Инженерный Парадокс

Глава 9

Новгород, особняк Барышниковой

Баронесса сидела на белоснежном балконе, с видом на приусадебный сад и дома Новгорода в отдалении. Но не любовалась видом и не отдыхала: она связывалась с знакомыми, партнёрами, подчинёнными с помощью терминала. В общем, занималась тем, чем и положено заниматься главе рода.

Правда уровень её актёрского мастерства поражал: если бы нашёлся наблюдатель, то он, скорее всего, подумал бы, что на балконе сидит не одна, а несколько женщин.

Безжалостная начальница, расчётливая стерва, наивная дурочка, влюблённая женщина.

Масса масок и ролей, прекрасно отыгранных, но после окончания разговора не оставляющих и следа на устало-недовольном лице Барышниковой.

Наконец, вздохнув и отпив из бокала, она вызвала очередного собеседника. И на этот раз не играла: лицо было усталым, раздражённым.

— Поступил счёт на полторы тысячи рублей за твои художества, — через губу процедила она, смотря на молодого, чрезмерно пухлого парня с водянистыми глазами навыкате.

— Ну-у-у… я-а-а…

— Я тебе, братец, выделяю достойное содержание! — уже повысила голос она.

— Так это… — практически блеял собеседник, отводя глаза.

— И ты знаешь, откуда? — захлопала она глазами.

— Бордель, — вздохнул собеседник.

— Именно! Бордель! И я бы плюнула на твои художества… Но это третий раз за месяц!!! Трахаешь девок — трахай! Но не калечь! Не можешь без этого — вали в Нижний город! ДОСТАЛ!!! — фактически проорала баронесса.

— Ирочка…

— Баронесса Барышникова! Значит так, братец. Если ты так любишь развлекаться, принеси роду пользу, — совершенно спокойно, как будто не было предыдущего взрыва, продолжила женщина. — Мне нужен Марк Мечников, живой или труп. Навести Мечниковых, погости у них, собери хоть какую-то информацию. За этой… Софьей Мечниковой поухаживай, в конце концов. Может узнаешь что-то.

— Сделаю. А деньги…

— Сделаешь — увеличу твоё еженедельное содержание на полтысячи. Не сделаешь — урежу на ту же сумму. И… впрочем, не такой ты и дурак, сам всё понимаешь.

С этими словами она разорвала связь, в задумчивости откинувшись в кресле. Её семья, Барышниковы, была невелика: двоюродный брат и пара сестёр. Но на ней, как на главе рода, оказался груз ответственности за них. И ведь не выкинешь бездельников, если не хочешь оставаться изгоем в рядах аристократов. При этом, если сестры худо-бедно приносили пользу, помимо своих загулов, то этот придурок…

Нет, иногда и он приносил пользу: обладатель не самого слабого Дара, не говоря о компании из таких же отмороженных дружков. Вдобавок, если Николай Барышников кого-то допрашивал, то выходило это у него так быстро, что матёрые палачи удивлялись. Хотя на сам процесс работы братца Барышникова старалась не смотреть: даже для её закалённой психики это было слишком эффективно.

И тут размышления баронессы прервал звон терминала, смотря на который она чуть ли не почернела лицом. Гневно занесла руку… Но расслабилась, откинувшись на кресло, и даже ухмыльнулась.

— Нет, это положительно становится смешным, — вслух произнесла она, просматривая данные. — Уже девятый. Так, обнаружен в ста пятидесяти километрах от Новгорода… пещера… — просматривала она доклад егерей. — Нет, действительно, не лес, а проходной двор. Отозвать этих трудоголиков, что ли? — задумалась она.

Но, подумав, решила оставить всё, как есть. Пусть ищут, хотя в то, что Марк скрывается в лесах она уже совершенно не верила. Но при этом никаких иных следов его пребывания не было. Что самое главное — денежных.

Сделать из нескольких работников новгородского филиала Его Императорского Величества Банка осведомителей стоило Барышниковой в свое время массу времени и сил. Но теперь она была уверена, что стоит Марку воспользоваться своим счётом или одним из заначек её бывшего мужа, место она узнает через считанные минуты.

Сделать что-то иное, конечно, не выйдет. Да и сам факт передачи такой информации, если всплывёт, будет стоить осведомителям головы. Кроме того, у служб империи к Барышниковой появятся неудобные вопросы… Но никто не узнает.

Но, тем не менее, выходило что Марк вообще не трогал деньги. А где жил, да даже что ел — непонятно.

— Ну не сдох же он, втихаря, да ещё так, чтобы тело не нашли. Мне назло, — не слишком весело ухмыльнулась баронесса.

И, как будто отвечая на её вопрос, терминал пискнул. Бросившая ленивый взгляд на монитор, Барышникова вскинулась, кинулась к терминалу, разворачивая данные.

А через секунду особняк Барышниковой оглашал разъярённый крик:

— ЧТО?!! СТОЛИЦА ПОДНЕБЕСНОЙ ИМПЕРИИ?!!

Я стоял на пороге жилого дома, смотря за разгрузкой и припоминая утренний разговор с Федей.

— Вот, Марк, как и договаривались, — сообщил друг, кладя на стол в моей комнатке пачки денег. — По-моему, ты слишком много им предложил, — откомментировал он.

— Мы с тобой говорили, Федь, — пожал я плечами, убирая деньги. — Средства у меня есть, но висят мёртвым грузом. Получить три четверти того, чего нельзя использовать — лучше, чем не иметь ничего.

— Так-то так, но не слишком ли ты опасаешься? Имперский Банк даже в Нижнем известен честностью.

Что, в общем, так и было. Даже секретные службы Империи могли получить данные о вкладчике только по решению суда. Никаких «мне можно и положено» не было, судя по всему, мне известному.

Собственно только подобная щепетильность и позволила существовать подобной структуре, в немалой степени поддерживающей честность государства.

Аристократические корпорации просто не стали бы хранить деньги в организации, которая «сливает» их данные, и может арестовать счета в угоду сиюминутным интересам. Но Имперский Банк этого не делал, так что оставался основным и, фактически, единственным, оставив корпоративным банкам роль местечковых отделений.

— Имперский Банк надёжен, а розыск меня незаконен, — признал я под кивки Феди. — Вот только Барышникова ОЧЕНЬ хочет меня найти, это раз, — стал загибать я пальцы. — В банке работают люди, а в Новгороде у Барышниковой ОЧЕНЬ серьёзные связи, это два. И, наконец, есть пусть небольшая, но возможная вероятность, что меня сдаст не банк, а продавец, если я буду платить со своих счетов, это три.

— С последним, Марк, ты, как по мне, перегибаешь, — задумчиво отметил Федя, на что я просто пожал плечами.

— Тем не менее, рисковать я не намерен. Проблем у этой семьи не было?

— Да нет, — с улыбкой отмахнулся Федя. — Ван призывает на твою голову «благословение Небесного Императора».

— Что тоже неплохо — не только решил свои проблемы, но и помог оказавшимся в заднице людям, не тратя чрезмерных сил и средств.

Тем временем грузчики навалили перед воротами здоровенные кучи бетона, арматуры, стальных плит. Стройматериалов, в общем, и уехали. И кучу начали растаскивать нанятые рабочие.

А я посмотрел на стоящего рядом Медного и, на всякий случай, в последний раз уточнил:

— Твоя семья точно не будет против? Не передумает в последний момент?

— Да ты что, Марк! Это ж прибыль — квартиры можно сдавать гораздо дороже! А что ты перестроить хочешь — так сколько ты вложил! — восторженно потыкал парень в гору стройматериалов. — Дядька вообще говорил, что тебе и целый этаж на десяток лет отдать не жалко, а ты только квартиру попросил. Так что не откажутся, — решительно помотал он головой. — И сделку не нарушим! — задрал он нос.

Ну и хорошо, да и в принципе семейство Кузнецовых действительно славилось своей честностью и блюли репутацию: прежде, чем вкладываться в перестройку дома (и, главное, своего жилья) я навёл справки.

В результате выходило, что в плане надёжности-трат мне выгоднее потратиться на общий ремонт-реконструкцию, сделав в месте своего жилья то, что я хочу, становясь владельцем места своего жительства на пятьдесят лет.

А вот постройка с нуля или полный выкуп здания выходили хуже по надёжности. Ну и гораздо дороже, гораздо больше, чем я получил, реализовав через семью Вана одну из «секретных карт на чёрный день» дядьки.

Бегло посмотрел, как рабочие ремонтируют здание «в общем». Вообще, это не совсем моя задача, да и родственники Медного присматривали, но… Проверить не лишнее.

Кроме того, есть момент, которым я искренне горжусь: кроме камня, бетона и подобного — всё добыто на Свалке. Крепежи, арматура и прочее. Сам до ума доводил, что и экономия, и повод для гордости.

Но вышел «не стандарт», как не крути. И присмотреть, как с разнокалиберными расходниками рабочие будут справляться — не лишнее. Правда, рекомендация Либермана не подвела, работали хорошо. Ну и, мысленно потирая руки, я направился к своим апартаментам. Именно к апартаментам: по договору с Кузнецовыми мне отходило три смежных квартиры, в которых я собирался сделать приличный ремонт. Но и не только.

Комфорт и простор, конечно, хорошо. Как и безопасность: стены, двери окна я собирался укреплять на совесть. Но не это главное.

Главным было помещение, которое я буду доделывать сам, о котором никто не будет знать. И вряд ли кто-то начнёт лазить по квартире с рулеткой, измеряя расстояния.

Дело в том, что внутри перестраиваемого помещения я буду ставить сейф. Натуральный скрытый сейф, с сэндвичевыми стенами из композитов металлов, скрытым входом. И даже отнорком в область подземных коммуникаций: мало ли что.

Стены выдержат не меньше получаса атаки полноценного механизированного полка. Или прямое попадание авиационного боеприпаса или ракеты. Что очень неплохо, но главное — внутри.

Есть опыты и эксперименты, да и технологии, разрабатывать которые я не собираюсь даже в мастерской. Это принципиально, при том, что Феде и банде я доверяю… достаточно сильно.

Просто выводы из инженерной базы такие, что… Достаточно доли этих данных, чтобы за моей головой и её содержанием охотились не корпорации, а Империи, причем, все, сколько их есть, брызжа слюной от жадности и не считаясь с побочным ущербом. И это не преувеличение, хотя воплотить эти знания в реальные механизмы я смогу ой как не быстро.

Но даже намёк… Да банально, клиент, бросивший взгляд не туда, или удачливый воришка.

В общем, некоторые вещи я не желал показывать никому и ни при каких условиях. А значит, нужна отдельная, секретная мастерская и склад готовых разработок. Которым я, после того как рабочие закончили, занялся сам. Благо, к создании убежища-лаборатории готовился загодя. Для окружающих я занялся обстановкой и расстановкой мебели — что тоже сделал.

Но на самом деле создавал фальш-стену, приваривал ступени в ходе до канализации. Да и там решил кое-что сделать — не лишнее.

Ещё бы пулемёт… Но ладно, обойдёмся пока без него.

И вообще — неплохо получилось, оглядывал я своё жильё уже с утра. Не роскошь, но удобно, безопасно. Как надо, в общем.

Ну и направился в Гараж, дела там не заканчивались. В самом помещении послушал разговоры ребят из банды — как обычный трёп про их крутизну, как они «всех уделали», так и довольно интересные моменты для меня.

Похоже, Хром не подвёл, так что разговоры были про то — «чтобы такое Марку подогнать, чтобы нормальный ствол заиметь». Правильные, годные разговоры. Я, конечно, не подслушивал, но по пути к лестнице прислушивался.

Только в свою мастерскую я не попал: Федька приветственно помахал рукой и позвал к себе. Судя по тому, что он в Гараже — неприятности, если не рассосались, то стали не настолько критичными.

Последние дни я друга только с утра и вечерами видел, причём явно замотанного. И «что случилось», он не рассказывал, буркая — «сам справлюсь». Ну вот, похоже и справился.

— Чего хотел, Федь? — поинтересовался я, плюхаясь в кресло в кабинете.

— Два вопроса к тебе, Марк. Точнее, вопрос и просьба, наверное, — задумчиво протянул Федя.

— Ну давай разбираться, — кивнул я.

— Первое, Марк: народ в банде волнуется. В смысле, не подорвёмся ли мы на газе.

— Я тебе объяснял, Федь, — хмыкнул я. — Там резервуары, отделённые от трубопровода. Там даже утечку чёрта с два установят, кроме как в течении получаса после того, как резервуары после взрыва наполняются.

— Мне — да. Но…

— Понял, — хмыкнул я. — Давай бумагу.

И под взглядами Феди набросал простую схему, поясняющую совсем дубовым, что взорваться у нас не выйдет, даже если захочется.

Федя позвал Тимоху, который тоже смотрел, а в конце прихватил схему и потопал успокаивать технических бездарей.

— А что за просьба, Федь? — перешёл я к второму пункту.

— Тут… сложно, — поморщился друг. — Можешь починить?

С этими словами он с натугой поставил на стол звякнувшую сумку, к которой я, естественно, направился. И стал разбираться, что там.

А было в сумке двадцать с лишним стволов. Револьверы, пистолеты, пистолеты-пулемёты, короткие дробовики. Пороховой огнестрел, типичный для Нижнего, прямо скажем. Небольшой, с распространённым и недорогим боезапасом, с минимум электроники.

И, в целом, стволы были не в самом хреновом состоянии. В основном, проблемы были от неумелого ухода, что можно поправить довольно быстро. Может, конечно, в них крылись какие-то совсем жуткие поломки, но пока не займусь — не пойму. Так что ответил я «в общем».

— Смогу, Федь. Сколько? — уточнил я.

— В том-то и дело, Марк, что это не заказ за деньги, — мрачно выдал Федя.

— Не понял, — сообщил я. — Поясняй.

— Да… понимаешь, с Резчиками вышло…

— Федь, там нормально вышло! — возмутился я. — Он по Гаражу пальнул, это половина округи видело!

Ну я же не отмороженный — подрывать на пустом месте. И «понятия» Нижнего если не назубок, то в общем знаю. И после того, как эти клоуны в Гараж пальнули — всё. Ответ любой тяжести — наше дело.

— Так-то так… В общем, те, кто всё это начали — «Левобережные». Серьёзная банда, очень. И вроде бы затея не всей банды, а одного из подельников атамана. И он, после того, как атаманы стали обсуждать… За нас сказал, — удивил меня Федя.

— Поддержал твою позицию?

— Типа того.

— А оно вообще было нужно?

— Кхм… скажем так: сильно помогло. Вроде как всё по понятиям, но с Резчиком многие атаманы имели дело. В общем, сейчас всё ровно, но…

— Ты этому левобережному стал должен, — понял я.

— Да, Марк. И этому… Мрачному лучше должным не быть, проверено.

— Интриги хуже, чем у аристо в корпорациях, — хмыкнул я.

— Ну уж, как есть. В общем, я с ним встретился и спросил прямо: что он хочет за то, что за меня сказал. И вот, — указал Федя на сумку с оружием.

— Починить, понятно, — протянул я, на что друг кивнул. — А на шею этот Мрачный не сядет?

— Точно нет, — решительно заявил друг. — В таких раскладах они нам задолжают — немного, но всё же. Это не считая наезда с Гаражом. В общем, если сделаешь — давай я тебе из общака…

— Забей. Так сделаю, Федь, — отмахнулся я. — Стволы в целом — не самые убитые, до вечера справлюсь. И миньонов натаскаю, да и принтер опробовать надо, — задумчиво пробормотал я.

— А миньоны — это кто? — заинтересовался Федя.

— Это парни в мастерской, когда у них руки претерпят позитивную трансформацию, — хмыкнул я.

— Это как?

— Сменят посадочное место с бедренной кости на ключичную.

— Э-э-э… Станут не из жопы, а из плеч расти? — со смешком уточнил друг.

— Именно, — важно кивнул я, взяв сумку и выходя из кабинета.

Зашёл в мастерскую: парни были на месте, переговаривались и даже начали сортировать сегодняшний хабар со Свалки.

— Привет, команда! — улыбнулся я. — У меня для вас отличные новости!

С этими словами я поставил звякнувшую сумку на стол. Энтузиазма парни не проявили: некоторые отдельные личности даже забегали глазами, явно ища путь к отступлению.

Ну это ничего, я их научу механику любить. Рано или поздно, так или иначе.

— У нас тут двадцать шесть убитых стволов, — под удивлённо-радостное гудение продолжил я. — И нам надо за сегодня их привести в приличное состояние. Сам я просто не успею, так что будете помогать.

— Но мы же не умеем…

— Не умеете — научу.

— Не хотите — заставлю, — буркнул изменённым голосом Косой, но я его услышал.

— И да, Косой, ты стволы не трогай, сортируй хабар.

— Марк, так они же разряжены!

— А ты талантливый, Косой. Так что сортируй хабар.

Самому, конечно, было бы быстрее всё сделать. Но натаскивать миньонов надо. Да и несмотря на мое руководство появилось несколько моментов, с которыми пришлось возиться самому.

В одном случае — сломалась пружина. Мелочь, но пистолет превратился из магазинного в однозарядный: для экстракции гильзы после каждого выстрела приходилось передёргивать затвор вручную.

А вот два случая меня, скажем так, заставили задуматься. Дело в том, что один револьвер и один дробовик были явно сознательно испорчены. И не ремонтопригодны в принципе: у револьвера надо было менять барабан, а у дробовика со скользящим цевьём был рассверлен ствол.

Вариант просто принести Феде эти два ствола, как не поддающиеся ремонту, конечно, был. Но я решил привести оружие в порядок полностью, хотя возня с поиском и подгонкой заняла больше всего времени.

— Вот, Федь, — уже вечером завалился я в кабинет друга с сумкой. — Всё починено, работает. И хочу тебе сразу сказать: два ствола были не изношены: их специально сломали, причём, потратили время, чтобы дефекты были незаметны на первый взгляд, а починить их было невозможно.

— Но ты же починил? — уточнил Фёдор, посмотрел на мою скептически поднятую бровь и поправился. — Конечно, починил! Отлично, Марк!

— Ладно, я — домой, — распрощался я.

Дел дома действительно хватало. И поспать, несмотря на ментализм, да и продолжить обустраивать своё логово.

Новгород, Нижний Город

Здание бывшего портового управления, штаб-квартира банды «Левобережных»

На простом деревянном табурете сидел очень толстый и очень старый человек. Весу в нём было, пожалуй, за двести килограмм, правда, табурет, на котором он уместился, был сделан из десятисантиметрового лакированного бруса.

Этот толстяк сидел перед стеклянной стеной и с полуулыбкой наблюдал за рекой, несущей волны в паре десятков метров от наблюдателя. Одет он был в простую, домашнюю одежду, расстегнутую рубаху и свободные штаны.

И именно эта рубаха позволила заметить, что этот не совсем толстяк. Да и не совсем старик. Как только раздался стук в дверь, рука мужчины метнулась змеёй к небольшому столику, поднырнула под него и вернулась в карман спортивных штанов уже вооружённая пистолетом. И в момент движения под гладкой кожей проявился рельеф совсем несвойственных толстякам и старикам мышц.

А через несколько секунд в комнату зашёл высокий, улыбающийся мужчина с тяжёлой спортивной сумкой в руках.

— С чем пришёл, Мрачный? — скосил глаза на вошедшего хозяин комнаты, не вставая.

— Здравия вам, Сергей Лукич! — слегка поклонился вошедший.

— Не дождёшься, — ухмыльнулся сидящий, отчего его глаза превратились в щёлочки.

— И не думал ждать, Сергей Лукич. А пришёл я к вам рассказать, что план расширения зоны контроля…

— Облажался? — хмыкнул хозяин комнаты.

— Не совсем, но…

— А я тебе говорил, Мрачный: не разевай рот на кусок, который не по силам, — наставительно произнёс сидящий.

— Говорили, Сергей Лукич.

— Проблемы будут?

— Нет, всё чисто. И территорию мы слегка расширим, правда, не настолько, насколько мы хотели.

— Не «мы», а ты, Мрачный. Называй вещи своими именами. Это твой проект, бойцов ты обещал не трогать, так что я не против. И то, что у тебя что-то вышло — хорошо. Треть твоя, сам займёшься захваченным, бойцов выделю.

— Благодарю вас, Сергей Лукич.

— А скажи мне Мрачный, на кой чёрт ты притащил ко мне сумку со стволами? — хмыкнул сидящий.

— А вот это, атаман, и есть самое интересное. Есть на востоке небольшая банда. Да даже не банда, если начистоту: просто пацаны, занятые крышеванием части собирателей и автомастерской.

— Так.

— Предложил я им десятку кусков — нормальные деньги, за их уголок.

— А они в отказ.

— Да. Но я уже купил банду Резчика.

— Та ещё отморозь, но бывают полезными, — кивнул атаман.

— Уже не будут. От банды осталось человек пять, остальные трупы или калеки, — сообщил Меченый, на что сидящий удивлённо приподнял брови, присвистнул.

— И это сделал «не банда» из мальчишек? — хмыкнул Сергей Лукич.

— Да. Я давить не стал, даже слово за Фёдора, их атамана, сказал на толковище.

— А ты растёшь, Мрачный, — широко улыбнулся атаман.

— Благодарю вас. Их «атаман» после толковища ко мне: так мол и так, должным быть тебе не хочу.

— А он не дурак.

— И я принёс ему пару десятков убитых стволов, на починку.

— Мастерская… понятно, — скорее себе, чем собеседнику, протянул атаман. — Ну, а если поведутся на стволы и сопрут — значит, мальчишки и территория им не нужна.

— Так я и рассудил. Но они за день всё починили.

— Ну, молодцы, что сказать.

— Вот только два ствола они никак не могли починить, Сергей Лукич. Там наглухо было сломано, и не заметишь этого сразу.

— Растёшь, но ошибаешься. Впрочем, могло и проканать.

— Но не проканало. Починили. И наши криворукие механики не смогли понять, как.

— А может поменяли? — заинтересованно уточнил атаман.

— Нет, Сергей Лукич, номера те же, метал тот же. Да я их сам ломал!

— Так говорю же, молодцы, — хмыкнул атаман. — А притащил ко мне зачем?

— Я вам говорил, нам нужны нормальные механики.

— Говорил. Хочешь у этих ребяток переманить?

— Точно так, Сергей Лукич.

— Сам думай, твоё дело, — отмахнулся сидящий. — Хороший механик или механики не помешают. Но не так, чтобы сильно нужны, — рассудительно дополнил он. — Так что будет — хорошо, не будет — не страшно.

— Благодарю, — кивнул Мрачный на разрешение действовать по своему усмотрению. — А территория, которая теперь под нами, это как раз Резчика и несколько зон рядом.

— Вот это уже не занятно, а интересно, — пружинисто поднялся Сергей Лукич. — Пойдём, потолкуем.

Сидел я в уже знакомом кафе-баре, куда меня водил Федя, и завтракал. Да и думал.

Место было неподалёку от дома, на удивление вкусное и недорогое. Впрочем, дорогое в Нижнем городе было связано не с питанием, а с незаконными делами. Но тут было вкусно, качественно, а наплыв посетителей происходил вечером. Кроме того, бар работал круглосуточно.

Так что облюбовал я его для завтраков. В конце концов, это не уличный разносчик пирожков сомнительного качества, тут и претензии за понос есть кому предъявить, если что.

И тихо радовался: обустройство жилья шло прекрасно, даже поспать несколько часов успел. Немного, но ментализм давал весомое преимущество, возможность «перенести» недоспанное, без негативных последствий.

Кроме того, изучив ряд моментов из базы, да и из учебников на планшете, применив на практике ряд решений и, наконец, имея своё тайное место, я наконец… В общем, наконец-то решился обдумать и смоделировать часть возможного будущего космолёта.

И перед глазами, заполняя помещение пустого бара, начали формироваться привычные светящиеся линии схем. Так до сих пор и не понял, если честно: это особенность баз, ментализма или моё психическое отклонение.

Последнее маловероятно, но вполне возможно. Впрочем, если и так, то это не мои проблемы. А тех, кого волнуют подобные мелочи и у кого нос достаточно длинен, чтобы лезть в чужие дела.

А обладание подобным носом — дело небезопасное. Его могут прищемить, а то и оторвать. По самую шею, хмыкнул я, вглядываясь в светящиеся чертежи и перестав рефлексировать.

А вот радоваться я стал гораздо больше. Модель именно космолёта на текущем уровне моего развития была недостижимой мечтой, говорить даже про попытку реализации не приходиться.

Однако, используя имеющиеся данные, я смог сформировать рабочую схему малого маневрового двигателя. Плазменно-ионного, с раздельной генерацией плазмы и катушками магнитных ускорителей. Требующего крайне мало рабочего тела, основной проблемы трансорбитальной и межпланетной коммуникации на Земле.

В общем — чудесный двигатель. Самое главное, что как я неоднократно отмечал, схемы в моём воображении создавались лишь в том случае, если задумка была рабочей.

Опять же, непонятно: то ли неосознанная часть ментализма работала в ничтожные доли секунды, а мой Дар ГОРАЗДО более развит и ценен, чем мне кажется. То ли это Дар валаров, о котором остроухий капитан не стал говорить. Но вне зависимости от причины работало так, позволяя сэкономить массу сил и времени.

Правда, для начала мне пришлось работать с масштабированием данной схемы: появлялись они всегда в размере один к одному. И если с мелкими схемочками мне приходилось их увеличивать в воображении, для работы и рекомбинирования, то с данной…

Ну скажем так: малый маневровый двигатель был столь «мал», что занимал раза в три больше пространства, чем зал бара.

Но после масштабирования и удоволетворённого оглядывания рабочей схемы я занялся рекомбинированием. Не только и не столько из-за будущего космолёта: для него схема вполне годилась и без переделок, хотя проверить и поэкспериментировать не помешает. Скорее ради того, чтобы имея его перед глазами и имея возможность работать с масштабом и деталями, создать что-то применимое и полезное на Земле, до постройки космолёта.

Тот же сверхэкономичный реактивный двигатель, как потенциальный товар моей будущей Корпорации — а почему бы и да? Или использование в механизированном доспехе.

Но на этом мои размышления прервали, и схема пропала из поля зрения. Рука при этом на рефлексе скользнула в кобуру, а другая, на которой расположился браслет часов, заняла положение для активации «подарочка» в них.

Дело в том, что в мою зону безопасности самым беспардонным образом вторгся тот, кого туда не звали. И ладно, был бы это официант… Вот только такого полезного аксессуара в баре не водилось. А поднос с пропитанием надо было забирать от стойки.

Так вот, с подносом в руках, к моему столику топал улыбчивый тип. Странный тип, неплохо, но неброско одетый, лет тридцати на вид, ухоженный.

Такого нормально увидеть в баре Верхнего города, после рабочего дня в какой-нибудь корпорации. А вот в Нижнем подобный кадр вызывает массу вопросов. Не говоря уже о том, что внешняя респектабельность и безобидность меня не обманывали: подходящий ко мне тип, как минимум, был опытным бойцом.

И характерные складки на куртке, и движения, и взгляды — всё указывало на то, что он насторожен и контролирует окружающую обстановку. При этом на лице его была широкая, доброжелательная улыбка.

— Присяду? — кивнул он на место за моим столиком.

— Бар по утрам так забит, что невозможно найти место, не мешая окружающим, — сокрушённо покачал головой я, но видя, что собеседник нацелился присесть, добавил: — Нет, я против вашей компании.

— И всё же у меня есть… — с широкой улыбкой уселся этот тип за столик.

— С чем тебя и поздравляю, — пожал плечами я, поднимаясь. — Пользуйся, — широким жестом указал я на столик. — Объедки тоже оплачены, — уточнил я, потому что был сыт.

— Постой, Марк, — раздалось мне в спину. — У меня к тебе серьёзный разговор, — послышался звук, на который я обернулся волей-неволей.

Звук оружия, положенного на стол. Так что оборачивался я уже с готовностью атаковать… Но преждевременно. На столике перед полуобернувшемся типом лежал револьвер.

Просто лежал на столе, но был мне ЧЕРТОВСКИ знаком: с дырой в барабане именно этого револьвера я возился вчера не меньше часа.

— Если это не заказ — то не интересно, — озвучил я, быстро продумав расклады. — Твоя манера ведения переговоров мне не слишком нравится.

— Всем в этой жизни приходиться идти на компромиссы, — с улыбочкой выдал этот тип. — Это — твоя работа? — указал он на ствол.

— И ты даже не знал этого, говоря о серьёзном разговоре? — приподнял я бровь.

— Знал. Ну что ж, если ты сторонник дела — хорошо. Я — Мрачный, — широко и радостно улыбнулся он. — Продолжать?

— Ты, для меня, либо клиент, либо проблема. Ты говорил о деле.

— Предлагаю тебе место в «Левобережных», Марк. Механиком, под моим началом, полтысячи рублей в месяц…

— Не интересно.

— Подумай, Марк. Безопасность, уверенность в будущем. И, возможно, увеличение выделяемых средств. Что ты получишь в этой Гаражной банде?

Хм, первый раз услышал, как называется наша банда, мысленно хмыкнул я.

А этот тип меня… раздражает. Раздражает вполне оправданно: из-за него началась эта хренотень с бандой Резчика. И «долг Феди», причём уроду, из-за которого это всё началось.

Но даже не это главное. Не раз и не два я встречал подобных ему «деловых людей». И им совершенно всё равно, какие слова произносятся. Или ситуация складывается по их задумке, или нет.

Ну, а раз я в любом случае отказываю: а становиться шестерёнкой в какой-то банде, где меня могут с полплевка подставить и продать — я не желаю. Так вот, раз уж отказываю, то никакого желания лебезить и даже быть вежливым с этим засранцем у меня нет.

— И могу тебе сказать, что я тоже занятой человек. Так что учти — второй раз я не предлагаю. Это — принципиально.

— Прекрасно. В таком случае ты больше не будешь мне мешать завтракать, — улыбнулся я. — Мне не интересен лично ты, твоя банда и твоё предложение, Мрачный.

— Что ж, как знаешь. Твой выбор, и больше такого шанса ты не получишь, — пожал плечами Мрачный, переключив внимание на еду.

А я отошёл за угол бара, слушая информацию с микрожучка за столом. Сначала — чавканье, потом — хмыканье. И, наконец, бормотание:

— Какой ершистый пацан. Впрочем, и чёрт бы с ним — не единственный механик. Но даже жалко немного — талантлив, стервец.

А через пять минут Мрачный покинул бар, усевшись в приехавшую, как по секундомеру, машину. Ну и чёрт с ним, хотя с Федей вопрос надо бы уточнить — не будет ли от этого типа неприятностей.

Добрался до мастерской, а Феди опять нет на месте. Хоть высказывай ему претензии за отсутствие на атаманском месте, хмыкнул я. И направился в мастерскую: дела не ждали, от сортировки до разработок. Да и клиенты могут появиться, зачастили они последнее время. Что и к лучшему, кстати, говоря.

Фёдор появился ближе к обеду, нахмуренно выслушал мой рассказ, задумался и выдал:

— Мрачный — тот ещё гавнюк, конечно. Но рационален и расчётлив, судя по всему, что я знаю. Так что опасаться его ни тебе, ни нам особо не стоит. Но вот предложение его ты упустил, — друг посмотрел на мою скептическую физиономию и шутовски раскланялся. — Ах да, Ваша Светлость, как я мог забыть.

— Вот то-то, — задрал я нос.

Посмеялись, а дальше я продолжил работу. Принтер экономил массу времени и сил: короба, платы, токопроводные пластины из него просто вылетали, так быстро он их производил. В общем — полезное приобретение, в очередной раз убедился я.

И неплохо поработали, так что распустил я парней пораньше, а сам направился домой, доделывать логово.

Иду я, никого не трогаю, народу на улице немного. И тут из подворотни, в нескольких шагах от меня, раздаются женские вопли:

— Помогите! Пом… — ну и звуки ударов, рычания.

Ну, на сцену Имперского театра я бы с такой игрой не пустил, оценил я, проходя мимо переулка. И чисто на рефлексе кинул небольшой жучок, поднимая на ходу мобильник и смотря данные. И…

— Всё же, дядюшка, аукнулась мне твоя наука, — не без иронии обратился я к почившему родственнику, осознав увиденное.

Бегло проверил оружие, взял в руки парализатор и, сверяясь с данными с жучка, направился в переулок.

А в нём, неподалёку от «благоухающих» мусорных контейнеров, наблюдалась мизансцена. Девица, прижатая к стене, с заткнутой рукой ртом и раскрасневшимся лицом с выпучеными глазами. И парочка парней, прижимающая её к стене.

— Помощь пришла, прекрасная дама! — в лучших традициях театральных постановок произнёс я, любуясь суетой.

Суетой очень целенаправленной и деловитой. Быстрой и можно сказать профессиональной, но предсказуемой. К счастью, данные жучка подтверждались, и в переулке было всего пять человек. А пара в мусорном контейнере… Видимо, бездомные. На звуки они сжались и не проявляли никакой активности.

А парочка «парней-насильников» окуталась эфиром и тут же получила пару разрядов парализатором, которого на одного из них не хватило. Эфирный доспех поглотил большую часть излучения, парень покачнулся, дёрнулся и потянулся рукой за пазуху. И получил тройной заряд: я перегрел конденсатор, встроив подобную возможность в парализатор, как базовую.

Понятно, что на долговечности оружия такой перегрев сказывается отрицательно. Но на моей долговечности — более, чем положительно, что я нахожу выгодным обменом.

Не говоря о том, что конденсатор поменять — дело пары минут, а дефицита этого механизма на Свалке не предвидится на ближайшую вечность.

Освобождённая девица забегала глазами и получила уже ослабленный разряд по ногам, упав на мусор под ногами. Заскулила, взглянула на меня с уже не наигранным, а настоящим страхом.

— У тебя один шанс выжить. Отвечай, кто заказчик? — негромко и спокойно произнёс я, подключая в мобильнике микрофон и полиграф.

Не самое надёжное устройство, но со знанием психологии, понимания мимики, а главное — давя на психику допрашиваемому, дающее довольно пристойные результаты.

— Заказчик чего… У-у-у!!! — забилась и завизжала девица.

Перенастроенный парализатор, ударивший ей в руку, активировал болевые центры, вызвав вспышку нестерпимой боли.

— Считаю до трёх, — спокойно сообщил я. — Раз. Два…

— Никто! НИКТО! — роняя слёзы и сопли забилась девица в наигранной истерике.

Хотя слёзы и сопли были не наигранными: активация болевых центров — чертовски больно.

— Увидели… тебя. Решили подзаработать. Ты же аристо, или что-то так… — прерывисто выдала девица, но договорить не успела.

Главное я уже понял: это не «привет» от банд или недоброжелателей, а «вольные художники». Гопота в поисках средств, типичная фауна Нижнего города. В общем-то, по попытке «заманить», было понятно:

В Нижнем на вопли «помогите» у народа здоровая реакция. В смысле драпать, потому что в лучшем случае «помогальщик» начнёт взывать о помощи хором с первым пострадавшим.

«Злодеи», за то время, что я «спешил на помощь», раз десять успели бы ограбить «жертву». Ну и как минимум на четверть изнасиловать, если бы это было их целью. Или на треть? Впрочем, неважно.

А вот дядькина наука меня толкнула в переулок по одной простой причине: количество потенциальных агрессоров было понятно, посильно и не представляло серьёзной опасности. А вот понять, не наняли ли этих деятелей какие-то потенциальные недоброжелатели, да тот же Мрачный — было не лишним.

Впрочем, то, что это просто гопота — к лучшему. Бегло проверил, не видели ли меня бомжи. Задумался над троицей: по уму стоило бы их «зачищать», но было брезгливо и лень.

Ну, а чтобы не блистать глупостью, я в последний раз перенастроил парализатор, стреляя троице в голову. Угрозы не несут, а даже если запомнят и захотят отомстить — это будет последнее, что они сделают в этой жизни. Потому что их рожи я запомнил. А моё лицо, высоковероятно, они забудут.

Переконфигурированный разряд парализатора вышибет из их гиппокампа последние пару минут перед потерей сознания, а в долговременную память эти данные попасть не могли. Парни забудут вообще всё, а девица… Ну допрос — забудет точно. Может, какие-то детали останутся, но вряд ли, так что пусть живёт.

Правда, перед тем как уйти, я бегло обыскал троицу — компенсация за трату времени на них и замену конденсатора.

И, помимо кастетов и телескопических дубинок, нашлось почти триста рублей. Мятых, с каплями крови, по сотне рублей у каждого из троицы. Кому-то сегодня не повезло, а гопота совсем идиоты: идти на «дело» с деньгами в Нижнем не будет даже младенец. Если это не идиот-младенец, конечно.

Так что хмыкнул над идиотами, прибрал трофи и направился домой.

Нижний город, подворотня, Глазастая

С трудом открыв глаза Глазастая отбросила руку, лезущую ей за пазуху. Вторая рука болела и плохо слушалась, а в голове стучали молоты.

Но рука не убралась, и даже послышалось ворчание. Обдавшее её нестерпимой вонью и застарелым перегаром. Собрав все свои силы, воровка напрягла Дар, ударив в направлении запаха потоком воздуха.

Послышался мат и удаляющийся топот. С трудом открыв глаза, негромко заскулив от боли, Глазастая успела увидеть щеголеватые армейские ботинки, скрывающиеся за углом. Сверху ботинок были какие-то немыслимые лохмотья, но ботинки… знакомые.

Но думать об этом Глазастая не стала, первым делом, превозмогая боль, осмотрела себя. Полураздета, ни денег, ни оборудования, ни сумочки с косметикой. И, похоже, чудом не изнасилованна бомжами. Но как это случилось — непонятно.

Убедившись в отсутствии непосредственной опасности, морщась от головной боли и боли в руке, она стала вспоминать.

День, точнее, время после того, как она проснулась, начался неплохо: троица встретила явного корпората, развлекающегося в Нижнем. Глазастая его «подцепила», подвела к парням. И у лоха было триста с мелочью рублей.

А вот дальше какой-то… трудно вспомнить, но вроде аристо. И одет прилично, а выглядел безобидно. Детали не вспоминались, хоть плачь. Они решили на удачу заманить его в подворотню. Если пойдёт — отлично. Не пойдёт — и чёрт с ним, добыча на сегодня очень и очень неплоха.

А вот дальше — вспышки парализатора. И какой-то везучий аристо: Валера был сильным Одарённым, его эфирный доспех держал не только парализаторы, но и пистолетные пули.

В чём убедился предыдущий лох, прежде, чем Глазастая вырубила его ударом кастета в затылок. Ещё и кровью забрызгал, придурок!

Но вот в памяти точно был луч от парализатора, невозможно яркий. А дальше — темнота.

Припомнив это, Глазастая стала с трудом подниматься на ноги. И увидела двух своих подельников, без сознания, раздетых и лежащих в мусоре. Бомжи постарались, догадалась Глазастая.

А ботинки на убегающем — были ботинками Валеры.

— Валера, какого хера⁈ — прохрипела Глазастая.

Но голое тело без сознания не отвечало.

— Ну и хер с вами, неудачниками безрукими, — решила Глазастая, подумав, не крикнуть ли бомжам, что те могут «позабавиться» с бессознательными телами.

Впрочем, бомжи в Нижнем и без напоминания всё поймут. Так что Глазастая, приведя себя в порядок, насколько возможно, направилась из переулка.

Надо искать новых подельников, ну и новую добычу.