Инженерный Парадокс

Глава 11

Склад хранения готовой продукции, окрестности Свалки, Нижний город

В лишённом какой бы то ни было мебели и отделки помещении, освещённым яркими лампами дневного света без плафонов, находилось шесть человек.

Четверо из них висели на цепях, подвешенные за руки так, что могли коснуться пола только кончиками пальцев на ногах. Их тела несли следы яростного и длительного избиения: кровоподтёки, рассечения. Но, на удивление, все четверо ещё были живы.

Ещё один человек стоял в стороне, у самой двери в подвальное помещение, держа в руках переносной терминал-ноутбук. Стоял он вполоборота к прикованным, время от времени бросая на них взгляд.

И, наконец, последним человеком был атаман банды «Гиен», Ян, жадно пьющий воду из пластиковой бутылки. Поверх его неизменного щёгольского костюма был полиэтиленовый плащ-накидка, покрытый потёками крови. Так же капли крови были на лице Яна, а главное — на арматурному пруте, который он держал в руках.

Допив воду, атаман «Гиен» откинул пустую бутылку, шагнул к подвешенным, и стал наносить удары по одному из них.

При этом размеренно, ровным тоном, повторял:

— Объясни мне, дебил: как можно было провалить простейшее задание? Как можно было налажать с наблюдением за простым неодарённым парнем⁈ Тебе поручалось простейшее дело!

Удары сыпались один за другим, кровь брызгала от рассечений. Наконец, череп подвешенного после особо сильного удара издал треск, но Яна это не остановило: он продолжил наносить удары, повторяя свой вопрос.

— Ян, он уже мёртв, — раздалось от двери от человека с терминалом.

— Я знаю, — не отрываясь от избиения, сообщил атаман. — Он ещё не ответил за свой провал, — пояснил он, нанеся особо сильный удар трупу.

Тем временем один из подвешенных за руки задёргался, и Ян прекратил наносить удары.

— Ты что-то хочешь мне сообщить, Фома? — поинтересовался он. — Ах, да-а-а… это же ты отвечал за операцию, — изобразил удивление Ян, нанеся удар арматурой в бок Фомы.

От удара тот дёрнулся, но продолжал шевелить губами.

— Нихера не слышу, — сообщил Ян, приблизив ухо к окровавленным губам.

— Там… не было засады. Там был один… парень. Ты… говорил… он простой. Без Дара… — еле слышно хрипел Фома, вместе со словами брызгая капельками крови изо рта. — Человек… без Дара… не смог бы взять Колючего… и убить Грызя. И положить столько народу… не смог бы. Можешь… меня убить, Ян. Но ты вешаешь на нас свой косяк…

— Да ты что! — с оскалом ухмыльнулся Ян, отодвинувшись и нанося удары Фоме. — «Мой косяк», Фома. Я следил за этим Марком⁈ — нанёс он удар. — Я руководил операцией? — ещё удар по обмякшему телу. — И вы! — перешёл он к оставшимся двум, нанося удары в течение минуты.

После чего отошёл, откинул прут, закрыл глаза и вздохнул. И начал сдирать с себя полиэтиленовый плащ.

— Этих, кто выжил — подлечить, — взмахнул он рукой в сторону подвешенных. — Хоть как-то отработают свой косяк.

— Сделаем, — кивнул парень с терминалом.

— Вот и делай, если не хочешь на их место! — рявкнул Ян, выходя из подвального помещения.

Покинув пыточную камеру, он неторопливо пошёл через пустоватые коридоры. По дороге заглянул в лабораторию, заполненную сложнейшим даже на вид оборудованием, где суетились четыре человека.

Посмотрев за их суетой, Ян даже на вид заметно расслабился, и продолжил свой путь, размышляя.

Вообще, как ни неприятно признавать, Фома был прав. И дело не в штурме: там и вправду могло быть всё, что угодно, от засады, до минирования. О взрывах из здания наблюдатели сообщали.

Но вот Колючий и Грызь были настоящими профессионалами. Не употребляющими некачественную алхимию, правда имеющие свои «маленькие слабости», которые Ян обеспечивал, естественно за безупречную службу.

И придумать вариант, в которой два медвежатника и диверсанта подобного уровня попали в засаду — не выходит. Парочка совершала операции в штаб-квартирах вражеских баз, причём днём.

Короче, с этим чёртовым, трижды проклятым Марком всё не просто «не чисто». Он точно не бездарный. А, похоже, обладатель уникального, не выявляемого дара, позволивший ему справиться с двумя профессионалами. И ладно бы убить!

Захватить одного из них живым, что практически невозможно. И чертовски неприятно: расколоть можно любого, имея силы и время. А Колючий знает то, из-за чего против «Гиен» могут встать вообще все банды Нижнего.

Это не говоря о самом нападении на дом Кузнецовых, которого никто не смог бы предъявить Яну, если бы не Колючий. Боевики мертвы, а главное — это наёмники, не имеющие никакого отношения к «Гиенам». Часть — просто за деньги. Часть — как усиление от одного из аристократов.

И вот тоже надо будет давить, изворачиваться и тратить время и силы, доказывая надменному болвану, что его наёмники сдохли по собственной дури. А Ян — пострадавший из-за них, а не виновник их гибели.

Но вопрос с Колючим остаётся. Скорее всего, чистоплюй Федя его даже не начал нормально допрашивать: в этом случае проблемы бы уже начались.

Но даже Федя не дебил, а значит, разговорит Колючего. А это значит — надо выкупать диверсанта ДО этого. За любые деньги, что с учётом глупой мягкотелости атамана Гаражных, скорее всего, получится.

Приняв это решение, Ян протянул руку к терминалу, рассчитывая вызвать Фёдора, но в этот момент в кабинет вбежал Меченый.

— Атаман, беда…

— Ты по делу говори, а не истери! — рявкнул Ян, но внутренне напрягся.

— Шляпники нам объявили войну, уже захватывают точки, — переведя дух, озвучил Меченый. — Шершавые, Аскольдовы и Гаражные не с ними, но пропустили их через свои территории и вроде поддерживают.

— Звиздец, — совершенно спокойно выплюнул Ян.

Потому что тратить время и силы на ругань и эмоции — значит сдохнуть. Шляпники объявили войну — это мелочь, с «Гиенами» они близко не справятся. Но то, что вообще напали, а ещё то, что их пропустили…

Значит, можно не звонить этому блажен… сукиному сыну Феде. Колючий, выходит, заговорил.

— Меченый, собирай вербовщиков и тряхни своими связями. Нам нужны в банду все. Конченые алхимисты, тупорылые малолетки, отбитые маньячилы — похер. Нужно просто мясо, которое прикроет ценных бойцов своими бессмысленными тушами. Денег не жалей.

— Хорошо, Ян, а что…

— БЕГОМ! — произнёс волшебное слово атаман, и Меченый пулей вылетел из кабинета.

Это хреново, рассуждал Ян, открывая секретный сейф с бесценным содержимым. Не фатально, даже если все оставшиеся на этом свете банды, с которыми работали диверсанты, узнают о роли «Гиен» в своих неприятностях.

То есть, даже если все вместе объединяться против «Гиен», а совет атаманов решит, что это объединение по понятиям, даже в этом случае этим лохам ничего не светит. Хотя они думают иначе.

Но не светит, вообще: на текущий момент «Гиен» могут задавить мясом, для чего и нужны отбросы. Но главное: пришла пора напомнить нескольким аристо, что у них перед Яном должок.

Рассуждая об этом, Ян разглядывал небольшую, светящуюся тёплым золотым светом пластинку. Алхимия, запрещённая, признанная Императором «угрозой Империи», если она бесконтрольна, конечно.

И в чём-то Ян понимал Императора. И никогда не использовал алхимические усилители, хотя слухи про него ходили, что в нём не осталось ни капли крови и костей, одна алхимия.

Но вот сейчас… похоже, пора. Усилитель Дара и физических возможностей, задранные до предела регенеративные способности, настолько, что после приёма можно не спать неделями, не есть, и часами обходиться без воздуха.

И, что самое главное — без побочных эффектов, вообще. Сотни подопытных гарантируют это.

Принять сейчас или подождать, задумался Ян, разглядывая светящееся чудо.

Нижний город, окрестности автомастерской, Теодор

Фёдор ехал в направлении Гаража, после очередной встречи с атаманом. С момента нападения на дом Кузнецовых прошло два дня, за которые ни разу не удалось толком поспать, а отдыхал он только в машинах.

Сложившаяся ситуация была ожидаема, конечно. И Ян должен был зарваться — такие нетерпеливые и жадные, как он, ВСЕГДА зарываются.

Да и то, что Марк будет приносить не только пользу, но и доставит некоторые сложности — тоже было понятно. Теоретически друг мог стать незаметным, тихо делать своё дело… Но это был бы не Марк.

Ну и обвинить Марка в текущих неприятностях язык не повернется, да и совесть не позволит. Но, тем не менее, первопричиной очередной, третьей на памяти Фёдора войны банд, стал именно Марк.

Хотя-а-а… на последнем Фёдор улыбнулся, вспоминая. На самом деле, с захваченным нападающим Марк, не переставая, удивлял.

Для начала тем, что миновав с Кирпичом залитую кровью лестничную площадку, они увидели одетого в домашний халат Марка, с кружкой кофе, приветливо помахивающего им огрызком пирожка.

Потом — спелёнутой по рукам, ногам… Да просто замотанной, как мумия, фигурой, настолько сильно, что даже непонятно было, что человек обнажён.

— Один из нападавших, — указал на тело кружкой Марк, после приветственных слов. — С них всё это… — с аристократической брезгливостью окинул он взглядом округу, — и началось.

— Допросим, — кивнул Фёдор.

— Расколю гаврика, как орех, — потёр руки Кирпич.

— А вы так хотите воевать? — притворно-изумленно поднял бровь Марк.

И предложил действительно неплохой, выигрышный для Гаражных план. Дом Кузнецовых был под крышей Болтов: серьёзной, мощной банды, которую Марк называл «охранной компанией».

В общем-то Марк в этом смысле был прав: если называть бандой убийц, рэкетиров, торговцем алхимией, работорговцев и прочее подобное… То бандами в Нижнем можно назвать десятка два-три от силы. Из нескольких сотен.

Так вот, план был… сдать пленника Болтам, на условиях открытости полученной информации. Болты, в данном случае, оказывались несколько обязаны Гаражным. Не слишком, но всё же.

А главное, если бы не это, то войну с «Гиенами» придётся начинать Гаражным. Что не слишком хорошо, да и имеет неприятную перспективу.

А сейчас — Болты просто сообщили, что любой из «Гиен», приблизившийся на расстояние выстрела к охраняемым ими местам, этот выстрел и получит.

Шляпники, соседняя и крепкая банда, занимающиеся квартирными кражами по большей части в Верхнем городе — объявили «Гиенам» войну. И ещё десяток банд пока не объявили, но готовы присоединиться к коалиции.

Правда, это «готовы» — весьма шаткое. И Феде приходилось, как проклятому, мотаться на переговоры, заручась реальными обещаниями.

Ну и время на это появилось как раз потому, что Гаражные на текущий момент официально не участвовали в конфликте, за что спасибо изворотливости Марка.

А ещё хорошо, что появилась личная машина. В результате неприятностей последних недель в Гараже оказалась куча трофеев, но как разъездная машина годилась только основной транспортник банды. Остальные либо имели повреждения, неустранимые в быстрые сроки, либо выглядели, как счастливый сон патологического садиста, с шипами и черепами. Тоже ведь на такой не поездишь: самому противно, да и люди не поймут. А переделки такого чуть ли не дольше ремонта.

Но Марк, Андрей и Либерман провернули какую-то запредельную афёру с взаимозачётом, в которую Фёдор не вникал — просто времени не было. Но в результате банда, помимо транспорта на пятнадцать человек, обзавелась двумя бронированными легковушками, довольно высокого класса и на ходу.

А ещё… есть обида на Марка, что он не позвал, когда начались неприятности. Но тут надо признать: сам Фёдор решал свои проблемы своими силами, стараясь избежать просьб о помощи. А в ситуации у Кузнецовых… были бы жертвы среди парней, гарантированно.

Ну и вдобавок не стоит забывать: Марк — друг. Хороший парень. Но при этом он и аристократ. А у этой публики, какими бы хорошими или плохими не были, свои правила, понятия и честь.

На этом машина подъехала к центральному входу в Гараж, Фёдор вышел и замер: то, что двери были укреплены — это понятно. Но сейчас в дверях, с оружием наготове, стоял Хром, поздоровавшийся, но неспешащий освободить дорогу.

— И как это понимать, Хром?

— Атаман, надо проверку пройти, — извиняющимся голосом произнёс парень.

— Какую, в задницу, проверку⁈ Хром, ты бухой, что ли⁈ Я А-ТА-МАН Гаражной банды! — ошалело выдал Фёдор.

— Так оно так, атаман. Ты прости…. Но Марк сказал «надо». И про тебя узнавали — а он «его особенно»…

— Херня какая-то, — помотал головой Фёдор, набирая Марка.

— Привет, Федь.

— Марк, какого хрена какая-то проверка…

— А ты уже у Гаража?

— ДА!

— Сейчас буду, — произнёс Марк, разрывая связь.

Через полторы минуту Марк выходил из Гаража. За это время из машины вышел водитель и Горелый, телохранитель Федора.

Хром чуть не проваливался сквозь землю, но несколько раз нервно повторил, что проверка нужна. Ради банды и самого Фёдора.

Так что к появлению друга атаман был относительно спокоен, внутренне смеялся, хоть и не очень уверенно. И, естественно, желал знать, что за хренотень творится в Гараже.

— И что за хренотень творится в Гараже, Марк? — поинтересовался он.

— Проверка на алхимию в теле, Федь. В текущих условиях это необходимо, а полномочия ты мне дал.

— На оборону… ну вообще дал. Но причём тут вот это⁈ — указал он на светящийся прибор, напоминающий полусомкнутую челюсть.

— Сделал из чего было, — пожал плечами Марк. — По моему — ничего.

— Да нормально, я не понял, какого ты проверяешь меня⁈

— А если это не ты?

— В смысле? — недоумённо уставился Федор на Марка.

— Кхм… понятно. Тогда, Федь, просто ОЧЕНЬ тебя прошу — пройди проверку. Хотя бы ради дисциплины — мне и так с парнями ругани хватило из-за поголовной проверки. А потом к тебе будет разговор.

— Ну ладно, — прикинул Федя и решил, что в достаточной степени доверяет Марку.

Рука в пасти не почувствовала вообще ничего, а через пару минут в кабинете Фёдора, помимо него, находился Марк и Кирпич.

— В общем, Федя, до меня только что дошло, что ты алхимией не занимаешься, — со смущенным видом сообщил Марк. — А родовой библиотеки у тебя не было. Ты, наверное, считаешь, что алхимия — микстуры и прочая жидкость?

— Ну да, — кивнул Фёдор. — Барыги же ампулы продают.

— Это не алхимия, Федь. Это побочный продукт, отходы, отбросы производства. Почему такие сильные побочные эффекты, Кирпич, ты тоже не знаешь?

— Знаю, служил. Но так, по верхам, так что послушаю, если ты не против.

И Марк рассказал, что алхимия — не фармацевтика и не зельеварение. А трансмутация Даром простых веществ и придание им эфирных свойств.

— Не понял, это же артефакты?

— Они алхимией и делаются. И лет двести назад, по легенде, какой-то барон получил ранение куском доспеха. Магического. Но он не извлёк осколок и вскоре понял, что стал быстрее и сильнее.

— И?

— Сдох через месяц, конечно. Но про находку рассказал. Так алхимия тела, которую сейчас все называют алхимией, и появилась. Инъекции, составы без побочных эффектов, обычно в виде порошка, — на последнем Марк гадливо поморщился, — имплантируемые пластины…

— Импланты? — вскричал Федя, на что Кирпич криво усмехнулся и кивнул.

— Они — вершина телесной алхими. И «да», Федь.

— Это, конечно, чертовски интересно, но почему меня не пускали в Гараж? — подумав, поинтересовался атаман.

На что Марк рассказал, что есть импланты, позволяющие наделить тело пластичностью и морфичностью. Настолько, что носящий его может выглядеть полностью так, как хочет.

— Как в кино? — с кривой улыбкой, но впечатлённый, уточнил Фёдор.

— Ну да, примерно так. Хотя там глупостей много, да и не мгновенный процесс, несколько часов, вроде.

— Это — понятно. Но Марк, ты думаешь, что в Гараж припрётся аристо с имплантами?

— Вообще — может, — совершенно серьёзно сообщил Марк. — Но маловероятно. Просто побочные продукты изготовления импланта-метаморфа есть.

— Зелье, и работает так же?

— Зелье. И работает так же.

— Но только один раз, — добавил Кирпич. — Мой косяк, не подумал. А у «Гиен» может быть, Федь.

— А один почему?

— Потому что принявший такое зелье через двадцать-тридцать часов превратится в слизь и крошки костей, без вариантов, — пожал плечами Марк. — Но отбитых алхимистов среди «Гиен» хватает, сам видел.

— Понял, — кивнул Фёдор.

— Кстати, атаман, — вдруг вскинулся Кирпич. — Двое парней развернулись перед входом, узнав про проверку. И ещё двое сегодня не пришло.

— Алхимисты, — задумчиво и недовольно протянул Фёдор.

— Похоже на то.

Дело в том, что у Гаражных был запрет на дурманящие вещества и алхимию. Причин несколько: от банальной логики, до не слишком приятного фединого опыта: несколько близких людей ещё из детской компании умерли от алхимии.

С алкоголем было полегче, но бухой в умат член компании, появившийся в таком виде в Гараже, или в нём набравшийся, штрафовался на ощутимую долю, а при рецидиве — изгонялся.

Банда на этом потеряла несколько человек, но те, кто были — были надёжными и в сознании. И ждать от них атаки невидимых врагов, с жертвами среди парней, не приходилось.

— Так, по парням мы с тобой позже поговорим, Кирпич, — решительно сказал Фёдор.

— Хорошо, атаман. Пойду пока, — приподнялся Кирпич из-за стола, прекрасно поняв намёк, что друзьям надо пообщаться.

Вышел, а через секунду из-за двери раздался рычащий мат и звуки ударов: имплант Кирпича снова начал сбоить, причиняя нестерпимую боль. А Кирпич — бить себя по голове, призывая дефектное устройство к порядку.

— Марк, слушай, со всей этой хренотенью мы так толком и не поговорили про нападение, — потирая переносицу произнёс Фёдор. — Что там было?

— А чёрт его знает, Федь. Пил кофе, отдыхал. И тут взрывы, грохот. Спрятался под кровать… Или под стол, не помню, — мечтательно уставился на потолок Марк.

— Ну… ладно, не хочешь — не говори. А вышел, то что? — улыбнулся Фёдор.

— Трофеи, конечно! — хмыкнул Марк. — Ладно, Федь, у меня мастерская, а у тебя банда, — приподнялся он. — И поспал бы ты немного, — напоследок произнёс он, покидая кабинет.

Да, поспать бы не помешало, подумал Фёдор, потягиваясь. И вдруг громко фыркнул: до него дошло. Марк непрямо признал, что нападающих перебил именно он.

Это, конечно, и так было понятно, а лезть в душу другу, отбившемуся от нападающих, Федор не хотел. Но слово «трофеи» — однозначно. Это Марк не оговорился, а заявил, что собрал добычу с уничтоженных им нападающих.

Я стоял и ржал — просто не мог удержаться. Причина была не слишком смешной, да и не важна. Но хозяин заведённого в Гараж броневичка смотрел на меня волком: смеяться я начал как раз тогда, когда он назвал цену выкупа своей колымаги.

Броневик был… неоднозначен. Довольно старая модель, колёсная, на десять человек. Бронирование отличное, а вот дальше начиналось «но».

И начиналось с того, что броневик приехал в гараж на грузовике, имея три колеса из пяти регламентных. Запасное он где-то потерял, как и правое переднее.

Продолжалось — потёками ржавчины, и это только внешний вид. Ну и заканчивалось пустым, лишённым даже руля и покраски салоном, отсутствием аккумулятора, топливопровода.

В общем — корпус с двигателем, который как минимум надо перебирать. И Леонид, которого ко мне в мастерскую привёл Фёдор, спросил во сколько обойдётся это чудо починить.

— Чинить тут нечего, — отрезал я. — Кузов в относительном порядке, и очистить от ржавчины не проблема. Движок — скорее всего тоже в порядке, хотя не помешает перебрать. Армейский, неубиваемый, но вряд ли за ним ухаживали.

— А остальное?

— А остальное, Леонид, чинить не выйдет. Нельзя починить то, чего нет, — пожал я плечами.

— Ха-ха, — кисло изобразил он смех. — Под словом починить, молодой человек, я имею в виду сделать работоспособный броневик. И не говорите мне, что это невозможно!

— Хорошо, я не буду вам говорить, что это невозможно. Просто скажу, что надо покупать всё, кроме трёх колёс и двигателя.

— Сколько?

— Мне нужно десять минут, — уткнулся я в планшет.

Леонид завёл негромкий разговор с Федей, из которого я понял, что он постоянный партнёр и заказчик Гаража. Подозреваю, не только Гаража, впрочем, это мне не слишком интересно.

Ну а я, выяснив примерные расценки, составил счёт и протянул его заказчику.

Леонид посмотрел, покраснел физиономией, выпучил глаза: явно хотел начать орать. Но посмотрел на меня, обернулся на Федю, и передумал.

— Это чрезвычайно много, — сообщил он.

— Вы не правы — это чрезвычайно мало. В автомастерской Верхнего города это обойдётся вам минимум в три раза дороже. И это только необходимые детали, не считая работы. В корпорации с оригинальными деталями — раз в шесть-семь.

— Да знаю я, — досадливо отмахнулся Леонид. — Но платить больше, чем стоил этот броневик целиком — не готов.

— Леонид, а зачем ты его купил? Не хочешь — не отвечай, но мы давно… — заинтересованно обратился к заказчику Федя, да и я заинтересовался.

Профессиональный торговец, покупающий по сути остов машины — это просто глупо. Если у него, конечно, нет своей мастерской.

А у Леонида — нет, точно. И как у него не просто оказался, а был куплен этот броневик — неинтересно.

— Да… не я, — на секунду задумался Леонид, но потом махнул рукой, решив не секретничать. — Сына попробовал к делу приобщить. Но поторопился — ветер в голове гуляет. Ну как же, броневик, надо купить… Не проверил толком, хорошо, что недорого. Ладно, торговаться смысла нет, цены я узнавал. Так что вопрос ремонта снят. Ещё продать его где-нибудь… — скорее себе, чем кому-то ещё, пробормотал Леонид.

— Если продать, то я готов обсудить покупку, — бегло озвучил я.

Потому что броневик, особенно с хорошей бронёй — очень не помешает. А вот начинка, если никто не подгоняет, под боком свалка, и куча придурков заваливает трофеями — вопрос даже не денег, а времени.

— Хм-м-м… даже в том состоянии, что есть?

— Да.

— Тогда… пятнадцать тысяч.

На этом я и засмеялся, вызвав возмущение Леонида.

— И что ты так развеселился⁈ Не хочешь — не бери, но…

— Я смеялся не из-за этого. Хотя цена за три колеса, куски бронестали и стандартный шестисотсильный двигатель, неизвестно — рабочий или нет, тоже смешная.

— Вот же… — буркнул Леонид. — Или ты с покупкой пошутил?

— Я не шутил. Готов купить у тебя этот остов и три колеса. Но за более разумную цену.

— И какова она у тебя?

— Тысячи две рублей.

На это Леонид безуспешно пытался спародировать мой смех.

— Восемь, и это последнее слово.

— Три, и это не слово, а предложение. Или не договорились, — пожал плечами я.

Леонид задумался, подошёл к Феде, и практически на ухо прошипел ему, хотя я услышал:

— Федь, зачем тебе эта развалина?

— Мне — не нужна. Нужна Марку, — указал он в мою сторону.

— Я не откажусь продать, но она… честно скажу, не стоит столько. Скажу один раз…

— Это не ко мне, Леонид. Ты просил уточнить с ремонтом — уточнили. По нашим делам пообщаемся отдельно.

— Ну как знаешь, — отошёл от Феди торговец,

А ко мне подошёл Федя и задал не слишком уместный, но ожидаемый вопрос:

— Марк, это восемь тысяч.

— За восемь это и не стоит покупать, — хмыкнул я.

— Зачем тебе броневик?

— Нам НУЖЕН броневик, Федя. Гаражной банде и мне.

— Свободных денег сейчас не так много, Марк. И я не уверен, что он так уж нужен.

— Я уверен, Федя. И не нужен банде — нужен мне.

Леонид дождался нас, скинул до шести. Я повторил про три тысячи — понятно, что у торговца машинами «последняя цена» — некоторое преувеличение. В результате сторговались на пять тысяч, даже чуть дешевле, чем я был готов платить.

Примерно так я и рассчитывал. И «да», столько броня, движок и мосты не стоят, но есть свои нюансы. Мне негде купить подержанный броневик, а собирать с нуля — выйдет ГОРАЗДО дороже пяти тысяч. И деньгами дороже, и силами со временем.

А пять… примерно, плюс-минус, экономит время на поиски, да и всё равно выгоднее, если бы я начинал работать с нуля.

Хотя с деньгами, конечно, ситуация начинает то ли бесить, то ли веселить: они не задерживаются больше двух дней, а я постоянно балансирую на границе «необходимого минимума» заначки.

В результате броневик на трёх колёсах занял один из ремонтных боксов, а я вздохнул: хотелось разобраться с двигателем и начать работу по подбору и покупке деталей.

Но меньше ста рублей свободных денег, оставшихся после покупки, доставляли физический дискомфорт. Так что собрал парней и занялся сортировкой деталей и починенных приборов в мастерской.

Параллельно набрал самого барыгу, уточняя цены и заинтересованность. Получил ожидаемое: «Таки возьму всё, и даже больше, чем дешевле, тем лучше». И неожиданный вопрос:

— Таки Марк, у меня есть к вам интересный разговор за деньги.

— Мы, вроде бы, только что об этом говорили.

— Таки да, Марк, говорили. Но есть… возможно, заказ. Вы таки замечательный механик, и мне хотелось бы, чтобы вы взглянули на одну вещь.

— В любом случае, с товаром я к вам приеду, господин Либерман.

— Таки да. Сегодня? — уточнил он.

— Сегодня, — задумчиво ответил я.

Довольно интересно, из-за чего Либерман так «не по деловому» интересовался. Впрочем, вскоре сам увижу.

В процессе перебора и раскладывания барахла на продажу по коробкам в мастерскую заглянул Федя. И, окинув мастерскую мрачным взглядом, помрачнел.

— Уезжаешь? — спросил он у меня.

— В смысле? — не сразу понял я, а потом рассмеялся.

Ну, учитывая перевёрнутое всё, да и коробки, выводы Феди имеют право на существование.

— Не я, а эти коробки, — пояснил я. — Рабочее оборудование и детали. Я, Федя, прислушался к их мнению, — тихо, с заговорческим видом, произнёс я.

— И что у них за мнение? — расслабившись, с улыбкой, уточнил друг.

— Они считают, что у Либермана их перспективы гораздо лучше, чем у меня, — сокрушённо развёл я руками.

И через полтора часа парни заносили коробки к Либерману. Барыга придирчиво осмотрел всё принесенное, честно расплатился, а затем остановился, меряя меня задумчивым взглядом.

— Господин Либерман, вы либо говорите, что у вас за дело, либо мы поедем. Я, вообще-то, немного занят, — через минуту гляделок сообщил я.

— Таки понимаю, дела не ждут. Идите за мной, Марк.

И отвёл меня в подсобку, где поставил на стол-верстак высокотехнологичный бокс-чемодан. Прикрыв спиной его от меня, что совершенно излишне — вскрыть подобный не слишком сложно, Либерман раскрыл кейс, демонстрируя содержимое.

И предо мной лежал высококлассный, частично артефактный, бионический протез ноги. Ступня и голень, с креплением на колено.

С нейроподключениями, эфирным источником энергии: данный протез не только выступал опорой, но и был способен самостоятельно прилагать усилия, давал обратную тактильную связь.

В общем — чертовски качественная и дорогая штука, прямо скажем. Но даже с моего ракурса было видно, что часть механизмов повреждены выстрелом. Не пулевым, а энергетическим оружием — овальная дыра с оплавленными краями.

— Так вот, надо починить, — сообщил Либерман.

— Господин Либерман, где мы с вами находимся? — начал я издалека.

— В подсобке моей лавки, конечно.

— Я в целом, вообще. Мы с вами в Нижнем городе Новгорода, господин Либерман.

— Таки даже если бы хотел с вами поспорить, Марк, то не смог бы это сделать.

— Это, господин Либерман, — указал я на протез, — починят не в каждой корпорации Верхнего города.

— Это, Марк, скажу вам на духу, вообще не чинят в корпорациях Верхнего города, — хмыкнул Либерман.

Тогда понятны некоторые тонкие моменты: скорее всего, владелец протеза не баснословно богат. И после его повреждения обратился в корпорации, которые ему отказали в ремонте.

Естественно, предложив сделать новый протез, тысяч за двадцать, а то и дороже. Увеличение прибылей, классика корпоративной «этики», причем гарантированно — все действующие корпорации поступают именно так.

— А вам, за ремонт данного протеза, я предлагаю… Четыре тысячи рублей, — важно дополнил Либерман. — Детали на ремонт я вам предоставлю бесплатно, то есть даром, — дополнил он, увидев моё выражение лица.

— И вашего товара ещё на две тысячи, господин Либерман, — подумав, дополнил я.

— Таки вы знаете, Марк, что излишняя жадность приводит к неудачным делам? — невинно поинтересовался барыга.

— Поверю такому специалисту в этом на слово, господин Либерман.

— Ну ладно, хорошо. Починка привода протеза, восстановление целостности — четыре тысячи рублей и две тысячи товарами. Но выносить этот замечательный протез из лавки старого Либермана нельзя, уж простите.

— Значит, с вас и инструменты, — пожал плечами я, на что последовал кивок.

А меня окружали схемы, представляющие из себя внутренности протеза, к осмотру которого я приступил после согласия Либермана. Оказалось несколько сложнее, чем я предполагал: протез был изготовлен индивидуально. Стандартные запчасти не слишком годились.

Но «не слишком» — это не значит, что не годились вообще. Так что… тут отрезать, там подпилить… Да, получается рабочий, удобный вариант в тех же габаритах, с незначительной потерей веса.

При этом — функционал сохраняется, как и габариты.

— Ручная пила по металлу и плазменный резак, — начал я называть нужное. — И четырёх, а лучше пятиточечные тиски на этот верстак.

За названным Либерман бегал сам, показывая удивительную для его возраста силу и скорость. Ну а я вырезал посадочное место для стандартного поршня, поменял систему гидравлического привода и плату управления.

Старая была мало того, что повреждена, так ещё не слишком годилась в изменённой конструкции. Но то, что она будет рабочей, я знал уже по мысленным схемам.

Много времени ремонт не занял, причём Либерман, как молодой козлик (а не старый полорогий, каким он несомненно являлся), бегал и безропотно доставлял названное.

Ну а я, уже на половине сделанного, решил проверить некоторые мысли, да и немного развлечься.

— Трёхфазный плазменный генератор на пятнадцать ампер, — так же ровно, как и раньше, произнёс я.

Либерман только кивнул, развернувшись. Дёргался он, хоть и без криков, только когда я срезал лишние для переделки части протеза.

А после — безропотно и быстро приносил инструменты и расходники. Но излишне автоматически: несколько раз он приносил не просто БУ-шные запчасти, а изношенные. Я не был уверен, по привычке или в попытке сэкономить, но три раза пришлось просить более качественные.

И через полминуты в комнатку вошёл Либерман, в руках которого была основа любого плазменного ускорителя, или плазмомёта.

Правда, на пороге он замер, нахмурившись. И уставился на принесённое.

— Таки, Марк, — подозрительно взглянул барыга на меня. — Если вы скажете, что вам нужен плазменный генератор для ремонта бионического протеза, таки я вам не поверю.

— И правильно сделаете, — пожал я плечами. — Шутка.

— Вы… — надулся Либерман, но высказывать претензии не стал, а развернулся, ворча себе под нос.

Вскоре вернулся, и выполнял указания более осознанно, что привело к отсутствию убитых запчастей. А я, заодно, узнал, где можно достать плазмогенератор, если он понадобится. Что тоже не лишнее.

— Это… — протянул Либерман, накидываясь на протез после того, как я объявил об окончании ремонта. — Работает! — чуть ли не подпрыгнул он через минуту, сверяясь с показаниями тестеров. — Замечательно, Марк! — убрал он протез в кейс и захлопнул его. — Ваши деньги, через минуту я буду полностью в вашем распоряжении, чтобы таки закрыть наши расчёты по этому делу.

Деньги он и вправду перевёл, после чего удалился с кейсом. А вернувшись через минуту, отвёл меня в основной зал, где мы подобрали некоторые интересные мне расходники и инструменты. И снаряды для моей спаренной пушки — на удивление, у Либермана были и снаряды. Дороговато, но всё же дешевле официальных расценок.

Загрузил я покупки на парней, уже было распрощался, и тут барыга остановил меня.

— Таки, Марк, очень прошу прощения, но я имею к вам вопрос на поговорить. Не отвечайте, если не хотите, но старому Либерману интересно.

— И что за вопрос, господин Либерман?

— Что инженер вашего уровня делает в Нижнем? Вы чинили протез не по схемам, вы сами нашли решение.

— А схем, господин Либерман, не могло быть, — хмыкнул я. — Протез — индивидуальная и разовая разработка.

— Таки и я про то же. Вы ответите, Марк?

— Пожалуй, да, господин Либерман. Инженер моего уровня делает в Нижнем городе то же, что делает торговец, принимающий заказ от владельца индивидуально разработанного и созданного бионического протеза.

Либерман постоял, но после ухмыльнулся и кивнул мне, как и я ему в ответ. После, уже с покупками и деньгами — что вышло чертовки приятно и своевременно — мы вернулись в Гараж.

Бегло проверил двигатель броневика и обрадовался: именно движок был если не в идеальном, то близко к такому состоянии. Скорее всего, броневик стоял в казарме гвардии какой-то корпорации и просто не использовался. А потом его списали, продали, и он подорвался на первой попавшейся мине, разболтав колесо.

Владельцы гнали, разболтав колесо ещё больше, и потеряли его. Наверное не стали заморачиваться с ремонтом, выдрав из броневика всё, что не приколочено и продав его первому попавшемуся торговцу.

Собственно, на это указывали незначительные царапины на днище — подрыв был, броня с честью выдержала повреждение. Но не выдержала идиотов-владельцев, которым я искренне благодарен.

Если бы они не выдирали начинку — было бы совсем замечательно, но в нет в Мире совершенства.

А после я отпустил парней и стал заниматься подготовкой к операции. Пришла она мне в голову параллельно с мыслями о Либермане, то есть сразу после покупки броневичка.

Я это обдумывал весь день, в итоге, придя к выводу, что её проведение не лишнее, в любом случае. Польза выходила ощутимой по многим параметрам, а риска практически не было.

Кроме того, оставлять некоторые вещи без ответа мне было… дискомфортно. Можно терпеть, смиряться, махнуть рукой… Но зудел в сознании внутренний голос, причём не только мой, но и воображаемый дядькин: никогда не оставлять нападение на себя без ответа.

Не отбиться, а именно покарать агрессора, причём не «равновесно», а полностью.

Короче, распустив будущих миньонов, я стал перебирать свой арсенал, технические средства, и ещё раз продумывать план.

А через час я спустился в подземные коммуникации под Гаражом. Коды доступа обслуживающего персонала коммуникаций я давно подобрал, сигнализацию, отправляющую сигналы на центральные пульты — обошёл.

Не факт, кстати, что они вообще слали сигналы — всё же мы находились в Нижнем. Но действовал я со всей серьёзностью: и для подстраховки и для тренировки.

Направлялся же я на границу зоны контроля Гаражной банды и «Гиен». Там, перекрывая дорогу, стоял дорожный КПП «Гиен». Больше похожий на бункер, если честно.

И слухи про него ходили нехорошие. Люди, проходящие и проезжающие через этот КПП, пропадали. Очень избирательно: только если двигались поодиночке. Только в ночное время, без свидетелей.

Ну и главное: «Гиены» напали на меня. И любой находящийся в этой банде, от самого Яна, заканчивая последним обдолбанным алхимистом — мой враг.

Так что, оказавшись под этим КПП, я не испытывал никаких сомнений. Проверил ещё раз элетрофазовый щит, спасший мне жизнь во время нападения на квартиру.

Отличная вещь, по миниатюрности не имеющая аналогов в мире: часть технологий были из информационных баз. Но и не без недостатков: через полчаса работы, обеспечивающей защиту от осколков и пуль, основные энергоконтуры просто выгорали, и начинку приходилось менять с нуля. Фактически — делать новый, что чертовски дорого.

Проблемы с размерами, замыканием сферы… Много проблем, которые нивелировались миниатюрностью. И в данном случае я рассчитывал окупить затраты на создание нового.

Ну и второй, разработанный мной механизм, мог вообще сделать щит просто подстраховкой, если повезёт. Генератор противофазных колебаний, также созданный на основе данных из базы.

Он делал выстрел беззвучным. Вообще, полностью. От момента выстрела до нескольких секунд после попадания, все звуковые колебания гасились в противофазе.

При этом, скорость и убойность патрона не снижалась, так что, прилаживая трёхкомпонентный «глушитель» на тяжёлый охотничий пистолет десятого калибра, я рассчитывал провести испытания.

Открыл коммуникационный люк, над которым оказался слой бетона. Как показал сканер — не больше трёх сантиметров, с пузырём. Халтура, но мне удобно. И для начала обесточил КПП, отключив магистральный кабель питания.

Но это ерунда: электричество в Нижнем отключалось регулярно и чинилось не быстро. Понятно, что данная диверсия максимум что сделает, так это вызовет ругань и подключение к аккумуляторам или генераторам.

Но уже неплохо, так что я на малых оборотах занялся высверливанием бетона, прикрытый своим же глушителем. Много времени это не заняло, а я убедился в нескольких вещах, запустив в отверстие гибкий световод.

Во-первых, было темно. Во-вторых, в подвальном помещении, используемом как склад и минимастерская, было то, что нужно мне. В-третьих, не было того, что мне не нужно — людей.

Так что спокойно прорезав бетон, я выбрался на поверхность, врубив сканеры и готовясь ко второй части.

Сканеры показали двенадцать человек, а так же то, что я и ожидал: генераторы, от которых питалась сеть. Не вся, подвал и многие помещения были запитаны от магистрали и сейчас не работали. Что в целом было мне на руку, правда, дальше было непонятно, как поступать.

Уничтожить присутствующих я собирался в любом случае, как и разрушить КПП. Это укрепление на границе территории Гаражных, совершенно лишнее в свете назревающей войны. Но затеял я это ради двух вещей: трофеев для броневика, трофеев просто, и теста своей разработки.

И если первое, в виде автозапчастей для фургонов и грузовиков, было под рукой, причём, общая картина преподнесла мне приятную неожиданность, то два следующих пункта не выполнены. Поэтому, прикинув, я решил выполнить все пункты. Извлёк многофункциональный монокуляр, бывший некогда очками. Последний досталось мне с командира нападавших на дом Кузнецовых, но падение двери и идиоты-подчинённые, которые тащили тело мёртвого командира, мне подгадили.

Очки превратились в монокуляр, что менее удобно, но терпимо. А спектр, охватываемый прибором, меня более чем устраивал: от инфракрасного до электроактивности. Плюс несколько ультразвуковых эхолокаторов, дающих трёхмерную картинку, даже в условиях работы в дыму гранаты.

Собственно, для этого очки и были предназначены, так что, добравшись до вентиляционного короба, я расположил там несколько дымопылевых гранат. Потом, убедившись, что за тяжёлой дверью никого нет, вскрыл её, пробрался до ворот, отрезая суетящимся в здании путь к выходу, и начал задымление.

Минуту они копошились на втором и третьем этаже, но потом, когда дым добрался до них, по лестнице с матом побежали шесть человек. И умерли, полностью беззвучно.

Проверка показала идеальную эффективность моего прибора: расстояние меньше полуметра, а противники реагировали только на падение тел, матеря «неуклюжих придурков».

Я перезарядился и выдвинулся на верхние этажи. Время жизни дымопылевого армейского облака ограничено, а девять противников оставались наверху, неподвижно. Насколько я понимаю — в пулемётных гнёздах, у амбразур. То ли ожидая подмоги, то ли рассеивания дыма.

И проблем они и вправду не доставили: девять выстрелов очистили КПП от противников. В шести местах я, ради теста и пользуясь крупным калибром пистолета, стрелял через внутренние стены. И прибор, и пули показали себя прекрасно: тишина, несмотря на каменные осколки и мёртвые цели.

А на третьем, в комнате с рацией, я задумался. И решил, что идея, пришедшая в голову, не лишняя, но надо поторопиться: скорее всего — подмогу уже вызвали.

Бегом прихватил оружие с убитых, спустился в склад-подвал и разобрал три погрузочные тележки, перегрузив их в технические коммуникации. После — перегрузил нужные мне запчасти. Почти все, спасибо тележкам.

Подумал, устраивать ли ловушку, но решил что не стоит. Трупы в КПП — враги, бойцы «Гиен». А вот прийти к КПП могут не бойцы, да и просто подневольные люди, убивать которых я не имею никакого желания.

Так что заварил, на всякий случай, термитом ворота. Расположил вокруг проделанной дыры круг термита, сделал последовательное подключение к баллонам с газом, и вместе со шлангом от них направился на третий этаж

К моей удаче, в баллонах был пропан, а не метан, а он тяжелее воздуха. Впрочем, с метаном тоже вышло бы, хотя несколько сложнее.

Расположив шипящий шланг под потолком, я активировал прибор, меняющий тембр голоса. Взял рацию и нажал на вызов:

— Вызываю Яна! Вызываю Яна! — забасил я хриплым голосом.

После четверти минуты тишины я думал было просто свалить, но рация, наконец, ответила.

— Ты вообще кто? И какого хера ты делаешь на блокпосте⁈ — раздался знакомый, возмущённый голос.

— Я очень довольный человек, Ян. Твои люди были прекрасно снаряжены, и вообще — отличная добыча.

— Какого… тебе надо, урод⁈ — рявкнул Ян.

— Просто хотел поблагодарить, Ян, — довольно басил я. — Реально хороший заход вышел, выгодный! — загыгыкал я, разрывая связь и не обращая внимание на ругань.

А теперь мне надо торопиться. Дёргающийся и психующий Ян — это хорошо. Но газ потихоньку заполняет КПП, так что мне надо валить.

И точно рассчитать время, чтобы разрушить или достаточно повредить здание, чтобы им невозможно было пользоваться. Но при этом не затронуть коммуникации и скрыть следы своего проникновения. Так, чтобы даже жандарм, восстанавливающий картину, не смог бы точно сказать, откуда проникли нападающие, сколько их было, и куда они ушли.

Впрочем, в этом мне прекрасно помогли мысленные схемы, демонстрируя скорость распространения газа и его оптимальную концентрацию. Ну и время подрыва, само собой.

Завалил дыру за собой обломками: термит их сплавит и ударная волна не дойдёт до коммуникаций. Затем спустился и активировал термит — газ не добрался до подвала, гарантированно.

И спокойно собрал тележки, скрепил их в этакий поезд, нагрузил и направился в обратный путь, время от времени поглядывая на таймер.

— Бум, — негромко произнёс я, активируя взрыв зажигательной гранаты.

Может я и параноик, но полагаться в важном деле на случайность не собирался. И зажигательная граната в качестве детонатора меня более чем устраивала — она ТОЧНО подожжёт воздушно-пропановую смесь, в отличие от процентов на срабатывание электрической искры.

Дрожь сводов коммуникационного коридора показала, что я был прав, и план сработал. Так что, довольный собой, я продолжил путь.

И ночка неплохая вышла, удовлетворенно отметил я. Но надо бы отдохнуть — подустал я сегодня.