Интимный портрет дождя или личная жизнь писательницы. Экстремальные мемуары.

2. Ретроспекция

Не помню, мечтала ли я в детстве о принце на белом коне, наверно был такой период. Но после того, как поняла, что у меня никогда не будет собаки, стала мечтать о Змее Горыныче. Он гораздо лучше всех принцев, вместе взятых! Он – шикарнее! Это же что-то вроде гигантской летучей собаки, да еще трехголовой! Такой огромаднейший бультерьер с тремя башками, изрыгающими пламя, причем с интеллектом ребенка и человечьей речью, только дикий, но его можно приручить и воспитать. Легко. А чтобы его не «замочили» всякие там богатыри, я ему пристегну ошейник с надписью: «Вася домашний, не трогать, охраняется мной, внесен в Красную Книгу Гиннеса». На нем ведь летать можно, и тогда я никогда не буду опаздывать в школу, меня никто не побьет на улице, меня не выпорет папка, да мне и двойку не влепят – попробуй обидь меня, мы так фиганем пламенем, все огнетушители расплавятся. А потом мы улетим на край света, на море куда-нибудь, наплаваемся, назагораемся, наедимся фруктов, и никто больше не будет нас пичкать противными котлетами, жестким жилистым мясом с перловой кашей на второе, и гороховым супом на первое. Вот житуха-то начнется!

Однажды мне приснился Кощей Бессмертный, изможденный, в белом кожаном костюме, он сидел на огромном валуне и плакал. Я стала его успокаивать, а он посмотрел на меня своими огромными серыми глазами и сказал:

- Какой же я бессмертный, я не бессмертный, это просто фамилия у меня такая. Не бессмертный я. Моя жизнь – в иголке, иголка – в яйце, а яйцо – в утке. Этот придурок убьет утку, достанет яйцо и сломает иглу, я и окочурюсь сразу.

Тут выскочил Мальчик с Пальчик и говорит:

- Кто тут на игле сидит? Ах, игла в яйце? Это хреново. А утка бывает газетная или больничная, разные утки бывают.

Он засмеялся и побежал по теплому цветущему лугу прятать Кощееву утку. Мы с Кощеем тоже засмеялись.

Тут я проснулась, пора было в школу тащиться, так неуютно падать в мерзкую холодную реальность сразу из теплого сказочного сна…

А еще я хотела… Нет, не мечтала, об этом я даже и мечтать не смела, это же запредельно для меня – стать певицей настоящей эстрадной! И петь со сцены. Хотя по пенью всегда пятерки были у меня. Наверно, все-таки неплохо пела. Но страдала от заниженной самооценки. И поэтому не решалась записаться в хор. Но зато когда была одна дома, распевала во все горло. Однажды даже, размечтавшись о большой любви с Кощеем Бессмертным (классный персонаж, так нравился, супер просто. Только он один смог бы меня понять и полюбить!) сочинила песенку, мотивчик вдруг придумался веселенький. Забыв, что не одна дома, я распелась за мытьем посуды:

- Я не супер, но для тебя, но для тебя

Сойду я с небес,

Пусть не супер, но для тебя я,

Для тебя сойду я с небес,

Пусть не супер я, но для тебя…

Я так раздухарилась, что вообразила себя на сцене, в свете прожекторов, танцующей со своим сказочным героем. И тут, как ледяной душ, - за спиной резкий мамин голос:

- Прекрати выть, надоело!

Во мне все вмиг оборвалось.

- Я что, плохо пою?

- Противно воешь.

- По пенью у меня одни пятерки.

- Небось, слова выучила, вот и пятерки. Вам за слова ставят.

- Неправда, за пенье.

- Нет, за слова. Хватит дребезжать. Все, я сказала. С тех пор я больше не пела, даже когда была одна. А уроки пения стала прогуливать.

Но самое интересное, что через много лет я вдруг услышала это, и даже увидела – по телевизору. Коренастый молодой блондин, похожий на деревенского ухаря, хорошо так, с чувством исполнял эту самую мою песенку с моим мотивчиком, только слегка измененную:

- Ты не ангел, но для меня, но для меня

Пришла ты с небес…

Пусть не ангел ты, но для меня, но для меня

Пришла ты с небес…

Я отвернулась от экрана и сглотнула горечь. Все в жизни вышло не так, как хотелось. Хорошее прошло мимо. Я – нищая писательница, никому не нужна, кроме парализованной тети Зины, старого верного пса, да горстки поклонников и поклонниц, зачитывающихся моими книжками. Книжек мало, меня не печатают, жить трудно, радостей почти нет, друг в Англии, и я не знаю, люблю ли я его еще. «С глаз долой – из сердца вон», словно в ответ на мою мысль, раскрылся календарь на этой фразе. Я удивилась – не фразе, а тому, что он открылся сам – и стала читать дальше. Разрозненные сведения. «Природа создала лекарства от всех болезней. Неизлечимого нет. От остеохондроза позвоночника люди издревле носили на больном месте мех зайца. При подагре лежали на медвежьей шкуре. Кусочек шкуры льва, привязанный к шее ребенка, не достигшего 14-летнего возраста, полностью исцелял его от припадка эпилепсии. Кожа мула помогает при ожогах. Кожа бегемота избавляет от угрей. Кожа овцы, наложенная на ушибленное место, снимает боль и уменьшает отек. Змеиная кожа лечит облысение…»

Но самого главного лекарства в календаре не оказалось – лекарства от неисполненных желаний.

Когда-то давно, еще в Литературном институте на первом курсе, я написала рассказ, он потом вошел в мою дипломную работу, в первую книгу, о нем много говорили, и даже напечатали в журнале «Знамя». И только теперь я поняла, что в этом рассказе, как иголка в яйце (из той самой сказки про Кощея Бессмертного) скрыта горькая история о неисполненном желании, может быть, самом заветном… Несмотря на хэппи энд… Желания иногда исполняются, но не самые главные, и только тогда, когда они уже не очень-то и нужны, когда все уже перегорело… Или… А сами посудите, вот вам рассказ: