Инспектор угрозыска

Глава 27

Двухэтажный особнячок на Малом Кисловском со стороны улицы казался вымершим: в окнах не горел свет, за всё время, что мы за ним наблюдали никто в него не входил и не выходил. Нас даже охватило лёгкое сомнение: а ну как Паша Аристократ наврал нам с три короба, пуская по ложному следу?

И всё-таки мы настроены были решительно. Сказал Тяпин правду или солгал, проверить было можно только одним способом – оказаться внутри.

Все формальности чекисты взяли на себя, пообещав, что никаких проблем с прокурором у нас не возникнет даже при отрицательном результате.

– Хотя для всех нас будет лучше, если дом терпимости находится именно там, на Малом Кисловском переулке, – добавил Артузов, к которому мы с Борей направились сразу после допроса Паши.

Штурмовать подобный объект без санкции начальства было глупо. Тем более, что у того имелся пока неведомый для нас покровитель.

Артузов сразу проникся серьёзностью момента.

– Дом необходимо окружить плотным кольцом так, чтобы ни одна «птичка» из него не улетела.

Операция проводилась силами оперативников из его отдела, другие подразделения, а так же милицию и уголовный розыск, Артур Христианович запретил ставить в известность.

– Работайте с хирургической точностью, – приказал он. – Мне нужны живые свидетели, а не гора трупов. Особенно это касается Зюскинда. Скорее всего, он – единственный, кто может вывести нас на настоящего хозяина.

– Сделаем товарищ, Артузов! – заверил Борис.

Артур Христианович кивнул, а потом посмотрел на меня:

– Надеюсь, вы, Георгий Олегович, не забыли о моей просьбе – пригласить на вашу свадьбу?

– Никак нет, не забыл. Ждём вас как самого дорогого гостя, – улыбнулся я, ломая голову чего это столь большому начальнику вдруг приспичило погулять на моей свадьбе.

Мой ответ удовлетворил Артузова. Он довольно улыбнулся и произнёс, напутствуя:

– Тогда ступайте! Удачи, товарищи! Жду вас с результатом!

Мы выскочили из его кабинета.

– Пойдём собирать армию, – сказал Борис.

Вместе со мной и Борисом, набралось человек пятнадцать. Хоть дом, который мы собирались брать, и не отличался размерами, всё равно маловато для полноценного оцепления.

Аристократ говорил, что охраны внутри всего ничего: личный телохранитель Зюскинда татарин, которого звали Ахметка, бывший милиционер, попавший под сокращение, как когда-то и я, Остап Чуб, и выступавший в цирке профессиональный борец – немой по прозвищу Филин. Своё «погоняло» он получил за то, что практически не спал. Филин присматривал за женщинами, был скор на расправу, и те его боялись как огня.

Вроде и не велика сила, однако кто даст гарантию, что Паша был посвящён во все тайны «мадридского двора». В нашем ремесле всегда лучше настроиться на потенциальные неприятные сюрпризы и быть наготове.

Сам Зюскинд оружия в руки не брал, тем не менее и его не стоило списывать со счёта. Загнанная в угол крыса способна натворить делов, а Зюскинда мы намеревались зажать конкретно. Если бы не приказ Артузова, я бы с а-громным удовольствием отправил гадёныша к праотцам.

Сразу соваться в особняк благоразумно не стали, и только спустя пару часов наблюдения Райнер отдал приказ на штурм.

Двери, что у парадного входа, что у чёрного были дубовыми и выглядели внушительно и, судя по всему заперты с той стороны, да ещё и на засов – такие за пару секунд не вскроешь. Окна первого этажа спрятались за ажурными металлическими решётками – то бишь пальчиком не сковырнёшь.

Не особняк в центре города, а прямо какая-то крепость.

– Как будем проникать? – поинтересовался я у Бори, на что тот со смешком показал мне ручную гранату.

– Как – как? Бомбой взорвём.

Я понимающе кивнул. Эх, нам бы ещё несколько светошумовых гранат… Интересно, а здешние технологии позволяют сотворить что-то подобное? Чисто интуитивно подозреваю, что да, хороших химиков в стране даже сейчас хватало.

Пожалуй, стоит намекнуть в завтрашнем разговоре с Феликсом Эдмундовичем о таком весьма полезном для работников наших ведомств «гаджете». Понятно, кто-то обязательно скажет, что у страны есть заботы куда поважней, только разве нормальную жизнь построишь без результативной работы силовых ведомств? Особенно с учётом специфики этого времени, когда бандитов расплодилось столько, что хоть одним местом жуй.

И всю эту мразь нам ещё предстоит выковырять и истребить!

Бух! Граната взорвалась, срывая дубовую дверь с петель.

Не дожидаясь, пока осядет пыль, наш небольшой штурмовой отряд ринулся к образовавшемуся проходу.

Фактор внезапности сработал на нас. Обитатели дома не ожидали появления непрошенных гостей и не были готовы к сопротивлению.

У меня на пути оказался невысокий, крепко сбитый толстяк в красной шёлковой рубахе, подпоясанной кушаком, и синих шароварах. Судя по узким глазам, которые смотрели на меня со злобой, это и был тот самый личный телохранитель Зюскинда – Ахметка, которому не подфартило именно сейчас оказаться в коридоре почти у самых входных дверей.

– Собака! – заорал он, доставая из-за голенища высоких, начищенных до зеркального блеска, сапог, здоровенный тесак «нулевого размера» – наподобие того, каким в одной из миниатюр старого советского фильма «Волшебная сила искусства», герой Аркадия Райкина пугал вредных соседей по коммуналке своей учительницы.

С каким наслаждением я бы проветрил ему мозги свинцовым «плевком» из револьвера, но… приказано брать живым.

Считай, что тебе повезло, сука!

Пинком в живот я откинул Ахметку к стене. Он отлетел на добрый метр, саданулся затылком об каменную полку и, потеряв сознание, сполз на пол.

Дальше коридор разделялся на несколько рукавов и лестницу, ведущую на второй этаж.

Из двери на шум выскочила размалёванная дамочка в китайском халате с дракончиками. Полы его разошлись, обнажая красивые ноги, но мне сейчас было не до прелестей девицы, тем более та вдруг стала визжать, словно её режут.

Её пришлось затолкать назад в комнату.

Членораздельно говорить она не могла, только кричала. Задавать ей вопрос, где находится Зюскинд, не имело смысла.

Со второго этажа по нам открыли огонь, палил сухощавый мужчина в зелёной новенькой гимнастёрке – скорее всего, бывший милиционер Остап. С первого выстрела ему удалось ранить одного из чекистов, причём, довольно серьёзно. Минус один в наших и без того не особо плотных рядах.

Я прикинул, что с этим уродом, пожалуй, можно и не якшаться. Ахметка у нас уже есть, если хлопну ренегата – Артузов как-нибудь простит мне это нарушение. Тем более, как говорится, око за око, зуб за зуб.

Дождавшись, когда Остап высунется, я открыл по нему огонь из револьвера. Спустя секунду по ступенькам скатилось бездыханное тело бандита. Моя пуля вошла ему аккурат промеж глаз.

Помер Максим, и хрен с ним! Редко какая сложная операция проходит строго по плану.

Устранив Остапа, мы поднялись на следующий этаж.

Внимание привлекла толстая, почти амбарная дверь. За ней слышались испуганные женские голоса.

Кажется, теперь я знаю, где держат строптивых работниц.

Выбить плечом дверь не получилось, и тогда я крикнул во весь голос:

– Отойдите от двери подальше. Я буду стрелять в замок.

Выждав немного, спрятался за угол, чтобы не достало рикошетом, прицелился и нажал на спусковой крючок.

Замок жалобно лязгнул.

Я подёргал дверь – проход в комнату оказался открытым. Осторожно заглянул внутрь – вдруг тут, кроме представительниц прекрасного поля, спрятался Зюскинд или Филин, а то и оба вместе.

– Гражданочки, не бойтесь, уголовный розыск!

В большой комнате я насчитал семь насмерть перепуганных женщин: от совсем юных, почти девочек, до дам бальзаковского возраста.

На всех были лёгкие, ничего не скрывающие наряды, похожие на древнеримские туники. В похожей танцевала Айседора Дункан, только этим несчастным туники были нужны для совсем другой, грязной работы.

– Ольга Лаврова, – тихо позвал я, и одна из пленниц дома терпимости отозвалась:

– Это я.

Сказав это, она заплакала.

– Слава богу! Мы вас нашли! – облегчённо выдохнул я и всмотрелся в её лицо.

Да уж… Если бы Ольга Лаврова не призналась, вряд ли бы я сразу её опознал. И дело было отнюдь не в том, что мне попалась старая фотография.

Над женщиной основательно «поработали», чтобы сломать и заставить служить, причём использовали весьма грязные методы.

Под глазами свежие синяки – эти сволочи били её, не побоялись даже испортить «товар». А может кто-то из клиентов оказался садистом, этого тоже исключать нельзя.

А если Ольгу ещё и подсадили на марафет…

Желание намазать лоб зелёнкой всей этой непочтенной публике разгорелось как пожар, собственно, как и у любого другого нормального мужика в этой ситуации.

Я замешкался: вроде надо идти дальше, искать Зюскинда и его следующего цепного пса – Филина, но и оставлять Ольгу здесь – тоже нельзя. Вдруг что-то произойдёт…

Позвал одного из чекистов – спортивного телосложения паренька в сером костюмчике и плотно надвинутой на глаза кепке. Всё это время он следовал за мной словно тень – не иначе как Боря приставил ко мне телохранителя. Ну да, если бы меня ненароком грохнули во время ГПУ-шной спецоперации, чекистам было бы весьма неудобно перед моим начальством.

– Товарищ, как ваша фамилия?

– Журов, – лаконично представился он.

– Товарищ Журов, поручаю вам охрану этих гражданок.

Чекист вздохнул, но спорить не стал.

– Есть взять гражданок под охрану.

– Благодарю за службу, – сказал я и побежал воевать дальше.

В какой-то степени сегодня был мой день. Двое из трёх боевиков Зюскинда на моём активе, остался разве что Филин…

И не успел я подумать о нём, как внезапно моё горло обхватили чьи-то могучие руки и потянули за собой, вглубь помещения.

Захват был столь силён, что мне стало ясно – ещё чуток и всё, амба, меня задушат как кутёнка. Пальцы разжались, уронив револьвер, глаза лезли на лоб, грудная клетка разрывалась на части, я обмякал с каждой секундой.

Неужели вот так и помру, оказавшись в крепком, как кольца анаконды, захвате профессионального борца?

Нет, сволочь, не возьмёшь!

Меня взяла такая злость от обиды, что ни в сказке сказать, ни пером описать… И пусть дышать было нечем, но, и это факт, откуда-то вдруг взялось второе дыхание, а с ним и силы.

Резкий удар локтем по «ливеру» злодея ослабил немного его захват. Не нравится, козёл? Так получи ещё порцию!

Я стал долбить Филина не хуже строительного копра, с каждым разом всё чувствительнее отбивая его вроде бы привычные ко всему внутренности. Я вошёл в такой раж, что не сразу понял, как руки бандита расцепились, а сам он попытался отпихнуть меня и удрать.

Действуя на интуитивном уровне, я успел поставить ему банальную дворовую подножку. В полном соответствии с крылатым выражением «большой шкаф громко падает», Филин распластался на паркете с грохотом спланировавшей откуда-то сверху бетонной плиты и быстро затих.

Я присел к нему и, схватив бандита за волосы, потянул их, чтобы посмотреть ему в глаза.

Сомнений не оставалось, Филин находился в глубоком ауте. Я окинул его брезгливым взглядом.

– Ну и урод же ты, причём не только моральный! Неудивительно, что тебя женщины не любят…

Я разжал пальцы, и его башка с треском врезалась в пол.

Ничего, ему и не через такое приходилось проходить, чай, обойдётся без сотрясения мозга.

Надеюсь, он пробудет в таком состоянии достаточно долго, а пока я выдернул у него из брюк ремень и спеленал им борца как ребёнка.

Теперь Филин был зафиксирован как положено по всем правилам науки.

Оставив Филина в комнате, я отправился за его боссом Зюскиндом, ощущая как всё сильнее чешутся мои кулаки.

Эх, попадись он мне сейчас, я бы стал самым счастливым ментом на свете!