватив чашки с чаем, сидели поверх покрывала. В распахнутое окно врывался ветер, несущий на себе запах дождя, капли которого барабанили по подоконнику и балкону.

– У Грега сложилось мнение, что ты не доверяешь Левайру, – негромко проговорил Даррен.

Хестер тихо вздохнула:

– Полагаю, что убедить тебя в своих подозрениях я не смогу.

Даррен немного помолчал, после чего спокойно проговорил:

– В каком-то смысле я и сам не слишком ему доверяю. Не потому, что он способен на предательство, а потому, что он всегда желает для меня и Империи лучшего. Однажды его глупость едва не спровоцировала войну с горными колдунами.

– Горное княжество против огромной Империи? – недоверчиво нахмурилась Хестер.

Даррен усмехнулся, допил чай и отлевитировал чашку на стол.

– Видишь ли, тебе не казалось странным, что Империя удовлетворилась несколькими горными вершинами и не стала полностью подчинять себе Остроклювые горы? Нам принадлежит лишь Санталова гряда, которую все в Империи называют Санталовыми горами. Что, в общем-то, верно, но…

– Я никогда об этом не задумывалась, – Хестер прикусила губу, – почему Горное княжество не стало частью Империи?

– Потому что их колдуны перекрыли все перевалы. А руххи, на которых летают боевые маги княжества… Знаешь, они серьезные соперники даже для драконов. Мой предок был умен и предпочел подписать вечный мирный договор.

– Вечный?

– Ему порукой моя кровь, – серьезно проговорил Даррен. – И Небесное Око, в коем хранится малый венец. Да и на самом деле Санталова гряда принадлежит герцогу Лин-Торвансу, чья семья принадлежит Горному княжеству.

– Черный целитель, – Хестер прикусила губу, – мне даже не пришло в голову его позвать…

Она посмотрела на Даррена.

– Быть может, он бы смог быстрее понять, что с тобой не так.

– Хестер, – Даррен со смешанными чувствами смотрел на возлюбленную, – Хестер, но если ты ему не писала… Как он тогда пришел?

– Что?

– Эрлих Родбер Лин-Торванс – первый и единственный герцог Санталовой гряды. Ему давно перевалило за восемь сотен лет, – Даррен забрал у Хестер опустевшую чашку, – он был среди тех, кто подписывал мирный договор между Горным княжеством и Элеарской Империей.

Замерев, Хестер пыталась представить, каково это – прожить столько лет. Получается, Эрлих стоял у истоков этой эры? Получается, он застал Великую Магическую Реформу? И объединяющую войну, что была довольно кровопролитной.

– Он представился Эрлихом Родбером, – выдавила Хестер. – Он сам назначил встречу. В беседке.

– В моем детстве ходили слухи, что на территории дворцового парка находится та самая беседка, в которой и был заключен мирный договор. Якобы воины на руххах тайно долетели до Старшего Дворца и так впечатлили первого Императора, что он не только подписал договор, но и заверил его своей кровью. И пообещал кровь своих потомков.

– Эрлих считает это ошибкой. – Хестер прикусила губу. – Почему?

– Мы спросим его, – спокойно проговорил Император. – О многом спросим, когда он официально прибудет: благородным лордам необходимо бросить кость. Так что герцог Лин-Торванс прибудет для официального освидетельствования Его Императорского Величества.

– Это почти смешно, – фыркнула Хестер.

– Главное, помни: вы еще не знакомы, – подмигнул Император.

– Я запомню, – пообещала Хестер. – Но мы начали с другого. Первый Советник вел себя подозрительно. Он не хотел искать некроса, Дар. Хотя я ясно сказала, что это единственный способ спасти тебя!

– Он уже покаялся, – хмуро отозвался Даррен. – Я спас ему жизнь. Много лет назад при не самых героических обстоятельствах, если честно. Но он все равно был впечатлен и, взрезав вену, принес мне клятву крови. Он не может предать, Хестер. Просто не может. Но при этом, к сожалению, время от времени он принимается действовать в интересах Империи. Так и сейчас он сел, подумал и понял: я бы предпочел умереть сам, нежели подвергнуть тебя опасности.

– Поэтому он саботировал поиски некроса. – Хестер прикусила губу.

– И ночевал над твоими окнами в своем драконьем облике, – добавил Император.

– Я не заметила, – удивилась Хестер.

– Он тоже не заметил, как ты ускользнула для Воззвания, – хмыкнул Даррен, – о чем я не преминул ему сказать. Левайр пышет энтузиазмом, но…

– Неужели он совсем ни в чем не разбирается? – оторопела Хестер.

– Он воин, Хестер. Отличный воин. Я сглупил, не сделав его капитаном дворцовой стражи. А сейчас это будет воспринято как понижение в должности. Всеми, и им в том числе.

Хестер только вздохнула. У них в графстве про таких, как Левайр, говорили «корзина без ручки». Хотя… Если он действительно хороший воин…

– А почему ты не хочешь подарить ему академию??

– Какую? – заинтересовался Император.

– Новую, например, Академию Государственной Безопасности?

– Я обдумаю это. – Даррен рассеянно коснулся губами виска Хестер.

Как бы ни хотелось Императору и Императрице продлить тихое утро, но у них были обязанности, от которых избавиться было попросту невозможно. Потому Даррен, оставив Хестер в спальне, отправился в свою гардеробную, где его ожидал камердинер.

А вокруг леди Аргеланд закружились прибывшие камеристки, Люсиль даже проследовала за Императрицей в купальни, откуда была выдворена.

– Сейчас мне твоя помощь не требуется, – отчеканила Хестер.

После, когда волосы были уложены в затейливую прическу, а свинцово-серое платье село как влитое, Хестер перешла на половину Даррена.

– Благородный коричневый и малахитово-зеленый. – Она улыбнулась, оглядывая убранство личного кабинета Его Императорского Величества. – Очень красиво.

– Ты не заходила сюда. Почему? – Даррен, уже сидевший за своим столом, отложил в сторону документы и посмотрел на любимую.

– Зачем? – Хестер подошла к нему и присела на край стола. – У меня не было цели залезть в твои бумаги. Если бы… Если бы пришлось, я бы сделала. Но ради любопытства — поверь, мне было чем заняться. Я и сейчас пришла не просто так: каковы наши планы?

Даррен кривовато улыбнулся:

– Я, признаться, пару минут назад мечтал об открытии временных порталов, чтобы можно было проживать один и тот же день несколько раз.

– Ты не один, – серьезно сказала Хестер. – Мне еще многому предстоит научиться, но…

– Тогда продолжи начатое. – Дракон взглянул любимой в глаза. – Устрой праздник в столице, в честь моего выздоровления. И будь готова к большому приему сегодня вечером: герцог Лин-Торванс будет свидетельствовать мое абсолютное физическое и душевное здоровье, после чего будет фуршет.

Хестер нахмурилась:

– Прилично ли это? Получается, что времени на сборы совсем нет. Успеем ли мы разослать приглашения?

В голове леди Аргеланд не укладывалась такая скорость происходящего, но Даррен был совершенно спокоен:

– Я бы сказал, что это скандально. И это то, что нам нужно: репутация и влияние Совета будут окончательно растоптаны.

– Они уже в темнице, – пожала плечами Хестер, – разве этого мало?

– Нам не выгодно их казнить, – ровно проговорил Даррен, – равно как и отсылать прочь из столицы.

– Они клялись тебе в верности, – Хестер покачала головой, – но все равно плели интриги за твоей спиной.

– Клятвы избавляют лишь от прямой опасности, – развел руками Даррен, – злоумышлять они им не мешают. По меньшей мере те, которые принято давать. Но я хочу подвести их к обновленной присяге. Они станут первыми, кто ее испытает.

– Что ж, я займусь организацией праздника, – Хестер соскользнула на пол, – и буду готова к приему. Но, если честно, меня больше волнует Прорыв.

– Сегодня ночью мы с тобой навестим Авинских, – серьезно проговорил Даррен. – Думаю, к этому времени они будут готовы говорить.

Во рту Хестер пересохло.

– С ними работает особый мастер?

Леди Аргеланд малодушно подумала, что предпочла бы ничего об этом не знать, но…

– Не сегодня. Просто слуги обсуждают между собой прибытие черного целителя, – Даррен тонко усмехнулся, – а некросы славятся своими многогранными магическими талантами.

Хестер оставила поцелуй на щеке Даррена и покинула его половину.

Вызвав к себе подруг и Лидию, она принялась набрасывать план праздника. Впрочем, ничего сверхъестественного она не придумала — просто бесплатные угощения, музыка, что будет играть на улицах и не будет слышна в домах, и фейерверк поздним вечером.

– И розы, те самые, – Хестер прикусила губу, – столько, сколько получится. Каждый желающий должен иметь возможность отнести цветы к храму.

– Ты так набожна, – удивленно проговорила Вайолин.

– Нет, но я понимаю нужды людей, – покачала головой Хестер. – Но розы — по возможности, я помню, что для этого нужна долгая подготовка.

– Успеют, – уверенно проговорила Лидия. – Моя Императрица, боюсь, что мне потребуются помощники.

– Набери себе помощниц, – кивнула Хестер.

И все закружилось. К полудню леди Аргеланд задумалась о том, что в самодурстве и тирании тоже есть смысл.

Видимо, она как-то изменилась в лице и люди начали понимать свою Императрицу с первого слова, а не с пятидесятого разъяснения.

Так что к обеду настроение Хестер выправилось. Немного огорчал тот факт, что Даррен прислал записку и извинился за свое отсутствие, но… Это было ожидаемо.

– Все так тихо, спокойно и обыденно, – Хестер тихо вздохнула, – что возникает ощущение надвигающейся бури.

– Император нашел свою истинную, – Милли наморщила нос, – это ведь было одной из претензий, верно? На этом зиждилась риторика заговорщиков. Они напирали на то, что Его Императорское Величество слишком долго не может найти свою пару. На то, что пара, возможно, мертва. А значит, династия под угрозой и он должен назвать наследником Тирриила.

– Это риторика для простого народа, – отозвалась Вай и долила себе кофе. – Основная проблема в Прорывах, ты же помнишь.

– На теле Империи зияют отравленные раны, – кивнула Хестер. – Зерновые поля, заливные луга и сады утрачены. Пока не все, но… Может начаться голод.

– А дураки раскачивают лодку, – цокнула Милли.

«Но что, если не дураки? Ведь эта мантия… Не просто же так она была нужна нашему противнику? Что, если он знает, как спасти земли? Как восстановить их? Что, если у него есть план не просто сменить династию, но войти в историю как истинный спаситель Империи?!»

***

Вечером, готовясь к встрече с прибывшими во дворец лордами и их леди, Хестер отстраненно размышляла о том, что вереница карет, кою видно из ее окон, не имеет ни конца ни края.

«Получается, Даррен был прав», – отметила леди Аргеланд.

И уже не впервые задумалась о том, сколько всего она не знает. И не умеет. Но главное – у кого учиться?

– Мы закончили, Ваше Императорское Величество, – негромко обронила Люсиль и отошла в сторону.

Насыщенная синева и серебро – платье выглядело великолепно. Столько же хорош был и тонкий венец в темных волосах Хестер.

– Благодарю, вы можете быть свободны.

Мысли Хестер занимала предстоящая встреча. Бальный зал Зеркального Дворца закрыт, значит, будет использован Малый Дворец. Но…

Леди Аргеланд бросила взгляд за окно: карет слишком много. Создавалось ощущение, что прибыли не только приглашённые, но еще и те, кто просто мимо проезжал.

Дробный перестук в дверь, после чего в спальню осторожно просочилась Вай. Огляделась и с недоумением спросила:

– Почему ты не используешь свою гардеробную?

Хестер растерянно пожала плечами:

– Честно? Не знаю. Наверное, так проще.

«Но спальня у нас с Дарреном общая, а он уходит в свою гардеробную, когда одевается, – пронеслось в голове леди Аргеланд. – Быть может, и я должна?»

– Тебя огорчить сейчас или потом?

– Сейчас, – поспешно отозвалась Хестер, – вдруг потом будет поздно?

Волчица бросила на дверь заглушающие чары и, понизив голос, проворчала:

– Милида Ревир собирается убыть в монастырь. Тот, который в Санталовых горах.

– Где воспитывают осиротевших детей? – уточнила Хестер.

– Тебя только это удивляет?

– Нет-нет, я просто… Я не понимаю. – Леди Аргеланд раздраженно огладила платье.

– Связь истинных между Милли и ее единожды виденным мерзавцем установилась полностью. Леди Ревир сообщила мне, что более не может доверять самой себе, – волчица сердито фыркнула. – Потому покинет тебя со всей поспешностью, дабы не натворить чего-либо плохого.

Хестер прикусила губу. Увы, мало кто из женщин был способен так остро прочувствовать узы истинных. Потому-то ей, древней крови, были не ясны страдания Милиды.

– Останови ее, – попросила Хестер. – Быть может… Быть может, он не такой мерзавец?

– Надежд лучше не давать, – покачала головой волчица. – А остановить – это я запросто.

Вайолин ушла, а через несколько минут в спальню вошел Даррен.

– Нам пора. Мы выйдем без излишней помпы, через портал.

Обернувшись на любимого, Хестер не без удовольствия отметила, что его одежда перекликается с ее платьем. И что бархат идеально лежит на широких и сильных плечах ее дракона.

– Ты уже можешь открывать порталы?

– Дервен фыркает, как сердитый еж, – усмехнулся Император, – но не спорит: пара порталов меня уже не убьет. Элеарских нужно добивать, иначе мы быстро и легко приходим в форму.

– Но если хоть кто-то заикнется о полете…

– Не осмелятся, – уверенно проговорил Император. – Теперь уже не осмелятся…

Он открыл портал, и через мгновение Хестер осознала, что этот бальный зал ей совершенно не знаком.

«Зато вместил всех прибывших», – отметила она.

– Даррен Алькор Тиварран Элеарский, Крылатый Владетель, Хранитель Империи, Властелин Веннар, Химмар и Таннар!

Церемониймейстер едва не заставил Хестер вздрогнуть.

– Хестер Мерех Аргеланд-Элеарская, графиня Аргеланд, герцогиня Леарри, Хранительница Сердца Империи, Защитница Веннар, Химмар и Таннар.

Только чудовищным усилием воли ей удалось удержать лицо.

«Герцогиня?! Защитница?! Я еще примерно догадываюсь, откуда «хранительница сердца», но все остальное…»

На губах Хестер играла легкая, ничего не значащая улыбка. Ее тонкие пальцы лежали на сгибе локтя Даррена, а взгляд скользил поверх голов собравшихся.

– Эрлих Родбер Лин-Торванс, герцог Лин-Торванс, Хранитель Санталовой Гряды, Ключник Ледяных троп, магистр целительства!

Толпа раздалась в стороны, открывая проход для Черного Целителя.

И в том холодном, отчужденном колдуне Хестер с трудом рассмотрела мага душ, который помог им с Дарреном.

«Все мы носим маски. Какой же будет моя?».

Скользнув взглядом по толпе разряженных лордов и их леди, Хестер вновь посмотрела на некроса. И с трудом сдержала смешок: она вспомнила, как он небрежно бросил: «Моя внешность совершенно обыденна». И тогда леди Аргеланд так и не смогла разделить его образ на составляющие. Просто не получалось сосредоточиться, а после она и вовсе оставила эти попытки.

Зато сейчас леди Аргеланд ясно видела, что лицо Черного Целителя было… хищным. Прямые брови вразлет, чуть прищуренный взгляд золотисто-карих глаз, прямой нос и губы, будто высеченные небрежным скульптором.

Да и одежду герцог подобрал себе достойную: кипенно-белая шелковая рубашка с серебряным шитьем, черные штаны, высокие сапоги и черный тяжелый плащ с наплечниками из черного матового металла.

– Мой Император, – Эрлих опустился на одно колено перед Дарреном, – моя Императрица.

– Наш добрый друг, что неустанно несет стражу на пороге Империи, – звучно проговорил Император.

И Даррен, и герцог вели себя так, будто, кроме них, в зале больше никого не было. Нет, не так. Будто, кроме них и Императрицы, в зале больше никого не было.

– Старый договор запрещает тебе наводить чары на представителей Элеарской династии. – Даррен скинул с плеч камзол и начал закатывать левый рукав. – Но у всего есть пути обхода.

В правой руке дракона появился тончайший полупрозрачный стилет, коим он проткнул кожу и, подхватив выступившую каплю крови кончиком лезвия, бросил ее на пол.

– Властью, данной мне над кровью моей, велю нити договора замороженной быть.

После чего Даррен так же быстро и четко проговорил несколько фраз на старом языке. И между ним и Черным Целителем действительно появилась едва видимая льдисто-голубая нить.

«Так вот в чем смысл, – догадалась Хестер. – Дело не в том, что Эрлих прилюдно диагностирует Даррена и заверит всех присутствующих в полном и абсолютном здоровье Императора. Дело именно в этой линии, этой связи, которая возможна только между герцогом Лин-Торвансом и Императором!»

По залу пронесся шепоток, и Хестер ясно различила несколько фраз:

– А я тебе говорила, а ты дурак…

– Канцлер и себя подставил, и своих соратников подвел…

– Красиво-то как… Маменька, а герцог женат?

Последнее услышал и сам Эрлих, отчего явно дернулся.

«Кажется, жениться ему не слишком-то хочется», – хмыкнула про себя Хестер.

Но при этом она могла понять Лин-Торванса. Если ему уже столько сотен лет, то… Вероятно, обычные юные леди кажутся слишком скучными и неинтересными.

«Чью же жизнь он хочет? – пронеслось в голове леди Аргеланд. – Если он хочет забрать свою возлюбленную, то будет ли она с ним счастлива?»

Хестер дала самой себе слово, что настоит на гарантии безопасности девушки. Не то чтобы леди Аргеланд считала, что Черный Целитель будет мучить свою возлюбленную, но…

«Получается, что за здоровье любимого человека я расплатилась чужой судьбой. При условии, конечно, что мои предположения – правда. И если это так, то я просто обязана принять участие в судьбе невинного человека».

Герцог меж тем активно колдовал и довольно кивал:

– Ваше здоровье, мой Император, находится в полном и абсолютном порядке. Единственное, я бы не советовал вам вставать на крыло ближайшие два месяца – это уложит вас в постель на пару недель.

По лицу Даррена пробежала рябь, и глаза его на мгновенье стали драконьими.

– Признаться, это меня печалит. После долгой болезни я мечтал о том, как встану на крыло.

– Любовь моя, к словам известнейшего элеарского целителя стоит прислушаться, – мягко проговорила Хестер.

– Перед тобой я бессилен, – склонил голову Даррен и подал любимой руку. – В честь твоего прибытия, Эрлих, подготовлен фуршет.

Но Черный Целитель не спешил двигаться. Он внимательно посмотрел на Императора, затем на Императрицу, после чего плавно опустился на одно колено

– Я, Эрлих Родбер Лин-Торванс, герцог Лин-Торванс, Хранитель Санталовой Гряды, Ключник Ледяных троп, магистр целительства. Клянусь почитать Хестер Мерех, урожденную Аргеланд, как свою Императрицу, как мать нашей Империи, как владычицу моей воли. Клянусь не злоумышлять против Хестер Мерех, урожденной Аргеланд. Порукой этому моя кровь, мой дух, моя сила.

Повисшую в зале тишину можно было нарезать и упаковывать в подарочные коробки. Правда, Хестер совершенно не понимала, что именно так поразило придворных. Она лишь сделала крошечный шаг вперед и протянула древнему колдуну обе руки.

– С благодарностью принимаю вашу клятву, Хранитель Санталовой Гряды, Ключник Ледяных троп, магистр целительства. Поднимитесь, Эрлих.

– Моя Императрица. – Он на мгновение коснулся ее пальцев и легко встал. – Служить вам – честь.

– Равно как и принимать вашу службу. – Леди Аргеланд чуть склонила голову, после чего протянула тонкую руку своему дракону. – Мой Император?

– Моя Императрица, – откликнулся Даррен и уложил пальчики возлюбленной на сгибе своего локтя.

Затем обвел взглядом зал и, будто только сейчас увидел всех собравшихся, холодно проговорил:

– Недавно нас навещали совсем другие гости. Сколькие из вас получили приглашения?

«Что ж, оказывается, в зале может стать еще тише», – оценила Хестер.

И, чуть приподняв подбородок, с нескрываемым отвращением осмотрела собравшихся. Ее взгляд задерживался лишь на тех, кто бледнел и опускал глаза.

– Вильмор, отчего ты не пошел с Винтересом? А ты, Ройсан?

Даррен называл имена, но не давал им возможности высказаться. Никому.

– Мы побеседуем, – пообещал Император, вглядываясь в лица советников. – Вы можете утешать себя тем, что поступили «умно», когда не пошли за канцлером. Но вы не сделали ничего, чтобы помочь своей Императрице.

– Равно как вы не встали и на защиту Императора, – голос Хестер был ровным, почти скучающим. – Пусть вы забыли о своих клятвах, пусть вы ослабили их ритуалами, перебросили свои обязательства на других... Пусть вы не столь благородны, сколь были ваши предки. Но отчего вы считаете себя мудрыми? Ваше равнодушие едва не погубило единственного дракона, способного залатать Прорыв.

Тишина в зале стала давящей. Хестер не готовилась, она лишь подхватила то, что уже высказал Даррен.

– Или вы придумали, как их укротить? Надеетесь, что кто-то спасет вас? Надеетесь, что больше эта беда Империи не коснется? – это не удержался герцог.

– Зря надеетесь, – припечатала Хестер.

– Прошу вас насладиться гостеприимством Малого Дворца, – усмехнулся Даррен.

В распахнувшиеся двери первыми вошли Император и Императрица. За ними последовал герцог Лин-Торванс. А кто еще… Хестер не оглядывалась. Она только отметила, что Вай и Милли находятся в фуршетном зале и на них соответствующие случаю платья – качественная дорогая ткань и строгий крой. Также неподалеку от императорских фрейлин находилась и Лидия. Она зорко следила за слугами и время от времени принимала и отправляла записки, которые ей передавал шустрый молоденький парнишка.

«Уже набрала себе помощников, – отметила Хестер. – Молодец».

– Позвольте вас кое-куда пригласить, – негромко проронил Лин-Торванс. – Хотелось бы, чтобы о нашей тайной встрече не узнал никто. Только вы, мой Император, ваша супруга и я.

– Твои клятвы сильны, – кивнул Даррен, – хочешь заменить нас иллюзией?

– Удалимся на балкон, снаружи сгущаются сумерки, – некрос усмехнулся, – вряд ли кто-то рискнет вас потревожить.

– Мои фрейлины вразумят неразумных, – уверенно проговорила Хестер.

«Особенно учитывая, что Грег никому не позволит обидеть свою истинную».

Против воли леди Аргеланд задержалась взглядом на Милиде. Подруга держалась уверенно, но Хестер ясно видела тоску во взгляде леди Ревир.

– Дар, у Милли установилась связь истинных, – проронила леди Аргеланд, пока императорская чета неспешно двигалась к выходу на широкий балкон.

В тот же момент Хестер поймала взгляд Вайолин и прошептала:

– Не пускай никого на балкон, нам троим нужно пошептаться.

Волчица блеснула звериными глазами и кивнула, показывая, что все расслышала, невзирая на расстояние и людской гомон.

– Он молчит, я говорил? – Даррен тяжело вздохнул. – Меня не было всего около недели, а я все никак не могу разгрести дела.

– Вы, мой Император, бодры всего лишь первый день, – укоризненно произнес герцог Лин-Торванс. – В подвалах моего замка есть уютная камера, облицованная мориитовой крошкой. Год посидит этот истинный, и связь прервется. Что-то мне подсказывает, что ваша фрейлина о милосердии не просила?

– Нет, леди Ревир решила покинуть двор, поскольку боится совершить нечто совершенно непоправимое, – тоскливо проговорила Хестер.

И бесстрашно шагнула в разгоревшийся перед ней портал.

Оказавшись в каменном мешке без окон и дверей, она удивленно огляделась и спросила у вышедшего из перехода Даррена:

– Где мы?

Но несколько бледный дракон вместо ответа проникновенно попросил:

– Пожалуйста, не шагай так уверено в чужие порталы! Я едва не поседел.

Хестер посмотрела на белые пряди своего возлюбленного и осторожно проговорила:

– Ты бы не смог. А от портала веяло силой Эрлиха. Так где мы?

– В моем герцогстве, – усмехнулся некрос. – Я утащил вас в свое зловонное логово, чтобы показать нечто… Я бы не назвал это чудовищным, но этот момент определенно вызывает у меня опасения.

Эрлих коснулся рукой стены, и та тут же подернулась дымкой. Секунда, другая, и каменная кладка сменилась черным бархатом.

– Элеарская Империя является огромной, но обжитая часть нашего мира все же не заканчивается на ней.

В бескрайней черноте расцвел золотой пунктир, в котором легко угадывались очертания Империи. Затем проявились границы Мельетаррана, Виррмы и Триста. И россыпь полусвободных островов.

– На карте они смотрятся такими крошечными, – Хестер огладила взглядом силуэт Мельетаррана, – отсюда прибывает чуднейший шелк.

– Да, но дело не в том, что я захотел проверить ваши географические познания, – криво улыбнулся некрос. – Когда вы, мой Император, вернулись, следом за вами проскочил осколок души. Он показался мне слишком незначительным, не таким, с каким я бы смог установить прочную связь. Однако…

Некрос щелкнул пальцами, и на его ладони появился стеклянный шар, который… Стал больше?

– Я был не прав. Осколок лишь пытался сделать вид, что он незначительный. Это половина чьей-то души. Но связь… Связь указывает туда.

Появился серебряный пунктир, который уперся в пустоту на карте.

– Он на корабле? – логично предположила Хестер.

– Нет, – хрипло исправил ее Даррен. – Он на том острове, куда ежегодно плавает Тирриил. Точнее, куда он ежегодно пытается доплыть…

Хестер прикрыла глаза. Она отчетливо вспомнила Горма и то, как страшно он погиб. Аргеландов осталось так мало, кто знает, может, Непобедимый стал бы достойной частью рода, но…

– Последний Прорыв явно был управляемым, – глухо проговорил Даррен.

– И слабым, – кивнул Эрлих, – я осмотрел язвы на мраморе: грязь выветривается сама.

Поежившись, леди Аргеланд мысленно укорила себя: могла бы и сама сходить да посмотреть, что там с бальным залом. Но… Было не до того.

– Могут ли и остальные Прорывы быть рукотворными? – в пустоту спросил Император.

– Считаете, гибель большей части династии не случайность? – негромко спросил некрос.

Хестер тихо охнула. Она знала новейшую историю Империи, знала, что мать, отец, старший брат и младшая сестра погибли во время Прорыва. Того самого, который уничтожил земли Левентреев. Даррен тогда был просто частью рода, даже не наследником.

– Почему вас не было с ними? – спросил Эрлих.

– Потому что мой наставник по боевой магии чхать хотел на то, что я принц Элеарской династии, – с грустной, тоскливой улыбкой проговорил Даррен. – Мы с Левайром сдружились еще в академии.

Дракон покачал головой и посмотрел на возлюбленную.

– Это касается того, о чем я тебе говорил. Была знатная попойка, в результате которой Левайру показалось разумным забраться в бестиарий. Я… Старший брат для меня всегда был примером для подражания, поэтому стихийный праздник я покинул на своих ногах и в относительно адекватном виде. Уже успел умыться и лечь в постель, когда примчались сокурсницы и порадовали, что идут смотреть, как Левайр седлает крылоящера.

Хестер ахнула:

– Они же ненавидят драконов!

– Я спас его, но разнес половину бестиария: нельзя колдовать, будучи в подпитии. До утра мы ловили сбежавших тварей, после я был лишен денежного довольствия, что счел справедливым. А вот то, что наставник оставил меня при Академии в качестве подсобного рабочего… Это казалось ужасно несправедливым, но просить отца вступиться за меня я не стал. Просто прикрыл лицо иллюзией – не то чтобы я стыдился, просто не хотел, чтобы люди от меня шарахались. Одно дело – работать рядом с простым студентом, и другое – с принцем.

– Таким образом, никто не знал, что ты не присоединишься к родителям, – тихо-тихо проговорила Хестер.

– Мы не знаем, был ли тот Прорыв рукотворным, – мягко поправил ее Эрлих, – но… Это вполне возможно. Интересен и тот факт, что выбивают старые семьи. Левентрей, Аргеланд, Арриди – на их землях был первый прорыв, Витрейс пострадали частично.

– Арриди? – эхом откликнулась Хестер.

А Эрлих произнес совсем другое:

– Я думал, вы младше, мой Император.

Хестер недоуменно посмотрела на некроса.

– Каждый год выпускается журнал, в котором чествуют Императора.

– И вас не смущает такая разница в возрасте? – с некоторым напряжением спросил Черный Целитель.

И только в этот момент леди Аргеланд поняла, что Лин-Торванс спрашивает про них с Дарреном, но думает о себе. О себе и о той таинственной «жизни».

– Драконы живут долго, старение и увядание приходят к нашей расе в тот же год, что и смерть, – мягко ответила Хестер. – Поэтому крылатые и не задумываются о разнице в возрасте. Иначе бы истинные пары рождались в один год, верно?

– Верно, – хмуро кивнул Лин-Торванс.

«Драконы живут около двух сотен лет, если не достигают уровня магистра». Хестер грустно посмотрела на Черного Целителя. «Вероятно, время уже забрало его истинную. И так же вероятно, заберет и ту «жизнь», которую он хочет себе».

– Чьей смерти вы желаете? – прямо спросила Хестер, после чего повернулась к Даррену. – Ценой нашего с тобой счастья стала жизнь и смерть двух разных существ.

– Я не знаю, – некрос развел руками. – Позвольте пригласить вас в мою единственную чайную комнату.

Он создал портал, и в этот раз Хестер не стала шагать в него первой. Она последовала за Дарреном и после, осматриваясь, тихо заметила:

– Чувствуется женская рука.

– Здесь все осталось так, как было при моей жене, – спокойно проговорил Лин-Торванс. – Я не смог ничего изменить, когда она ушла.

– Ее забрало время? – с сочувствием спросила Хестер.

– Мой дурной характер, – криво усмехнулся некрос. – Тогда, в те древние времена, истинность не слишком-то почиталась. Химмары, веннары и таннары спорили с богами во всем. Но моя семья считала иначе. Как и ее. Нас вынудили… Меня вынудили жениться на ней. Я был худшим мужем на свете, моя Императрица. И она ушла.

«Убила себя?!» – мысленно ахнула Хестер, пытаясь понять, куда можно уйти из замка в горах.

– Она была талантлива, так что, заговорив с десяток амулетов, моя жена успешно пересекла горы и скрылась где-то в Тристе. А я не мог покинуть замок. – Некрос покачал головой. – Впрочем, все это совершенно неважно.

«Чисто теоретически она может быть живой и поныне, – поняла Хестер. – Если стала магистрис. Наша леди Кадрия очень и очень почтенная женщина, быть может, настолько почтенная, что ровесница Эрлиха».

– И все-таки я бы хотел знать, чем расплачусь за свою жизнь, – сказал Даррен.

– Смею напомнить, что никто из нас не дал ни единой клятвы, – насмешливо бросил Эрлих. – Вы будете вольны отказаться. Но я действительно не знаю, кто именно мне задолжал.

Лин-Торванс подошел к высокому шкафу и, распахнув створки, взял в руки стеклянный шар.

– Около сотни лет назад мой замок ограбили. Целый отряд сильных боевых магов нашел свою смерть в моих подвалах, но один… Один ушел. Оставил мне лишь крохотную чешуйку души. Я даже волну боли не всегда могу ему послать. Или ей – я допускаю и такую мысль.

– Часто посылаете? – спросила Хестер.

– Теперь уже нет. Раньше я надеялся, что мерзавец обратится к целителям. Начнет искать следы проклятья, поползут слухи, и я его найду. Но, очевидно, он не так глуп.

– Что вполне понятно: выжил же и ушел с награбленным, – хмыкнула Хестер. – Но что взяли?

Эрлих как-то странно хмыкнул, убрал шар обратно, после чего тихо и честно сказал:

– Тут вопрос стоит иначе: какую из моих книг скопировал. Потому что все вещи на месте.

– Замок большой, – негромко проговорила Хестер, – быть может…

Она не договорила, позволяя некросу самому догадаться, но тот только покачал головой.

– Полагаю, здесь та же система защиты, что и у Старшего Дворца. – Даррен посмотрел на Эрлиха, и тот согласно кивнул.

– Мне не стало понятней, – нахмурилась Хестер.

– Сигнальные и охранные линии пронизывают всё, в том числе и вещи. И потому, если что-то вынести, это будет видно по рисунку магии, – объяснил Император.

– Я доработал охранку так, что вещь, вынесенная за пределы моего замка, тут же рассыпается прахом. Мне, прямо скажем, порой скучно жить, и я создаю… Всякое. Не хотелось бы, чтобы оно оказалось в чужих руках.

Хестер сощурилась и подозрительно спросила:

– А лабораторные журналы вы надежно защищаете?

– Теперь – да, – некрос развел руками, – в любом случае, пусть и через сто лет, но я хочу справедливо покарать виновного.

Больше всего Хестер хотела спросить: зачем в этой связке «некрос» – «обидчик» прослойка в виде императорского дозволения на месть?! Неужели настолько сильный маг не может сделать все тихо и незаметно?

– Не могу, – Эрлих криво усмехнулся, – я застал времена гонений на магов душ. Я не могу убить химмара, веннара или таннара, даже если он будет убивать меня. Но если мне прикажет Император…

– Кто-нибудь об этом знает?! – севшим голосом спросила Хестер.

Некрос пожал плечами:

– Вы должны понимать, что я не кричал об этом на перекрестках. Но… Это довольно очевидно, учитывая мой возраст и род. И по сей день существуют семьи, которые точно знают, кому написать, если им срочно нужен маг душ.

В тот момент Хестер оставалось лишь согласно кивнуть. Ее отец знал, кому писать и что писать. И кто знает, быть может, те подозрительные заказы не имеют к Эрлиху никакого отношения.

– Лин-Торвансы были вырезаны под корень, а я, последний из рода, заклят на бесплодие. Ни одна женщина не сможет понести от меня. Колдуны прошлого умели выжигать заразу и ставить обреченных себе на службу.

– Но ты прибавил себе клятв, – хмуро проговорил Даррен.

– Я вижу, что не пожалею, – хищно усмехнулся некрос.

И сквозь личину доброго подданного проступили черты зверя, загнанного в угол.

Хестер же этот момент совершенно упустила, она все это время пыталась понять: как сочетается запрет на убийство и целый отряд магов, оставивших свои жизни в замке Черного Целителя?

– Но вы убивали, – она коснулась рукава Эрлиха, – как минимум сто лет назад, когда ваш замок был ограблен. Вы… вы имели какое-то отсроченное разрешение? Грамоту? Список?

Эрлих покачал головой:

– Нет-нет, это немного не так работает. Я не могу принять решение и воплотить его в жизнь. Но это не значит, что я не могу создать хитрую охранную систему или, скажем, доработать старую систему. Или внедрить новый элемент, который в сочетании со старым даст трудно прогнозируемый результат. Это ведь мое родовое гнездо. На ошметках старой охранки я выстроил новую, и она порой ведет себя совсем не так, как положено.

– Звучит как очень трудная задача, – нахмурилась Хестер. – Но как вы выжили? Если вы не можете себя защитить…

Он усмехнулся:

– У меня есть несколько зачарованных вещиц, и в критических ситуациях я ронял их так, чтобы оппонент поймал. Я научился жить и выживать с этим запретом.

– Но того, кто забрался в ваш дом, вы ненавидите до такой степени, что не сможете сами себя обмануть. Не сможете притвориться, что его смерть случайна, – прошептала Хестер.

– Истинно так, – кивнул некрос.

«Значит, дело не в том, что кто-то что-то скопировал», – промелькнуло в голове леди Аргеланд. И она, подумав, все же произнесла это вслух:

– Тогда что они сделали?

– Что?

– Просто ограбление, когда даже не ясно, украдено ли что-то…

Хестер покачала головой, а Даррен, согласно кивнув, подхватил слова любимой:

– Ты не похож на того, кто будет столь долго копить обиды. Хранить душу того, кто едва унес ноги из твоего замка…

Некрос усмехнулся, повел плечом и подошел к окну. Взмахом руки он развеял портьеры и указал на склон горы, покрытый снегом.

– Она лежит там. Глупая женщина, растопившая мое сердце. Я спас ее, оставил в замке, пока не стает снег. А она осталась насовсем.

В голосе Эрлиха было столько тоски, что Хестер невольно прижалась к Даррену.

– Они убили ее?

– Да. Именно ее смерть запустила ловушки. Она лежит в родовой усыпальнице Лин-Торвансов. Я уже не помню ее лица, голоса. Знаю только, что был жив лишь те пять лет. Вы довольны, Ваше Императорское Высочество?

Леди Аргеланд покачала головой и, сделав шаг к некросу, тихо-тихо проговорила:

– Я скорблю с тобой, Эрлих.

Достав из волос острую шпильку, она проколола палец и на своей крови вырастила белый пион.

– Пусть он освещает ее путь.

Некрос обернулся и, увидев пышный, нежный цветок, зачарованно улыбнулся:

– Пионы Аргеландов. Твой далекий предок был единственным, кто осмелился горевать о смерти моей семьи.

Короткое заклинание, и пион Аргеландов был окутан голубоватым льдом.

– И за тысячу лет не завянет.

Эрлих посмотрел на Даррена.

– Благодарю, Ваше Императорское Величество. Полагаю, мне стоит предложить вам портал?

– Стоит, – согласился Даррен.

И через несколько мгновений Хестер и Даррен стояли на увитом цветами балконе. Где-то за их спинами играла тихая музыка, а верная Вай рычала на каждого, кто пытался прорваться к императорской чете.

– Кто бы мог подумать, что герцог Лин-Торванс – глубоко отчаявшийся и несчастный человек, – тихо проговорила Хестер.

– Элеарские в долгу перед Лин-Торвансами, – хмуро отозвался Даррен и прижал любимую к себе. – Кадрия ему не доверяет. Считает, что он лелеет ненависть по отношению к Империи.

Леди Аргеланд ничего не ответила. Отчего-то ей казалось, что Черного Целителя только месть держит на этом свете.

– И мы все равно не смогли узнать, чью же жизнь он хочет в уплату долга, – цокнула Хестер, после чего добавила: – Но зато понятно, что это не девушка. Я почему-то думала, что он влюблен и… Сейчас это кажется таким глупым.

– Я бы тоже так подумал, – шепнул Даррен.

В парке один за другим зажигались фонари, а Хестер… Прикусив губу, она размышляла о том, что поправимо все, кроме смерти.

Где-то вдалеке, над центральной городской площадью, разорвался первый фейерверк.

– Я хочу поговорить со своим фальшивым истинным. Я не готова потерять Милли, Дар.

– Хочешь его помиловать? – ровно и спокойно спросил Император.

– Не знаю, – леди Аргеланд покачала головой, – весь вопрос в том, что им двигало. Деньги, глупость или… Или его шантажировали жизнью близкого родственника.

– Семью мы проверили в первую очередь, мать и отец живы, здоровы, никуда не пропадали. Младший брат также никуда не пропадал, хоть и болел, – Даррен смотрел на горящее яркими огнями небо, – но я не запрещаю тебе говорить с ним. Сейчас?

– Этот день полон дурных вестей, – Хестер осторожно оправила платье, – почему бы не закончить его в темнице?

Над парком расцвел очередной фейерверк, и Даррен повернулся и посмотрел на любимую.

– Я бы не сказал, что именно «дурных». В каком-то смысле многое становится яснее.

– Действительно? – удивилась Хестер.

– Мне нужно кое-что уточнить, и тогда, возможно, я смогу тебя удивить, – кивнул Даррен и протянул любимой руку. – Потанцуем?

– Что? – растерялась Хестер.

В этот момент заиграла тихая, нежная мелодия.

– Я скучал. Все то время, что я провел там… Я думал лишь о том, сколького у нас с тобой не случилось. И танец – ночью, во время фейерверка – один из таких моментов.

Дракон привлек Хестер к себе и закружил в медленном, чувственном ритме.

Это не был сложный, полный пируэтов и поддержек танец. Нет, это было что-то нежное и таинственное, что-то, что невозможно повторить – оно каждый раз получается по-своему. По-новому.

Хестер смотрела в глаза Даррена и тихонечко улыбалась. Именно сейчас, в этот момент она отчетливо осознала, что впервые в жизни справилась на отлично. Ее возлюбленный жив и здоров, их империя цела, а враг… Что ж, враг затаился, но это не страшно. Они не одни, и они не слабы.

Даррен поймал взгляд Хестер и, продолжая кружить любимую в танце, сорвал с ее губ мимолетный поцелуй. Затем еще один. Еще один.

Музыка стихла, а влюбленная пара так и продолжала целоваться на балконе…

БАХ!

Хестер и Даррен выставили щиты одновременно, но…

Это всего лишь придворные маги присоединили свои силы к буйству городского фейерверка, и теперь над парком небо горело столь же ярко, сколь и над городской площадью.

Даррен развеял свой щит и, отвернувшись от полыхающих небес, протянул любимой руку.

– В темницу? Если ты этого хочешь.

Хестер вложила пальцы в его протянутую ладонь и мягко улыбнулась:

– Я просто хочу знать правду. В конце концов, он должен был обмануть именно меня, так что… Может… Может, он потерял свою семью в моих землях? После поднятия щитов…

Дракон покачал головой:

– Я же говорил, что мы всех проверили. Боюсь, что дело было в банальном золоте. Поэтому будь готова, что он не заговорит. Сегодня у него будет последний шанс спасти.

Взмахом руки он заставил балконные двери распахнуться, и Вайолин, которая в этот момент ехидничала с одним из приглашенных гостей, едко проговорила:

– Вы можете лично сообщить Их Императорским Величествам о том, что ваше дело недопустимо откладывать! Вперед!

Она ловко ткнула своего собеседника в бок, и тот, отшатнувшись, оказался прямо перед Императором.

Невысокий толстоватый милорд вздрогнул и уставился на Даррена.

– В-в-ва-аше Императорское Вел-личество. М-м-милости, прошу милости.

– Милостями в этой стране, лорд Каскейв, владеет моя супруга, Защитница Империи. Именно она обладает правом обжаловать любой смертный приговор, – холодно и ровно проговорил Даррен. – Вот только не могу припомнить, когда же я его вам выносил? Или вы желаете меня поторопить?

– Н-н-ет, – вздрогнул лорд Каскейв, – ни в к-к-коем случае!

– Тогда зачем же вы мне докучаете сейчас? – На скулах Даррена появилась драконья чешуя.

Хестер была в недоумении: неужели недотепистый милорд так сильно вывел Императора из себя?

Но, поймав взгляд Каскейва, прикипевший к этим едва заметным пятнышкам, леди Аргеланд все поняла: это прямой намек на то, что дракон Даррена в полном порядке. Император как бы заявил, что полетит тогда, когда полетит. Не раньше и не позже.

«Как и собирался», – с нежностью подумала Хестер.

И в этот момент ее мысли внезапно перескочили на совсем другой момент. Кажется, Даррен полностью оправился! Значит ли это, что в скором времени они разделят супружеское таинство?

«Почему я не придала этому внимания?, – рассердилась она на саму себя. – С точки зрения науки мне наставники все объяснили достаточно четко, но… Вероятно, у этого есть нюансы?!»

– Тогда не смею вас задерживать, лорд Каскейв, – с нажимом произнес Даррен, когда возникшая тишина стала давящей. – Покиньте мой дворец и своих друзей с собой прихватите.

Хестер поймала взгляд лорда, направленный на фуршетный стол, и, сдержав смешок, мягко проговорила:

– Фуршет, мой бесценный Император. Боюсь, именно он не позволяет гостям нас покинуть.

Даррен хмыкнул:

– Что ж, наслаждайтесь вечером. Леди Вай.

На имени волчицы голос Императора прокатился по всему залу.

– Мой Император. – Она присела в реверансе.

– Мы покидаем этот прекрасный вечер. Возьмите на себя роль хозяйки, и пусть никто не смеет вам прекословить. Слово Императора.

В этот момент Хестер вытащила из своих волос драгоценную шпильку и протянула ее подруге.

– Пусть никто не смеет вам прекословить. Слово Императрицы.

Шпильку волчица закрепила на лифе платья. После чего сделала реверанс и повернулась к Императорской чете спиной. В каком-то смысле в тот момент она и сама была немного императрицей. Очень сильно немного, однако же слова Даррена и драгоценности Хестер было достаточно для того, чтобы заставить собравшихся склониться.

– Старые традиции еще живут в нас, – задумчиво проговорил Император.

– Почему старые? – удивилась Хестер. – Когда отец уезжал, он оставлял свой клинок моему наставнику. Передача клинка и Слова происходила на глазах у всего замка, и каждый знал, что устами наставника говорит граф Аргеланд.

– Боюсь, что под этими сводами последний раз Слово звучало примерно… Примерно сотню лет назад.

Поманив к себе Лидию, что стояла в стороне с блокнотом наготове, Хестер приказала ей найти леди Ревир:

– Пусть немедленно идет в мои покои.

– Будет исполнено.

Даррен же в это время что-то негромко говорил одному из подчиненных Грегуара.

После чего императорская чета покинула фуршетный зал.