ИНФРА

Глава 5

*Кап*

Просыпаться Автандилу не хотелось.

*Кап*

Веки были тяжёлыми, словно их залили клеем.

*Кап*

Но периодический звук капель не дал понежиться в мягкой постели.

«Мягкой?» – удивился юноша в теле мальчика и резко сел, кое-как продрав глаза.

В Зоне Обучения матрасы были жёстче, а одеяла не такими воздушными.

«Где я?»

Он осмотрелся.

Стены были потрескавшимися. Обработаны масляной краской.

Окно было закрашено белым, но за стёклами угадывался силуэт вертикальной решётки.

Дверь была, но без ручки. кое-как попробовав её открыть, Попов понял, что бесполезно.

Кроватей было две. Ещё столик, на котором была огромная чашка с пловом, корзинка с фруктами и две бутылки воды по пять литров.

В углу помещения была раковина и туалет. Почему-то металлические.

Странное место.

«Стоп. Как же я тут оказался?»

Пять минут память была в неразберихе.

Сначала прорвались воспоминания об этой жизни. Затем они набрали объём, но последний месяц-два никак не восстанавливались. Раньше них память отмоталась в другую сторону.

А вот последнее время было пока в тумане.

Пить и есть хотелось сильно, но для начала мальчик подошёл к раковине умыться. Попробовал открыть вентили, но пустой водопровод просто рыкнул на мальчика и что-то прохрипел, после чего затих. Даже перестав капать. Это было странно.

Та же самая история была с другой металлической сантехникой.

Автандил сел на кровать и стал ждать.

Просто ждал и пытался вспомнить то, как оказался здесь.

В какой-то момент он снова уснул.

Проснувшись, он уже вспомнил то, как его похитил толстяк.

«Кушать и пить уже охота. Ладно, если что, перерожусь. Но умирать так не хочется… Какой вообще смысл меня похищать? Способностей у меня нет. По крайней мере, полезных. С родителей взять нечего. Ценности моё тело или ум не несут», – продолжал мыслить в рамках своего зашоренного стереотипа Попов.

Кружки не было, как и столовых приборов.

Однако плов точно стоило съесть первым. И вариантов было два: руки или крышки от бутылок. Оба варианта были так себе.

Но способ приёма пищи с круглым синим предметом из пластика хотя бы имел немного плюсов с точки зрения гигиены и экономии воды.

Блюдо оказалось пусть и остывшим, но на удивление вкусным. Хотя то, что юноша читал о плове, различалось с версией в столовой Зоны Обучения и этим вариантом. Тут была курица, курага, чернослив, полголовки чеснока и всё это имело странный жёлтый оттенок и пряно-острый вкус.

Да и среди фруктов было то, о чём Автандил даже не догадывался, как это собственно называется. И вообще земной фрукт или из подземелий? Какое-то мохнато-зелёное яйцо.

Как-то всё слишком странно.

Почему толстяк поделился такими яствами с пленником?

И зачем тут столько воды?

И собственно почему он не связан и не обездвижен, да и где похитители?

Вопросов был море.

А ответов так и не появилось ни в первый день.

Ни во второй, когда плов стал подсыхать.

Ни в третий, когда мальчик осторожно съел яблоко.

Ни через неделю, когда «бесконечная корзина фруктов» всё же закончилась. Осталась только опустевшая наполовину вторая бутылка с водой.

Её мальчик растянул на неделю. Удивляясь тому, что голод застилал все его мысли, но пока он был жив.

Время стало тянуться мучительно долго, а вот сон стал коротким и мучительным.

Есть и пить хотелось даже в кошмарах. Он просыпался от того, что кусал свой большой палец, подушку или одеяло.

На четвёртой неделе воды не было. Начали шататься зубы, мир стал туннелем, а сон… спал теперь мальчик намного дольше.

В одно из мгновений бодрствования, послышались странные звуки и в комнату вошла заплаканная Ольга Александровна в компании мужчины в деловом костюме с красным галстуком.

– Господин атташе, это тот, о ком я Вам говорила, – произнесла женщина.

– Воняет, но живой. Если ты со своим братом не ошиблась, вы сорвали куш. Жаль, что с ним так получилось. Зато всё достанется тебе. Усыпи и подготовь к отправке, – проговорил мужчина, а женщина подошла и чем-то пшикнула в лицо Автандила.

Проснулся он по ощущениям весьма нескоро.

И теперь он был не на мягкой кровати, а на чём-то более плотном. При этом всё тело было чем-то ограничено.

Попов открыл глаза, но не смог осмотреться. На голове было что-то типа ремня, который удерживал его в лежачем положении.

Потолок состоял из каких-то плит, а чуть ниже мотался вентилятор. Освещение было установлено по бокам.

Прямо перед головой мальчика оказался какой-то экран, в котором он мог увидеть своё тусклое и искажённое отражение.

Ремни на голенях, бёдрах, груди и голове.

Кроме того, какие-то трубки в обеих руках и в шее.

Ещё нечто схожее направлено к паху.

На лице же была какая-то маска, шланг от которой он мог ощупать языком.

И снова его обрядили в какое-то «платьице». Отчего-то именно этот пункт сейчас заботил Автандила в первую очередь.

Первые несколько дней он периодически вырубался.

Где-то на пятый над ним склонился седой одутловатый мужчина в военной форме, явно страдающий алкоголизмом, и рядом с ним молодой африканец.

– Том, Джейк передал этот товар за двести миллионов. Есть хоть что-то полезное? – спросил одутловатый.

– Да, он реально инфракрасный! – ответил чернокожий. – Но способности раскрыть может только сам пробуждённый, а охотник, которого Вы предоставили, не смог влезть в его разум для считывания. ему даже стало плохо... он в коме. Нужен кто-то сильнее.

– Альварес не справился, значит. Тогда придётся отправить к тебе «Боль» и «Подружку», Том. Но позже, сейчас у них иные поручения и свои дела. Тестируй на то, что можете определить сами.

– Есть, сэр!

«Кажется, они говорили не на русском, – удивился Автандил, так как понимал речь похитителей. – Но мои знания английского и китайского всё же не столь высоки. Так почему я их понимаю так хорошо?»

Этот пункт был непонятен. Может, его как-то обучили телепатически? Слухи о том, что такое возможно, были в его первой жизни.

Проблемой так же было то, что его тактильные и болевые ощущения явно были подавлены.

Максимум, что ему был подвластно: моргнуть, пошевелить пальцами или потрогать языком трубку. Всё.

Временами кто-то ослаблял по очереди часть ремней и протирал его тело, как и обновлял препараты и капельницы, но эти люди были видны только в отражении экрана, не более.

Через неизвестное количество времени, над ним снова склонились те же два лица.

– Том, ты сказал правду? Вы смогли в этой кукле найти что-то полезное?

– Да, господин Джефферсон. Мы смогли обнаружить то, что его ткани способны впадать в анабиоз. Кроме того, у него высокий иммунитет к ядам, но против бактерий и вирусов наоборот, повышенная чувствительность.

– Анабиоз тканей? Это как?

– Клетки кожи, крови и мышечная ткань не погибают примерно в сорок раз дольше, чем обычные.

– Это можно использовать?

– Я не знаю, сэр. Кроме того, мы обнаружили такой феномен, что ткани объекта невозможно насытить. Поэтому требуется Ваше разрешение на испытание на самом объекте.

– Да всё можно, всё. Боль освободится через две-три недели. Этот грязный латинос ещё и затребует кучу гемора на наши жопы. Так что всё, что можешь сам – проверяй.

Неизвестное время спустя над мальчиком склонился африканец и какая-то женщина.

– Не думала, что моей первой работай на благо Штатов будет пытка ребёнка, – сказала кудрявая шатенка голосом без капли сочувствия или удивления.

– Подружка, Вы и Боль считаетесь лучшими по работе с разумом, но я не ожидал, что Вы приедете раньше мексиканца.

– Том, Вы не в курсе, но мне просто доплатили за срочность. Я намного дешевле Боли, так как моя способность всего лишь считывание, а не контроль и подчинение, – рассмеялась в ответ женщина.

– И сколько это стоило дядюшке Сэму?

– Три чемодана бумаги. По чемодану на образец, Том.

– Не хотите выпить чашечку чая после процедуры?

– Нет, Том. Простите, но я откажусь.

– Это потому что я чёрный?

– Нет, это потому что после этого образца мне предстоит работа с другими красными.

– А после них?

– Тоже нет, моё время рассчитано. Как только я освобожусь здесь, мне придётся улететь по другому делу.

– Жаль. Но моё предложение о чашечке чая останется в силе навек.

– Всё, идите, Том. Мне нужно уединиться с целью.

Дальше послышался хлопок двери, а женщина прошла к изголовью кушетки и положила ладонь на голову мальчика.

А затем просто упала куда-то в сторону, словно подкошенная.

В этот же миг сон поглотил разум мальчика.

Очнулся он опять в момент, когда над ним вели шумный разговор.

– Эту тупую французскую суку так и не спасли, Том? Она успела хоть что-то сказать?

– Она разве не из Колумбии? В любом случае, нет, господин Джефферсон.

– Понятно. Ни слова Боли, а то этот выродок потребует ещё больше денег и баб.

– Слушаюсь, сэр.

– Ну, так что ещё выяснили?

– Несколько образцов смогли жить дольше месяца в неблагоприятных условиях, если получили ранее обильную пищу. Основное же тело способно усвоить бесконечный объём жидкостей и жидкой пищи. С твёрдой пока опыты не проводились.

– Том, дядюшка Сэм купил этого хренова русского не затем, чтобы утрамбовывать в него запасы продовольствия. ИЩИ ПОЛЬЗУ!

– Сэр, для некоторых тестов он пока ещё слишком юн. До приезда Боли я ничего не смогу поделать.

– Если ты намекаешь на клонирование, то пробуй. Даю разрешение для всех объектов, если уложишься в бюджет. Ты тут гений. Но отработай каждый цент, сука!

Только сейчас до Автандила дошло, что, похоже, он в США.

Страна, в которой мечтали побывать Алина и Ира, приняла его в свои «объятия».

«Там платят много».

«Охотники просто катаются в роскоши».

«Там люди добрее».

Автандил мысленно рассмеялся воспоминаниям из первой жизни.

«Подружка»… точно. «Боль» и «Подружка», кто бы подумал, что эти преступники работают на США. Наркобаронесса и маньяк, убивший двадцать тысяч мексиканцев только официально», – подумал юноша в теле мальчика, став серьёзным.

Красная способность «Подружки» ему была неизвестна, но она якобы совмещала в себе телепатию и ясновиденье.

А вот у «Боли» была какая-то именная способность, что позволяла полностью подчинить разум жертвы или отдать доминирующий приказ, просто взглянув в глаза цели.

И этот латиноамериканец отрывался на полную катушку. Он мог подчинять монстров во вратах и подземельях, но предпочитал людей.

Автандил понял, что ситуация так себе. Но труп «Подружки» допускал, что не всё так уж однозначно.

Спустя шесть раз, что ему удалось заснуть, Джефферсон привёл к нему кого-то нового.

– Вот объект. Работай.

– Хм, что-то мне не нравится. А не продешевил ли я, согласившись всего на двух оскароносных шлюх?

– Отрабатывай. Иначе войдёшь в список А.

– Да ладно, ладно, шеф-гринго.

Пирсингованое нечто склонилось над лицом Автандила и произнесло:

– Какой миленький и беленький, откуда же у вас такое создание? Сами вырастили?

– Не твоё дело. Работай.

В одно мгновение потная и тёплая рука приземлилась на лицо мальчика и вжала его в койку, но внезапно тут же ослабла.

Мужчина отшатнулся, но не упал замертво, как прошлая жертва Попова.

– Нет, тут нужно будет всерьёз. Двух шлюх за такую работу слишком мало.

– Ты издеваешься, сучий *цензура*, кусок *цензура* говна! Работай!

– Третья оскароносная и две из приоритетного списка, что я вам давал. В течение года.

– Тех певичек? Ладно, по моей информации, это дорого, но реально. Работай!

– Вот и хорошо, шеф-гринго.

Латинос снова склонился над мальчиком, и его глаза засветились золотистым цветом.

Автандил ничего не почувствовал.

Однако лицо мужчины с каждым мгновением выражало всё большее напряжение, а затем и муку.

В какой-то момент он попытался отвести взгляд, но словно не мог. Тогда он нанёс удар кулаком Попову в живот.

Мальчик ничего не почувствовал.

В следующее мгновение золотой блеск глаз померк и мужчина шатнулся в сторону и рухнул на какой-то прибор.

– *Цензура* дерьмо. Персонал! – закричал Джефферсон.

Автандил заметил, что седой мужчина на что-то нажал, судя по отражению в экране, и мальчик снова заснул.

Очнулся он через неизвестное время, однако обстановка изменилась.

Это было другое помещение. Возможно та же койка, но стены теперь были из металла, а вот никаких экранчиков не наблюдалось.

Однако пошевелить пальцами теперь так же было нельзя. Или можно, но ощущений от этого не передавалось.

Дни тянулись один за другим.

Как только моргал свет, то почти сразу сознание Попова гасло.

Через неизвестное количество времени, он очнулся в новом месте.

– Объект Х-3 доставлен для испытания, сэр, – прозвучал голос и в фокус попал сильно постаревший Том.

Рядом с ним стоял тот, кого называли Джефферсоном. Он был уже очень и очень стар. Если раньше тот обладал какой-то военной выправкой, то сейчас был немного скрюченным стариком.

– Я прочитал отчёт. Если бы не его гены, что позволили создать множество красных, то это был бы самый тупой слив бабла после стэлсов и рапторов. Ха-ха. Но теперь-то мы узнаем, что в нём скрыто. Остальные объекты, что могли сопротивляться, удалось вскрыть. Так что, Том, скоро ты сможешь вернуться к работе над его изучением. Знакомься, это Сьюзен.

– О, майор, я читал ваши работы. Не хотите ли выпить чашечку чая потом?

– Нет. Я здесь исключительно по работе.

– Это потому что я чёрный?

– Нет. Потому что Вы старый.

– Ха-ха. Ладно. От меня что-то требуется?

– Да, объект нужно поддерживать в сознании.

– Хе, ну, он не откажется увидеть свою «дочку» и других наших «детишек».

– Том, кажется, эта собачья работа тебя в конец искривила. После эксперимента съезди и развейся на моё ранчо.

– Сэр? Я же пошутил.

– Неважно. Пошли.

Койка, на которой был закреплён Попов пришла в движение.

К нему подошла женщина лет сорока и что-то начала поправлять.

В отражении её очков Автандил увидел взрослое лицо, бритые волосы, но почему-то оставленную небольшую бороду.

При этом он выглядел словно череп, обтянутый кожей.

Койка пришла в движение, издавая противный гул. Из горизонтального положения, она приняла вертикальное.

Автандил оказался на каком-то балконе, а напротив него было множество лысых детей в «платьицах».

Внезапно сюда вернулся Том и всунул в глаза Попова какие-то зажимы, не позволившие даже думать о том, чтобы моргнуть или закрыть глаза.

Начал звучать какой ритм.

Выключился свет.

Начали происходить разноцветные вспышки.

А затем множество глаз окрасилось золотистым цветом. Однако затем они приобретали оттенки красного или оранжевого цветов.

Автандил ничего не ощутил. А вот глаза напротив начали тускнеть пара за парой.

Неожиданно прозвучало:

– Отмена!

– *Цензура* дерьмо. Все сдохли. Отберите лучший образец и передайте его проекту «Икра». До того, как я сдохну, вы должны подчинить этого сукиного сына!

– Да, сэр! – ответило сразу два голоса. Мужской и женский.

И наступила тьма, хотя зажимы из глаз ещё не убрали.

Очнулся он снова посреди металлических стен.

Снова время начало тянуться долго. Очень долго.

Однако Автандил даже не думал о том, чтобы искать способ самоубийства. Ведь это же грех и глупость. Чем больше он сможет увидеть сейчас, тем больше у него будет информации. Так он считал, и это подтвердилось далее.

Спустя сто семнадцать периодов сна к нему подошло двое: немного постаревший негр Том и какой-то человек с военной выправкой лет сорока.

– Сенатор, это объект Х-3. Единственный доказанный инфракрасный во всём мире.

– Доходяга. И какая от него польза, какие способности, профессор Томсон?

– Анабиоз тела и тканей, сопротивление любым ментальным техникам, иммунитет к ядам, а после полового созревания и к болезням. Мы ожидали, что у него есть и регенерация, но этого не оказалось. Но зато он стал источником массового производства клонов, а затем и «Красок».

– О? Так вот чьё ДНК у них. Но он на них совсем не похож. Ни на один из проектов.

– От него брали только одну «икс».

– В смысле?

– Я про хромосомы. Это часть…

– Я понял, понял, профессор. Так что за запрос?

– По данным нашего моделирования, тысяча «красок» с вживлённым навыком подавления, могут позволить взять над ним власть и, наконец, изучить способность. Этого хотел умерший директор Джефферсон. Бюджет выделен, но нам нужна Ваша подпись для начала производства.

– Инфракрасный. После открытия последних врат и шевеления на месте островных, почему бы и нет? Но давайте масштабируем. Все мощности по производству «Красок» пойдут на этот проект! А пока пройдём, выпьем по чашке чая.

После этих слов они ушли.

«Кто-то пошёл чаёвничать с этим психом? Он так долго этого ждал».